Соотношение стилей американских поэтов начала XX века в пространстве лингвистических признаков (на материале лирики Р. Фроста, Э. Робинсона, Э. Лоуэлл и В. Линдзи)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Соотношение стилей американских поэтов начала XX века в пространстве лингвистических признаков (на материале лирики Р. Фроста, Э. Робинсона, Э. Лоуэлл и В. Линдзи)

Специальность 10.02.04 германские языки

Автореферат диссертации на соискание ученой степени

кандидата филологических наук

Николаева Елена Александровна

Смоленск 2013

Работа выполнена на кафедре иностранных языков ФБГОУ ВПО «Смоленский государственный университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук, доцент Андреев Вадим Сергеевич

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор Голубкова Екатерина Евгеньевна (Московский государственный лингвистический университет)

кандидат филологических наук, доцент Мажар Елизавета Николаевна (Смоленский гуманитарный университет)

Ведущая организация: ФБГОУ ВПО «Брянский государственный университет имени академика И.Г. Петровского»

Защита состоится «6» декабря 2013 г. в 14.00 на заседании диссертационного совета Д 212.254.01 при ФБГОУ ВПО «Смоленский государственный университет» по адресу: 214000, Смоленск, ул. Пржевальского, д. 4.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФБГОУ ВПО «Смоленский государственный университет» по адресу: 214000, Смоленск, ул. Пржевальского, д. 2 Б.

Автореферат разослан «____» ___________ 2013 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор филологических наук, доцент Л.В. Павлова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Анализ специфических черт индивидуального стиля автора прозаических либо стихотворных текстов при помощи лингвистических параметров становится одним из основных направлений стилистики, стилеметрии и стиховедения. Об этом говорит увеличивающееся число исследований, направленных на поиск лингвистических маркеров стиля как отечественных (см. работы М.Л. Гаспарова, Р.Г. Пиотровского, М.А. Марусенко, Г.Я. Мартыненко и др.), так и зарубежных ученых (исследования Г. Альтмана, С. Аргамона, Д.Л. Гувера, Д. Лабе, Д. Холмса и др.).

Центральное место в таком подходе занимает установление маркеров стиля индивида, которые могли бы отразить его «стилом» (Ван Хальтерен), позволяющий достоверно определять авторство по комплексам лингвистических параметров и, соответственно, отличать их тексты от текстов любого другого автора. Для достижения этого результата лингвистический анализ авторского стиля все в большей степени приобретает сопоставительный характер, причем сопоставление производится как между вариантами стиля одного и того же автора (в различных жанрах, в стихотворном тексте и в прозе, в различных частях одного и того же произведения, в ранний, средний и поздний периоды творчества), так и стилями разных авторов, объединенных единством жанра, едиными творческими установками и традициями, ролью и местом в национальной или мировой литературе.

В настоящей работе исследуются стили четырех авторов, которые являются представителями различных направлений в американской поэзии начала XX века в период, получивший название «поэтического Ренессанса» (Richardson 1978; Soto 2004). В США, ставшей к этому времени новой мировой промышленной державой, этот период характеризуется возрождением поэзии, появлением и бурным расцветом различных поэтических школ и направлений, разнообразием форм и целевых установок. Видными представителями этой эпохи, отражающими указанное разнообразие подходов к литературе, являются Р. Фрост, Э. Робинсон, Э. Лоуэлл и В. Линдзи.

Описание в рамках широкой парадигмы формальных и содержательных лингвистических параметров, позволяющих отразить специфические черты стиля указанных авторов, представляющих важный этап развития американской поэзии, выявление степени сохранения авторами этой новой волны признаков, которые характеризовали стили их предшественников, обусловливают актуальность темы этого диссертационного исследования.

Цель данной работы состоит в установлении особенностей индивидуального стиля Р. Фроста, Э. Робинсона, Э. Лоуэлл и В. Линдзи при помощи схемы разноуровневых и разноаспектных лингвистических параметров, а также в определении сходства и различия параметров стиля у этих авторов.

Для достижения указанной цели решаются следующие задачи.

1. Сформировать базу данных лирики, в которой каждая строка произведений рассматриваемых авторов описана более чем 70 формальными и семантическими признаками.

2. Произвести классификацию стилей четырех авторов в пространстве формальных признаков. стиль лингвистический фрост лоуэлл

3. Установить структурную организацию их текстовых классов.

4. Выявить соотношение ядра и периферии текстовых классов.

5. Сопоставить стили исследуемых авторов со стилями американских романтиков XIX века, заложивших основы американской стихотворной традиции.

6. Описать особенности метафоризации в стиле каждого из четырех поэтов.

Анализ творчества указанных авторов, отражающих новый важный этап развития американской поэзии, достаточно широко представлен в критической литературе как американской, так и российской (советской). Однако следует подчеркнуть, что последовательного лингвистического анализа особенностей стиля этих американских поэтов не проводилось.

Так, не было исследований, направленных на описание формальных и семантических маркеров, определяющих различия их стилей, на изучение структурных особенностей совокупности лирических текстов каждого автора в пространстве единой признаковой схемы, анализ особенностей метафоризации Р. Фроста, Э. Робинсона, Э. Лоуэлл и В. Линдзи.

Новизна исследования, таким образом, заключается в следующем.

1. К исследованию привлекаются широкие наборы формальных признаков, характеризующих стили Р. Фроста, Э. Робинсона, Э. Лоуэлл и В. Линдзи, относящихся к лидерам американского поэтического возрождения XX в.

2. Осуществляется многомерный классификационный анализ стилей данных авторов с выявлением классификационно значимых маркеров.

3. Определяются особенности метафоризации каждого автора.

4. Выявляется степень наследования поэтами XX века параметров структурной организации стихотворного текста их предшественников - американских поэтов-романтиков XIX века.

Объектом исследования являются стили американских поэтов эпохи «поэтического Ренессанса» Р. Фроста, Э. Робинсона, Э. Лоуэлл и В. Линдзи.

Предмет исследования составляют распределение и соотношения формальных и семантических параметров лирических произведений указанных поэтов.

