Вариативно-интерпретационное функционирование текста: теоретико-экспериментальное исследование

Интерпретируемый текст «порождает» множество интерпретирующих текстов, каждый из которых в генетическом отношении является вторичным по отношению к интерпретируемому тексту. Вторичность интерпретирующего текста маркируется анафорическими элементами, отсылающими к интерпретируемому тексту, такими как в этом тексте, это, здесь и подобными, которые могут быть не только эксплицитными, но и имплицитными.

Кроме того, вторичность текста подчеркивается полным или частичным лексическим повтором ключевых, с точки зрения интерпретатора, слов, актуализацией эпидигматических отношений (магия - магический тренинг, магические услуги; обучающая - учиться), гипо-гиперонимических, каузальных, ассоциативных и иных отношений, свидетельствующих о развитии фреймовой структуры интерпретируемого текста (невозможные вещи - все возможности; магия - психолог, гадалка; реализация намерений и желаний - нейролингвистическое программирование; управление реальностью - развитие экстрасенсорных способностей; обучающая конкретика - курсы).

Интерпретирующий текст как единица языка представляет собой совокупность разноуровневых речевых форм, организованных в соответствии с ядерно-периферийным принципом и представленных в разной степени их развертывания / свертывания.

Ядро этой совокупности составляют высказывания-метатексты, представляющие собой вербализованное суждение о тексте. Ближнюю периферийную область занимают высказывания, в которых интерпретация как речевая семантизирующая реакция на интерпретируемый текст имеет пунктуационное, графическое или интонационное оформление, а в наиболее сильном варианте представляет собой декламационное чтение с логическим выделением «сильных» в смысловом отношении единиц. Дальнюю периферию составляют так называемые нулевые интерпретирующие тексты, т. е. тексты, в которых интерпретирующее суждение представлено в максимально свернутом виде, латентном состоянии, т. е. как «молчаливая» интерпретация.

Ядерные и периферийные компоненты - интерпретирующие метатексты и нулевые интерпретирующие тексты - противопоставляются как по способу речевого оформления, так и по функции: коммуникативной или гносеологической соответственно.

Предметом интерпретации является не только собственно форма интерпретируемого текста, совокупность значений составляющих его лексических, морфологических, синтаксических единиц, но и интенциональность автора, смысл текста, извлекаемый реципиентом с учетом «образа автора», «образа замысла автора» и коммуникативно-прагматических условий функционирования текста. А результат интерпретации не сводится к формулированию буквального значения, но, напротив, определяется установлением коммуникативного смысла текста.

Интерпретирующий текст есть единица онтологического и гносеологического плана. Как онтологическая единица, она отражает языковое функционирование на уровне языка и на уровне речи; с целью дифференциации этих ипостасей интерпретирующего текста в работе используются термины интерпретатема и интерпретата.

Под интерпретатемой понимается виртуальная языковая единица, выполняющая интерпретационную функцию, которая представляет собой обобщенную множественность вариантов диктумно-модусных смыслов интерпретируемого текста. Ее функционирование в речи обусловливается онтологическим статусом текста как носителя потенциала интерпретационного функционирования. В плане содержания интерпретатема представляет собой пучок смыслов (диктумов и модусов). И в этом плане она обнаруживает такие же принципы организации, как и другие типы языковых единиц: фонема как пучок дифференциальных признаков, обобщающий конкретные, в том числе вариантные, ее проявления в речи, лексема как абстрактная совокупность словоупотреблений, в том числе лексико-семантических вариантов.

Интерпретатема как виртуальная языковая единица в ходе рецептивно-интерпретационного процесса реализуется в виде объективно-идеальной (смысловой) и объективно-материальной речевой сущности, т. е. единицы «этического» уровня. Для обозначения этой единицы предлагается использовать термины интерпретата, или смысловая версия. Первый из терминов подчеркивает ее речевой статус, коррелируя с другими единицами «этического» уровня (лекса, морф), а второй - актуализирует ее онтологические, содержательные свойства.

Смысловая версия - моделируемая речевая единица. Она, подобно лексико-семантическому варианту слова, извлекается из интерпретируемого текста в результате речевой интерпретационной деятельности реципиента, опирающейся на интерпретационные фреймы языкового сознания; смысловая версия воплощается в форме интерпретирующего текста.

Таким образом, интерпретатема и интерпретата находятся в оппозиции «потенциальное - реальное»; первая из указанных единиц представляет собой отвлеченное от конкретного речевого воплощения объединение - веер - интерпретат как совокупности относительно однородных смысловых версий, получивших конкретное воплощение в рецептивном языковом процессе. Рассматривая отношения инварианта - варианта интерпретатемы и интерпретаты на оси «потенциальное - реальное», можно провести аналогию с другими языковыми единицами, например, отношения между лексемой и лексой (лексико-семантическим вариантом), морфемой и алломорфом.

