Перцептивно-слуховое восприятие иноязычной речи: лингвокриминалистический аспект

Размещено на http://www.allbest.ru/

ПЕРЦЕПТИВНО-СЛУХОВОЕ ВОСПРИЯТИЕ ИНОЯЗЫЧНОЙ РЕЧИ: ЛИНГВОКРИМИНАЛИСТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ

И.В. Курьянова

Московский государственный лингвистический университет

«Московский исследовательский центр» Департамента региональной безопасности и противодействия коррупции

Аннотация. Статья посвящена возможности перцептивно-слухового восприятия речи на незнакомом языке с целью дальнейшей идентификации говорящих по голосу и речи. Представлены особенности перцептивно-слухового восприятия применительно к иноязычной речи с опорой на просодические характеристики голоса. Кратко описаны результаты экспериментального исследования по анализу восприятия звучащей иноязычной (в частности, таджикской) речи, в результате которого установлено, что опытные эксперты способны адекватно воспринять высказывания иноязычного говорящего. Просодические модели родного языка эксперта затрудняют перцептивно-слуховое восприятие звучащей иноязычной речи (в частности, таджикской), но не исключают возможности достоверного распознавания по голосу при условии навыка восприятия голоса и речи в идентификационных целях. В статье представлен алгоритм успешного перцептивно-слухового восприятия иноязычной речи, а также приведены некоторые критерии пригодности фонограмм, соблюдение которых необходимо при исследовании иноязычной речи экспертом, носителем другого языка.

Ключевые слова: лингвокриминалистика, идентификация по голосу и речи, таджикский язык, перцептивно-слуховое восприятие иноязычной речи, просодия

слуховое восприятие речь идентификация иноязычный

PERCEPTIVE-ACOUSTIC PERCEPTION OF FOREIGN LANGUAGE SPEECH: LINGUOCRIMINALISTIC ASPECT

I. V. Kuryanova

Moscow State Linguistic University, Moscow, Russia, Moscow State Budget Institution «Moscow research center», Department of Regional Security and Anti-Corruption

Abstract. The article is devoted to the possibility of perceptual-auditory perception of speech in an unfamiliar language in order to further identify speakers by voice and speech. The features of perceptual-auditory perception in relation to foreign language speech based on the prosodic characteristics of the voice are presented. The results of an experimental study on the analysis of the perception of sounding foreign language (in particular, Tajik) speech, as a result of which it was established that experienced experts are able to adequately perceive the statements of a foreign speaker, are briefly described. Prosodic models of the expert's native language complicate the perceptual and auditory perception of sounding foreign language speech (in particular, Tajik), but do not exclude the possibility of reliable voice recognition, provided that the skill of voice and speech perception for identification purposes. The article presents an algorithm for successful perceptual and auditory perception of a foreign language, and also provides some criteria for the suitability of phonograms, the observance of which is necessary when examining a foreign language by an expert, a native speaker of another language..

Key words: linguistic forensics, speech identification, foreign language (Tajik), perceptual-auditory perception of foreign language speech, prosody

Введение

Исследование голоса и звучащей речи в судебных целях - достаточно распространенная задача современной прикладной и математической лингвистики: если при расследовании преступления проводилась аудиозапись, то практически всегда затем назначается фоноскопическая экспертиза, в основе которой лежит профессиональное криминалистическое исследование речевой информации с целью идентификации человека по голосу и речи [Курьянова, 2020; Потапова и др., 2015; Потапова, Потапов 2006; Потапова, 2010; Потапова, Потапов 2012].

Многонациональность и геополитическое положение РФ, значительный миграционный прирост населения, следствием которого является высокая концентрация этнических групп в отдельных районах, способствует формированию транснациональных преступных группировок по национальному принципу [Курьянова, Лопаткин, 2017; Голощапова, Курьянова, 2012]. Одним из основных способов конспирации внутри таких преступных групп является использование исключительно родного национального языка при планировании и совершении преступлений на территории Российской Федерации [Голощапова, 2009; Курьянова, 2019]. Поскольку в таких условиях только при исследовании аудиоматериалов может быть получена информация о распределении ролей внутри группы, подтверждена неоднократность связей внутри преступного сообщества и, главное, установлены лица, причастные к совершению преступления. Одной из актуальнейших и сложнейших проблем современной криминалистики стала необходимость исследования иноязычной речи с целью идентификации говорящего по голосу.

