Проблема различения Х-текстов и их типов в современной восточнославянской гуманитаристике

Размещено на http://www.allbest.ru/

Киевский Международный университет

Проблема различения х-текстов и их типов в современной восточнославянской гуманитаристике

Т.М. Ивашина

Характерной чертой гуманитаристики нач. ХХІ в. является тенденция к структурированию синтезированных текстовых единств, позволяющих полнее и четче выразить смыслы, генерируемые культурой в течении многих столетий. Одним из важнейших импульсов развития подобного рода исследований следует считать идеи, впервые озвученные В. Топоровым в его докладе «О структуре романа Достоевского в связи с историческими схемами мифологического мышления», опубликованном в Париже в 1973 году [11]. Дальнейшие научные изыскания В. Топорова, а также работы Ю. Лотмана о Петербургском тексте русской литературы привели к «текстуальной революции», охватившей гуманитаристику (прежде всего восточнославянскую) на рубеже XX-XXI веков. Разработанная учеными концепция, основанная на представлениях о культуре как «совокупности текстов или сложно построенном тексте» [6, с. 135], определила новый модус гуманитарных исследований и стала импульсом для дальнейшего моделирования текстов, относящихся к высшим уровням текстовой реальности.

В гуманитарных исследованиях последних лет [8; 9] осуществлена вполне оправданная попытка презентации таких текстовых единств под общим названием «Х-текстов», где математическим символом «Х» обозначается вариативная и `неизвестная' (ранее не актуализируемая, не осознаваемая, пребывающая в латентном состоянии) величина, выражающая потенциальную возможность синтеза новых текстовых систем и обнаруживающая себя в процессе подобного синтеза. Эта величина является, как правило, концептуальной структурой, выступающей основой центрации Х-текстовых образований.

Х-тексты существуют в горизонтальном пространстве современной культуры как определенная совокупность культурных «отложений», возникшая на основе прототекстов и отразившаяся в более поздних авторских текстах.

Как ахроническая сущность, Х-текст является сложно структурированным единством, реализующимся в различных системах синтезированных текстов. Наиболее актуальными среди терминов для обозначения интегрированных текстовых единств разного уровня в современной восточнославянской гуманитаристике являются «сверхтекст» и «гипертекст».

Понятие «сверхтекст» было введено в научный обиход В. Топоровым в его работах о Петербургском тексте, а терминологически определено Н. Меднис, рассматривавшей его как общее обозначение «сложной системы интегрированных текстов, имеющих общую внетекстовую ориентацию и образующих незамкнутое единство, отмеченное смысловой и языковой целостностью» [10].

Наряду с термином «гипертекст» в текстоцентрических исследованиях ученых восточнославянского региона используется и термин «гипертекст». Его автором считается американский социолог и философ Т.Х. Нельсон (Nelson), впервые использовавший его в своей работе «Literary Machines» (1962) для обозначения «нелинейного письма» (“non-sequential writing”). Распространение и активное использование этого термина в научном обиходе, в частности, в интеллектуальном пространстве России, Украины, Белоруссии связывают с внедрением в жизнь компьютерных технологий и развитием так называемой «сетелитературы». При этом мы полностью разделяем тезис Н. Меднис о том, что термин «гипертекст» применим не только к «сетературе» и не есть явлением, возникшим одновременно с Интернетом в конце ХХ века. Гипертекстовой по своей структуре является «всякая (электронная или бумажная) библиотека, представляющая собой организованное собрание различных текстов» [10]. Заметим также, что транспонирование понятия «гипертекст» на текстовые единства, синтезируемые на основе печатных, а не только электронных текстов, целесообразно и при условии существования достаточно развитой литературно-художественной традиции (например, Дон-Жуановской, Гамлетовской, Фаустовской и т.д.).

В современных текстоцентрических исследованиях «гипертекст» и «сверхтекст» часто рассматриваются как два конкурирующих термина, хотя в пределах восточнославянской гуманитаристики большинство ученых предпочитает термин «сверхтекст», очевидно, из-за его связанности с региональными традициями (В. Топорова, Ю. Лотмана и др.) изучения этого феномена. Одну из первых попыток «развести» эти два термина и определить «сферу» применения каждого из них предприняла в свое время Н. Меднис, которая отмечала, что, несмотря на семантическое родство приставок `гипер-` и `супер-`, используемых в значении `над-', `сверх-', термины эти имеют разный ареал бытования [10]. По мнению ученого, «составляющие гипертекста могут порой ничего `не знать' друг о друге, объединяясь в целое лишь некой текстовой рамой, не позволяющей им рассыпаться, разлететься и осесть в других рамах» [10].

