Лексико-семантические трансформации при переводе рассказов В.М. Шукшина на английский язык

Стоит отметить, что художественная литература представляет собой особое пространство, включающее в себя социальные, территориальные и культурные компоненты. Воссоздание такого пространства на языке, отличным от исходного, в полной мере считается актом межкультурной коммуникации. Преобразование затрагивает план содержания и план выражения. В рамках нашего исследования под таким переходом от языковых единиц оригинала к языковым единицам перевода мы будем понимать переводческую трансформацию.

Переводчик художественного произведения выступает не просто как механизм трансформации единиц одного языка на другой, но является непосредственным участником межкультурной, межъязыковой коммуникации, порой заочной и дистанцированной во времени, что также создает определенные трудности. Следовательно, в функции переводчика входит прагматическая адаптация исходного текста, создание национально-культурных и социоисторических комментариев.

Для создания таких комментариев и, следовательно, адекватного текста средствами языка принимающей культуры переводчику необходимо обладать достаточными фоновыми знаниями. Понятие "фоновые знания" является одним из основных терминов, в частности, когнитивной лингвистики, которым оперируют при обсуждении экстралингвистических аспектов коммуникации. В научной лингвистической литературе существуют различные определения "фоновых знаний". Мы согласно лингвистическому словарю О.С. Ахмановой принимаем в качестве рабочего следующее определение: "обоюдное знание реалий говорящим и слушающим, являющееся основой общения" [1. С. 498].

Не существует переводных текстов с абсолютным, стопроцентным покрытием лексем исходного текста их прямыми соответствиями. Это можно объяснить асимметрией рабочей пары языков на всех уровнях, но самое главное - несовпадением национальных картин мира, особенностями имплицитной, национальнокультурной информации, которой обладает большинство лексических единиц художественного текста. Так, текст, созданный автором как представителем определенной национальной картины мира, всегда претерпевает изменения как внешне, так и внутренне (оригинал не бывает равен переводу), хотя, безусловно, самая главная задача переводчика состоит в создании текста, эффект от прочтения которого равен эффекту, который вызывает у читателя оригинальный текст.

В нашей работе рассматриваются лексико-семантические трансформации, под которыми вслед за Т.А. Казаковой понимается способ перевода при помощи использования единицы, значение которой хоть и не совпадает по значению с единицей оригинала, но может быть выведено путем такого логического преобразования, как генерализация, конкретизация, добавление, опущение и др. [2].

Произведения В.М. Шукшина изобилуют лексикой, описывающей быт и традиции народа Сибири. Культурные реалии, выражающиеся через диалектизмы и просторечные слова (см. напр. очугей, жарки, пимы, солонина, саранка, маковки, гусиха, грива), в первую очередь отражают территориальную, социальную и культурную красоту местности [3].

В русской литературе писатели часто прибегают к использованию единиц диалекта и просторечия, например, П.П. Бажов, А.С. Пушкин, Л.Н. Толстой, И.С. Тургенев, М.А. Шолохов и др. Широкое использование данного языкового пласта не нарушает норм литературного языка в произведениях, благодаря чему творчество по праву считается классикой. Использование диалектов помогает передать местный колорит, речевые особенности и социальную принадлежность персонажей, т.е. правдиво изобразить жизнь, обычаи, привычки.

Творчество В.М. Шукшина характеризуется наличием разнообразия диалектной и просторечной лексики. Поскольку данные единицы содержат в своей структуре определенное коннотативное значение, т.е. они культурно нагружены. Следовательно, такие единицы можно отнести их к коннотативной лексике.

Коннотация - это явление, включающее в себя языковые данные, не зависящие от человека, но помогающие ему анализировать и классифицировать поступающие сообщения и разного рода фоновые ассоциации, связанные с чувствами, эмоциями, возникающими у рецептора в процессе коммуникации. Следовательно, причиной использования коннотативных значений в тексте является необходимость акцентирования личностно важных для самого автора особенностей описываемых событий и характеристик действующих лиц [4. С. 195].