Изучение оппозиции интерпретатемы и интерпретаты на оси «тождество - различие» предполагает выявление общих семантических признаков интерпретат, позволяющих отождествлять их с одной интерпретатемой и дифференцировать относительно друг друга, т. е. считать вариантами одной единицы. При решении этой задачи необходимо установить пределы варьирования, позволяющие различные смысловые версии рассматривать как единицы, находящиеся в границах смыслового тождества и, соответственно, отграничить их от смысловых версий, репрезентирующих отдельную интерпретатему.

Текст проявляет и формирует свои свойства в объективно-речевой, предполагающей окружение текста более широким речевым контекстом, и субъективно-личностной, предполагающей включение текста в личностное, персонологическое пространство интерпретатора, среде.

Взаимодействие со средой оказывается взаимодетерминированным, т. е. текст в определенной мере влияет на среду, но и среда проявляет, актуализирует или, напротив, нейтрализует, редуцирует определенные, в том числе такие, как целостность / членимость, воспроизводимость / производимость, свойства текста и его единиц. Сказанное имеет непосредственное отношение и к смысловой организации текста, т. е. в конкретной среде текст как потенциальная совокупность смысловых версий реализует одну из множества интерпретат, нейтрализуя прочие. Как актуализация, так и нейтрализация смысловых версий, а также иных качеств текста детерминированы позицией, в которой оказывается текст в процессе своего функционирования в условиях среды.

В процессе взаимодействия текста со средой происходит актуализация одних и нейтрализация других смысловых версий текста. Условия среды представляют собой сильные и слабые позиции функционирования текста, которые, в зависимости от типа среды (объективно-речевая или субъективно-личностная), дифференцируются на текстовые и персонологические.

Сильная позиция - это такие контекстные условия, которые актуализируют одну из множества смысловых версий интерпретируемого текста, нейтрализуя прочие. Сильная позиция определяет одно-однозначное соотношение формальной и смысловой структуры интерпретируемого текста. Положение интерпретаты в сильной позиции проявляется в том, что в сознании реципиента восприятие формы и содержания происходит автоматически и не предполагает решения «интерпретационных дилемм». Это обусловливает успешное продвижение коммуникативного процесса и психологическое состояние коммуникативного удовлетворения.

Слабой позицией является позиция, в которой интерпретационный потенциал текста реализуется несколькими смысловыми версиями. Это позиция, в которой текст допускает множественность интерпретации и ставит реципиента перед выбором одного. В этом случае нарушается основной принцип функционирования языковой системы - принцип линейности речи и принцип одного означающего, согласно которому в данном отрезке речи может быть реализован один знак. Соответственно нарушение этих принципов имеет следствием торможение коммуникативного процесса.

Говоря о сильных и слабых персонологических позициях, мы имеем в виду позицию текста в личностном пространстве реципиента, которая детерминируется, во-первых, коммуникативными потребностями, степенью «интерпретационных усилий» и их «оязыковления» и, во-вторых, типом рецептивной языковой личности, а именно личности, склонной / не склонной к проявлению речевой рефлексии. Иными словами, персонологическая позиция текста определяется особой ролью рецептивной языковой личности, ее интенциональностью и степенью автоматизации / деавтоматизации используемых ею интерпретационных стратегий.

Сильная персонологическая позиция представляет собой такие личностно-психологические условия функционирования текста, при которых в наибольшей степени оказывается востребованным и соответственно этому реализованным множественный смысловой потенциал текста. В сильной персонологической позиции происходит максимальное «раскрытие» веера интерпретаций, и рецептивно-интерпретационный процесс осуществляется по модели его деавтоматизации, когда форма текста воспринимается не только как оболочка смысла, но напротив - как объект интерпретации. Иными словами, сильная персонологическая позиция определяется типом языковой личности, склонной к проявлению метаязыковой рефлексии на разных уровнях ее реализации, или личностью, склонной к языковой эстетической деятельности, например, к языковой игре.

Слабая персонологическая позиция - это такие личностно-психологические условия функционирования текста, в которых его множественный смысловой потенциал оказывается невостребованным и нереализованным, представленным одной смысловой версией. Слабая персонологическая позиция предполагает такой тип языковой личности, который не склонен к метаязыковой деятельности, процесс восприятия текста осуществляется автоматически, согласно привычным интерпретационным моделям. Это тип личности, не склонной к проявлению игровой языковой деятельности в процессе интерпретации текста, к эстетическому восприятию его формы как носителя множественного смыслового потенциала.

Сильные и слабые текстовые и персонологические позиции находятся в отношениях асимметрии. В сильной текстовой позиции нейтрализуется, а в сильной персонологической позиции реализуется множественный смысловой потенциал текста. В слабой текстовой позиции реализуется, а в слабой персонологической позиции нейтрализуется множественность и вариативность смыслового потенциала текста.

