Языковые способы передачи оппозиции «Свой - чужой» (на примере романов Ш. Бронте «Джейн Эйр» и Дж. Рис «Широкое Саргассово море»)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Статья по теме:

Языковые способы передачи оппозиции «Свой - чужой» (на примере романов Ш. Бронте «Джейн Эйр» и Дж. Рис «Широкое Саргассово море»)

М.А. Кузина

Аннотация

Экзотическая лексика и варваризмы активно участвуют в создании образа инонациональной речевой среды в художественной литературе. Однако такая жанровая модификация как постколониальный роман-ответ требует целого комплекса языковых средств. Например, в романе Джин Рис «Широкое Саргассово море» наряду с заимствованиями разной степени ассимилированности активно используются слова с выраженной коннотативной окраской, грамматическое отрицание, антитезы, риторические вопросы.

Ключевые слова: экзотизм, варваризм, постколониальный ответ, «свой -- чужой», инаковость.

Abstract

LINGUISTIC MEANS OF EXPRESSING THE OPPOSITION "SELF -- OTHER": (On the Example of Novels "Jane Eyre" by Ch. Bronte and "Wide Sargasso Sea" by J. Rice)

M.A. Kuzina

Exoticisms (i.e. cultural loanwords borrowed along with new concepts from non-European languages into European languages) and barbarisms (i.e. formally non-assimilated or poorly assimilated borrowed lexemes and phrases) are successfully used to convey the alien background in belles- lettres. However, a postcolonial novel demands a varied array of language means to highlight the opposition “self -- other”. Jean Rhys in “Wide Sargasso Sea” resorts to words with negative connotation, antonymy, grammatical negation, antithesis, rhetorical questions.

Keywords: exotic word/exoticism, barbarisms, postcolonial novel, self v. other, otherness.

Начиная со второй половины XX века правомерно говорить о «мировой англоязычной литературе», которая включает в себя, с одной стороны, традиционно выделяемую британскую и американскую литературу, и, с другой стороны, так называемые «новые английские литературы», то есть произведения писателей-билингвов (или писателей-мултилингвов), представляющих самые разные культуры по всему миру [1, с. 4; 2, с. 93].

Литературное творчество писателей-мультикультуралистов все чаще получает признание комитетов, присуждающих престижные премии в области литературы -- Нобелевская премия была присуждена В. Шойинке (1983), Н. Гордимер (1991), В. Най- полу (2001), К. Исигуро (2017), Букеровская премия -- В. Найполу (1971), Н. Гордимер (1974), С. Рушди (1981), Б. Окри (1991), А. Рой (1997), А. Адига (2008), М. Джеймсу (2015). Справедливо ожидать и все возрастающий интерес к их творчеству академического литературоведения: так, магистерская диссертация Браджа Качру заложила основы теории «новых английских языков» (New Englishes), а коллективная монография Билла Эшкрофта, Гарета Гриффита и Хелен Тиффин «Империя пишет ответ» закрепила термин «новые английские литературы» (New Literatures in English).

Постколониальный ответ («postcolonial response») в форме постколониального (в основном, художественного) дискурса, используя мотивы, темы, героев классических текстов Западного канона, вскрывает колониалистскую идеологию в рассуждениях о цивилизации, о правовых нормах, о расовых различиях, об эстетики и чувствах. Наиболее часто постколониальный ответ пишется на романы Д. Дефо «Робинзон Крузо» и У. Шекспира «Буря». Также к широкоизвестным постколониальным ответам на классические западноевропейские тексты можно отнести роман 1966 года Джин Рис «Широкое Саргассово море» (“Wide Sargasso Sea”), который также анализируют как «переписывание» викторианской прозы, или «историографическое метаповествование» [3, с. 162-163; 4, р. 134].

Роман Шарлотты Бронте «Джейн Эйр» (1847) стал основой для, по меньшей мере, семи сиквелов (продолжение сюжетной истории), одного приквела (предыстории), четырех спин-оффов (ответвление сюжета с второстепенными персонажами в качестве главных персонажей) и пятнадцати творческих переработок оригинального романа (“re-workings”, “re-tellings”), самым ранним из последних считается роман Дафны дю Морье «Ребекка» (1938): “It is no exaggeration to say that du Maurier was the 20th century's Charlotte Bronte and `Rebecca' the 20th century's `Jane Eyre' The parallels between the two authors and the two books are obvious” [5].

