О вторичности текста автоперевода (на примере реализации конативной функции в текстах автопереводов В.В. Набокова)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

О вторичности текста автоперевода (на примере реализации конативной функции в текстах автопереводов В.В. Набокова)

Перевод традиционно считается вторичным текстом ввиду того, что он создаётся на основе оригинала, после него, и его существование и функционирование неразрывно связано с существованием и функционированием исходного текста [8; 9]. При этом отличительная особенность перевода как вторичного текста состоит в его общественном предназначении, так как процесс перевода представляет собой коммуникативно-эквивалентное языковое посредничество, цель которого - дать адресату полное представление о коммуникативной ценности исходного текста [10]. Задача переводчика, таким образом, состоит в том, чтобы передать средствами другого языка не только содержание оригинала, но и его структурные, стилистические и экспрессивные особенности. Иными словами, вторичный текст (перевод) должен полностью соответствовать первичному (оригиналу). Тем не менее в связи с активным развитием в гуманитарных науках антропоцентрического направления в литературе начинает звучать мысль о том, что перевод сочетает в себе черты как вторичного, так и первичного текста, причём их чёткое разграничение порой оказывается весьма затруднительным. Как показывает проанализированный нами материал, несмотря на существующие в теории требования и нормы, в тексте перевода зачастую всё же наблюдаются элементы первичного характера [8; 12], что особенно ярко проявляется в автопереводе [2; 8]. И в таком случае вопрос о вторичности автоперевода требует проведения дополнительных исследований.

В рамках нашего исследования теоретической основой выбора лингвистического критерия для квалификации текстовых элементов как первичных или вторичных послужила мысль о том, что, как уже отмечалось выше, одна из основных задач перевода состоит в сохранении коммуникативной функции оригинала [3; 4; 14]. Соответственно, в качестве такого критерия мы сочли возможным использовать функции языка, реализующиеся в тексте за счёт разноуровневых языковых средств. В частности, мы обратились к функциональной модели Р.О. Якобсона, в соответствии с которой языковые средства, задействованные в тексте, выполняют определённые функции (референтивную, конативную, эмотивную, фатическую, поэтическую и метаязыковую) и связаны, в свою очередь, с такими компонентами коммуникативного акта, как контекст, адресат, адресант, контакт, сообщение и код, что позволяет установить зависимость между текстовыми модификациями и изменениями параметров коммуникативной ситуации [11]. Таким образом, появление в тексте автоперевода функций, отсутствующих в тексте оригинала, мы расцениваем как признак первичности, и наоборот - сохранение иерархии функций исходного текста будет свидетельствовать о вторичности автоперевода.

Материалом исследования послужили три версии автобиографии русско-американского писателя В.В. Набокова, чей уникальный переводческий опыт представляет несомненный исследовательский интерес. Когда речь идёт о художественных текстах, необходимо учитывать тот факт, что в большинстве случаев автор исходного текста ориентируется на определённого читателя, представителя одной с ним культуры. При этом огромное влияние на оригинал оказывает внеязыковая действительность, общая в данном случае для отправителя и получателя. Смена кода и адресата при переводе в этом случае неизбежно связана с появлением в тексте некоторых изменений, предназначенных для адаптации текста к иной культурной среде. Цель этих изменений - сохранить коммуникативную функцию оригинала, то есть воздействие, которое он оказывает на читателей (в соответствии с терминологией Р.О. Якобсона - конативную функцию). Характер же этих изменений будет зависеть уже от переводчика как языковой личности и представителя другой лингвокультуры, от его умения увидеть, как именно реализуется конативная функция в тексте оригинала, и передать её в тексте перевода. Ниже мы рассмотрим связанные со сменой кода и адресата модификации в тексте автопереводов, которые способствуют реализации конативной функции и, таким образом, указывают на вторичность таких текстов.

