Дискурсивный портрет Дональда Трампа в американской прессе

Переходя к анализу тенденций, стоит отметить ряд закономерностей, которые прослеживаются во всех изданиях в связи с нынешней политической обстановкой и событиями, которые происходят как в Соединенных Штатах Америки, так и за их пределами. Из последних событий, которые напрямую касались 45-го президента США, отметим импичмент, напряженные отношения между США и Ираком (убийство генерала Сулеймани), праймериз в различных штатах Америки, где принимает участие Д. Трамп, спекуляции и догадки по поводу будущих выборов 2020 г., вспышка новой коронавирусной инфекции и др. Некоторые из вышеперечисленных тем создают Трампу благоприятный образ человека, который стремится остаться на второй президентский срок, чтобы и дальше работать на благо своей страны, а некоторые, напротив, являются негативными и соответственно ведут к созданию противоположенного образа.

Если же брать общую тематику за весь период его президентства, то здесь стоит обратить особое внимание на две важные темы. Первая связана с взаимоотношениями между США и Мексикой, а вторая имеет прямое отношение к высказываниям Трампа в адрес женщин. Обе получили широкую огласку в средствах массовой информации и на протяжении длительного периода обсуждались и продолжают обсуждаться сейчас.

Что касается первой упомянутой темы, то конфликт между США и Мексикой затрагивает постройку стены между данными государствами с целью уменьшения количества нелегальных мигрантов, контрабандистов и преступников, которые попадают на территорию США. С одной стороны, эти действия действительно благоприятно повлияют на экономику США, которая «кормит» Мексику и почти ничего не получает взамен. Однако в медиа акцент зачастую делался на других аспектах и больше обсуждались не положительные последствия нововведений, а высказывания и предложения команды Трампа, которые шокировали и просто пугали людей. Например, «These aren't people. These are animals» - «Они (прим. мигранты) не люди. Они - животные» или их заявления о детях мигрантов, которых нужно забирать у родителей: “If you are smuggling a child then we will prosecute you, and that child will be separated from you as required by law” - «Если вы нелегально пересекаете границу с ребенком, то вы будете наказаны, а ребенок будет отделен от вас, как этого требует закон». Более того, сама идея разделения забором двух соседних стран иногда преподносилась как коварный шаг Америки против мексиканского народа, их экономики и т.д., что, конечно, создает двойственный образ как для коллег Д. Трампа, так и для него самого, поскольку демонстрирует его как человека, который не только не ценит семейные ценности, но и является неким тираном, противодействующий обычным мексиканцам. Статьи выходили вот с такими заголовками: «The youngest known child separated from his family at the U.S border under Trump» - «При Трампе зафиксирован случай отделения самого маленького по возрасту ребенка от семьи» (The New York Times, 14.06.2019), что сразу же указывает на виновника таких трагических ситуаций. Вот еще несколько примером из статей: «…Trump administration's experiment with family separation» - «эксперимент администрации Трампа с разделением семей» (The Washington Post, 19.01.2019), «But in recent months, Trump administration policies have slowed the flow of asylum-seekers into the U.S., leaving many migrants stranded far from home, vulnerable to violence in dangerous border cities and unable to request asylum» - «В последние месяцы политика Трампа замедлила поток в США людей, которые пытаются найти убежище, оставив многих мигрантов застрявшими далеко от дома, крайне уязвимыми для насилия в опасных пограничных городах и неспособными попросить убежище» (USA Today, 04.02.2019), «…one of the thousands of children separated under the Trump's administration's “zero-tolerance” border policy» - «…один из тысячи других детей, которые были отделены от своих семей в рамках пограничной политики администрации Трампа» (The New York Times, 14.06.2019). Последний пример также примечателен устойчивым словосочетанием «zero-tolerance policy», которое можно перевести как «политика абсолютной нетерпимости», что указывает на решительный настрой Трампа в отношении мигрантов и его нежелание мириться с их правонарушениями. дискурс речевой вербальный визуальный

Неуместные, неполиткорректные и порой непонятные высказывания Трампа по отношению к женщинам также являются подспорьем для журналистов и авторов статей, так как это сразу же показывает 45-го президента США в образе циника, грубияна и, конечно же, некоего женоненавистника, женофоба и сексиста, что совершенно неприемлемо в связи с современными тенденциями и социальными движениями. Некоторые из его высказываний выглядят следующим образом: «I'd look her right in that fat, ugly face of hers»- «Я бы посмотрел прямо в ее жирное и уродливое лицо», «They are far worse than men, far more aggressive, and boy, can they be smart!» - «Они (прим. женщины) намного хуже мужчин, намного агрессивнее и вообще, неужели они могут быть умными!», «Women, you have to treat them like shit» - «С женщинами надо обращаться как с дерьмом и т.д. Во время предвыборной кампании такой настрой на себе почувствовала и Хиллари Клинтон, которую он также не оставил без своих фирменных уничижительных комментариев: «Does she look presidential, fellas? Give me a break» - «Разве она похожа на президента, ребята? Я вас умоляю», «Such a nasty woman» - «Такая противная женщина», «If Hillary Clinton can't satisfy her husband, what makes her think she can satisfy America?» - «Если Хиллари Клинтон не может удовлетворить своего мужа (прямой намек на его связь с Моникой Левински), то почему же она думает, что сможет удовлетворить Америку?». Именно из-за таких резких высказываний Трамп имеет абсолютно противоречивую репутацию среди лиц женского пола, а в газетных статьях об этом, конечно же, также открыто пишут, что еще сильнее подогревает нелюбовь слабого пола к его персоне. «[Headline] 'Horseface', `Lowlife', `Fat, Ugly': How the president demeans Women» - «[Заголовок] “Лошадиная морда”, “Жалкая”, “Жирная и уродливая”: как президент унижает женщин» (The New York Times, 16.10.2018), «…derogatory and lewd comments about women» - «…презрительные и непристойные комментарии о женщинах» (The Washington Post, 08.10.2016), «President Trump has a history of attacking woman by mocking their bodily functions, demeaning their looks or comparing them to animals»12 - «У президента Трампа целый список историй нападения на женщин посредством высмеивания их телесных функций, унижения их внешних данных и сравнения их с животными» (The New York Times, 16.10.2018), «[Headline] Which ad portraying Donald Trump as a misogynist was more effective?» - «[Заголовок] Какая реклама, изображающая Д. Трампа женоненавистником, была более эффективной?» (The New York Times, 18.05.2016) и это лишь малая часть того, как газеты описывают неуважение и презрение Трампа к женщинам.

