Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Башкирский государственный университет

Имплицитность как свойство языковых единиц и категорий

Барышева Алёна Ивановна

Аннотация

В статье рассматривается имплицитность как одно из важнейших свойств языковых категорий. Лингвистические единицы и категории обладают большим импликативным потенциалом, который не только позволяет обогащать их смыслом, но и добиваться определенных коммуникативных целей, среди которых воздействие на сознание реципиента, в том числе и публицистического текста, на материале которого проведено исследование.

Ключевые слова и фразы: дискурс; имплицитность; имплицитная информация; коннотация; языковая игра; граммема.

Annotation

Implicitness is considered in the article as one of the most important properties of language categories. Linguistic units and categories have a large implicative potential that allows not only enriching them with meaning, but also reaching certain communicative goals, among which influencing the recipient`s consciousness, including journalistic text, that is the material of this research.

Key words and phrases: discourse; implicitness; implicit information; connotation; language game; grammeme.

Проблема существования имплицитной информации обсуждается в лингвистике и логике уже почти столетие. Если в середине ХХ века тезис о существовании имплицитности подвергался сомнению, то в настоящее время имплицитность становится объектом внимания представителей целого ряда наук, в том числе и лингвистов. В 2010 году состоялась международная конференция «Текст и подтекст: поэтика эксплицитного и имплицитного» (Москва) [10], посвященная имплицитности в тексте; ранее, в 1999 году, вышел сборник научных трудов «Имплицитность в языке и речи» (Москва) [6], в котором представлен ее полипарадигмальный анализ. В данной статье мы рассмотрим имплицитность как свойство языковых единиц и категорий.

Многолетние исследования показали, что лингвистические единицы и категории обладают большим импликативным потенциалом, который, актуализируясь в определенных условиях, позволяет не только обогащать их смысловыми «приращениями», но и добиться определенных коммуникативных целей, в частности оказывать воздействие на сознание реципиента публицистического текста, на материале которого мы проводим исследование. имплицитность языковой лингвистический коммуникативный

Среди исследователей нет единого понимания сущности имплицитности в языке. Так, К. А. Долинин понимает под имплицитностью «то содержание, которое прямо не воплощено в узуальных лексических и грамматических значениях языковых единиц, составляющих высказывание, но извлекается или может быть извлечено из последнего при его восприятии» [5, с. 43]. Ю. С. Мартемьянов и Е. Г. Борисова определяют имплицитную информацию как «ту информацию, для получения которой требуются усилия слушателя, не сводимые к сопоставлению языковым единицам их значений (т.е. Їопознанию единиц в тексте)» [6, с. 10].

Наибольшим потенциалом для передачи имплицитной информации обладает лексика.

Возникновение имплицитной информации возможно вследствие актуализации потенциальных компонентов лексического значения. Эта актуализация требует определенных усилий со стороны воспринимающего человека, поэтому можно считать ту информацию, которую он получает благодаря «опознанию» латентных признаков лексического значения, имплицитной. Так, в статье «Почем нынче игрушки для папуасов» автор высказывается следующим образом: «То есть наши французские “партнеры” начали обращаться с нами, как с папуасами» [13]. По данным толкового словаря, «папуасы» - это ?коренное население Новой Гвинеи и некоторых других островов Меланезии` [8, с. 423]. В то же время денотативный компонент данного значения имплицитно содержит признак ?отсталый`, вследствие чего оказывается возможным подобное сравнение. В итоге сравнение нас, россиян, с папуасами «высвечивает» новую, скрытую оценку России со стороны французских разработчиков, комплектующих для авиационной промышленности: «Россия серьезно отстала в своем развитии от стран Европы, с ней можно не считаться».

Помимо денотативного и сигнификативного компонентов, выделяются также коннотации лексемы, определяемые как «эмоциональная, оценочная или стилистическая окраска языковой единицы узуального или окказионального характера» [14, с. 236]. Так, в заголовке статьи «Разворованная радиоэлектронная промышленность России стала реальной угрозой национальной безопасности» [4] имплицитно содержится и авторская оценка этого факта, поскольку лексема «разворовывание» имеет коннотацию отрицательной оценки.

В качестве одного из важнейших способов передачи имплицитной информации на лексическом уровне можно выделить также языковую игру. Например, газетный заголовок «Камер на всех не хватит», да и еще и с подзаголовком «Поручение Путина невыполнимо» [1, с. 3] неоднозначен. Лексема камера в заголовке может иметь значение и ?отдельная комната, помещение особого назначения в некоторых учреждениях`, и ?фотографический, киносъемочный или телевизионный съёмочный аппарат`. Второе значение имеет более специальный характер, и данная газета часто публикует материалы о нарушителях закона, поэтому создается интрига: два значения присутствуют в употреблении одновременно и попеременно обнаруживает себя то одно, то другое значение. В процессе же чтения читатель начинает понимать, что автор освещает ситуацию с веб-камерами для оснащения избирательных участков, то есть в тексте использовано второе значение слова.

В грамматике можно выделить использование усеченных форм прилагательных, которые считались непопулярными в современных текстах. Однако в последнее время в публицистике отмечается тенденция к стилизации, и краткие прилагательные употребляются довольно часто. Использование усеченных форм позволяет автору не только сделать отсылку читателя к предшествующей традиции, но и скрыто выразить иронию и оценку [7, с. 182-186]. В статье «Мы весь, мы старый мир разрушим...», посвященной проблеме сноса старинных памятников архитектуры и появлению новых удивительных строений, автор пишет: «Список новых проектов велик и могуч, как “Илиада” Гомера» [3, с. 1]. Одновременное использование усеченных форм прилагательного, настраивающих читателя на чтение произведения высокого стиля, и сравнение с «Илиадой» в данном контексте, скорее, выражают скептицизм автора по отношению к тем проектам, которые планируется осуществить в связи с застройкой Москвы и капитальным ремонтом многих зданий, - слишком большой и неподъемный, как том «Илиады», список дел стоит перед властями.

