Орфоэпия, орфография ифилология (эпиграмма Даниэля Готлиба Мессершмидта In права Russorum quod pravapronuntiant)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Орфоэпия, орфография ифилология (эпиграмма Даниэля Готлиба Мессершмидта In права Russorum quod pravapronuntiant)

Казанский Николай Николаевич

Институт лингвистических исследований РАН,

В статье, посвященной памяти Людмилы Алексеевны Вербицкой, предлагается исследование орфоэпии русской речи XVIII в. Материалом послужил текст латинской эпиграммы Даниэля Готлиба Мессершмидта (1685-1735), посланный им своему старшему коллеге Иоганну Филиппу Брейну в Гданьск (ForschungsbibliothekGotha, Chart. A 792. F. 28 v.). В эпиграмме автор обыгрывает русское слово [prava], которое он, как можно думать, неоднократно слышал во время предпринятого по поручению Петра I путешествия через всю Россию в Сибирь. Слово [prava] он воспринял на слух из устной речи, что свидетельствует об акающем произношении тех, с кем он общался. В статье предпринята попытка реконструировать контексты, из которых Мессершмидт мог извлечь общее значение [prava], почти антонимичное латинской форме женского рода prava`искривленная, уродливая', и приводятся многочисленные примеры из русской литературы XVIIIв., показывающие, из каких употреблений Мессершмидт мог вывести или, скорее, сконструировать такое значение русского слова [prava], чтобы противопоставить его латинской форме. Создается впечатление, что автор не очень понимал, что рассматривает как единое слово омонимичные формы трех разных русских слов (прилагательное ж. р. права(я), наречие право, существительное право). Записей русской устной речи петровского периода немного, поэтому запись Мессершмидта может рассматриваться как своего рода «полевой» материал.

Ключевые слова: русское произношение начала XVIII в., Даниэль Готлиб Мессершмидт, латинская эпиграмматическая поэзия XVIII в., рецепция Марциала. русская речь мессершмидт prava

Orthoepy, orthography and philology (An epigram by Daniel Gottlieb Messerschmidt InправаRussorum quod pravapronuntiant)

Nikolai N. Kazansky

Institute for Linguistic Studies, RAS,

St. Petersburg, Russia;

St. Petersburg State University,

St. Petersburg, Russia mailto:nickazansky@gmail.com

The article, dedicated to the memory of Lyudmila Verbitskaya, analyses Russian orthoepy at the beginning of 18^th century. Daniel Gottlieb Messerschmidt (1685-1735) known for his scientific expeditions to Siberia, undertaken on the orders of Peter the Great, wrote an epigram based on his interpretation of Russian word [prava]: In праваRussorum quod Pravapronun- tiant. Epigr<amma>subitan<eum>. Prava soletRussis data dextrafidesquesonare: Queisestprava, putesfallere posse viros: PromissamdidicerefidemservareRutheni: Qui pravam jurat, non pejerarepotest. The epigram, serving as material for the analysis, shows how he perceived the Russian word [prava] in speech, which testifies to the accentuated pronunciation of those with whom he communicated. Certain details in the text of the epigram reveal the influence of Martial's poetry (e. g. Mart. IX 11), but at the same time it is possible to reconstruct some contexts from which Messerschmidt deduced probably the meaning of Rus. [prava] as antonym of the Latin prava. The epigram shows that he combined the meaning of three Russian homonyms: adj. f. sg. права(я),adv. право,and substantive право.That is possible only if the o :a non-distinction in the pronunciation (so called akanje) in that time was largely spread in Russia. As there are few records of Russian pronunciation during the period of Peter the Great, Messerchmidt's epigram can be considered `field material.'

Keywords: Russian pronunciation at the beginning of the 18^th century, Daniel Gottlieb Messerschmidt, Latin epigrammatic poetry of the 18^th century, reception of Martial.

Людмила Алексеевна Вербицкая начинала свой творческий путь на кафедре фонетики под руководством замечательного германиста и тонкого фонетиста, профессора Льва Рафаиловича Зиндера. Это было время поиска новых методов, продолжавших исследования, начатые еще академиком Львом Владимировичем Щер- бой. Свой собственный путь в науке Людмила Алексеевна связала с проблемами орфоэпии современного русского языка.

Ее влияние на становление современных норм публичной речи первых лиц государства будет когда-нибудь описано отдельно; нетрудно будет описать и влияние ее призыва «Давайте говорить как петербуржцы» на речь жителей Санкт- Петербурга.

Значительно труднее будет осмыслить общую концепцию, в рамках которой совмещались ее усилия по продвижению русского языка в современном мире и развитие вузовского образования по новым для России моделям. Эти две стороны ее деятельности -- продвижение новых моделей образования и поддержание филологических традиций, как представляется, необходимо рассматривать в неразрывном единстве, основу которого составляла глубокая филологическая культура, которой обладала сама Людмила Алексеевна и что проявлялось на всех уровнях ее деятельности, в частности в поддержке разносторонних исследований на филологическом факультете СПбГУ

Особо хочется вспомнить о внимании Людмилы Алексеевны к стилю живой устной речи и звуковой стихии языка, а также к тем аспектам филологического образования, которые стали развиваться на факультете в годы ее ректорства, когда впервые был осуществлен набор на отделение теории языкознания и составлена программа, по которой латинский, древнегреческий и старославянский языки составили основу профессиональной подготовки студентов кафедры общего языкознания. Это решение определялось тем, что именно древние языки открывают возможность прикоснуться к многовековой филологической традиции и создают проверенный временем фундамент, на котором успешно строилось и строится овладение новыми методами постижения такого сложного предмета, как человеческий Язык.

