Система антиценностей мазурских старообрядцев на основе Скитского покаяния

В Скитском покаянии зафиксировано 36 грехов, которые можно совершить словами (речью). Этот список позволил реконструировать систему антиценностей, регламентирующих высказывания старообрядцев. Раскрывается, что не рекомендуется говорить слишком много и слишком громко. Высказывание может стать греховным из-за излишней эмоциональности (как положительной, так и отрицательной). Грехом является также вульгарная речь, ложь, выражение отрицательных эмоций по отношению к ближнему, лжесвидетельство под присягой и клевета.

Покаянная молитва к Богу - Скитское покаяние - первоначально была предназначена для келейного употребления монахами, для «покаянного излияния души молящагося, рекомендуемое лицам живущим в уединении» [Алмазов, с. 112]. Первые рукописные списки этого текста появились в конце XV - начале XVI века. Предполагается, что источниками Скитского покаяния были книги греческого или южнославянского происхождения - Чин исповеди и монашеского Причастия, молитва патриарха Каллиста, Номоканон [Петров, с. 179-181]. Старообрядцы Спасова согласия верили, что Скитское покаяние составлено самим апостолом Павлом, который передал текст своему ученику Дионисию Ареопагиту, и через Иоанна Дамаскина текст был распространен среди староверов [Мельников, с. 535]. Изначально молитва была адресована отшельническому монашеству как самоисповедь в отсутствие архимандрита [Петров, с. 181]. В дальнейшем дозволялось причащаться мирянам самим, имеющим неотложную необходимость в причащении, а священники отсутствовали. Для этого епископ или священник выдавал верующим на руки Святые Дары. А.И. Алмазов считал, что покаянная молитва использовалась в основном для домашнего чтения и служила для более достойного приготовления к исповеди [Алмазов, с. 114]. Примерно с VI века церковь стала запрещать практику самопричащения мирян, но оставила в силе эти уставы для монахов-отшельников. Законность самопричащения (и самоисповеди, следующей за этим) подтверждается в текстах тырновского патриарха Евфимия и византийского богослова Симеона Солунского [Петров, с. 181-183].

Условия монастырского быта вытеснили Скитское покаяние из практического применения. Уже к началу XVII столетия оно выпадает из обихода Русской Православной Церкви и не включается в печатные богослужебные книги XVII века.

Текст Скитского покаяния сохраняется среди старообрядцев, которые напечатали наиболее пространный его «извод» [Вознесенский, с. 366]. У беспоповцев текст использовался в качестве устава самоисповеди, в других старообрядческих согласиях существовал как очистительная молитва и приготовление к Святому Причащению. Скитское покаяние стало общеупотребительным, его первичное использование не ограничивалось кругом монахов-отшельников [Алмазов, с. 115]. В пояснении к тексту Скитского покаяния 1913 года аргументируется его необходимость в жизни верующего: «Как и в прежние времена християне, уходившие в пустыни и скиты, вертепы и пещеры от мирских прелестей, пользовались в уединении малыми уставами молитв, кратким, но частым обращением к Богу. Возникла потребность в скитском покаянии, седьмом таинстве, заключающем Закон Христов, принося чистое покаяние пред Богом и пречистым Его Ликом, святыми образами, иконами.

Ныне не только в удаленных местах, но и в градех, и в весях християнам, не имеющим духовного пристанища, церкви или молитвенных домов, а также в больших городах немощным, тяжелобольным и в пути шествующим подобает иметь сие Скитское покаяние на крайний случай, если нет возможности испо - ведаться непосредственно духовному отцу, котораго обязан иметь всякий хрис - тиянин во всякое благоприятное или смутное время» [Скитское покаяние, 1913].

Всеобщее применение молитвы вызвало критику со стороны официальной Церкви. Сохранившееся количество списков молитвы весьма ограничено, она встречается, в основном, в Канонниках, Псалтырях, Часословах, Служебниках и Требниках монастырских библиотек [Петров, с. 183].