Положения, выносимые на защиту:

1. Среди лингвистических параметров, составляющих признаковое пространство исследования, около 80% признаков оказалось классификационно значимыми, различающими стили Р. Фроста, Э. Робинсона, Э. Лоуэлл и В. Линдзи. Выявленные различия стилей у поэтов определяются комплексами частеречных, синтаксических и метроритмических признаков.

2. Индивидуальный стиль Р. Фроста по формальным параметрам занимает центральное место в классификационной схеме стилей. Наиболее сходен с ним по этим признакам стиль В. Линдзи. Стили Э. Лоуэлл и Э. Робинсона образуют кластер, противопоставленный Р. Фросту и В. Линдзи.

3. Классы текстов Р. Фроста, Э. Робинсона, Э. Лоуэлл и В. Линдзи имеют различную структурную организацию. Наименьшая степень варьирования формальных признаков в произведениях наблюдается у Э. Лоуэлл, максимальное разнообразие - у В. Линдзи. Большинство произведений Р. Фроста и Э. Лоуэлл сконцентрировано непосредственно у ядра класса, у В. Линдзи и Э. Робинсона - смещено к периферии.

4. Стили авторов «поэтического Ренессанса» по комплексам лингвистических параметров сходны со стилями Э. Дикинсон, Р. Эмерсона и Э. По. Р. Фрост в большей степени соотносится с Э. По, Э. Робинсон и В. Линдзи - с Р. Эмерсоном. Стиль Э. Робинсона близок к ранним произведениям Э. Дикинсон, а В. Линдзи - к стилю ее поздних произведений.

5. Авторы «поэтического Ренессанса» США характеризуются различными особенностями метафоризации. В картине мира Р. Фроста и В. Линдзи ведущими являются категории формы и структуры, в рамках которых имеет место оппозиция концептов Ментальные феномены, Пространство и Жидкость vs. Живые существа и Объект. У Э. Робинсона и Э. Лоуэлл основной оппозицией является Время (концепт-акцептор) vs. Живые существа (концепт-донор).

6. У Э. Робинсона имеет место дисбаланс в использовании моделей метафоризации - для каждого концепта-акцептора имеется одна широко используемая модель. Для Р. Фроста и В. Линдзи характерно создание небольшого числа моделей метафоризации средней частотности. В стиле Э. Лоуэлл отмечаются обе тенденции. Концепты-акцепторы регулярно используются поэтессой в крайне ограниченном числе частотных моделей, концепты-доноры - в большом числе моделей средней частотности.

Материалом исследования являются лирические произведения авторов общим объемом 2400 стихов (стихотворных строк), которым было приписано более 70 разноуровневых, разноаспектных признаков.

Для исследования такого сложного и многоаспектного явления, как стихотворный текст, нами были отобраны группы параметров, включающие морфологические, синтаксические, фонетические и метроритмические характеристики, а также ряд признаков, отражающих тематические группы и грамматические разряды слов. Кроме того, большое значение уделено особенностям авторской метафоризации.

Данная работа опирается на методологические принципы, предложенные в стилистике, стилеметрии и стиховедении (лингвистика стиха) отечественными и зарубежными учеными: В.В. Виноградовым, М.Л. Гаспаровым, А.Н. Колмогоровым, Г.Я. Мартыненко, М.А. Марусенко, Р.Г. Пиотровским, Б.В. Томашевским, Р. Якобсоном, а также Г. Альтманом, Дж. Рудманом, Д.И. Холмсом и др.

В работе используются теоретические положения, выдвинутые в следующих областях: образная система и когнитивные механизмы языка (Н.Н. Болдырев, Е.С. Кубрякова, Н.В. Павлович), многомерный анализ данных (Л.Н. Беляева, Г.Я. Мартыненко, М.А. Марусенко, В.В. Поддубный, Г.Г. Сильницкий, G. Mikros, P. Juola, D.I. Hoover), классификация (С.В. Мейен, Ю.А. Шрейдер), тематический анализ речи (J.W. Pennebaker, L.D. Stone), стиховедение (М.Л. Гаспаров, В.С. Баевский, Т.В. Скулачева, М.Г. Тарлинская, С.А. Матяш).

Методы исследования включают морфологический, семантический, ритмический, синтаксический анализ, а также анализ авторской метафоры. Важное место в работе занимает многомерный дискриминантный анализ, позволяющий выявить классификационно значимые маркеры стиля и решить ряд задач по сопоставлению стилей.

Теоретическая значимость исследования определяется тем, что в нем рассматриваются и решаются вопросы, имеющие большое значение для стилемерии, стилистики и лингвистики стиха: выявление лингвистических маркеров (признаков и их комбинаций) стиля, сопоставление стилей в пространстве большого количества взаимодействующих признаков, выделяемых на различных лингвистических уровнях и относящихся к различным аспектам, изучение полевой структуры текстовых классов (а) одного и того же и (б) разных авторов. Теоретически значимым является построение моделей, описывающих метафоризацию в произведениях американских поэтов начала XX века, и определение концептуальной парадигмы элементов у этих метафорических моделей.

Определение сходства и различия между целыми группами авторов (представители «поэтического Ренессанса» XX века - классики американского романтизма XIX века) решает вопросы, связанные с изучением развития литературных школ и традиций.

Практическая значимость состоит в том, что полученный материал может быть использован в учебных курсах по стилистке, лексикологии, теоретической грамматике английского языка, зарубежной литературе, а также в курсах по выбору по компьютерной лингвистике, стилеметрии и стиховедению. Полученные базы данных могут послужить основой для составления пособий по стилеметрии и стиховедению.