Сама Людмила Алексеевна много способствовала развитию тех новых направлений, которые составили славу кафедры и факультета¹. Широта охвата разных областей лингвистики в практической деятельности кафедры -- от индоевропейского сравнительно-исторического языкознания и балтистики до психолингвистики -- безусловная заслуга Людмилы Алексеевны, поддержавшей инициативы профессоров Леонарда Георгиевича Герценберга, Вадима Борисовича Касевича, Якова Николаевича Любарского, Татьяны Владимировны Черниговской. Сюда относятся и собственные исследования Людмилы Алексеевны, которые она вела совместно с коллегами-фонетистами (см. неоднократно переиздававшуюся книгу: Л. В. Бондарко, Л. А. Вербицкая, М. В. Гордина «Основы общей фонетики» [Бондарко и др. 2004]).

Ниже будет представлен небольшой этюд, посвященный фонетической интерпретации русского слова, записанного в XVIIIв. немецким естествоиспытателем, приглашенным Петром I на русскую службу. Само это слово и описание его семантики сохранилось в составе латинской эпиграммы, поэтому придется сказать немного и об античных традициях Широту тем проводившихся исследований хорошо отражает сборник, посвященный 140-ле-тию кафедры общего языкознания СПбГУ, см.: [Теоретические проблемы 2004]. Все ссылки на античные тексты даны в соответствии с сокращениями, принятыми в Ок-сфордском словаре латинского языка [OLD2012]., отраженных в ее тексте.

Изучение наследия Даниеля Готлиба Мессершмидта(DanielGottliebMess- erschmidt, 1685-1735) началось сравнительно недавно, хотя дневники, которыеIn права Примеров записи русских слов кириллицей в дневниках Мессершмидта нет, как нет и дан-ных, что Брейн знал кириллицу. Русское слово, записанное греческим алфавитом, конечно, выде-лялось в латинском тексте как инородное. Обращает на себя внимание неожиданное написание в как латинского bили кириллического в. Начертание в совпадает с тем, как выглядит bстрокой ниже и с начертанием русского в, обычным для московской скорописи конца XVII -- начала XVIII вв. Отдельного внимания заслуживает также прописная буква в quodPravapronuntiant,повторяющая написание Pravaв начале первой строки, где заглавная буква оправданна. Заметим, что в этом тек-сте прописные стоят только после точки, в начале стихотворных строк, а также в названии народа: Russi, Rutheni.Рецензент статьи, которому я благодарен за целый ряд ценных замечаний, высказал предположение, что Мессершмидт использовал заглавную букву, чтобы отметить транскрипцию слова права, написанного по-гречески.Russorum quod Pravapronuntiant.

Epigr<amma>subitan<eum>.

PravasoletRussis data dextrafidesquesonare:

Queisestprava, putesfallere posse viros Рецензент обратил внимание на совпадение fallerepossevirosс fallerepossedeosOv. Her. 20, 191, притом что синтаксис различен: прямому дополнению в стихе Овидия scittefallerepossedeosу Мессершмидта соответствует логическое подлежащее.:

PromissamdidiccrefidemservareRutheni:

Qui pravam jurat, non pejerarepotest.

«На права русских, которое произносят [prava]».

Эпиграмма-экспромт.

Pravaу русских выражает рукопожатие, скрепляющее договоренность и верность. Ты мог бы подумать, что люди, у которых есть ПРАВА (= fides), способны нарушить клятву. Русские умеют Или `привыкли (всегда)', ср. veradiceredidici`я привык говорить правду'. хранить верность слову. Тот, кто клянется pravam(испорченным) Или `клянется, что это есть права/prava',єслипредполагать, что винительный падеж pravamсоставляет часть оборота accusativuscuminfinitivo: pravamesse., не может нарушить клятву» Несколько иной перевод дан в первой публикации текста: «О слове „право“ у русских, ко-торое они произносят как Prava(„криво“). Экспромт. У русских „право“ звучит как „криво“, хотя означает „честное слово“: у них „право“, как можно подумать, заключается в том, что людей можно обманывать. Русские научились соблюдать обещанное слово: и тот, кто клянется „кривдой“, тот не может нарушить клятву» (Первый исследователь 2019: 278). Начнемс того, что в ту пору было всем известно, -- с текстов Священного Писания: Act. 2. 40 dicenssalvaminiagenerationeistaprava«говоря, я спасаю вас от этого испорченного поколения» Philipp. 2. 18 inmedionationispravaeetperversae«среди народа порочного и испорченного» Macc. 2. 4. 11 pravainstitutasancibat«он вводил новые обычаи -- отступнические» (пер. Н. В. Брагинской, А. Н. Коваля в [Н. В. Брагинская 2014: 251-252])..

Мессершмидт с самого начала строит эпиграмму на противопоставлении языков и культур, что встречается единожды у Марциала. Поскольку даже заголовок ориентирует читателя на жанр эпиграммы, есть смысл присмотреться к особенностям построения pointe,к обыгрыванию смены языковых кодов, их смешению и возникающему от этого комическому эффекту.

Начинается эпиграмма с информации о русском языковом коде, причем первое слово латинское, так что латинская резко маркированная отрицательная¹¹ семантика предшествует объяснению русского значения В медицинских текстах такое противопоставление прямого и искривленного (испорченного) проявляется в текстах еще более отчетливо, ср. Cic. de fin.5. 46. 10: atqueut a corpore ordiar, videsneut, siquae in membrispravaautdebilitataautinminutasint, occultenthomines?«Начну с тела. Разве ты не видишь, как стремятся люди скрыть какие-то телесные недостатки, уродства или пороки (если они есть)» (пер. Н. А. Федорова)..

