Способы идентификации средневековых исландцев

В других родовых сагах, например в «Саге об Эгиле», также имеются имена, построенные по данному типу. Традиционно сохраняемая в русских изданиях форма Скаллагрим (Skalla-Grimr) в русле этой тенденции лучше передаётся как Лысина-Грим, тем более что в гл. 20 «Саги об Эгиле» говорится, что Грим получил своё прозвище из-за раннего облысения Egils saga Skallagrimssonar. Bls. 50. Он же: Landnamabok. Bls. 95. По этому же принципу построено другое имя в данной саге: Гора-Энунд (Berg-Onundr): Egils saga Skallagrimssonar. Bls. 94., а в гл. 1 раскрывается и значение расширения имени отца Скаллагрима Квельдульва Kveld-Ulfr, т. е. Вечер-Ульв: Ibid. Bls. 4. Он же: Landnamabok. Bls. 68.. Пряди «Книги о занятии земли» (особенно важные в тех случаях, когда в сагах эти аспекты не освещены) повествуют о причинах получения некоторых прозвищ. Сюда можно отнести сюжеты с получением расширения имени Ворон-Флоки Hrafna-Floki: Ibid. Bls. 36--37., Тюлень-Торира Sel-Porir. Ibid. Bls. 95--97. и Руда-Бьёрна Rauba-Bjorn: Ibid. Bls. 87. Его имя (упоминаемое также в «Саге о Курином Торире») не может быть переведено как «Бьёрн Рыжий», поскольку дальше в «Книге» специально поясняется, что «он первым стал добывать железо из болотной руды»..

Устойчивость расширенных за счёт прозвища имен была различной. Герой «Саги о Ньяле» Кари Сёльмундарсон в гл. 98 редакции Sturlubok «Книги о занятии земли» назван Свидукари (Svidu-Kari, т. е. Кари-Подпалина). В редакции же Hauksbok он назван Бреннукари (Brennu-Kari, т. е. Кари-Горелый) Ibid. Bls. 382.. Несмотря на такое разночтение, оба этих варианта расширения имени отражают событие, по которому дано прозвище, а второй ещё и перекликается с прозвищем самого Ньяля (Brennu-Njall), хотя в тексте самой саги Кари Сёльмундарсон называется всегда только Кари.

Ладья-Грим в одной и той же саге во всех ситуациях зовётся только полным именем Brennu-Njals saga. Bls. 347., и эта же форма его именования используется в патрониме AsgrimrEllidagnmssonar. Ibid. Bls. 61.. Однако часто в «Книге о занятии земли» и сагах паралелльно используются расширенное и краткое имена одного и того же человека (Хьёрлейв и Лейв Hjorleifr (Меч-Лейв) и Leifr. Landnamabok. Bls. 41.; Икснаторир и Торир Yxnaporir (Бык-Торир) и Porir. Hrafnkels saga Freysgoda. Bls. 3; Laxd^ls saga. Bls. 32; Landnamabok. Bls. 290. Brennu-Njals saga. Bls. 217, 370. Ibid. Bls. 233, 270, 331. и др.). А Побережье-Халль (Siduhallf)¹⁴⁴ называется в саге помимо полного имени иногда просто Халль (Ha/If)¹⁴⁵ или даже с прозвищем, образованным по стандартной для оттопонимических прозвищ модели: Hallr af Sldu (Халль с Побережья). Последний вариант скорее характерен для ситуаций, описывающих юридические процедуры Ibid. Bls. 281, 282, 289. Ljotr sonr Halls af Sldu. Ibid. Bls. 316. Ср. в «Книге о занятии земли»: Yngvildr, dottir Halls a Sldu (Landnamabok. Bls. 282). Porsteinn Slduhallsson. Brennu-Njals saga. Bls. 400., т. е. он более официален. В патронимах, образованных от его имени, наряду с описательным оборотом (sonr Halls af Sldu)¹⁴¹ употребляется и сочетание Slduhallsson¹⁴⁸.

