Исследование лингвоспецифичности русских коммуникативов относительно немецкого языка (на материале корпусов параллельных текстов НКРЯ)

Соответствия для коммуникативов в русско-немецких словарях

При сравнении немецких соответствий можно заметить, что некоторые из них указаны в одном и том же словаре для нескольких коммуникативов (Pustekuchen! Das fehlte (gerade) noch!), в то время как соответствия, предлагаемые для одного и того же коммуникати- ва в разных словарях, различаются. В качестве одной из возможных причин непоследовательного описания коммуникативов в двуязычных словарях может рассматриваться отсутствие у этих слов и словосочетаний точных и полных эквивалентов в немецком языке, их лингвоспе- цифичность.

Лингвоспецифичность представляет собой компаративную категорию и выявляется на основании сопоставления лексической единицы с ее возможными соответствиями в одном или нескольких языках. Анна А. Зализняк определяет лингвоспецифичную лексическую единицу как лексему, которая содержит уникальную концептуальную конфигурацию, так что во всех существующих ее переводных эквивалентах не хватает какого-то семантического компонента или обязательно присутствует "лишний" компонент [Зализняк 2015]. В семантике лингвоспецифичных слов, как правило, присутствуют компоненты, связанные с "ключевыми идеями" языковой картины мира. Так, трудно найти лексические аналоги в других языках для культурно-значимых слов-концептов душа, судьба, тоска, счастье, разлука, справедливость [Зализняк, Левонтина, Шмелев 2012]. Однако авторы отмечают, что этот признак не является обязательным, и к лингвоспецифичной лексике также относятся труднопереводимые слова, в семантике которых отсутствует явная связь с "ключевой идеей" [Зализняк 2015]. А.Д. Шмелев отмечает, что безэквивалентная лексика часто заимствуется и получает однозначное соответствие в переводящем языке, поэтому более интересны с точки зрения лингвоспецифичности лексемы, которые носители языка используют в повседневной речи, например, дискурсивные слова, такие, как же, ведь, ну, вот [Шмелев 2015]. Так, нами на основе анализа контекстов из немецко-русского подкорпуса Национального корпуса русского языка (НКРЯ) была показана лингвоспецифичность частицы ишь относительно немецкого языка [Парина 2019].

Материалы и методы исследования

Для установления лингвоспецифичности лексем русского языка в исследованиях Д.О. Добровольского, Анны А. Зализняк и А.Д. Шмелева [Добровольский 2015; Зализняк 2015; Шмелев 2015] используются корпусы параллельных текстов в составе НКРЯ [Национальный корпус русского языка URL].

Параллельные корпусы - это машиночитаемые базы данных, содержащие тексты в оригинале и, по меньшей мере, одном переводе. Результатом поиска в параллельном корпусе является подборка контекстов с искомым словом или словосочетанием как из оригиналов, так и из переводов, с сопоставленными им фрагментами перевода и оригинала, соответственно. Контексты снабжаются метаразметкой - данными об авторе, переводчике, времени создания оригинала и перевода. Корпус параллельных текстов в составе НКРЯ включает в себя преимущественно художественные произведения, а также содержит небольшое количество газетных статей. Объём немецко-русского и русско-немецкого подкорпуса НКРЯ составляет более 28 миллионов слов в 261 документе, созданном с 1774 года по настоящее время [Национальный корпус русского языка URL].

Анна А. Зализняк выделяет ряд признаков лингвоспецифичности лексем, которые могут быть установлены на материале корпусов параллельных текстов. Так, лингвоспецифичность лексической единицы тем более вероятна в следующих случаях:

- чем больше у нее "моделей перевода" (под моделью перевода понимается слово или словосочетание, используемое в качестве эквивалента рассматриваемой лексической единицы в переводах), имеющих приблизительно равную частотность,

- чем больше среди этих моделей словосочетаний;

- чем чаще соответствие в переводе относится к иной части речи, чем в оригинале;

- чем больше есть "стимулов перевода" (стимул перевода - слово или словосочетание, в качестве реакции на которое появляется искомая единица в обратном переводе) с приблизительно равной частотностью;

- чем в большей доле случаев в иностранном оригинале отсутствует единица-стимул, которую можно было бы сопоставить появляющейся в переводе на русский язык лексической единице;

- чем больше список моделей для данной лексической единицы отличается от списка стимулов перевода;

- чем более частотной является лексическая единица по сравнению с ее моделями перевода [Зализняк 2015].

