Трактат Леонардо Бруни "О правильном переводе"

12. А что он говорит “licere abiurare magistratum” (позволено клятвенно отрицать должность), то я совершенно уверен в том, что слова «клятвенно отрицать» употреблены не к месту, ведь приставочная форма глагола “iuro” явственно означает “falsum iura- mentum” (ложная клятва): “periurare” (ложно клясться), “deierare” (торжественно клясться), “abiurare” (клятвенно отрицать). Например, Саллюстий говорит о Семпронии, что она “creditum abiuraverat” (клятвенно отрицала свой долг); она была сообщницей в убийстве. Sallustius. Catil. 25. 4: «Она (Семпрония) и в прошлом не раз нарушала слово, клятвенно отрицала долг, была сообщницей в убийстве...» (пер. В.О. Горенштейна. Цит. по: Гай Саллюстий Крисп. Сочинения. М., 1981. С. 16--17). Итак, выражение “abiurare creditum” означает «давать ложную клятву в том, что деньги были отданы взаймы под честное слово»; следовательно, выражение “abiurare magistratum” означало бы «отказываться от должности при помощи ложной клятвы», что в данном случае неуместно.

13. Относительно же того, что он поместил под рубрикой «circa praetoria» (относительно преторских постановлений) -- “divitibus quidem esse damnum, si non discutiant, egenis autem licentiam” (для богатых есть убыток, если не будут отрицать, для неимущих же -- свобода), -- то об этом мы достаточно сказали выше, а именно: следует говорить не “praetorian” (преторские), а “iudicia” (судебные) постановления, и не “damnum” (убыток), а “poena” (штраф).

Позорная ошибка -- употреблять такие термины, так что даже дети, только приступающие к изучению букв, должны были бы стыдиться подобной вопиющей безграмотности. Далее. Использованное им выражение «si non discutiant» (если не разбирают) свидетельствует о его крайней невежественности. Ведь даже недостаточно внимательные судьи подчас не “discutiunt” (разбирают) того, о чём “iudicant” (выносят решение). Человеку же бедному не разрешается становиться “iudex” (судьёй) и он не может «разбирать», но может «оправдываться» тем, что ему тяжело выносить судебное решение.

14. Далее следуют прочие неправильности речи вплоть до той прелестной заключительной части, в которой он говорит “haec quidem igitur sunt oligarchica sophistica legislationis” (итак, всё это -- олигархические разумности законодательства). Читая это, я то горько вздыхаю, то смеюсь. Ибо горько вздыхаю я оттого, что в такой варваризм превратилось изящество знаменитых книг, а смеюсь потому, что его заключительные слова напоминают мне какие-то медицинские рецепты. Ведь говорить «олигархические разумности законодательства» то же самое, как если бы кто-то сказал “aromatica styptica primae decoctionis” (терпкие пряности первого отвара).

Простак я, простак! Ведь я требую, чтобы и части фразы, и части периода, и сами периоды, и фигуры речи, и украшения слов и мыслей соблюдали такие вот люди, которые не то что не чувствуют всего этого, но даже, как видно, и азами грамотности не владеют: настолько они вопиюще невежественны в ораторском искусстве.

15. Что сказать об оставленных без перевода греческих словах? Они столь многочисленны, что текст выглядит каким-то полугреческим! Но ведь нет ничего, сказанного по-гречески, чего нельзя сказать на латыни. Ср.: Cicero. Fin. 3, 5. И всё же в некоторых случаях, скажу я, это извинительно в отношении определённых выражений, малопонятных и совершенно необычных с точки зрения латинского языка. Но оставлять без перевода греческие слова, для которых мы имеем прекрасные латинские соответствия, -- крайнее невежество! В самом деле, что ты оставляешь мне греческое слово “politia” (поли- тия), хотя можешь и обязан употребить латинский термин “res publica” (республика)? Зачем ты ставишь мне в тысяче мест “oligar- chia” (олигархия), “democratia” (демократия), “aristocratia” (аристократия) и режешь слух читателей крайне неблагозвучными и непонятными словами, хотя для всех них мы имеем на латыни прекрасные и общепринятые соответствия? Ведь наши римляне В тексте: Latini nostri. сказали “paucorum potentia” (власть немногих), и “popularis status” (народное государство), и “optimoram gubematio” (правление наилучших). Так не лучше ли подобным образом говорить по-латыни, чем оставлять греческие слова без перевода?

