Безглагольность как особый лингво-эстетический прием

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Московский институт управления

Безглагольность как особый лингво-эстетический прием

Казарян Л.Г.

Безглагольные предложения в качестве особого поэтического приема использовались еще Гомером в его «Илиаде» (каталог кораблей), довольно часто прибегал к ним А. С. Пушкин для перечисления признаков и свойств предметов с целью воссоздания целостной картины, например, сражения в «Полтаве»: ? «Бой барабанный, клики, скрежет, Гром пушек, топот, ржанье, стон И смерть и ад со всех сторон».

Особое значение, совершенно новое «звучание» безглагольные предложения получили в поэзии А. Фета, признанного и непревзойденного мастера «безглагольной» лирики. Его стихотворение «Шепот, робкое дыханье…», состоящее из 15 подлежащих-существительных и без единого сказуемого, явилось заметной вехой не только в творчестве А. Фета, но и в истории мировой поэзии. Этим стихом Фет продемонстрировал возможности доведенного до совершенства безглагольного способа лирического высказывания. безглагольный поэтический языковой предложение

В поэзии начала ХХ в., да и в современной поэзии, «безглагольность» давно освоена и не воспринимается как нечто новое. Безглагольность стала осознанным стилистическим приемом со множеством «соозначений», среди которых поэтами предпочитаются те, что в большей степени соответствуют их философскоэстетическому мироощущению и мировосприятию. Так, в своем программном стихе «Безглагольность» (1900 г.) «символист» Бальмонт выделяет «безглагольность покоя», для немецких импрессионистских поэтов конца XIX - начала XX в. - это выражение общей тенденции отображать действительность через разрозненные предметы и явления:

? «Fragmente, Seelenauswьrfe, Blutgerinsel des 20. Jahrhunderts» (G. Benn).

В Германии начало ХХ века по праву считается рубежом, временнуй точкой, ознаменовавшей рождение «новой немецкой поэзии». Непосредственным проводником идей такого искусства становится поэт А.

Хольц, сформулировавший своего рода манифест новой поэзии и опубликовавший его в 1899 г. в брошюре «Революция в лирике». Основное требование Хольца к стиху - это полное соответствие между содержанием поэзии и ее формой. Он отвергает все традиционные формы поэтического искусства - метрику, строфику, рифму. Единственное, что, по мнению А. Хольца, необходимо для поэзии, - это ритм, причем ритм не заданный определенной метрической схемой, а рождающийся органически из содержания стихотворного произведения.

Отказ от устаревших поэтических форм, переход к свободному стиху, стремление раздвинуть границы поэзии за счет многообразия тематики, желание охватить в поэзии всю жизнь и историю человечества сделали А. Хольца одним из зачинателей поэтического искусства ХХ в., давшего мировой поэзии целую плеяду выдающихся немецких поэтов: Г. ф. Гофмана, Р. М. Рильке, Ст. Георге, Б. Брехта, Й. Бехера и др.

Новое содержание поэзии, новый способ видения и познания окружающего мира, отличавшие творчество поэтов начала ХХ-го века, не могли не сказаться на средствах и технике изображения, призванных адекватным образом воплощать этот способ и направлять ход его восприятия читателем. Стремление приспособить средства изображения к «новому» мировосприятию привело к тому, что основательно были переосмыслены и задействованы все элементы языковой системы. Основной акцент был сделан при этом на том, что язык как система категорий объединяет в рамках этих категорий довольно часто языковые феномены лишь с «условно» одинаковыми характеристиками-значениями. Немецкий лингвист начала XX века Ф. Маутнер указывает в своей монографии «Beitrдge zur Kritik der Sprache»: «Die gesamte Tдtigkeit der Klassifikation, welche unsere Menschensprache hervorgebracht, ist ja nichts anderes als die Vergleichung von Eindrьcken und die Gleichsetzung дhnlicher Eindrьcke durch ein gemeinsames Wort» [Mauthner 1969: 687].

Осознание и выявление дифференциальных признаков «схожих» языковых феноменов стали источником обогащения, расширения их изобразительных возможностей: «Sprache kann die Nuanciertheit der Wahrnehmung, die ihr zugrunde gelegen haben mцgen, indirekt mitteilen, indem sie selbst sich unter Ausnutzung ihrer medialen, strukturellen Mцglichkeiten als hцchst nuancenreiches Phдnomen fьr den Leser darstellt», - констатирует немецкий филолог Х. Маргольд, суммируя свои наблюдения над языком поэтов-импрессионистов конца XIX - начала XX вв. Процесс «нюансировки» затронул все уровни языковой системы, не в последнюю очередь, ее синтаксический уровень, где он проявился наглядно и в широком использовании безглагольных предложений.