Наиболее ранним сиквелом является роман Хилари Бейли “Mrs. Rochester: A Sequel to Jane Eyre” (1997). Работая в жанре научной фантастики, британская писательница и автор обзорных статей о современной художественной литературе в британской газете “The Guardian” написала около 20 романов, многие из которых продолжают сюжетные линии классических произведений, в частности: “All the Days of my Life” (1984) -- продолжение романа Даниэля Дефо «Радости и горести знаменитой Молль Флендерс» (1722), “Frankenstein's Bride” (1995) -- романа Мэри Шелли «Франкенштейн, или Современный Прометей» (1818), “Miles and Flora: A Sequel to Henry James' A Turn of the Screw” (1997) -- повести Генри Джеймса «Поворот винта» (1898) [7]. К самым последним продолжениям оригинального романа Шарлотты Бронте отнесем незаконченный (из-за смерти писательницы в 1992 году) роман Анджелы Картер с Адель Варенс (падчерицей Джейн Эйр) и ее матерью Селин в качестве главных героев, а также роман Эммы Фоксвуд “Jane Eyre at Cranbridge: A Jane Eyre Sequel” (2017) [6].

Наиболее известные спин-оффы от «Джейн Эйр» представлены работами валлийского писателя и сценариста Джаспера Ффорде («Дело Джен, или Эйра немилосердия» (2001) -- это одна из 5 книг в серии фантастических романов про детектива Четверг Нонетот) и южно-африканской писательницы Шейлы Кохлер (“Becoming Jane Eyre” (2009)) [8].

Единственным приквелом к роману Шарлотты Бронте «Джейн Эйр» (1847) является постколониальный роман-ответ Джин Рис «Широкое Саргассово море» (1966): “As a work of counter-discursive force, Jean Rhys's Wide Sargasso Sea has been called `one of the canonical texts of postcolonial studies'” [9, p. 27]. Справедливо отметить, что творчество и Шарлотты Бронте, и Джин Рис активно исследуется зарубежными исследователями. Простой же поиск научных работ, посвященных тем же авторам, на сайте Российской государственной библиотеки убедительно показывает, что отечественные лингвисты не уделяют должного внимания мультикультурным романам Джин Рис -- они упоминаются только в докторской диссертации 2005 года Ольги Григорьевны Сидоровой «Британский колониальный роман последней трети XX века в контексте литературы Великобритании», а также в 5 научных статьях -- Н.И. Рейнгольд (2005), Л.Ю. Морская (2012), О.С. Шульга (2013), О.В. Разумовская (2013), О.Г. Сидорова (2016), -- в то время как более 40 диссертационных исследований исследуют творчество Шарлотты Бронте и ее сестер.

Роман «Широкое Саргассово море» считается самым успешным литературным произведением уроженки Вест-Индии Джин Рис (Jean Rhys (1890-1979)). Это история жизни первой жены мистера Эдварда Рочестера -- Антуанетты Косуэй, креолки и богатой наследницы. Роман повествует о раннем детстве Антуанетты в поместье Колибри на Ямайке, о ее жизни после смерти младшего брата и разлучении с душевнобольной матерью, о несчастливом медовом месяце и браке (браке по расчету со стороны бедного младшего сына господина Рочестера), о переезде на Британские острова и поджоге Торнфильд-Холл, фамильной усадьбы мужа: “I was outside holding my candle. <...> There must have been a draught for the flame flickered and I thought it was out. But I shielded it with my hand and it burned up again to light me along the dark passage” [10, p. 152].

В зарубежной филологии роман «Широкое Саргассово море» может трактоваться по-разному: как “contrapuntal reading” (“the way of reading the texts of English literature so as to reveal their deep implication in imperialism and the colonial process”), как “counter-discourse” (“the complex ways in which challenges to a dominant or established discourse (specifically those of the imperial centre) might be mounted from the periphery”) и как “postcolonial reading” (“а way of reading and rereading texts of both metropolitan and colonial cultures to draw deliberate attention to the profound and inescapable effects of colonization on literary production”) [11, p. 63, 67, 209]. Для всех этих трактовок центральным понятием является носящая оценочный характер бинарная дихотомия «свой -- чужой» (“self” v. “other”), причем именно в постколониальном прочтении становится возможным перестановка отрицательного полюса в дихотомии: «метрополия» мыслится как отрицательно оцениваемое «чужое», а «колония» -- как положительно характеризуемое «свое». В анализируемом романе Джин Рис повествование ведется попеременно от трех лиц: от лица Антуанетты Косуэй и ее жениха, позже мужа -- мистера Р., а также и от лица Грейс Пул (сиделки Берты Мейсон). Анализ текста романа позволяет выделить следующие языковые способы передачи оппозиции «свой -- чужой»: введение в англоязычный текст экзотизмов и варваризмов, широкое использование грамматического отрицания, обилие слов с ярко выраженной положительной или отрицательной коннотацией, разнообразные антитезы и риторические вопросы.