Особую сложность при идентификационных исследованиях иноязычной речи представляет работа эксперта-лингвиста, носителя другого (русского) языка: до недавнего времени в криминалистических лабораториях не была наработана практика перцептивно-слухового восприятия иноязычной речи на неродном и незнакомом эксперту языке, поэтому принципиальная возможность адекватного слухового восприятия иноязычной речи в криминалистических целях ставилась под сомнение [Курьянова, 2020]. Традиционно к идентификационным исследованиям по голосу и устной речи привлекается филолог, обладающий глубокими специальными знаниями в области лингвистики рассматриваемого языка: он должен разбираться в вопросах артикуляторной, акустической и перцептивной фонетики, т. е. уметь определять характер нарушения звукопроизношения, владеть понятиями общего языкознания, четко знать и различать литературную кодифицированную систему языка, его разговорную и диалектные разновидности, оперировать лингвистическими понятиями. В этих условиях задачи лингвиста, воспринимающего незнакомую речь, существенно усложнились.

Специфика восприятия иноязычной речи

Перцептивно-слуховое восприятие голоса и речи иноязычного говорящего экспертом, не являющимся носителем исследуемого языка, является сегодня проблемой, разработка которой может быть отнесена к приоритетным направлениям не только в области судебного речеведения, но и прикладной лингвистики в целом [Голощапова, Курьянова, 2012; Курьянова, 2020; Потапова, 2005]. Восприятие речевого поведения - сложный многокомпонентый процесс. В центре внимания исследователей находятся такие вопросы, как степень надежности аудитивного восприятия иноязычной речи с целью отождествления говорящих [Голощапова, Курьянова, 2012; Курьянова, 2018]. В процессе изучения особенностей речевосприятия на неродном эксперту языке первостепенную значимость приобретают вопросы о мере объективности восприятия речи человеком и о механизме речевосприятия: что лежит в основе восприятия; чем детерминируется этот процесс; существуют ли в сознании носителей языка те универсалии, которые могут быть адекватно восприняты иноязычным реципиентом, воспринимающим незнакомый язык [Курьянова, 2011; Курьянова, 2020; Потапова, 2005; Потапова, Потапов, 2012; Потапова и др., 2015]. Первые исследования в данной области были проведены за рубежом и основывались на методиках криминалистической идентификации говорящего, принятых в США, Германии, Англии [Koster, Schiller, 1997]. C целью разработки методологии исследования иноязычной речи с учетом нужд линвокриминалистики первые исследования, посвященные данной проблеме, принадлежат Р. К. Потаповой [Potapova, 1999; Potapova, Potapov, 2011]. На материале английского, немецкого и французского языков Р. К. Потаповой были проанализированны особенности восприятия носителями русского языка, не владеющими вышеперечисленными языками, речевых единиц различных уровней, а также ритмо-мелодических характеристик речи указанных языков [Курьянова, 2020]. Подобные исследования показали, что идентификационно значимыми при восприятии незнакомой речи становятся супрасегментные единицы (высота, сила голоса, тембр и темп речи и т п.).

В работах Р. К. Потаповой отмечается, что любой звуковой сигнал может быть описан определенным набором физических характеристик, которым соответствуют субъективные ощущения (например, частота основного тона, интенсивность, спектр, длительность и др. ^ высота голоса, громкость, тембр и др.) [Потапова, 2006; Потапова, 2010: Потапова, Потапов, 2012]. Согласно И. А. Алдошиной, речевой сигнал двойственен по своей природе: «с одной стороны, это обычный акустический сигнал, который представляет собой процесс распространения энергии акустических колебаний в среде. С другой - речь как физическое явление вызывает определенные субъективные слуховые ощущения (громкости, высоты, тембра и так далее), в которых закодирована семантическая информация» [Алдошина, 2000, с. 123]. Поскольку при восприятии незнакомой речи значение слов не может быть понято реципиентом, за оперативную единицу восприятия может быть принята просодия, благодаря информативным признакам которой возможна, например, макросегментация иноязычной речи [Курьянова, 2011; Курьянова, 2018; Курьянова, 2019; Курьянова, 2020].