Апробация работы. Основные положения диссертации были представлены в докладах на следующих конференциях: Всероссийская научная конференция «Актуальные проблемы компьютерной лингводидактики и оптимизации преподавания иностранных языков» (Тольятти, 2005); Восьмые Поливановские чтения (Смоленск, 2007); «Системы компьютерной математики и их приложения» (Смоленск, 2007, 2009); Седьмая международная конференция «Грамматические категории и единицы: синтагматический аспект» (Владимир, 2007); Международная научно-практическая конференция «Актуальные проблемы лингвистики и методики» (Смоленск, 2010), а также в выступлениях на филологическом семинаре СмолГУ и лингвистическом семинаре кафедры иностранных языков СмолГУ. По теме диссертации имеется 13 публикаций, из которых 2 - в ведущих российских периодических изданиях, рекомендованных ВАК РФ.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка литературы и приложения. Общий объем диссертации составляет 170 страниц, библиография включает 196 источников.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность, научная новизна, теоретическая и практическая значимость исследования, определяется его цель и основные задачи, сформулированы положения, выносимые на защиту, рассмотрены методы анализа.

В первой главе «Лингвистические характеристики стиля» излагаются теоретико-методологические основы исследования, дается описание материала, схема формальных и семантических признаков, а также их представленность в исследуемом материале.

Методологическая база проведения сопоставительного анализа (классификации) определяется как поставленными целями, так и материалом. В соответствии с положениями, выдвинутыми известными учеными по теории классификации (Ю.А. Шрейдер, С.В. Мейен, А.А. Любищев) в данном диссертационном исследовании используется анализ, основанный на понятии «естественных классов». Такими естественными классами являются лирические произведения каждого из четырех рассматриваемых авторов. При таксономии естественных классов анализ направлен на осуществление поиска различий между соотносимыми классами (в нашем случае - классами произведений четырех авторов) и обнаружение классификационно значимых маркеров. Ими являются те признаки и их комбинации, которые позволяют различать классы между собой, с одной стороны, и определяют архетипы, лежащие в основе этих классов, с другой.

В результате анализа был установлен целый ряд специфических черт в распределении признаков в произведениях четырех авторов. Гистограммы на приводимых в диссертации рисунках отражают соотношение представленности частей речи, синтаксических параметров, метроритмических характеристик, поэтического синтаксиса. На рисунках этого автореферата отражаются некоторые из этих соотношений: распределение частей речи в зачине и исходе стихотворных строк (рис. 1 и 2), синтаксических функций слов в этих позициях (рис. 3 и 4). За 100% берутся все слова в данной позиции.

Робинсон использует существительные в начале строки значительно меньше, чем остальные авторы, и отдает предпочтение глагольной лексике. Наречия у него, как и у Фроста, превышают по частотности прилагательные, в то время как у Лоуэлл и Линдзи соотношение прилагательных и наречий приблизительно одинаково. Последняя позиция в стихотворной строке характеризуется достаточно большим сходством у всех авторов.

Рис. 1 Части речи в начале строки

Рис. 2 Части речи в исходе строки

Рис. 3 Синтаксические функции слов в начале строки

Рис. 4 Синтаксические функции слов в исходе строки

Сопоставляя синтаксические показатели всех четырех авторов, можно сказать, что в целом у них подлежащее в первой позиции представлено крайне мало, что достаточно неожиданно. Причем максимальная частотность этого признака наблюдается именно у Лоуэлл, ритмика которой характеризовалась наибольшим отступлением от метрической схемы.

Подчинение и сочинение в сложных предложениях у всех четырех поэтов представлено практически одинаково. У Робинсона сложноподчиненных предложений немного больше, чем сложносочиненных: 53,1% и 52,6%, однако это различие незначительно. Так же незначительно различие выражено у Фроста (51,7% и 48,3%) и Линдзи (50,5% и 49,5%). Лоуэлл использует больше сочинение, чем подчинение (46,9% и 47,4%), однако и здесь различия малы.

Особый интерес представляет соотношение признаков, характеризующих нарушение структуры предложения и такой важной единицы стихотворного текста, как стихотворная строка. В первом случае имеется в виду инверсия (полная и частичная), во втором - синтаксический перенос и разрыв строки.

Синтаксический перенос достаточно ярко выражен в лирике Лоуэлл (36,3% строк имеют этот признак). Минимально представлен этот прием в произведениях Линдзи. Робинсон и Фрост, использующие перенос в 22,3% и 26,3% строк, занимают «срединное» положение.

При анализе метроритмических признаков обращает на себя внимание различие между всеми авторами по пропуску ударения на 1 и 2 иктах. Робинсон чаще пропускает ударение на втором икте, Лоуэлл - на первом. У Фроста соотношение этих признаков обратное тому, что наблюдается у Лоуэлл. И, наконец, у Линдзи количество пропусков ударения в обоих случаях практически одинаково, причем находится на относительно низком уровне, уступая всем трем оставшимся поэтам.

Одним из ведущих параметров при изучении стиля в стилеметрии в настоящее время становится учет тематических групп лексических единиц и грамматических разрядов и классов слов (Pavlyshenko 2013; Mehl, Pennebaker 2003).

Рис. 5 Метроритмические признаки

В данном диссертационном исследовании также был привлечен к анализу ряд тематических групп слов, для чего использовалась методика, предложенная в ряде исследований Дж. Пеннебейкером и его коллегами (Campbell, Pennebaker 2003; Pennebaker, King 1999; Pennebaker et al. 2001).

В результате было получено соотношение различных тематических групп лексики, а также некоторых грамматических категорий. Основные данные представлены в таблицах 1-2 в процентном выражении. За 100% принимается весь лексический состав каждого автора.

Таблица 1

Основные тематические группы

	Робинсон	Лоуэлл	Линдзи	Фрост
Пространство	4,43	7,25	6,29	7,86
Время	6,53	5,54	4,71	5,94
Семья	0,07	0,07	0,41	0,09
Дружба	0,16	0,14	0,37	0,07
Работа	0,44	0,36	0,51	0,37
Отдых	1,19	1,23	1,31	0,53
Дом	0,28	0,36	0,46	0,50
Достижения	1,29	0,57	1,17	1,01
Денежные отношения	0,54	0,32	0,30	0,13
Религия	0,87	0,70	2,30	0,33

Слова, относящиеся к теме семьи и дружбы (child, wife, Mamma, friend, company) в текстах крайне редки. Лексические группы, отражающие работу (to toil, miller, to build), отдых (to rest, to play, to sleep), дом (room, chimneys, door) представлены приблизительно одинаково. Интересно, что значение «достижения» (Master, to enlighten, glory, successful, triumph) менее всего отражается у Лоуэлл.