В третьем разделе главы феномен вариативно-интерпретационного функционирования текста рассматривается в парадигме интерпретирующей лингвистики.

Лингвистическая сторона данного феномена оказалась замеченной уже классической филологией: филология, как известно, выросла из необходимости толковать древние тексты религиозного и юридического содержания и не могла не сталкиваться с этим феноменом. Понятие интерпретируемости неизбежно соотносится с понятием множественности и вариативности интерпретации. Ее проявления традиционно обозначаются терминами «многозначность», «омонимия», «двусмысленность», «амфиболия» и др. Соответственно этому в античной риторике речевое произведение, обладающее амфиболическими качествами, обычно оценивалось или как вершина ораторского мастерства (риторический идеал) - в случае преднамеренной амфиболии, или как нарушение законов и правил ортологии, препятствующее эффективной коммуникации, - в случае непреднамеренной амфиболии. И в том и в другом случае феномен смысловой неоднозначности текста (высказывания) оценивался как явление речевой периферии, а его лингвистическое описание укладывалось в границы риторики и культуры речи. Такой подход к множественности интерпретации как амфиболии был долгое время широко представлен как в теоретической лингвистике, так и в лингвистике прикладной - лексикографии, лингводидактике, юрислингвистике.

Современная ментально-лингвистическая ситуация в самых разнообразных ее проявлениях формулирует своеобразный «заказ» на разработку лингвистической концепции множественности и вариативности интерпретации и на ее дальнейшее прикладное преломление.

В данной работе используются термины множественность интерпретации и вариативность интерпретации, которые употребляются как синонимичные, но не тождественные. Под термином множественность подразумевается количественная характеристика объективного результата функционирования текста в пространстве адресата, а под термином вариативность - его качественное разнообразие.

В русле концепции современной коммуникативной лингвистики и идей интерпретационизма исследователями все отчетливей осознается мысль о неоднозначности высказывания (текста), и речевые произведения, двусмысленные реально или обладающие таковым потенциалом, оцениваются не как речевая периферия, но, напротив, как типовое явление, свойственное текстам разных стилей и жанров (Н. Д. Голев, Н. П. Колесников, О. А. Лаптева, Г. П. Щедровицкий).

Высказанные идеи позволяют сформулировать положение, согласно которому каждое речевое произведение (текст) содержит потенциал множественности интерпретации; его реализация определяется совокупностью системно-функциональных и функционально-деятельностных факторов. Феномен вариативно-интерпретационного функционирования текста в работе рассматривается как необходимое составляющее языка в процессе коммуникации. Такой подход к рассмотрению явления множественности (вариативности) интерпретации текста находит отклики в ряде методологических направлений (В. Г. Гак), а также философских (Р. Барт, Х.-Г. Гадамер, П. Рикер, М. Хайдеггер, У. Эко, E. Hirsch) и лингвистических (А. В. Бондарко, В. З. Демьянков, И. П. Матханова, Т. А. Трипольская и др.) концепций.

В четвертом разделе исследуется результат интерпретационного функционирования текста, представляющий собой совокупность смысловых версий интерпретируемого текста и образующий недискретное смысловое пространство - его интерпретационное поле. Интерпретационное поле текста, характеризуясь свойствами континуальности и дискретности, имеет ядерно-периферийную структуру и в зависимости от типа интерпретируемого текста и условий его функционирования организуется в соответствии с моноцентрическим или полицентрическим принципом.

Моноцентрическое поле организовано следующим образом: одна интерпретатема репрезентируется веером интерпретат, т. е. при одной инвариантной смысловой версии имеется множество вариантных, актуализирующих один из аспектов инвариантной версии и различающихся лексико-грамматическими средствами выражения.

Полицентрическое поле содержит в своем составе две и более интерпретатемы, т. е. инвариантные версии, каждая из которых имеет несколько вариантов ее репрезентации, организованных по ядерно-периферийному принципу.

Важным свойством интерпретационного поля является его градуальность и ступенчатость, т. е. отсутствие строгих границ между ядерной и периферийной областями, а также между интерпретатами в пределах одной зоны. Все интерпретаты связаны разного рода отношениями - гипо-гиперонимическими, метонимическими, каузальными. Феномен интерпретационного поля определяется амбивалентной природой языка: его системно-структурной и антропоцентрической сущностью, каждая из которых имеет вариативную репрезентацию. Теоретические положения о принципах организации интерпретационного поля подтверждаются результатами лингвистического эксперимента, материалом для которого являются исходные тексты «Умный пойдет в Эверест» и «Настоящая женщина».