Практика работы с фонограммами иноязычной речи (в частности, таджикской) показала, что зачастую все фразы в иноязычном потоке речи воспринимаются экспертом, не владеющим исследуемым языком, «одинаковыми» на слух. Для решения указанных проблем было проведено экспериментальное исследование, посвященное возможности адекватного восприятия спонтанной таджикской речи с опорой на просодические характеристики.

Алгоритм перцептивно-слухового анализа звучащей иноязычной речи

Для оценки возможности адекватного перцептивно-слухового восприятия иноязычной речи (в частности, таджикской) и определения лингвистических компетенций, необходимых для выделения релевантных признаков на этапе первичного распознавания говорящего по голосу, различным группам испытуемых предлагалось прослушать представленный речевой материал и на основе полученных перцептивно-слуховых характеристик «распознать» среди говорящих «своего», исключив «чужого». Речевой материал, используемый для проведения эксперимента, содержал различные языковые особенности, наличие контекстов, способствующих проявлению индивидуальной вариативности голоса на исследуемом языке, стереотипы речевого поведения и ситуационные влияния (факторы, обусловленные ситуацией, в которой происходит звукозапись речевого материала), существенные для реализации информативных признаков голоса, последующей идентификации «диктора» и выявления статистики адекватного распознавания говорящего на незнакомом эксперту языке. Чтобы исключить любые возможные неоднозначные толкования при проведении эксперимента по восприятию иноязычной речи, была разработана инструкция, в соответствии с которой проводился перцептивно-слуховой анализ фонограмм. После прослушивания контрольной фонограммы испытуемым предлагалось определить число участников разговора, присвоить условные обозначения дифференцированным по голосу говорящим (например, М1, М2 и т. д.), определить эмоциональный настрой речи (эмоционально-нейтральный или эмоционально насыщенный), прослушать опорные фонограммы и опознать «дикторов», голос и речь которых представлены на контрольной фонограмме. Результаты первичного распознавания предлагалось занести в таблицу (образец таблицы представлен ниже), указав, какие языковые средства из представленного списка использовались при отождествлении конкретного говорящего. При этом испытуемыми оценивалась степень выраженности признака по шкале «0» - «1» - «2», где «0» - признак не проявляется в речи диктора и не используется при опознавании, «1» - слабая выраженность признака (то есть в той или иной мере данный признак характеризует речь диктора, однако не является для него типичным, частотным, ярким), «2» - яркая выраженность признака (проявляется регулярно, т. е. относится к числу типичных, ярких особенностей речи данного диктора).

В указанном эксперименте кроме экспертов, носителей русского языка, не владеющих таджикским языком, принимали участие профессиональные эксперты, являющиеся носителями исследуемого языка, а также эксперты, изучавшие таджикский язык; опыт работы в области идентификационных исследований по голосу и речи у испытуемых был различным. Во всех протоколах, заполненных профессиональными экспертами, носителями как русского, так и таджикского языков, в 100 % отмечено верное распознавание «диктора» - не было ни одного ошибочного распознавания. При этом среди верных ответов в 31 % случаев наблюдалось так называемое неуверенное распознавание при исследовании экспериментального материала, содержащего эмоционально насыщенную речь [Курьянова, 2018; Курьянова, 2019; Курьянова, 2020]. При проведении эксперимента установлено, что подготовленные эксперты с опытом работы более пяти лет справились с задачей в более сжатый временной промежуток и более уверенно. Между полнотой и точностью описания перцептивно-слуховых признаков голоса и речи иноязычного говорящего и опытом экспертной работы существует прямая зависимость.

