Буржуазные реформы Александра II второй половины XIX века

Во время подготовки реформы, как уже отмечалось, был отвергнут принцип безземельного освобождения крестьян. Полное обезземеление крестьян было и экономически невыгодной, и социально опасной мерой: лишая помещиков и государство возможности получать прежние доходы с крестьян, оно создало бы многомиллионную массу безземельного пролетариата, что грозило всеобщим крестьянским восстанием. На это неоднократно указывали в своих проектах помещики и в донесениях представители местной власти. Правительство не могло не считаться и с тем, что требование предоставления земли стояло на первом плане в крестьянском движении предреформенных лет.

Но если полное обезземеление крестьян в силу указанных соображений было невозможно, то и наделение их достаточным количеством земли, которое поставило бы крестьянское хозяйство в независимое положение от помещичьего, было невыгодно помещику. Поэтому разработчики закона определили такие нормы надела, которые в силу их недостаточности привязали бы крестьянское хозяйство к помещичьему путем неизбежной для крестьянина аренды земли у своего бывшего барина. Отсюда и явились на свет пресловутые «отрезки» от крестьянских наделов, составившие в среднем по стране свыше 20% и достигавшие в некоторых губерниях 30 - 40% от их дореформенных размеров.

При определении норм крестьянских наделов учитывались особенности местных природных и экономических условий. Исходя из этого, вся территория Европейской России была разделена на три полосы - нечерноземную, черноземную и степную. «Полосы», в свою очередь, делились на «местности» (от 10 до 15 в каждой «полосе»). В нечерноземной и черноземной «полосах» устанавливались «высшая» и «низшая» (1/3 «высшей») нормы наделов. В степной - одна так называемая «указная» норма. Закон предусматривал отрезку от крестьянского надела в пользу помещика, если дореформенные его размеры превышали «высшую» или «указную» нормы, и прирезку, если он не достигал «низшей» нормы. Разрыв между «высшей» и «низшей» нормами (в три раза) приводил на практике к тому, что отрезки стали правилом, а прирезки - исключением. В то время как отрезка по отдельным губерниям была произведена у 40 - 65% крестьян, прирезка коснулась только 3 - 15% крестьян. При этом размер отрезанных от надела земель в десятки раз превысил размеры прирезанных земель к наделу. Впрочем, прирезка оказалась в конечном счете даже выгодна помещикам: она доводила надел до определенного минимума, необходимого для сохранения крестьянского хозяйства, и в большинстве случаев была связана с увеличением повинностей. Кроме того, законом, разрешалась отрезка от крестьянских наделов и в тех случаях, когда у помещика оказывалось менее 1/3 земли по отношению к крестьянской надельной (а в степной полосе - менее Ѕ) или когда помещик предоставлял крестьянам бесплатно («в дар») ј «высшей» нормы надела.

При переходе на выкуп крестьянин получал наименование «крестьянина-собственника». Однако земля предоставлялась не отдельному крестьянскому двору (за исключением крестьян западных губерний), а общине. Общинная форма землевладения исключала для крестьянина возможность продать свой надел, а сдача последнего в аренду ограничивалась пределами общины.

При крепостном праве некоторая часть зажиточных крестьян имела собственные покупные земли. Закон тогда запрещал крепостным крестьянам производить покупки недвижимости на свое имя, поэтому они совершались на имя их помещиков. Помещики в силу этого становились юридическими собственниками этих земель. Только в семи губерниях Нечерноземья покупных земель у помещичьих крестьян насчитывалось 270 тыс. десятин. При проведении реформы многие помещики пытались завладеть ими. Документы архивов отражают полную драматизма борьбу крестьян за свои покупные земли. Далеко не всегда результаты тяжебных дел оказывались в пользу крестьян.

Наделение крестьян землей носило принудительный характер: помещик обязывался предоставить надел крестьянину, а крестьянин взять его. По закону до 1870 г. крестьянин не мог отказаться от надела. Но по истечении этого срока право отказаться от надела было обставлено условиями, сводившими его на нет: он должен был полностью рассчитаться с податями и повинностями, в том числе с рекрутской. В итоге после 1870 г. в течение последующих 10 лет смогли отказаться от своих наделов всего 9,3 тыс. душ мужского пола.

«Положение о выкупе» допускало выход крестьянина из общины, но он был крайне затруднен: необходимо было уплатить за год вперед оброк помещику, казенные, мирские и прочие сборы, погасить недоимки и т.д. Поэтому выход из общины, связанный с большими материальными расходами, могли осуществить лишь зажиточные крестьяне, а для остальных он практически был невозможен. Закон предусматривал до перехода крестьян на выкуп, т.е. на период временнообязанного состояния, отбывание ими за предоставленную землю повинности в виде барщины и оброка. Размеры того и другого фиксировались в законе. Если для барщинных имений устанавливалась единая норма барщинных дней (40 дней мужских и 30 женских за один душевой надел), то для оброчных размеры повинности определялись в зависимости от промысловых и торговых «выгод» крестьян. Закон устанавливал следующие нормы оброка: за «высший» надел в промышленных губерниях - 10 руб., в имениях, находившихся в пределах 25 верст от Петербурга и Москвы, он повышался до 12 руб., а в остальных был определен в размере 8 - 9 руб. с души мужского пола. В случае близости имения к железной дороге, судоходной реке, к торгово-промышленному центру помещик мог ходатайствовать об увеличении размера оброка.