ВТОРАЯ ГЛАВА «Системно-функциональная модель вариативной интерпретации текста» посвящена исследованию системно-функциональных факторов, детерминирующих вариативность интерпретационного функционирования текста, и выявлению языковых источников, обеспечивающих этот процесс. Необходимость и закономерность постановки этой задачи определяется тем, что, во-первых, текст есть реализация языковой системы, главными свойствами которой являются ее адаптивность и вариативность (И. В. Арнольд, Н. Н. Буга, Г. П. Мельников и др.). Во-вторых, текст представляет собой функционирование единиц разных уровней языковой системы (лексического, морфологического, синтаксического), при этом единицы каждого уровня в процессе своего функционирования в тексте реализуют свой вариативно-интерпретационный потенциал. Реализация этого потенциала по модели множественности и вариативности обусловливается тем, что единицы, образующие текст, с одной стороны, являются элементами языка как системно-структурного образования, а следовательно, обладают языковым значением, а с другой - единицы, образующие текст, являются элементами языка как функциональной системы, а значит, обладают прагматическим значением, или смыслом. В-третьих, текст есть элемент контекста - виртуального или реального; вариативность его интерпретационного функционирования обусловливается контекстом - речевым, коммуникативно-ситуативным, событийным. Иными словами, в данном разделе реализуется подход к тексту как комплексу языковых единиц, рассматриваемых в аспекте семантики, синтактики и прагматики. При этом текст как речевое воплощение языковой системы характеризуется свойством диалектического противоречия имплицитности и избыточности. Все сказанное составляет системно-функциональные источники вариативно-интерпретационного функционирования текста, подробному описанию которых посвящена вторая глава, содержащая пять разделов.

Первый раздел посвящен рассмотрению текста как носителя потенциала вариативно-интерпретационного функционирования, обусловленного его ролью в коммуникативном процессе - с одной стороны - и его природой как функциональной смыслопорождающей системы - с другой.

Подход к тексту в аспекте вариативно-интерпретационного функционирования предполагает его рассмотрение в качестве одного из фациенсов разворачивающейся коммуникативной цепочки «автор - текст - адресат», который исследуется нами с «текстоцентричных» позиций - как субъект, характеризующийся сложной семантической организацией и предопределяющий направления его осмысления и интерпретации читателем.

Традиционно представляемую триаду «автор - текст - адресат» предлагается развернуть в коммуникативную цепочку:

АВТОР - ТЕКСТ автора - ТЕКСТ субстанциальный - АДРЕСАТ - ТЕКСТ адресата,

где ТЕКСТ автора представляет собой объект и результат смысловоплощающей и текстопорождающей деятельности автора;

ТЕКСТ субстанциальный - это текст как некая субстанция в совокупности его признаков (целостность, структурированность, когезия, когерентность, семиотичность, полиинтерпретируемость и т. д.), т. е. текст как потенциальный субъект смыслопорождения и потенциальный объект восприятия и интерпретации; это реальный фациенс, предназначенный для коммуникативного процесса и «готовый» к участию в нем;

ТЕКСТ адресата - это текст, представляющий собой результат интерпретационно-семантизирующей деятельности, осуществляемой адресатом при восприятии текста.

В фокусе нашего внимания находится процесс взаимодействия фациенсов правой части обозначенной цепочки, т. е. ТЕКСТ субстанциальный, который рассматривается как потенциальный субъект порождения множественности смыслов, воплощаемых в смысловой вариативности ТЕКСТА адресата.

Подход к тексту как реализации языковой - адаптивной, самонастраивающейся и саморегулирующейся - системы позволяет объяснять вариативность его интерпретационного функционирования имманентными свойствами этой системы - ее континуальностью и дискретностью. В соответствии с разрабатываемой в данной главе «текстоцентричной» моделью дискретность рассматривается в аспекте реализации смыслопорождающего потенциала отдельными элементами текста, которые, являясь частью текстового континуума, обеспечивают его целостность.

Вслед за И. В. Арнольд (1981), В. К. Радзиховской (2001), В. И. Заикой (2006) и другими учёными для описания минимальной смысловой единицы интерпретируемого текста в работе используется термин квант, который в соответствии с идеями настоящего исследования получает уточнение - квант интерпретации, под которым понимается минимальная ментально-текстовая единица, регулирующая смысловую самоорганизацию интерпретируемого текста как континуального, целостного феномена и влияющая на результат его интерпретационного функционирования - интерпретирующий текст.

Текст как континуально-дискретная система состоит из совокупности квантов, находящихся в отношениях интеграции (аттракции, притяжения - согласно синергетической теории) и дезинтеграции (контрарности, противопоставления). В случае взаимодействия квантов по интеграционной модели смысловые потоки текста, варьируясь, приобретают одну векторную направленность (этот тип интерпретации текста рассмотрен на материале результатов эксперимента с текстом «Осенний обвал»). В случае же дезинтеграции квантов смысловые потоки текста имеют разновекторную направленность (рассмотренной нами на материале результатов эксперимента с текстом «Лифт пассажирский»).

Процесс функционирования текста в пространстве адресата сопровождается активностью одних квантов как смыслопорождающих, смыслоопределяющих текстовых единиц и нейтрализацией, функциональной «редукцией» других. Важнейшим свойством кванта, как пишет В. И. Заика (2006), является релевантность, т. е. его способность обеспечивать представление целого.