По классификации Л.К. Латышева, выделяются следующие фоновые ассоциации в структуре упомянутых выше единиц:

— устойчивые для этнической общности ассоциации;

— ассоциации, которые вызваны символическим значением;

— соотнесенность с определенной лингвокультурной общностью;

— соотнесенность с определенной социальной средой;

— нормативно-стилистическая окраска единиц [5].

Таким образом, культурный компонент в структуре данных единиц может основываться на этнографической, социальной, территориальной, исторической и стилистической принадлежности. Стоит отметить, что сохранение структурносемантического подобия исходного и переводного текстов является весьма сложной задачей, разрешение которой требует взвешенных переводческих решений. Непосредственно в нашем случае смысл исходного текста В.М. Шукшина строится на образах культурного, социального и территориального характера. Средства обозначения культурной информации в структуре единицы уникальны в каждой культуре, как на уровне плана содержания, так и на уровне плана выражения лексических единиц, поскольку они маркируют национальное сознание, концептуальное восприятие окружающего мира.

Единицы диалекта и просторечия в произведениях В.М. Шукшина демонстрируют особенности русской национальной картины мира через различные образы и смыслы, а их проявление в системе языка отображают русский культурный код, который, по мнению В. Мединского, является сложным культурным явлением. Культурный код нации, по его мнению, представляет собой своего рода пространство, в котором и сформировалась многонациональная культура России [6]. В связи с этим поиск адекватного варианта перевода требует сохранения ожидаемого автором воздействия художественного текста на читателя. В рамках нашего исследования практический лингвистический материал, т.е. текст произведений

В.М. Шукшина, является хранителем национально-специфических языковых и культурных особенностей Сибири как части многонациональной русской культуры.

Естественно, что переводчики сталкиваются с определенными сложностями, работая над переводом текстов произведений В.М. Шукшина. Противоречия, вызванные стремлением (но часто невозможностью в связи с отсутствием устойчивой ассоциации между объектом и именем, его обозначающем, в сознании переводчика и читателя как языковых личностей и, следовательно, поиском структурно-семантического подобия, которое не всегда отвечает исходному авторскому образу) сохранить культурный компонент - все это объясняет оправданность использования трансформаций. Приводимые в качестве фактического материала единицы просторечия и диалекта могут быть обнаружены на лексическом уровне. Использование переводчиками лексико-семантических трансформаций приводит к потере информации, связанной с культурным, территориальным, историческим и социальным фоном единицы оригинала.

Разберем несколько примеров перевода единиц, которые и составляют основной пласт просторечной и диалектной лексики в текстах произведений В.М. Шукшина.

Старик сходил в дом, принес бутылку самогона и немного батуну [7].

Единица `батун' - `озимый (многолетний) лук' [8. С. 35].

Вариант перевода Р. Дэглиша `A spring onion' - `a small onion with a white part at the bottom and long, green leaves, which is eaten in salads' [9] ("весенний лук" - небольшой по размеру лук, белый у основания, с длинными зелеными листьями. Его часто используют при приготовлении салатов" - пер. с англ. наш - прим. авт.).

Единица оригинала передается при помощи замены слова словосочетанием (`батун' = `A spring onion'), на основании которого читатель может домыслить понятие, которое кодируется в тексте оригинала. Объем слова восстановлен полностью, за исключением территориального признака, который характерен для быта, описываемого в текстах произведений В.М. Шукшина.

В погребе у него чего только нет - сало еще прошлогоднее, соленые огурцы, капуста, арбузы, грузди... [7].

Единица `грузди' - `съедобные грибы' [10. С. 109].

Вариант перевода Р. Дэглиша `mushrooms' - `грибы' [9].