Таблица 1

Инструкция по первичному перцептивно-слуховому восприятию иноязычной речи

При этом уровень владения экспертом языком, на котором говорит подлежащее идентификации подозреваемое лицо, не вносит существенных различий при перцептивно-слуховом восприятии иноязычной речи с опорой на просодические признаки в рамках разработанного алгоритма идентификации. При отсутствии навыков экспертной работы надежность и возможность проведения идентификации иноязычного диктора существенно снижается [Голощапова, Курьянова, 2012; Курьянова, 2018; Курьянова, 2020].

При проведении исследования по перцептивно-слуховому восприятию иноязычной речи удалось определить алгоритм прослушивания и сравнения фонограмм. Наиболее надежным способом сравнения голоса и речи иноязычных говорящих является синхронная (попарная) оценка выраженности каждого признака в обеих фонограммах: это позволяет избежать временных ошибок при оценке идентичных явлений, что часто встречается при последовательном прослушивании фонограмм [Курьянова, 2020].

Сравнению фонограмм данным методом должен предшествовать тщательный анализ речевого материала. Перед началом сравнительного анализа сравниваемые фонограммы подлежат оценке на предмет их общей сопоставимости по стилю речи, эмоционально-модальной насыщенности и т. д. Желательно, чтобы речь на сравниваемых фонограммах была эмоционально-нейтральной. Эмоциональное состояние «диктора» является одним из главных факторов, влияющих на модификацию ряда признаков голоса и речи [Потапова, Потапов, 2012; Потапова и др., 2015]. Например, при сильном возбуждении увеличивается среднее значение частоты основного тона голоса (аудитивно воспринимается как более высокий голос), поэтому сравнение по данному параметру можно производить только в том случае, если на сравниваемых фонограммах «диктор» находится в примерно одинаковом эмоциональном состоянии [Курьянова, 2020]. Кроме того, результаты перцептивно-слухового восприятия заметно улучшаются при сопоставлении фонограмм, содержащих голос и речь, записанных в приближенных ситуационных условиях. Голос и речь человека под влиянием внешних факторов могут подвергаться некоторым (часто значительным) изменениям. Кроме технических характеристик звукозаписи к ситуационным факторам, влияющим на изменение и искажение речевого сигнала, следует отнести обстоятельства речевой деятельности: тип коммуникативного акта (монолог, диалог, телефонный разговор), стиль и форма речевого общения (беседа, обсуждение, спор, ссора, угроза и т. п.), контактность или дистантность общения, число участников речевого общения, время и место разговора, наличие требований и ограничений на поведение «диктора», характер взаимоотношений между коммуникантами (их ролевые отношения и тип воздействия друг на друга); а также внутридикторские факторы, обусловленные поведением говорящего: эмоциональное состояние диктора (степень эмоциональной насыщенности), его психофизиологическое состояние во время речевого акта [Курьянова, 2020; Потапова, Потапов, 2006]. Окружающая обстановка также способна вносить определенные изменения в характеристики голоса и речи. Как правило, если вокруг шумно, человек плохо слышит своего собеседника, в результате чего начинает говорить громче, что приводит к повышению частоты основного тона голоса (так называемый ломбард-эффект). Таким образом, для адекватного восприятия на слух существенных для первичного опознавания характеристик голоса и речи и последующей идентификации следует оценить сопоставимость речевого материала по качеству, форме представления, эмоциональному и физиологическому состоянию диктора в момент речевого общения [там же]. Записанная на фонограммах речь диктора, находящегося в разных эмоциональных и психофизиологических состояниях, не пригодна для проведения идентификационных исследований по голосу и речи.

