Русская историческая лексикография: текстоцентрический и словоцентрический подходы

Авв.Ж. - Житие протопопа Аввакума // Житие протопопа Аввакума, им самим написанное, и другие его сочинения / под ред. Н.К. Гудзия. М.: Гослитиздат, 1960. С. 53-122.

Авв. кн. толк. - Аввакум. Книга толкований // Житие протопопа Аввакума, им самим написанное, и другие его сочинения / под ред. Н.К. Гудзия. М.: Гослитиздат, 1960. С. 123-148.

Авв. Письма - Аввакум. Письма // Житие протопопа Аввакума, им самим написанное, и другие его сочинения / под ред. Н. К. Гудзия. М.: Гослитиздат, 1960. С. 185-294.

В-КI - Вести-Куранты 1600-1639 гг. / изд. подгот. Н.И. Тарабасова, В.Г. Демьянов, АИ. Сумкина ; под ред. С.И. Коткова. М.: Наука, 1972. 348 с.

Вкл. кн. ТСМ - Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря / изд. подгот. Е.Н. Клитина, Т.Н. Манушина, Т.В. Николаева; отв. ред. Б.А. Рыбаков. М.: Наука, 1987. 439 с.

Вкл. Нижегор. - Вкладная книга Нижегородского Печерского монастыря / предисл. А.А. Титова // Чтения ОИДР. 1898. Кн. 1, отд. 1. С. 1-74.

Пов. аз. ратн. сид. - «Поэтическая повесть» об азовском ратном сидении 1642 г. // Воинские повести Древней Руси / под ред. В.П. Адриановой-Перетц. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1949. С. 5-81.

РДIII - Крестьянская война под предводительством Степана Разина: сб. документов. М.: Изд-во АН СССР, 1962. Т. 3. 324 с.

Рус.-грузин. отн. I - Материалы по истории русско-грузинских отношений (80-90-е годы XVII в.). Т. 1 / документы к печати подгот., предисл. и коммент. Г.Г. Пайчадзе. Тбилиси: Мецниереба, 1974. 392 с.

1. Неоднозначность понятия исторической лексикографии

В настоящей статье поднимается вопрос приоритетов и подходов в исторической лексикографии. Отечественная историческая лексикография достаточно развита, представлена разными типами исторических словарей, при этом, однако, не существует ни бесспорного понятия «исторический словарь», ни общепринятого подхода к интерпретации исторического материала. Современные исследователи пишут о насущной задаче создания интегрального исторического словаря: «...идея создания универсального исторического словаря давно назрела» [1. С. 644]. В статье обсуждаются различные методологические установки, реализующиеся в практике разных исторических словарей русского языка.

Прежде всего обратимся к понятию исторической лексикографии. Оно не имеет однозначной интерпретации, как и вопрос о диахронии и синхронии применительно к языковой системе. В.Г. Гак обращал внимание на то, что под историческим словарем может иметься в виду и словарь, освещающий историю всех слов, в том числе и отмерших, за все время существования письменности на данном языке (это, например, путь Оксфордского словаря, включающего историю слов, бытовавших и бытующих в английском языке начиная с 1150 г.), и словарь, охватывающий лексику определенного прошедшего периода в истории данного языка (что характерно для русистики) [2. С. 84]. В России сложилась традиция создания многотомных фундаментальных словарей исторического цикла, раздельно этимологических, исторических, диалектных [3. С. 13-14; 4. С. 81-83], и под собственно историческим словарем традиционно понимается словарь, предметом описания которого является письменная история слова. Кроме того, в отечественной лексикографии различаются диахронические и синхронические исторические словари [4. С. 83]. Так, «Словарь русского языка XI-XVII вв.» [5] определяется как словарь диахронического типа, с широкими хронологическими рамками, в отличие от словарей отдельных периодов - «Словаря русского языка XVIII в.» [6] и «Словаря древнерусского языка ХХ вв.» [7]. При этом очевидно, что синхронное состояние лексики - это всегда некая абстракция с учетом непрерывного изменения словарного состава и понятие синхронных срезов условно. Также в определенной степени условно проведение границы между историческим и современным состоянием лексики.

С другой стороны, еще до выхода многих исторических словарей русского языка вопрос исторического описания был интерпретирован как показ изменений словарного состава. В работах Л.В. Щербы, а затем Ю.С. Сорокина в качестве основного критерия исторического словаря было выдвинуто представление словарем динамики развития лексики (исторический - «словарь, дающий историю всех слов на протяжении определенного отрезка времени» [8. С. 303]). Эти теоретические положения отражены в практической концепции «Словаря русского языка XVIII в.» как словаря, показывающего динамику языковых изменений.