Единица оригинала передается при помощи генерализации через обобщающее слово `mushrooms'. Стоит отметить, что единица `грузди' обозначает не только съедобные грибы по классификации "съедобный/ядовитый", но и определенные грибы, относящиеся к первой категории. В данную категорию входят самые вкусные и питательные грибы [11]. Объем единицы `грузди' восполняется не полностью, так как стирается ассоциативная связь на основе этнографического, территориального признака. Таким образом, достигается частичное лексико-семантическое преобразование единицы оригинала.

Поглядел на ряды кошенины - неплохо с утра помахал [7].

Единица `кошенина' - `скошенная, но еще не убранная трава' [10. С. 245].

Вариант перевода Р. Дэглиша `mown grass' - `скошенная трава' [9].

Единица оригинала `кошенина' передается при помощи замены слова оригинала на словосочетание из-за различия словообразования между русским и английским языками. Имеет место полное преобразование, поскольку вариант перевода `mown grass' имеет значение `the delicious smell of newly mown grass' ("скошенная трава" - "сладкий аромат свежескошенной травы" - пер. с англ. наш - авт.) согласно оксфордскому онлайн-словарю [12]. Также данный вариант перевода имеет подобный единице оригинала образ `косы', но относится к стандартной лексике.

Поближе туда к осени поедем. Там и грибки пойдут, солонинки какой-нибудь можно успеть приготовить, варенья сварить облепишного [7].

Единица `солонина' - `соленые овощи, грибы' [13. С. 188].

Вариант перевода Л. Митчэл и Дж. Гивенса `pickled mushrooms' - `засоленные грибы' [9].

В данном случае единица оригинала `солонина' передается при помощи конкретизации через описание. Объем единицы оригинала восполнен не полностью из-за различий в смыслообразовании русского и английского языков [14]. Достигнуто частичное преобразование, так как в варианте перевода `pickled mushrooms' ("соленые (консервированные) грибы" - пер. с англ. наш - авт.) отсутствуют устойчивые ассоциативные связи, основанные на этнографической и территориальной принадлежности. Для Сибири так характерно заготавливать овощи и фрукты на зиму. Так, естественно, что многие консервированные продукты получают свое особое название (см. `солонина'), в то время, как словосочетание `pickled mushrooms' ("соленые (консервированные) грибы") является общеупотребительным и не обладает дополнительной национально-культурной нагрузкой.

Пока варилась щерба из чебачков, пропускали по первой, беседовали [7].

Единица `чебак' - `рыба семейства карповых: лещ, ельц, плотва' [15. Т. 5. С. 265].

Вариант перевода Л. Митчэл и Дж. Гивенса `bream' - `лещ' [9].

Единица оригинала `чебак' передается при помощи конкретизации. Объем единицы восполнен не полностью. Достигнуто частичное преобразование, так как переводчику как языковой личности, в равной мере владеющей как языком исходным, так и языком принимающей культуры, все же трудно подбирать эквиваленты в языке перевода к единицам, обозначающим объекты специфической сибирской флоры и фауны. Это может объясняться отсутствием фоновых знаний, а значит и сформированных ассоциативно-образных связей между объектом и именем, его обозначающим. Такие связи основываются зачастую по принципу мотивированности [16] на этнографической и территориальной принадлежности.

Единица `щерба' - `уха' [15. Т. 57 С. 374]; "уха из мелкой неочищенной рыбы или любая уха из свежей рыбы" [3. С. 388].

Вариант перевода Л. Митчэл и Дж. Гивенса `fish soup' - `рыбный суп' [9].

Единица оригинала `щерба' передается при помощи генерализации через описание. Объем единицы восполнен не полностью. Достигнуто частичное преобразование, так как переводчики передают одно из значений единицы оригинала, что позволяет легко распознать единицу в контексте на уровне понимания общего смысла. Устойчивых когнитивно-образных ассоциаций, основанных на этнографической и территориальной принадлежности, нет в варианте перевода `fish soup'.

Отец и сын опять не могли удержаться от смеха. Зоя (жена) пошла в куть за сковородником [7].