Скитское покаяние впервые было напечатано в 1782 году в типографии Почаевской Лавры в составе Канонника малого. Уже в 1786 году в той же типографии был выпущен следующий малый Канонник, который начинался Скитским покаянием и Чином како подобает самому себе причастити. Это издание закрепило такую структуру малого Канонника, которая встречается в последующих публикациях книги: Супрасль 1788; Гродно 1790; Яссы - начало 1790 гг.; Махновка - вторая половина 1790 гг.; типография Карташева - конец 1790 гг., и т.д. [Вознесенский, 1993, с. 365-367]. А.В. Вознесенский считает, что сложившаяся традиция нарушалась редкими исключениями издания Скитского покаяния отдельно от Канонника, например в 1801 г. в Вильне [Вознесенский, 1996, с. 117].

На протяжении XIX века печать Скитского покаяния отдельно от Канонника становится все более распространенной. Известны издания второй половины XIX века, выпущенные типографиями Г аврилы Панфиловича Блинова и Ефима Павловича Пискунова [Вознесенский, Мангилев, Починская, 1996, с. 25, 59]. В начале XX века Скитские покаяния многократно печатались в Москве в типографии при Преображенском богаделенном доме [Скитское покаяние 1913, 1917].

Скитские покаяния использовались также мазурскими старообрядцами. В книжной коллекции Войновского монастыря находятся два отдельных экземпляра Скитского покаяния.

Первый текст Скитского покаяния помещен в книге вместе с текстом Чина причащения (Скитское покаяние и чин причащения). В выходных данных книги указано место печати в типографии Почаевской. Отсутствует дата, и это свидетельствует о ложности указания, так как «почаевские издания всегда датировались», хотя «далеко не всегда можно доверять дате, указываемой в их выходных сведениях» [Вознесенский, 1996, с. 59]. В литературе о книгопечатании старообрядцев перечисляются разные типографии, выпускавшие в конце XIX - начале XX века издания с ложной пометой «напечатано в типографии Почаевской»: Г.П. Блинова, А.И. Журавлева, А. Михайлова, Д.Д. Крупина, братьев Андрея и Алексея Овчинниковых, Л.А. Гребнева, Старопоморская типография [Вознесенский, Мангилев, Починская, 1996]. В нелегальной издательскопечатной деятельности одинаковые выходные данные осложняли полицейское расследование, целью которого было установление причастности к ней конкретных лиц.

На первой пустой странице рассматриваемого экземпляра находятся записи, указывающие на следующих владелиц книги - настоятельниц Войновского монастыря: Матушка Евпраксии Дикаполска (запись ручкой) и дано Матуши Антонине Кондратиеве 1940 року 20 марта (запись карандашом).

Второй экземпляр Скитского покаяния издан в легальной типографии при Преображенскомъ богадтленномъ домт, въ Москвт въ лтто 7418 (1910). На последнем пустом листе запись карандашом - Сия книжица Скитское покаяние напечатася первымъ тиснтниемъ въ християнской типографіи приображен - скомъ богаделномъ домт въМосквт въ лтто 7418 года <…> изъ книгъ Савелья Семеновича Якубовскаго Шенфельдъ. В данном экземпляре отсутствует часть Чина причащения.

Частные записи в книгах являются косвенным доказательством того, что Скитское покаяние считалось важными текстом в духовной жизни старообрядца. Книги, будучи ценными артефактами культуры, передавались друг другу, их дарили наследникам, отдавали в надежные руки после кончины владельцев. Таким образом, книги становились транслятором религиозных и культурных ценностей.

Структура покаянных текстов в обеих книгах одинакова. Начинаются они заглавием Скитское покаяние душеполезное, еже есть списание молитвы, яже сочинена съ покаяниемъ, после которого находится предпослание читающему настроиться соответственно духу покаяния: Подобаетъ убо прежде самого себе зазртти, и осудити, и положити себе предъ богомъ, яко поистинт гряшнтйша встхъ и падшася. И глаголати со умилениемъ и сокрушениемъ сердца, и со слезами. Предъ образомъ божиимъ.