Соединение всех трёх возможных способов именования -- имени, прозвища и патронима -- встречается относительно редко. Такое совмещение выглядит как сокращение генеалогического описания и встречается в том случае, когда прозвище составляет устойчивое сочетание с именем, но его носитель не настолько известен аудитории, чтобы не требовалась дополнительная его характеристика через кого-либо из его родственников, как правило, отца Amundi enn blindi son Hoskulds Njalssonar (Амунди Слепой сын Хёскульда Ньяльсона): Ibid. Bls. 247.. При этом по тексту саги можно увидеть, что прозвища, как и имена, передавались по наследству и также становились родовыми. Тогда родичи могли оказаться полными тёзками, как это было с Торкелями Мудрейшими PorkellFullspakr, один из них был сыном дочери другого. Ibid. Bls. 321. и Кетилями Громами Ketill Prymr Porisson, сын сына: Ibid. Bls. 321.. В «Книге о занятии земли» тоже отмечены одинаковые прозвища у отца и сына «Hallr godlauss het madr. Hann var sonr Helga godlauss» («Халлем Безбожником звали человека. Он был сыном Хельги Безбожника») (Landnamabok. Bls. 48)., братьев Porgnmr ЫШг, brodir Onundar bllds (Торгрим Клин, брат Энунда Клина): Ibid. Bls. 230., нескольких человек в роду Кетиля и его внука Торгейра -- Соня (Blundr), а также вариативное (более развернутое) у их потомка Тородда: «^eirrar sttar var Boroddr hrisablundr» («Из их рода был Тородд Соня из Зарослей») (Ibid. Bls. 74).. В отдельных родах бытовали прозвища, хотя и различные, но принадлежащие к одному семантическому кусту и характеризующие качества, свойственные нескольким членам данного рода, и тем самым тоже являвшиеся в некоторой степени родовыми. Так, деда Торстейна Трескоеда Porskabltr. Brennu-Njals saga. Bls. 260. звали Орнольвом Рыбогоном Fiskreki: Ibid. Bls. 260., отца Торгрима Щёголя Skrauti: Ibid. Bls. 262. -- Торкелем Красивым Fagri: Ibid. Bls. 262.. В «Книге о занятии земли» Воронёнком называют сына Эндотта Вороны «Helgi inn magri gaf Asmundi [son Ondotts kraku] Kr^klingahKd» («Хельги Тощий дал Асмунду [сыну Эндотта Вороны] Склон Воронёнка») (Landnamabok. Bls. 267)., а сына Офейга Безногого -- Энундом Деревянной Ногой 0nundr trfotr sonOfeigs burlufotar. Ibid. Bls. 198.. По некоторым прозвищам формировались родовые обозначения. Так, например, в «Книге о занятии земли» говорится, что от Эрпа, сына ярла Мельдуна, «пошли Эрплинги», а от Торкатлы Квочки «пошел род Квочки» «Fra honum [Erpi] eru Erplingar komnir» («От него [Эрпа, сына ярла Мельдуна] пошли эрплинги») (Landnamabok. Bls. 142); «Fra hennar [Borkatla klaka] er kloku^tt komin» («От неё [Торкатлы Квочки] пошёл род Квочки») (Ibid. Bls. 306); «Val^jofr, son Orlygs ens gamla fra Esjubergi... ^at er Val^yflinga kyn» («Вальтьов, сын Эрлюга Старого со Вдовьей Горы... Это род Вальтювлингов») (Ibid. Bls. 57). Ср.: «Er Modylfingar eru fra komnir» («От которого пошли модольвинги») (Brennu-Njals saga. Bls. 130).. Совпадение способа образования данных обозначений с отымёнными, свидетельствует о том, что прозвища в качестве эквивалента имени использовались также и для родовой идентификации.