Далее опровергается возможность смешения названных языковых кодов со стороны русских людей, поскольку они привыкли держать слово Наличие этимологических связей между правый и лат. pravusпредполагалось ([Lewy1907: 136]), но было отвергнуто в этимологических словарях [Walde, Hofmann1938: II, 358; Фасмер 1986: III, 252]. Последний, кто настаивал на родстве русской и латинской форм, приводя в качестве аргу-мента глагол depravare`окончательно испортить' от pravus`испорченный', был А. С. Бобович [Бобо- вич 1958], считавший, что depravareпервоначально имело значение `лишать признака прямоты и правильности'. Слово встречается в поэзии (напр., у Ювенала), но более на слуху были pravaconsilia[Quicherat1881: 940]. Вне зависимости от правильности приведенной этимологии приходится кон-статировать, что dexter-- sinisterв латинском языке пришло на смену более ранней оппозиции, в которой свою роль играло прилагательное laevus,вытесненное затем прилагательным sinister.Фран-цузский язык совсем поздно перешел от оппозиции dexter-- sinisterк оппозиции droit(< лат. directusпоявляется в XVI в.) -- gauche(зафиксировано с 1471 г.).. Завершается вся эпиграмма указанием на то, что невозможно требовать исполнения клятвы, если она основана на дефектном и искривленном, то есть вновь выходит на первый план (как и в первой строке) латинское значение слова pravaуже без намека на созвучное русское слово. Таким образом, эпиграмма строится на языковой игре, на противопоставлении двух языковых кодов и их смешении.

В римской эпиграмме противопоставление языковых кодов фактически не встречается, однако Марциал, на которого ориентировался в своих стихотворных опытах Мессершмидт (см. [Казанский 2020]), по крайней мере в одном случае противопоставлял греческое и латинское, разумеется с выводом в пользу римской строгости.

Отдельного внимания заслуживает глагол sonare,семантику которого точнее всего передает русское `выражает' (но при этом теряется идея звука и даже просто говорения, того, что в современном телевизионном жаргоне обозначают как озвучивание, когда он звучит значит он говорит). Это отмеченное [OLD2012: 1792] под номером 9 для конструкции с аккузативом значение глагола som«прославлять в речи, разговоре, выражать и отмечать» иллюстрируется убедительными примерами:

Quodquemagismirumest, auctoremcriminishuiusCaeciliumtota rumor in urbesonat (Mart. 2.72.6) `Самое странное то, что виновником этой обиды назван Цецилий, и весь Город об этом кричит', букв. «по всему Риму звучит этот слух», «слышится эта молва»..

Значение sonare`издавать звуки' представлено в конце известной эпиграммы, в которой Авкт Помпей, неумеренный любитель поэзии Марциала, никак не может остановиться и все читает его стихи, так что Марциалу приходится дать совет своему другу Урбику, которого он посылает послушать это чтение (Mart. 7. 51, 13-14):

Ille leget, bibetu; nolis licet, illesonabit;

Et cum `Iamsatisest' dixeris, illeleget Он почитает, ты пей и, хочешь не хочешь, все время,

Даже когда «перестань» скажешь, он будет читать (пер. Ф. А. Петровского)..

Также в эпиграмме Mart. 10. 45. 2 льстивая страница выражает (sonat)что-то слишком почтительное:

Si quid lenemeidicunt et dulce libelli,

Si quid honorificumpaginablandasonat Если что нежно в моих или сладко сказано книжках,

Ежели в чью-нибудь честь льстива страница моя. (пер. Ф. А. Петровского)...

Двусмысленность, присущая глаголу sonare Всего у Марциала 33 примера, приводить их все было бы излишне.вследствие лабильности (`говорить, `обозначать, но и `слыть'), отражена уже в первой строке эпиграммы Мес- сершмидта: «Pravaимеет обыкновение обозначать (= звучать и значить) правую руку, рукопожатие, завершающее договор и верность».

Противопоставление культурных и языковых кодов фактически не встречается в античной поэзии. Представляется, что следует обратить внимание на употребление глагола sonareв контексте, где Марциал противопоставлял Ср.: [OLD2012] s.v. sonо,где специально выделяется значение, для sonare+ acc. «прославлять в речи, разговоре, выражать и отмечать». греческое и римское отношение к слову. Мессершмидт строит свою эпиграмму, сталкивая слова двух разных языков, а Марциал, противопоставляя две литературные традиции, говорит о поэтических вольностях, которые позволяют себе греки, но которые не разрешены римским поэтам, то есть речь идет о противопоставлении особенностей римской Музы и греческой, разумеется в пользу более суровой и строгой римской:

DicuntEiarinontamenpoetae,

Sed Graeci, quibusest nihil negatum Et quos 'Apse ''Apse; decetsonare Под «греками» при этом Марциал отчетливо подразумевал римлянина Луциллия(Anthol. Palat. 11. 191), среди нескольких сот греческих эпиграмм которого до нас дошел и такой текст:

„'Apse, “Apse pporoXoiys, piaupovs,” nauso, Koupsu,

tspvwv- oo yap sxsieooKsti, noupstspste-

«Губитель людей, обагренный кровью Арес, Арес, прекрати резню. У тебя пока нет оснований, чтобы ты зарезал меня».:

Nobis non licet esse tam disertis,

Qui Musascolimusseveriores (Mart. 9. 11. 13--17) «Поэты говорят Eiapivoe, но только греческие, которые ничем не пренебрегают и которым подходит, чтобы они говорили 'Apse “Apse, однако нам (римлянам) не дозволено быть столь крас-норечивыми, ибо мы служим Музам более суровым»..

При сопоставлении эпиграммы Мессершмидта и эпиграммы Марциала (Mart. 9. 11) можно заметить и словесную, и синтаксическую перекличку между Etquos^rApsq "Apesdecetsonare (Mart. 9. 11.15) и soletRussisdatadextrafidesquesonare. Стоящие в соседних строках Марциала decetи licetдают противопоставление «приличествовать, подобать» и «быть дозволенным, разрешенным». Таким же образом в начале первого стиха с помощью безличного solet«иметь обыкновение» у Мессершмидта введена лингвистическая справка, сообщающая, что «[prava] обычно значит у русских договор, скрепленный рукопожатием и верность этому договору».

