Термин "дискурс" (фр. discourse, англ. discourse, от лат. discursus "бегание взад-вперед; движение; круговорот; беседа, разговор") насчитывает более десяти различных, порой противоречащих друг другу дефиниций. Этот термин является одним из самых сложных, так как он обозначает высшую реальность языка - дискурсивную деятельность [8, с.9].

Н.Д. Арутюнова дает следующее определение дискурса: "Дискурс (от франц. discours - речь) - связный текст в совокупности с экстралингвистическими, прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами, текст, взятый в понятийном аспекте; речь, рассматриваемая как целенаправленное социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах). Дискурс - это речь, "погруженная в жизнь". Поэтому термин "дискурс", в отличие от термина "текст", не применяется к древним и другим текстам, связи которых с живой жизнью не восстанавливаются непосредственно" [1, с.136-137].

По словам Н.Д. Арутюновой, "одной своей стороной дискурс обращен к прагматической ситуации, которая привлекается для определения связности дискурса, его коммуникативной адекватности, для выяснения его импликаций и пресуппозиций, для его интерпретации…Другой своей стороной дискурс обращен к ментальным процессам участников коммуникации: этнографическим, психологическим и социокультурным правилам и стратегиям порождения и понимания речи в тех или других условиях (discourse processing), определяющих необходимый темп речи, степень ее связности, соотношение общего и конкретного, нового и известного, субъективного и общепринятого, эксплицитного и имплицитного содержания дискурса, меру его спонтанности, выбор средств для достижения цели, фиксацию точки зрения говорящего и т.п. " [Там же, с.137].

текст дискурс лингвистика

Следует отметить, что изначально термин "дискурс" во французской лингвистической традиции означал речь вообще и выступал синонимом термину "текст"; обозначаемые этими терминами понятия рассматривались как тождественные. Но с развитием теории коммуникации, социолингвистики, психолингвистики, становлением когнитивной парадигмы содержание этих понятий постепенно приобретает различный смысл.

Первым разграничил понятия "текста" и "дискурса" Т.А. ван Дейк в своем трактате "Стратегии понимания связного текста", но в указанной работе термины постоянно путаются, что и понятно: англ. discourse употребляется как в значении текста, так и просто разговора [2].

Интересными представляются выводы о соотношении понятий "текст" и "дискурс", сделанные Е.С. Кубряковой и О.В. Александровой: "Под дискурсом следует иметь в виду именно когнитивный процесс, связанный с реальным речепроизводством, созданием речевого произведения, текст же является конечным результатом процесса речевой деятельности, выливающемся в определенную законченную (и зафиксированную) форму" [7, с. 19-20].

Как полагает В.Е. Чернявская, "Важно также иметь в виду, что дискурсивный процесс, в центре которого находится текст, может в своей пресуппозитивной части содержать один или более имплицированных прецедентных текста… Таким образом, прецедентные тексты являются обязательными конституентами дискурса, обеспечивая процессы понимания, но не облигаторны как составляющие текста" [10, с.29].

Достаточно подробно взаимоотношения текста и дискурса изложены А.Ю. Поповым в его работе "Основные отличия текста от дискурса" (2001). Исследователь противопоставляет спонтанность дискурса упорядоченному, каноничному по форме изложения тексту; динамичность дискурса - статичности текста; нацеленность дискурса на появление реакции собеседника - закрытой коммуникативной текстовой системе; ограниченность дискурса во времени - произвольному выбору длины текста автором; ориентированность дискурса на живую аудиторию - текста - на аудиторию абстрактную; неограниченность дискурса в плане выбора вербальных и невербальных средств по сравнению с текстом; принадлежность конкретной ситуации протекания дискурса - неизвестной ситуации восприятия текста и т.д. [9].

Интересными представляются и следующие наблюдения указанного исследователя: "Дискурс - живой, он рождается, живет и умирает, когда предмет, который обсуждается, теряет свою актуальность. Текст - вечен (рукописи не горят) … дискурс - текст (несвязных текстов в природе не существует). Письменный текст некогда был дискурсом (см., напр., "Новый завет"), а текст, когда к нему прикоснется рука человека и включится его сознание, обернется дискурсом…Текст - средство и единица коммуникации. Дискурс - форма, в которой эта коммуникация протекает. Текст дает пищу для размышлений, дискурс - эксплицитно выраженное размышление" [Там же, с.41-42].

Как справедливо замечает Е.С. Кубрякова, противопоставление текста и дискурса не следует абсолютизировать: хотя эти понятия и рассматриваются скорее как взаимоисключающие, их все же связывает "генетическое родство" (Е.С. Кубрякова). Иными словами, не существует текста вне дискурсивной деятельности: любому зафиксированному тексту предшествует дискурс. Помимо этого, "общим для анализа текста и дискурса является очень важное для их понимания обращение к декодированию неочевидных смыслов и в том и в другом" [8, с.22].

Таким образом, хотя понятия текст и дискурс вполне различимы, они не противопоставляются друг другу - их отношения характеризуются причинно-следственной связью: текст является результатом дискурса. Текст возникает по ходу осуществления определенного процесса, но изучается он в своем завершенном виде, а дискурс исследуется в определенном режиме и времени. Во всяком случае, дискурсивный анализ предполагает восстановление этого процесса, даже если изучается его результат [Там же, с.79].

Как показывают наблюдения исследователей, наряду с противоположными характеристиками у этих двух понятий имеются некоторые общие свойства. Например, Т. ван Дейк отмечает, что "пользователями" и текста, и дискурса являются автор и читатель, не всегда непосредственно контактирующие друг с другом [11, р.3].

Полагают также, что сказанное выше будет верным и для научного текста, который рождается в определенной социально-культурной и исторической среде, что в той или иной форме отражается в его содержательной и формальной структурах. Создавая научный текст, автор не просто фиксирует определенные знания в письменной форме, но и включает в данный текст элементы воображаемого диалога с адресатом, стремится реализовать с помощью определенных языковых структур текста свои интенции, довести до адресата определенные прагматические установки [3, с.67]. Иными словами, автор погружается в дискурсивное пространство той науки или того знания, на фоне которого рождается конкретный текст, используя все возможности дискурса с целью аргументированного изложения своих взглядов, предположений, выводов и т.д.

Размышляя далее о понятиях текста и дискурса, укажем, что если дискурс, по мнению отдельных авторов, - это "сложная система иерархии знаний" [5, с.8], включающая знания о мире, о котором говорят, о языке, на котором говорят, и знания об уместности ситуации [8], то и текст, будучи результатом дискурса, вероятно, может рассматриваться как представляющий практически идентичную иерархию знаний.

Представление дискурса как сложного коммуникативного явления, не только предполагающего создание определенного текста, но и отражающего зависимость создаваемого речевого произведения от значительного количества экстралингвистических обстоятельств, проявляющихся и при восприятии текста, позволяет отдельным ученым утверждать, что "в модель понимания (или обработки) дискурса естественно вписывается модель его когнитивной обработки" [Там же, с.14].

Принимая во внимание описанные выше свойства текста и дискурса, следует, по-видимому, разделить точку зрения, согласно которой эти понятия связаны причинно-следственными отношениями и дискурс - "более широкое понятие, чем текст" [6, с.307], представляющий собой особый результат процесса письменной речи и имеющий, так же как и дискурс, свои "коммуникативные векторы" [4, с.56].

Список литературы