По закону нельзя было повышать оброк выше дореформенного, если не увеличивался земельный надел. Однако закон не предусматривал уменьшения оброка в связи с сокращением надела. В результате отрезки от крестьянского надела происходило фактическое увеличение оброка в расчете на 1 десятину. «Какое же это улучшение быта? Оброк-то на нас оставили прежний, а землю обрезали», - горько сетовали крестьяне. Установленные законом нормы оброка превосходили доходность с земли, особенно в нечерноземных губерниях, хотя формально считалось, что это - плата за предоставленную в надел крестьянам землю. Реально же это была плата за личную свободу.

Несоответствие между оброком и доходностью с надела усугублялось и так называемой системой «градаций». Суть ее заключалась в том, что половина оброка приходилась на первую десятину надела, четверть - на вторую, а другая раскладывалась на остальные десятины. Система «градаций» преследовала цель установить максимум повинностей за минимальный надел. Она распространялась также и на барщину: половина барщинных дней отбывалась за первую десятину, четверть - за вторую, другая четверть - за остальные десятины. 2/3 барщинных работ отбывалось летом и 1/3 - зимой. Летний рабочий день составлял 12, а зимний - 9 часов. При этом вводилась «урочная система»: устанавливался определенный объем работ («урок»), который крестьянин обязан был выполнить в течение рабочего дня. Однако вследствие массового плохого исполнения барщинных работ в первые годы после реформы барщина оказалась настолько неэффективной, что помещики стали быстро переводить крестьян на оброк. Только за 1861 - 1863 гг. удельный вес барщинных крестьян сократился с 71 до 33%.

Как уже было отмечено выше, завершающим этапом крестьянской реформы являлся перевод крестьян на выкуп, однако закон 19 февраля 1861 г. никакого окончательного срока завершения такого перевода не устанавливал.

Ответ крестьян на реформу.

Обнародование «Положений» 19 февраля 1861 г., содержание которых обмануло надежды крестьян на «полную свободу», вызвало взрыв крестьянского протеста весной 1861 г. За первые пять месяцев 1861 г. произошло 1340 массовых крестьянских волнений, всего же за год - 1859 волнений. Более половины их (937) было усмирено военной силой. Фактически не было ни одной губернии, в которой в большей или меньшей степени не проявился бы протест крестьян против невыгодных для них условий дарованной «воли». Продолжая уповать на «доброго»

царя, крестьяне никак не могли поверить, что от него исходят такие законы, которые на два года оставляют их фактически в прежнем подчинении у помещика, вынуждают исполнять ненавистную барщину и платить оброки, лишают их значительной части прежних наделов, а предоставленные им земли объявляют дворянской собственностью. Одни считали обнародованные «Положения» поддельным документом, который был составлен помещиками и договорившимися с ними заодно чиновниками, скрывшими настоящую «царскую волю», другие же пытались отыскать эту «волю» в некоторых непонятных, потому по-разному толкуемых, статьях царского закона. Появлялись и подложные манифесты о «воле».

Наибольший размах крестьянское движение приняло в центрально-черноземных губерниях, в Поволжье и на Украине, где основная масса помещичьих крестьян находилась на барщине, и аграрный вопрос был наиболее острым. Большой резонанс в стране вызвали восстания в начале апреля 1861 г. в селах Бездна (Казанская губерния) и Кандеевка (Пензенская губерния), в которых приняли участия десятки тысяч крестьян. Требования крестьян сводились к ликвидации феодальных повинностей и помещичьего землевладения («на барщину не пойдем и оброков платить не будем», «земля вся наша»). Восстания в Бездне и Кандеевке закончились расстрелами крестьян: сотни их были убиты и ранены. Руководитель восстания в с. Бездна Антон Петров был предан военному суду и расстрелян.

Весна 1861 г. - высшая точка крестьянского движения в начале проведения реформы. Недаром министр внутренних дел П. А. Валуев в своем отчете царю назвал эти весенние месяцы «самым критическим моментом дела». К лету 1861 г. правительству с помощью крупных воинских сил (в подавлении крестьянских волнений участвовали 64 пехотных и 16 кавалерийских полков и 7 отдельных батальонов), путем расстрелов и массовых сечений розгами удалось отбить волну крестьянских выступлений.