Ситуация автоперевода исключает проблему барьера понимания между автором и переводчиком, а также фактор субъективного воздействия на текст третьего лица. С другой стороны, у автора, самостоятельно выполняющего перевод, свободы гораздо больше, чем у «обычного» переводчика, и, как показывает практика, он может вносить в текст существенные изменения. К выводу о невозможности создания «такого же» текста на другом языке и для другого адресата приходили многие писатели, занимавшиеся автопереводом своих произведений [5; 7]. В этой связи нам представляется особенно интересным рассмотреть характер изменений в тексте автоперевода, обусловленных необходимостью воздействия на разную аудиторию, т.е. сравнить, каким образом и за счёт каких средств реализуется в текстах оригинала и автоперевода конативная функция.

Мы проанализировали изначальную англоязычную версию автобиографии В.В. Набокова «Conclusive Evidence» [7], рассчитанную, соответственно, на англоязычную аудиторию, её автоперевод на русский язык, получивший название «Другие берега» [Там же] и предназначенный для соотечественников автора, а также синтезированную английскую версию «Speak, Memory» [13], основой для которой послужили две предыдущие. Анализ материала показал, что каждая последующая версия подвергалась существенным модификациям, вызванным изменениями в таких параметрах коммуникативной ситуации, как адресант, адресат и код. Модификации, связанные с фактором адресанта, рассмотренные нами в других работах [1; 2], приводят к изменению иерархии языковых функций в тексте автоперевода и, следовательно, могут быть квалифицированы как проявление первичности. Модификации же, вызванные сменой кода и адресата, обусловлены необходимостью адаптировать текст к новым коммуникативным условиям и объясняются ситуацией перевода: автор преследует те же цели и хочет сказать то же самое, но на другом языке и другой аудитории. Сохранение конативной функции, несмотря на вносимые автором изменения, в данном случае расценивается нами как подтверждение вторичной природы автоперевода.

Модификация текста при смене адресата и кода в произведениях В.В. Набокова связана как с необходимостью вносить пояснения, предназначенные для того, чтобы восполнить недостаток фоновых знаний у адресата, так и с возможностью опустить избыточную информацию. В некоторых случаях различия в фоновых знаниях англоязычного и русскоязычного адресата требуют замены референтного пространства, что становится возможным только в ситуации автоперевода, так как автор, в отличие от переводчика, волен поступать со своим текстом, как сочтёт нужным. При этом соотношение функций в тех фрагментах текста, которые очерчивают модифицированное референтное пространство, может как сохраняться, так и меняться. Далее мы рассмотрим те случаи, когда, несмотря на изменения в тексте, сохраняется конативная функция. Такого рода модификации в текстах В.В. Набокова можно условно разделить на две группы: модификации на уровне культурно-исторического контекста, которые заключаются в замене прецедентных феноменов, реалий и т.д., и модификации на уровне языковых средств, проявляющиеся в референциальном выборе автора и обусловленные узусом языка перевода.

О преобразовании культурно-исторической составляющей можно говорить в тех случаях, когда стремление оказать на адресата то же воздействие приводит к тому, что в тексте перевода конкретные прецедентные феномены заменяются обобщениями с пояснением, например:

There were tales about knights whose terrific but wonderfully aseptic wounds were bathed by damsels in grottoes. From a windswept cliff top, a medieval maiden with flying hair and a youth in tights gazed at the round Isles of the Blessed. In «Misunderstood», the fate of Humphrey used to bring a more specialized lump to one's throat than the one Hollywood now commercializes, while a shamelessly allegorical story, «Beyond the Blue Mountains», dealing with two pairs of little travelers - good Clover and Cowslip, bad Buttercup and Daisy - contained enough exciting details to make one forget its message [7, с. 102].

конативный автоперевод коммуникативный оригинал

Были книги о рыцарях, чьи ужасные, - но удивительно свободные от инфекции - раны омывались молодыми дамами в гротах. Со скалы, на средневековом ветру, юноша в трико и волнисто-волосатая дева смотрели вдаль на круглые Острова Блаженства. Была одна пугавшая меня картинка с каким-то зеркалом, от которой я всегда так быстро отворачивался, что теперь не помню ее толком! Были нарочито трогательные, возвышенно аллегорические повести, скроенные малоизвестными англичанками для своих племянников и племянниц [7, с. 103].