Текст как автономная самоорганизующаяся система, обладающая свойством самоинтерпретируемости, задает импульс, несет энергетику, направляет и регулирует процессы его интерпретации и самоинтерпретации. Континуально-дискретная природа текста обусловливает следующую закономерность его рецептивного функционирования: в разных коммуникативно-прагматических условиях релевантность квантов и релевантность одного и того же кванта интерпретации проявляется в различной степени, что определяет вариативность интерпретирующего результата. Иными словами, потенциальная множественность смыслов текста субстанциального, реализуемая в процессе его рецептивного функционирования, обеспечивается в значительной мере фактором самого текста как взаимодействия квантов интерпретации, выполняющих смыслопорождающую функцию и характеризующихся свойством разной степени релевантности.

Для доказательства этого положения был проведен лингвистический эксперимент, представляющий собой заполнение испытуемым пропуска в тестовой фразе (клоуз-тесте). При постановке эксперимента были выдвинуты следующие гипотезы: 1) текст обладает «разрешающими» и «запрещающими» диктумно-модусными параметрами интерпретации его содержания; 2) спектр «разрешающих» диктумно-модусных параметров текста вариативен; 3) вариативность смыслового содержания интерпретирующего текста обусловливается разной степенью релевантности квантов интерпретируемого текста, помещаемого в разные коммуникативно-прагматические позиции.

В качестве материала при проведении эксперимента использовался следующий текст рекламного объявления:

Осенний обвал цен!!!

Абонентское обслуживание компьютеров!

Стоимость обслуживания от 500 руб. за компьютер

с неограниченным количеством вызовов.

Преимущества:

Вашими компьютерами будет заниматься _____________________ .

Это позволит экономить время на предотвращение и устранение проблем и неисправностей, так как он будет в курсе состояния вашей компьютерной техники.

Не нужно терять драгоценное время в поисках мастера.

Испытуемым (60 человек) предлагалось прочитать объявление и заполнить пропуск.

Как показывают результаты, все ответы представляют собой заполнение позиции субъекта в пропозициональной структуре тестовой фразы. Т. е. «разрешающие» и «запрещающие» параметры текста проявляются прежде всего на уровне его пропозициональной организации как наиболее «жестком», детерминированном как законами формальной логики, так и влиянием ментально-текстовых единиц (квантов интерпретации). Так, «запрещается» любая позиция, кроме субъекта; даже юмористически-игровое реагирование - супер-пупер мегаобалденный мастер дядя Вася - подчиняется этому запрету.

Дальнейшая характеристика элементов, заполняющих тестовую фразу, осуществляется в «разрешающем» спектре текста, и эти элементы представляют собой поле вариативности, причем вариативность имеет отношение как к диктумной составляющей текста, так и к модусной.

Варьирование диктумной составляющей текста осуществляется в следующем диапазоне: а) репрезентации субъекта: лицо (квалифицированный сервисный работник с большим опытом работы; мастер с большой буквы; высококвалифицированный программист; ваш личный всегда доступный для вас мастер; оператор вашей сотовой связи) - не-лицо (специально созданная программа; система обслуживания и устранения неисправностей; наш сервисный центр); б) характеристики лица как представителя одного из множества: по признаку «хороший - плохой» (наши лучшие профессионалы; группа наших умельцев), по признаку «один - много» (один и тот же специалист; профессионал, который будет постоянно приезжать по вашему вызову), по признаку «свой - чужой» (наш мастер; оператор вашей сотовой связи) с актуализацией и вербализацией первых элементов парадигмы; в) номинации не-лица как противопоставления учреждения (наш сервисный центр) инструменту (машина нового поколения, которая находит и устраняет неполадки в вашей системе).

Вариативность в пределах каждой группы ответов осуществляется на лексическом уровне и обусловлена богатством и разнообразием лексических ресурсов, т. е. языковым потенциалом, и носит селективный характер - выбор одного из множества подобных.

Смысловая множественность текста в «разрешающем» спектре обусловливается проявлением разной степени релевантности / нейтрализации квантов интерпретации. Проиллюстрируем это положение интерпретирующими текстами 1-й и 2-й групп.

Ответы 1 группы (высококлассные специалисты; опытный и обаятельный молодой человек, способный устранить любую неполадку; команда профессионалов, специально обученные на психологических тренингах программисты и т. д.) детерминированы квантом интерпретации «преимущество», определяющим смысловое развитие текста в направлении «превосходство в сравнении с кем-, чем-либо другим», т. е. «сотрудники нашей фирмы более квалифицированные и более подготовленные для общения с клиентами в сравнении с сотрудниками других фирм». Ответ-реакция представляет собой имя лица и содержит положительную оценку качества исполняемой функции. Влияние этого кванта интерпретации (75%) определяется препозицией элемента текста, что соответствует общим закономерностям восприятия текста: линейный характер, движение от предшествующего элемента к последующему, интерпретация целого через интерпретацию частей.