Совершенно ясно, что Мессершмидт взял русскую форму [prava] не из письменного текста, но для своего адресата он записал его греческими буквами. Очевидно, что в гимназии его (как и Брейна) учили эразмову произношению, в то время как передать звук [v] греческим алфавитом можно только при рейхлиновом произношении, совпадающем с новогреческим В XVII в. эразмово произношение распространилось по всему Западу и, как отметил еще Фр. Бласс, попыткипротивостоятьемууспеханеимели(“the Erasmianprononciation prevailed throughout the West, and the counter-efforts of Erasmus Schmidt of Wittenberg (1560-1637) and of Job. Rud. Wetstein of Basel (end of the 17th century) failed to make any alteration in this result” [Blass 1890: 5]). В конце XVIIIв. эразмово произношение вместе с гимназическим образованием приходит в Россию.. Возможно, что с этим связано отмеченное выше странное написание греческой беты.

Рассмотрим внимательнее семантику русского слова, которое звучало в присутствии Мессершмидта и было им записано как [prava]. В русской разговорной речи с акающим произношением путались существительное среднего рода право и права -- женский род от прилагательного правый. Попробуем определить, как Мессершмидт понимал эту форму, явно восходящую к устной речи.

В качестве точного перевода анатомических терминов мы находим в русском употреблении XVIIIв. прилагательное правый в качестве соответствия латинскому dexter:«...два мЪшечка называемые правой и лЪвой(dexteretsinisterventriculuscordis)»...[Козельский1788: 62]; «dexter, a, umправый, щастливый, recht, rechtwarts, glucklich»[Целларий1746: 76]; «.а в одной правой рукЬ принужден держать шпагу iперо» (письмо Петра I Екатерине, 1712 г.) [ПРГ 1861: 21]; «десница, правад рука, щ Ssfya, dextra»[Поликарпов 1701: 54] Автор благодарен И. А. Малышевой, Э. В. Осиповой и Г. А. Молькову за предоставленные материалы картотеки «Словаря русского языка XVIII века», за возможность ознакомиться с подго-товленными к публикации статьями для XXIII выпуска «Словаря» и за консультации..

В латинском языке dextraв выражениях dextradata, dextrasiungereи т. д. может указывать на правую руку как символ верности договору Сам обычай рукопожатия как знака верности в античности нам хорошо известен по изобра-жениям на римских надгробиях, а также по текстам, ср. Liv. 1. 1. 8: Dextra data fidemfuturaeamicitiaesanxisse. indefoedusictum inter duces, inter exercitussalutationemfactam.«Рукопожатием освятили вер-ность будущей дружбы. С этого момента был заключен союз между вождями, а между обоими во-йсками -- взаимное приветствие» (пер. В. М. Смирина). Встречаются описания обычая и в поэзии: у Вергилия dextraeiungeredextramVerg. Aen. 1. 408; Stat. Theb. I. 470. Обычай был не только римским: Непот (Nep. Datames.10. 1) сообщает, что поданная правая рука по персидскому обычаю обозначала верность в этом деле (fidemquedeearemorePersarumdextradedisset).Тот же обычай рукопожатия для скрепления уговора Мессершмидт мог наблюдать и в России., но в русском быту словосочетание права(я) рука такого значения в XVIII в. не имело, как не имеет и сейчас, в отличие от церковно-славянского десница, у которого такое значение было [Дьяченко 1993: 142-143], и мы его находим в тексте Священного Писания: клятся Господь десницею Своею -- шроаеКиріоската трс6e^taqантой -- iuravitDo- minusindexterasua`Поклялся Господь рукою Своею' (Исайи 62: 8), ср. десницу дати `подать руку в знак заключения союза или мира' (1 Макк 13: 45; 2 Макк 11: 30; Гал 2: 9 и др.); дати и взяти десницу -- 6ouvaiкаіXa^elv 6e^iav -- utdarentdextrasatqueacciperent`предложить и принять условия мира' (2 Макк 14: 19). Эти значения «Оксфордский словарь» толкует как «гарантия, обещание, заверение» [OLD2012: 697], иллюстрируя их примерами, начиная с Энния: accipedaquefidem (Enn. Ann. 32).

Как в немецком, так и в русском языке правая рука могла обозначать главного помощника Ср.: DerMannistmeinerechteHand, virillepraecipuusestrerummearumadminister, -- «этотъ у меня человекъ правая рука; лутчей и надежнейший в дблахъмоихъпомощникъ» [Волчков 1755: I, 305]., но у латинского dextraтакого значения нет. Следует отметить, что правая как субстантив в русском языке не существует, возможно, потому что рука без определения сама по себе правая: «Вот тебе моя рука» -- всем понятно, что правая, хотя прилагательное пропущено Мессершмидт мог видеть русский обычай ударить по рукам `дать слово', `кончить дело' [Даль 1955: 4, 109], рукобитчики [Даль 1955: 4, 112] `двое, ударившие по рукам, по какому либо поводу, при сделке' сюда же более позднее ручаться в значении письменного (руку приложил) поручительства..