Конечно, помимо соседа Америки и высказываний в адрес женщин можно вспомнить и еще одну достаточно раздутую тему, которая, как и предыдущие, до сих пор преследует изучаемую политическую фигуру. Данная тема - вмешательство России в президентские выборы в США в 2016 году с целью раскола американского общества и содействия победе Трампа. По причине существования таких предположений, в газетах стали появляться тексты следующего характера: «But whom or what does he defend the most? President Vladimir V. Putin and Russia» - «Но кого или что он (прим. Д. Трамп) защищает больше всего? Конечно, Владимира Путина и Россию» (The New York Times, 19.02.2019), «…we may never know what happened, or did not happen, between the Trump campaign and the Russian government» - «Возможно, мы никогда и не узнаем, что произошло или не произошло между Трампом и российским правительством» (The Washington Post, 17.06.2017), «[Headline] Trump Team's Links to Russia Crisscross in Washington» - «[Заголовок] Связи команды Дональда Трампа с Россией пересекаются в Вашингтоне» (The New York Times, 03.04.2017) и т.д. Из этого следует, что американская пресса не упускает шанса тщательно разобраться в такой противоречивой теме и, возможно, таким способом как-то подорвать доверия американцев к Трампу, выставляя его предателем и двойным агентом.

Таким образом, имидж Трампа все же частично создан на основе определенных тематических тенденций, которые вне зависимости от их первоначального состояния, могут быть интерпретированы как с положительной, так и с отрицательной стороны. Однако все зависит от того, как это преподносит то или иное издание.

2.3 Вербальные приемы манипулирования образом

В данной главе будут рассмотрены вербальные приемы и элементы, используемые журналистами для конструирования и манипулирования образом Дональда Трампа. Другими словами, будет сделан упор на все составляющие текста, а также будут изучены слова и выражения, которые в данных текстах используются и тем или иным способом воздействуют на читателя.

Посредством сплошной выборки и анализа языкового материала статей, были выявлены две основные составляющие образа Дональда Трампа: Трамп - личность и Трамп - политик, которым присущ определенный набор дескрипторов, с помощью которых журналисты и описывают 45-го президента США.

Если говорить о первой составляющей Трамп - личность, то есть об описаниях его личностных качеств, поведения, характера и т.д., то тут наблюдается явное преобладание дерогативной лексики. Например, для многих статей достаточно частотными единицами в описании являются те, которые имеют следующие значения: «глупый», «бестолковый», «неумный» и так далее. Вот несколько примеров: «Mr. Trump even appears proud of his lack of learning» - «Мистер Трамп даже, кажется, гордится своим отсутствием знаний» (The New York Times, 31.07.2016), «[Headline] My Debate Nightmare? A Duller Donald Trump» - «[Заголовок] Мой ночной кошмар о дебатах? Еще более глупый Дональд Трамп» (The New York Times, 24.09.2016) или «You can promise voters something our narrow-minded President won't» - «Вы могли бы пообещать нашим избирателям то, чего не сделает наш недалекий президент» (The New York Times, 25.02.2020), где можно увидеть оценочную лексику «narrow-minded», которая, несомненно, обладает высоким прагматическим потенциалом. Все вышеприведенные примеры, без сомнения, показывают Трампа не с лучшей стороны, иными словами, недалеким, ограниченным и достаточно малосведущим человеком, что, конечно, удивительно для описания личности, занимающей такую высокую и ответственную должность.

Также особое внимание в выбранных американских газетах отводится словам с устойчивой эмоционально-оценочной коннотацией. Например, «angry», «furious» и «harsh», которые являются синонимами и прямо передают читателю качества и черты характера президента. Вот несколько примеров из анализируемых газет: «Trump, furious and frustrated, gears up to punch back at Comey testimony» - «Трамп, разъяренный и разочарованный, готовится ответить на показания Коми» (The Washington Post, 06.07.2017), «…an angry Trump looks to voters for vindication…» - «…разгневанный Трамп ищет оправдания среди избирателей» (The New York Times, 19.12.2019), «In the year since President Trump took office, voters have frequently seen the angry Trump…»- «В течение года с момента вступления Трампа в должность президента, избиратели часто видели его разъяренным…» (The Wall Street Journal, 30.01.2018), «Donald Trump directs another angry tweet to…» - «Дональд Трамп пишет очередной гневный твит (прим. сообщение) в адрес…» (USA Today, 18.10.2017), «President Trump used extraordinary harsh rhetoric to renew his call for stronger immigration laws…» - «Президент Трамп использовал необычайно жестокую риторику, чтобы возобновить ужесточение иммиграционных законов» (USA Today, 16.05.2018). Скорее всего, выбор журналиста пал именно на такие прилагательные и эпитеты неслучайно, так как они не только показывают Трампа как агрессивного, конфликтного и в некотором роде враждебного по отношению к другим людям человека, но и привносят в ту или иную статью достаточно высокую степень экспрессивности.

