Семантические особенности сравнительных оборотов в прозе Виктории Токаревой

Размещено на http://www.allbest.ru/

Киевский национальный лингвистический университет

Семантические особенности сравнительных оборотов в прозе Виктории Токаревой

Кендюшенко А.Г.

Анотація

У статті розглянуті порівняльні конструкції в проекції на індивідуальний художній світогляд В. Токаревої, аналізуються групи компаративних конструкцій, виділені залежно від асоціацій, покладених в основу порівнянь, описуються лексико-тематичні групи об'єктів порівнянь.

Ключові слова: компаративні конструкції, суб'єкт порівняння, об'єкт порівняння, підстава порівняння, антропоцентризм, лексико-тематична група.

Summary

сравнение лексика семантический токарева

In the article, comparative constructions in the projection on an individual artistic worldview by V Tokareva are considered, groups of comparative constructions are distinguished, depending on the associations underlying the comparisons, lexical-thematic groups of comparison objects are described.

Key words: comparative constructions, subject of comparison, object of comparison, basis of comparison, anthropocentrism, lexical-thematic group.

Изучение сравнительных конструкций в контексте художественного произведения предоставляет материал, который позволяет сопоставить явления и предметы, сближающиеся между собой на основе одного или нескольких признаков. Как отмечает Н.Д. Арутюнова, “сравнение указывает на подобие одного объекта другому, независимо от того, является оно постоянным или переходящим, действительным или кажущимся, ограниченным одним объектом или глобальным” [2, с. 27]. Наблюдения над лексико-семантическим наполнением компаративных конструкций, использованных В. Токаревой, дают возможность выявить закономерности отбора не только языковых фактов, но и реалий, выступающих в роли эталона сравнения по отношению к познаваемому субъекту.

В настоящее время в научной литературе представлено значительное количество исследований различных аспектов сравнения, например, работа М.И. Черемисиной посвящена изучению сравнений в художественном дискурсе XX-XXI веков [5]; сравнению как приему идиостиля авторов Серебряного века посвящены диссертационные исследования Е.В. Кочетковой (2004), Е.В. Пашковой (2003), М.Н. Крыловой (2003). Сопоставительный аспект исследования представлен в работе М.В. Хлебниковой [4].

Цель настоящего исследования заключается в выявлении и описании лексико-семантических характеристик сравнительных оборотов в проекции на индивидуальное художественное мировоззрение В. Токаревой.

Существуют различные классификации сравнительных конструкций, отличающиеся друг от друга более узким или более широким подходом и включением в состав русского сравнения языковых единиц разных уровней. По замечанию М.И. Черемисиной, “если посмотреть на категорию сравнения под углом зрения классического синтаксиса, она неизбежно предстанет как пёстрое множество синтаксических форм, объединённых только функциональной общностью. Все они выражают некий общий синтаксический смысл, который интуитивно улавливается и оценивается как “сравнение” [4, с. 5-6]. Среди разнообразных по форме и содержанию сравнительных конструкций в прозе В. Токаревой наиболее многочисленны простые сравнительные конструкции с союзом как, имеющие в качестве субъекта сравнения наименования людей - персонажей произведений, либо названия элементов строения тела человека (соматизмы). Такие сравнения фиксируют как поведенческие характеристики героев, так и особенности их внешнего вида, уподобляя людей животным, различным растениям, явлениям природы, предметам окружающего мира, другим людям. Сравнительная конструкция чаще всего состоит из трёх компонентов, для наименования которых обычно применяются ставшие традиционными термины: 1) то, что сравнивается, - субъект сравнения, 2) то, с чем сравнивается, - объект сравнения, 3) признак, по которому сравнивается, - основание сравнения. В зависимости от наличия компонента сравнения, называющего общий для сравниваемых феноменов признак, компаративные конструкции подразделяются на два вида: полные (с эксплицитно выраженным признаком) и неполные (с имплицитно выраженным основанием сравнения). Как показали наблюдения, у В. Токаревой преобладают полные сравнительные конструкции. Например: Аркадий сидел непроницаемый, как сфинкс (13, с. 95); Дед смотрел мудро, как старый пес (10, с. 252). В неполных сравнительных конструкциях основание сравнения не выражено, например: У него пальцы как свиные сардельки (12, с. 289); Татьяна зарабатывает, как семь мужиков (9, с. 302).