Для фонетической формы [prava] можно выделить четыре значения:

1. В разговорной речи форма прилагательного ж. р. правая (рука) «находящаяся справа» вполне могла произноситься как [prava], ср.: «Marcheladroite, haltelagauche -- лева стой, права заходи» [Полный французско-русский лексикон 1786: I, 344] Представляется, что, ladroiteи lagaucheв данном контексте употреблены как субстанти-вированные прилагательные: (file) droite / gauche.На это указывает во французском языке артикль; отсюда предположение, что права и лева обозначают две колонны. Вкачествепараллелиможнопривестиследующиеконтексты: La file de la gauche soutient, et celle de la droite marchejusqu au com- mandement de, halte [Dictionnairemilitaire 1758: 183]. Г. А. Мольков не согласился с этим толкованием и предложил понимать форму права в русской части словаря как наречную, приведя два примера. В первом речь идет о смене караула, которую проводят два капрала. «Когда они вс® сменены будутъ, то сїидва капрала соединятся опять съ двумя корпусами въ ордер® баталїистоящими, тотъ, кото-рому остаться должно, займетъпостъ, а другой зд®лавъ, право стой, л®во заходи, соединится съкарауломъ» [Козмин 1759: 29]. В Уставе 1774 г. приводится команда «налево заходи» с полным ти-пом произнесения [Строевые уставы 2010: 55]. В Уставе 1796-1797 гг. описана последовательность команд: «Пришед на место, капитан командует «стой, во фрунт, равняйся». Капитан командует «пе-редняя шеренга направо, задняя лев, налево и направо заходи, марш» [Строевые уставы 2010: 312]. Как можно видеть, последняя команда содержит и слово с неполным типом произнесения..

2. Прилагательное со значением `прямой: «...правыхъ / Держится присяжныхъсловъ» [Ломоносов 1757: I, 7], а также наречие правоорбшс;, recte, rectа[Поликарпов 1704: ла. 237]; prospiceredirecte= «провидети право» [Поликарпов 1704: ид. 265]; правъ как дуга [Курганов 1777: 118].

3. Наречное profecto, verissime-- право, истинно [Вейсман 1731: 735]; «.смешон, право; Я рассказала всем, что я тебя люблю, и барину скажу, права (sic! -- Н. К.) скажу [Прокудин-Горский 1782: 12].

4. Юридическое значение: priortemporepotiorjure«кто ран®е, тот правде» [Вейсман 1731: 721]; jusamestat«Я правъ, правда на моей сторон®»; Юриспруденция есть знание вс®хъ возможных правъ и правостей [Козельский 1768: 69].

Значения прямой и юридическое значение правомочности и легитимности подкрепляются устойчивым выражением veradiceredidici`я привык говорить правду. В эпиграмме Мессершмидта говорится о той же привычке русских: «PromissamdidicerefidemservareRutheni». Кроме того, в последней строке это юридическое значение проявляется еще более отчетливо в «Quipravamjurat, nonpejerarepotest», где дважды употреблены производные от jus, jurisn.`право.

Суммируя этот материал, взятый частью из неопубликованного тома «Словаря русского языка XVIII века» (т. 23, в печати), а частью из замечательной картотеки этого словаря, хранящейся в Институте лингвистических исследований РАН, можно заметить, что в русском языке представлены четыре значения Согласно В. И. Далю, прилагательное имеет значительно больше значений, включая правый `десной' (антоним левый), `прямой' (антоним кривой, косой, ср. прав (прям) как дуга), `истинный, истый' (антоним ложный), `чистый, непорочный' (антоним виновный). На слух это прилагательное в женском роде можно спутать с существительным право `данная кем-л. или признанная власть' и право`наука правоведения', а также с наречием право (разг. право слово) и т. д. Даль помещает в одну статью правый все примеры, связанные также с правдой [Даль 1955: 3, 377-380]., из которых фонетически невозможно обыграть с латинским pravaтолько одно -- правый `прямой' Синонимическая пара правый = прямой (при этом правый возможно было бы соотнести с лат. regulaи нем. Recht)могла бы также дать повод для удачного обыгрывания, но такого семантического сближения Мессершмидт специально избежал. (см. табл.):

Таблица. Латинские соответствия русскому [prava] в словарях XVIII в.

Как можно видеть, соотнеся [prava] с лат. dextra,Мессершмидт в эпиграмме имел в виду обычай рукопожатия (или заключения сделки: ударили по рукам), приписав русскому языку словесное выражение, построенное на латинском употреблении слова dextra.При этом очевидно, что он слышал правая (рука) как [prava] подобно составителю французско-русского лексикона, переводящего слова команды marcheladroite, haltelagauche`лева стой, права заходи' [Полный французско-русский лексикон 1786: 344] Возможное понимание русской формы как наречной обсуждалось выше, см. примеч. 26..

Наречие правоМесершмидт также слышал как [prava]. Из цитированного текста М. И. Прокудина (ср. права скажу) следует, что и русские писатели могли эту (несколько просторечную, по крайней мере, разговорную) форму не отличать в произношении от [prava] в выражении права(я) рука, причем именно здесь и только здесь появляется значение верности (также, впрочем, семантически ослабленное: «верно» = «наверно»). Похоже, что из этого наречия Мессершмидт сделал вывод, что права в русском языке может соответствовать латинскому fides.Однако наречное значение «(на)верно» у слова право есть, а значения «верность» нет.

Семантически наблюдается любопытное смешение смыслов, выпукло поданное в эпиграмме. Месершмидт строит текст не на синонимии, а на энантиосемии (точный термин, обозначающий изменение значения слова на антонимическое, введенный в русскую лингвистику еще в конце XIX в. санскритологом В. И. Шер- цлем, но в европейской лингвистике малоизвестный). Тем самым искусственно adhocсозданная омонимия лат. pravaи рус. [права] позволили на фоне смены языковых кодов развернуть игру с полисемией и омонимией, вообще часто встречающуюся в эпиграммах Ср., напр., Mart. 8. 5 (Dum donas, Macer, anulospuellis, / Desisti, Macer, anulos habere).Соль эпиграммы в том, что всадник, щедро раздаривавший дамам кольца, не прошел имущественный ценз и лишился всаднического кольца..

Логика повествования строится на сообщении, что слово права(я)/право/права имеет значение, противоположное латинскому prаva,что эти значения можно спутать, но русские держат [prava] (для читателя, правда, остается неясным, употреблено ли слово в латинском или русском значении). Наконец, в качестве pointeделается вывод о принципиальной невозможности нарушить клятву, если клянутся [prava] «искаженным и кривым» -- здесь автор возвращается к латинскому pravaсо всеми присущими этому слову отрицательными коннотациями.