Особую группу составляют прозвища, включающие информацию о месте жительства человека. Они репрезентировали территориальную принадлежность человека, обозначая его место в пространстве, тогда как родословная определяла место данного человека в ряду поколений. Однако, если учесть, что конкретный хутор мог передаваться по наследству и, следовательно, в течение нескольких поколений быть владением одной семьи, то локонимы можно рассматривать и как способ родовой идентификации. В то же время окружающая среда накладывала отпечаток на особенности жизненного уклада человека, и у представителей родов, живших в различных условиях, могли формироваться различные характеры. Можно выделить несколько разновидностей «территориальных» прозвищ. За пределами Исландии превалировала этническая идентификация. В Норвегии, Дании, Швеции по этническому признаку обозначали себя все исландцы, прибывавшие к иностранным королевским дворам В беседе Хрута с норвежским конунгом: «“Ert islezkr ma6r?” -- sag6i konungr. Hann segir at sva var» («“Ты исландец?” -- спросил конунг. Он ответил, что так и есть») (Brennu-Njals saga. Bls. 9). При просьбе Храппа взять его на корабль: «Hann spur6i hva6 manna hann vsri. Hrappr sag6i til sm ok at hann vsri utan af ^slandi» («Он спросил, кто он такой. Храпп назвал себя и сказал, что он из Исландии») (Ibid. Bls. 190).. Внутри самой Исландии территориальная принадлежность описывалась по округам/годордам, по более мелким районам (например, Широкая Долина) и по хуторам. По местности в «Саге о Ньяле» идентифицируют себя 35 человек 51% от всех определений: Ibid. Bls. 2, 4, 52, 60, 82, 131, 143, 148, 152, 208, 217, 232, 272, 282, 333.. По годордам в саге принадлежность определяют в 12 случаях 16% от всех определений: Ibid. Bls. 52, 246, 322, 347, 370.. По хутору характеризуются 12 человек 16% от всех определений: Ibid. Bls. 48, 61, 75, 125, 166, 204, 217, 227, 245, 247, 272, 283, 390..