Основание сравнения может быть представлено рядом признаков, оформленных в виде сочинительного ряда, подчинительного ряда и комбинированного ряда. Признаки сочинительного ряда характеризуются функциональным равноправием компонентов, при этом компоненты расположены линейно, а союз “и” указывает на соединительные отношения между ними. Например: Они замерли и напряглись, как рыбаки, поймавшие на крючок большую рыбу (7, с. 178); Лора посмотрела в его глаза. Они были голубые, чистые и честные, каку лжесвидетеля (6, с. 201). Функциональное равноправие складывается на основе общей роли компонентов в структурной и семантической организации сравнительной конструкции. В предложении Звереву нравилось, что она скованна и стесняется, как школьница (10, с. 243) основание сравнения (скованна и стесняется) представляет признаки сочинительного ряда, компоненты обнаруживают семантическую одноплановость: скованность в поведении человек проявляет, когда испытывает стеснение.

Признаки подчинительного ряда в компаративных конструкциях представлены сочетанием глагола и наречия с качественным значением, между которыми существует смысловая зависимость: Отходил быстро, как чайник, выключенный из розетки (7, с. 264). Зависимый компонент (наречие) участвует в выражении определительного значения (отходил быстро), “Выбор зависимого компонента предопределен грамматической и лексической семантикой главного и зависимого компонентов” [3, с. 399]. Признак действия предмета, выраженный наречием, конкретизирует аналогичные действия сравниваемых компонентов. Например: Смотрит завораживающе, как змей (10, с. 187). В предложении Людка дралась истово, как бультерьер (6, с. 412) в основании сравнения заключено сопоставление аналогичных действий героини и собаки. Бультерьер известен своим “кровавым имиджем”. Действия Людки, которая во время драки вела себя агрессивно, уподобляются действиям собаки, отличающейся бойцовским нравом. Важным здесь является признак действия (“агрессивность”), выраженный наречием “истово”, которое приобретает в данном контексте отрицательную коннотацию.

Как показал анализ фактического материала, в прозе В. Токаревой большинство сравнений являются образными, сама образность есть метафоризация, поэтому в конструировании образных сравнений участвуют механизмы метафоризации. М.И. Черемисина отмечает сходство сравнения и метафоры, усматривая общность “в том, что и то и другое позволяет охарактеризовать объект качественно иначе, чем это можно сделать прямым... способом” [5, с. 3]. Однако, если в метафоре наблюдается наложение одного объекта на другой, то в образном сравнении происходит сближение субъекта и объекта сравнения на основании общего признака.

Основанием для сравнения в компаративных конструкциях могут служить различные семы, общие для субъекта и объекта сравнения. Например, в предложении Олег был здоровенный, как бурый медведь, и такой же сутулый (12, с. 217) для сравниваемых предметов (Олег и медведь) общими являются признаки “крупный”, “крепкий”, “сильный”, представленные прилагательным здоровенный (ср.: здоровый (прост.) - сильный, крепкого сложения). Второй признак (форма) представлен прилагательным сутулый.

В зависимости от ассоциаций, положенных в основу сравнений В. Токаревой, можно выделить следующие группы:

Сравнения, основанные на зрительном впечатлении: У нее была прекрасная ухоженная кожа, и от этого фона все краски приобретали свой правильный чистый цвет: глаза зеленые, как первые листья на березе, волосы черные, как антрацит, а зубы белые и перламутровые, как пуговицы на итальянских кофтах (11, с. 179); Джон Леннон поет, и Лена вдруг видит, какое красивое лицо у Александра: большие синие глаза, впалые виски, как у породистого коня (9, с. 316); Александр вернулся из больницы похудевший на семнадцать килограммов. Шея стала тонкой и дряблой, как у индюка (9, с. 237).

Сравнения, основанные на акустических впечатлениях. Объектом сравнения выступает предмет (одушевленный или неодушевленный), способный издавать похожие звуки. Например: Голос Марго втекал в уши, как музыка (9, с. 203); Нонна никогда не хвалила сына. Боялась сглазить. А тетя Тося звенела, как колокол, и прогудела мне всю голову (8, с. 59); Через час Вера вошла в свою квартиру. Обрушилась на диван и взвыла, как волчица (9, с. 196); Ферапонт перестал спокойно разговаривать. Все время визжал, как подрезанная свинья, точнее - кабан (11, с. 123); И ребята тоже не знали определенно, как отнестись к этому заявлению: хихикать в кулак или гулом взреветь, как стадо носорогов (6, с. 244).