Затем следуют вступительные молитвословия: За молитв Святых отец наших, Царю небесный, Трисвятое, Святый боже (3 раза), Слава отцу, Пресвятая троице, Господи помилуй (3 раза), Слава и ныне, Отче наш, Господи помилуй (12 раз), Слава и ныне, Приидите поклонимся (3 раза) [50-й псалом, Символ веры Первого собора, Второго собора].

Далее следует текст собственно покаянной молитвы. Начинается он анаклезой, т.е. обращением к Всесвятой Троице с доксологией, за ней следуют просьбы (помилуй, прости), и осознание грешником своей порочности перед Богом: аще бы господи не твоя благодать покрывала мене гртшнаго по вся дни и нощи и часы, то уже быхъ азъ оканныи погиблъ, нтсть бо того гртха егоже азъ окаянныи не сотворихъ.

В следующей части дается перечень грехов, начинающийся со слова согртщихъ. Сначала перечисляются грехи хулы и осквернения Бога и Божьей Матери, лживой клятвы и клятвопреступления. Потом - грехи ослушания и преступления заповедей, нарушения повелений отцов духовных, грех сомнения и неверия в православной вере. Вслед за этой частью следуют другие грехи. Они ском - понованы в шесть групп, каждая из которых начинается словами: А се суть, господи, гртси мои, - а заканчивается: согртшихъ ти господи, прости мя. В первой группе перечисляются плотские грехи (любодеяние, прелюбодеяние, блуд, нечистота), во второй - чрезмерная привязанность, любовь к чему-либо (сребролюбие, златолюбие, славолюбие, самолюбие), в третьей - грехи, связанные с лишними и нехорошими разговорами (многословие, празднословие, скверно - словие), в четвертой - грехи, вытекающие из-за владения чем-либо, наличия имущества, черт характера (лихоимство, мздоимство, многоимство, пьянство, лукавство), в пятой и шестой - разные грехи, связанные с мирской и духовной жизнью (тщеславие, небрежение в своем спасении).

В следующей части грехи описаны более развернутыми конструкциями, начинающимися со слов многажды недостоинъ: многажды недостоинъ сущь, входилъ во святую церковь и во святыи олтарь. Дальше перечислены грехи отказа от духовных обязанностей, а их список начинаются конструкцией: не исправилъ ти есмь господи. Данный перечень грехов соответствует грехам из Номоканона при Большом Требнике [Петров, с. 180].

Покаяние завершается молитвой: господи сия вся сотворихъ и согртшихъ <…> господи, очисти мя и спаси мя гртшнаго. Далее кающийся перечисляет 73 греха, выраженных существительными-эпитетами в родительном падеже (безза - коннаго, безумнаго, неразумнаго, плотолюбца), и произносит молитвы со многими апелляциями: спаси, очисти, помилуй, прости, которые сопровождаются очередным перечнем грехов. Предполагается, что последняя часть включена в текст покаяния из переводной молитвы патриарха Константинопольского Каллиста. Молитва Каллиста в русском переводе известна с конца XV - начала XVI века [Петров, с. 180].

Скитское покаяние завершают молитвословия: Достойно есть, Трисвятое, Отче наш [Тропарь глас 6], Помилуй нас, Слава и ныне, Господи помилуй (40 раз), Слава и ныне отпуст.

Тексты обоих Скитских покаяний из коллекции Войновского монастыря не отличаются существенно от изданий конца XVIII - начала XIX века, описанных в каталогах кириллических старообрядческих книг [Вознесенский, 1991; Вознесенский 1994], и имеют такую же структуру, как и более поздние издания [Скитское покаяние 1913, 1917, Ц^].