Еще один распространённый дескриптор, используемый при описании данной политической фигуры, связан с его не совсем стандартным характером и поведением, а также с его странными и порой неординарными выходками. Описывая такие ситуации, журналисты зачастую используют эпитеты «strange» - «странный», «awkward» - «неловкий» и «bizarre» - «очень странный, диковинный»: «[Headline] Donald Trump's strange worldview» - «[Заголовок] Странное мировоззрение Дональда Трампа» (The New York Times, 27.04.2016), «…Trump, time and again, proves to be the master of awkward handshakes with world leaders» - «Трамп снова и снова показывает, что он мастер несуразных рукопожатий» (USA Today, 24.04.2018), «Nevertheless, Trump's bizarre plea shows just how blinkered his view of this whole scandal is» - «Тем не менее, странная просьба Трампа показывает, насколько глупо он смотрит на весь этот скандал» (The Washington Post, 03.10.2019) и так далее. Если слово «strange» -- это достаточно обыденное слово, то два других («awkward», «bizarre») в более сильной форме выражают удивление автора статьи, а также несут в себе журналистский упрек, что, безусловно, задает читателю некий ориентир восприятия. Кроме того, для описания данной черты его личности также распространено слово «erratic» - «эксцентричный»: «[Headline] The Trump question: What to do about an erratic president?» - «[Заголовок] Вопрос при Трампе: что делать с эксцентричным президентом?» (The New York Times, 17.10.2019) или «He is erratic» - «Он очень эксцентричный» (The New York Times, 16.08.2019) и т.д.

Непредсказуемости Трампа и его иррациональности также уделяется особое внимание в СМИ. Данные отрицательные качества зачастую переданы с помощью следующих единиц: «unsteadiness» - «неустойчивость», «unpredictability» - «непредсказуемость», «unstable» - «нестабильный», «shaky» - «шаткий, ненадежный», «irrational» - «нерациональный», т.д. «Confusion, paranoia, aggression, unsteadiness, severe mental shifts: These would seem to describe not just the president's actions of late but those of some top aides and allies» - «Растерянность, паранойя, агрессия, неустойчивость, серьезные психические сдвиги - все это, по-видимому, характеризует не только действия президента, но и действия некоторых его помощников и союзников» (The Washington Post, 25.04.2020), «[Headline] Donald Trump's shaky grasp on immigration» - «[Заголовок] Шаткая хватка Дональда Трампа в вопросах иммиграции» (The New York Times, 01.09.2015), «[Headline] Where Donald Trump's unpredictability could hurt him» - «[Заголовок] Где непредсказуемость Дональда Трампа может ему навредить» (The Wall Street Journal, 23.10.2017) и так далее.

Достаточно часто в статьях фигурируют и «blowhard» и «braggart», которые переводятся одинаково и их русский эквивалент - «хвастун». Таким выбором журналист подчеркивает хвастливый характер и поведение Трампа, что нормально для предпринимателя, но не для человека, который занимает пост президента, поскольку люди нуждаются в реальных действиях, а не в пустых словах и обещаниях. Вот как о данной черте его характера пишут в газетах: «Like most braggarts and bullies, Trump offers loud talk instead of real courage and boasts rather than quiet confidence» - «Как и все хвастуны и хулиганы, Трамп предлагает народу громкие разговоры вместо настоящего мужества и хвастовство вместо уверенности» (The Washington Post, 16.02.2016), «And our president is such a mercurial blowhard…»- «Наш президент такой непостоянный хвастун» (The New York Times, 22.06.2019), «The billionaire braggart known for saying unfiltered things…»- «Миллиардер-хвастун, который известен своей неспособностью фильтровать речь» (The New York Times, 15.08.2015) и т.д.

Также в газетах и статьях про Трампа фигурирует словосочетание «the attention span», которое переводится как «объем внимания», что связано с предположением о неумении Трампа концентрироваться и выполнять одновременно несколько задач: «Trump doesn't have the attention span to fight coronavirus» - «Трампу не хватает внимания, чтобы победить коронавирус» (The New York Times, 24.03.2020), «Trump has the attention span of a gnat» - «Уровень концентрации внимания у Трампа схож с уровнем комара» (The Washington Post, 10.05.2019), «But it is hard to imagine that Trump, who in the best of times has the attention span of a hyperactive 8-year-old, can focus on strategy for Syria…» - «Сложно представить, что Трамп, который и в самой спокойной обстановке внимателен как гиперактивный 8-летний ребенок, может сосредоточиться на разработке стратегии для Сирии» (The Washington Post, 15.04.2018). Из подобных предложений читатель получает целый спектр посланий от автора, который не только подчеркивает ненадежность Д. Трампа в вопросах важных вызовов современного мира, но и акцентирует внимание на его непредсказуемом характере, что, например, очень хорошо чувствуется из комбинации метафоры и эпитета в последнем предложении «the attention span of a hyperactive 8-year-old», где 73-летнего Трампа сравнивают с маленьким и активным ребенком.

