Переводы романа Джозефа Хеллера "Сatch-22". Сравнительный анализ с точки зрения отражения темы религии

Размещено на http://www.allbest.ru/

Переводы романа Джозефа Хеллера "Сatch-22". Сравнительный анализ с точки зрения отражения темы религии

Померанцева Татьяна Павловна

Аннотации

Переводы, выполненные в разное время, сравниваются с точки зрения полноты и адекватности передачи смысловых элементов религиозного характера. По результатам сравнения фрагментов текста переводов и оригинала сделан вывод о том, что более поздний вариант перевода с этой точки зрения ближе к оригиналу вследствие ослабления цензурных ограничений.

Ключевые слова: перевод художественного произведения, тема религии, точность перевода.

TRANSLATIONS OF JOSEPH HELLER'S NOVEL "CATCH-22". СOMPARATIVE ANALYSIS IN TERMS OF THE REFLECTION THE THEME OF RELIGION

Pomerantseva Tatiana Pavlovna

Municipal state-owned educational institution "Boarding School № 2", Nizhny Novgorod

Abstract: The translations made at different times are compared in terms of completeness and adequacy of transmitting the semantic elements of a religious nature. As a result of comparing the pieces of the text of the translations and the original was concluded that a later translation from this point of view is closer to the original due to the weakening of censorship.

Keywords: translation of literary works, theme of religion, accuracy of the translation

Написанный в 1961 году роман американского писателя Джозефа Хеллера "Catch-22" стал классикой антивоенной литературы наряду с произведениями Хемингуэя, Ремарка и Воннегута. Само выражение "catch-22" вошло в американскую фразеологию, обозначая парадоксальную ситуацию, представляющую собой замкнутые друг на друге, взаимоисключающие варианты решения проблемы. Критика бюрократической системы в произведении могла бы стать существенным препятствием для своевременного знакомства с ним русскоязычного читателя. Однако уже в 1968 году роман был переведён на русский язык и стал доступен гражданам СССР. Переводчики издательства "Военгиз" М. Виленский и В. Титов назвали свой перевод "Уловка-22". Во фразеологию русского языка данное выражение не так глубоко внедрилось, как во фразеологию английского языка, но использование его для названия цикла телевизионных передач о кинематографе И. Дыховичного и в песне группы "Сплин" "Тебе это снится" говорит о том, что и в русском языке выражение обретает черты культурологического концепта.

Перевод Виленского и Титова неоднократно критиковался. М. Лорие, переведшая на русский язык произведения У. Теккерея, Ч. Диккенса, Дж. Голсуорси, Т. Драйзера и многих других классиков англоязычной литературы, в статье "Уловки переводчиков" приводит многочисленные примеры недобросовестного, на её взгляд, отношения переводчиков к роману Хеллера. Она заявляет, что в переводе часты смысловые ошибки, и упрекает авторов перевода в стремлении "… во что бы то ни стало "оживить" текст (и без того достаточно живой), так сказать переплюнуть автора" [3, с.345].

Н. Тимко в работе "Основные проблемы лингвокультурной трансляции в процессе перевода" также характеризует перевод Виленского и Титова как неудачный, обуславливая неточности столкновением переводчиков с незнакомыми им явлениями иноязычной культуры.

Второй перевод романа выполнен А. Кистяковским в 1988 г. и носит название "Поправка-22". Переводчик Е. Витковский утверждает, что "перевод загубил роман Хеллера "Уловка-22?, но Андрей Кистяковский спас книгу, переведя его заново…" [1]

Одним из существенных недостатков перевода Виленского и Титова Лорие считает недостаточную точность в передаче фрагментов текста, связанных с вопросами религии и веры, утверждая, что религиозные убеждения автора перевода не должны влиять на качество перевода.

Однако в данном случае следует учесть религиозные убеждения не столько переводчиков, сколько читателей. В стране, где на протяжении десятилетий пропагандировался атеизм, трудно ожидать от читателя осведомленности в вопросах библейской мифологии, и существенный смысловой пласт мог выпасть из понимания читателей перевода.