Что касается имплицитной передачи оттенков значения, в грамматике такие случаи встречаются реже, чем в лексике. Если считать, что каждая граммема имеет свое собственное постоянное значение, то любое новое, не характерное для нее значение будет считаться имплицитным. К таким случаям можно отнести появление значения результативности у несовершенного вида. Так, в статье «Закат Їпитерской эры?»: «Питерская знать стала в Москве новой элитой. Для неё нарезались куски заповедной подмосковной земли. На тихих старомосковских пятачках строились элитные дома. Её представители оккупировали большинство чиновничьих кабинетов» [12] - видим, что четыре глагола употребляются в совершенном и несовершенном видах. Так как глаголы несовершенного вида заключены между глаголами совершенного вида, можно сделать вывод, что все описанное в тексте уже совершилось и, таким образом, все четыре глагола имеют значение результативности.

На синтаксическом уровне один из главных способов передачи имплицитной информации - эллипсис - намеренный пропуск некоторых лексем в предложении. Как отмечал А. М. Пешковский, «за столом мы спрашиваем: ЇВам кофе или чай?; встретив знакомого, спрашиваем: ЇТы куда?; услышав надоевшую музыку, говорим: ЇОпять!; И все это <...> понимается благодаря общей обстановке и общему опыту <...> Можно даже сказать, что точность и легкость понимания растут по мере уменьшения словесного состава фразы и увеличения ее бессловесной подпочвы. Чем меньше слов, тем меньше недоразумений» [9, с. 58]. Например, во фрагменте «Потому что ни копейки не воровали! Всё шло на дело. Теперь - иные времена» [4] пропущен глагол после наречия времени «теперь». Казалось бы, этот глагол несущественен для понимания смысла. Но, с другой стороны, на месте пропуска мог быть как глагол прошедшего времени совершенного вида «настали», так и глагол настоящего времени несовершенного вида «наступают». Тогда очевидным становится различие в смыслах - в случае, если пропущен глагол совершенного вида, «иные времена» уже наступили, и изменить что-либо сложно. В случае же пропуска глагола несовершенного вида процесс еще продолжается, а значит, есть надежда на изменения к лучшему.

Также большую роль в передаче скрытого смысла играют инверсии, которые неявно акцентируют внимание читателей на наиболее значимых элементах денотативной ситуации и (или) смысловых оттенках лексем. Например, в предложении «После давнего знакомства и даже дружбы с этим человеком можно сказать, что ни в коррупции, ни в какой-либо подлости он замечен не был» [11] обстоятельства дополнения «ни в коррупции, ни в какой-либо подлости» выносятся в начало предложения, и тем самым акцентируется непричастность чиновника к незаконным действиям, поскольку в случае инверсии «переставленный элемент предложения оказывается выделенным и таким образом привлекает к себе внимание» [2, с. 176].

Следовательно, публицистический текст обладает большими возможностями для имплицирования смыслов единиц языка различных уровней языковой структуры.

Список литературы

1. Артемов А. Камер на всех не хватит // Аргументы и факты. 2011. № 51.

2. Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. М.: Советская энциклопедия, 1969. 608 с.

3. Бакушинская О. Мы весь, мы старый мир разрушим... // Комсомольская правда. 2003. № 113.

4. Гурдин К. Разворованная радиоэлектронная промышленность России стала реальной угрозой национальной безопасности // Аргументы недели (АН). 2012. № 19. С. 8-9.

5. Долинин К. А. Имплицитное содержание высказывания // Вопросы языкознания. М., 1983. № 6. С. 37-47.

6. Имплицитность в языке и речи / отв. ред. Е. Г. Борисова, Ю. С. Мартемьянов. М.: Языки русской культуры, 1999. 200 с.

7. Кулева А. С. Усеченные прилагательные в поэтическом тексте и подтексте // Текст и подтекст: поэтика эксплицитного и имплицитного: сборник статей по материалам международной научной конференции «Текст и подтекст: поэтика эксплицитного и имплицитного» (20-22 мая 2010 года). М.: ИРЯ РАН, 2011. С. 182-186.

8. Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка: ок. 57 000 слов / под ред. Н. Ю. Шведовой. М.: Рус. Яз., 1986. 797 с.

9. Пешковский А. М. Объективная и нормативная точка зрения на язык // Пешковский А. М. Избранные труды. М.: Учпедгиз, 1959. 252 с.

10. Текст и подтекст: поэтика эксплицитного и имплицитного: сборник статей по материалам международной научной конференции «Текст и подтекст: поэтика эксплицитного и имплицитного» (20-22 мая 2010 года). М.: ИРЯ РАН, 2011. 536 с.

11. Угланов А. Жуликов и воров становится меньше // АН. 2012. № 19.

12. Угланов А. Закат «питерской» эры? // АН. 2012. № 46.

13. Угланов А. Почем нынче игрушки для папуасов // АН. 2012. № 18.

14. Языкознание. Большой энциклопедический словарь / гл. ред. В. Н. Ярцева. М.: Большая Российская Энциклопедия, 1998. 685 с.

Размещено на Allbest.ru