Единица `куть' - `угол в избе, часто отгороженный, где готовят пищу, хранят кухонную утварь и т.п.' [3. С. 165].

Вариант перевода Л. Митчэл и Дж. Гивенса `kitchen' - `кухня' [9].

Единица оригинала `куть' передается при помощи конкретизации. Переводчик использует вариант перевода `kitchen', который передает только одну из составляющих содержания единицы оригинала `куть'. Информация о месторасположении в избе, которая основывается на традициях и обычаях быта, не передается. Таким образом, ассоциативные связи, основанные на этнографической принадлежности, отсутствуют в варианте перевода. Достигнуто частичное преобразование, которое позволяет читателям другой культуры распознавать общий смысл текста.

Вот наконец и делянка старика: пологая логовинка недалеко от дороги, внизу согра с ключом [17].

Единица `согра' - `лес на болотистом месте' [10. С. 508].

Вариант перевода Р. Дэглиша - `a little marsh' [9].

Единица оригинала `согра' передается при помощи словосочетания `a little marsh', которое переводится `маленькое болото'. Переводчик использует конкретизацию. Он передает лишь болотистое место, однако подразумевается сырое болотистое место с кочками, поросшее густым или мелким лесом. Данный вариант не воссоздает особенности природы, искажает представления о местности, которые были изначально задуманы по авторскому замыслу. Когнитивно-ассоциативные связи, основанные на этнографической принадлежности, отсутствуют в варианте перевода. Можем отметить полное несоответствие варианта перевода единице оригинала.

В погребе у него чего только нет... Кадки, кадушки, туески, бочонки - целый склад [17].

Единица `кадка' - `деревянный сосуд цилиндрической формы из досок, стянутых обручами' [10. С. 207].

Вариант перевода Р. Дэглиша `vat' - `a large tank or tub used to hold liquid, especially in industry' (большой бак или бочонок для хранения жидкости, особенно в промышленности) [18].

Единица оригинала `кадка' передается при помощи генерализации. Единица `кадка' означает не только предмет, в котором хранится жидкость, но и содержит информацию о материале и форме данного предмета. Фоновые ассоциативные связи, основанные на материале и форме предмета, отсутствуют в варианте перевода `vat', однако возможно распознать общий смысл эпизода во время чтения произведения. Мы можем сделать вывод, что достигнуто частичное преобразование.

Единица `кадушка' - `небольшой деревянный сосуд вместимостью в один - два литра для хранения молока' [18. Т. 12. С. 301].

Вариант перевода Р. Дэглиша `tub' - `кадка, контейнер' [9].

Единица оригинала `кадка' передается при помощи генерализации. Информация о количестве литров и напитка отсутствует в варианте перевода. Достигнуто частичное преобразование, так как объем единицы оригинала восполнен не полностью.

Стоит обратить внимание на связь между единицами `кадка' и `кадушка'. Они имеют одинаковую основу, и наличие суффикса помогает образовать дополнительный оттенок значения. На уровне ассоциативных связей они участвуют в концептуализации русской картины миры. В английском языке не передается данная особенность русского языка.

Домой Чудик приехал, когда шел рясный парной дождик [17].

Единица `рясный' - `обильный, крупный' [10. С. 437].

Вариант перевода Р. Дэглиша `heavy' - `сильный (о дожде)' [9].

Единица оригинала `рясный' передается при помощи замены слова с целью распознания необходимого смысла читателями другой культуры. Переводчик использует вариант перевода `heavy', который характеризует силу дождя и в английской культуре, то есть данная замена основывается на базовых принципах мышления. Однако ассоциативных связей, основанных на этнографической принадлежности, не обнаружено в варианте перевода. Можем сделать вывод, что объем слова восполнен не полностью, достигнуто частичное преобразование, которое позволяет легко распознать читателям другой культуры общий смысл.