Вслед за Н. Меднис, мы считаем, что право на существование имеют оба термина, поскольку они освещают разные грани Х-текстовых образований. Идентифицированный как сверхтекст, Х-текст мыслится как «целокупность автономных словесных текстов, отмеченных «направленной (курсив мой - Т.И.) ассоциативно-смысловой общностью» которая может проявляться «в сферах автора, кода, контекста или адресата» [9], тогда как транспонирование на Х-текст терминологеммы «гипертекст» акцентирует факт «соприсутствия» нелинейного множества уже созданных текстов (или нелинейного разворачивания отдельного текста) благодаря наличию сети семантических узлов, обеспечивающих взаимосвязанность и возможность переходов внутри текстовой «рамы» (подобно пересадочным станциям в метро). Таким образом, идентифицированный как гипертекст, Х-текст предполагает свободу выбора автором направления, в котором он движется при экспликации текстообразующего концепта, и точки (узла), из которой это движение может быть начато. текстовый терминологический культура

Ярким примером в этом плане является Донжуановский текст (далее - ДЖ-текст), который организуется вокруг одноименного «персонажного концепта» (термин Н. Володиной) [подробнее см.: 3, с. 189]. В качестве интегрированной системы текстов, ДЖ-текст может идентифицироваться и как сверхтекст, и как гипертекст.

Семантическая целостность ДЖ-текста как сверхтекста задается культурными «отложениями», связанными со средневековым мифом о Дон Жуане [подробнее см.: 4] как неутомимом искателе новых чувственных наслаждений и НЕ-кающемся грешнике. Подобная ассоциативно-смысловая направленность, реализующаяся чаще всего в рамках т. наз. «сюжета о Дон Жуане» как традиционализированной событийно-образной целостности (главная сюжетная линия - бесконечная цепь любовных авантюр, ключевые персонажи - Дон Жуан, Командор, Донна Анна, Сганарель/Лепорелло) определяют единый принцип центрации данной системы текстов.

В то же время, взятый как гипертекст, ДЖ-текст предполагает вариативность / разнонаправленность векторов разворачивания смыслов, предопределенную, прежде всего, процессами структурно-семантической трансформации средневекового мифа. «Рамой» (по определению Н. Меднис), обеспечивающей целостность структуры гипертекста, в данном случае выступает антропоним Дон Жуан, нередко упоминающийся только в заглавии (как, например, в новелле Л. фон Захер-Мазоха «Don Juan von Kolomea», 1872).

В связи с этим отметим, что формирование ДЖ-текста как гипертекста начинается задолго до появления компьютерных технологий, «сетелитературы» и самого термина - в момент, когда образ средневекового испанского соблазнителя начинает «изыматься» из собственно «сюжета о Дон Жуане» и включаться в состав разнообразных иных событийно-образных систем (Гофман, Граббе, Байрон, Бодлер, Захер-Мазох и др.), создавая новые содержательно-смысловые узлы / `гнезда', обеспечивающие возможность новых интерпретаций одиозного героя (Дон Жуан - подросток, невинный юноша, старик, импотент, интеллектуал, раскаявшийся грешник, «сын века» и т.д.) и расширяющие социальную историю легендарного персонажа за счет описания детства и отрочества или старости знаменитого соблазнителя, а также актуализации потенциала семантических мотивов его загробного бытия и воскрешения в мир живых в новое историческое время. Подобная трансформация событийного комплекса средневекового мифа о Дон Жуане обеспечивает и возможность выбора в качестве отправной точки для структурирования ДЖ-текста любого из смысловых узлов, связанных со всей социальной историей героя, а не только с ее кульминационным моментом, определившим событийно-содержательный комплекс собственно «сюжета о Дон Жуане».

Кроме этого, следует отметить, что элементы гипертекстуальности присущи и некоторым автономным текстам, входящим в состав ДЖ-текста. В частности, свойственная гипертексту «нелинейность» отчетливо проявляется в «комедии с философией» Дж. Б. Шоу “Man and Superman” (1903), где представлены два взаимосвязанных и одновременно независимых сюжета с соответствующими им трактовками образа знаменитого соблазнителя.

Отметим также, что каталоги А.Е. Сингера (1954, 1965, 1985, 2005 гг.), и собственные наблюдения, представленные в кандидатской диссертации [5] «свидетельствуют о выходе эстетического образования, традиционно презентируемого как `тема' или `сюжет о' Дон Жуана, за пределы сугубо литературного ареала в широкое пространство культуры» [4, с. 222], что позволяет идентифицировать ДЖ-текст как надтекст - по определению М. Эпштейна, «совокупность знаковых множеств, объединенных наличием у них общего элемента или элементов (таковым может служить словосочетание, метафора, имя автора, место написания и т.д.)» [12]. В данном случае надтекст структурируется путем экстенсивного приращения автономных текстов, общим элементом которых является оним «донжуан» в его нарицательном значении, а также производные от имени средневекового героя лексемы «донжуанский / донжуановский», «донжуанство», «донжуанизм», которые употребляются как общие номинации психологического типа или свойств индивидуума, его поведенческих приоритетов, отношения к жизни, присущих легендарному персонажу.