Таблица 2

Эмотивная лексика

	Робинсон	Лоуэлл	Линдзи	Фрост
Позитивные эмоции	3,16	3,20	3,70	2,50
Негативные эмоции	2,11	1,75	2,30	1,47
Страх, беспокойство	0,44	0,50	0,41	0,55
Злоба	0,54	0,52	0,48	0,24
Грусть	0,70	0,50	0,94	0,42

Еще одним фактом, который можно условно отнести к числу неожиданных, является незначительная представленность религиозной лексики у всех авторов, за исключением Линдзи (altar, God, prayer, ghost, heaven).

В целом, можно заключить, что группа лексики, отражающая взаимоотношения и чувства, представлена достаточно скромно - для их описания поэты прибегают к широкому использованию метафоризации, особенности которой рассмотрены в четвертой главе настоящего исследования.

Указанные соотношения и целый ряд других оппозиций в распределении признаков отражают отдельные стороны и особенности стилей. Для более глубокого изучения специфики индивидуального стиля каждого из авторов следует применить многомерный классификационный анализ, когда стили сопоставляются не по одному отдельно взятому признаку, а по всем признакам одновременно (т.е. учитывается изменение каждого признака при возможных изменениях остальных).

Решению этой задачи посвящена вторая глава «Сопоставление стилей Р. Фроста, Э. Робинсона, Э. Лоуэлл и В. Линдзи в пространстве формальных признаков». Кроме того в этой главе анализируется влияние на стиль изучаемых поэтов, которое оказали американские романтики XIX века, во многом определившие развитие стихотворной традиции в США. Исследование в обоих случаях осуществлялось при помощи многомерного дискриминантного анализа.

В результате было установлено, что между стилями авторов «поэтического Ренессанса» имеются существенные различия, которые определяются комбинациями 29 признаков, что составляет около 80% состава базового списка формальных параметров.

Наиболее сильно противопоставлены друг другу классы произведений Робинсона и Линдзи. С другой стороны, стиль Фроста оказался в наименьшей степени противопоставленным всем остальным авторам, заняв, таким образом, усредненное, центральное место.

Среди параметров, вошедших в классификационную модель, т.е. обладающих возможностью разграничивать стили авторов, оказались частеречные (9), синтаксические (13), метроритмические признаки (5). Еще два признака, обладающих дискриминантной силой - это слоговая длина слов в инициальной и финальной позициях.

Проведенный анализ кроме различий позволил также выявить черты, определяющие определенные сходства стилей.

Рис. 6 Разбиение стилей дискриминантными функциями

Анализ разбиения текстовых классов каноническими дискриминантными функциями показал, что все стили могут быть объединены в два кластера. В один кластер входят произведения Робинсона и Лоуэлл. Другой кластер включает классы Линдзи и Фроста. Дальнейшая дифференциация стилей выделяет группу произведений Лоуэлл. Третья функция (самая слабая) отграничивает от остальных авторов тексты Фроста. На рисунке 6 показано выделение кластеров дискриминантными функциями на плоскости.

Для первой оппозиции (Робинсон-Лоуэлл vs. Линдзи-Фрост) в наибольшей степени оказались значимыми следующие признаки: глаголы и существительные в первой сильной позиции, наречия и существительные в последней сильной позиции, количество придаточных предложений в составе сложноподчиненного предложения и простых предложений в составе сложносочиненного, разрыв стиха синтаксической паузой и пропуск ударения на первом икте. Для стиля Робинсона характерным является усложнение синтаксической структуры предложений (But we, who are too blind / To read what we have written, or what faith / Has written for us, do not understand). В число характеристик, выделяющих стихотворные произведения Лоуэлл, входят подлежащие в первой сильной позиции (The spring has swelled its buds with flowers, / Summer had run like fire through its veins, / While autumn pelted it with chestnut burrs), синтаксический перенос и частичная инверсия. Бульшая часть данных параметров относится к группе признаков поэтического синтаксиса, что отражает стремление поэтессы к повышению эмоциональной напряженности текстов путем отклонения от традиционной структуры как в горизонтальном плане (инверсия), так и в вертикальном (синтаксический перенос):

On winter nights beside the nursery fire

We read the fairy tale, while glowing coals

Builded its pictures. There before our eyes

We saw the vaulted hall of traceried stone

Uprear itself, the distant ceiling hung

With pendent stalactites like frozen vines

(Лоуэлл «A Fairy Tale»)

В качестве характеристик, оказывающих наибольший вклад в отличие от других авторов стиля Фроста, отмечаются следующие: наречия в последней сильной позиции, прилагательные и обстоятельства в первой сильной позиции, пропуск ударения на последнем икте, количество ударной анакрузы и слоговая длина слова в первой сильной позиции. Большинство из них имеют негативную диагностическую функцию, т.е. они в меньшей степени представлены в текстах Фроста, чем у других авторов. Так, Фрост практически полностью избегает пропусков ударения на последнем икте.

Сопоставление рассматриваемых авторов со стилем известных американских романтиков XIX века позволило выявить ряд тенденций развития стиля в американской поэзии.

В исследовании В.С. Андреева (Андреев 2002) было установлено, что классы произведений поэтов-романтиков образуют два крупных кластера. В один из них входят тексты Лонгфелло и Брайента, а в другой - Эмерсона и По. Сопоставление стилей четырех поэтов начала ХХ в. относительно основоположников американской романтической поэзии (Брайент, Эмерсон, Лонгфелло, По) показало, что по своим формальным параметрам они имеют большее сходство со стилем кластера Эмерсон - По.

В большей степени формальные стилевые признаки основателей американской поэзии восприняты Робинсоном и Лоуэлл. При этом лингвистические параметры текстов Робинсона, Лоуэлл и Линдзи ближе к произведениям Эмерсона, а стиль Фроста в большей степени соотносится со стилем По.

