Астрономическое время в русской языковой картине мира (к вопросу о когнитивных механизмах образной концептуализации)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Астрономическое время в русской языковой картине мира (к вопросу о когнитивных механизмах образной концептуализации)

Н.А. Илюхина

Аннотация

Образные средства отражения астрономического времени рассматриваются как способ концептуализации знаний об этой сфере действительности в русской языковой картине мира.

Ключевые слова: когнитивная метафора, метонимия, языковая картина мира.

Summary

Imaginative means of reflection of astronomical time are considered as a way of conception of knowledge about this sphere of reality in Russian language view of the world.

Key words: cognitive metaphor, metonymy, language view of the world.

Метафора, функционирующая в речи в виде стёртых и живых, индивидуально-авторских образных выражений, является не только образным средством, но и одним из базовых способов концептуализации действительности (Дж. Лакофф, Н.Д. Арутюнова, Е.С. Кубрякова и мн. др.), в котором ярко проявляется взаимосвязь языка и сознания, относящаяся к сфере фундаментальных вопросов языкознания.

Дж. Лакофф на примере эмоции гнева показал роль метонимического механизма в порождении метафоры, концептуализирующей эту эмоцию. В ряде наших работ описан механизм образования когнитивной метафоры, концептуализирующей сферу эмоций, сферу интеллекта, сферу социальных отношений. Как показали эти исследования, сам механизм образной концептуализации, а также основной состав метафорических образов как средств концептуализации конкретной сферы действительности в сознании и языке предопределён важнейшей особенностью восприятия действительности, присущей человеческому сознанию - способностью воспринимать и осмыслять ситуацию в целом, тот или иной фрагмент действительности вместе с другими, смежными с ним.

В данном случае это особенно важно для осмысления (концептуализации) абстрактного феномена времени, которое воспринимается сознанием вместе с чувственно воспринимаемыми фрагментами действительности, служащими показателем конкретного периода времени и динамики времени в целом.

Задача статьи - продемонстрировать, что представления об этих чувственно воспринимаемых реалиях, тесно связанных в сознании человека с временем по смежности, обычно и становятся основой метафор, концептуализирующих время. Такая логика действует, в частности, при концептуализации сферы астрономического времени (суточного и годового: утро, полдень, вечер, день, ночь; весна, лето, осень, зима, сентябрь и под.), которая избрана предметом рассмотрения в данной статье.

Осмысление течения времени в связи с чувственно воспринимаемыми изменениями в окружающей среде регулярно фиксируется в рамках одного контекста: Солнце шло уже книзу, надо было торопиться (Зайцев) - о вечере; Было утро. Солнце медленно вышло к миру и сквозь бедные облака одело землю в светло-перловые облачения (Зайцев); Третий день стояла мерзкая погода. Это была вторая осень войны (Пастернак); Поздняя осень, грачи улетели... (Некрасов).

В сознании носителей языка (и в структуре одноимённых концептов) день, вечер, осень, весна и подобные феномены представлены не только как отрезки (периоды) времени, но и как их содержательное «наполнение» знанием о динамически меняющемся состоянии действительности, воспринимаемого человеческим сознанием.

Так, осень осмысляется как стадия развития растений в годовом цикле (увядание, листопад), как астрономический феномен (соотношение движущихся планет, которое проецируется на воспринимаемую человеком действительность в виде похолодания или потепления, характера осадков, т.е. метеорологически, а также в виде долготы светлого и тёмного времени суток), как комплекс эмоционально-физиологических ощущений человека. Собственно движение времени, безотносительно к этим ярким признакам, сознанием, как известно, не воспринимается.

Вечер - это астрономический феномен, связанный с заходом солнца и соответственно с уменьшением интенсивности освещения, тепла (т.е. одновременно метеорологический феномен), это цикл в жизнедеятельности человека (окончание рабочего дня, подготовка ко сну).