Результаты корпусного анализа

Для изучения вопроса о лингвоспецифичности русских коммуникативов дудки!, очень надо / нужно, держи карман [шире], вот еще, еще чего, ну прямо, чёрта с два относительно немецкого языка методом сплошной выборки были выделены контексты с ними из немецко- русского и русско-немецкого подкорпуса НКРЯ и из них отобраны все случаи использования искомых единиц в функции коммуникативов.

Для словосочетания ну прямо примеров репликового употребления в корпусе параллельных текстов выявлено не было, хотя в одноязычном сегменте НКРЯ контексты с этим коммуникативом встречаются (1).

(1) Как будто и не жил!.. - Ну прямо! - басила мама. - Не жил!..

(Б.Е. Клетинич. Мое частное бессмертие // "Волга", 2016)

Для коммуникатива очень надо / нужно был найден только один пример (2):

(2) "Will ich auch gar nicht", erklarte Lenz." Ich will friedlich altern.

(E. M. Remarque. Drei Kameraden, 1936)

- Очень надо, - заявил Ленц. - Ничего не имею против того, чтобы благополучно состариться (Ю. Архипов, 1989).

Количество случаев репликового употребления в корпусе параллельных текстов для других коммуникативов составило от четырех (держи карман) до 35 (вот еще); контексты датировались 18352012 гг.; большинство из них относилось ко второй половине XX века. Ввиду небольшого общего количества выявленных контекстов, анализу были подвергнуты все они, независимо от даты создания.

Для коммуникативов дудки!, держи карман [шире], вот еще, еще чего, чёрта с два в контекстах из корпуса представлены модели и стимулы, имеющие различную грамматическую структуру и отличающиеся от зафиксированных в словарях (см. табл. 1) эквивалентов.

Еще чего:

• модели: Das fehlte noch. Kommt gar nicht in Frage! Das hattest du wohl gern!

• стимулы: Das hattest du wohl gern! Nichts da! Wo gibt`s denn so was! Blodsinn! Quatsch

Вот еще:

• модели: Das ware ja noch schoner! Wieso! Auch das noch! Na aber! Was du dir einbildest!

• стимулы: Unsinn! Ach wo! Ei was! Ach was!

• дудки!

• модели: Quatsch! Alles Redensarten!

• стимулы: O nein. Basta! Das pafit mir gar nicht, Das war eine Illusion! So blau!

• держи карман [шире]

• модели: Ja, Schnecken!

• стимулы: Das konnte euch sopassen!

• чёрта с два (употребление в качестве коммуникативов только в переводах),

• стимулы: Einen Schmarren. Herrschaftseiten. Nee, det gloob ick nicht. Es is halt a Kreiz!

На первый взгляд, эти коммуникативы отвечают критериям линг- воспецифичности: модели перевода неоднословны, наблюдаются расхождения между списками моделей и стимулов перевода.

Также были выявлены примеры, в которых рассматриваемые коммуникативы отвечали еще одному критерию лингвоспецифичности: в оригинале отсутствовала лексема или словосочетание - стимул для коммуникатива в переводе (3, 4)

(3) Denkst du, ich fress' trocken Brot zum Vesper?

(E. Strittmatter. Tinko, 1954).

- Вот еще! Что я, один черный хлеб на ужин ем, что ли?

(Вс. Розанов, 1956).

(4) "Ihr konnt im Lesebuch nachsehn, wenn ihr`s nicht glauben wollt." "Vielleicht schleppen wir ein Lesebuch in den Chausseegraben!" (E. Strittmatter. Tinko, 1954).

Давайте посмотрим в учебнике, если не верите! - Еще чего! Учебник хочет тут в канаве рассматривать! (Вс. Розанов, 1956).

Однако на наш взгляд, добавление коммуникативов в переводе обусловлено решением переводчика использовать лексические средства для компенсации экспрессивности оригинала.

При анализе контекстов также было замечено, что коммуникативы используются переводчиками для компенсации диалектной окрашенности высказывания в оригинале. Так, в примере (5), (6) персонажи в оригинале говорят на берлинском диалекте.

(5) Bei die Bruder? So blau! Die sind ja noch schlimma wie Vata! Imma blob schimpfen un kommandieren! Nee, danke fur Backobst, det is nischt fur mich! (H. Fallada. Jeder stirbt fur sich allein, 1947).

