Языковая игра как стилистическое средство в современной французской литературе

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Языковая игра как стилистическое средство в современной французской литературе

Анализируя языковую реальность последнего десятилетия, можно прийти к выводу, что одной из важнейших составляющих современной языковой картины мира является языковая игра. Ее можно найти не только в языке различных социальных групп - от молодежного языка до профессиональных жаргонов и сленга, но и в политических и общественно-политических текстах.

В основу понятия «языковая игра» положена модель работы языка, его потенциальные и трансформационные функции, это также и определенный способ передачи фрагментов картины мира говорящего в комическом ключе. При этом говорящий пытается выразиться необычно, он акцентирует внимание на высказывании с целью вызвать то или иное эстетическое чувство [5, с. 174]. Необходимо отметить, что игра с формой речи предполагает свод правил, которыми задаются возможные комбинации ходов или действий, предусматривающие возможность языкового творчества. Таким образом, говорящий намеренно отступает от общепризнанной нормы.

Впервые термин «языковая игра» был введен в «Философских исследованиях» (1945 г.) Людвигом Витгенштейном и являлся ключевым понятием его поздней философии. По его мнению, языковые игры - это целое, состоящее из языка и действий, с которыми они переплетены. Витгенштейн приводит различные примеры языковых игр, показывая, что их существует огромное количество, и нет такого признака, в соответствии с которым можно отделить функцию одного высказывания от функции другого, а соответственно, одну языковую игру от другой. Языковые игры становятся конструкцией, методологическим приемом, позволяющим моделировать ту или иную ситуацию применения речевой деятельности; это своеобразный аналитический метод прояснения языка, отображающий его работу и функции [3, с. 180].

В дальнейшем мнения ученых относительно языковой игры разделились на две группы: одни (И. Кант [5], Й. Хейзинга [11], С.Ж. Нухов [8]) отмечают, что языковая игра реализует способность к проявлению в речи остроумия, а получатель речи при восприятии проявляет креативность для решения лингвистической загадки, при этом игровая функция языка делает процесс постижения мира свободным, прямым и притягательным; другие (Н.Д. Арутюнова [1], В.З. Санников [9], Б.Ю. Норман [7]) утверждают, что языковая игра - это намеренное отступление от нормы, и слушающий (читающий) должен понимать, что это сказано специально. Однако все ученые сходятся во мнении, что языковая игра происходит по определенным правилам, подчиняется некоторым закономерностям: «…если нет правил, то нет и игры; даже небольшое изменение правил меняет природу игры, а Їприем? или высказывание, не удовлетворяющее правилам, не принадлежат определяемой нами игре» [6, с. 32].

Одной из главных функций языковой игры является стилистическая функция. Основной функцией стилистических приемов можно считать усиление образно-выразительной функции высказывания речи. Сюда можно отнести различные стилистические фигуры и тропы, а также синтаксические или стилистические фигуры, увеличивающие эмоциональность и экспрессивность высказывания. Это могут быть различные типы повторов, нонсенсы, остроты, каламбуры, инверсия, параллелизм, градация, эллипсис и так далее.

Для рассмотрения различных стилистических приемов создания языковой игры, а также их сочетаний, применяемых для достижения авторского замысла, мы проанализировали несколько произведений современных французских авторов. В качестве материала использовались тексты произведений массовой литературы XX-XXI века: Фредерика Бегбедера, Анны Гавальда, Николя Фарг. Анализируемые произведения показывают жизнь современного общества и написаны языком, понятным большинству читателей, а также известны не только в своей стране, но и за рубежом.