Хотя летом 1861 г. и наметился некоторый спад крестьянского движения, число волнений еще было достаточно велико: 519 в течение второй половины 1861 г. - значительно больше, чем в любом из предреформенных годов. Кроме того, осенью 1861 г. крестьянская борьба приняла и иные формы: массовый характер приняли порубки крестьянами помещичьего леса, участились отказы от уплаты оброка. Но особенно широкие размеры принял крестьянский саботаж барщинных работ: из губерний поступали донесения о «повсеместном неисполнении барщинных работ», так что в ряде губерний до трети и даже половины помещичьей земли осталось в тот год необработанной.

В 1862 г. поднялась новая волна крестьянского протеста, связанная с введением уставных грамот. Более половины уставных грамот, не подписанные крестьянами, были навязаны им силой. Отказ от принятия уставных грамот часто выливался в крупные волнения, численность которых в 1862 г. составила 844. Из них 450 выступлений были усмирены с помощью военных команд. Упорный отказ от принятия уставных грамот был вызван не только невыгодными для крестьян условиями освобождения, но и распространившимися слухами о том, что в ближайшее время будет дарована царем новая, «настоящая» воля. Срок наступления этой воли («срочный» или «слушный час») большинство крестьян приурочивало к 19 февраля 1863 г. - ко времени окончания введения в действие «Положений» 19 февраля 1861 г. Сами эти «Положения» крестьяне рассматривали как временные (как «первую волю»), которые по истечении двух лет будут заменены другими, предоставляющими крестьянам безвозмездно «неурезанные» наделы и полностью избавляющими их от опеки помещиков и местных властей. Среди крестьян распространилось убеждение о «незаконности» уставных грамот, которые они считали «выдумкой бар», «новой кабалой», «новым крепостным правом». Вследствие этого Александр II дважды выступал перед представителями крестьянства, чтобы рассеять эти иллюзии. Во время своей поездки в Крым осенью

1862 г. он заявил крестьянам, что «иной воли не будет, кроме той, какая дана». 25 ноября 1862 г. в речи, обращенной к собранным перед ним волостным старшинам и сельским старостам Московской губернии, он говорил: «После 19 февраля будущего года не ожидать никакой новой воли и никаких новых льгот… Не слушайте толков, которые между вами ходят, и не верьте тем, которые вас будут уверять в другом, а верьте одним моим словам». Характерно, что в крестьянской массе продолжала сохраняться надежда на «новую волю с переделом земли». Спустя 20 лет эта надежда вновь возродилась в виде слухов о «черном переделе» земель.

Крестьянское движение 1861 - 1862 гг., несмотря на его размах и массовость, выливалось в стихийные и разрозненные бунты, легко подавляемые правительством. В 1863 г. произошло 509 волнений, причем большинство из них - в западных губерниях. С 1863 г. крестьянское движение резко идет на убыль. в 1864 г. произошло 156 волнений, в 1865 г. - 135, в 1866 г. - 91, в 1867 г. - 68, в 1868 г. - 60, в 1869 г. - 65 и в 1870 г. - 56. Изменился и их характер. Если сразу после обнародования «Положений» 19 февраля 1861 г. крестьяне с немалым единодушием заявили протест против освобождения «по-дворянски», то теперь они больше сосредоточили внимание на частных интересах своей общины, на использовании возможностей легальных и мирных форм борьбы, чтобы добиться наилучших условий для организации хозяйства.

2. Земская и городская реформы

Вопрос о местном управлении возник в конце 50-х годов в связи с подготовкой крестьянской реформы. 27 марта 1859 г. при Министерстве внутренних дел была создана под председательством Н. А. Милютина комиссия для разработки закона «О хозяйственно-распорядительном управлении в уезде». В нее вошли образованные и либерально настроенные чиновники министерств внутренних дел, юстиции и государственных имуществ. Комиссии предписывалось, чтобы проектируемые органы местного управления не выходили за рамки чисто хозяйственных вопросов местного значения. В апреле 1860 г. Милютин представил Александру II подготовленный комиссией проект «временных правил» о местном управлении, которое строилось по принципу выборности и бессословности. Но в апреле 1861 г. Милютина и министра внутренних дел С. С. Ланского, обвиненных в «либерализме», под давлением реакционных придворных кругов уволили в отставку. Новый министр внутренних дел П. А. Валуев, назначенный и председателем комиссии по подготовке реформы местного управления, был известен своими консервативными взглядами и стоял на позиции защиты корпоративных прав дворянства. Однако он не решился пойти на ликвидацию основных принципов земской реформы, подготовленной комиссией Милютина, - выборности и бессословности, а лишь изменил систему выборов в земские учреждения, которая давала преимущество дворянам - землевладельцам и крупной буржуазии и существенно ограничивала представительство основной массы населения - крестьянства, совсем устраняла от участия в выборах рабочих и ремесленников.