Место жительства служило своеобразной «визитной карточкой» человека. При знакомстве подразумевалось, что исландец назовёт как показатель своего происхождения местность, откуда он «Hon spur6i hva6an hann vsri. “Ek er austfirzkr ma6r”, -- segir hann» («Она спросила [у Атли], откуда он. “Я с Восточных Фьордов”, -- ответил он») (Ibid. Bls. 82); «Hann mun spyrja hvort pu sert nor6lenzkr. Bu skalt segja at pu sert eyrfirzkr ma6r» («Он спросит, не с севера ли ты, и ты отвечай, что ты с Островного Фьорда») (Ibid. Bls. 51). Аналогично в «Саге о людях из Лососьей Долины»: «Borgils spyr hann at nafni ok kyn fer6i ok sva hva6an hann vsri kominn. Hann kve6st Hrappr heita ok vera brei6firzkr at m66urkyni... en ek er sunnlenzkr at fo6urkyni» («Торгильс спросил его о имени, и роде, и откуда он прибыл. Тот назвался Храппом с Широкого Фьорда по линии матери. по отцу я с юга») (Laxd^ls saga. Bls. 181).. При этом жители отдельных регионов Исландии пользовались разной репутацией в обществе. Так, Ньяль, готовя Гуннара к роли Хeдина-Купца и рассказывая о людях из различных местностей, учит отзываться о них следующим образом: «Он спросит, не с севера ли ты, и ты отвечай, что с Островного Фьорда. Он спросит, много ли там знатных людей. “Много там подлости”, -- скажешь ты. “Есть ли в Долине Дымов доблестные люди?” -- спросит он. “Воры там все и злодеи”, -- скажешь ты. Тогда Хруту покажется это забавным, и он рассмеётся. Вы заговорите о людях с Восточных Фьордов, и ты должен всех бранить. Наконец, зайдёт у вас разговор о людях с Равнины Кривой Реки. Скажи, что там никого не осталось с тех пор, как умер Мєрд Скрипица» «Hann mun spyrja hvort pu sert nor6lenzkr. Buskalt segja at pu sert eyfirzkr ma6r. Hann mun sp yrja hvort par sen allmargir ag^tir menn. ”^rinn hafa peir ktekiskap” -- skalt pu segja. “Eru і Reykjardal kappr miklir?” -- mun hann segja. “Bjofar eru par ok illmenn” -- skalt pu segja. Ba mun Hrutr hteja ok pykja gaman at. Bit munut tala um menn і Austfir6ingafj6r6ungi ok skalt pu ollum fa nokkurt a m^li. Tal ykkar mun koma a Rangarvollu. Ba skalt pu segja at par se sizt mannval, si6an Mor6r gigja var dau6r» (Brennu- Njals saga. Bls. 51).. По последовавшей реакции Хрута видно, что исландцам было свойственно, преднамеренно или нет, принижать достоинства людей из других регионов. Хрут даже не упрекает мнимого Хєдиня за явную ложь. Также и Флоси может позволить себе сказать людям со Светлого Озера: «У себя в округе вы жадны и несправедливы» «Er eru6 agjarnir heima i hera6i ok ranglatir»: Ibid. Bls. 335.. Пространственная идентификация человека выполняла также практические функции. Бродяжничество никоим образом не поощрялось в исландском обществе, что видно даже из приведённой в саге пословицы: «Уши на месте там, где они выросли» «Par eru eyru ssmst sem oxu»: Ibid. Bls. 117. Аналог русской пословицы «Где родился, там и пригодился».. Общая территориальная принадлежность обязывала оказывать помощь в суде и мстить «Flosi beiddi Ljosvetninga lidveizlu» («Флоси попросил помощи у людей со Светлого Озера») (Ibid. Bls. 335); «Flosi ok allir Austfirdingar med honum gengu nordan at dominum. Par varu ok Reykdslir ok Ljosvetningar med Flosa» («Флоси, а с ним все люди с Восточных Фьордов пошли к северу от суда. Там, кроме этого, были люди из Долины Дымов и со Светлого Озера») (Ibid. Bls. 348); «En til eftirmals eru Vapnfirdingar» («Люди с Островного Фьорда будут мстить за него») (Ibid. Bls. 188)., поскольку, как правило, она совпадала с родственными связями или отношениями зависимости. Выступая за определённую территориальную общность, люди действовали в рамках коллектива и воспринимались окружающими как нечто целое Например: «Peir undan Pnhyrningi stludu at fara at honum» («Люди из-под Треугольной Горы собрались напасть на него») (Ibid. Bls. 136); «Hann bardiz ok a Ljosvetningaleid vid Gudmund enn nka... ok hofdu Ljosvetningar sigr» («Он бился на осеннем тинге людей со Светлого Озера с Гудмундом Могучим. и люди со Светлого Озера победили») (Ibid. Bls. 276).. Определение людей по месту их жительства используется в тексте саги наравне с обозначением их по родовой принадлежности «Er fra honum komit allt hid mesta mannval a landinu: Oddaverjar ok Sturlungar ok Hvammverjar ok Fljotamenn» («От него пошли все самые знатные люди страны: жители Одди и Стурлунги, жители Лощины и люди с Реки») (Ibid. Bls. 259--260); «Porgrfmur kuggi, fadir Odds i Axlarhaga, fodur Sela- Kalfs; ^adan eru Axlhegingar komnir» («Торгрим Шхуна, отец Одда с Плечевого Выгона, отца Кальва- Тюленя. От них пошли люди Плечевого Выгона») (Ibid. Bls. 146). См. также: ЛитовскихЕ. В. Место жительства как элемент характеристики персонажей «Саги о Ньяле» // Восточная Европа в древности и средневековье. М., 2002. [Вып. XIV:] Мнимые реальности в античной и средневековой историографии. С. 123--131.. Сочетание имени с топонимом применялось в официальной обстановке, например, на тинге, даже в том случае, если топоним не был устойчивым прозвищем этого человека «Er her Lytingr af Samsstodum?» («Здесь ли Лютинг из Двора Сама?»): Brennu-Njals saga. Bls. 247. См. также: Ibid. Bls. 143, 166, 246, 283.. Однако большинство первопоселенцев упоминаются в саге без указания на место их проживания Например, отсутствуют оттопонимические прозвища у Ауд Многомудрой (Ibid. Bls. 2); Олейва Рукояти (Ibid. Bls. 34); Торира Глухого (Ibid. Bls. 321); Атли-Каши (Ibid. Bls. 322) и др., хотя подробное описание границ их владений имеется в «Книге о занятии земли» и входило в круг общеизвестных сведений. Можно предположить, что средневековым исландцам упоминания личного имени первопоселенцев в силу их большой известности было достаточно для их территориальной идентификации. Идентификация по местности прежде всего находила отражение в оттопонимических прозвищах, составляющих чуть меньше трети от всех упомянутых в саге (68 из 228; см. Таблицу 1 и Таблицу 2). По способу словообразования и по семантике выделяются несколько их типов.

