О частеречной отнесенности причастий в языках

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

О частеречной отнесенности причастий в языках

В языках существует большой пласт единиц, которые в результате особых семантико-синтаксических условий их функционирования в речи способны соотноситься с категориальным значением различных частей речи. К таким единицам относится и причастие, которое в силу своей двойственной категориальной семантики одновременно сохраняет связь с соответствующим глаголом и, подобно прилагательному, проявляет признаковость.

В целом исследование причастий в разных, особенно в генетически неблизкородственных языках представляет интерес как с точки зрения их количественного представления, степени проявления в них глагольных или именных признаков, так и языковых средств их выражения и функционально-семантической нагрузки в предложении.

Известно, что причастия появились в языке как именные формы, и постепенно в ходе развития языка они оказались в системе глагола и приобрели глагольные категории вида и залога, а также характерную глаголу комбинаторику.

Однако вопрос о частеречной отнесенности причастий в языках до сих пор остается полемическим, так как «в формах причастий наблюдается необыкновенно острый и сложный процесс грамматической гибридизации», в результате которого «в причастной форме сталкиваются и объединяются в противоречивые ряды значений, семантическое единство причастной формы становится колеблющимся и условным» [2, с. 237].

Рассмотрим точки зрения лингвистов XX века на статус причастий в языках.

В русской грамматической литературе ряд ученых, учитывая в причастиях одинаково яркие и сильные признаки и глагола, и имени прилагательного, находят целесообразным выделять их в самостоятельную часть речи (М.В. Ломоносов, Д.Н. Овсянико-Куликовский, А.А. Потебня). А.А. Шахматов называет причастие глагольным прилагательным и предлагает выделить его в отдельную часть речи. Эту точку зрения поддерживают Н.М. Шанский и А.Н. Тихонов [11].

В.А. Богородицкий и представители формального направления сближают причастие с прилагательным и включают его в состав последнего.

Иную позицию занимает А.М. Пешковский и его сторонники, описывая причастие как особую смешанную форму [8].

В.В. Виноградов рассматривает причастие как гибридную глагольно-прилагательную форму [2],

В.В. Бабайцева - как промежуточную, периферийную, синкретическую группу слов [1].

Отсутствие четко выраженной позиции относительно положения причастий в системе частей речи прослеживается и в английских, и в немецких грамматиках.

В ранних пренормативных грамматиках английского языка В. Буллокара, Б. Джонсона, Ч. Батлера, составляющихся по образцу и подобию латинских грамматик, причастие выделялось в отдельную часть речи [18].

Нынешний, ставший традиционным взгляд на причастие как на неличную форму глагола, исходит из нормативных грамматик, появившихся в середине XVIII века. В английском языке различают причастие I (Participle I), оканчивающееся на - ing, и причастие II (Participle II), которое в зависимости от мотивирующего глагола имеет либо особую, исторически сложившуюся форму, либо окончание - ed.

В отличие от русского и немецкого языков, в английском дифференцируются три группы слов на - ing: отглагольные существительные (the Verbal Noun), причастие I (the Participle I) и герундий (the Gerund). Все эти ing-формы похожи друг на друга, могут иметь одинаковые свойства при выполнении одинаковых функций в предложении. Разница состоит лишь в том, что в причастии объединяются свойства глагола и прилагательного, а в герундии - глагола и существительного. Их трудно различать между собой и переводить на русский язык. Например, легко переводя the landing plane (приземляющийся самолет), где landing - причастие I, изучающие язык испытывают некоторые трудности с переводом словосочетаний типа the landing speed (скорость приземления), где в препозиции находится не причастие, а герундий.

Поэтому нередко в английских грамматиках формы причастия II называют Participle (причастие), так как оно не имеет омонимичных форм. Формальное сходство причастия I и герундия приводит к тому, что лингвисты не различают их, объединяя под общим название «ing-form» (инговая форма) [3; 4; 14].

Основываясь на семантике данных форм, причастие I называют причастием настоящего времени (Present Participle) и причастие II - причастием прошедшего времени (Past Participle) [13] или, исходя из их словообразования, употребляют понятия «причастие на - ing» (ing participle) и «причастие на - ed» (-ed participle) соответственно [22].