Совмещение двух значений -- наречного право и субстантивированного права (рука) -- позволяет реконструировать диалог, в котором Мессершмидт услышал заверение (что-то вроде да, право, так!) и скрепил договоренность рукопожатием (datadextra). Можно не сомневаться, что договоренность не была соблюдена, что и послужило поводом для эпиграммы.

Такой «полевой» лингвистический материал, попавший в латинскую эпиграмму, мог появиться только в случае, если бы Мессершмидт был способен правильно воспринимать на слух по крайней мере отдельные слова в потоке разговорной русской речи. Об этой его способности говорят и вкрапления русских слов, записанных латиницей в тексте его дневника. Можно предполагать, что знакомые ему русские слова включали с неизбежностью, восходящей к его медицинской практике, понятия правый и левый. Это русское слово он, возможно, и сам произносил и как придворный доктор в Петербурге, и при осмотрах рекрутов в Тобольске [Басаргина, Зенкевич 2019: 139-141], даже если у него был переводчик.

Последняя строка эпиграммы, содержащая pointe,требует отдельного комментария. Помимо того, что Мессершмидт возвращается к латинскому значению слова prava, с которого эпиграмма и начиналась, в ней содержится и дополнительная отсылка к юридической терминологии: «Кто призывает в свидетели кривое, не может нарушить клятву».

Данное утверждение (Мессешмидтаpravamjurat«клянется дефектом» «Оксфордский словарь» [OLD2012: 984] отмечает несколько значений iurare,каждое из которых оформляется своей грамматической конструкцией, напр., Totakeanoath, swear`клясть-ся (божеством, алтарем и пр.)' обычно употребляется с per (percaputhociuroVerg. Aen. 9. 300), но также транзитивно(IovemlapidemiurareCic. Fam. 7.12.2). Это значение (per) dextram(переделанное в PRAVAm) iurareотчетливее проявилось бы при прямом соотнесении iurareи (per)с periurare.Но в этом случае метрика была бы нарушена еще более явно, чем при ошибочно стоящем в тексте pejerareвместо ожидаемого pejerare. вместо обычного daredexteramfidemque)по четкости юридической формулировки сопоставимо с такими архаичными формулами римского права, как клятва землей, морем и звездами (т. е. небом) terram, mare, sidera, iuro (Verg. Aen. 12. 197) или в страшной клятве водами Стикса: Stygiasiuravimusundas (Ov. Met. 2. 101).

У Мессершмидта речь идет скорее о клятвенном обещании, поскольку при клятве обычно предполагается точное описание ситуации, не обязательное при «клятвенном утверждении». В этом случае глагол iurareтакже может употребляться транзитивно(ср. quidenegavitetiuravitmorbum (Cic. Att. 1. 1. 1; 12. 13. 2) или требовать оборота accusativuscuminfinitivo.Если видеть здесь именно такой случай, читатель и в последней строке эпиграммы Мессершмидта не получает ответа на вопрос, о чем же идет речь, о русском право, так! или о латинском prava, обозначающем `кривое, уродливое, превратное. Именно толкование pravam (esse) iuratвыглядит наиболее подходящим для фразы, сформулированной с юридическойточностью: «Тот, кто клятвенно заверяет, что (это) право/prava, тот не может быть клятвопреступником (по определению)». Русский перевод эпиграммы (не до конца учитывающий эту двусмысленность, содержащуюся в последней строке) мог бы звучать так:

На права русских, которое произносят [prava] То есть как лат. prava,которое обозначает `кривое, уродливое, превратное'.. Эпиграмма-экспромт.

[Prava] у русских всегда выражает поруку и верность.

Те, кому права дана, скажешь, способны солгать?

Право, умеют держать свои обещанья рутены:

Можно ль, превратным клянясь, клятвопреступником стать.

Эпиграмма, как кажется, добавляет несколько штрихов к портрету Мессерш- мидта, показывая несомненную его любовь к Марциалу и попытку, призвав чувство юмора, излить в стихах досаду, что обманулся в ожиданиях. Он ополчается в стихах против слова, звучащего по-русски [prava], совсем как латинское prava,с намеком, что не только звучание слов русского и латинского слов совпадает, но и энантиосе- мичное значение этих слов неожиданно проявляется в практике общения.

Л. А. Вербицкая отмечала, что, «говоря о реализации гласных, согласных, сочетаний согласных, отдельных слов -- важно различать два типа произнесения: полный и неполный» [Бондарко и др. 1973], причем только «[п]ри полном типе произнесения определение фонемного состава слова не вызывает трудностей. Все фонемы четко артикулируются и соответственно воспринимаются слушающими» [Вербицкая 2013: 102]. Как можно видеть, это правило действовало и в первой половине XVIII в. Можно предполагать, что первоначально слово было записано латиницей на слух, и лишь при оформлении текста для Брейна, в архиве которого эпиграмма и сохранилась, возникла запись слова греческими буквами. Оба -- и автор, и Брейн -- знали греческий язык со школьной скамьи, так что греческий алфавит как прототип кириллицы компенсировал Брейну отсутствие знаний о принятой в России письменности.

Как мы видим, современный тип литературного аканья в первой половине XVIIIв. был уже в достаточной степени распространен по всей России, поскольку стихотворение Мессершмидта, как можно думать, отражает не столько его петербургский опыт, сколько [prava], слышанное им во время его длительного путешествия. В эпиграмме отчетливо засвидетельствовано русское акающее произношение, а также возможность реконструировать те несколько контекстов, из которых Мессершмидт мог извлечь значение слова [prava], не очень понимая, что речь идет об омонимичных формах трех разных слов (прилагательное ж. р. права(я), наречие право,существительное право).