В данном исследовании мы попытались выявить аксиологические основания культуры мазурских старообрядцев путем реконструкции системы антиценностей. Как известно, культура старообрядцев детерминирована ценностями последовательно и всеобъемлюще. Система ценностей и антиценностей обусловлена догматами религии, а религиозная форма сознания обусловливает и специфику традиционной культуры [Маликова, Ц^]. Исчезновение традиционной культуры мазурских старообрядцев предопределяет то, что изучение и восстановление аксиологических оснований оказывается возможным только на базе сохранившихся текстов, в том числе Скитского покаяния, фиксирующего систему антиценностей. Многие исследователи обращали внимание на экзистенциальную необходимость использования традиционных текстов для старообрядцев. Старообрядцы воспринимают кириллическую книгу как содержащую сакральную истину и основу бытия, как закрепление традиционного знания о спасении души. Книга является основой групповой консолидации. Конфессиональные тексты способствуют формированию у старообрядцев религиозно-ценностной ориентации в процессе их традиционной жизнедеятельности, сохранению и передаче следующим поколениям [Маликова, Ц^].

Система мировоззренческих и ценностных представлений старообрядцев и культурных регулятивных норм была обусловлена христианскими понятиями: «истинная вера», «правда», «спасение души», «добродетель», «праведность», «чистота», с одной стороны, и «неправда», «грех», «скверна», «гибель души» - с другой. Конфессиональные ценности определяли смысл жизни старообрядцев, являлись интегрирующим компонентом данной субкультуры в целом [Костюрина, Маликова, с. 283].

Старообрядчество являлось предметом рассмотрения в разных исследовательских парадигмах, в последние годы сотрудниками Варминско-Мазурского университета проводится исследование аксиологических оснований культуры мазурского старообрядчества в рамках лингвокультурологии.

Перечисленные в Скитском покаянии грехи создают систему антиценностей, т.е. согласно терминологии Ядвиги Пузыниной, отрицательных ценностей [Р^ушпа, с. 131]. Любое действие всегда толковалось с точки зрения его соответствия православным канонам с неотъемлемым вопросом - «не будет ли греха?» [Апанасенок, с. 147], поэтому исключительным значением обладали тексты, содержащие список грехов.

Все грехи, согласно христианским догматам, можно разделить на три группы, так как человек может грешить словом, делом, помышлением: согртшихъ словомъ и дтломъ и помыщлениемъ [Скитское покаяние, 1913, с. 7].

Рассмотрим систему антиценностей, представленную в Скитском покаянии наименованиями грехов, совершенных словом.

Христианская мораль требует особенно внимательного отношения к слову (речи), ведь слово, закону Божию согласное, есть добродетель, но может стать также злом. Владея словом, человек получает привилегированное место среди других существ (тварей бессловесных), но и несет бремя ответственности за него. Произнесение слова может считаться грехом.

Перечень антиценностей, совершенных словом, в Скитском покаянии представлен 36 грехами. Среди наименований грехов 13 представляют собой словосложения с корнем - словие: многословие, любословие, празднословие, сквернословие, лжесловие, смтхословие, срамословие, прекословие, буесловие, баснословие, суесловие, супротисловие, злословие. Использование такой словообразовательной модели закрепляет за словом определенную аксиологическую коннотацию. В тексте указывается на грешный потенциал слова, невидимую границу между словом безгрешным и грешным. Хотя произнесение слова (-сло - вие) само по себе не оценивается отрицательно, создание композита при помощи присоединения к суффиксоиду - словие оценочного корневого элемента относит вновь созданное слово к группе оценочных.

Ценность, а также антиценность, согласно Я. Пузыниной, может обладать качественной и количественной характеристикой [Р^упта, с. 130]. Так, характеризовать можно все грехи, совершенные словом: грехи качественные и количественные (или грехи обладающие обеими характеристиками).

Количественная антиценность - это грех болтливости, пустых, бессодержательных разговоров, произнесения излишнего количества слов по отношению к содержанию.

Общей количественной антиценностью является грех многословия. Интересно, что данный термин отсутствует в словарях церковнославянского языка [см. Дьяченко 1993; Znosko 1996]. Однако внутренняя форма, а также толкования в словарях русского языка определяют значение многословия как `излишество слов, отсутствие чёткости и краткости в речи, в изложении чего - н.' [Ожегов, Ц^].