Сравнения, основанные на чувственных ассоциациях, например: Жена хотела прильнуть к его не надоедающему телу - гладкому, как у тюленя (6, с. 372); Она лупила нас рукой. Рука была как доска (8, с. 64); Лично ей он был почти противен: гладкий, обкатанный, скользкий, как камешек на морском берегу (8, с. 49).

Как показали наблюдения, в сравнительных оборотах В. Токаревой наиболее продуктивна первая группа. Сюда входят сравнения, созданные на основе сопоставления различных признаков - формы: Ей вдруг захотелось бросить полукитайца с его круглым, как тарелка, лицом (2, с. 384); цвета: Александр вышел к ним на лестничную площадку. Лицо бледное, как рыбье брюхо (9, с. 147); Люля была вся розовая и поблескивающая, как леденец (6, с 194); размера: Иногда туда допускают таких мордоворотов, что только диву даешься. Одна - маленькая, как крысенок. Другая - жирная, как свинья. Третья - высокая, как баскетболист (7, с. 48); сопоставления аналогичных действий: Ада танцевала самозабвенно, как ребенок, забыв себя, вся перетекая в танец (10, с. 69); Он еще не ходил, но уже ползал - стремительно, как таракан (9, с. 121); Дюк сидел, свесив голову, которая почему-то не держалась на шее, а моталась по груди, как футбольный мяч по полю (13, с. 18); Марго металась, как птица в клетке (9, с. 254); Я была неповоротлива, как баржа (12, с. 327); внешних признаков, свойств предмета: Муж - с длинными волосами, шея - жилистая, как у гусака (7, с. 09); Лоб блестел, и тугие щеки тоже блестели, как мытые яблоки (8, с. 71); Его лицо было плоское, в морщинах, как растрескавшаяся земля (12, с. 421).

Часто субъект и объект сравнения в компаративных конструкциях обладают набором общих сем, тогда в основании сравнения лежит не один признак, а несколько, например, формы и цвета: Хотя у Фиры были красивые глаза - длинные, зеленые, с тяжелыми веками, как у крокодила (10, с. 153); У тети Тоси лицо бледное и вытянутое, как огурец. А у нашей мамы круглое и яркое, как помидор (8, с. 46); размера и цвета: У нее были глазки маленькие и черные, как арбузные семечки (12, с. 321); размера и формы: Он стоял в сером плаще, высокий и прямоугольный, как пенал (6, с. 287). Таким образом, сравнение может быть построено как при наличии одного общего признака, так и при наличии двух и более общих признаков.

В качестве объектов сравнения в компаративных конструкциях В. Токаревой выступают различные реалии, относящиеся к нескольким лексико-тематическим группам.

Названия представителей различных социальных групп:

а) по профессии, по роду занятий (официант, космонавт, парашютист, кинозвезда, регулировщик, абитуриентка и др.). Здесь преобладают наименования лиц, включающие дифференциальные признаки, которые указывают на действия, поступки, поведение героя. Проследим употребление данных лексем в контексте: Я небрежно помахал кистью в воздухе, как кинозвезда, выходящая из самолета (11, с. 231); Рустам явился вовремя, как аристократ (6, с. 401); Но пруд не имел нормального спуска, и, чтобы погрузиться в воду, надо было долго ползти, цепляясь за кусты, как шпион на границе (12, с. 117); Иванушка сидел в комнате Марго, теперь это была его комната, играл на дудке, как пастушок (9, с. 223); Они все выдумывают. Деньги вымогают. Сейчас врачи - как шабашники (6, с. 328); Мара, как заправский психоаналитик, заставила Сашу вернуться в точку аварии, вспомнить, как все началось (7, с. 126); Она видела, что они действуют, как карточные шулеры. Делают из нее лоха. Вернее, лохиню (7, с. 325); Она сбегала с лестницы, как абитуриентка, поступившая в институт, только что увидевшая свою фамилию в списках принятых (11, с. 234); Гости съедали все в одночасье. Разоряли стол как вандалы (7, с. 213); Мне надоело, как партизану, прятаться и ждать, когда придут и повесят (8, с. 41); Всю жизнь моим отцом разруливала, как регулировщик. Туда-сюда... (9, с. 172); Я молчу, как парашютист перед открытым люком самолета (12, с. 423); С мамой я, как бестолковый альпинист, постоянно преодолеваю горные вершины (6, с. 368); Работали помногу, по восемь часов каждый день. Лена испытывала перегрузки, как космонавт на взлете (9, с. 187).