Что касается второй составляющей его медиаобраза - Трамп - политик, то здесь опять же характерно использование единиц пейоративного и провокационного характера. В качестве примера может послужить лексическая единица «disaster» - «катастрофа»: «[Headline] The Trump administration has been a personnel disaster» - «[Заголовок] Администрация Трампа потерпела кадровую катастрофу» (The Washington Post, 12.07.2019), «[Headline] Here's the real foreign policy disaster that Trump has created for the U.S.» - «[Заголовок] Вот настоящая внешнеполитическая катастрофа, которую Трамп создал для США» (The Washington Post, 14.10.2019), «Trump's actions in Syria have been a disaster» - «Действия Трампа в Сирии стали настоящей катастрофой» (USA Today, 22.10.2019), где в каждом примере отчетливо видно, что действия Трампа не привели ни к чему позитивному, за что его открыто критикуют написавшие статьи журналисты. В первом предложении, например, под «катастрофой» подразумевают сам процесс формирования команды Трампа и его неоднозначный выбор некоторых кандидатов, который иногда основывается на дружеских симпатиях и личных убеждениях, а не на рациональном и взвешенном подходе. Во втором и третьем предложениях речь идет о действиях Трампа в отношении других стран, в результате которых, США опять же остались в проигрыше, так как произошло сближение таких политических гигантов, как Китай и Россия. Более того, России удалось усилить свои позиции на Ближнем Востоке, что в рамках современного политического курса Америки полностью оправдывает использование такой лексической единицы как «катастрофа».

При описании политики Трампа бросается в глаза и следующая лексема - «chaos» («хаос»). К примеру, так репрезентируют его внутреннюю политику, которая ведет к негативным последствиям для Америки в международных масштабах: «Countries like China are already working to fill the global leadership vacuum the U.S. has left behind because of our own internal chaos and isolationist policies» - «Такие страны, как Китай, уже работают над тем, чтобы заполнить вакуум глобального лидерства, который США оставили позади из-за нашего собственного внутреннего хаоса и изоляционистской политики» (USA Today, 07.09.2018), внешнюю политику «[Headline] Trump's foreign policy has developed into chaos» - «[Заголовок] Внешняя политика Трампа превратилась в хаос» (The Washington Post, 17.09.2018), неправильные действия его администрации «It's the norm of an administration that has substituted chaos for coherent foreign policy» - «Это в порядке вещей для администрации, которая вместо последовательной внешней политики выбрала хаос» (The Washington Post, 17.09.2018) и т.д.

В статьях также частотны лексемы с семантикой: «confusion» - «путаница», «uncertainty» - «неопределенность», «racism» - «расизм», «resentment» - «неприязнь» и т.д. Приведем несколько примеров: «Commander of confusion: Trump sows uncertainty and seeks to cast blame in coronavirus crisis» - «Командир путаницы: Трамп сеет неопределенность и пытается свалить всю вину на ситуацию с коронавирусом» (The Washington Post, 03.04.2020), «Trump launched his presidential campaign by whipping up resentment against Muslims, Mexicans and migrants» - «Трамп начал свою президентскую кампанию с неприязни к мусульманам, мексиканцам и мигрантам» (USA Today, 15.07.2019), «[Headline] The deep confusion of Trump's foreign policy» - «[Заголовок] Глубокая путаница внешней политики Трампа» (The Washington Post, 14.05.2018) и так далее.

Вдобавок к уже перечисленным дескрипторам медиаобраза Трамп - политик, в материалах можно заметить еще и оппозицию между образом Д. Трампа и образом предыдущего президента США Б. Обамы, а также их векторами в политике. К примеру, это демонстрируется через сравнения «Obama's America» - букв. «Америка Обамы» и «Trump's America» - букв. «Америка Трампа» (USA Today 22.12.2019). С помощью таких элементов, например, подчеркивается нетолерантное отношение Трампа к различным социальным группам, будь это женщины, афроамериканцы, представители меньшинств и т.д. Хорошим примером в данной ситуации может послужить следующая фраза - «[Headline] Trump's America is a `White Man's Country'» - букв. «[Заголовок] Америка Трампа - это “страна белого человека”» (The New York Times, 15.07.2019).

Исходя из вышесказанного, можно отметить, что манипулирование образом Д. Трампа происходит в основном с помощью слов, которые выделяются яркой пейоративной семантикой, что создает определенный образ описываемой фигуре и репрезентирует мысли и личную позицию журналиста, который стоит за созданием той или иной статьи.

2.4 Визуальные приемы манипулирования образом

Вербальные средства манипулирования становятся еще более эффективными, когда используются совместно с визуальными, что было отмечено еще Н. Фэйрклафом. Именно поэтому в современных средствах массовой информации визуальным образам отводят особое место, и выбранные издания не являются исключениями. Фотографии Д. Трампа, которые подбираются авторами к той или иной статье, напрямую отражают их отношение к данной персоне и цели, которые они преследуют своими текстами. Поэтому хорошая, плохая или намеренно неудачно подобранная фотография - еще один способ манипулирования сознанием читателя и самим образом человека, который на ней запечатлен.

В случае с Дональдом Трампом характер манипулирования его визуальным образом достаточно прост и схож во всех четырех изданиях. В основном, в статьях распространенно использование комичных фотографий, где 45-й президент США выглядит откровенно неудачно и смешно.

Дональд Трамп на очередном новостном брифинге по COVID-19 (USA Today)

Как видно на фотографии выше, желаемый эффект может быть достигнут с помощью фотографирования Трампа с дальних ракурсов, что искажает его фигуру и несет в себе некий намек на незначительность его роли в некоторых важных вопросах.

Также зачастую Д. Трампа специально помещают на второстепенный или задний план, чтобы сравнить с другой фигурой или автоматически перенести центр внимания. Стоит отметить, что подобная тактика широко распространена в демонстрации Трампа вместе с его противниками и просто коллегами по сфере деятельности. Например, ниже представлена достаточно свежая фотография с пресс-конференции Трампа по коронавирусу, где центральное место занимает губернатор Нью-Йорка Эндрю Куомо, представленный на экранах, а сам президент Дональд Трамп скромно стоит с краю. Такой кадр сделан и использован далеко не случайно, поскольку в принятии решений против распространения нового вируса, Куомо действовал и продолжает действовать намного эффективнее Д. Трампа, а иногда он и вовсе не подчиняется указам главы США, что мгновенно сделало его новым национальным героем. Исходя из этого, данная фотографией может намекать на некую солидарность редакции газеты с большинством американцев, которые уверены, что во время пандемии политик-дипломат показывает себя намного более сильной и сознательной личностью, чем Трамп, на чьих плечах и лежит полная ответственность за здоровье граждан и страну.