Еще одним автором, оказавшим сильное влияние на развитие американской поэзии, является Эмили Дикинсон. Наиболее схожими с ее творческой манерой по формальным признакам являются Робинсон и Линдзи. При этом следует уточнить, что стиль Робинсона совпадает в большей степени с ранними произведениями Дикинсон, а стиль Линдзи - с ее более поздним творчеством.

Третья глава «Структурная организация текстовых классов» посвящена анализу вариативности стиля каждого из авторов путем изучения структуры текстовых классов, особенностей распределения маркеров стиля по произведениям.

С этой целью были определены «расстояния» в признаковом пространстве (т.е. степень сходства и различия) между индивидуальными текстами и центром класса. Центр (центроид) представляет собой некоторый абстрактный архетип класса, а произведения, близкие по своим характеристикам к центру, составляют ядро класса. Чем «ближе» тот или иной текст находится к своему центру, тем более прототипичным он является. Напротив, при удаленности текста от центра можно говорить о его периферийности. В диссертации ставится задача определить состав ядер, удаленность периферии, полигон распределения и, в целом, степень плотности класса, что отражает различные аспекты вариативности стиля автора.

Для оценки степени однородности классов текстов были подсчитаны коэффициенты вариации. Коэффициент вариации определяется как отношение среднеквадратического отклонения () к среднему арифметическому (), выраженное в процентах.

Результаты оказались следующими: Фрост: V = 38,05%, Робинсон: V = 35,72%, Линдзи: V = 41,24%, Лоуэлл: V = 43,46%. Таким образом, степень вариативности стиля у всех четырех авторов приблизительно одинакова с минимальными показателями у Робинсона и максимальными у Лоуэлл. Этот вывод является несколько неожиданным, поскольку можно было бы ожидать бульших различий в вариации стиля у таких разных поэтов, как приверженец традиционных стихотворных форм на протяжении всего своего творчества Робинсон, с одной стороны, и один из лидеров имажизма Лоуэлл, с другой. Это же рассуждение относится к Фросту и Линдзи. Творческий путь Фроста был намного более протяженным; можно было бы ожидать значительно более выраженной вариативности его стиля.

Если вариативность стиля всех четырех авторов является одинаковой, то характер структурной организации текстовых классов (их произведений), показывает значительные различия.

Результаты анализа оказались следующими. Степень плотности ядер четырех авторов по убыванию: Робинсон - Фрост - Лоуэлл - Линдзи. Удаленность периферии (по возрастанию): Лоуэлл - Фрост и Робинсон - Линдзи. Локализация основного сгущения класса: Лоуэлл (2 ранг расстояния от центра) - Фрост (2-3 ранги) - Линдзи и Робинсон (3-4 ранги).

Таким образом, наиболее «сжатыми» являются классы Лоуэлл и Фроста, имеющие достаточно высокую плотность. Причем у Лоуэлл произведения более тесно сгруппированы возле ядра, у Фроста - на некотором удалении. Полигон распределений Робинсона и Линдзи отражает большую разреженность классов, плотность группировки которых имеет место намного дальше от центра, чем у Фроста.

Сопоставляя ядро класса Робинсона с текстами, составляющими периферию, можно отметить, что в антологии американской поэзии вошли именно произведения из ядра: «Cassandra», «Atherton's Gambit», «Richard Cory», «The Voice of Age». Общим для них и отличающим их от периферийных текстов является такой содержательный аспект, как наличие персонажа, который является воплощением идеи о преходящем характере материальных ценностей.

Анализ используемой Робинсоном лексики также демонстрирует различия ядерных и периферийных текстов. Периферия характеризуется вдвое большей долей эмоционально окрашенной лексики (10,64%), чем ядро (5,46%), в ней более представлена лексика, обозначающая социальные отношения (21,28% в периферии против 14,6% в ядре), религиозные понятия (в произведениях ядра 0,89%, в текстах периферии 4,26%). Напротив, слова, обозначающие работу, и когнитивная лексика более частотны в ядре.

Анализ местоимений, отражающих степень вовлеченности лирического героя в семантическую ситуацию, показал, что местоимение I очень слабо представлено в ядре и значительно возрастает в периферии (0,33% - 6,38%) (далее в скобках процентное соотношение в ядре указано первым, в периферии - вторым). Аналогичным образом различается, хотя и в меньшей степени, употребление местоимений we (2,45% - 5,67%), а также he и she (4,01% - 8,55%).

Визуальное и слуховое восприятие преобладает в ядре. Пространственные отношения характерны для ядра, а временные - для периферии.

Тексты, которые вошли в ядро класса Лоуэлл («Suggested by the Cover of a Volume of Keat's Poems», «A Fairy Tale», «Summer», « Teatro Bambino Dublin, N.H.», «To Elizabeth Ward Perkins»), объединяются мотивом одиночества.

Следует отметить, что в отличие от Робинсона, из творчества Лоуэлл в антологии включаются, как правило, произведения, которые не попадают ни в ядро, ни в периферию.

У Лоуэлл, так же как и у Робинсона, представленность местоимения I в периферии значительно выше, чем в ядре (1,99% - 6,29%). Местоимение we в целом для всего творчества Лоуэлл намного менее характерно, чем для Робинсона.

Эмоционально окрашенная лексика распределена приблизительно одинаково, хотя в периферии по сравнению с ядром несколько возрастает доля слов, означающих негативные эмоции. И визуальное, и слуховое восприятие лексикализуется в ядре чаще, чем в периферии. Пространственные отношения у Лоуэлл, как и у Робинсона, выражены больше в ядре, время - в равной степени в ядре и периферии. Интересно и такое совпадение с Робинсоном: лексика, отражающая тему работы и причинно-следственных связей больше представлена в ядре, социальных отношений и религии - в периферии.

Как указывалось выше, Линдзи и Фрост по формальным признакам составляют кластер, противопоставленный кластеру Робинсона и Лоуэлл. Все тексты, вошедшие в ядро класса Линдзи («The Proud Farmer», «The Moon is a Painter», «Incense»), характеризуются обращением поэта к образам потустороннего мира и религиозным мотивам, наиболее ярко выраженным в полном мистики произведении «The Moon is a Painter».