There were tales about knights whose terrific but wonderfully aseptic wounds were bathed by damsels in grottoes. From a windswept clifftop, a medieval maiden with flying hair and a youth in hose gazed at the round Isles of the Blessed. In «Misunderstood,» the fate of Humphrey used to bring a more specialized lump to one's throat than anything in Dickens or Daudet (great devisers of lumps), while a shamelessly allegorical story, «Beyond the Blue Mountains», dealing with two pairs of little travelers - good Clover and Cowslip, bad Buttercup and Daisy - contained enough exciting details to make one forget its «message» [13, p. 37].

В английских версиях В.В. Набоков указывает конкретные названия книг («Misunderstood», «Beyond the Blue Mountains»), тем самым апеллируя к опыту англоязычных читателей, которым эти книги могут быть знакомы, и, следовательно, их упоминание должно вызвать определённые ассоциации с сюжетом и характером этих историй. Т.е. в данном случае в английских текстах преобладает конативная функция.

При переводе на русский язык автор, по-видимому, сталкивается с рядом проблем. Во-первых, он понимает, что в силу классовых и культурных различий далеко не все семьи в начале ХХ века воспитывали своих детей в английских традициях и на английской литературе, и, следовательно, лишь немногие из предполагаемых читателей в России могли бы по названию понять, о какого рода книгах идёт речь. Во-вторых, писатель тем более не мог рассчитывать на понимание аудитории, живущей, по сути, уже в другой стране (СССР), аудитории, в практическом опыте которой данных культурных реалий уже не существовало. В связи с этим, стремясь создать у читателей соответствующий образ, В.В. Набоков опускает ничего не значащие для русскоязычного адресата названия и заменяет их более понятным обобщением с указанием на то, что книги были написаны «малоизвестными англичанками для своих племянников и племянниц». Кроме того, в русскоязычном тексте опущено сравнение упомянутых книг с голливудскими фильмами, нацеленными на то, чтобы вызвать у зрителей соответствующие эмоции. Такое сравнение вводится автором для создания более полного и в какой-то мере зрительного образа у читателей (т.е. таким образом реализуется конативная и фатическая функции). Так как советские читатели 50-60-х гг. ещё не были близко знакомы с продукцией Голливуда, такое сравнение в русском тексте не только не способствовало бы воздействию на читателей (т.е. утрачивалась бы конативная функция), но и потребовало бы дополнительных разъяснений. Вероятно, по этой причине Набоков прибегает к общим описаниям.

Таким образом, конативная функция в русском тексте сохраняется, но реализуется за счёт других языковых средств - эксплицитной характеристики содержания книг, эпитетов (нарочито трогательные, возвышенно аллегорические). Сохраняется в тексте автоперевода и авторская модальность: ироничный тон во всех трёх текстах по отношению к литературе этого рода. Соответственно, воздействие, оказываемое автопереводом, равноценно воздействию текста оригинала, чем и подтверждается вторичность текста автоперевода.

Интересно также отметить, что в более поздней английской версии сравнение с голливудским кино В.В. Набоков заменяет на сравнение с творчеством английского писателя Чарльза Диккенса и французского романиста Альфонса Доде. В данном случае сказывается ещё один фактор - время и место коммуникации. По всей видимости, при создании первой версии ссылка на голливудские фильмы была актуальна, о чём свидетельствует и сам текст (the one Hollywood now commercializes). 16 лет спустя Набоков счёл более уместным сравнение с классиками, не утрачивающее с течением времени свой смысл. Таким образом, в приведённом примере в качестве одной из ведущих выступает конативная функция, причём её реализация во всех трёх версиях требует модификации текста, что вызвано сменой адресата и временной дистанцией.