Есть тенденция разграничивать понятия историзма (по материалу) и хронизма (по методу). Например, в известной типологии А.М. Цывина исторические словари по дифференциальному признаку отражения исторических процессов разделяются на синхронные и диахронные, которые, в свою очередь, делятся на перспективные и ретроспективные. Среди ретроспективных словарей различаются этимологические и исторические, а последние по признаку отражения динамики языковых изменений подразделяются на историко-динамические и историко-регистрирующие» [9. С. 100].

Таким образом, понимание исторического словаря как типа неоднозначно. В настоящей статье используется понимание исторической лексикографии как области, описывающей материал письменных свидетельств предыдущих эпох, и исторический словарь интерпретируется как словарь, предметом описания которого является словарный состав языка на определенном прошедшем этапе его истории. Конкретные возможности и ограничения лексикографического представления письменно зафиксированной истории слова были описаны и теоретически обоснованы в монографии Г.А. Богатовой «История слова как объект русской исторической лексикографии» [10]. Специфика исторической лексикографии в этом смысле - это, с одной стороны, документированность биографии слова (в отличие от этимологических словарей), а с другой - конечность, ис- черпаемость и определенная фрагментарность письменных свидетельств, а также, в отличие от толковой лексикографии, из которой вырастает русская историческая лексикография, невозможность проверки лингвистических данных знанием и речевой практикой носителей языка (что, в частности, сближает историческую лексикографию с диалектной).

2. Подходы к описанию лексики условно единого языкового состояния

Лексика условно единого языкового состояния может быть описана с точки зрения следующих подходов:

• при выдвижении в центр описания слова как единицы лексикосемантической системы и как иерархически-организованной семантической структуры, представляющей собой комплекс сем, коннотаций и т.п., имеет место словоцентрический (лексицентрический) подход;

• при описании слова как составляющей текста и опоре на текст как на основной источник информации о слове используется текстоцентрический подход;

• при интерпретации языкового материала на основе словарей разных видов (в этом смысле в диахронии наибольшей ценностью будут обладать данные вторичных текстовых источников того же периода, описывающих семантику, употребление слов) применяется словарноцентрический подход;

* при представлении слова как прагматической единицы, реализующей определенные функции при наличии определенных условий, актуализируется антропоцентрический подход.

Рассмотрим вначале релевантность для исторической лексикографии антропоцентрического и словарноцентрического подходов.

В настоящей статье речь идет об антропоцентрическом подходе как о методе, положенном в основу составления словаря, и в этом отношении описание прагматических установок человека-носителя описываемого языка, т.е. человека предшествующих эпох, чрезвычайно сложно; антропоцентрический подход не может быть использован как ведущий при создании исторического словаря. Причем если в словаре литературного языка отсутствие какой-то части семантической и прагматической информации может компенсироваться языковым опытом и знаниями как автора, так и читателей словаря, то в исторических, так же как и в диалектных словарях, эти лакуны невосполнимы.

Словарноцентрический подход в исторической лексикографии не может быть главенствующим в связи с объективным отсутствием источников лексикографического характера для большей части исторического периода русского языка. Обращение к метаязыковым источникам, синхронным описываемому материалу, очень важно (неслучайно в «Словаре русского языка XVIII в.» особое внимание уделяется материалам «Словаря Академии Российской» 1789-1794 гг.), но небольшое количество и разная степень авторитетности таких источников для значительной части истории русского языка не дает возможности использовать этот подход как основной. Материалы древних словарей и источников словарного характера (ономастиконов, приточников, азбуковников, разговорников, составленных иностранцами), безусловно, должны быть учтены при составлении исторических словарей донационального периода русского языка, однако об обеспеченности русского Ср. не как метод, а как конечная цель (ориентация на адресата) антропоцентризм справедливо определяется рядом исследователей в качестве характерной черты современной лексикографии [11, 12]; в этом смысле в историческом словаре предпочтительны синонимические и описательные, а не переводные на современный русский язык толкования, в толковании предметной лексики желательно отражение не только сигнификативного, но и по возможности денотативного компонента и т. п. языка собственно научными лексикографическими источниками можно говорить только начиная с конца XVIII в.