В связи с тем, что имеется тенденция к усилению в причастиях свойств прилагательных и, по словам некоторых ученых, они могут при определенных условиях переходить в класс прилагательных, некоторые западные англисты наряду с так называемыми «причастием первым» (1st verbal) и «причастием вторым» (2nd verbal) выделяют также полностью адъективированные формы на - ing и - ed, указывая, что собственно причастия означают процесс или его результат, а адъективированные формы - качество, признак субстанта [19, р. 78].

В тех случаях, когда причастие I и причастие II имеют более ощутимые временные ассоциации (то есть имеют четко выраженные глагольные признаки), то их, вслед за Х. Поустма, называют глагольными причастиями (verbal participles); если эти связи очень ослаблены или отсутствуют совсем, используют термин «прилагательные-причастия» (adjectival participles) [21, р. 194-197].

В классической немецкой германистике происхождение причастий связывалось прежде всего с отглагольными прилагательными, которые в ходе развития языка постепенно включались в систему форм глагола, но сохраняли вместе с тем и ряд черт, общих с именами прилагательными [20].

В современной лингвистической литературе большинство исследователей немецкого причастия считают его неличной формой глагола [5; 6; 17].

Иной подход к причастиям обнаруживает Х. Бринкман, в работе которого подчеркивается, что причастие I по существу отделилось от системы глагола, так как оно не может выступать в качестве элемента сказуемого (точнее, его неизменяемой части). Кроме того, лингвист отмечает аналогию, которая существует в современном немецком языке между инфинитивом и причастием II. Что же касается причастия I, то оно, выступая в качестве элемента сказуемого, является, по существу, прилагательным [16].

Однако отечественный языковед Е.И. Шендельс считает, что, отделяя причастие I от системы глагола, Х. Брикман опирается только на именные свойства причастия и игнорирует его глагольные свойства, тем самым лишая причастие I его противочлена, подставляя вместо последнего инфинитив. Кроме того, Бринкман не упоминает также приглагольного употребления причастия I, отсутствие адъективации огромного большинства форм, неспособности их образовывать степени сравнения и производные с un - [13].

Е.И. Шендельс считает возможным говорить даже о большей глагольности причастия I по сравнению с причастием II, обнаруживающейся в его лексически неограниченном образовании от любого глагола, его смысловой однородности и семантической четкости. Но основным доводом в пользу глагольности причастия I служит его корреляция с причастием II, проявляющаяся в противопоставлении залоговых и видовременных сем [Там же].

Проблема частеречной принадлежности причастий в языках, в том числе процессы адъективации, субстантивации, прономинализации, активно разрабатывается в современной лингвистике. Однако исследования работ по данной проблематике за последние 15 лет не выявили существенных изменений в отношении грамматического статуса причастия.

Эта неразработанность понимания природы причастия сказывается на отсутствии четких критериев подачи этого лексико-грамматического разряда в лексикографических изданиях. Например, словоформы излюбленный, вымышленный и т.п. в Толковом словаре русского языка С.И. Ожегова, Н.Ю. Шведовой представлены прилагательными:

ВЫМЫШЛЕННЫЙ, ая, ое; ен. Представляющий собой вымысел, выдуманный [7, с. 115].

ИЗЛЮБЛЕННЫЙ, ая, ое; ен. Самый любимый. Излюбленное занятие [Там же, с. 240].

В Толковом словаре русского языка под редакцией Д.Н. Ушакова они даны как собственно причастия с оттенком значения или как причастные формы, склонные к окачествлению:

ВЫМЫШЛЕННЫЙ, ая, ое; лен, а, о. Прич. страд. прош. вр. от вымыслить. || Придуманный, не существующий в действительности [10, с. 477].

ИЗЛЮБЛЕННЫЙ, ая, ое; лен, а, о. (книжн.) 1. Прич. страд. прош. вр. от излюбить (устар.). Излюбленное им место для прогулки. 2. только полн. ф. Самый любимый, наиболее предпочитаемый и вследствие этого вошедший в привычку, в обыкновение. И. прием [Там же, с. 1165].

Наряду с этим, автор Толково-грамматического словаря «Русский глагол и его причастные формы» И.К. Сазонова считает, что стативные и адъективные значения «не выходят за рамки глагольной семантической зоны» [9, с. 9-11].