Представления об этих признаках-состояниях с растительных, животных, астрономических и метеорологических сущностей переносятся на время их возникновения и протекания. И название периода времени (осень, весна, утро, вечер и т.д.) воспринимается и осмысляется как обобщённое обозначение всей совокупности динамических признаков, регулярно совпадающих с этим промежутком времени. Вспомним пушкинский гимн осени, в котором это время года прямо отождествляется с состоянием растительного мира и фактически оценивается именно последнее: Осенняя пора! Очей очарованье! Приятна мне твоя прощальная краса - Люблю я пышное природы увяданье, В багрец и в золото одетые леса... (Пушкин).

Обратим внимание на то, что отождествление времени (времени года, времени суток) и состояния действительности в это время осуществляется на основе смежности между ними, т.е. метонимически.

На фоне приведённых выше пушкинских строк, в которых осень и состояние растительности отождествлены, обратим внимание на примеры их раздельного обозначения, на констатацию причинно-следственной обусловленности природных изменений временем года: Осень, - сказала она с металлической медитацией. - В парках и скверах красиво из-за того, что деревья пожелтели или покраснели (Мартынов); Осенью листья на деревьях желтеют или краснеют; Сейчас осень, поэтому листья желтеют, становится холоднее, дни становятся короче и т.д.

Самым простым и в большинстве случаев практически незаметным для сознания носителя языка проявлением процесса переноса по смежности с реалий растительного, животного мира и человека, астрономических и метеорологических на время является перенос определений. Проиллюстрируем сказанное:

1) перенос цвета неба на время суток: Так было и в тот вечер апрельский, алый и нежный; чуть вились комары, березки стояли в зеленом дыму... (Б. Зайцев); Была ясная осенняя ночь с морозом (Пастернак); Краснел май, пролетая в огненных зорях, росах; кукушки медово куковали, точно окуковывали молодую жизнь. Солнце вставало пламенным и пахучим, глубокими ароматами дымились луга под ним и скаты, розовели, окровавившись «зарей», медвяно-липкой пурпурной травкой (Зайцев): в последнем предложении обнажена логика переноса признака с солнца (пламенного) на зори (огненные) и май (краснел);

2) перенос признака погоды (состояния воздуха, освещённости, температурного состояния) на время суток: ...был уже последний серый день октября... (Дудинцев); ...если ночь выпадала лунная, голубело и там, в тихо сверкающем снеге... (Зайцев); Утро было осеннее, ясное, сухое, морозное (Достоевский); Был сухой морозный день начала ноября... (Пастернак); Раз осенью, в такой же дождливый вечер, Женя стоял с Настасьей у окошка (Зайцев); Есть в осени первоначальной Короткая, но дивная пора - Весь день стоит как бы хрустальный, И лучезарны вечера... (Тютчев); День выдался очень удачный для торжества, - один из тех ярких, прозрачных дней ранней осени... (Куприн); Вечер был такой тёмный, сырой (Достоевский).

Перенос признака на время суток обеспечивает эффект комплексного зрительного и осязательного восприятия природы в это время суток.

Аналогично выглядит картина переносов признака с чувственно воспринимаемых реалий на время года (погода время, в течение которого стоит такая погода); прохладный август; дождливый октябрь; морозная зима; жаркое лето; За весной, красой природы, Лето знойное пройдёт... (Пушкин); Потом сухой июль; месяц белого жара... (Зайцев); Вспоминается мне ранняя погожая осень (Бунин); Пасмурная осень тянулась долго. Солнечных дней выпадало немного, и в комнате было тускло (Коваль);

3) перенос признака «состояние растительности» (цвет, урожайность и т.п.) на время суток или время года: ...в зелёный вечер под окном На рукаве своём повешусь (Есенин); Осенью, если был урожайный год, сил в народе оставалось много... (Платонов); Вот она, плодоносная осень! (Ахматова): плодоносная нива, сад, деревья плодоносная осень.

В следующем фрагменте словосочетание белый, мохнатый декабрь отражает восприятие времени сквозь призму снега и мохнатых от снега деревьев: молодые Турбины не заметили, как в крепком морозе наступил белый, мохнатый декабрь (Булгаков).