19.04.2020: Трамп на пресс-конференции по COVID-19 (The Washington Post)

Но, конечно же, основной областью манипулирования является лицо Д. Трампа, а именно его мимика, эмоции, тон кожи, губы, рот, волосы и т.д. При таком фотографировании Д. Трамп предстает наиболее несуразным и смешным для публики, поскольку фотографам, например, удаётся сделать кадры непосредственно в момент говорения, когда у объекта открыт рот, напряжены мышцы лица, т.д. Такие фотографии, безусловно, самые действенные по своему влиянию на читателя, поскольку такой стиль фотографирования данной политической фигуры очень распространен. Это в свою очередь означает, что достаточно часто в информационное поле человека попадает сигнал в виде Трампа с тем или иным выражением лица, что в свою очередь откладывается в сознании читателя и ведет к некоторым заранее предвзятым представлениям и мнениям о данной персоне.

Фотография Трампа в момент говорения во время его первых президентских дебатов (The New York Times).

Выступление Трампа на пресс-конференции в Белом доме (The Washington Post)

Предвыборная встреча в Висконсине (The Wall Street Journal)

Что касается невыгодных ракурсов, то тут стоит обратить внимание на тот факт, что Д. Трамп является явным обладателем трапециевидного типа лица, характеризующегося достаточно массивным подбородком. При таких параметрах съемка снизу, то есть в данном случае с неудачного ракурса, не только не скрывает недостатки, но и подчеркивает их, например, еще сильнее увеличивая подбородок, сужая лоб и выделяя морщины. Стоит отметить, что еще в начале своего президентства Д. Трамп открыто попросил СМИ не использовать и не публиковать в статьях его фотографии, где виден так называемый второй подбородок. Однако, как видно из множества статей, газеты к данной просьбе прислушались неохотно.

Фотография Дональда Трампа с нижнего ракурса (The Wall Street Journal)

Хотелось бы отдельно упомянуть, что The Washington Post и The New York Times славятся своими карикатурами на злобу дня, объектом пристального внимания которых не раз становился Дональд Трамп. Вот, например, совершенно новая карикатура с его участием, перечисляющая «успехи» 45-го президента США с того времени, как он официально вступил в должность.

Рисунок - карикатура от Tom Toles в The Washington Post, посвящённая предварительным итогам президентского срока Д. Трампа.

Из этого следует, что визуальные средства манипулирования важны так же, как и текстовая составляющая статьи, поскольку порой они оказывают еще большее влияние на читателя и на более продолжительное время остаются в подсознании человека. Конечно, нельзя сказать, что все фотографии неудачны или как-то пытаются скомпрометировать миллиардера, но факт наличия фотографий, подчеркивающих его недостатки, иногда просто не оставляют читателям возможности взглянуть на данную фигуру как-то иначе, чем она представлена в той или иной газете.

2.5 Дискурсивные стратегии дискредитации Д. Трампа

В данной главе мы бы хотели вновь вернуться к ранее упомянутой информации, а именно к политическим взглядам и симпатиям выбранных нами газет. Это представляется необходимым, чтобы выявить некоторые языковые средства и стратегии того или иного издания, используемые при дискурсивном конструировании образа Д. Трампа.

Хотелось бы отдельно отметить, что антагонизм, присутствующий в американской прессе, - это достаточно известное и давнее явление, которое характерно и для сегодняшней ситуации. Есть газеты, чье руководство и сотрудники исповедуют либеральные ценности и выступают за демократов, а есть консерваторы, поддерживающие республиканцев. То же самое происходит и с читателями: либералы требуют либеральный контент, консерваторы хотят и получают консервативный. Это в некотором роде и обязывает газеты создавать информационный продукт, направленный на определенный сегмент людей с определенными взглядами. Конечно, не стоит строить иллюзии о полной чистоте идеологических предпочтений, но все же отрицать факт хотя бы даже частичной приверженности издания к той или иной идеологии бессмысленно. Именно поэтому журналисты порой очень четко и открыто показывают свою склонность к определенному мировоззрению, что мы уже не раз видели в цитатах из газетных статей нашей четверки изданий.

Например, пейоративная лексика, которую мы описывали главой раннее, служит отличным средством дискредитации образа, а также навязывания определённых идеологических идей получателям информации. Анализируя выбранные американские издания, нами было замечено, что в либеральных The Washington Post и USA Today лексические единицы с ярко выраженной негативной семантикой (например, «unstable» - «непостоянный», «angry» - «злобный», «strange» - «странный», «irrational» - «иррациональный» и т.д.) преобладают, что вовсе не удивительно, учитывая их приверженность к демократическому крылу американской системы, его представителям, идеям, ценностям и так далее. Схожая тенденция прослеживается и в The New York Times, которая, являясь более или менее нейтральным представителем прессы, достаточно часто переходит все границы, нагромождая статьи словами с сильной эмоционально-оценочной коннотацией (например, «the great betrayer»- «великий предатель», «the worst offender» - «самый страшный преступник» и т.д.), тем самым осыпая Трампа обвинениями и становясь на некоторое время неким PR-агентом Демократической партии США. Единственное издание, где вышеописанные наклонности не так сильно прослеживаются - The Wall Street Journal, которое хоть и выступает за открытые границы, свободную торговлю и т.д., все же по большей части пытается сдерживаться в выражениях в адрес Трампа и продолжает классифицироваться как средство массовой информации с консервативным уклоном.