В некоторых случаях для того, чтобы полнее передать собственное восприятие и, следовательно, оказать воздействие на адресата, автор прибегает к использованию в тексте автоперевода цитат и аллюзий, упоминая русских писателей или их произведения, малоизвестные за пределами России. Так, в приведённом ниже примере в «Conclusive Evidence» и в «Speak, Memory», говоря о собственных ассоциациях с отчеством человека и стремясь объяснить их читателям, Набоков использует обобщение merchant-class or clerical connotations. В тексте же автоперевода для достижения того же эффекта писатель вводит аллюзию на пьесы А.Н. Островского.

Таким образом, характер реализации конативной функции в тексте автоперевода обусловлен в данном случае сменой адресата.

Следующий пример интересен тем, что автор прибегает к разным аллюзиям в зависимости от того, для какой аудитории предназначается книга.

Во-первых, в тексте автоперевода происходит расширение контекста, что обусловлено фактором адресанта и временной дистанцией. В данном случае модификация контекста связана с реализацией во вторичном тексте конативной функции: чтобы проиллюстрировать, насколько невежественен был его новый воспитатель, Набоков приводит в пример тот факт, что этот человек не знал, как начинается письмо Татьяны к Онегину в романе А.С. Пушкина. В последующей английской версии «Speak, Memory» данный фрагмент сохраняется, однако писатель использует другой пример, другие реалии: Чарльз Диккенс и «Хижина дяди Тома». Таким образом, с одной стороны, в тексте появляются первичные элементы, идущие от адресанта, но при этом за счёт использования различных элементов культурно-исторического контекста сохраняется иерархия языковых функций оригинала (в роли которого в данном случае выступает русскоязычная версия).

Смена кода, безусловно, влечёт за собой текстовые модификации в связи с особенностями языковых систем. Функции языка реализуются за счёт различных элементов, и, следовательно, их сохранение при переводе предусматривает определённые текстовые трансформации. В некоторых случаях смена кода сказывается на референциальном выборе адресанта, который проявляется, например, в различных способах передачи имён. Так, если в английских версиях В.В. Набоков называет героев книги по фамилиям (в частности, гувернанток и воспитателей), то в русской, где это возможно, по имени и отчеству. Например, одна из гувернанток в английских текстах упоминается под именем Miss Clayton, в то время как в русском тексте писатель называет её Викторией Артуровной. Упоминая своего дядю, В.В. Набоков в «Conclusive Evidence» и «Speak, Memory» называет его так же, как и его друзья - французы и итальянцы, а также родные, говорившие с ним по-французски, - Ruka, сокращенно от Рукавишников, в то время как в русской версии автор использует опять же полное имя - Василий Иванович. В данном случае решающим фактором оказывается ориентация на адресата, культурные и языковые нормы.

В английских версиях В.В. Набоков, говоря о книгах, которые им с братом читала гувернантка, указывает только их оригинальные названия (Les Malheurs de Sophie, Le Tour du Monde en Quatre Vingts Jours, Le Petit Chose, Les Miserables, Le Comte de Monte Cristo), в то время как в русском тексте, наоборот, перечислены только имена писателей (Софья Сегюр, Жюль Верн, Альфонс Доде, Александр Дюма, Виктор Гюго). В данном случае преобладающие в оригинале референтивная и конативная функции сохраняются в тексте автоперевода, хотя и реализуются с помощью иных средств, что обусловлено культурными особенностями и сменой кода: в России принято сначала говорить о том, читал ли человек какого-либо автора, и только после - о конкретных произведениях. Таким образом, в подобных случаях сказываются конвенциональные различия: в разных языках существуют разные способы описания одной и той же ситуации.

Модификация текста, связанная с особенностями русского языка, проявляется также и на уровне синтаксиса. Так, в следующем фрагменте размеренность действий персонажа показана в русской версии за счёт разбиения на отдельные предложения и использования глаголов настоящего времени (ставит, вынимает, отирает, перекладывает, берёт, выхлёстывает). Причём каждое предложение начинается с новой строки.