Узуальные экзотизмы, то есть регулярно встречающиеся заимствования из неевропейских языков с целью обозначения «чужих» для носителей английского языка предметов, лиц и явлений, употребляются на страницах романа «Широкое Саргассово море» наравне с грецизмами, латинизмами, галлицизмами и заимствованиями из других европейских языков. Так, к частотным флоронимам отнесем: экзотизмы-интернационализмы “bamboo, bananas”, которые соответственно восходят к словам-прототипам в малайском языке и в языках манде (нигеро-конголезской языковой семьи), “jasmine” с этимоном в персидком языке, “vetiver” с этимоном в тамильском языке, заимствования из языка араваков “arrowfoot, cassava, guava”, а также латинизмы “oleander, orchid”, грецизм “hibiscus” и эпоним итальянского происхождения “frangipani”. Тот факт, что лексические заимствования из европейских и неевропейских языков в равной мере регулярно употребляются для описания флоры, фауны и быта в Вест-Индии, объясняется тем, что острова Карибского моря и прилегающих к нему вод Мексиканского залива и Атлантического океана долгое время были колониальными владениями 6 европейских держав -- Испании, Британии, Франции, Нидерландов, Дании и Швеции. Коренное население островов (индейские народы карибы и араваки) были практически полностью уничтожены (за исключением некоторых территорий на Доминике и в Гренаде). С XVI по начало XIX века на острова завозились чернокожие рабы из Африки для развития плантационного хозяйства (их соотношение с белым населением могло достигать 13:1). Также в течение всего XIX века осуществлялся завоз работников-контрактников (“inden-tured workers”, “coolies”) из Индии и Китая (на некоторых островах они составляли около половины населения).

Экзотизмы со словами-прототипами в одном из языков Южной Азии (малайский, хинди, урду, телугу) могут обозначать специи, фрукты, напитки, одежду, части жилища и людей: “cinnamon, ginger, mango, punch; shawl; veranda; coolie”. Заимствования, восходящие к этимонам в арабском или в персидском языке, преимущественно являются кулинаронимами и наименованиями одежды: “tamarind, coffee, calabash; turban”. Африканизмы “zombie” и “obeah” тесно связаны с западноафриканскими религиозными практиками вуду, в которых колдуны способны воскрешать усопших, обращая их в безвольных исполнителей. Из языков индейцев племени кариба регулярно употребляется название хижины без стен с тростниковой крышей -- “ajoupa”, причeм именно героиня-креолка использует его для описания местности: “Every evening we saw the sun go down from the thatched shelter she called the ajoupa, the summer house” [10, p. 65].

Джин Рис также задействует варваризмы, то есть неосвоенные заимствования, находящиеся на нулевой стадии формальной ассимиляции. В романе встречаются цельнооформленные сегменты разных языков-доноров различной протяженности: “Your mother walk about with no shoes and stockings on her feet, she sans culottes (с варваризмом французского происхождения)” [Ibid, p. 31]. Еще одним типичным примером варваризма является «ломаная» английская речь представителей местного населения, практически не имеющих формального образования. В романе на «ломаном» английском говорит чернокожая подруга детства Антуанетты -- Тиа и ее мать, освобожденные чернокожие рабы, поджигающие усадьбу Колибри, чернокожая няня Антуанетты -- Кристофина Дюбуа, служанка Антуанетты -- Амелия, Дэниэл Косуэй, который утверждает, что он является сводным братом Антуанетты: “Christophine don't like this sweet honeymoon house” [Ibid, p. 74]. В тех частях романа, где повествование ведется от лица мистера Р., представителя «метрополии», обычно приводится прямая оценка английского языка местного населения, представителей «колонии». Так, чернокожий управляющий усадьбы в Гранбуа, Баптист, говорит на более правильном английском, чем слуги в его подчинении: “Baptiste said that it was a happy day and that we'd brought fine weather with us. He spoke good English” [Ibid, p. 51].