Ядро Фроста включает произведения «A Hillside Thaw», «Looking for a Sunset Bird in Winter», «A Brook in the City» и «Out, Out». Все они, значительно различаясь по эмоциональному настрою (от проникнутого восторгом «A Hillside Thaw» до трагического «Out, Out»), объединены идеей превосходства природного хода вещей над человеческими возможностями.

У Линдзи частотность I в ядре и периферии не различается, однако we и you больше представлено в периферии (we: 0,4% - 1,88%, you: 0% - 1,55%), he, she и they, взятые вместе, больше представлены в ядре, чем в периферии (8,03% - 2,17%).

У Фроста, как и у Линдзи, частотность I в двух группах текстов не различается, he, she и they представлены в ядре чаще, чем в периферии. Таким образом, здесь наблюдается достаточно сильное сходство между двумя авторами этого кластера.

Основные же различия в лексике у них заключаются в использовании слов, выражающих социальные отношения и эмоциональное состояние. Первая из названных групп по частотности в ядре и периферии у Линдзи не различается (14,26% - 13,98%), в то время как у Фроста наблюдается ее уменьшение по мере удаления от ядра (9,71% - 3,57%). Напротив, аффективная лексика у Линдзи увеличивается в периферии (5,42% - 9,32%), а у Фроста представлена одинаково (2,61% - 3,57%).

Частотность лексики визуального восприятия у Линдзи в двух группах текстов одинакова, а частотность лексики слухового восприятия выше в периферии (0,8% - 2,17%). У Фроста визуальное восприятие несколько выше в периферии (1,8% - 3,57%), а слуховое восприятие представлено вообще слабо (0,36% - 0%).

По соотношению типов лексем, представленных в ядре и в периферии каждого класса, можно говорить о том, что в структурном ядре большинства авторов более выражены темы пространства, зрительного и слухового восприятия, в большей степени представлена когнитивная лексика. В произведениях, отнесенных к периферии, более сильно выражается личное участие автора (лирического героя) в описываемых ситуациях, в большей степени представлена религиозная лексика, ярче выделен коммуникативный аспект (особенно у Лоуэлл и Линдзи), а также более частотна эмоциональная лексика.

Исследование особенностей метафоры в стилях авторов проводится в четвертой главе «Метафоризация в стиле Фроста, Линдзи, Робинсона и Лоуэлл». Для анализа метафоризации привлекается методика, описанная в работах отечественных и зарубежных лингвистов и показавшая свою эффективность на различном материале и для различных языков. Метафора рассматривается как перенос характеристик с концепта-донора на концепт-акцептор. Например, растения уподобляются рептилиям (And dead weeds, like a disappearing snake), песок - стеклу (In sand as white as glass), а ментальные феномены - любовь, мысли, желания и мечты - приобретают характеристики живых существ (Our love is slain; But Thought has need of no such things; Man is a curious brute -- he pets his fancies). Метафоризация может осуществляться с помощью различных частных стилистических приемов: оксюморон (bitter hope), метонимия (theatre seems to wait), метафора (dust of snow), симиля (birds flock as winter friends) и др.

Сочетание двух концептов в качестве донора и акцептора является моделью метафоры (метафорической моделью). Концепты-акцепторы воплощают те сферы художественной реальности, которые автор метафорически переосмысливает, которые являются объектами метафорического познания. Напротив, концепты-доноры представляют предметы и явления, рассматриваемые автором как интуитивно понятные. Они используются в качестве инструмента, с помощью которого осуществляется метафорическое познание.

Каждый концепт характеризуется интенсивностью - частотностью его появления в тексте. Свойство интенсивность рассматривается и у модели метафоры.

В произведениях авторов концепты отражены широким кругом разнообразных лексических единиц. Например, концепт Ментальный феномен реализуют в тексте такие слова: love, thought, memory, wish и др.; концепт Живое существо - существительные (friend, girl, democrat, painter), глаголы с существом в качестве типичного субъекта действия (live, read, smile, think, write), а также характеризаторы, описывающие свойства живых существ (besetting, dead, gentle, happy, wild).

Проведенный анализ текстов Фроста показал, что в качестве акцептора по интенсивности лидируют Ментальный феномен (МФ), Пространство, Жидкость, за ними следуют Свет, Живое существо (СЩВО) и Флора.

Наиболее распространенной моделью метафоры является сопоставление МФ с Живым существом.

Ментальный феномен в равной степени включает мыслительную деятельность (thought, memory, wish) и чувственную сферу (sorrow, love, hate). Для авторского стиля Фроста одинаково характерны позитивные и негативные человеческие чувства и эмоции.

Наиболее типичным представителем концепта Жидкость является вода в различных проявлениях (brook, tide, pool). Интересно, что лексема «water» участвует в метафоре при репрезентации Жидкости как концепта-акцептора лишь в отдельных случаях. Отдельно можно отметить произведение «A Hillside Thaw», в котором Фрост уподобляет ручьи от тающего снега быстрым и неуловимым ящерицам. Невозможность поймать и даже схватить быстрых «ящерок снега» подчеркивается метафорами с отсутствующим, словно ускользающим от читателя лексическим репрезентантом концепта Жидкость (последний, впрочем, безошибочно прочитывается по контексту): lizards out of snow, wet stampede.

Модели с концептом-акцептором Пространство демонстрируют большее разнообразие и более равномерное распределение различных концептов-доноров. Так, самая распространенная модель метафоры Пространство - СЩВО охватывает только 36,7% от общего числа метафор с Пространством в левой части модели. Можно отметить, что для Фроста характерна слабая корреляция между интенсивностью концепта и его участием в формировании новых моделей. Встречаются как мономодельные концепты, участвующие в создании одной многократно повторяемой в текстах модели, так и мультимодельные концепты. Их широкое использование обусловлено участием в большом количестве относительно редких моделей.

В конкретных стихотворных произведениях концепт Пространство отражен широким списком лексики: distance, sky, plain, cavern, graveyard, meadow, garden и др.