Таблица 2. Оттопонимические прозвища в «Саге о Ньяле»

Прозвища иностранцев, как правило, даны по их этнической принадлежности Например, Einar Hjaltlendingr (Эйнар Шетландец): Ibid. Bls. 177 и т. п.. Оттопонимические прозвища исландцев образуются по более мелким образованиям (местностям, округам, хуторам) и совпадают с территориальной идентификацией их носителей. По своей структуре большинство локонимов представляют собой формулы «Х из Y» (X a/i/fra/or Y) 77% от общего числа оттопонимических прозвищ, например: Steinvor ^Sandgili (Ibid. Bls. 143); Ketill orMork (Ibid. Bls. 75); Ketilbjom fra Mosfelli (Ibid. Bls. 104) и т. п.. Однако некоторые из них настолько срастаются с именем, что входят в его состав, преобразуя одноосновное имя в двухосновное. Это, например, такие имена, как Holtaporir (Торир из Хольта); Siduhallr (Халль с Побережья); Dalakolr (Коль из Долин) Holtaporir (Ibid. Bls. 48); Siduhallr (Ibid. Bls. 217); Dalakolr (Ibid. Bls. 2). Ср.: Лагуна-Эйнар (Ecmeimn): Landnamabok. Bls. 105.. Третий тип, оттопонимные прилагательные, характерен для некоторых устойчивых производных от названий исландских местностей Например, BreibdAski («из Широкой Долины») (Brennu-Njals saga. Bls. 232); Austfirgkr («с Восточных Фьордов») (Ibid. Bls. 82); Eyfirgkr («с Островных Фьордов») (Ibid. Bls. 52).. Такой тип составляет 10% от общего числа локонимов, из которых половина характеризует иностранцев. Это такие прозвища, как Викец (т. е. «из Вика») Vi.kverskr. Ibid. Bls. 63., Фаререц Fmreyskr. Ibid. Bls. 105., Шетландец Hjaltlendingr. Ibid. Bls. 177., Трондхеймец Pmn%kr. Ibid. Bls. 388.. родословная патроним прозвище исландский

Имеются и родовые локонимы, которые составляют треть родовых прозвищ, встречающихся в саге. В большинстве случаев они образованы топонимом с предлогом, и их наличие указывает не только на совместное проживание нескольких родичей, но и на общность качеств представителей данного рода, что видно из контекста саги. Сюда можно отнести прозвища Из Песчаного Оврага ^ Sandgili -- его носили Эгиль, его жена Стейнвёр и их сын Торгрим: Ibid. Bls. 143, 166., Из Эльды or Eldu -- Кетиль и его сын Олав: Ibid. Bls. 164, 181, 272. и Из-под Треугольной Горы Undan Prihyrningi -- Старкад и его сын Торгейр: Ibid. Bls. 152, 166..

Таким образом, оттопонимическое именование человека оказывается распространённым в Исландии способом идентификации. При кажущемся отличии от патронимов (определение человека не во времени, а в пространстве) оно также отсылает к генеалогическим сведениям -- через родовую усадьбу -- и указывает на принадлежность человека к определённому роду. Тот факт, что чаще всего локонимы образовывались от обозначений по местностям, означает, что данная форма именования была активно востребована в средневековой Исландии.