“Epiikia” (эпиикия) -- это раздел правосудия, который наши правоведы называют “ex bono et aequo” (на основе добра и справедливости). “Ius scriptum sic habet, -- говорит правовед, -- debet tamen ex bono et aequo sic intellegi, et aliud ex rigore iuris, aliud ex aequitate” «Так установлено писаным законом, однако “на основе добра и справедливости” следует понимать таким образом, что одни решения принимаются строго по праву, другие -- по справедливости».. И в другом месте он говорит: “Ius est ars boni et aequi” «Право есть наука о добром и справедливом». Celsus. Dig. I 1, 1 (пер. И.С. Пере- терского. Цит. по: Памятники римского права: Законы XII таблиц. Институции Гая. Дигесты Юстиниана. М., 1997. С. 157).. Так что же ты оставляешь неизвестное мне греческое слово «эпиикия», хотя мог бы сказать «на основании добра и справедливости», как говорят наши правоведы? Ведь это значит не переводить, а запутывать, и не прояснять суть дела, а затемнять её.

16. Что мне сказать об изяществе и гладкости греческой речи, над чем, по-видимому, более всего трудился Аристотель? У нашего же так называемого переводчика речь настолько бессвязна и беспомощна, что вызывает прямо-таки слёзы. У меня нет сил говорить об этом более. Ведь его перевод полон приведёнными выше и ещё большими несуразностями, из-за чего весь смысл и риторический блеск Аристотелевых произведений извращён самым жалким образом, вследствие чего его произведения превращаются из приятных в неряшливые, из изящных -- в сбивающие с толку, из благозвучных -- в нескладные, а вместо изысканных и пышных -- в до слёз топорно сработанные. Поэтому, если у спустившихся в преисподнюю людей есть хоть какое-то представление о том, что происходит у нас, то Аристотель должен был бы страдать и негодовать от того, что его книги так изуродованы невежественными людьми; он должен отказываться от авторства собственных произведений, переведённых такими вот горе-переводчиками. Более того, ему должно быть крайне неприятно, что на подобных переводах стоит его имя. Вот поэтому-то я и раньше осуждал, и впредь не перестану осуждать подобного рода переводы.

1. А что мои критические замечания созвучны с мнением учёнейших мужей, доказывают Иероним и Марк Цицерон Основоположников науки о переводе -- Марка Туллия Цицерона (см. прим. 19) и выдающегося филолога, писателя и богослова Иеронима Стридонского, ав-тора знаменитого «Послания к Паммахию», в котором он излагает своё перевод-ческое кредо (IV -- начало V в. н.э.), -- Л. Бруни считал своими учителями.. Ведь их суждения по поводу подобного перевода показались бы настолько резче моих, насколько наши уши из-за невежества нашего времени стали в известной мере невосприимчивы к искажениям подобного рода. Им же они показались бы чем-то невероятно уродливым В этом месте трактат Л. Бруни обрывается; его продолжение не найдено ни в одной рукописи (Perez Gonsalez M. Op. cit. P. 232--244). В то же время, концепция итальянского гуманиста относительно принципов перевода вполне очевидна и из сохранившейся части его труда.

5 ВМУ, теория перевода, № 1.

Список литературы

1. Аристотель. Никомахова этика / Пер. Н.В. Брагинской // Аристотель. Соч.: В 4 т. Т. 4. М., 1983.

2. Аристотель. Политика / Пер. С.А. Жебелева // Там же.

3. Гай Саллюстий Крисп. Сочинения / Пер. В.О. Горенштейна. М., 1981. Гарбовский Н.К. Теория перевода. М., 2007.

4. Гомер. Илиада / Пер. Н. Гнедича // Гомер. Илиада. Одиссея. М., 1967. Платон. Федр / Пер. А.Н. Егунова. Ред. Ю.А. Шичалина. М., 1989.

5. Публий Вергилий Марон. Энеида / Пер. С. Ошерова // Публий Вергилий Марон. Буколики. Георгики. Энеида. М., 1971.

6. Сочинения итальянских гуманистов эпохи Возрождения (XV век) / Под ред. Л.М. Брагиной. М., 1985.

7. Тит Ливий. История Рима от основания города: В 3 т. / Ред. переводов М.Л. Гаспаров, Г.С. Кнабе. Отв. ред. Е.С. Голубцова. М., 1989.

8. Цельс. Отрывки из сочинений / Пер. И.С. Перетерского // Памятники римского права: Законы XII таблиц. Институции Гая. Дигесты Юстиниана. М., 1997.

9. Шичалин Ю.А. Два варианта Платоновского «Федра» / Платон. Федр. Пер.

10. А.Н. Егунова. Ред. Ю.А. Шичалина. М., 1989.

11. Ювенал. Сатиры / Пер. Д.С. Недовича, Ф.А. Петровского. Вступ. статья А.И. Белецкого. М., 1937.

12. Cicero, M. Tullius. Orator.

13. Cicero, M. Tullius. De finibus bonorum et malorum.

14. Pйrez. Gonsalez, Maurilio. Leonardo Bruni y su tratado “De interpretation recta” / Cuadernos de Filologia Clasica: Estudios latinos. 1995. 8. Р. 193--234.

Размещено на Allbest.ru