Заключение

Результаты проведенных экспериментов свидетельствуют об универсальности и принципиальной возможности применения перцептивно-слухового анализа голоса и речи для принятия адекватного идентификационного решения в отношении иноязычных говорящих экспертом, не владеющим исследуемым языком. При этом исследования показали, что степень адекватного первичного опознавания говорящих и выделения релевантных перцептивно-слуховых признаков иноязычной речи различна для неспециалистов и людей, имеющих профессиональную подготовку в области экспертной идентификации по голосу. Особенности восприятия голоса и речи «дикторов»-тад- жиков разными аудиторами позволяют говорить о возможности правильной перцептивно-слуховой оценки голоса и иноязычной речи подготовленными экспертами с опытом работы в области криминалистической идентификации по голосу и речи. Корректность восприятия иноязычной речи на супрасегментном уровне зависит от перцептивных эталонов аудиторов (просодических моделей), при этом указанная взаимозависимость уменьшается при наличии опыта у аудитора в восприятии и анализе сегментов речи на слух. Апробация предлагаемого подхода по перцептивно-слуховому восприятию иноязычной речи на ряде других языков (в частности, цыганском, азербайджанском, узбекском) позволяет говорить о межъязыковой универсальности системы устойчивых супрасегментных идентификационных признаков и их относительной языконезависимости.

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ

1. Курьянова И.В. Идентификационные характеристики иноязычного говорящего (экспертно-криминалистический аспект): дис. ... канд. наук. М., 2019.

2. Потапова Р.К. [и др.] Междисциплинарность в исследовании речевой полиинформативности. М. : Языки славянской культуры, 2015.

3. Потапова Р.К., Потапов В. В. Язык, речь, личность. М. : Языки славянской культуры, 2006.

4. Потапова Р. К. Речь: коммуникация, информация, кибернетика: учебное пособие. 4-е изд., доп. М. : ЛИБРОКОМ, 2010.

5. Потапова Р. К., Потапов В. В. Речевая коммуникация: от звука к высказыванию. М. : Языки славянских культур, 2012.

6. Курьянова И.В., Лопаткин С. Н. Возможности экспертно-криминалистического сопровождения уголовно-процессуальной деятельности: материалы науч.-практ. конф. «Язык. Право. Общество». Пенза : Изд-во ПГУ, 2017. С. 227-232.

7. Голощапова Т.И., Курьянова И.В. Исследование супрасегментного уровня звучащей речи при идентификации иноязычных дикторов: материалы Всероссийской науч. конф. «Информатизация и информационная безопасность правоохранительных органов». М. : Академия управления МВД России, 2012. С. 273-278.

8. Голощапова Т.И. Перспективные направления криминалистического исследования звукозаписей на этнических языках: материалы Междунар. конф. «Информатизация и информационная безопасность правоохранительных органов» / отв. ред. В. И. Кирин. М. : Академия управления МВД РФ, 2009. С. 337-341.

9. Курьянова И.В. Современное состояние проблемы идентификации личности по голосу и речи // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Гуманитарные науки. 2019. Вып. 11 (827). С. 75-86.

10. Курьянова И.В. Идентификационные характеристики иноязычного говорящего (экспертно-криминалистический аспект): дис. ... канд. филол. наук. М., 2020.

11. Потапова Р.К. Субъектно-ориентированное восприятие иноязычной речи // Вопросы языкознания. 2005. № 2. С. 46-65.

12. Курьянова И.В. Возможности идентификации иноязычных говорящих экспертными методами // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 2. Языкознание. 2018. № 3. Т 17. С. 60-69.

13. Курьянова И.В. Языковые маркеры универсального и специфического в этнической идентичности // Вестник Московского государственного лингвистического университета. 2011. Вып. 13 (619). С. 117-136.

14. Koster O., Shiller N. O. Different influences of the native language of a listener on speaker recognition // Forensic Linguistics. The international Journal of Speech language and the law. 1997. # 1. Vol. 4. P. 18-27.

15. Potapova R. K. Some aspects of forensic phonetics experts learning (on the basis of Russian) // SPECOM'1999 International Workshop «Speech and Computer». Moscow, 1999. Pp. 208-211.

16. Potapova R. K., Potapov V. V. Kommunikative Sprechtatigkeit. Russland und Deutschland im Vergleich. Koln ; Weimar ; Wien: Bohlau Verlag., 2011.

17. Алдошина И. А. Основы психоакустики. М. : Оборонгиз, 2000.

Размещено на Allbest.ru