Грамматическое отрицание используется на 150 страницах романа несколько десятков раз либо чтобы подчеркнуть, что герой романа не входит в круг «свой», либо чтобы запретить действовать как «чужой». В первом из следующих примеров подчеркивается особое положение героини: после отмены рабства на Ямайке в 1833 году все бывшие рабовладельцы сплотились, держались вместе, не принимая в свои ряды овдовевшую Аннету с двумя детьми -- Антуанеттой и Пьером: “They say when trouble comes close ranks, and so white people did. But we were not in their ranks” [Ibid, p. 3]. Мистер Р. с самого начала воспринимает свою молодую жену, Антуанетту, как представителя «колонии», а не Англии или хотя бы Европы, что объясняет отсутствие точек соприкосновения его и ее миров: “Creole of pure English descent she may be, but they are not English or European either” [Ibid, p. 46]. Для местных жителей, например няни Антуанетты, этот представитель «метрополии» становится отрицательным полюсом дихотомии: “She looked at me steadily, nit with approval, I thought” [Ibid, p. 51]. Подытоживая свою «инаковость, другость» (перевод английских терминов “otherness” и “othering” Ю.М. Резник и Л.Ф. Новицкой) в сравнении и с бывшими белыми колонизаторами, и с бывшими чернокожими рабами на Карибах, юная Антуанетта еще в начале романа предрекая неизбежность конфликта «своего» и «чужого»: “None of you understand about us” [Ibid, p. 15].

Лексические единицы с отрицательной коннотацией преобладают в романе, причем все они используются в восприятии «колонии» мистером Р., представителем «метрополии». Их можно условно разделить на прилагательные со значением «дикий, опасный»: “menacing, savage, uncivilized, wild”, на прилагательные со значением «злой, ненавистный, ужасный»: “abominable, damnable, hateful, horrible, hostile, malicious, malignant”, на прилагательные, подчеркивающие отрицательные черты физического облика и характера местного населения: “blank, careless, dirty, ignorant, indifferent, insolent, intemperate, lax, lazy, melodramatic, mocking, obstinate, silly, slow, unchaste, unclean, vain”, на наречия, обозначающие чрезмерную степень качества: “oppressively hot, unbearably hot, too strong, too intoxicating, almost deafening, very black”, а также: “Everything is too much, I felt as I rode wearily after her. Too much blue, too much purple, too much green. The flowers too red, the mountains too high, the hills too near” [Ibid, p. 49]. В редких случаях читателю доступно прямое обозначение «колонии» как «чужого», а значит непонятного: “alien, strange, unfamiliar”: “I felt very little tenderness for her, she was a stranger to me, a stranger who did not think or feel as I did” [Ibid, p. 69]. Единичны случаи описания «колонии» в подчеркнуто положительном ключе: “In this cool and remote place <...> I feel better”; “I grew to like these mountain people, silent, reserved, never servile, never curious (or so I thought)”; “The coffee she handed was delicious and she had long-fingered hands, thin and beautiful, I suppose” [Ibid, p. 54, 69, 62].

Стилистический прием антитезы широко используется автором для поддержания дихотомии «свое» v. «чужое» на протяжении всего повествования; к наиболее частотным антитезам отнесем следующие: “white v. black” (подтип “white nigger v. black nigger”), “rich v. poor”, “free v. enslaved”, “a gentleman v. a savage”, “a lie v. the truth”, “Antoinette v. Bertha”, например: “'He never calls me Antoinette now: 'I hope you will sleep well, Bertha' -- it cannot be worse', I said” [Ibid, p. 86].

Уверенность англичанина в своей правоте и непогрешимости, постоянная идентификация «своего» через противопоставление «чужому» ведет к непониманию и неприятию «чужого», что автор выражает в многочисленных риторических вопросах: “And when did I begin to notice all this about my wife Antoinette? After we left Spanish Town I suppose. Or did I notice it before and refuse to admit what I saw?”, “Do their eyes get smaller as they grow older? Smaller, beadier, more inquisitive?”, “Curiosity? Pity? Ridicule? But why should they pity me. I who have done so well for myself?” [Ibid, p. 46, 55, 56].