На сегодняшний день можно отметить проникновение большого количества арготизмов в современную французскую литературу: «Des mecs marchent vite avec des dossiers sous le bras» [12, p. 51] / «Там кадры снуют вприпрыжку, зажав документы под мышкой» [2, с. 14]; «Je le prie de m'excuser pour aller aux toilettes, en pensant: ЇToi ma grosse merde, tu as gagnй ta place dans mon livre?» [12, p. 28] / «Я прошу извинить меня и удаляюсь в туалет, думая по пути: ЇТебе, дерьмо собачье, уже готово место в моей книге?» [2, с. 8]; «Dans ma tкte je rйpиte ЇSonia? comme un con et je repose le magazine en cherchant une clope» [14, p. 37] / «Как полный идиот я твержу про себя - ЇСоня, Соня, Соня…? - откладываю газету в сторону и принимаюсь искать сигареты» [4, с. 13]; «C'est mon petit boulot, ma tune, mes clopes, mes expressos, …mes livres de poche, mon cinoche. …Je dйteste bosser chez Pramod mais sans зa?» [14, p. 31] / «В ЇПрамод? я работаю, зарабатываю деньги - это мои сигареты, мой кофеэспрессо, мои ночные тусовки, мое дорогое белье, …книжки, походы в кино. Короче - мое все!» [4, с. 11]; «Зa le faisait marrer, il souriait, il souriait! …tellement il trouvait зa а la fois gonflй et romantique, de la part de cette fille… Bien oui, c`est quand mкme le genre de situation que tu ne trouves qu `au cinoche ou dans les bouquins et, je me mets а la place du serveur, зa ne doit pas arriver tous les jours, dans son resto, ce genre de truc» [13, p. 10] / «Официант явно находил ситуацию забавной и улыбался не переставая… Он был воодушевлен и удивлен, он краснел от смущения - настолько нелепой и романтической ему показалась идея вот так запросто оставить мне свой телефон… В общем-то, конечно, такие штуки обычно проделывают в кино или в книжках, официанта вполне можно понять, вряд ли у него в ресторанчике такое случается каждый день» [10, с. 2]; «Ce que les autres attendent de toi, c`est que tu finisses par tomber les masques et admettre que tu es exactement de la mкme essence qu`eux, que tu es dans la mкme merde qu `eux» [13, p. 15] / «Фишка в том, что люди вовсе не желают, чтобы у тебя все было хорошо и чтобы ты избавил их от своих проблем. Наоборот, они хотят, чтобы ты сбросил маску и предстал обычным человеком, такой же половой тряпкой, как они, погрязшим в том же дерьме» [10, с. 3]. Использование такого рода лексики помогает читателю понять героя, его чувства, переживания, социальное положение, возраст.

Принадлежность протагониста к определенной социальной группе подчеркивается употреблением героями англицизмов: «Ta prйsence fait beaucoup de bien а la Rosse - tu sais que les Amйricains ont adorй les films OranginaCola et ta baseline ЇC'EST BEAUCOUP TROP WONDERFUL? a obtenu un bon score Ipsos - mais simplement peutкtre qu'il faut que tu ailles moins souvent chez le client, pas vrai?» [12, p. 44] / «Твоя работа крайне полезна для ЇРосса? - вспомни, как американцы тащились от твоих клипов ЇОранжина-кола?, какой отличный рейтинг получил в IPSOS твой слоган ЇЭТО ДАЖЕ СЛИШКОМ WONDERFUL!?… но, может, тебе стоило бы пореже контачить с клиентами, а?» [2, с. 12]; «Alfred Duler commence tous ses meetings par la mкme phrase: ЇNous ne sommes pas ici pour nous faire plaisir mais pour faire plaisir au consommateur?» [12, с. 24] / «Альфред Дюлер начинает все свои совещания одной и той же фразой: ЇМы собрались здесь не ради собственного удовольствия, а ради удовольствия потребителя?» [2, с. 6]; «Juste pour le fun et parce que зa me faisait du bien…» [13, p. 12] / «Просто из задора, чтобы переключиться, поболтать о глупостях, развеяться» [10, c. 2]; «…par ce mec plus grand et plus mec que moi, black, plus balиze, plus wild» [13, p. 18] / «…вместе с тем парнем, высоким темнокожим мускулистым бугаем, по сравнению с которым я просто бледная немощь» [10, c. 4]. В некоторых предложениях можно почувствовать эмоции героя, которые передаются при помощи крупного шрифта, что играет роль в эмоциональной атмосфере романа: «Je le prie de m'excuser pour aller aux toilettes, en pensant: ЇToi ma grosse merde, tu as gagnй ta place dans mon livre. Tu y figureras en bonne place. Dиs le troisiиme chapitre. ALFRED DULER EST UNE GROSSE MERDE?» [12, p. 29] / «Я прошу извинить меня и удаляюсь в туалет, думая по пути: ЇТебе, дерьмо собачье, уже готово место в моей книге. Ты у меня будешь наипервейшим героем. Начиная с третьей главы. Которую я так и назову - ЇАЛЬФРЕД ДЮЛЕР - ДЕРЬМО СОБАЧЬЕ?» [2, с. 8]. Также крупный шрифт используется автором, чтобы выделить определенную мысль, лучше донести ее до читателя: «Si on demande son avis а quelqu'un, il risque TOUJOURS de le donner. Et une fois qu'il l'a donnй, il n'est PAS IMPOSSIBLE que tu doives en tenir compte» [12, p. 55] / «Интересуясь чужим мнением, ты ВСЕГДА рискуешь его услышать. А услышав, ты, ВПОЛНЕ ВОЗМОЖНО, должен будешь с ним считаться» [2, с. 16].