В некоторых случаях переводчикам удается достигнуть частичного сохранения образности единицы оригинала, например, `жарки' - `луговое растение из семейства лютиковых с крупными ярко-оранжевыми цветками, купальница' [10. С. 148] и вариант перевода `fire-flowers' - `огненные цветы'; `четверть' - `посуда емкостью три литра в виде бутылки' [15. Т. 5. С. 288] и вариант перевода `bottle' - `бутылка'; `саранка' - `лесная разновидность лилии тигровой' [15. Т. 36. С. 133] и вариант перевода `lily' - `лилия' и т.д. Как мы видим, единицы оригинала передаются при помощи генерализации или же семантической замены. Образы, связанные с универсальными понятиями, такими, как любовь, надежда, емкость и пр., могут передаваться [14], но ассоциаций, основанных на этнографической и территориальной принадлежности, в структуре варианта перевода нет.

Таким образом, приведя различные примеры, мы можем сделать следующие выводы:

1) когнитивно-образные фоновые ассоциации, которые демонстрируют образность диалектной и просторечной лексики, представленной в произведениях В.М. Шукшина, основываются преимущественно на этнографической и территориальной принадлежности;

2) фоновые ассоциации являются маркерами национального своеобразия менталитета и участвуют в концептуализации окружающего мира как на уровне плана содержания, так и на уровне плана выражения;

3) поскольку единицы просторечной и диалектной лексики, приведенные в качестве примера, работают над созданием культурно-специфического национального образа на лексическом уровне, использование лексико-семантических трансформаций - вполне оправданное решение переводчиков;

4) сохранение структурно-семантического подобия единицы оригинала и варианта ее перевода не всегда гарантирует совпадение устойчивых ассоциативных связей.

Для корректного преобразования просторечной и диалектной лексики, используемой в произведениях В.М. Шукшина, рекомендуется учитывать устойчивые ассоциативные связи, понимание которых зависит от правильного раскрытия экстралингвистических механизмов, а именно когнитивного основания возникновения ассоциаций и образов в структуре единиц.

Сопоставительный анализ единиц оригинала и вариантов их перевода показал, что в языковом воплощении красоты и обычаев Сибири в тексте имеются базовые модели образования слов, точнее, языковые инструменты смыслообразования на основе мотивированности, которые играют важную роль в концептуализации сибирской картины мира.

Как правило, перевод предназначается для широкого круга читателей, и замена территориальных диалектизмов общеупотребительной лексикой облегчает понимание общего содержания, но в то же время лишает текст уникальности и не способствует повышению интереса к произведению.

Библиографический список

Сведения об авторах:

Вековищева Светлана Николаевна, кандидат филологических наук, доцент, доцент кафедры теории языка и англистики, заместитель декана лингвистического факультета Московского государственного областного университета;

Гусейнова Мария Игоревна, кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры переводоведения и когнитивной лингвистики лингвистического факультета Московского государственного областного университета;

Приорова Елена Михайловна, кандидат биологических наук, магистр лингвистики, доцент, доцент кафедры социальной безопасности факультета безопасности жизнедеятельности Московского государственного областного университета;

Савченко Елена Павловна, кандидат филологических наук, доцент, доцент кафедры индоевропейских и восточных языков лингвистического факультета Московского государственного областного университета;

Information about the authors:

Svetlana N. Vekovishcheva, Vice Dean, Linguistic Faculty of Moscow Region State University, Ph.D., associate professor;

Maria I. Guseinova, Ph.D., Assistant Professor, Assistant Professor of the Chair of Theory of Translation and Cognitive Linguistics, Linguistic Faculty of Moscow Region State University;.

Elena M. Priorova, Ph.D., Master of Linguistics, Assistant Professor, Assistant Professor of the Chair of Social Security, Life Safety Faculty of Moscow Region State University;.

Elena P. Savchenko, Ph.D., Associate Professor, Associate Professor of the Chair of Indo-European and Oriental Languages, Linguistic Faculty of Moscow Region State University

Размещено на Allbest.ru