Накопленный эмпирическоий материал дает основания идентифицировать ДЖ-текст как мегатекст - совокупность текстов, «воспринимающихся или исследующихся как единое дискурсивное целое, пронизанное общими темами, лейтмотивами, архетипами, символами, ключевыми словами, стилевыми приемами» [12]. При этом термин «мегатекст» (от греч. мЭгбт - «большой») актуализирует прежде всего информацию о значительном объеме того текстуального целого, в рамках которого рассматриваются индивидуальные тексты.

Стержень конструкции мегатекста определяет категория семантики [1]. Сообразно этому, главный конституент семантического пространства мегатекста мыслится как некая концептуальная структура (топологического, анторопонимического или иного свойства) [подробнее см.: 10; 4], репрезентантом которой чаще всего выступает прецедентное имя, то есть такое, актуализация которого «основывается на закрепленных в сознании носителей культуры коннотациях, формирующихся художественным текстом или рядом текстов» [2, с. 93]. В случае ДЖ-текста таким прецедентным именем является фикционный антропоним Дон Жуан.

Как и другие мегатекстовые структуры, ДЖ-(мега)текст характеризуется потенциальной незавершенностью и бесконечностью, которые предопределяются не только надтекстами, входящими в его структуру, но и появлением новых художественных интерпретаций бессмертного образа легендарного испанского соблазнителя в различных видах искусства - как в традиционных уже литературе и театре, так и в кино, мультипликации, популярной музыке, живописи, архитектуре.

Таким образом, взятый как Х-текст и рассмотренный в различных системах интегрированных текстов, феномен ДЖ-текста наглядно демонстрирует несовпадение понятийно-терминологических ареалов терминов «сверхтекст» и «гипертекст», а также «надтекст» и «мегатекст», маркирующих различные типы Х-текстовых образований. При этом проведенный анализ позволяет сделать вывод о продуктивности и целесообразности использования текстоцентрического подхода в литературоведческих и культурологических исследованиях.

Литература

1. Бегенева Е.И. Текстовая доминанта как композиционное острие мегатекста // Языковая семантика и образ мира: Межд. науч. конф., Ч. 1. - Казань, 20-22 мая 2008

2. Боярских О. С. Прецедентные феномены со сферой-источником «Литература» в дискурсе российских печатных СМИ : 2004-2007 гг. : дис. на соискание уч. степ. канд. филол. наук : 10.02.01 / Боярских Оксана Сергеевна. - Екатеринбург, 2008 - 239 с.

3. Володина Н.В. «Персонажные» концепты в русской литературе XIX века // Художественная антропология: теоретические и историко-литературные аспекты. / Под ред. М.Л.Ремневой, О.А.Клинга, А.Я.Эсалнек. М.,2011.С.188-193

4. Івашина Т. Донжуанівський текст як іменний текст культури / Т. Івашина // Теорія літератури і гуманітарні студії: Збірник наукових праць з нагоди сімдесятип'ятиріччя доктора філологічних наук, професора, академіка Академії вищої школи України Романа Гром'яка / Упорядник І. Папуша // Studia methodologica. - Вип. 34. - Тернопіль: ТНПУ, 2012. - С. 222-227.

5. Івашина Т.М. Закономірності еволюції образу Дон Жуана в європейській літературі XVII-XX ст. : дис. на здобуття наук. ступ. канд. філол. наук: 10.01.05 / Т.М. Івашина. - Тернопіль, 2002.

6. Лотман Ю.М. Статьи по семиотике и типологии культуры / Ю.М.Лотман // Избранные статьи : в 3-х т. - Т.1. - Таллин: Александра, 1992.

7. Лошаков А.Г. Сверхтекст: семантика, прагматика, типология: автореф. дисс. на соискание уч. степ. доктора филол. наук: 10.02.01 / А. Г. Лошаков. - Киров, 2008

8. Лыткина О.И. Типология топосных сверхтекстов в русской языковой картине мира // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. - 2010. - № 4 (2). - С. 607-610.

9. Топоров В.Н. О структуре романа Достоевского в связи с архаичными схемами мифологического мышления / Владимир Николаевич Топоров // Structure of Texts and Semiotics of Culture. - Paris : Hague, 1973. - С. 225-302.

10. Эпштейн М. Онтологические прогулки. Проективный словарь философии. Новые понятия и термины // Литературно-философский журнал «Топос», 22.11.2004

Размещено на Allbest.ru