Нередки в произведениях В. Токаревой сравнения персонажей с представителями различных профессий, социальных групп с целью подчеркнуть внешнее сходство субъекта и объекта сравнения: Приблизился молодой мужик, бритый наголо, как новобранец (7, с. 289); Мовлади явился в первозданном виде - невысокий, гибкий, как артист балета (7, с. 168); У нее было выражение лица, каку врача, который выслушивает пациента (6, с. 341); Однако Розалия была сухая, вполне подвижная, волосы в пучок, как у балерины (11, с. 64); Он был одет в черное и белое, как официант (7, с. 169). Наблюдаем и совмещение в одном контексте двух сравнительных оборотов, с противоположными основаниями для сравнения: Марьяна ничего не могла понять: ест, как грузчик, в семь лет съедает порцию взрослого мужика, здоров абсолютно, а выглядит, как хроник: бледный, с обширными синяками (12, с. 263).

б) по национальности (грузин, цыганка, японка). Эта группа немногочисленна, основания сравнения формируют признаки, характеризующие как поведение героя, так и его внешний вид: Ты со своими тостами как грузин, - сказала Федотова (6, с. 294); Верка клялась, стучала кулаком в грудь, как цыганка (7, с. 120); А сама Мара - в халате с драконами, как японка (11, с. 132); Вы возлежите, как древнеримский грек, - сказала Нэля (9, с. 308).

в) по возрасту (ребенок, подросток, старшеклассница, школьник и др.). В образованиях с наименованиями лиц по возрасту субъект (взрослый или ребенок) и объект (ребенок или взрослый) сопоставляются по их отношению к определенному качеству, представленному действиями: Алечка, как старушка, везде сует свой нос (6, с. 378); Мой муж взгромоздил руки на скатерть, как школьник на парту, и ничего не ел (8, с. 53); эмоциональным состоянием: Тетя Тося лежала тихонькая, смиренная, испуганная, как ребенок (8, с. 18); Композитор понимал, что она права, но хотел сочувствия и прощения, как подросток (6, с. 311); внешним сходством: Без краски она казалась моложе и проще, как старшеклассница (6, с. 37); Она видела этого Марка по телевизору. Худой, как мальчик (7, с. 86); чувственным восприятием: Рустам пахнет всеми ароматами земли, чисто и трогательно, как грудной ребенок (7, с. 201). В. Токарева прибегает к сравнению одного субъекта с двумя объектами, противоположными по значению: Она куталась в платок, как девочка и как старуха - одновременно (7, с. 116);

Обычно он плакал, как ребенок, чтобы видели и сочувствовали и утешали. Это был плач-давление. А сейчас он плакал, как мужчина. Прятал лицо (7, с. 324); В пять часов придут старушки, которые сядут перед кабинетом смирно, как дети, зажав в кулаке кубик надежды (6, с. 231).

г) по полу (девочка, парень и др.): Нуждался в ласке, как в кислороде, и сам был ласковый, как девочка (6, с. 377); Он страдал, как девица, потерявшая честь (9, с. 235); Мирка была активная, как парень (10, с. 276).

Названия представителей фауны. С представителями животного мира мужские и женские образы произведений В. Токаревой часто сравниваются при описании внешности героя, например: Длинненький, с крупными коленками на тонких ногах, как олененок (7, с. 243); Девушка вся была засыпана светлыми кудряшками, как тонкорунная овечка (6, с. 302); Она была маленькая и тощенькая, как рыбка килька (8, с. 47); Антошка выглядывал из тети Тосиной подмышки, как воробышек (8, с. 41); Верa любилa слушaть Алексaндрa и смотреть на него: шея, тк столб, глaзa, шкуястребa, все видит, все знает, наглый и добрый (9, с. 382); Жена оказалась породистая и стройная, как молодая кобыла (11, с. 126).