Следует отметить, что в английских текстах автор прибегает к цитированию книги «The Headless Horseman», из которой взята описываемая им сцена. Таким образом, здесь реализуется конативная функция. В русском тексте эта цитата отсутствует, однако конативная функция сохраняется за счёт авторского комментария относительно действий персонажа: вспоминая о том, как они с двоюродным братом разыгрывали сцены из книги, В.В. Набоков добавляет в текст автоперевода ремарку, пояснение, как должен вести себя актёр (актер не должен спешить), тем самым эксплицируя ритм повествования.

Таким образом, проведённый нами анализ показывает, что, несмотря на модификации текста как в плане содержания, так и в плане языкового оформления, преобладающая в тексте оригинала конативная функция сохраняется и в тексте автоперевода, хотя и реализуется за счёт иных языковых средств и элементов культурно-исторического контекста. Так, в связи с различием в фоновых знаниях адресатов, В.В. Набоков счёл необходимым исключить избыточную и добавить новую информацию, недостающую и значимую для изменившейся аудитории. С этой целью он прибегает к обобщениям, пояснениям, замене реалий и прецедентных феноменов (например, литературных персонажей), использованию релевантных для адресата цитат и аллюзий. Смена кода и необходимость соблюдать конвенциональные нормы языка перевода, в свою очередь, сказываются на референциальном выборе автора. Появление первичных элементов в данном случае обусловлено необходимостью оказать такое же воздействие на инокультурного адресата, а также абсолютной свободой автора-переводчика. В то же время сохранение конативной функции свидетельствует о вторичности текста автоперевода, так как автор преследовал единую цель и стремился оказать аналогичное художественно-эстетическое и эмоциональное воздействие на читателей.

Список литературы

конативный автоперевод коммуникативный оригинал

1. Дымант Ю.А. Влияние фактора личности переводчика на степень вторичности текста перевода // Язык. Культура. Перевод. Коммуникация: сборник научных трудов. М.: ТЕЗАУРУС, 2015. С. 326-330.

2. Дымант Ю.А. Проблема соотношения первичного и вторичного текста в автопереводе // Вестник Московского университета. Серия «Теория перевода». М.: Издательство Московского университета, 2015. №2. С. 65-76.

3. Комиссаров В.Н. Теория перевода (лингвистические аспекты): учеб. для ин-тов и фак. иностр. яз. М.: Высш. шк., 1990. 253 с.

4. Латышев Л.К. Технология перевода. М.: НВИ-Тезаурус, 2000. 280 с.

5. Леви-Стросс К. Структурная антропология / пер. с фр. В.В. Иванова. М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2001. 512 с.

6. Мирам Г.Э. Переводные картинки; Профессия: переводчик. Київ: Эльга; Ника-Центр, 2001. 333 с.

7. Набоков В.В. Другие берега: мемуары - Nabokov V. Conclusive Evidence / двуязычное издание. М.: Захаров, 2004. 448 с.

8. Нестерова Н.М. Вторичность как онтологическое свойство перевода: дисс. … д. филол. н. Пермь, 2005. 368 с.

9. Полубиченко Л.В. Филологическая типология: теория и практика: дисс. … д. филол. н. М., 1991. 729 с.

10. Швейцер А.Д. Теория перевода: статус, проблемы, аспекты. М.: Наука, 1988. 215 с.

11. Якобсон Р.О. Лингвистика и поэтика // Структурализм: «за» и «против». М.: Прогресс, 1975. С. 193-230.

12. Bassnett S. Translation Studies (New Accents). 3 edition. N.Y.: Routledge, 2002. 188 p.

13. Nabokov V. Speak, Memory: an Autobiography Revisited. N.Y.: Random House, Inc., 1989. 142 p.

14. Newmark P. A Textbook of Translation. Shanghai: Shanghai Foreign Language Education Press, 1988. 311 p.

Размещено на Allbest.ru