Подводя итоги проведенного анализа, справедливо утверждать, что в постколониальном ответе не решается задача -- показать многомерность социокультурного мира в котором «чужой» мыслится как качественно иной, чем «свой», альтернативный «своему»: это могло бы выражаться только посредством введения в текст на английском языке экзотической лексики и варваризмов. В постколониальном ответе «чужой» равнозначен понятиям «отрицательный, неправильный, опасный», что подчеркивается обращением автора к широкому арсеналу лексических (коннотация, синонимия, антонимия, онимы), грамматических (отрицание) и стилистических средств (антитеза, риторический вопрос). Тем не менее, в «Широком Саргассовом море» Джин Рис удается сделать «колонию» положительным полюсом дихотомии «метрополия» -- «колония»: не только через положительное, даже радужное восприятие «колонии» ге- роиней-креолкой -- “Our garden was large and beautiful as that garden in the Bible -- the tree of life grew there” [Ibid, p. 4], не только через сдержанные попытки героя-англичанина найти некоторые привлекательные черты «чужого» мира в самые первые дни медового месяца -- “It was a beautiful place -- wild, untouched, above all untouched, with an alien disturbing, secret loveliness” [Ibid, p. 64], но и через констатацию победы экзотических островов над жителем метрополии: “I hated the place. <...> I hated its beauty and its magic and the secret I would never know. <...> Above all I hated her. For she belonged to the magic and the loveliness” [Ibid, p. 136].

Список источников и литературы

заимствование отрицание риторический бронте

1. Кабакчи, В.В. Основы англоязычной коммуникации: учебное пособие [Текст] / В.В. Кабакчи. -- СПб.: «Изд-во РПГУ», 1998. -- 228 с.

2. Кристал, Д. Английский язык как глобальный / пер. с англ.: монография [Текст] / Дю Кристал. -- М.: «Весь Мир», 2001. -- 240 с.

3. Сидорова, О.Г. «Переписывая Шарлотту Бронте («Джейн Эйр» Шарлоты Бронте и «Широкое Саргассово море» Джин Рис) [Текст] / О.Г. Сидорова // Известия УрФУ. Серия 2. Гуманитарные науки. -- 2016. -- Т 18, №3 (154). -- С. 157-169.

4. Hutcheon, L. Circling the Downspout of Empire. The Postcolonial Studies Reader. [ТехЬ] / L. Hutcheon. // Edited by Ashcroft B., Griffiths G., Tiffin H. 2003, London: Routledge. -- P. 130-135.

5. Yardley, J. Du Maurier's “Rebecca”, A Worthy “Eyre”.

6. Foxwood, E. Jane Eyre at Cranbridge: A Jane Eyre Sequel [Электронный ресурс].

7. The Encyclopedia of Science Fiction. Bailey Hilary [Site].

8. Sheila Kohler [Site].

9. Lane, R.J. The Postcolonial Novel. [Text] / R.J. Lane. -- Cambridge: Polity Press, 2006. -- 146 p.

10. Rhys, J. Wide Sargasso Sea. [Text] / J. Rhys. -- London: Penguin Essentials, 2011. -- 152p.

11. Ashcroft, B. Postcolonial Studies: the key concepts [Text] / Bill Ashcroft, Gareth Griffiths and Helen Tiffin. -- 3d ed. Croydon: Routledge, 2013. -- 355 p.

12. Ashcroft B., Postcolonial Studies: the key concepts, Croydon, Routledge, 2013, 355 p.

13. “Bailey Hilary”, in: The Encyclopedia of Science Fiction [Site].

14. Crystal D., Anglijskij yazyk kak globalnyj, per. s angl.: monografiya, Moscow, “Ves Mir”, 2001, 240 p. (in Russian)

15. Foxwood E., Jane Eyre at Cranbridge: A Jane Eyre Sequel.

16. Hutcheon L., Circling the Downspout of Empire. The Postcolonial Studies Reader, Editd by Ashcroft B., Griffiths G., Tiffin H. 2003, London, Routledge, pp. 130-135.

17. Kabakchi V.V., Osnovy angloyazy chnoj kommunikacii: uchebnoe posobie, Sankt-Petersberg, Izd-vo RPGU, 1998, 228 p. (in Russian)

18. Kohler Sheila [Site].

19. Lane R.J., The Postcolonial Novel, Cambridge, Polity Press, 2006, 146 p.

20. Rhys J., Wide Sargasso Sea, London, Penguin Essentials, 2011, 152 p.

21. Sidorova O.G., “Perepisyvaya Sharlottu Bronte (`Dzhejn Ejr' Sharloty Bronte i `Shirokoe Sargassovo more' Dzhin Ris)”, Izvestiya UrFU, Seriya 2, Gumanitarnye nauki, 2016, T. 18, No.3 (154), pp. 157-169. (in Russian)

22. Yardley J., DuMaurier's "Rebecca", A Worthy "Eyre" Apparent.

Размещено на Allbest.ru