Подъем общественно-демократического движения в стране заставил самодержавие пойти даже дальше тех задач, какие оно ставило ранее перед комиссией Милютина. Валуеву было поручено в связи с реформой земских учреждений подготовить также и проект «нового учреждения Государственного совета». По этому проекту предполагалось при Государственном совете учредить «съезд земских гласных» из представителей губернских земств и городов для предварительного обсуждения некоторых законов перед внесением их на обсуждение в Государственный совет. Главные начала этой реформы Валуев представил императору в феврале 1862 г. Император в принципе одобрил их и передал на обсуждение в Совет министров. В начале июня 1862 г. проект был опубликован и передан на дальнейшее обсуждение в дворянские собрания. Но к этому времени обстановка в стране существенно изменилась. Революционная волна была отбита, и самодержавие отказалось от своего намерения допустить «представителей населения к участию в законодательстве», решив ограничиться лишь учреждением органов местного управления на уровне губернии и уезда. Наряду с этим было решено также отказаться и от проектируемой низшей земской единицы - волостного земства.

К марту 1863 г. проект «Положения о губернских и уездных земских учреждениях» был подготовлен. После обсуждения его в Гос совете он был утвержден 1 января 1864 г. Александром II и получил силу закона. По этому закону создаваемые земские учреждения состояли из распорядительных (уездных и губернских земских собраний) и исполнительных (уездных и губернских земских управ). И те и другие избирались на трехлетний срок. Члены земских собраний получили название «гласных» (имевших право голоса). Количество уездных гласных по разным уездам колебалось от 10 до 96, а губернских - от 15 до 100. Уездные и губернские управы состояли из 4 - 6 членов.

Выборы в уездные земские собрания проводились на трех избирательных съездах (по куриям). Все избиратели делились на три курии:

1) уездных землевладельцев;

2) городских избирателей;

3) выборных от сельских обществ.

В первую курию входили все землевладельцы, имевшие не менее 200 десятин земли, а также лица, обладавшие другой недвижимой собственностью, стоимостью не мене чем 15 тыс. руб. или же получавшие годовой доход свыше 6 тыс. руб. Владевшие не менее 10 десятин земли объединялись в группы с совокупным владением не менее 200 десятин, и от каждой такой группы избирался представитель в избирательный съезд по первой курии. При формально бессословном характере указанного имущественного ценза первую курию представляли преимущественно землевладельцы-дворяне и торгово-промышленная буржуазия. Вторую курию составляли купцы всех трех гильдий, владельцы торговых и промышленных заведений в городах с годовым доходом свыше 6 тыс. руб., а также владельцы городской недвижимостью (в основном домовладельцы) стоимостью не менее чем 500 руб. в небольших и 2 тыс. руб. в крупных городах. Вторая курия была представлена главным образом городской буржуазией. По этой курии могли баллотироваться дворяне и духовенство, если они имели в городах недвижимость по установленной оценке.

Если по первым двум куриям выборы были прямые, то по третьей, не предусматривающей имущественного ценза, многостепенными: сначала сельских сход выбирал представителей на волостной сход, на котором избирались выборщики, а затем уже уездный съезд выборщиков избирал гласных в уездное земское собрание.

Многостепенность выборов по третьей курии преследовала цель провести в земства наиболее состоятельных и «благонадежных» гласных из крестьян и ограничить самостоятельность сельских и волостных сходов при выборе представителей в земства из своей среды. Кроме того, по третьей курии предоставлялось право баллотироваться также местным дворянам и духовенству, если они проживали в сельской местности и не обладали имущественным цензом, позволявшим им баллотироваться по первой курии. Важно отметить, что по первой курии избиралось такое же количество гласных в земства, как и по остальным двум, что, несмотря на декларируемую всесословность земств, на деле обеспечивало в них преобладание поместного дворянства. Об этом свидетельствуют данные по социальному составу земских учреждений за первое трехлетие их существования (1865 - 1867): в уездных земских собраниях дворяне составляли тогда 42%, крестьяне - 38%, купцы - 10%, духовенство - 6,5%, прочие - 3,5%; в уездных земских управах дворян было 55,5%, крестьян - 31%, купцов, духовных лиц и прочих - 13,6%. Еще большим было преобладание дворян в губернских земских учреждениях: в губернских земских собраниях дворяне составляли 74%, крестьяне - 10%, прочие - 15%, а в губернских земских управах дворяне составляли уже 89,5%, крестьяне - 1,5%, прочие - 9%.

Согласно «Положению» о земстве председателями уездного и губернского земских собраний становились уездный и губернский предводители дворянства. Председатели управ избирались на земских собраниях, при этом председателя уездной управы утверждал в должности губернатор, а губернской - министр внутренних дел.

Ежегодно в течение нескольких дней декабря проводились сессии земских собраний. В случае необходимости гласные созывались и на внеочередные сессии. Заседания были открытыми, и на них мог присутствовать всякий желающий. Гласные земских собраний никакого вознаграждения не получали. Члены управ работали постоянно и получали годовое жалованье: 600 руб. - председатель управы и по 500 руб. - ее члены. Реально всеми делами в земстве заправляли земские управы через посредство разных комитетов и комиссий.