Соответственно, при составлении исторического словаря встает вопрос о приоритете прежде всего словоцентрического или текстоцентрического подхода, приоритете слова или текста. И размышления о приоритетах исторической лексикографии - это не просто постулирование абстрактных теоретических принципов, а выход в конкретную сферу составления словаря; методологическая позиция принципиально важна для решения центральных лексикографических вопросов. Рассмотрим ряд таких вопросов.

3. Словоцентрический и текстоцентрический подходы в практике исторических словарей

Проблема формирования словника. Спорным является вопрос включения имен собственных (как непосредственно онимов, так и имен собственных, образованных на основе нарицательных, в частности прозвищ и микротопонимов), лексем, производных от онимов (этнонимов, отэтнонимических и оттопонимических прилагательных), а также сложных слов с частотным общим элементом.

При отборе слов для словника исторического словаря при текстоцентрическом подходе описанию подлежит каждое без исключения слово, а при словоцентрическом подходе группы слов достаточно последовательно разделяются и обладают различной ценностью в плане включения их в корпус словаря.

Научная русская толковая и тесно связанная с ней историческая лексикография с большой осторожностью относились к именам собственным и в основном не включали их. При составлении «Проекта Древнерусского словаря» об этой проблематике писал Б.А. Ларин [13. С. 33-34]. В Инструкции к «Словарю древнерусского языка XI-XIV вв.» было отмечено, что «словарь в принципе должен бы охватить не только апеллятивы, но и ономастику, а также этнонимику и производные от них», и подчеркнуто принципиальное для исторической лексикологии положение, что «между апеллятивами и собственными именами нет демаркационной линии» [7. С. 26].

Ценность ономастики для исторической лексикологии несомненна, однако практический вопрос включения имен собственных, особенно в словари, охватывающие значительный хронологический период и базирующиеся на большом количестве источников, сложен и технически (это очень существенное увеличение объема словаря), и содержательно (исследователи подчеркивают необходимость принципиально различной лексикографической обработки материала по именам собственным и нарицательным).

Минимально включение имен собственных (только при употреблении в нарицательном смысле) в толковых словарях современного языка и закономерно приближающемся к ним по этим принципам и базирующемся на системном, словоцентрическом подходе «Словаре русского языка XVIII в.».

Большинство словарей включают онимы, совпадающие с нарицательными или производные от них. В «Словарь русского языка XI-- XVII вв.» [7], «Словарь обиходного русского языка Московской Руси ХУГ-ХУП вв.» [14], «Псковский областной словарь с историческими данными» [15] так же, как было предложено в Проекте ДРС, включены прозвища и микротопонимы, производные от апеллятивов или использующиеся в таком качестве, при этом их лексикографическая подача сопровождается соответствующими пометами: в сост. личн. имени, в сост. геогр. назв., прозвище, название деревни (озера, путо- ши) и т.п.

По пути полного включения имен собственных идут основанные на текстоцентрическом подходе словари-конкордансы (например, интернет-словари справочного комплекса «Казанский край» [16]). В качестве редкого словаря, пошедшего по пути максимального включения и интерпретации в словарной статье имен собственных (а именно антропонимов), может быть назван «Региональный исторический словарь» [17], который не только включает все антропонимы от диалектных и общерусских основ (как ценный исторический материал), но и предлагает их этимологию. Интересным решением является дополнение словаря специальными ономастическими справочниками. Так, «Словарь пермских памятников XVI-XVII вв.» Е.Н. Поляковой[18] дополняют «Словарь пермских фамилий» [19] и «Словарь имен жителей Пермского края XVI-XVII вв.» [20]. Этот путь показателен в плане стремления представить весь зафиксированный в источниках языковой материал и при этом учесть специфику ономастики.

Что касается включения производных от имен собственных, в поле зрения исторических словарей общефилологического типа в основном попадают отэтнонимические и оттопонимические имена прилагательные, образованные от названий крупных населенных пунктов (например, в «Словаре русского языка XVIII в.» есть статьи датский, кипрский, китайский) и/или известные в составе устойчивых сочетаний (так, в «Словаре русского языка XI-XVII вв.» в статье на слово московский описываются только устойчивые сочетания с этим прилагательным: московское ведро, московское число, московская деньга и др. [5. Вып. 9. С. 271]). В «Словарь обиходного русского языка Московской Руси XVI-XVП вв.», который был задуман Б.А. Лариным как толковый словарь группы памятников, представляющий максимально подробную семантическую и функциональную характеристику материала, включаются и получают подробное семантическое описание и этнонимы (арапы), и названия жителей (галичене, англичане), и производные от географических названий и этнонимов прилагательные (амбургский, арзамасский, армянский, выгоозерский, гишпанский и др.).