Ответы 2 группы (ваш личный всегда доступный для вас мастер; один и тот же специалист; персональный специалист; ваш личный мастер с высоким уровнем квалификации; профессионал, который будет постоянно приезжать по вашему вызову) детерминированы квантом интерпретации «экономить время», определяющим смысловое развитие текста в направлении «постоянный сотрудник предотвращает появление проблем». Влияние этого кванта (10%) определяется характером лексико-синтаксической организации высказывания - носителя кванта: анафорический элемент это, отсылающий к предтексту; синонимический повтор (проблемы - неисправности); структура предложения, актуализирующего зависимость экономии времени (первая предикативная часть) от постоянного мониторинга сотрудником фирмы состояния компьютерной техники (вторая предикативная часть). Степень влияния этого кванта интерпретации объясняется его постпозицией относительно тестовой фразы, поскольку такая позиция предполагает направление движения восприятия текста от последующего к предшествующему, а точнее, от понимания и интерпретации целого к осмыслению частей. Такая модель интерпретационной речевой деятельности отражает более высокий (в сравнении с моделью «от частей к целому») уровень рецептивного и интерпретационно-порождающего процесса.

Как видим, релевантность квантов интерпретации в системе текста неодинакова. Характер и направление смыслопорождения квантов определяется, как правило, в соответствии с общим принципом интерпретационно-порождающей речевой деятельности: от предшествующего к последующему и от частей к целому. Противоположное направление детерминации квантов носит менее регулярный, но не менее (а в некоторых случаях более) значимый смыслодеривационный характер. При этом повышение степени релевантности одних квантов в определенных коммуникативно-прагматических условиях естественным образом снижает степень релевантности других. Изменение условий функционирования текста изменяет релевантность квантов, а следовательно, влияет на смысловое развитие текста в целом. Множественный смысловой потенциал текста как континуально-дискретной синергетической системы реализуется вариативностью его рецептивного функционирования, детерминированного смыслопорождающим потенциалом квантов интерпретации.

Второй раздел посвящен рассмотрению текста как вариативно-интерпретационному функционированию единиц разных уровней языковой системы и выявлению языковых источников, обеспечивающих реализацию смыслового потенциала текста. Системно-функциональная модель описания феномена множественности интерпретации, т. е. обращение к тексту как речевому воплощению языковой системы, предполагает последовательное представление составляющих текст языковых единиц в аспекте их семантики, синтактики и прагматики (Ч. У. Моррис) с целью исследования вариативной реализации смыслового потенциала текста.

Семантический аспект описания языковых единиц разных уровней (лексического, морфологического, синтаксического) предполагает экспликацию значений этих единиц как элементов языковой системы в их речевой (текстовой) репрезентации.

Синтактический аспект описания языковых единиц предполагает выявление значений, обусловленных взаимодействием - согласованием - единиц в процессе их функционирования в тексте, рассматриваемом в контексте - текстовом, жанровом, ситуативном, событийном и т. д. Вариативность реализации значений составляющих текст единиц и смысла текста в целом определяется условиями контекста.

Прагматический аспект описания языковых единиц предполагает выявление значений, обусловленных влиянием сложившихся в обществе конвенций, традицией употребления этих единиц и коммуникативной ситуацией, влияющей на актуализацию одних и нейтрализацию прочих смысловых компонентов.

Каждый из названных аспектов описания позволяет эксплицировать соответственно языковые значения, определяемые внутрисистемными отношениями единиц, речевые, определяемые влиянием значений составляющих текст единиц и условиями речевого контекста, и конвенциальные, определяемые сложившимися в системе отношениями на данном этапе ее функционирования в данном языковом коллективе. Потенциал смысловой множественности текста и вариативность реализации его значений, а также значений составляющих текст единиц обусловливается аппликацией этих типов значений единиц всех уровней языка - лексическом, морфологическом, синтаксическом. Последовательному рассмотрению этих типов значений языковых единиц, экспериментальной экспликации смысловых версий текста и систематизации языковых источников их множественности и вариативности посвящен этот раздел диссертации. В качестве исходного материала для эксперимента используются тексты «Раскапывайте погребенных», «Воскресная школа», «Наши кириешки», «Оключим электричество», «Изготовление евроокон».

В третьем разделе исследуются коммуникативно-прагматические источники, обеспечивающие смысловую вариативность текста. В работе последовательно рассматриваются слово как репрезентант концепта и носитель прагматического значения, грамматическая форма слова как носитель прагматического значения и высказывание как носитель буквального и конвенциального значений. Данный аспект анализа функционирования текста осуществляется на основе результатов лингвистического эксперимента с серией текстов «Надежная техника» и «Свежие цветы».