На жалованье у земств по найму содержались земские врачи, учителя, страховые агенты, техники, статистики и прочие земские служащие, имевшие профессиональную подготовку. Они составляли так называемый «третий элемент» в земстве (первым считались гласные земских собраний, вторым - члены земских

управ). К началу ХХ в. общая численность служащих по найму в земстве составляла около 85 тыс. человек. На содержание земских учреждений и наемных служащих, на ведение хозяйственно-административных дел были установлены земские сборы с населения. Земство получало право облагать сбором в размере 1% с доходности земли, торгово-промышленных заведений, а также с земледелия и промыслов крестьян. На практике основная тяжесть земских сборов ложилась на крестьянство. Для учета экономического положения населения с конца 60-х годов стали периодически проводиться земские подворные переписи.

Земства вводились только в великорусских губерниях, в которых преобладало русское дворянство. Из 78 губерний России «Положение» о земских учреждениях 1 января 1864 г. распространялось на 34 губернии (менее их половины). Земская реформа не распространялась на Сибирь, Архангельскую, Астраханскую и Оренбургскую губернии, в которых не было или почти не было дворянского землевладения, а также на национальные окраины России - остзейские губернии (здесь было свое местное управление, подчиненное немецким баронам), Литву, Польшу, Белоруссию, Правобережную Украину (в этих регионах среди землевладельцев преобладало польское дворянство), а также на Кавказ, Казахстан и Среднюю Азию. Но и в тех 34 губерниях, на которые распространялся закон о земствах, земские учреждения вводились не сразу. К началу 1866 г. они были введены в 19 губерниях, к 1867 г. - еще в 9, а в 1868 - 1879 гг. - в остальных 6 губерниях. Таким образом, введение земств растянулось на 15 лет.

Всего предполагалось избрать в 34 губерниях 13 тыс. гласных. Реально было избрано 11,5 тыс., половину их составили гласные первой курии, чем было обеспечено преобладание в земствах дворянства.

Земства были лишены каких-либо политических функций. Сфера деятельности земств ограничивалась исключительно хозяйственными вопросами местного значения. В ведение земству отдавались устройство и содержание местных путей сообщения, земской почты, земских школ, больниц, богаделен и приютов, попечение о местной торговле и промышленности, ветеринарная служба, взаимное страхование, продовольственное дело, даже постройка церквей и содержание тюрем и домов для умалишенных. Впрочем, исполнение земствами хозяйственно-административных функций рассматривалось самим правительством даже не как право земств, а как их обязанность: ранее этим занималась уездная и губернская администрация, а теперь заботы о местных делах и расходы на них перекладывались на земства. Члены и служащие земств привлекались к судебной ответственности, если они выходили за рамки своей компетенции.

Земства находились под контролем центральной и местной власти - министра внутренних дел и губернатора, которые имели право приостанавливать любое постановление земского собрания, признав его «противным законам или общим гос-ным пользам». Многие из постановлений земских собраний не могли вступить в силу без утверждения губернатора или министра внутренних дел. Для выполнения своих постановлений (например, для взыскания недоимок по земским сборам, требований исполнения натуральных земских повинностей и т.п.) земства вынуждены были обращаться к земской полиции, не зависевшей от земств.

Но и в предписанных законом пределах компетенция и деятельность земств все более ограничивались последующими законодательными актами и правительственными распоряжениями. Уже в 1866 г. последовала серия циркуляров Министерства внутренних дел и «разъяснений» Сената, которые предоставляли губернаторам право отказывать в утверждении всякого избранного земством должностного лица, если губернатор признал его «неблагонадежным». Земских служащих ставили в полную зависимость от местной администрации, ограничивали возможности земств облагать сборами торговые и промышленные заведения, что существенно подрывало финансовое положение земств. В 1867 г. были запрещены контакты между земствами, взаимная информация о принятых решениях, а также публикация отчетов о земских собраниях без разрешения губернатора. Председателей земских собраний обязывали закрывать их заседания, если в них поднимались вопросы, «не согласные с законом». Правительственные указы и циркуляры Министерства внутренних дел за 1868 - 1874 гг. ставили земства в еще большую зависимость от власти губернатора, стесняли свободу прений в земских собраниях, ограничивали гласность и публичность их заседаний.

Однако, несмотря на эти ограничения и стеснения, земства сыграли огромную роль в решении местных хозяйственных и культурных вопросов: в организации мелкого кредита путем образования крестьянских ссудо-сберегательных товариществ, в устройстве почт, в дорожном строительстве, в развитии страхования, в медицинской и ветеринарной помощи на селе, в деле народного просвещения. К 1880 г. на селе было открыто 12 тыс. земских школ, а за полвека своей деятельности земства открыли 28 тыс. школ. За это время в земских школах получили образование до 2 млн. крестьянских детей. Земства подготовили за свой счет 45 тыс. учителей и значительно подняли материальный и общественный статус народного учителя. Земские школы считались лучшими. По образцу их стали действовать и школы Министерства народного просвещения. Медицинские учреждения на селе, хотя еще малочисленные и несовершенные, целиком были созданы земствами. На средства земств были организованы фельдшерские курсы специально для села. Земские врачи стали проводить на селе оспопрививание. Они предотвратили распространение ряда эпидемических заболеваний. Благодаря их усилиям показатель смертности среди крестьян сократился с 3,7 до 2,8% (в расчете на 100 человек).