Похожую количественную антиценность выражает празднословие. В Азбуке веры празднословие понимается как разговоры сверх меры или на недушеполезные темы, смехотворство, сплетни, пересказ слухов [Азбука веры, Ц^]. В церковнославянско-польском словаре это слово толкуется как `czcza gadanina, gadulstwo' (ненужные разговоры, болтливость) [Znosko, с. 250].

В тексте Скитского покаяния одним из грехов, совершенных словом, является любословие. Толкование этого слова отсутствует в церковнославянском и русском словарях. Внутренняя форма указывает на любовь к разговорам, на основе чего любословие можно зачислить к количественной антиценности - излишнее употребление слов. Необходимо подчеркнуть, что в нерелигиозных контекстах в славянских языках значение этого слова утратило аксиологический характер, поэтому представляет научный интерес.

Количественную, но одновременно качественную антиценность выражает существительное суесловие. В словарях зафиксированы такие значения слова, как `czcza mowa', Мита', `samochwalstwo' [Znosko, с. 339], `пустословие', `высокомерие', `самохвальство' [Дьяченко, с. 476]. Аксиологическая характеристика ясна: самохвальство, рассказы о своих достижениях и успехах как ненужное пустословие - это грех. На основе толкования терминов с компонентом суе-, данном в Азбуке веры, можно предположить следующее значение слова суесловие: 1) пустые, бессодержательные разговоры; 2) возвышенная по форме, но приземленная по содержанию болтовня; 3) бессмысленные и бесцельные беседы; 4) склонность к тщетным рассказам [Азбука веры, URL].

Похожую качественно-количественную оценку получает лексема баснословие. В словаре Алексея Зноско это слово определяется как `czcza gadanina' [Znosko, с. 16], в словаре Дьяченко - как `сказание вымышленное или о вымышленном, пустословие, баснословный рассказ' [Дьяченко, с. 32]. Следует отметить семантическое различие, которое, однако, можно истолковать следующим образом: вымышленные рассказы о несуществующем следует считать ненужным пустословием.

Излишним и злым в человеческой речи является буесловие - `niedorzeczne gadanie' [Znosko, с. 40], `глупые речи' [Дьяченко, с. 61].

Среди перечисленных грехов, совершенных словом, не обнаруживается оппозиция многословие - малословие. Ценностная установка ясна - лучше молчать, чем говорить ненужное. Пустословие отнимает ценное время, которое можно использовать во благо своего спасения. Молча или говоря немного - мы не грешим.

Единственным исключением из запрета, налагаемого на количество произнесенных слов, является грех неисправление молитвы. Разговор с Богом, т.е. молитва, является процессом, не подвергающимся ограничениям: Будьте постоянны в молитве, бодрствуя в ней с благодарением. Леность в молитве является антиценностью.

В количественной картине речевой деятельности человека, согласно Скитскому покаянию, значение имеет ее «напряженность». Независимо от содержания, антиценностью являются такие высказывания, которые характеризуются большой громкостью (крик) или приводят к бесполезной суете. В тексте наличествуют такие грехи, как кличь `wolanie, krzyk' [Znosko, с. 141], плищь `szum, krzyk, zam^t' [Там же, с. 232], роптание `narzekanie, szum' [Там же, с. 293]. Крик и суета характеризуют высказывания, произнесенные с большой дозой эмоций. Отнесение экспрессивных речей к системе антиценностей прямо указывает на ценность - безгрешная речь лишена аффектации и горячности. Безгрешная речь продумана, взвешена, сдержана.

Качественная антиценность представлена грехом, совершенным злым словом. Слова, которые не должны выходить из уст старообрядца, - это слова лживые. Ложь может проявляться в жизни верующего человека по-разному. В Скитском покаянии для обозначения этого употребляются такие существительные, как лжа, лжесловие, и называется действие: во всемъ солгахъ. Ложь сама по себе является антиценностью. Особо выделяется группа грехов, касающаяся ложных клятв. В тексте перечисляются случаи грешных клятв:

а) клятва именем Всевышнего Бога: Согрешихъ, кляхся именемъ твоимъ стымъ во лжу,

б) клятва именем Божией Матери: Согрешихъ кляхся преч^ою твоею мтрию пр^ою бцею во лжу,