Четвертый раздел посвящен рассмотрению текста как феномена, характеризующегося свойством диалектического единства имплицитности и избыточности. На экспериментальном материале с текстом «Газпромбанк выплачивает дивиденды» доказывается, что и имплицитность, и избыточность текста - это понятия относительные: каждый текст в определенной мере имплицитен и избыточен. Причем как имплицитность, так и избыточность текста детерминируют реализацию его смыслового потенциала.

Текст, с одной стороны, представляет собой прагматическую систему, которая нацелена на отбор минимума средств для достижения максимума эффекта воздействия. Принцип экономии речевых усилий определяет наличие в структуре языковых единиц как эксплицитных (выраженных, вербализованных) смысловых компонентов, так и имплицитных (скрытых, существующих в латентном состоянии). Имплицитные компоненты текста могут выводиться, домысливаться интерпретатором или проявляться в процессе функционирования языковых единиц. Важной особенностью имплицитной информации является ее вариативно-интерпретационный потенциал.

Имплицитные компоненты интерпретируемого текста, в частности, семантическая и прагматическая презумпции и импликация (следствие), влияющие на развитие интерпретационного процесса и определяющие множественность смыслового результата, имеют коммуникативные факторы и текстовые источники формирования имплицитной информации. К числу коммуникативных факторов относятся: а) постулат Количества, выражающийся формулой Твое высказывание не должно содержать больше информации, чем требуется, б) связанный с ним постулат Способа (Будь краток, избегай ненужного многословия) (Г. П. Грайс), в) способ семантизации текстовой формы как процедуры достраивания смысла. К числу системно-языковых факторов относятся: а) вариативность членимости текста на составные элементы, б) вариативность комбинаторики этих элементов, в) специфика семантической структуры слова как единицы языка и выполняемых им функций, т. е. денотативные, коннотативные и ассоциативные компоненты семантической структуры слова, г) функциональная специфика слова, т. е. его смыслопорождающая способность.

Таким образом, принцип экономии речевых усилий, лежащий в основе организации языковой системы и определяющий ее функционирование, детерминирует вариативность интерпретации текста.

Как было показано выше, любое высказывание, помимо вербализованной, содержит скрытую информацию, наличие которой, а также особенности ее экспликации детерминируют вариативность интерпретации текста. Вариативность интерпретации текста определяет также фактор «длины текста». С целью установления роли этого фактора была проведена серия лингвистических экспериментов с текстом «Техника из Германии», предполагающая подтверждение гипотезы, согласно которой оптимальность длины текста, необходимая и достаточная для его адекватного восприятия, определяется лишь конвенциально, т. е. в соответствии с принятыми в данном коммуникативном сообществе правилами (конвенциями) коммуникации, а следовательно, каждый текст в определенных условиях его функционирования является априори как имплицитным, так и избыточным. Причем и имплицитность, и избыточность как свойства текста детерминируют вариативность его интерпретационного функционирования. Антиномические свойства имплицитности и избыточноти текста обусловливаются влиянием двух противоположных тенденций: с одной стороны, тенденцией к адекватному, как можно более точному выражению мысли, которая проявляется в развертывании текста, увеличении его длины, а с другой - тенденцией к экономии речевых ресурсов, обнаруживающейся в свертывании текста.

Проявление действия первой из названных тенденций отражает позицию говорящего и обусловливается потенциальной способностью текста к развертыванию (Техника из Германии - Надежная техника из Германии - Надежная техника из Германии от лучших компаний-производителей Bosh, Liebherr - Надежная техника из Германии, которая облегчит ваш быт, от лучших компаний-производителей Bosh, Liebherr). Развертывание текста, т. е. увеличение его длины и усиление позиции эксплицитных компонентов, с одной стороны, ослабляет его имплицитность, тем самым уменьшается количество смысловых версий, природа которых имеет характер выводимых смыслов, а с другой стороны, каждый из вводимых компонентов является источником развития новых смысловых версий. Так, сопоставив смысловые версии текстов первого и четвертого этапов эксперимента, с одной стороны, отмечаем нейтрализацию ряда смысловых версий («Реклама машин, автомобилей, тракторов, оборудования», «Реклама медицинского оборудования», «Реклама технологии производства автомобилей», «Реклама образовательных услуг» и др.), а с другой стороны, развитие новых смысловых версий («Реклама хорошей бытовой техники от компаний, имеющих отличную репутацию», «Стремление рекламодателя (производителя) реализовать продукцию», «Содержание текста не соответствует истине» и др.). Т. е., чем более подробная информация содержится в тексте, тем больше потенциальных смысловых версий текста получают реализацию.

Имплицитность и избыточность текста - это понятия относительные. Каждый текст в определенной мере имплицитен и избыточен. Так, каждый из четырех текстов реализует смысловую версию «Текст неинформативен» и при этом каждый из текстов реализует смысловые версии, содержащие конкретную информацию - фрейм (реклама, субъект, объект, качество объекта).