Также из примеров, которые были приведены раннее, отчетливо видно, что заголовок статьи задает тон всему тексту, поэтому его выбор - важный момент для автора и редакции в целом, а при дискурсивном анализе газетных публикаций изучение и работа с заголовком играет далеко не последнюю роль. Рассматривая статьи о Дональде Трампе и заголовки к ним, можно заметить, что часто отношение автора к описываемой фигуре понятно из недвусмысленного заголовка или с первых строк статьи, что безусловно перенимает и читатель. Например, сравнение в заголовке «Trump acts like a politician»- «Трамп ведет себя как политик» из The New York Times наводит на мысль, что Трамп изредка ведет себя как человек, который занимает пост президента США, то есть все остальное время его решения, идеи и поведение такой должности не достойны. Или, например, заголовок The Washington Post касательно нового выступление Трампа - «What President Trump should have said about coronavirus?»- «Что Дональду Трампу следовало сказать про коронавирус?», в котором использование вопросительный формы и модального should в сочетании с перфектным инфинитивом ставят под сомнение правильность слов, произнесенных Трампом на выступлении. Вот еще несколько примеров создания негативного или даже жалкого образа с помощью заголовков, которые с первых строк вселяют в читателя некоторые нотки недоверия, а может быть даже отвращения к Д. Трампу: «The Case for Laughing at President Trump»- «Повод для смеха над президентом Трампом» (The New York Times, 12.05.2017), «Donald Trump is not America's first racist president, but hopefully he will be our last» - «Дональд Трамп - это не первый американский президент-расист, но, надеюсь, он будет последним» (USA Today, 17.07.2019), «Can Trump Fight a Disease He Can't Spell» - «Разве Трамп может победить заболевание, название которого он даже не может выговорить» (The New York Times, 27.02.2020 ) и так далее.

Работая с выбранными респектабельными изданиями, мы также выявили некоторые их предпочтения, которые касаются того, на чём та или иная газета в большей степени сосредотачивает свое внимание: на действиях (англ. Material Processes) или на словесных процессах (англ. Verbal Processes), что возможно выявить благодаря глаголам, которые служат инструментами для определения типологии процессов. Посредством самостоятельного анализа нескольких свежих газетных статей из каждого издания («Trump vs. WHO: What WHO said?»- «Трамп против ВОЗ: что ответила организация?», «Analysis: Trump halts funding to WHO. Experts say we need it now more than ever» - «Анализ: Трамп прекращает финансирование ВОЗ. Эксперты говорят, что сейчас организация нужна нам (прим. американцам) больше, чем когда-либо», «U.S. to cut funding to World Health Organization over coronavirus response» - «США сократят финансирование Всемирной Организации Здравоохранения в связи с реакцией на коронавирус», «Trump attacks W.H.O over criticisms of U.S approach to coronavirus» - «Трамп атакует ВОЗ из-за критики подхода США к коронавирусу»), а также их анализа в следующей компьютерной программе UAM Corpus Tool, которая нацелена на анализ транзитивности, было выявлено, что так называемая категория материальных процессов является наиболее распространенной во всех четырех изданиях. К примеру, рассмотрим немного детальнее одну из изученных статей - «Trump attacks W.H.O over criticisms of U.S approach to coronavirus». В данном заголовке уже присутствует так называемый материальный процесс - «attacks», на чем и акцентировано внимание, так как Трамп выступает в качестве агента действия, а его цель - атаковать специальное учреждение ООН или попросту ВОЗ, что в некотором роде криминализирует его образ. Далее статья также в основном строится на данном типе процессов, вот несколько примеров: «President Trump lashed out…» - «Президент Трамп набросился…», «Mr. Trump chose…» - «Мистер Трамп выбрал…», «…he made…» - «…он сделал…» и так далее. Вербальные же процессы по большей части служат некими указателями на источники информации (например, «he (прим. Трамп) said» - «он (Трамп) сказал», «Public health experts have said…» - «Эксперты в области общественного здравоохранения сказали…» и т.д.), что также безусловно важно в рамках процесса передачи сообщения получателю, а также в рамках манипуляции, так как от авторского выборы глагола зависят те различные оттенки значения, которые будут добавлены в предложение и которые соответственно повлияют на то, как информация будет понята читателем. Например, вместо использования «he says» - «он говорит», автор может написать «he declares» - «он заявляет», что в отличие от первого глагола определенно имеет более сильный посыл для человека, который получает информацию. Такие же тенденции с данными двумя типами процессов наблюдается и во всех остальных публикациях, изученных для этой части исследования.

