О лингвистическом шоке в межкультурной коммуникации

Размещено на http://www.allbest.ru/

О лингвистическом шоке в межкультурной коммуникации

И.Г. Лубин, О.А. Крапивкина

Рассматривается явление лингвистического шока, которое авторы определяют как состояние удивления, смеха или смущения, возникающее у собеседника при общении с носителем иностранного языка, когда он слышит в иноязычной речи лингвистические элементы, звучащие на его родном языке странно, смешно или неприлично. Дается научное обоснование существованию лингвистического шока в речи. Авторы приводят примеры явлений лингвистического шока на материале различных языков в сопоставлении с русским. Делается вывод о перспективности исследований в данной области, поскольку рассматриваемое явление не получило достаточного освещения в научной литературе.

Ключевые слова: культурный шок, лингвистический шок, межкультурная коммуникация, семантика.

В культурологии и социологии хорошо известно понятие культурного шока, которое получило развитие во многих исследованиях и определяется как состояние удивления при столкновении с иной культурой или даже непринятия субъектом фактов чужой культуры. Возникая по причине несовпадения культур, культурный шок является результатом неполной аккультурации индивида, незнания или непонимания культурных норм чужой страны. По мере знакомства с чужой культурой, забывания своей собственной культуры последствия культурного шока становятся все менее заметными.

В межкультурной коммуникации существует еще одно явление, которое исследовано гораздо меньше и многим даже не знакомо как теоретический конструкт. Это явление по аналогии с культурным шоком называют лингвистическим шоком (англ. linguistic shock, language shock).

Лингвистический шок можно определить как состояние удивления, смеха или смущения, возникающее у собеседника при общении с носителем чужого, иностранного языка, когда он слышит в иноязычной речи лингвистические элементы, звучащие на его родном языке странно, смешно или неприлично. Следует отметить, что это общее отношение человека, не говорящего на иностранном языке, к чужому для него языку.

Интересно отметить, что явление лингвистического шока в большей степени присуще устной речи, нежели письменной.

Имеется немало теорий, в которые вписывается проблема лингвистического шока. Так, в дискурс-анализе имеется понятие «значение слушающего» (meaning of the hearer) как значение, которое приписывает речи слушающий. У известного русского языковеда А.А. HYPERLINK Потебни есть рассуждения о «понимании по-своему» и о возможности обращаться к внутренней форме слова при понимании речи.

Изучение явления лингвистического шока предполагает подход к данной проблеме с культурологической точки зрения. Это явление хорошо знакомо переводчикам, редакторам, специалистам в области массовых коммуникаций, однако до сих пор не получило должного внимания со стороны лингвистов.

Лингвистический шок был описан Дж. Свифтом в произведении о Гулливере, когда герой оценивал язык народов лошадей: «Произношение у гуингнгмов носовое и гортанное, из всех известных мне европейских языков этот язык больше всего напоминает верхнеголландский или немецкий, но он гораздо изящнее и выразительнее» [4, с. 506]. Оценка языка происходит независимо от сознания слушающего и является элементом его общего оценочного восприятия мира, проявляемого по отношению к языковым фактам.

Слова, являющиеся для русского человека благозвучными, как правило, не отмечаются в коллективном языковом сознании как отдельные элементы. Чаще как приятный для слуха характеризуется язык в целом. Например, носителю русского языка такими кажутся французский, испанский, итальянский языки, а немецкий, наоборот, слишком грубым. Помимо немецкого языка, неприятными, неблагозвучными для русских людей являются арабский, пушту, корейский, татарский.

Благозвучие отдельных слов не может быть связано с их семантикой. Даже лексемы с «неприличной» семантикой могут казаться на слух благозвучными, приятными человеку, не знакомому с этим языком. К примеру, сочетание английских слов constipation and diarrhea, которое переводится на русский язык как запор и понос, звучит достаточно благозвучно. Благозвучным для «русского слуха» является такое литовское слово, как saspraudas (рус. скрепки).

Смеховой эффект возникает, когда нейтральное по значению слово одного языка омонимично слову родного языка, обладающему совершенно другим значением. Приведем несколько примеров:

- персидское слово кефир переводится на русский язык неверный;

- турецкое слово kulak - ухо;

- турецкое слово bardak - стакан.

Данная межъязыковая омонимия описана в лингвистике лишь в рамках проблемы «ложных друзей переводчика», под которыми понимают пару слов в двух языках, похожих по написанию и/или произношению, часто с общим происхождением, но отличающихся значением [1].

Смешно звучат слова, созвучные со словами, имеющими негативный или неприличный оттенок, особенно если они вступают в семантический конфликт со своим иноязычным омонимом. К примеру, упоминание о том, что в Министерстве образования Пакистана российскую делегацию встречал профессор Дурани, заставило русскоязычных слушателей улыбнуться, так как данная фамилия напомнила русское слово дурак.

Следует отметить, что есть множество примеров слов, вызывающих лингвистический шок, звучащих на других языках так же, как неприличные слова в русском языке. Проблема их восприятия осложняется тем, что многим людям не нравятся неприличные слова, вызывают у них негативную эмоциональную реакцию. При этом они запоминаются и воспроизводятся человеком как нечто особое в межъязыковом общении. Табуированность некоторых русских слов способствует их запоминанию, позволяет произнести как иноязычное то, что на родном языке произнести неприлично.

Формат настоящей работы не позволяет привести в качестве примеров подобные слова и фразы, поэтому ограничимся лишь их упоминанием.