К этим-то? - протянул он. - Нет, дудки! Эти хуже отца. Только и знают, что ругаются и командуют! Нет уж, туда меня, не заманишь, спасибочки! (Н. Касаткина, В Станевич, И. Татаринова, 1971).

(6) Nee, det gloob ick nicht. Verruckt wollen sie eenen machen

(AlfredDoblin. Berlin Alexanderplatz, 1929).

Черта с два. Только голову человеку морочат (Г.А. Зуккау, 1935).

Кроме того, подбор соответствия для того или иного коммуни- катива во многом определяется индивидуальными предпочтениями переводчика.

Так, коммуникатив вот еще появляется в качестве соответствия для немецкого Ach was в переводе произведения К. Функе "Tintenblut", выполненном М.М. Сокольской, в пяти из пятнадцати контекстов (в остальных случаях используются соответствия Подумаешь! Да ладно! Да брось. Ерунда все это! и другие). Коммуникатив Ach was! также 18 раз встречается в книге К. Функе "Herr der Diebe", однако переводчик этого произведения - М.Л. Рудницкий - ни разу не передает его с помощью словосочетания вот еще и использует другие коммуникативы, выражающие несогласие: Да что там! Да быть не может! Еще чего! Ерунда. Да ну! Да брось ты! Не говори глупости! Да ладно (7, 8).

(7) Ach was!", erwiderte Elinor barsch - obwohl sie genau wusste, dass er Recht hatte (C. Funke. Tintenblut, 2005).

- Вот еще! - недовольно фыркнула Элинор, хотя отлично знала, что он прав (М.М. Сокольская, 2007).

(8) Ach was! Der wird uns nicht aufstobern. Wespe rieb sich die Nase

(C. Funke. Herr der Diebe, 2002).

- Ерунда! Никого он не накроет. - Оса энергично потерла нос (М.Л. Рудницкий, 2004).

Заключение

Несмотря на наличие некоторых внешних, количественных, признаков лингвоспецифичности (разнообразие моделей и стимулов, неоднословность моделей, появление коммуникативов в переводе при отсутствии стимула в оригинале), рассмотренные коммуникативы не являются лингвоспецифичными. Они не содержат уникальной концептуальной конфигурации и выполняют функцию совершения определенного ответного речевого действия. Сохранение этой функции при переводе с русского языка на немецкий и с немецкого языка на русский не представляет трудностей, и переводчики делают выбор из арсенала имеющихся лексических средств в соответствии с особенностями оригинала и индивидуальными предпочтениями.

В то же время исследование коммуникативов на материале корпусов параллельных текстов может быть полезно тем, что позволяет выявить для них соответствия, не зафиксированные в существующих лексикографических источниках, а также определить тактики, к которым переводчики прибегают для компенсации особенностей прямой речи в оригинале.

Список литературы / references

1. Добровольский Д.О. Лингвоспецифичная лексика в корпусах параллельных текстов // Речевые жанры современного общения: тезисы докладов Меж- дунар. конф. "11-е Шмелевские чтения (23-25 февраля 2015)". М. : ИРЯз им. В.В. Виноградова, 2015. С. 47-49. [Dobrovol'skii, D. O. (2015). Ling- vospetsifichnaya leksika v korpusakh parallel'nykh tekstov (Language-specific lexical units in parallel corpora). In: Rechevye zhanry sovremennogo ob- shcheniya Tezisy dokladov mezhdunarodnoi konferentsii "11-e Shmelevskie chteniya (23-25 fevralya 2015)" (pp. 47-49). Moscow: V.V. Vinogradov Russian Language Institute of the Russian Academy of Sciences. (In Russ.)].

2. Зализняк Анна А. Лингвоспецифичные единицы русского языка в свете контрастивного корпусного анализа // Компьютерная лингвистика и интеллектуальные технологии: по материалам ежегодной Междунар. конф. "Диалог" (Москва, 27-30 мая 2015 г.): в 2 т. 2015. Вып. 14 (21). Т. 1.

3. С. 683-695. [Zalizniak, Anna A. (2015). Lingvospecifichnye edinicy russko- go jazyka v svete kontrastivnogo korpusnogo analiza (Russian Language-specific Words as an Object of Contrastive Corpus Analysis). In: Komp'juternaja lingvistika i intellektual'nye tehnologii, 14(21), vol. 1, 683-695. (In Russ.)].