Подведём итоги. Родовая идентификация (через свою основную форму -- патроним) продолжала оставаться превалирующей в исландском обществе на протяжении IX--XIII вв., поскольку к ней прибегали как при знакомстве, так и в официальных ситуациях, и в особенности в тех случаях, когда человек был известен в обществе недостаточно. Принадлежность к определённому роду выступала гарантией репутации человека в обществе, однако отсылка к нему не была единственно возможной и обязательной. Патроним служил минимальной единицей генеалогического описания, апеллирующей к отцу как к более известному в обществе члену рода. В обиходе патронимы чаще всего опускались. Постоянно употреблялись лишь те из них, которые стали прозвищами, или прозвища, образованные по принципу патронимов. Другим способом родовой идентификации были оттопонимические прозвища, содержавшие в себе информацию о месте жительства их носителя, которое, как правило, было родовой усадьбой или местностью, где жило большинство представителей его рода. Следовательно, они также содержали сведения о родовой принадлежности. А построение оттопонимических обозначений общностей людей по типу, аналогичному родовым обозначениям, подтверждает их значимость для родовой идентификации. Родовой идентификации служили и родовые имена. Связь с родом посредством родового имени маркировалась даже в том случае, если наследовалось не все имя, а одна из его основ. В противовес родовым личные имена способствовали выделению человека из череды родичей. Они употреблялись без каких-либо дополнительных компонентов в тех случаях, когда их носитель был достаточно известен в обществе. Индивидуальная идентификация (через личные имена и прозвища) дополняла идентификацию родовую, продолжая на нее опираться, несмотря на то, что внешне они противопоставлялись.

Список литературы

Гуревич, А. Я. «Эдда» и сага / А. Я. Гуревич. -- Москва : Наука, 1979. -- 192 с.

Литовских, Е. В. Место жительства как элемент характеристики персонажей «Саги о Ньяле» / Е. В. Литовских // Восточная Европа в древности и средневековье. -- Москва : ИВИ РАН, 2002. -- [Вып. XIV:] Мнимые реальности в античной и средневековой историографии. -- С. 123--131.

Литовских, Е. В. Генеалогические представления в средневековом исландском обществе (на материале «Саги о Ньяле») / Е. В. Литовских : дисс. ... к.и.н. -- Москва, 2004. -- 253 с.

Литовских, Е. В. Родословия в процессуальной практике средневековой Исландии / Е. В. Литовских // Проблемы источниковедения / Отв. ред. С. М. Каштанов. -- Москва : Наука, 2006. -- Вып. 1 (12). -- С. 26--32.

Литовских, Е. В. Изменение исландского ономастикона в X--XIII вв. как показатель независимости древнеисландского государства / Е. В. Литовских / / Электронный научно-образовательный журнал «История» [Электронный ресурс]. -- 2022. -- T. 13, вып. 5 (115). -- URL: https: / /history.jes.su/s207987840021302-1-1/. -- (30.11.2022).

Пеньковский, А. Б. Русские личные именования, построенные по двухкомпонентной модели «имя + отчество» / А. Б. Пеньковский // Ономастика и норма. -- Москва : Наука, 1976. -- С. 79--107.

Подольская, Н. В. Словарь русской ономастической терминологии / Н. В. Подольская. -- Москва : Наука, 1978. -- 201 с.

Успенский, Ф. Б. К вопросу о происхождении русских отчеств / Ф. Б. Успенский // Восточная Европа в древности и средневековье. -- Москва : ИВИ РАН, 2001. -- [Вып. XIII:] Генеалогия как форма исторической памяти. -- С. 182-187.

Bjarni GuSnason. Njals saga / Bjarni GuSnason / / Kulturhistoriskt leksikon for nordisk middelalder fra vikingetid til reformationstid. -- Oslo ; Malmo : Gyldendal, 1978. -- Bd. 12. -- Sp. 244-249.

Cleasby, R. An Icelandic-English Dictionary / R. Cleasby, Gudbrand Vigfusson. -- Oxford : Oxford University Press, 1874. -- 890 р.