Следует отметить прием автора, метафорически сопоставляющего между собой различные виды пространства (модель Пространство - Пространство): земного и небесного, открытого и закрытого, большого и ограниченного: sky - plain, plain - sky, spot - cavern, garden - swamp. Отдельно можно упомянуть малую распространенность сопоставления пространства природного и созданного человеком (различные постройки и их части). Так, в стихотворении «A Cliff Dwelling» автор сравнивает склон горы со стеной в здании (Some halfway up the limestone wall).

Анализ интенсивности различных концептов в функции донора демонстрирует лидирующую роль Живого существа, за которым следуют Объект, Пространство, Ценность и Флора.

В списках концептов-доноров и концептов-акцепторов совпадают СЩВО, Пространство и Флора. При этом СЩВО, не игравшее значительной роли в левой части модели, становится лидером в правой части; невысокие ранги Пространства и Флоры сохраняются. Важную роль в качестве концепта-донора играют Объект и Ценность, не входившие в список акцепторов с наибольшей интенсивностью. Напротив, наиболее типичные для идиостиля Фроста концепты-акцепторы МФ, Свет и Жидкость, не являются распространенными донорами.

Живое существо называется в основном глагольной лексикой, указывающей на существо вообще (die, come, drink, think, fear, shiver). Затем следует указание на животное (horse, lizard, snake). В случаях прямого указания на человека преобладают личные местоимения (he, we, you), а существительные редки (wizard, fool).

Круг концептов, которые систематически сопоставляются с концептом СЩВО, очень широк и включает МФ, Жидкость, Флору, Свет, Пространство, Объект, СЩВО, Время, Часть тела и Природу. В качестве примеров можно привести модель Время - СЩВО, где автор оперирует небольшими временными промежутками, которые олицетворяются с помощью глагольной и адъективной лексики:... and scared the outer night. В модели Часть тела - СЩВО весьма распространенным в поэзии вообще и в американской поэтической традиции, в частности, глазам, сердцу и руке (eyes, heart, hand, fist) приписываются характерные для человека действия, что еще раз подтверждает их статус как метонимических репрезентантов людей: No habitation meets the eye; Hearts not averse to being beguiled. Не очень высокая интенсивность модели Природа - СЩВО (Nature's... Her early leaf's a flower) демонстрирует, вероятно, стремление Фроста отойти от имеющего долгую историю и широкое распространение в мировой литературе метафорического отождествления природы с человеком.

Сопоставление наиболее частотных концептов-доноров и концептов-акцепторов показывает, что в стиле Фроста отражается оппозиция абстрактного и материального в авторской ментальной картине мира. Познаваемыми являются, в первую очередь, ментальная деятельность человека, затем Пространство и Жидкость. Напротив, инструментом познания становятся преимущественно Живые существа и Объекты. С другой стороны, отсутствует противопоставление человек - природа.

В отличие от предшественников и основателей американской поэзии, у Фроста не выражена оппозиция между Живым существом и Флорой.

В стиле Линдзи наиболее распространенными концептами-акцепторами являются СЩВО, Часть тела, Социальный феномен (СФ), Свет и Ментальный феномен. Метафоры с приведенными выше концептами в качестве акцептора в совокупности составляют 70% от всех метафор в текстах автора. Два концепта, обладающие наибольшей интенсивностью, являются и самыми частотными при создании новых метафорических моделей.

Анализ содержательной стороны метафоры показывает, что в центре метафорического познания Линдзи стоит человек, обозначенный гиперонимом Живое существо и концептами, отражающими внутренний мир человека, его телесный опыт и социальные отношения. На Живое существо указывают местоимения со значением лица (me, we, you, he), слова, обозначающие людей (king, sister, girl, democrat) и животных (birds, griffin, lion), нетипичные для других рассматриваемых авторов указания на известных исторических персонажей (Lincoln, Shakespeare, Tolstoi).

Концепт Часть тела имеет традиционное для европейской, а затем американской поэзии выражение: eye, hand, foot, heart, wings. Однако встречаются и нетипичные для других авторов brain и throat, привносящие в образные описания Линдзи реалистические детали: Each desperate burning brain you soothe; Girl with the burning golden eyes, / And red-bird song, and snowy throat. Социальный феномен называется, как правило, лексикой с позитивными коннотациями (honor, faith, peace, justice). Тем более ярким становится обличительный пафос, когда Линдзи обвиняет человечество в следовании ложным ценностям обогащения и стяжательства: Creed upon creed, cult upon cult shall bloom.

В качестве носителя понятных автору и читателю концептуальных свойств с большим отрывом превалируют Живые существа, за ними следуют Субстанция, Пространство и Флора. По числу формируемых моделей на первом месте стоит также СЩВО (17 моделей), а остальные три концепта уступают ему, участвуя в 7 моделях каждый. В совокупности эти четыре концепта охватывают две трети от общего числа различных концептов-источников в лирике автора. За исключением Живого существа список лидирующих концептов-доноров ни в одном пункте не совпадает со списком частотных концептов-акцепторов. В качестве объекта метафоризации Линдзи интересуется человеком и его внутренним миром, социально обусловленными реалиями. Инструментом для сопоставления и донором свойств, необходимых для метафорического познания, выступают элементы внешнего, природного мира.

В тех случаях, когда в метафоре Живое существо выступает в качестве и акцептора, и донора только один из концептов отражает собственно человека. Являясь мерой всех вещей, человек не становится мерой для самого себя.

Как и у Фроста, у Линдзи отсутствует масштабное функциональное противопоставление Живого существа и Флоры - различия имеются исключительно в объеме использования автором этих двух концептов.

Стиль Робинсона характеризуется наибольшей интенсивностью следующих акцепторов (в порядке убывания рангов частотности): Время, СЩВО, Часть тела, Экзистенциальные феномены (ЭФ).