4. Зализняк Анна А., Левонтина И.Б., Шмелев А.Д. Константы и переменные русской языковой картины мира. М.: Языки славянских культур, 2012. [Zaliznyak, A. A., Levontina, I. B., Shmelev, A. D. (2012). Konstanty i pere- mennye russkoj jazykovoj kartiny mira. (Constants and variables of the Russian language picture of the world). Moscow: LRC Publishing House (In Russ.)].

5. Мосалева С.В., Шаронов И.А. Особенности употребления коммуникативов группы подтверждения и согласия // Вестник РГГУ. Серия: История. Филология. Культурология. Востоковедение. 2017. Вып. 11 (32). С. 46-56. [Mosaleva, S. V., Sharonov, I. A. (2017). Osobennosti upotreblenija kommu- nikativov gruppy podtverzhdenija i soglasija. (Pragmatic peculiarities of com- municatives, expressing confirmation and agreement). RSUH/RGGU Bulletin: Series: History. Philology. Cultural Studies. Oriental Studies, 11 (32), 46-56. (In Russ.)].

6. Национальный корпус русского языка (НКРЯ) [Nacional'nyj korpus russkogo jazyka (Russian National Corpus)]. URL: http://www.ruscorpora.ru. (дата обращения: 21.02.2021).

7. Ларина И.С. Использование корпусов параллельных текстов в исследовании лингвоспецифичной лексики // Германистика сегодня: материалы Международной научно-практической конференции (Казань, 16-17 октября 2018 г.). Казань: Изд-во Казанского университета, 2019. С. 155-159. [Parina, I. S. (2019). Ispol'zovanie korpusov parallel'nykh tekstov v issle- dovanii lingvospetsifichnoi leksiki (Using parallel corpora in the study of language-specific lexical units). In: Germanistika segodnya (pp. 155-159). Kazan: Izd-vo Kazanskogo universiteta. (In Russ.)].

8. Мультитран [Multitran] URL: https://www.multitran.com/ (дата обращения: 21.02.2021).

9. Цвиллинг М.Я. Русско-немецкий словарь по общей лексике (РНСпОЛ). 150 тыс. слов и словосочетаний. М.: Русский язык-Медиа, 2005. [Tsvilling, M. Ya. (2005). Russko-nemetskii slovar' po obshchei leksike. 150 tys. slov i slovosochetanii. (Russian-German dictionary of general vocabulary. 150 thousand words and phrases). Moscow: Russkii yazyk-Media. (In Russ.)].

10. Шаронов И.А. Дискурсивные слова и коммуникативы // Компьютерная лингвистика и интеллектуальные технологии: по материалам Ежегодной международной конференции "Диалог" (Москва, 1-4 июля 2016 г.). 2016. Вып. 15 (22). С. 605-615. [Sharonov, I. A. (2016). Diskursivnye slova i kom- munikativy. (Discursive Words and Communicatives). In: Komp'juternaja lingvistika i intellektual'nye tehnologii, 15(22), 605-615. (In Russ.)].

11. Шмелев А.Д. Русские лингвоспецифичные лексические единицы в параллельных корпусах: возможности исследования и "подводные камни" // Компьютерная лингвистика и интеллектуальные технологии: По материалам ежегодной международной конференции "Диалог" (Москва, 2730 мая 2015 г.): в 2 т. 2015. Вып. 14 (21). Т 2. С. 584-595. [Shmelev, A. D. (2015). Russkie lingvospecifichnye leksicheskie edinicy v parallel'nyh ko- rpusah: vozmozhnosti issledovanija i "podvodnye kamni" (Russian Language-specific Lexical Units in Parallel Corpora: Prospects of Investigation and "Pitfalls"). In: Komp'juternaja lingvistika i intellektual'nye tehnologii, 14(21), vol. 2, 584-595. (In Russ.)].

12. Langenscheidt Online-Worterbuch. URL: https://de.langenscheidt.com/deutsch- russisch/ (дата обращения: 21.02.2021).

13. LEO [LEO's dictionaries]. URL: https://dict.leo.org (дата обращения: 21.02.2021). PONS [PONS dictionary. Definitions, Translations and Vocabulary]. URL: https:// ru.pons.com (дата обращения: 21.02.2021).

Размещено на Allbest.ru