Велика была роль земств в статистическом изучении народного хозяйства, в первую очередь, крестьянского. Земские статистики применяли новейшие достижения статистической науки, а их обследования имели важное не только прикладное, но и научное значение. Российская земская статистика считалась лучшей в мире по богатству, точности и ценности собираемых ею сведений. И поныне изучение экономики пореформенной России невозможно без привлечения ее материалов.

Таким образом, земства, хотя и ограниченные в правах, показали свою жизнеспособность, приспособленность к местным условиям и требованиям жизни. Вопреки законодательным запретам земства превратились в очаги общественной деятельности либерального дворянства. Возникновение в 70-80-х годах XIX в. земского либерально-оппозиционного движения, с которым вынуждено было считаться правительство, стало важным фактором общественно - политической жизни страны.

На тех же началах, что и земская, проводилась городская реформа. Существовавшие с 1785 г. сословные органы городского самоуправления заменялись всесословными, избираемыми на основе имущественного ценза.

20 июля 1862 г. последовало повеление Александра II приступить к разработке нового «Городового положения». В 509 городах были учреждены местные комиссии, которые занялись сбором сведений о состоянии городов и обсуждением вопросов управления городским хозяйством. Министерство внутренних дел на основании сводки материалов этих комиссий составило в 1864 г. проект «Городового положения». Он сначала поступил в Кодификационную комиссию, в которой находился до марта 1866 г., а затем был внесен для обсуждения в Гос совет, где пролежал без движения еще два года. Подготовка городской реформы проходила уже в условиях заметного поворота к реакции. Поэтому правительство затягивало проведение реформы, и ее проект неоднократно подвергался изменениям в сторону ограничения прав городского самоуправления. Лишь 16 июня 1870 г. проект «Городского положения» был утвержден Александром II и стал законом.

По этому закону в 509 городах России вводились новые органы городского самоуправления - городские думы, избираемые на 4 года. Городские думы в свою очередь избирали на тот же срок постоянно действующие исполнительные органы - городские управы в составе городского головы, его «товарища» (заместителя) и нескольких членов. Городской голова являлся председателем как Городской думы, так и Городской управы.

Избирательным правом в органы городского самоуправления пользовались мужчины с 25-летнего возраста, обладавшие имущественным цензом плательщики городских налогов: владельца торгово-промышленных заведений, банков и городских недвижимостей. При этом была принята прусская система распределения городских избирателей на три «класса» (курии) в зависимости от размеров уплачиваемых в городскую казну сборов. В первом «классе» находились наиболее крупные плательщики, на долю которых приходилась 1/3 общей суммы этих налогов, во втором - средние плательщики, уплачивавшие также 1/3 городских налогов, в третьем - мелкие плательщики, уплачивавшие остальную треть налогов. Наряду с частными лицами избирательное право получали и ведомства - разные учреждения и общества, городские церкви и монастыри, платившие сборы в городской бюджет. Каждое из них выбирало в городскую думу по одному гласному. Рабочие, служащие, интеллигенция, являвшиеся основным по численности населением, но не имевшее собственности и поэтому освобожденные от уплаты налогов, устранялись от участия в самоуправлении. Характерно, что чем крупнее был город, тем меньше становился удельный вес жителей, допускаемых к участию в выборах в городские думы. В городах, насчитывавших менее 5 тыс. жителей, избирательным правом пользовались 10,4% их числа; в тех, в которых числилось от 20 тыс. до 50 тыс. человек, - 4%; в Москве избирательным правом пользовались 3,4% жителей, а в Петербурге - лишь 1,9%.

Компетенция городского управления, как и земского была ограничена рамками чисто хозяйственных вопросов: благоустройство городов, попечение о местной торговле и промышленности, общественное призрение (богадельни, детские приюты и т.п.), здравоохранение и народное образование, принятие санитарных и противопожарных мер.

Как и земства, городские думы не имели принудительной власти и для исполнения своих постановлений обязаны были прибегать к помощи полиции, им не подчиненной. По существу, реальная власть в городе принадлежала губернаторам и градоначальникам.

«Городовое положение» 1870 г. сначала было введено в 509 российских городах. В 1874 г. оно было распространено на города Закавказья, в 1875 г. - Литвы, Белоруссии и Правобережной Украины, в 1877 г. - Прибалтики. Оно не распространялось на два города Средней Азии, а также Польши и Финляндии, где действовало прежнее городское управление. Таким образом, «Городовое положение» 1870 г. было распространено на 707 городов России, но реально было введено в 621 городе.