Так, Х. Маргольд пишет далее: «Verben mit ihrer finiten Form, als Prдdikate im Satz, sprechen nicht nur dieses oder jenes Verhalten und Tun aus, sondern vertreten als solche die Hypothese, dass jemand handelt, dass ein handelndes Subjekt Urheber dieser oder jener Handlung sei. Verben stiften damit zwischen einem Geschehen und seinem Urheber, seiner Ursache, eine Beziehung, die ebenfalls nicht durch die bloвe Sinneswahrnehmung legitimiert wird. Erst die geistige Verarbeitung des Geschehens stellt die ursдchliche Beziehung her, die zwischen Subjekt, Prдdikat und Objekt herrscht - womit zugleich schon Konsequenzen fьr die syntaktische Gestaltung im literarischen Impressionismus angedeutet sind. Das Verb in seiner finiten Form jedenfalls enthдlt womцglich fьr einen Impressionisten schon zu viel geistige Verarbeitung. In impressionistischen Texten werden deshalb weniger als in anderen Texten finite Verbformen auftreten» [Marhold 1988: 24].

Явление «безглагольности», распространившееся в художественном языке как одно из проявлений «нового» искусства, не должно, тем не менее, трактоваться исключительно в «жанрово-стилистическом» аспекте. «Правильно подойти к анализу стихотворной речи мы сможем только в том случае - указывает Л. И. Тимофеев, - если будем рассматривать ее, прежде всего, как явление языка, как стилистически функционирующее языковое явление» [Тимофеев 1976: 268].

Безглагольность - это, в первую очередь, элемент структурно-синтаксического ресурса языка. Как таковой, он, проникая в особые функциональные подсистемы, влияет не только на сами эти «участки» системы, но и систему в целом, вызывая своего рода цепную реакцию в других ее звеньях, в результате чего вырисовывается эволюционная картина состояния языка.

Так, безглагольные предложения, представленные широко в поэзии XIX-XX вв., демонстрируют в названных временных срезах различные типы безглагольности и различные способы их функционирования: для XIX века - это преимущественно безглагольность сложноподчиненного предложения, для XX века - безглагольность простого предложения, его «ядерный» тип - односоставное номинативное предложение. Телеологические тенденции в сфере безглагольности, складывающиеся в поэзии XIX-XX вв., развиваются как явления «общеязыковые», стимулируемые социально-общественными законами и потребностями «социума».

XIX век в сравнении с XX в. характеризуется в языке сохранением усложненных, главным образом, сложноподчиненных структур. Неудивительно, что случаи безглагольного оформления затрагивают прежде всего эти структуры, в них как бы «изнутри» складываются предпосылки к упрощению, сокращению, сначала наиболее громоздких конструкций, а затем и менее объемных, поскольку опущение в основном частично десемантизированных вспомогательных глаголов при соблюдении некоторых структурно-семантических ограничений становится «удобным», способствует и совершенствованию способов «безглагольности», и расширению их сферы.

XX век, по мнению большинства лингвистов, отмечен существенными многоаспектными преобразова-ниями языковой системы, в частности, изменениями в структуре предложения: его организации, объеме, степени усложненности. Естественным образом интегрируя в себе качественные изменения, происходящие на всех остальных языковых уровнях, они становятся едва ли не центральным фактом языкового развития.

Наиболее заметное явление этого порядка - это «упрощение» предложенческих структур, их тяготение к «простым» формам, приведшим к фронтальному отступлению сложноподчиненных предложений и довольно значительному сокращению даже простого цельного предложения.

Существенным моментом в ряду языковых сдвигов на данном этапе явился также отмечаемый многими учеными «процесс номинализации», заключающийся в преобладании существительных над глаголами и в укреплении позиций безглагольных предложений. Будучи в структурном отношении явлением неоднородным, безглагольность реализует это свое свойство в разных типах по-разному: от полностью безглагольных (номинативные предложения) - до предложений, частично сохранивших формальные элементы «глагольности». Однако независимо от этого все типы безглагольных предложений выступают реальным воплощением выше означенных тенденций.

Список использованной литературы

1. Тимофеев, Л. И. Основы теории литературы / Л. И. Тимофеев. - М.: Просвещение, 1976. - 448 с.

2. Marhold, H. Impressionismus in der deutschen Dichtung / H. Marhold. - Frankfurt um Mein (Bern)-New York, 1985.

3. Mauthner, F. Beitrдge zur einer Kritik der Sprache. 1-3 Hildesheim / F. Mauthner. - Olm, 1967-1969. - 663 S.

Размещено на Allbest.ru