С этой точки зрения логично было бы говорить не столько о своеволии, сколько о некоторой адаптации текста, которую переводчики демонстрируют, кроме того, используя русские пословицы для речевой характеристики персонажей. Например, "синяки и шишки" и "пироги и пышки" [6] в блокноте полковника Кэткарда (перевод Виленского и Титова) в варианте Кистяковского превращаются в "кости в горле" и "лакомые дары судьбы" [5], тогда как в оригинале Кэткард систематизирует "Black Eyes" и "Feathers in My Cap" [8], что, вероятно, навело авторов первого перевода на мысль об английской пословице: "Some get the buns and pies and some the bumps and black eyes", русский аналог которой: "Кому пироги и пышки, кому синяки и шишки".

Рассмотрим несколько примеров расхождений в переводах Виленского и Кистяковского. В данной работе сравним переводы с точки зрения адекватности передачи смысловых элементов религиозного характера, которые очень важны для понимания данного романа, пронизанного рассуждениями мировоззренческого характера. А. Зверев писал о романе: "Критики поспешили обвинить автора в том, что он беспрерывно меняет шутовской колпак на шапочку епископа и тем самым лишает себя исключительного права шута нести многозначительную чепуху" [2, с. 187].

Уже первая глава романа "The Texan" в оригинале и в переводе Кистяковского начинается со слов о капеллане. В переводе Виленского упоминание о нём появится намного позднее.

Таблица 1

В главе "Clevinger" расхождения в переводах наблюдаются в диалоге Клевинджера и главного героя романа Йоссариана. В разговор на библейскую тему Виленский и Титов, усиливая абсурдность, свойственную роману в целом, вводят имя индуистского божества Вишну, упоминания о котором в оригинале не было. В оригинале: "I'm a real, slam-bang, honest-to-goodness, three-fisted humdinger. I'm a bona fide supraman." [8] У Виленского и Титова: "Я - подлинный, громоподобный, чистейший душой многорукий Вишну. Я - верх человека." [6] У Кистяковского: "…величайший из величайших. Грозный, неистовый, самый-распросамый трехкулачный победимчель. Я сверхчеловерх." [5] Второй перевод в данном случае ближе к оригиналу. текст перевод диалог

Переводя слова о комплексе Иеговы, Виленский и Титов добавляют оценочно-пояснительную фразу "Ты думаешь, что миром правит зло…", которая относится скорее к пониманию сути данного комплекса переводчиками, чем к переводимому тексту, так как спор ведётся, по сути, о ценности человеческой жизни, и тут слова о комплексе Иеговы подразумевают скорее, что человек (в данном случае главный герой романа Йоссариан) приравнивается божеству. Кистяковский же, придерживаясь текста оригинала, не добавляет своих разъяснений:

Таблица 2

Однако фразу о том, что каждый человек - Нафанаил, Виленский и Титов переводят дословно, а у Кистяковского персонажи ограничиваются повторением имени. Упоминание о Нафанаиле можно встретить в Евангелии от Иоанна, в котором Иисус называет его "Израильтянин, в котором нет лукавства", само же имя переводится с иврита как "дар", "дарованный", "Дар Божий". Именование таким образом каждого человека возвращает нас к теме ценности каждой конкретной человеческой жизни.

Далее Виленский и Титов дословно переводят слова Хеллера "You think everybody is Jehovah." [8] - "Ты думаешь, что каждый человек - это Иегова." [6] Кистяковский же вносит в высказывание оценочную окраску: "А ты в каждом подозреваешь Иегову." [5] Он уходит от изначального смысла высказывания, подразумевающего, что каждый человек волен распоряжаться миром. Смысл высказывания трансформируется. В варианте Кистяковского каждый человек норовит распорядиться жизнью Йоссариана. В контекст диалога эта мысль вписывается, так как Йоссариан, находясь на службе в действующей армии, высказывает возмущение тем, что его хотят убить, но не в данной фразе.