в) клятва Крестом: Согрешихъ кляхся честнымъ и животворящимъ ти кр^омъ во лжу,

г) клятва ангелами, пророками, апостолами, святыми: Согрешихъ, кляхся стыми твоими англы, и стыми прроки, и аплы, и мчники, и стли и прпбными, и првнымии всеми стыми твоими во лжу,

д) клятва землей и небом: Согрешихъ, кляхся небомъ и землею, и небеснаго цр^вия наследиемъ,

е) клятва душой и телом: Согрешихъ кляхся дшею моею, и теломъ, и главою, и всеми моими чювствы.

В последних двух случаях грехом является не ложная клятва (во лжу), из чего следует, что клятва всегда является антиценностью, клятва тождественна злу и неправде, независимо от оценки ситуации. Особенно это касается клятв, которые даются как обещание неких действий и поведения в будущем: и паки многажды въ клятву впадохъ, и клятву преступихъ. К той же группе грехов - ложных слов и клятв - принадлежит ложная присяга в суде: кривосудство.

Грехом, или антиценностью, считается распространение неправды о другом человеке. В Скитском покаянии к таким грехам относятся злословие - неоправданная, чрезмерно грубая форма осуждения; злая, пристрастная, оскорбитель - ная оценка Бога, ангелов или людей (в том числе их мыслей, желаний, действий, поступков и пр.) [Азбука веры, Ц^]; оклеветание, обада - оболгание, клеветание, приведение кого-л. в опалу; шептание - клевета, ябедничество [Дьяченко, Ц^]. В тексте грех клеветы выражается покаянными конструкциями: многажды многихъ поклепахъ, многажды многихъ обадилъ есмь и оклеветалъ.

Не только клевета, но и презрительное или недоброжелательное отношение к ближнему, выраженное словами, имеет грешный характер: хуление (всякая укорная речь, осрамление кого-то словом, злоречие, брань), оглаголание (обвинение) [Дьяченко, Ц^]: многажды многихъ осудилъ есмь, многажды многихъ оскор - билъ есмь, и клялъ.

Чаще всего антиценности выражаются в объединении нескольких грехов, например, лжи и недоброжелательства: оболгание (оболгание, клеветание, приведение кого-л. в опалу, ложное показание на кого-л.): многажды многихъ лаялъ есмь, и укорилъ и похулилъ, и злословилъ есмь.

Человека можно обидеть уничижительным отношением. Поэтому к грехам относится ругательство (ругатися - ругаться, намехаться). Не исключено, что не зафиксированное в словарях смехословие также обозначает надругательство, хотя не исключено значение шуточных разговоров, смеха во время беседы. В таком случае существительное смехословие следует причислить к количественным антиценностям, определяющим нежелательное поведение в общении с другим человеком.

Грехом является ссора, спор или несогласие с собеседником: свада (смута, ссора), супротивословие (противоречие, спор, противление), прекословие (спорная речь, отговорка, прекословие). На противоположном полюсе ценностей находятся добродетели: мир, смирение, подчинение.

Существуют злые слова, которые сами по себе представляют антимолитву, их произнесение является грехом. Сквернословие - это словесный грех, любая речь, служащая для выражения греха (лжи, клеветы, богохульства); в узком смысле - матерщина, срамословие [Азбука веры, Ц^]; срамословие - ЪашеЬпа, sprosna mowa, meprzyzwoite slowa, wulgaryzmy^, [Znosko, с. 307, 329].

В тексте Скитского покаяния выражена отчетливая языковая картина конфессиональных антиценностей старообрядцев, содержится регламент поведения в повседневной жизни. Оценке подвергается, прежде всего, слово (речь) в качественном и количественном аспекте. К грехам относятся как слишком частые разговоры (количественный аспект), так и чересчур громкие (качественный аспект). Не одобряется слишком эмоциональная речь (качественный аспект), которая также приводит к греху. Грешное слово и скверные, ложные речи отражают недоброжелательное отношение к ближнему.