В рамках анализа мистификаций нам также удалось выделить некоторые особенности использования различных залогов в проанализированных изданиях. Оказалось, что все выбранные представители американской прессы в основном используют активный, или как его еще называют действительный залог (англ. Active Voice), что придает статьям более личный характер, показывая отношение автора к теме и описываемой ситуации. Более того, с помощью данного залога действия, совершаемые индивидом, описываются напрямую с указанием имен и т.д., что в некотором роде сразу же возлагает ответственность ну ту или иную персону за совершенные деяния, в нашем случае роль “исполнителя” достается Д. Трампу. Вот, например, как в The Washington Post описывают конфликт между США и Ираном, который разразился в январе нынешнего года из-за убийства иранского военачальника Касема Сулеймани: «President Trump ordered a drone strike near the Baghdad airport, killing Maj. Gen. Qasem Soleimani, Iran's most powerful military commander…»- «Президент Трамп приказал нанести удар беспилотником в районе Багдадского аэропорта, убив генерал-майора Касема Сулеймани, самого могущественного военного командира Ирана…», что моментально показывает, кто должен ответить за данное преступление. Вот еще несколько схожих примеров: «[Headline] Trump starts a trade war…» - «[Заголовок] Трамп начинает торговую войну…» (The New York Times, 06.07.2018), «At present, the Trump administration is applying “maximum pressure” campaigns on Iran, North Korea and Venezuela»- «В настоящее время администрация Трампа проводит кампании “максимального давления” в отношении Ирана, Северной Кореи и Венесуэлы» (The Washington Post, 29.04.2019), «[Headline] All the ways President Trump is cutting legal immigration» - «[Заголовок] Все способы, которыми Президент Трамп сокращает легальную иммиграцию», «President Trump ordered a U.S airstrike that killed…» - «Президент Трамп приказал нанести авиаудар, в результате которого погибли…» (The Wall Street Journal, 03.01.2020) и так далее. Такие заголовки и предложения определенно имеют свою манипулятивную и дискредитирующую нагрузку, так как внимание читателей фокусируется как на акторе, так и на его действиях, что и демонстрирует некую ответственность, которую несет описываемая фигура за то или иное событие. Пассивный залог (англ. Passive Voice) или так называемые пассивные конструкции также достаточно широко используются, однако иногда цели употребления страдательного залога в наших изданиях могут отличаться. Например, если в таких газетах как The Washington Post, The New York Times или USA Today пассивный залог может служить еще одним способом выделения агента «Strikes on Iran were approved by Trump»- «Удары по Ирану были одобрены Трампом», то в консервативной The Wall Street Journal, по своим взглядам являющейся неким рупором республиканской партии США, ситуация несколько иная. Там наоборот достаточно часто пытаются избежать каких-либо обвинений посредством использования пассивного залога, фокусируя внимание больше на событии «Top Iraqi paramilitary commander Abu Mahdi al-Mohandes was killed alongside Gen. Soleimani» - «Главный командир иракских военизированных формирований Абу Махди Аль-Мухандис был убит вместе с генералом Сулеймани...», а также посредством номинализации «The killing of Iranian Maj. Gen. Qasem Soleimani» - «убийство иранского генерала Касема Сулеймани», что в некотором роде позволяет скрыть аспекты реальности, то есть, например, описать неблагоприятное событие и при этом не упоминать виновного в произошедшем человека, структуру и т.д.

Таким образом, каждый проанализированный нами журнал заточен на определенную идеологию и поддерживает ту или иную политическую партию, даже если об этом открыто не говорится. Данная приверженность проявляется не только в определенном выборе слов, используемых в статье, но и, например, в выборе залога, который будет использоваться автором для описания той или иной ситуации.

Речь Дональда Трампа отличается простотой и незамысловатостью, что достаточно сильно выделает его на фоне других политиков и делает более привлекательным для большего числа последователей любого социального положения, профессии и возраста.

Некоторые выражения и высказывания Д. Трампа, которые укоренились в лексиконе обычных американцев, политиков и т.д. получили следующее название - «трампизмы». К ним можно отнести такие яркие примеры как «yuge», «bigly» и так далее.

Д. Трамп является интересным объектом для изучения речевого поведения из-за своей высокой эмоциональности и навыков невербальной коммуникации. Это помогает всесторонне понять его личность и характерные для нее особенности, а также сам речевой портрет.

Использование определенной тематики в статье также создаёт нужный для писателя образ человека. В случае с Д. Траппом, упор делается на непростых отношениях с Мексикой и некоторых конфликтных ситуациях с женским населением США.

Вербальное манипулирование образом Д. Трампа происходит посредством отрицательной или негативной семантики. Как личность Д. Трампа в основном характеризуют такими лексемами как «агрессивный», «непредсказуемый», «эксцентричный», «глупый», «странный» и т.д. При описании его политической жизни преобладают следующие единицы: «катастрофа», «хаос», «неопределенность», «путаница», «неприязнь» и т.д.

Фотографии не просто дополняют статью, но и несут в себе некоторые смыслы, идеи и послания для читателей. Стратегии для визуальных приёмов манипулирования следующие: необычный ракурс фотографий и размещение главной фигуры на заднем или боковом плане, создание и применение неудачных кадров в статьях, особое внимание к портретной съемке при выступлениях.

Помимо использования пейоративной лексики в своих публикациях, авторы статей также сосредотачивают свое внимание на использовании того или иного залога, что в случае с Трампом позволяет как обвинить его, так и защитить, однако, все зависит от редакции издания и их взглядов.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В настоящей работе были решены следующие исследовательские задачи:

описаны основные подходы к пониманию термина «дискурс» как в отечественной, так и в зарубежной лингвистической школе;

выявлены основы критического дискурс анализа (CDA) в трактовке Н. Фэйрклафа [Fairclough 1995] и К. Харта [Hart 2014], а также конкретные алгоритмы исследования в рамках данного подхода;

доказана важность понимания термина «дискурсивное конструирование», отвечающего за дискурсивное представление настоящей действительности;

определены аспекты, по которым такие понятия как «речевой портрет» и «дискурсивный портрет» отличаются друг от друга;

проведен анализ современных англоязычных интернет-изданий: The New York Times, The Washington Post, The Wall Street Journal, USA Today;

обозначен определенный перечень тематических тенденций, посредством которых происходит конструирование образа Д. Трампа;

выявлены и проанализированы основные вербальные и визуальные стратегии и тенденции в конструировании нужного для издания образа Трампа;

обозначены основные дискурсивные стратегии, которые используются тем или иным изданием и дискредитируют образ Д. Трампа.

Таким образом, проанализировав четыре респектабельных американских издания, их публикации и подходы к конструированию того или иного образа Дональда Трампа, мы можем сделать следующие выводы.