В главе "Chief White Halfoat" доктор Дейника рассказывает длинную историю о молодожёнах и Святом Антонии, которая в переводе Виленского и Кистяковского отсутствует, а в переводе Виленского теряет мистическую окраску и сводится к фривольному анекдоту.

В переводе эпизода главы "Corporal Whitcomb", в котором Хеллером упоминается 23 псалом, Виленский и Титов более точны, чем Кистяковский, воспользовавшийся возможностью упомянуть число 22 - лейтмотив произведения в целом, но в данном отрывке не упоминавшееся.

В переводе главы "Lieutenant Scheisskopf" Кистяковский переводит слова "…for God was on his side, he had beentold…"[8] следующим образом: "…ведь бог, как ему говорили, был на его стороне…"[5], а Виленский и Титов их пропускают. Это выглядит, как излишняя перестраховка от упоминания положительных черт в божестве, так как в романе с иронией говорится об "американо-ориентированном" боге.

В главе "The Chaplain" перевод Виленского и Титова более точен, а вариант Кистяковского в стремлении расцветить выражение теряет афористичность и передает смысл исходного текста приблизительно.

Таблица 3

В другом отрывке этой же главы рассказывается о мировоззренческих метаниях капеллана. В оригинале задаётся вопрос, известный из истории средневековой схоластики: "How many angels could dance on the head of a pin…"[8] В переводе Виленского и Титова он сформулирован менее конкретно, но, возможно, более доступно для читателя, с историей богословия незнакомого, и более абсурдно, как в случае с Вишну в главе "Clevinger": "Сколько ангелов или чертей могут усесться на острие булавки?" [6]. Кистяковский же этот вопрос переводит более точно, но добавляет к формулировке эмоционально окрашенное уточнение: "Сколько - действительно сколько - ангелов могло уместиться на острие иглы…" [5]

Вопрос о Каиновой печати Виленский и Титов, видимо, из того же стремления не утруждать богословскими вопросами читателя, в них не ориентирующегося, пропускают, тогда как Кистяковский переводит.

Метания капеллана у Хеллера подытожены афористичной фразой: "He was never without misery, and never without hope" [8]. Виленский и Титов переводят её так же лаконично: "Он страдал постоянно, он надеялся всегда" [6]. Перевод Кистяковского более многословен: "Он постоянно раздваивался, ибо не мог преодолеть отчаяния и расстаться с надеждой" [5].

Следующий пример из этой же главы: "There were no miracles; prayers went unanswered…"[8] Виленский и Титов, игнорируя форму прошедшего времени глаголов, переводят её как Present Simple, в результате высказывание превращается в обобщение: "Чудес на свете нет. Молитвы остаются без ответа…" [6] Кистяковский сохраняет прошедшее время глаголов, но привносит в отрывок за счёт употребления отсутствовавшего в тексте оригинала наречия "давным-давно" сказочный мотив: "Настоящих чудес давным-давно не случалось, молитвы оставались без ответа…" [5]

В главе 39 The Eternal City прогулка главного героя романа Йоссариана описывается следующими словами: "The night was filled with horrors, and he thought he knew how Christ must have felt as he walked through the world, like a psychiatrist through a ward full of nuts, like a victim through a prison full of thieves"[8]. Перевод Виленского и Титова демонстрирует большую точность: "Ночь была полна ужасов. Ему подумалось, что он понял ощущения Христа, когда тот шел по миру, как психиатр проходит через палату, набитую безумцами, как обворованный - через тюремную камеру, набитую ворами". [6] Перевод же Кистяковского полон эмоционально окрашенных эпитетов и развернутых описаний того, что в оригинале описано несколькими словами: "Слякотная ночь полнилась нескончаемым ужасом, и Йоссариан подумал, что может себе представить, с каким чувством ходил по земле Христос, ощущая горестное отчаяние психиатра среди буйнопомешанных или тоскливое смятение человека, который предожидает кровавое злодеяние, уготованное ему людьми, а его водят по тюрьме для особо жестоких злодеев" [5].