Несмотря на ограниченность реформы городского самоуправления, она тем не менее явилась крупным шагом вперед, поскольку заменила прежние сословно-бюрократические органы управления городом новыми, основанными на буржуазной принципе имущественного ценза. Они сыграли немалую роль в хозяйственно-культурном развитии пореформенного города.

3. Судебная реформа 1864 г. Формирование принципов буржуазного судопроизводства

Подготовка судебной реформы началась в конце 1861 г., когда Александр II поручил Гос-ной канцелярии приступить к разработке «Основных положений преобразования судебной части России». К подготовке реформы были привлечены видные юристы страны. Среди них важную роль сыграл С. И. Зарудный, под руководством которого были выработаны основные начала судоустройства и судопроизводства. После их обсуждения в Гос-ном совете и одобрения в сентябре 1862 г. царем они были опубликованы и разосланы для отзывов в судебные учреждения, университеты, известным зарубежным юристам, а затем легли в основу разработки судебных уставов. Для этого при Гос-ной канцелярии была образована специальная комиссия из трех отделений - судоустройства, уголовного и гражданского судопроизводства. В августе 1864 г. проекты судебных уставов были внесены в Гос-ный совет, одобрены им, а 20 ноября утверждены Александром II и получили силу закона.

Судебные уставы предусматривали бессословность суда и его независимость от административной власти, несменяемость судей и судебных следователей, равенство всех сословий перед законом, состязательность и гласность судебного процесса с участием в нем присяжных заседателей и адвокатов. Это явилось значительным шагом вперед по сравнению с прежним сословным судом с его безгласностью и канцелярской тайной, отсутствием защиты и бюрократической волокитой.

Вводились новые судебные учреждения - коронный и мировой суды. Коронный суд имел две инстанции: первой являлся окружной суд (обычно в пределах губернии, которая составляла в этом отношении судебный округ), второй - судебная палата, объединявшая несколько судебных округов и состоявшая из уголовного и гражданского департаментов.

Принимавшие участие в судебном разбирательстве выборные присяжные заседатели устанавливали лишь виновность или невиновность подсудимого, а меру наказания определяли в соответствии со статьями закона судья и члены суда. Решения, принятые окружным судом с участием присяжных заседателей, считались окончательными, а без их участия могли быть обжалованы в судебной палате. Решения окружных судов и судебных палат, принятые с участием присяжных заседателей, могли быть обжалованы в Сенате только в случае нарушения законного порядка судопроизводства или обнаружения каких-либо новых обстоятельств по делу. Сенат имел право кассации (отмены или пересмотра) судебных решений. Для этого в его составе учреждались кассационно-уголовный и кассационно-гражданский департаменты. Не решая дела по существу, они передавали его на вторичное рассмотрение в другой суд либо в тот же суд, но с другим составом судей и присяжных заседателей.

Для разбора гражданских исков на сумму до 500 руб. и мелких правонарушений учреждался в уездах и городах мировой суд в составе одного судьи, без присяжных заседателей и адвокатов, с упрощенным делопроизводством. Он обеспечивал «скорое» решение дел с учетом «местных условий». Мировые судьи избирались на уездных земских собраниях, а в Москве, Петербурге и Одессе - городскими думами сроком на 3 года. В губерниях, где не было земств, мировые судьи назначались местной администрацией.

Председатели и члены судебных палат и окружных судов утверждались императором, а мировые судьи - Сенатом. После этого они по закону не подлежали ни увольнению в административном порядке, ни временному устранению от должности. Их можно было отстранить от должности лишь в случае привлечения к суду по обвинению в уголовном преступлении. Суд выносил решение о смещении их с должности.

Судебные уставы 1864 г. вводили институт присяжных поверенных - адвокатуру, а также институт судебных следователей - особых чиновников судебного ведомства, которым передавалось изымаемое из ведения полиции производство предварительного следствия по уголовным делам. Председатели окружных судов и судебных палат должны были иметь высшее юридическое образование. Членами этих судов назначались лица, прослужившие «по судебной части» не менее трех лет; судебными следователями - занимавшиеся судебной практикой не менее четырех лет; присяжные поверенные помимо высшего юридического образования должны были иметь и пятилетний стаж судебной практики. В присяжные заседатели избирались лица, обладавшие определенным имущественным цензом и проживавшие в данном местности не менее двух лет. Присяжными заседателями не могли быть духовные лица, учителя народных школ, а также «опороченные суду».

Надзор за законностью действий судебных учреждений осуществлялся обер-прокурором Сената, прокурорами судебных палат и окружных судов. Они подчинялись непосредственно министру юстиции как генерал-прокурору. Прокуроры имели штат своих помощников - «товарищей прокурора».

Судебными уставами 1864 г. впервые в России вводился нотариат. В столицах, в губернских и уездных городах учреждались нотариальные конторы со штатом нотариусов, которые заведовали, «под наблюдением судебных мест, совершением актов и других действий по нотариальной части на основании особого о них положения».