Источники

1. Козельский 1768 -- Философическия предложения, сочиненныя надворным советником и Правительствующего сената секретарем Яковом Козельским. СПб.: [Печ. при Сенате], 1768. 225 с. Козельский 1788 -- Разсуждения двух индийцов Калана и Ибрагима о человеческом познании. Сочинены статским советником Яковом Козельским. СПб.: Печ. у Шнора, 1788. 268 с.

2. Козмин 1759 -- Опыт военнаго искусства. Сочиненный графом Тюрпиномде Криссе бригадиром королевской французской армии, и полковником гусарскаго полку. Переведен с францусскаго языка на российской артиллерии капитаном Сергеем Козминым. Часть вторая в Санктпербурге. [М.]: Печ. при Имп. Моск. ун-те, 1759. 254 с.

3. Курганов 1777 -- Курганов Н. Г. Книга писмовник. А в ней наука российскаго языка с седмью присовокуплениями, разных учебных и полезнозабавныхвещесловий. Новое изд. пересмотренное, поправленное и умноженное. СПб.: Книгопечатня Морскаго общества благородных юношей, 1777. 472 с.

4. Ливий 1989 -- Ливий Тит. История Рима от основания Города. Т I. Е. С. Голубцова (отв. ред.),

5. M.Л. Гаспаров, Г. С. Кнабе, В. М. Смирин (ред.). М.: Наука, 1989. 575 с.

6. Ломоносов 1757 -- Собрание разных сочинений в стихах и в прозе ... Михайла Ломоносова. 2-е изд. с прибавлениями. В 2 т. М.: Печ. при Имп. Моск. ун-те, 1757-1759 [1765].

7. Марциал 1968 -- Марциал Марк Валерий. Эпиграммы. Сер.: Библиотека античной литературы. Рим. Пер. с лат. Ф. Петровского. М.: Художественная литература, 1968. 487 с.

8. Первый исследователь Сибири 2019 -- Первый исследователь Сибири Д. Г. Мессершмидт: Письма и документы. 1716-1721. Е. Ю. Басаргина, С. И. Зенкевич, В. Лефельдт, А. Л. Хосроев (сост.); Е. Ю. Басаргина (общ. ред.). СПб.: Нестор-История, 2019. 312 с.

9. Поликарпов 1701 -- Поликарпов Ф. П. Книга букварь славенскими, греческими, римскими писмены, учитися хотящым, и любомудрие в ползу душеспасительную обрести тщащымся, в царствующем великом граде Москве, Лето Мироздания 7209, Рождества же Бога Слова 1701 месяца иуниа. М.: [б. и.], 1701. 159 с.

10. Поликарпов 1704 -- Поликарпов Ф. П. Лексикон треязычный. Сиречь речений славенских, еллиногре- ческих и латинских сокровище. Из различных древних и новых книг собраное и по славенскому алфавиту в чин разположеное. М.: Типография царская, 1704. 806 с.

11. Полный французско-русский лексикон 1786 -- Полной французской и российской лексикон, с послед- няго издания лексикона Французской Академии на российской язык переведенный Собранием ученых людей: А до К, Том 1. СПб.: Имп. типогр., 1786. 444 с.

12. ПРГ -- Письма русских государей и других особ царского семейства. [1716-1733]. T. 1. М.: Изд. Комис. печатания гос. грамот и договоров, сост. при Моск. гл. арх. М-ваиностр. дел. Москва: в тип. Сергея Орлова, 1861. 166 с.

13. Прокудин-Горский 1782 -- Прокудин-Горский М. И. Комедия Судьба деревенская, сочиненная в нравах деревенских жителей в трех действиях. М.: Сенатская типография, 1782. 46 с.

14. Строевые уставы 2010 -- Строевые уставы, инструкции и наставления русской армии XVIII века. Сборник материалов в 2 т. Т. 2. К. В. Татарников (сост., вступ. статья, коммент., оформ.). М., 2010.

15. Целларий 1746 -- Христофора Целлария Краткой латинской лексикон с российским и немецким переводом для употребления Санктпетербургской гимназии. СПб., 1746. 404 с.

16. Цицерон 2019 -- Цицерон. Учение академиков. О пределах блага и зла. Парадоксыстоиков.Пер. Н. А. Федорова. М.: Юрайт, 2019. 240 с.

17. Blass 1890 -- Pronunciation of Ancient Greek. Transl. from the 3^rd German ed. of Dr. Blass with the author's sanction by W. J. Purton, B. A. Pembroke college. Cambridge: at the University press, 1890. 146 p.

18. Lewy 1907 -- Lewy E. Etymologisches. BeitragezurGeschichte der deutschenSprache und Literatur. H. Paul und W. Braune. Halle (Hrsg.).1907. Bd. 32, 136 -150.

19. Messerschmidt 1962-82 -- Messerschmidt D. G. ForschungsreisenachSibirien 1720-27, T. 1, E. Winter,

20. N.A. Figurovskij (Hrsg.). 1962; T. 2-5., E. Winter, G. Uschmann, G. Jarosch (Hrsg.), 1964-1982.

Словари

21. Вейсман 1731 -- Вейсманн Э. Немецко-латинский и руский лексикон. Купно с первыми началами рускаго языка к общей пользе. [Пер. на русский язык И. И. Ильинский, И. П. Сатаров, И. С. Гор- лицкий]. St. Petersburg: Gedr. in der Kayserl. Acad. der WissenschafftenBuchdruckerey, 1731. 840 с.

22. Волчков 1755 -- Новой лексикон на францусском, немецком, латинском, и на российском языках переводу ассессора Сергея Волчкова. Ч. 1. СПб.: Имп. Акад. наук [1755]-1764. 1066 с.

23. Даль 1955 -- Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 1-4. М.: Гос. изд-во иностранных и национальных словарей, 1955.

24. Дьяченко 1993 -- Дьяченко Г. М. Полный церковно-славянский словарь [1898]. М., Издательский отдел Московского патриархата, 1993. 1159 с.