Известно множество случаев, когда произведение иностранной литературы переведено на русский язык в нескольких существенно отличающихся друг от друга вариантах. Например, наиболее известные переводы "Алисы в стране чудес" Л. Кэрролла - Н. Демуровой, В.мНабокова и Б.мЗаходера - очень различаются между собой по стилю. Среди поклонников романа Дж. Уиндема "День триффидов" бытует мнение, что С.мБережков (псевдоним А.мСтругацкого), переводя роман, переписал его на свой лад.

Однако художественное произведение имеет право на художественный перевод, и от наличия нескольких различных вариантов перевода одного произведения читатель только выигрывает.

Переводчик и литературовед Шимон Маркиш в статье "О переводе" рассказ о переводческой работе Виленского завершает словами: "… переводческая инициатива <…> способна в нынешних условиях опрокидывать многие идеологические барьеры; купюры в переводах - гораздо чаще дело переводчика, чем цензуры, Виленский, бесспорно, обкорнал Хеллера заранее, прежде чем показать его бдительным и сверхпуритански стыдливым редакторам из Воениздата." [7]

С этой точки зрения одной из главных заслуг Виленского и Титова является сам факт перевода на русский язык и публикации в 1960-ые годы романа, содержащего в себе протест против подавляющей личность системы. Переводчики сумели привести роман в ту форму, которую цензура сочла приемлемой. Кроме того, они сделали эту форму доступной массовому читателю, но назвать перевод полностью идентичным оригиналу нельзя. Читается он легче и веселее, чем более патетичный вариант Кистяковского. В связи с этим его иногда упрекают в "бойкости", однако, как показывают рассмотренные примеры из текста, перевод Кистяковского, пользующийся большим признанием, в "украшении" исходного текста не менее грешен.

Перевод Кистяковского выигрывает за счёт того, что "говорящие" имена собственные переведены на русский язык, а не транслитерированы, как у Виленского и Титова, но в переводе выражения, ставшего названием и лейтмотивом книги, первый вариант более точен. Однако Кистяковский в некоторых эпизодах изменяет стилистическую и эмоциональную окраску текста. Кроме того, Виленский и Титов русифицируют и рифмуют присказки, повторяемые некоторыми персонажами. Таким образом, оба перевода обладают как достоинствами, так и недостатками в сравнении друг с другом.

С точки зрения передачи элементов религиозного характера перевод Кистяковского более корректен, чем вариант Виленского и Титова. Перевод 1988 года менее скован идеологическими барьерами, нежели перевод 1968 года. Но и в нём наблюдаются неточности фактологического и стилистического характера.

Библиографический список

1. Евгений Витковский: "Точность в переводе невозможна" // Русский Журнал - ежедневное сетевое издание о культуре, политике, обществе. - 2001. - 21 мая. [Электронный ресурс]. URL: http://old.russ.ru/krug/20010521.html

2. Зверев А. "Маленький человек" и безумный мир // Иностранная литература. - 1968. - № 1. - С. 181-188.

3. Лорие М. Уловки переводчиков // Мастерство перевода. - М.: Советский писатель, 1970. - С. 334-358.

4. Тимко Н.В. Основные проблемы лингвокультурной трансляции в процессе перевода (на материале переводов английских, немецких и русских художественных текстов): Автореф. дис. канд. фил. наук. - М. - 2001.

5. Хеллер Джозеф. Поправка-22. - АСТ, Фолио, 1998. - 528 С.

6. Хеллер Джозеф. Уловка-22. - М.: Военное издательство Министерства обороны СССР, 1967 . - 488 с.

7. Шимон Маркиш. О переводе // Иерусалимский журнал. - 2004. - № 18 [Электронный ресурс]. URL: http://www.antho.net/jr/18/markish.html

8. Heller Joseph . Catch-22. [Электронный ресурс]. URL: http://www.ibooksonline.com/19/OEBPS/part1.html

Размещено на Allbest.ru