Действие судебных уставов 1864 г. распространялось только на 44 губернии России. Судебные уставы не распространялись на Прибалтику, Польшу, Белоруссию, Сибирь, Среднюю Азию, северные и северо-восточные окраины Европейской России. Новые судебные учреждения вводились не сразу. Помимо значительных средств для их учреждения требовалось еще время для подготовки необходимого штата профессиональных судебных чиновников. В 1866 г. было образовано лишь два судебных округа - в Москве и Петербурге. К 1870 г. новые суды были введены в 23 губерниях. В остальных 21 губернии образование новых судов завершилось лишь к 1896 г.

В судебной реформе 1864 г. наиболее последовательно были осуществлены принципы буржуазного права. Тем не менее в новой судебной системе оставалось еще не мало черт сословного суда. Так, сохранялись духовный суд и военные суды.

Закон 1871 г. передал производство дознания по политическим делам жандармерии, а с 1878 г. значительная часть политических дел изымалась из ведения судебных палат и передавалась военным судам. В 1872 г. было создано Особое присутствие Правительствующего Сената - специально для рассмотрения дел по политическим преступлениям. Закон 1872 г. ограничивал публичность судебных заседаний и освещение их в печати. В 1889 г. был упразднен и мировой суд (восстановлен в 1912 г.).

В связи с подготовкой судебной реформы была проведена и такая важная мера, как отмена телесных наказаний. Изданный 17 апреля 1863 г. закон отменял по приговорам гражданских и военных судов публичное наказание плетьми, шпицрутенами, «кошками» (плети с несколькими просмоленными концами), клеймение. Однако телесные наказания все же окончательно не отменялись: они сохранялись для податных сословий (до 100 ударов розгами взамен ареста в смирительном или рабочем доме) и для крестьян по приговорам волостных судов. Применялись розги к штрафным солдатам и матросам, ссыльным и заключенным в арестантские отделения.

Заключение

Реформы безусловно отвечали основным тенденциям развития ведущих мировых держав. Они значительно продвинули Россию по пути экономической и политической модернизации. Однако Россия по-прежнему оставалась самодержавной монархией. Реформы носили характер компромисса. Поэтому они одновременно вызывали критику, а в ряде случаев полное неприятие, как со стороны радикалов, так и со стороны консерваторов. Большинство историков полагает, что с середины 60-х гг. в деятельности правительства начинают доминировать консервативно-охранительные тенденции, а реформаторский потенциал оказывается почти исчерпанным.

Уступки, сделанные, прежде всего в интересах крупной буржуазии нисколько не нарушали дворянских привилегий. Новые органы местного управления, школа и печать были подчинены царской администрации. В политике Александра ‡U сочетаются и реформаторские и реакционные тенденции. Последние замедляли ход реформ. Проводя реформы, самодержавие вместе с тем применяло старые административно - полицейские методы управления, поддерживающие сословность во всех сферах общественно - политической жизни страны.

Эти реформы, получившие название "великих", привели общественно-политическое устройство России в соответствие с потребностями второй половины XIX века, мобилизовали всех представителей общества на решение общенациональных задач. Был сделан первый шаг к формированию правового государства и гражданского общества.

Россия вышла на новый, капиталистический путь своего развития.

Список источников и литературы

I Источники

1. Хрестоматия по истории государства и права России/Составитель Ю.П. Титов. - М.: ООО «Издательство Проспект», 2001. - 472 с.

2. Хрестоматия по истории государства и права СССР. Дооктябрьский период/ под ред. Ю.П. Титова, О.И. Чистякова. М., 1990.

II Литература

1. Кирилов В.В., Кулагина Г.М. - История России. Справочник. - М.: Изд-во Эксмо, 2006. - 560 с.

2. Исаев И.А. - История Государства и права России: Учебник. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Юристъ, 2002. - 768 с.

3. Федоров В.А. - История России. 1861 - 1917: Учеб. для вузов. - М.: Высш. шк., 2000. - 384 с.: карты.

4. Зайончковский П.А. Отмена крепостного права в России. М.: Просвещение, 1968. Гл. 1, 3, 7.

5. Лаптева Л.Е. Земские учреждения. М., 1991.

6. Коротких М.Г. Судебная реформа 1864 г. в России. Воронеж, 1994.

7.Жукова Л.В. / История. - М.: "Экзамен", 2000.

8.Исаев И.А. /История Отечества. - М.: " Юрист", 1997.

9.Новиков С.В. / История. Пособие для поступающих в ВУЗы. - М.: Изд-во Эксмо, 2003.

10.Радугин А.А. / История России. Курс лекций. - М.: "Центр", 2001.

11.Федоров В.А. / История России, 1861-1917. - М.: Высш. шк. , 2001.

12.Чернобаев А.А., Горелов И.Е., Зуев М.Н. / История России. - М.: Высш.шк., 2001.

Размещено на allbest.ru