Неприятным в общении лиц, принадлежащих разным культурам, может стать неблагозвучность имени одного из них для другого. Так, в грузинском имени Гамсахурдия слог -ху- делает для некоторых любителей языковой игры это имя эвфемизмом человеческого органа. Не совсем приличными для русскоговорящих являются и такие имена, как Хулио, Сиси. Неблагозвучность имен часто становится причиной, по которой иностранцы, проживающие в России, меняют свои имена на другие в общении с русскими. Можно привести пример того, как болгарин с обычной болгарской фамилией Какалов вынужден был поменять фамилию перед полетом в советском космическом корабле.

Лингвистический шок проявляется и тогда, когда непривычное или неприличное созвучие слышится не только при наличии сегментного соответствия (слог - слог; слово - слово), но и при его отсутствии. Приведем пример: лингвистический шок язык свифт

Who is absent? - Кто отсутствует?

Традиционная фраза преподавателя на уроке английского языка слышится некоторым ученикам и студентам как нечто непристойное, возникающее на стыке слов.

Недоумение у русского человека может вызвать и ряд польских слов. Приведем примеры:

uroda (польск.) - красавица (рус.)

urodny (польск.) - красивый (рус.)

Если вы захотите купить что-нибудь в Польше, вы можете совершить свои покупки в склепе, так как магазин по-польски называется sklep. Русская фраза по магазинам за сувенирами по-польски звучит достаточно зловеще: po sklepam za upominkami (по склепам за упоминками).

Популярностью когда-то пользовался и следующий анекдот, отражающий анализируемое нами явление лингвистического шока:

Заходят американец и новый русский в лифт.

Американец: «Down?»

Новый русский: «Сам ты даун!»

Чешское предупреждение pozor, padlo! (осторожно, весло!) по-русски слышится как оскорбление [3].

Смешно звучат для русского человека и некоторые французские слова:

sortir (сортир) - выходить

couru (курю) - причастие от глагола бежать

perdu (пердю) - причастие от глагола терять

Для иностранцев в русском языке тоже встречаются языковые факты, которые кажутся им смешными или неприличными. Одним из примеров может служить название автомобиля «Жигули», которое созвучно итальянскому gigolo (рус. сутенер). Это явилось причиной, по которой этот автомобиль на европейском рынке называется Lada. Однако и Lada, в свою очередь, по-польски читается как «ляда» и звучит неприлично.

Другой пример заимствован из кинофильма «Механический апельсин»:
хорошо - horror show - шоу ужасов.

В этом же фильме есть пример с русской лексемой деньги, которая созвучна английской единице deng (рус. дерьмо). Смеховой эффект в данных примерах возникает за счет того, что весь контекст остается инокультурным и, как правило, серьезным, а отдельное слово как бы становится несерьезным.

У англичан вызывает недоумение русское название фильма «Щит и меч», созвучное с известным английским словом shit. Как грубое ругательство звучит для китайцев используемое носителями русского языка слово тамада. Русское утвердительное «Факт!» звучит неприлично для носителей английского языка в силу его сходства с грубым выражением «Fuck it!».

Русскоязычное наименование страны Китай вызывает у греков улыбку, поскольку означает «(он) смотрит». Слово пишется по-гречески как койфбеЯ.

Слово хлеб схоже в греческом со словом члерЬкй (чит. хлепамки) и означает «сморчок, плевок». Именно это слово греки иногда связывают с некоторыми неподтвержденными фактами истории о передаче славянам вместе с религией и греческого языка: якобы Византия собиралась передать славянам не только религию и алфавит, но и полностью обучить их «эллинскому» (тогда древнегреческому) языку. Но из-за споров в парламенте пришли к решению передать им часть языка, но в перевернутых значениях, поскольку считали свой язык святым, а славян приписывали к «варварам» [2].

Нередко явление лингвистического шока наблюдается при использовании за пределами своей страны национальных названий компаний и торговых марок. Так, турецкий бренд обуви DORK на английский язык переводится как лопух. Название фармацевтической компании «МОРОН» на английский язык переводится как идиот, слабоумный.

Можно привести пример и продвижения компании «Кока-кола» в Китае. Когда компания приняла решение продавать в данной стране свою продукцию, название перевели на китайский как «Кекон-Ке-Ла», поскольку абсолютное сходство в транслитерировании невозможно. В китайском каждый слог имеет свое значение. После того, как выпустили первую партию продукции на рынок, выяснилось, что на китайском это созвучие имеет странное значение «кобыла, нашпигованная воском». Тогда компания изучила огромное число китайских оборотов и предложила иную транслитерацию - «Ко-Коу-Ко-Ле», что имеет более позитивное значение «полный рот счастья» [2].

В заключение следует отметить, что, находясь на некоторой периферии межкультурной коммуникации, рассмотренное нами явление лингвистического шока, тем не менее, заслуживает дальнейшей разработки. Оно достаточно распространено в речи и приводит к многочисленным проблемам в межкультурном общении, препятствуя установлению контакта между представителями различных культур, говорящих на разных языках.

Библиографический список

1. Казакова Т.А. Практические основы перевода: учебное пособие. СПб.: ООО «Книжный Дом», 2007. 320 c.

2. Лингвистический шок [Электронный ресурс]. URL: https://traditio.wiki (15.01.2017).

3. Лингвистический шок и ложные друзья переводчика в межкультурной коммуникации [Электронный ресурс]. URL: https://www.scienceforum.ru/2013/289/4857 (12.01.2017).

4. Свифт Дж. Путешествия Гулливера. М.: Правда, 1987. 672 c.

Размещено на Allbest.ru