Зооморфные образы, выбранные автором для описания персонажа, не только дают читателю представление о его внешности, но и позволяют выделять особенности поведения героев, описывать их эмоциональное состояние. Проследим функционирование перечисленных номинаций в контексте произведений: Режиссёры, как правило, запасливы, как белки (6, с. 346); Она слышала людей внутренними локаторами, как летучая мышь (6, с. 27); Уходила далеко в бухты и загорала голая, лежа на камнях, как ящерица (11, с. 108); Ромка - муж и отец - не обнаруживал никакого интереса к потомству. Вел себя равнодушно и отстраненно, как селезень на пруду (9, с. 321); Она сказала, что я безынициативный, как баран в стаде (11, с. 99); Саша понимал происхождение звонков, и, когда Мара тянула руку, он падал на телефон, как коршун с неба (7, с. 126); Она мягко, как кошка, спрыгнула с кровати, открыла окно (11, с. 77); От Мары наплывали на меня гипнотические волны. Я, как рыба, шла на ее крючок (7, с. 79). Основная цель сравнений персонажа произведения с представителями животного мира - “приписать человеку некоторые признаки, которые всегда или почти всегда имеют оценочный смысл, так как перенос на человека признаков животных подразумевает оценочные коннотации” [2, с. 53]. Сравнение с животным может быть снабжено авторским комментарием: От него, как от бешеной собаки, распространялись волнение и беспокойство (6, с. 312), а может действовать само по себе: Живешь, как улитка (13, с. 93). В этом случае автор отсылает читателя к его собственным ассоциациям. Токарева использует различные коннотации, связанные с общей характеристикой персонажа и животного: И он был открыт для любви и счастья, как веселый здоровый щенок (6, с. 284). Встречается и сравнение персонажа с животным, которое идет как бы вразрез с устоявшейся символикой: Она выбежала - нелепая и радостная, как кенгуру на соревнованиях (6, с. 227).

Названия реалий мира флоры, например: Ты не просто бледная. Ты зеленая, как водоросль (7, с. 233). Растительный мир представлен у Токаревой, главным образом, тематическим рядом “цветы”: Ариадна генералу нравилась, как диковинный цветок: слабая, благоуханная (10, с. 293); Взошли подхалимы, как васильки в поле (7, с. 312). Такие сравнения, как правило, фиксируют особенности внешнего вида героев: Миша - красив, как лилия, изысканный блондин (11, с 170); Царь, в свою очередь, смотрел на Нонну - хрупкую, как ландыш, доверчивую, как дитя... (8, с. 54); Я стою рядом с Лариской в глухом свитере, как репей рядом с хризантемой (6, с. 76); Надька обернулась, увидела голову Светланы в окне, как портрет в раме. Беленькая, простенькая, как ромашка на лугу (11, с. 159). Когда в позиции субъекта сравнения используются соматизмы, спектр наименований реалий мира флоры у В. Токаревой расширяется: Шея у жены была короткая, практически отсутствовала, и голова лежала на воротнике, как арбуз на тарелке (7, с. 65); Припухшая линия верхнего века, сильные волосы, черные, как антрацит, а глаза серо-зеленые, как авокадо (6, с. 158).

Названия конкретных реалий быта. Предметные имена В. Токарева употребляет в компаративных конструкциях с эксплицитно выраженным основанием сравнения: Моя сестра Ленка - приземистая и прочная, как табуретка, в желтом сарафане с желтыми волосами (6, с. 387). Специфика авторского представления о предмете номинации обнаруживается в особенностях употребления словесных единиц, выступающих в качестве признака: приземистая и прочная. К конструкциям, в которых признак сравнения выявляется по текстологическим показателям: содержанию, идее, контексту, относятся например: В спальне стояла фотография банкира: молодой и квадратный, как шкаф (7, с. 234); Надька светилась, как хрустальная люстра, и хохотала беспричинно (11, с. 121); Втягивают в себя еду, как пылесосы (10, с. 312); Мозг вырабатывает гормон неудовольствия, и человек расстраивается, как отсыревший рояль (7, с. 217); Вот такие разные: жена с ее возвышенным рабством, дочь - праздник, сын - инквизиторский костер, теща - объективная, как термометр, - все они, маленькие планеты, вращались вокруг него, как вокруг Солнца (12, с. 389); Она стояла как пустой стакан, ничем не наполненный. Просто молодая, да и все (7, с. 274).

Названия явлений и объектов природы. Сравнения человека с явлениями и объектами природы у В. Токаревой единичны: Вера - заунывная, как ветер в трубе (9, с. 195); Она делала все, чтобы облегчить его страдания, но при этом была несокрушима, как скала (9, с. 372). Здесь преобладают компаративные конструкции, в которых субъект и объект сравнения сопоставляются по цветовому признаку, например: Она смотрела на него не двигаясь. Большие глаза темнели, как кратеры на Луне (6, с. 403); Он поднял на меня глаза - большие и синие. Не голубые, а именно синие, как небо на японских открытках (13, с. 162); - У нее харизмы нет, - сказал Савраскин. - Она серая, как утренний рассвет (7, с. 331); Нонна стояла бледная, как луна (8, с. 48). Использует писательница наименования явлений природы в качестве объекта сравнения и для того, чтобы подчеркнуть особенности поведения своих героев: Морис прошёл стороной, как косой дождь (11, с. 204); А Людка не смирится со злобной бабой, которая ходит по квартире, как шаровая молния. Того и гляди шарахнет и все сожжет (7, с. 267).