Значительно сложнее дело обстоит с притяжательными прилагательными, производными от антропонимов, которые включаются в исторические словари традиционно только при функционировании в составе устойчивых сочетаний (георгиев день). При этом пласт таких соотносимых с именами собственными прилагательных в языке совсем не мал, и неучитывание этих данных искажает наши представления о лексической системе описываемого языка.

Неоднозначен и вопрос включения в исторический словарь слов с частотным общим элементом (например, златоверхий, златоглав, златоглавный, златоглавый, златокованый, златоковач и др.). В таких словарях, как «Словарь древнерусского языка Х-ХI вв.», «Словарь русского языка ХI-ХII вв.», «Словарь обиходного русского языка Московской Руси XVI-XVII вв.», эти лексемы описываются каждая на своем алфавитном месте, а в «Словаре русского языка XVIII в.» даются в виде элементов, для которых описывается их общая семантика (например, злато-) и в словарных статьях на которые приводятся лексемы с этими элементами.

С развитием компьютерной лексикографии исторический словарь получил возможность приблизиться к типу словаря-тезауруса. Пути фиксации всего данного в памятниках материала (с помощью гнездования, списков-словоуказателей, дополнительных словариков и др.) обсуждаемы, но, видимо, установка в исторической лексикографии в силу конечности материала должна делаться на текстоцентрический подход и максимальный словник. Работа над по возможности полным словником, сформированным в соответствии с текстоцентрическим подходом, актуальна и в плане создания интегрального словника исторических словарей.

Над этой проблемой трудятся казанские коллеги: к настоящему времени сформированы электронные версии словников двадцати четырех исторических словарей, решается задача их объединения в рамках сводного словника [21]. С учетом того, что большое внимание при формировании фонда уделяется исчерпывающей инвентаризации всех слов и вариантов, при составлении такого словника и ориентации на словник-тезаурус и в перспективе исторического словаря-тезауруса, плодотворным представляется применение именно текстоцентрического подхода.

Вопрос толкований. Этот вопрос является ключевым в толковом историческом словаре. При текстоцентрическом подходе значение выводится из зафиксированных контекстов, т. е. описываются не потенциальные свойства системы, а только то, что дано в узусе, в то время как при словоцентрическом подходе толкование может выводиться и из языковой системы (в частности, системными представляются так называемые словообразовательные толкования).

Релятивное толкование более приемлемо для толковой лексикографии, описывающей системные языковые отношения. В этом смысле к толковой лексикографии приближается и практика создания «Словаря русского языка XVIII в.»: показ места слова в языке, а не слова в контексте - принципиальная позиция его создателей. Закономерно и использование в словаре частичного гнездования, и появление в «Словаре русского языка XVIII в.» соответствующих толкований - «типовых словообразовательных определений» [22. С. 30].

Использование текстоцентрического подхода отчетливо видно на примере толкования семантики относительных прилагательных. Вообще, интерпретация значений относительных прилагательных - это важная, имеющая значительную историю и до сих пор не решенная лексикологическая проблема, и нельзя не согласиться с исследователями, подчеркивающими, что приемлемое лексикографическое толкование относительных прилагательных может быть получено лишь в результате решения вопроса их семантики на теоретическом уровне [23. С. 89-90]. Текстоцентрический подход коррелирует с пропозици- онно-актантным методом описания семантики относительных прилагательных, в соответствии с которым отдельные конкретные значения прилагательных выделяются в зависимости от контекста на основе отношения существительного, от которого образовано прилагательное, и существительного, определяемого прилагательным. Примером использования текстоцентрического подхода при выработке толкований может служить практика «Словаря обиходного русского языка Московской Руси XVI-XVII вв.», в котором дается максимально подробная семантическая характеристика лексем и толкования относительных прилагательных конкретизируются, наполняются реальным содержанием. См., например:

Горский, прил. (18) 1. Расположенный среди гор. А графа Мансфелта он Бетлегем оставил позад себя в горских містех для тово чтоб Манъфелтъ... к нимъ на помочь пришел. В-КI, 80, 1626 г. Повсюду напаяют зверей и птиц: в дебрех, и в камениях горских, и инде. Авв. Письма, 266, 1679 г.

