Категория "недосказанность (understatement)" в коммуникативном поведении представителей британской, немецкой и русской лингвокультур

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Категория «недосказанность (understatement)» в коммуникативном поведении представителей британской, немецкой и русской лингвокультур

В последние годы особое внимание лингвистов привлекает изучение национально-культурных коммуникативных особенностей поведения. Связано это, в первую очередь, со сменой парадигмы в языкознании и осознанием того, что в центре мироздания находится человек [1, с. 64]. Границы человеческого общения раздвинулись все дальше, развитие политических, экономических, деловых и бытовых контактов требует от человека не только знания иностранных языков, но и понимания культурных особенностей. С.Г. ТерМинасова в своей книге «Язык и межкультурная коммуникация» говорит, что языки должны изучаться в неразрывном единстве с миром и культурой народов, говорящих на этих языках [7, с. 28].

Изучение культуры народа ведет за собой не только поверхностное понимание переданной информации, но и приоткрывает внутренний мир жизни, наполненный особым типом восприятия и мышления.

Как отмечает Л.В. Куликова, будучи ребенком, человек подсознательно усваивает поведенческие и коммуникативные нормы и ценности своей лингвокультуры, которые в дальнейшем продолжают накапливаться и аккумулироваться, этот процесс автор называет «инкультурацией» [3, с. 61]. Расхождение культур подчас приводит к межкультурным недоразумениям, так как человек строит свое коммуникативное поведение в соответствии с традиционными коллективными привычками той среды, в которой он был воспитан, а в результате его интенции могут быть истолкованы собеседником неверно. Этот факт представляется особо интересным в русле прагмалингвистики. Понятие «коммуникативное поведение» было введено И.А. Стерниным и трактуется им как «совокупность норм и традиций общения народа, социальной, возрастной, гендерной, профессиональной и т.д. групп, а также отдельной личности» и также рассматривается как один из аспектов обучения иностранному языку [6, с. 3]. Так, для представителей различных лингвокультур свойственно и различное коммуникативное поведение.

В качестве основы коммуникативного поведения Л.В. Куликова указывает коммуникативный стиль общения, под которым понимается «устойчивая совокупность коммуникативных представлений, правил и норм, опосредованных культурой как макроконтекстом коммуникации, проявляющихся в отборе языковых средств, организации смысла и национально маркированном коммуникативном поведении носителей языка» [3, с. 122].

Активизация интереса к проблемам межкультурной коммуникации, а также расширение межнациональных контактов и, что немаловажно, возникновение межкультурных и межэтнических конфликтов требуют более детального изучения национальных коммуникативных отличий. В связи с политической и экономической обстановкой в мире актуальным представляется рассмотреть особенности коммуникации между представителями русской и западноевропейскими (в частности, немецкой и британской) лингвокультурами, выделить расхождения, препятствующие гармоничному общению, понять причины возникновения данных различий и обозначить способы их нивелирования.

Для каждой нации, а соответственно, и для каждого языка можно выделить свои особенности, образы, а иногда и стереотипы. Так, например, в отношении немцев возникает ассоциация «порядок, дисциплинированность», русским свойственны «гостеприимство и радушие». Говоря про англичан, невольно возникает слово «вежливость». Английская вежливость часто проявляется при помощи уклончивых, нерешительных высказываний, где говорящие на других языках проявили бы большую прямоту. Англичане склоны к недосказанности и предусмотрительности, всё это можно назвать одним словом - «understatement». Например, владелец успешной компании скромно говорит о себе: «I know a little bit about running of a company» [9, p. 109]. / досл. Я немножко разбираюсь в том, как управлять компанией (перевод автора статьи - О.Б.), приуменьшая свои способности и умения. Или же высказывание тяжелобольного человека: «I'm just a little tired» [Ibidem, p. 70]. / досл. Я просто немного устал (перевод автора статьи - О.Б.).

Согласно исследованиям P.A. Газизова, в немецком языке не принято вмешиваться в дела других, нарушать коммуникативные императивы и табу, что схоже с английской лингвокультурой, и в то же время в английском и немецком этносоциумах принято уделять особое внимание собеседнику, дарить «коммуникативные подарки» [2, c. 23].

Для русской коммуникативной традиции указанные свойства не столь характерны. Существенными особенностями русского стиля коммуникации, в соотнесении с английским, являются прямолинейность, эмоциональность, открытость, или коммуникативная естественность, коммуникативные действия менее ритуализированы, а речевые формулы не так стандартизированы. Ю.Е. Прохоров и И.А. Стернин выделяют в ряду основных характеристик русского этноса соборность, что может проявляться в откровении даже с малознакомыми или незнакомыми людьми, обсуждении общих вопросов, заботе о других, которая зачастую может приобрести характер нарушения личного суверенитета [5, c. 55-58]. Поэтому проявление категории «недосказанность (understatement)» может расцениваться как скрытность, отказ от общения с собеседником, демонстрация недоверия и фальшь в отношениях между коммуникантами.

Т.В. Ларина объясняет этот феномен тем, что коммуникативное поведение русских в основном сводится к передаче информации, а не оказанию знаков внимания адресату, в которых по причине менее дистантных отношений они нуждаются в меньшей степени, чем англичане или немцы. Эта особенность показывает, что русский стиль коммуникации направлен на содержание, а не на форму, он более информативен и менее регламентирован [4, c. 432].