Отдельно стоит отметить обыгрывание авторами различных имен собственных, обозначающих названия компаний: «Ce matin а 9 heures, j`ai petit dйjeunй avec le Directeur du Marketing de la Division Produits Frais de Madone, l`un des plus grands groupes agroalimentaires du monde (84,848 milliards de francs de chiffre d`affaires en 1998, soit 12,935 milliards d`euros), dans un bunker d `acier et de verre dйcorй а la Albert Speer» [12, p. 23] / «Сегодня в 9 утра я отзавтракал с директором по маркетингу отдела молочной продукции ЇМанон? - одной из крупнейших агропромышленных корпораций в мире (торговый оборот в 1998 г. - 84,848 миллиардов франков или 12,395 миллиардов евро) - в бункере из стекла и стали с дизайном в духе Альберта Шпеера» [2, с. 5]. «Madone» - это имя собственное, пародирующее название известной французской торговой марки «Danone». Автор даже приводит слоган компании: «Bien sыr, il y a la signalйtique Їmm Madone? а la fin, cela va sans dire» [12, p. 28] / «Ну и, конечно, в конце мы даем обычный джингл: ЇМ-м-м, ЇМанон?!?» [2, с. 7]. Также название компании используется как член сравнения, противопоставленный нарицательному существительному: «Les stagiaires sont les nouveaux esclaves: non rйmunйrйs, taillables et corvйables а merci, licenciables du jour au lendemain, apporteur de cafйs, photocopieurs а pattes - aussi jetables qu `un rasoir Bic» [12, p. 56] / «Стажеры - это современные рабы: им не платят, на них ездят, как хотят, их можно в любой момент вышвырнуть вон, они разносят кофе и бегают к факсу - в общем, одноразовые существа, совсем как бритвенные станочки ЇBic?» [2, с. 16]. Ф. Бегбедер сравнивает стажеров со станками «Bic», показывая тем самым их «одноразовость» и «частую смену», что заложено в семантической структуре данного имени собственного. В произведении А. Гавальды можно встретить прозвище-метафору, образованное от названия всемирно известной компании «Tefal», которое дано по отличительной черте характера персонажа: «Regarde, lа, c`est pas ЇPoкle Tefal? par hasard…? …On est ensemble et on se marre: 1) au bon temps, 2) а ЇPoкle Tefal? (parce qu`il ne voulait surtout pas s `attacher)» [14, p. 35] / «Смотри, вот там, это случайно не Їгосподин Тефаль?? …Она смотрит на меня, и мы ржем как сумасшедшие: 1) над старыми добрыми временами, 2) над Їгосподином Тефалем? - который больше всего боялся к кому-нибудь Їприкипеть?» [4, с. 12]. «Tefal» - французская фирма бытовой техники, одним из продуктов которой является чайник. Автор произведения проводит аналогию между чайником и человеком, который больше всего боится «прикипеть» к кому-нибудь, т.е. связать свою жизнь с другим человеком.

А. Гавальда употребляет причастие в аккумуляции для создания суггестивного эффекта: «Finies les semaines au stabilo, ni le marchй du samedi matin, finis les Gala qui traоnent dans les toilettes ouverts aux pages de l'horoscope… ni le tube de dentifrice jamais rebouchй qui sиche et qui me rend dingue» [14, p. 112] / «Прощайте, недели, раскрашенные разными цветами, походы на рынок в субботу по утрам, валяющиеся в туалете номера ЇGala?, открытые на странице с гороскопом, …и доводящий меня до исступления вечно не закрытый тюбик зубной пасты» [4, с. 41].