Названия продуктов питания и блюд. Сравнения человека с продуктами питания у В. Токаревой встречаются нечасто. Проследим функционирование лексем данной группы в художественном контексте: Ада не утомляла. Она была как французское пирожное: сладкое, но не приторное (10, с. 273); Я была элементарна и пресна, как еврейская маца, которую хорошо есть с чем-то острым. Этим острым была для меня Маара (6, с. 326); Она растворялась в нем, как сахар в кипятке (11, с. 275). В таких индивидуально-авторских сравнениях всегда присутствует элемент неожиданности. Писательница чаще прибегает к таким сравнениям, используя в позиции субъекта сравнения соматизмы: Я смотрю на ее зубы - белые, как кусочки сахара, на волосы - мягкие и взмокшие, как перышки (12, с. 432); Тонкие запястья, тщательный маникюр, ногти продольные, как миндаль, блестящие, как леденец (10, с. 104); А у мужа пальцы тоненькие, как венские сосиски (11, с. 170).

Антропонимы. Употребление прецедентных антропонимов в составе сравнительных оборотов является весьма продуктивным в прозе В. Токаревой. К прецедентным антропонимам относятся имена и фамилии известных исторических личностей, деятелей науки, искусства, культуры, употребление которых в образных сравнениях представляет собой вторичную номинацию: Леня стал народным героем, как Чапаев (2, с. 74); Элегантный, как принц Чарльз, но плюет в землю (7, с. 67); Величественная и возрастная, как царица Екатерина, только без парика и без власти (1, с. 37); функционируют в сравнительных конструкциях В. Токаревой и такие имена собственные, как мифонимы, имена сказочных персонажей, библейские онимы, антропонимы из мира литературы и кино: А ты выбрал сказку, учишь всепрощению, увещеваешь, как горьковский Лука (8, с. 117); Марго окаменела, как жена Лота (4, с. 25); Он, как Пигмалион, лепил свое творение и влюблялся в свое творение (2, с. 31).

Проанализировав собранный материал, можно сделать вывод, что реализация операции сравнения в прозе В. Токаревой столь многообразна, порой неожиданна, что невозможно описать весь спектр образов, создаваемых этим стилистическим средством в одной статье. С помощью сравнительных конструкций автор представляет читателю мир, предлагая сравнивать и сопоставлять неограниченно широкий круг сущностей, чтобы установить ассоциативные связи там, где в повседневной жизни их быть не может. Перспективным представляется рассмотрение особенностей употребления словесных единиц, выступающих в качестве признака (основания сравнения) сравнительных оборотов с учетом контекстуальных условий их функционирования.

Компаративные конструкции занимают важнейшее место в идиолекте Виктории Токаревой, для которой сравнение является не только средством достижения выразительности, но и неотъемлемой частью ее индивидуальной стилистической системы. Наиболее многочисленной семантической группой сравнительных оборотов, характеризующих персонажей произведений писательницы, являются сравнения с человеком, в чем проявляется антропоцентризм языковой личности.

Література

1. Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс / Н.Д. Арутюнова // Теория метафоры. - М.: Прогресс, 1990. - 512 с.

2. Вольф Е.М. Метафора и оценка / Е.М. Вольф // Метафора в языке и тексте. - М.: Наука, 1988. - С. 52-65.

3. Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В.Н. Ярцевой; Ин-т языкознания АН СССР. - М.: Советская энциклопедия, 1990. - 682 с.

4. Хлебникова М.В. Сравнительные конструкции и их синонимика в русском и английском языках: дис. канд. филол. наук / М.В. Хлебникова. - Ростов-на-Дону, 2005. - 142 с.

5. Черемисина М.И. Сравнительные конструкции русского языка / М.И. Черемисина; отв. ред. К.А. Тимофеев. - 2-е изд., стер. - М.: КомКнига, 2006. - 272 с.

Размещено на Allbest.ru