В совокупности на эти концепты приходится 62% метафор в текстах поэта. С точки зрения количества формируемых на основании концепта-акцептора моделей следует выделить только три ранга: Время находится на первом месте, второе и третье делят МФ и СЩВО. Остальные концепты создают крайне небольшое число моделей метафоры. Для Робинсона характерна корреляция между интенсивностью концепта и количеством формируемых им моделей, но в использовании автором этих моделей наблюдается сильный дисбаланс: для каждого концепта-акцептора имеется одна широко используемая модель и группа моделей малоинтенсивных.

Обращает на себя внимание присутствие Времени и Экзистенциальных феноменов в списке наиболее типичных акцепторов, чего не наблюдалось в стилях Фроста и Линдзи.

Время занимает верхнюю строку в списке наиболее используемых автором концептов-акцепторов и отражается разнообразной лексикой: от названия времени (time) до наименований периодов самой различной протяженности (age, year, season, day, hour). Высокие количественные показатели для данного концепта существуют за счет многократного использования автором модели Время - СЩВО: Of what inexorable cause / Makes Time so vicious in his reaping; Poor flesh, to fight the calendar so long. Для остальных концептов наблюдается та же закономерность. Например, количество случаев употребления Экзистенциальных феноменов в тексте велико за счет использования единственной модели: ЭФ - СЩВО: Not asking how much more of this / Will Time endure or Fate bestow.

Можно отметить, что Робинсон концентрирует свое внимание на двух сферах: внутренняя/внешняя жизнь человека (СЩВО, Часть тела, МФ) и внечеловеческие вечные абстрактные сущности (Время, ЭФ).

Концепты-доноры не проявляют каких-либо необычных черт сочетаемости. Так, Робинсон видит сходство со Светом у Ментальных феноменов (light of his one thought) и Информации (a merry word that was to him as light), сходство с Флорой у Социальных феноменов (ripe renown), Времени (shall quiver down the days) и Живого существа (you fade). В то же время, само наличие систематического сопоставления интуитивно более понятных СЩВО и Времени с абстрактной сущностью (Информация) демонстрирует неожиданное преломление действительности в авторском сознании. Указанная особенность резко отличает стиль Робинсона от стилей Фроста и Линдзи.

В центре внимания Робинсона находятся вечные абстрактные сущности (Время, Экзистенциальные феномены), а также человек в совокупности его психической и физической сторон. Инструментом метафорического переосмысления является преимущественно человек, однако в этой роли выступают также отражающие невещественную часть художественного мира феномены (Свет, Информация).

Для Лоуэлл наиболее типичными акцепторами являются Флора, Пространство, Время и Свет. Как и для Робинсона, для Лоуэлл характерен большой интерес к Времени.

Представители царства растений неожиданно выходят на первое место по интенсивности. Флора встречается в текстах как лексика с обобщенным значением (flowers, trees), словами, называющими более узкие группы растений (weeds) и их конкретных представителей (birch, rose, pine trees, violet). При этом число моделей метафоризации Флоры ограничивается сопоставлением Флоры с Живым существом (Which wanders idly through the nodding ferns) и с Пространством (In quiet shafts of light through the high trees / Which, arching, make a roof above the walls).

Следующими по распространенности идут концепты-акцепторы Свет и СЩВО. Свет систематически сопоставляется с Живым существом и Объектом. Генеральным направлением создания метафоры следует признать сочетание нематериального (абстрактного) концепта-акцептора с материальным концептом-донором, интуитивно более близким автору и читателю и опирающимся на телесный опыт человека. С этой точки зрения модель Свет - Объект вполне укладывается в эту схему, демонстрируя не отход поэтессы от общих принципов построения метафоры, а стремление избежать ставшее традиционным сопоставление света с текущей водой.

Для Лоуэлл, как и для Робинсона, характерна концентрация на какой-либо одной модели, которая используется автором в большинстве случаев (до 64%). Например, концепт-акцептор Флора образует 8 моделей, и на одну из них (Флора-СЩВО) приходится почти две третьих от всех метафор. У поэтессы также наблюдается более 60 редких моделей, которые используются лишь в отдельных случаях (в то время как для Фроста и Линдзи, напротив, характерно наличие моделей средней интенсивности).

В качестве донора концептуальных свойств с большим отрывом лидирует СЩВО (более 45% всех метафор и 11 систематически встречающихся моделей).

В целом можно заключить, что в первом кластере (Фрост-Линдзи), выделенном по формальным признакам, также наблюдается сходство в составе концептов-акцепторов и доноров. В то время как метафоризация Робинсона резко отличает его от Фроста и Линдзи, стиль Лоуэлл имеет черты сходства как с Робинсоном, так и поэтами перого кластера.

В Заключении подводятся итоги проведенного исследования, делаются обобщающие выводы, намечаются перспективы дальнейших исследований.

В Приложении приводится таблица с количественными данными многомерного дискриминантного анализа (факторная структура дискриминантных функций).

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора

Научные статьи, опубликованные в ведущих российских периодических изданиях, рекомендованных ВАК РФ.

1. Николаева Е.А. Классификация стилей поэтов в пространстве формальных признаков (на материале лирики В. Линдзи, Э. Лоуэлл, Э. Робинсона, Р. Фроста) // Вестник Тамбовского университета. Сер. Гуманитарные науки. 2010. Вып. 9 (89). С. 99-102.

2. Николаева Е.А. Образный ряд в лирике Р. Фроста // Вестник Брянского государственного университета: История. Литературоведение. Языкознание. Брянск: РИО БГУ, 2012. Том 2. С. 230-233.

Статьи, опубликованные в сборниках научных трудов и периодических изданиях.

3. Николаева Е.А. Семантика образных сравнений в произведениях В. Линдзи, Э. Робинсона, Э. Лоуэлл и Э. Миллэй // Восьмые Поливановские чтения: Сборник статей по материалам докладов и сообщений конференции. (Смоленск, 2-3 октября 2007). Смоленск: СмолГУ, 2007. С. 76-81.

4. Николаева Е.А. Вариативность характеристик идиостиля в стихотворных текстах // Системы компьютерной математики и их приложения: материалы международной конференции. Смоленск: СмолГУ, 2007. С. 233-234.