Cook, R. The Structure of Njals Saga / R. Cook // Норна у источника Судьбы : сборник статей в честь Е. А. Мельниковой / под ред. Т. Н. Джаксон, Г. В. Глазыриной, И. Г. Коноваловой, С. Л. Никольского, В. Я. Петрухина. -- Москва : Индрик, 2001. -- С. 206-213.

Einar Ol. Sveinsson. Um handrit Njals sogu / Einar Ol. Sveinsson // Skirnir. -- 1952. -- Bd. 26. -- Bls. 114-152.

Einar Ol. Sveinsson. Dating the Icelandic Sagas : an Essay in Method / Einar Ol. Sveinsson. -- London : University College London, 1958. -- (Viking Society for Northern Research. Text Series. Vol. 3). -- 126 p.

Einar Ol. Sveinsson. Njals saga : A Literary Masterpiece / Einar Ol. Sveinsson. -- Lincoln : University of Nebraska Press, 1970. -- 210 p.

Finnur Jonsson. Einleitnung / Finnur Jonsson // Brennu-Njals saga. -- Halle a. S. : Verlag von Max Niemeyer, 1908. -- (Altnordische Saga-Bibliothek. H. 13). -- S. III-- XLVI.

Finnur Jonsson. Norsk-islandske kultur- og spogforhold / Finnur Jonsson // Aarboger for nordisk oldkyndighed og historie. -- 1921. -- Bd. 3, no. 2. -- S. 175--244.

Finnur Jonsson. Personennamen / Finnur Jonsson // Brennu-Njals saga. -- Halle a. S. : Verlag von Max Niemeyer, 1908. -- (Altnordische Saga-Bibliothek. H. 13). -- S. 425-443.

Gudni Jonsson. ^slendinga sogur. Nafnaskra / Gudni Jonsson. -- Reykjavik : ^slendingasagnaйtgafan, 1949. -- 447 Bls.

Janzen, A. De fornsvenska personnamnen / A. Janzen // Personnavne / udg. A. Janzen. -- K0benhavn : Schultz, 1947. -- (Nordisk kultur. Bd. VII). -- S. 235268.

Janzen, A. De fornvastnordska personnamen / A. Janzen // Personnavne / udg. A. Janzen. -- K0benhavn : Schultz, 1947. -- (Nordisk kultur. Bd. VII). -- S. 22-186.

Jonas Kristjansson. Njals saga / Jonas Kristjansson // Gudar pa jorden : festskrift till Lars Lonnroth / red. S. Hansson, M. Malm. -- Eslov : Symposion, 2000. -- P. 119-130.

Lind, E. H. Norsk-islandska personbinamn fran medeltiden / E. H. Lind. -- Uppsala : Lundequistska bokhandeln, 1920-21. -- 416 s.

Maxwell, I. R. Pattern in Njals saga / I. R. Maxwell // Saga-Book of the Viking Society for Northern Research. -- 1957-1959. -- Vol. 15. -- P. 3-47.

Peterson, P. Old Norse Nicknames : PhD diss. / P. Peterson. -- Minneapolis ; St. Paul : University of Minnesota, 2015 -- URL:

http://conservancy.umn.edu/handle/11299/172669. -- (07.10.2022).

Schach, P. Instant Saga Style : the Evidence of the Manuscripts / P. Schach // Journal of English and Gernmanic Philology. -- 1986. -- No. 3. -- P. 404-420.

Smith, A. H. Early Northern Nicknames and Surnames / A. H. Smith // Saga-Book of the Viking Society for Northern Research. -- 1928-1936. -- Vol. 11. -- P. 30-60.

Turville-Petre, J. The Genealogist and History : Ari to Snorri / J. Turville-Petre // Saga-Book of the Viking Society for Northern Research. -- 1978-1981. -- Vol. 20. -- P. 7-23.

Whaley, D. Nicknames and Narratives in the Sagas / D. Whaley // The Eighth International Saga Conference : the Audience of the Sagas (August 11-17, 1991) : Preprints / ed. L. Lonnroth. -- Gothenburg : Gothenburg University, 1991. -- Vol. 2. -- P. 341-355.

Размещено на Allbest.ru