В пятом разделе, посвященном обсуждению проблемы преодоления вариативности в процессе естественного функционирования текста, вводится понятие «интерпретационной нормы» и «интерпретационной аномалии».

Язык как коммуникативная семиотическая система, обслуживающая человеческое сообщество, выработал естественные механизмы и регуляторы, направленные на преодоление вариативности и конвенциализацию языковых единиц при их употреблении. Одним из регуляторов этих процессов является интерпретационная норма, под которой понимается стандарт восприятия содержания, одобряемый и поддерживаемый языковым коллективом, опираясь на который при режиме экономии речевых ресурсов осуществляется действие механизма смыслового согласования участников коммуникативного процесса, что имеет следствием успешность коммуникации. Критерием интерпретационной нормы следует считать: а) частотность интерпретации; б) одобрение обществом (языковым коллективом); в) закрепленность в традициях, конвенциях, договоренностях, в основном неписаных; г) использование в качестве модели (образца) в интерпретации разных текстов. Причем поскольку языковой коллектив каждого общества в социальном отношении неоднороден, то, очевидно, следует дифференцировать, с одной стороны, общенациональную интерпретационную норму (интерпретационный инвариант), а с другой - персонологическую, учитывающую профессиональную, территориальную, социальную, возрастную и другие виды дифференциации языкового коллектива (интерпретационный вариант).

Обсуждение проблемы интерпретационной нормы естественным образом ставит вопрос об «интерпретационной аномалии». Рассматривая этот вопрос с «нормоцентрических позиций», т. е. признавая коммуникативной нормой единственность интерпретации, конвенциональную интерпретацию текста, «интерпретационной аномалией» логично будет считать неединственность интерпретационного функционирования текста.

При обсуждении проблемы вариативности текста в процессе его интерпретационного функционирования с «нормоцентрических позиций» следует вести речь о действии двух противоположных тенденций:

тенденции к конвенциализации интерпретационного функционирования текста как проявления гармонии формы и значения текста и результат влияния интерпретационной нормы;

тенденции к реализации вариативно-интерпретационного потенциала текста как проявления асимметрии формы и значения языкового знака и как результат ? «интерпретационную аномалию».

Проявлением первой тенденции оказывается единственность интерпретационного функционирования текста, т. е. его конвенциональная, прагматически обусловленная интерпретация, следствием которой становится эстетическое удовлетворение от гармонического соответствия формы и значения текста.

Проявлением второй тенденции оказывается актуализация множественного смыслового потенциала текста, вариативность его интерпретационного функционирования, что имеет следствием «интерпретационную аномалию» как реализацию игрового потенциала языковых единиц - в случае специальной, намеренной интенциональности субъекта - и феномен коммуникативной неудачи - в случае ненамеренной интенциональности субъекта.

ТРЕТЬЯ ГЛАВА «Функционально-деятельностная модель вариативной интерпретации текста», состоящая из трех разделов, посвящена исследованию субъективных (персонологических) факторов, одним из которых является интерпретационная деятельность субъекта.

В первом разделе разрабатывается модель интерпретационного процесса, рассматриваемого как деятельность языковой личности. Интерпретационная деятельность субъекта - это такой вид языковой деятельности, которая, с одной стороны, носит самостоятельный и в определенном смысле независимый от деятельности автора характер, обусловленный наличием собственной интенциональности и прагматических установок, а с другой - этот вид языковой деятельности отражает вариативное многообразие типов языковой способности языковой личности и вариативность используемых ею интерпретационных стратегий.

Интерпретация (от лат. interpretation - истолкование, разъяснение [Философский энциклопедический словарь 1989]) представляет собой «когнитивный процесс и одновременно результат в установлении смысла речевых и/или неречевых действий». Интерпретация как процесс представляет собой когнитивную (ментально-языковую) деятельность, сущность которой заключается в «смыслосчитывании» [Философский энциклопедический словарь 1989], или распредмечивании, т. е. процессе, при котором содержание (смысл) языкового выражения (предмета) становится достоянием субъекта-интерпретатора, и смыслопостроении, или опредмечивании, т. е. процессе, при котором содержание (воспринимаемый смысл) получает языковое воплощение. Исследователи называют три основных коммуникативных модели: информационно-кодовую, инференционную и интеракционную (В. В. Дементьев).

Информационно-кодовую и инференционную модели коммуникации, находящиеся в отношениях дополнения и пересечения, объединяет такое представление о механизме общения, в соответствии с которым главенствующая роль отводится говорящему. В интеракционной модели общение понимается не как одностороннее воздействие говорящего на слушающего, а как коммуникативное взаимодействие двух субъектов. В основе развиваемой нами концепции лежит интеракционная модель коммуникации в ее «адресатоцентричном» варианте, в соответствии с которой описывается процесс функционирования текста в «пространстве адресата».