Во-первых, негативное отношение к фигуре Д. Трампа, существующее с начала его президентского срока, прослеживается и сейчас во всех без исключения изданиях. Идеологические предпочтения, конечно, частично сдерживают порывы газет делать высказывания определенного характера, однако, изданиям не всегда удается обходить острые углы. Безусловно, в проанализированных нами интернет-газетах наиболее остро Трамп демонстрируется в The New York Times, The Washington Post и USA Today, тогда как The Wall Street Journal всеми силами пытается избегать резких высказываний, что, как нам кажется, хорошо прослеживалось на протяжении всей работы. Однако опять же хотелось бы подчеркнуть, что полностью избежать обвинений и грязи в сторону 45-го президента США ни у кого не получается, поскольку сама личность клиента дает тому немало оснований и поводов, в чем мы уже тоже успели убедиться.

Во-вторых, что касается самих способов манипулирования образом Д. Трампа, проведенный нами анализ показывает следующее: интернет-издания в основном дискредитируют образ Трампа посредством лексических единиц с сильной эмоционально-оценочной коннотацией, которые зачастую высмеивают те или иные личные качества Д. Трампа, его манеру поведения, говорения и т.д. Здесь же стоит упомянуть и различные подходы изданий к использованию активного и пассивного залога, глаголов, обозначающих различные типы процессов и т.д., что опять же в зависимости от идеологии издания может показать Трампа не с лучшей стороны. Отдельно стоит упомянуть и визуальные средства манипулирования, которые совместно с текстовой составляющей статьи, оказывают еще более сильное влияние на читателя.

Наконец, хочется отметить, что несмотря на некую войну на поражение, которая была запущена американскими СМИ против Трампа, когда его нога еще даже не ступала в Овальном кабинете, он собирал огромные аудитории и делал рейтинги. Возможно, это происходило благодаря его ярким и дерзким эскападам, хамству и неприличным шуткам, но факт остается фактом, СМИ писали о нем, пишут и скорее всего будут писать, так как это поистине одна из самых экстраординарных фигур XI века.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Бахтин М. М. Эститика словесного творчества. - М.: Искусство, 1979. 310 с.

2. Бенвенист Э. Общая лингвистика. -М.: Прогресс, 1974. 448 с.

3. Бергер П., Лукман. Т. Социальное конструирование реальности. -М.: Медиум, 1995.

4. Борботько. В. Г. Элементы теории дискурса. - Грозный: ЧИГУ, 1981. - 113 с.

5. Водак Р. Язык. Дискурс. Политика/ Пер. с англ. И нем.: ВГПУ. - Волгоград: Перемена: 1997. - 139 с.

6. Гасанов Р. М. Миграционный кризис в Европе: причины, последствия, перспективы разрешения//Актуальные проблемы современных международных отношений. - 2016.

7. Звягинцев В. А. Предложение и его отношение к языку и речи. - М.: 1976. 309 с.

8. Иванцова Е. В. О термине «языковая личность»: истоки, проблемы, перспективы использования //Вестник Томского государственного университета. 2010. № 4.

9. Филлипс Л., Йоргенсен М. В. Дискурс анализ: теория и метод/Пер. с англ./Под ред. А. А. Киселевой. Харьков: Изд-во Гуманитарного центра, 2004. 338 с.

10. Кибрик А. А. Анализ дискурса в когнитивной перспективе: дис. канд. филол. наук. М.: РГГУ, 2003. 90 с.

11. Кирия И. В., Новикова А. А. История и теория медиа. - М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2017. -423 с.

12. Орлов Г. А. Современная английская речь. -М.: Высшая школа, 1991.

13. Осетрова Е. В. Речевой портрет политического деятеля//Лингвистический ежегодник Сибири / Под ред. Т. М. Григорьевой. 1999. № 1.

14. Серио П. Квадратура смысла. Французская школа анализа дискурса: Пер. с фр. И португ./ Общ. ред. и вступ. ст. П. Серио; предисл. Ю. С. Степанова. - М.: ОАО «Прогресс», 1999. - 416 с.

15. Busse D., Teubert W. Begriffsgeschichte und Diskursgeschichte. Westdeutscher Verlag, 1994. 300 S.

16. Fairclough N. Media discourse. - 1995.

17. Fowler, R., Hodge, B., Kress, G., Language and Control. London: Routledge and Kegan Paul, - 1979. 224.

18. Halliday M. A. K. Systematic functional grammar: a first step into the theory. London: Bloomsbury. 2009.

19. Hart C. Critical discourse analysis and cognitive science: New perspectives on immigration discourse. - Springer. 2010.

20. Hart C. Discourse, grammar and ideology: Functional and cognitive perspectives. - Bloomsburry Publishing, 2014.

21. Harris Z. Discourse analysis. Language. 1952. V. 28. № 1. P. 1. 1-30.

22. Kayam O. The Readability and Simplicity of Donald Trump's Language. SAGE Publications, 2018, Vol. 16(1) 73-88.

23. Maas U. Als der Geist der Gemeinschaft eine Spreche fand: Sprache im Nationalsozialismus. Versuch einer historischen Argumentationsanalyse. Opladen: Westdeutscher Verlag. 1984. 261 S.

24. Moriarty S., Smith K. Handbook of Visual Communication: Theory, Methods, and Media. Routledge, 2004. - 624 p.

25. Van Dijk. T.A. Ideology. A Multidisciplinary Approach. London: Sage, 1998

26. Van Dijk T. A. et al. Critical discourse analysis. The Handbook of discourse analysis. - 2001.

27. Wodak R. Introduction: discourse studies - important concepts and terms//Qualitative discourse analysis in the Social Sciences. Basingstoke: Palgrave. 2008.

Размещено на Allbest.ru