Итак, исследование частеречной отнесенности русских, английских и немецких причастий в словарях и филологических работах научного и учебного характера показало, что в лингвистической науке нет единого мнения о статусе причастий и их свойствах. В русском языке причастие считают и самостоятельной частью речи, и гибридной глагольно-прилагательной формой, и глагольным прилагательным, и прилагательным. В английском языке в классических грамматиках причастие называется неличной формой глагола и подразделяется на причастие I (Participle I) и причастие II (Participle II) или причастие на - ing (-ing participle) и причастие на - ed (-ed participle). Встречаются понятия «глагольное причастие» (verbal participle) и «прилагательноепричастие» (adjectival participle). Однако все чаще с практической точки зрения выделяют «инговую форму» (ing-form) и причастие (Participle). Аналогичная ситуация складывается и с немецким причастием. Поэтому возникает необходимость всё более глубокого проникновения в такие свойства разноструктурных языков, следствием которых являются лексико-грамматический синкретизм и переходность, а также целесообразность выявления лексикографических принципов подачи таких языковых единиц в толковых и учебных словарях.

Список источников

германистика лингвистический синкретизм причастие

1. Бабайцева В.В. Гибридные слова в системе частей речи современного русского языка // Русский язык в школе. 1971. №3. С. 81-84.

2. Виноградов В.В. Русский язык (грамматическое учение о слове). М.: Высшая школа, 1986. 640 с.

3. Гордон Е.М., Крылова И.П. A Grammar of Present-Day English. М.: Университет, 1999. 448 с.

4. Каушанская В.Я., Ковнер Р.Л. Грамматика английского языка. Л.: Просвещение, 1973. 320 с.

5. Левковская К.А. Немецкий язык. Фонетика, грамматика, лексика. М.: МГУ, 2004. 368 с.

6. Москальская О.И. Теоретическая грамматика немецкого языка (на немецком языке). М.: Академия, 2004. 352 с.

7. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М.: Русский язык, 1997. 944 с.

8. Пешковский А.М. Русский синтаксис в научном освещении. Изд-е 10-е. М.: URSS, 2013. 434 с.

9. Сазонова И.К. Русский глагол и его причастные формы: толково-грамматический словарь. М.: Русский язык, 1989. 587 с.

10. Толковый словарь русского языка: в 4-х т. / под ред. Д.Н. Ушакова. М.: Русский язык, 2000. Т. I. 1562 с.

11. Шанский Н.М., Тихонов А.Н. Современный русский язык. Словообразование. Морфология. М.: Просвещение, 1987. 256 с.

12. Шахматов А.А. Из трудов А.А. Шахматова по современному русскому языку: учение о частях речи. М.: Учпедгиз, 1952. 272 с.

13. Шендельс Е.И. Deutsche Grammatik. Практическая грамматика немецкого языка. М.: Высшая школа, 1982. 400 с.

14. Alexander L.G. Longman English Grammar. L. - N.Y.: Longman, 1995. 374 р.

15. Blokh M.Y. A course in theoretical English grammar. Moscow: Vyssaja Skola, 1994. 381 p.

16. Brinkmann H. Die deutsche Sprache. Gestalt und Leistung. Dьsseldorf: Schwann, 1971. 939 S.

17. Der grosse Duden. Grammatik der deutschen Gegenwartssprache / bearbeitet von P. Grebe. Mannheim - Wien - Zьrich: Bibliogr. Inst., 1973. 763 S.

18. Iofik L.L., Chakhoyan L.P., Pospelova A.G. Readings in the theory of English grammar. Leningrad: Prosveshcheniye, 1981. 223 p.

19. Nida E.A. A Synopsis of English Syntax. The Hague - Paris: Mouton, 1966. 174 p.

20. Paul H. Deutsche Grammatik. Halle (Saale): Max Niemeyer Verlag, 1955. Bd. IV-V. 456 S.

21. Poutsma H.A. The infinitive, the gerund and the participle of the English verb. Noordhoff: Groningen, 1923. 240 p.

22. Quirk R., Greenbaum S., Leech G. A University Grammar of English. M.: Vyssaja Skola, 1982. 391 p.

Размещено на Allbest.ru