Н. Фарг использует в своем романе большое количество повторений для того, чтобы помочь главному герою выразить свои эмоции и подчеркнуть разговорный стиль произведения: «Je me dis: ЇArrкte de te prendre la tкte, arrкte la culpabilitй, tu n `es pas nй pour кtre coupable, vis un peu pour une fois, йcoute-toi, tu as le droit de penser а toi, on est nйe pour зa, de penser d» abord а soi, non? Oublie Alexandrine, oublie les enfants, oublie les rendez-vous professionnels а Paris, le retour а Tanambo dans une semaine, oublie le boulot, l`avenir matйriel а assurer et les soucis, oublie d `кtre rasonnable pour une fois, la vie est courte, la vie est faite aussi pour зa: les imprйvus, les entorses au rиglement?» [13, p. 119] / «Я говорю себе: ЇЗабей, хватит винить себя, ты родился на свет не для того, чтобы постоянно чувствовать свою вину, поживи для себя, прислушайся к себе, у тебя есть право подумать о себе, люди рождаются, чтобы думать прежде всего о себе, правда? Забудь об Александрине, забудь о детях, забудь о деловых встречах в Париже, забудь о том, что через неделю надо возвращаться в Танамбо, забудь о работе, о заботах, забудь о будущем, которое надо обеспечивать?» [10, с. 30]. В повторении глагола «oublie…» мы четко видим, что перечисление используется для того, чтобы показать читателю диалог между ним и главным героем. Чтобы подчеркнуть разговорный стиль повествования, главный герой романа Н. Фарга общается с читателем «на ты»: «Ero dietro di te: tu sais ce que зa veut dire en franзais?» [13, p. 11] / «ЇEro dietro di te?. Знаешь, как это переводится с итальянского» [10, c. 1]; «Tu sais, ces bristols avec йcrits dessus le nom, le logo et les coordonnйes du restaurant» [13, p. 11] / «Ну ты знаешь, в ресторанах всегда выдают такие визитки с названием заведения, логотипом, адресом, телефоном и всем остальным» [10, c. 2]; «Tu sais, les vrais problиmes, je n `en avais jamais vraiment eu» [13, p. 12] / «Знаешь, на самом деле у меня ведь никогда раньше не было серьезных проблем» [10, c. 3].

Современные произведения отличаются своеобразным, отнюдь не обычным переплетением литературного нормированного языка и достаточно большого количества речевых ситуационных образований, переосмыслений. При помощи стилистических средств языковая игра в художественных произведениях создает определенный образ героя, усиливает отношение читателя к нему, отражает взаимоотношение повествователя к протагонисту, а также формирует легкий юмористический эффект, создает точность и смысловую емкость в описании деталей поведения.

Список литературы

языковой игра повествователь стилистический

1. Арутюнова Н.Д. Аномалии и язык // Вопросы языкознания. М.: Наука, 1987. №3. С. 3-19.

2. Бегбедер Ф. 99 франков / пер. на русский И. Волевич. М.: Иностранка, 2010. 400 с.

3. Витгенштейн Л. Философские работы. М.: Гнозис, 1994. Ч. I. 612 с.

4. Гавальда А. Мне бы хотелось, чтоб меня кто-нибудь где-нибудь ждал / пер. на русский Е.В. Клоковой, Н.О. Хотинской. М.: Флюид, 2008. 160 с.

5. Кант И. Собрание сочинений в 6-ти томах. М.: Мысль, 1964. Т. 2. 510 с.

6. Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. СПб.: Алетейя, 1998. 160 с.

7. Норман Б.Ю. Игра на гранях языка. М.: Флинта; Наука, 2006. 344 с.

8. Нухов С.Ж. Языковая игра в словообразовании: автореф. дисс. … д. филол. н. М., 1997. 39 с.

9. Санников В.З. Русский язык в зеркале языковой игры. М.: Языки славянской культуры, 2002. 552 с.

10. Фарг Н. Я была рядом / пер. на русский А. Петрова. М.: Азбука, 2011. 256 с.

11. Хейзинга Й. Homo ludens. В тени завтрашнего дня. М.: Прогресс, 1992. 458 с.

12. Beigbeder F. 14, 99 €. Paris: Editions Gallimard, 2009. 304 p.

13. Fargues N. J'йtais derriиre toi. Paris: P.O.L., 2006. 224 p.

14. Gavalda A. Je voudrais que quelqu'un m'attende quelque part. Paris: Le dilettante, 1999. 138 p.

Размещено на Allbest.ru