2. Живущий в горах Кавказа. А как он [царь Арчил]. со всяким бережением и на станех ставитца в крепких местех, и стоять крепко и осторожливо, и посылать от станов отводные караулы, чтоб безвестно кумыки и иные горские люди не пришли. Рус.-грузин. отн. I, 61, 1681 г. Чтоб будучи они [донские казаки] в том походе. с азовцы и с крымскими татары задоров не чинили, и на улусы их не били, кроме тех неприятельских людей, горских черкес и нагайцов, которые великим государем изменяют и служат неверно. РДIII, 384, 1684 г. Правящий на территории, расположенной в горах Кавказа. Да с тем же царем пришло горских князей и черкас из Кабарды 10 000. Пов. аз. ратн. сид., 60, 1642 г.

3. Выведенный в горной местности. 150 (1641) го году сентября в 19 день окольничей Федор Васильевич Волынской погреб тело сына своего Михаила Федоровича и дал по нем вкладу: жеребец аргамачей карь горских лошадей по цене за 64 рубли. Вкл. кн. ТСМ, 89, 1641 г. Дал вкладу из Нижнего Новагорода патриарша домового Благовещенского монастыря архимандритъ Пафнотей конь сЬръ, горскихъ лошадей, за 150 рублевъ. Вкл. Нижегор., 40, 1662 г. [14. Вып. 4. С. 198-199].

Текстоцентрический подход предпочтителен и при лексикографи- ровании условно авторского материала. Притом что в отечественной традиции отсутствует жанр авторской исторической лексикографии и эту нишу занимают словари отдельных памятников, в число источников исторического словаря включаются самобытные тексты с уникальной, авторской стилистикой, соответственно, в ряде случаев встает проблема авторского слова в истории языка и в историческом словаре. Иногда условно авторским единицам приходится давать очень контекстное, т.е. следующее из цитаты, толкование. См., например:

Жарить... 2. кого. Подвергать пытке огнем или смертной казни через сожжение. И прочих наших на Москве жарили да пекли: Исаию сожгли, и после Авраамия сожгли, и иных поборников церковных многое множество погублено, их же число Бог изочтет. Авв. Ж., 108, 1675 г. Кормят, кормят, да в лоб палкою, да и на огонь жарить. Авв. Письма, 224, 1673 г. [14. Вып. 6. С. 188].

Жидове и жиды ...с определением. Никониане с точки зрения старообрядцев. А нынешние жиды, в огонь сажая правоверных християн, тоже ругаяся говорят: аще-де праведен и свят, и он-де не сгорит! Авв. Кн. толк., 150, 1676 г. Не смейся враг, новой жидовин, распенше Христа! Авв. Письма, 225, 1670-е гг. [14. Вып. 6. С. 245].

Проблема выведения начальной формы. При словоцентрическом подходе возможно выведение начальной формы на основании потенций системы, даже если такая форма не зафиксирована. При текстоцентрическом подходе это делается с большой осторожностью, возможные колебания авторов исторических словарей отражаются в заголовочной строке обычно в виде квадратных скобок.

Это могут быть сомнения в фонетико-графическом облике слова. См., например:

[СКРАЩЕННЪ], СОКРАЩЕННО, нареч. Кратко. ...

[5. Вып. 25. С. 18].

[ЗАЖИВОЧНЫИ], прил. (1) Зажиточный, состоятельный.

И у нево [Гаврилы Прокофьева] гсдръ суседамъ змъля смежна с и онъ туды не двинеца патаму что меня [А. Прокофьева] сирату вашего [Самариных] хочи изагнатъ патаму что онъ человекъ зажвачнаи (!) а у мене кляча адна и та в далгу. ИНРЯ, 210, XVII -- н. XVIIIв. [14. Вып. 7. С. 22].

Достаточно часто возникают сомнения в морфологических характеристиках слова, например, в роде у имен существительных, который невозможно восстановить по форме множественного числа или формам предложного падежа. Эти сомнения также отражаются в подаче заголовочного слова: ЗАЛИВ, м. и ЗАЛИВА, ж. (общ.4) [14. Вып. 7. С. 59].

лексикография словоцентрический словарь языковый

Выводы

Представление языкового материала в исторической лексикографии в ее традиционном понимании определяется не только диапазоном описываемого периода в прошлом (диахронические/синхронические словари) и не только типом словаря в отношении показа динамики развития словарного состава (динамический/регистрирующий словарь), но и степенью отдаленности описываемого хронологического периода.

При описании языкового состояния значительно удаленных по времени эпох в исторической лексикографии наиболее целесообразным представляется применение текстоцентрического подхода. В результате этого исторический словарь должен приблизиться к тезаурусу, а каждая лексическая единица (с учетом конечности материала) - получить собственное семантическое описание. Для исторической лексикографии, обращающейся к описанию языковых свидетельств донационального состояния языка, принципиально выведение семантики из имеющихся документированных фиксаций, а не реконструкция гипотетического, абстрактного общего значения и не обобщение до некоего системного, языкового значения, далеко не всегда зафиксированного в текстах прошлых эпох.