В английском стиле коммуникации, где неприкосновенность личности, соблюдение зоны личной автономии делают недопустимым прямое воздействие на адресата, коммуниканты направляют особые усилия на сохранение дистанции и смягчение давления на адресата. В результате они избегают употребления императива, предпочитая вопросительные конструкции с модальными глаголами, содержащими вопрос о возможности или желании адресата совершить действие, а также разнообразные модификаторы, привносящие сомнение, неуверенность в этой возможности [Там же]. Здесь также проявляется недосказанность в высказываниях собеседников.

Например, совет мужчины своему приятеля в оригинале звучит как «Perhaps you could take her away somewhere, where you can have quite a chat» [9, p. 186]. / досл. Возможно, ты бы мог увезти ее куда-нибудь и «поболтать». В приведенном примере мужчины обсуждают тайное свидание, и выражение «quite a chat» является своего рода эвфемизмом близких отношений с женщиной. Также в данном высказывании используется богатый набор модальных средств: perhaps, could, can - что и выражает нерешимость, неуверенность в выполнении действия. В переводе на немецкий язык: «Du kцnntest ja eventuell mit ihr irgendwohin fahren, wo ihr zwei euch einmal ungestцrt und in aller Ruhe aussprecht» [10, S. 180]. / досл. Возможно, ты мог бы уехать с ней куда-нибудь, где вас никто не побеспокоит, и все тихо обсудить, где также наблюдается применение модальных слов: kцnntest, ja, eventuell, einmal. А в переводе на русский язык высказывание звучит как «Отвези в уютное гнездышко, где вы могли бы поболтать с глазу на глаз», т.е. приобретает императивный вид и звучит более категорично и прямолинейно по сравнению с английским и немецким вариантами [8, c. 189].

В данном случае единицы модальности выступают как главное средство, помогающее достичь следующих стратегических целей: избежать прямого высказывания желаний говорящего, передать их в косвенной форме; выразить неуверенность в возможности осуществления названного действия, подчеркивая, таким образом, нереальность его реализации; предоставить возможность адресату не осуществлять его; дистанцировать как слушающего, так и самого говорящего от называемого действия и др. [4, c. 106]. И эти цели как ничто другое характеризуют реализацию категории «недосказанность (understatement)».

Русский язык обладает не столь богатой системой морфологических средств выражения модальности, и употребляются они, в силу своей меньшей востребованности, менее частотно, чем в английском и немецком языках, что существенным образом сказывается на различиях в стилях коммуникации. Русские собеседники, следуя своей коммуникативной традиции и своим стратегиям поведения, высказываются более прямо и категорично, ими допускается вторжение в коммуникативное пространство другой личности как в физическом, так и тематическом планах. Указанные стратегии противоречат западноевропейскому сознанию, где ярко выражены категории коммуникативной неприкосновенности и толерантности. По словам Ю.Е. Прохорова и И.А. Стернина, «в русском общении меньше норм и больше традиций, в западном общении больше норм и меньше традиций», и поэтому русскому человеку легче освоить коммуникативное поведение представителей западноевропейского социума, изучив его нормы [5, c. 181].

Таким образом, различия в стилях коммуникации становятся причиной построения стереотипов о русских как о мрачных, угрюмых, несколько агрессивных и неприветных людях, в то же время англичане воспринимаются русскими как чрезмерно вежливые, поверхностные и неискренние.

Поэтому, пытаясь приблизиться к коммуникативному стилю собеседника, русским при общении на английском и немецком языках следует завышать привычный уровень вежливости во всех коммуникативных контекстах, англичанам и немцам - понижать (или же иметь терпимое отношение к специфике коммуникации партнера). Знание особенностей коммуникативных стилей различных лингвокультур позволяет выстраивать естественно звучащие высказывания и избегать при этом коммуникативных неудач.

Список литературы

коммуникативный лингвокультура недосказанность

1. Воркачев С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филологические науки. 2001. №1. С. 64-72.

2. Газизов Р.А. Коммуникативная категория вежливости в немецкой лингвокультуре: автореф. дисс. … к. филол. н. Уфа, 2011. 44 c.

3. Куликова Л.В. Коммуникация. Стиль. Интеркультура: прагмалингвистические и культурно-антропологические подходы к межкультурному общению: учебное пособие. Красноярск: СФУ, 2011. 268 с.

4. Ларина Т.В. Категория вежливости и стиль коммуникации: сопоставление английских и русских лингвокультурных традиций. М.: Рукописные памятники Древней Руси, 2009. 512 с.

5. Прохоров Ю.Е., Стернин И.А. Русские: коммуникативное поведение. М.: Флинта, 2006. 193 с.

6. Стернин И.А. Модели описания коммуникативного поведения. Изд-е 2-е, испр. Воронеж: Гарант, 2015. 52 с.

7. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. М.: Слово, 2000. 280 с.

8. Шелдон С. Тонкий расчет / пер. с англ. Т.А. Перцевой. М.: АСТ, 2011. 348 с.

9. Sheldon S. The Best Laid Plans. N.Y.: William Morrow, 1998. 358 p.

10. Sheldon S. Zeit der Vergeltung. Mьnchen: Goldmann, 2000. 347 S.

Размещено на Allbest.ru