25. Словарь русского языка XVIIIвека -- Словарь русского языка XVIIIвека. Л. (СПб.): Наука, 1984 -- по наст. время.

26. Фасмер 1986 -- Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Пер. О. Н. Трубачева. Т 1-4. М.: Прогресс, 1986-1987.

27. Dictionnairemilitaire1758 -- Aubert de la Chesnaye des Bois, Francois Alexandre. Dictionnairemilitaire, portatif, contenanttous les termespropres a la guerre; Sur ceguiregarde la tactique, le genie, I'artillerie, la subsistance, la duscipline des troupes & la marine. Paris: Gissey etc., 1758-1759.

28. OLD 2012 -- Oxford Latin Dictionary. P. G. W. Glare (ed.). 2^nd ed. Vols. 1-2. Oxford: Oxford University Press, 2012.

29. Quicherat 1881 -- Quicherat L. Thesaurus poeticus linguae LatinaeouDictionnaireprosodique et poetique de la langue latine. Paris: Hachette, 1881. 1253 p.

30. Walde, Hofmann 1938 -- Walde A. LateinischesEtymologischesWorterbuch. 3. Aufl., bearb. von J. B. Hofmann. Bd. 1: A-L. Heidelberg: Carl Winter's Universitatbuchhandlung, 1938. 872 p.

Литература

31. Басаргина и др. 2019 -- Басаргина Е. Ю., Бондарь Л. Д., Тункина И. В. 300 лет первой научной экспедиции в Сибирь: Даниэль Готлиб Мессершмидт и изучение его научного наследия. StudiesintheHistoryofBiology. 2019, vol. 11, (3): 120-134.

32. Басаргина, Зенкевич 2019 -- Басаргина Е. Ю., Зенкевич С. И. Д. Г. Мессершмидт в Тобольске. В кн.: Первый исследователь Сибири Д. Г. Мессершмидт: Письма и документы. 1716-1721. Е. Ю. Басаргина, С. И. Зенкевич, В. Лефельдт, А. Л. Хосроев (сост.). Е. Ю. Басаргина (ред.). СПб.: Нестор- История, 2019. C. 137-145.

33. Бобович 1958 -- Бобович А. С. К истории латинского прилагательного pravus. Ученые записки ЛГУ. Серия филологических наук. 1958. Вып. 35: 158-164.

34. Бондарко и др. 2004 -- Бондарко Л. В., Вербицкая Л. А., Гордина М. В. Основы общей фонетики. 4-е изд., испр. М.: Академия; СПб.: Филол. фак. С.-Петерб. ун-та, 2004. 160 с.

35. Вербицкая 2013 -- Вербицкая Л. Современная русская орфоэпия и орфофония. Чуждоезиково обучение. 2013. Година XL, (1): 99-106.

36. Казанский 2020 -- Казанский Н. Н. Даниэль Готлиб Мессершмидт в гостях у читинского богача (эпиграмма, написанная 4 марта 1725 года в подражание Марциалу). В сб.: Homoomniumhorarum: Сборник статей в честь 70-летия А. В. Подосинова. А. В. Белоусов, Е. В. Илюшечкина (ред.). М.: Изд-во Ун-та Дмитрия Пожарского, 2020. С. 262-270.

37. Теоретические проблемы 2004 -- Теоретические проблемы языкознания: c6. ст. к 140-летию кафедры общего языкознания Филологического факультета Санкт-Петербургского государственного университета. Л. А. Вербицкая (гл. ред.) и др. СПб.: Филол. фак. С.-Петерб. ун-та, 2004. 655 с.

References

1. Басаргинаидр. 2019 -- Basargina E. Yu., Bondar L. D., Tunkina I. V. 300 years of the first scientific expedition to Siberia: Daniel Gottlieb Messerschmidt and the study of his scientific heritage. Istoriko- biologicheskieissledovaniia. 2019, Vol. 11, (3): 120-134.

2. Басаргина, Зенкевич2019 -- Basargina E. Yu., Zenkevich S. I. D. G. Messerschmidt in Tobolsk. In: Pervyiissledovatel' Sibiri D. G. Messershmidt: Pis'maidokumenty. 1716-1721. E. Yu. Basargina, S. I. Zenkevich, V Lefel'dt, A. L. Khosroev (comp.). E. Yu. Basargina (eds). St. Petersburg: Nestor-Istoriia Publ., 2019. C. 137-145.

3. Бобович1958 -- Bobovich A. S. To the history of the Latin adjective pravus. Uchenyezapiski LGU. Seriiafilologicheskikhnauk. 1958. Issue 35: 158-164.

4. Бондарко идр. 2004 -- Bondarko L. V, Verbitskaya L. A., Gordina M. V Fundamentals of General Phonetics. 4-th ed., rev. Moscow: Akademiia; St. Peterburg: Filologicheskiifakul'tet Sankt-Peterburgskogogosudarstvennogouniversiteta Publ., 2004. 160 p. (In Russian)

5. Вербицкая2013 -- Verbitskaya L. Modern Russian orthoepy and orthophony. Foreign Language Teaching. 2013, vol. 40, (1): 99-106.

6. Казанский2020 -- Kazansky N. N. Daniel Gottlieb Messerschmidt visiting a rich man in Chita (an epigram written on March 4, 1725 in imitation of Martial). In: Homo omnium horarum: Sbornikstatei v chest' 70-letiia A. V. Podosinova. A. V. Belousov, E. V. Iliushechkina (eds). Moscow: Izdatel'stvoUniversitetaDmitriiaPozharskogo Publ., 2020. P. 262-270.

7. Теоретическиепроблемы2004 -- Theoretical problems of linguistics: a collection of articles dedicated to the 140^th anniversary of the Department of General Linguistics, Faculty of Philology, St. Petersburg State University. L. A. Verbitskaya (ed.). St. Petersburg, 2004. 655 p.

Размещено на Allbest.ru