При описании же качественно иного национального языкового состояния, значительного и в количественном отношении, допустимо применение используемого в первую очередь в современной толковой лексикографии словоцентрического подхода.

Таким образом, подход во многом определяется материалом, и учет в лексикографической интерпретации своеобразия разных этапов диахронического состояния языка в дальнейшем может стать основой успешного интегрального объединения достижений разных лексикографических проектов и создания возможно максимально полной и подробной истории словарного состава русского языка.

Литература

1. Чернышева М.И. Русская историческая лексикография // Славянская лексикография. М., 2013. С. 615-645.

2. Гак В.Г. Об историческом словаре // Филологические науки. 1994. № 1. С. 81-92.

3. Трубачев О.Н. Историческая и этимологическая лексикография: Праславянская лексика на начальное // Проблемы славянской исторической лексикологии и лексикографии: тез. конф,. октябрь 1975 г., М.. Вып. 3: Теория и практика исторической лексикографии. Посвящается 50-летию Картотеки ДРС / ред. Г.А. Богатова, В.Я. Дерягин. М., 1975. С. 13-20.

4. Богатова Г.А. Историческая лексикография как жанр // Вопросы языкознания. 1981. № 1. С. 80-89.

5. Словарь русского языка Х1-ХУП вв. Т. 1-30. М.: Наука. 1975-2015.

6. Словарь русского языка XVIII века. Т. 1-21. Л.; СПб.: Наука. 1984-2015.

7. Словарь древнерусского языка ХI-ХII вв. Т. 1-11. М.: Наука: Азбуковник, 1975-2016.

8. Щерба Л.В. Опыт общей теории лексикографии // Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. Л.: АН СССР. Отд-ние лит. и яз., 1974. С. 265-304.

9. Цывин А.М. К вопросу о классификации русских словарей // Вопросы языкознания. 1978. № 1. С. 100-108.

10. Богатова Г.А. История слова как объект русской исторической лексикографии. М.: Наука, 1984. 255 с.

11. Каламбет Е.В. Проявления антропоцентризма в современной отечественной лексикографии (на материале лингвистических словарей): автореф. дис. ... канд. филол. наук. Краснодар, 2007.

12. Мандрикова Г.М. Основные положения антропоцентрической лексикографии // Мир науки, культуры, образования. 2011. № 2. С. 8-12.

13. Ларин Б.А. Проект ДРС: Принципы, инструкции, источники. М.; Л.: АН СССР, 1936. 180 с.

14. Словарь обиходного русского языка Московской Руси XVI-XVII вв. Т. 1-7. СПб.: Наука, 2004-2016.

15. Псковский областной словарь с историческими данными. Т. 1-26. Л.; СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1967-2015.

16. Казанский край: язык памятников XVI-XVII веков: комплекс интернет-словарей.

17. Региональный исторический словарь 2-й половины XVI-XVШ в.: По памятникам письменности Смоленского края / отв. ред. Е.Н. Борисова. Смоленск: Смоленская обл. типография им. В.И. Смирнова, 2000. 368 с.

18. Полякова Е.Н. Словарь лексики пермских памятников XVI - начала XVIII века. Т. 1-2. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 2010.

19. Полякова Е.Н. Словарь пермских фамилий. Пермь: Книжный мир, 2005. 463 с.

20. Полякова Е.Н. Словарь имен жителей Пермского края XVI-XVП вв. Пермь: Изд. дом Бывальцева, 2007. 464 с.

21. Галлиулин К.Р., Каримуллина Г.Н., Каримулллина Р.Н., Мартьянов Д.А. Базовые источники современной лингвографии: сводные словарные корпусы // Современные проблемы лексикографии: материалы докладов и сообщений международной научной конференции, Москва, Санкт-Петербург, 12-14 декабря 2016 г. СПб., 2015. С. 46-47.

22. Словарь русского языка XVШ века. Правила пользования словарем. Указатель источников. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1984. 144 с.

23. Гайсина Р.М. Проблема значения и семантизации отсубстантивных относительных прилагательных // Теория языка и словари: материалы Всесоюз. конф., 1-3 октября 1987 г., Звенигород. Кишинев, 1988. С. 87-93.

Размещено на Allbest.ru