В одном ряду с переносом определения (нередко - наряду с ним в одном контексте) выступает метафорическая концептуализация времён года с актуализацией тех же самых аспектов состояния окружающей действительности - цвета солнца, температурного состояния в этот период времени, связанного с интенсивностью солнца, а также с ветром, дождём, ручьями, половодьем и др.): Сентябрь холодный бушевал, С деревьев ржавый лист валился (Тютчев); Прошла еще одна осень и долгая зима, ещё одна весна отшумела. (Белов); Колосилась рожь, догорал красный май; июнь жёг сочным пламенем, вспаивал луга поёмные, куда выезжали всей деревней повозками на несколько дней; там жили, как цыгане, косили и везли все сразу (Зайцев). астрономический время концептуализация действительность

Итак, в основе метафор в приведённых примерах лежат чувственные представления о состоянии окружающей среды в этот период времени, т.е. метафорический образ формируется в результате переноса этих представлений по смежности. Именно поэтому большинство переносов, особенно переносы определений, оказываются незаметными для говорящего и слушающего, воспринимаются в контексте названий временных периодов как естественные (дождливая осень, жаркий июль, сухой август и мн. др.). Перенос слов на основе смежности не порождает нового значения и потому оказывается не замеченным сознанием носителя языка.

В этом ряду особо отметим «антропные» определения, приписывающие времени года или времени суток ощущения, настроения, состояния, которые испытывает человек в это время, в том числе под воздействием окружающей природы: Незаметно наступил тот кроткий, предвечерний час, когда золотее все, умиреннее и в зеркальной глубине светлого неба как бы чуешь правду чистую и бесконечную (Зайцев); А я люблю российскую осень. Что-то необыкновенно грустное, приветливое и красивое (Чехов); Люблю немую грусть осенних бледных дней... (Аг- нивцев); Слава тебе, поднебесный Радостный краткий покой! Солнечный блеск твой чудесный С нашей играет рекой, С рощей играет багряной, С россыпью ягод в сенях, Словно бы праздник нагрянул На златогривых конях! Радуюсь громкому лаю, Листьям, корове, грачу, И ничего не желаю, И ничего не хочу! И никому не известно, то, что, с зимой говоря, В бездне таится небесной Ветер и грусть октября... (Рубцов). В некоторых случаях в одном примере на базе переноса по смежности с человека на осень и природу рождается метафора, фиксирующая контаминацию этих сущностей: ...туда же прихожу и в мрачные дни осени горевать вместе с природою (Карамзин).

Фактор, влияющий на эмоциональное состояние человека (в данном случае осень как состояние природы), подаётся как «испытывающий» это состояние: при этом сочетание грустная осень имеет в восприятии слушающего диффузную семантику: значения «время, вызывающее у человека это состояние», «время, совпадающее с переживанием человеком состояния грусти» и «время, само «переживающее» это состояние», не разграничены, а выражение осень грустит воспринимается уже однозначно как метафора.

При этом регулярный перенос на основе смежности происходит в обоих направлениях:

1) признаки конкретно-чувственных сущностей переносятся на отрезок времени - например, на осень как время года и как обобщающее именование состояния природы и человека в это время года: золотые листья (деревья) ^ золотая осень; холодная погода ^ холодная осень, холодный день, холодный вечер; жаркая погода ^ жаркий полдень; знойное солнце ^ знойное лето, знойный июль; дождливая погода ^ дождливый день, дождливая осень; пасмурная погода ^ пасмурный день и под.;

2) адъективные дериваты названий периодов времени (утренний, ночной, осенний, апрельский) определяют конкретно-чувственные и абстрактные сущности и указывают на их те или иные динамические признаки, характерные для данного периода времени: вечернее солнце, полуденное солнце, весеннее солнце, зимнее солнце, ночная тишина, осенние листья, осенняя погода, весенний ветер, летний зной, осенняя грусть, весеннее настроение, осеннее настроение и под.

Подчеркнём, что именно перенос определения оказывается незамеченным - в отличие от других способов воплощения смежного со временем представления, прежде всего глагола и существительного, и в силу регулярности переноса таких определений на период времени воспринимается как обычное (непереносное) словоупотребление.

Если учесть, что осень в сознании представлена как растительный, астрономический и метеорологический феномен, вбирает в себя знания об этих реалиях, получается, что большинство эпитетов и других образных средств характеризуют, по существу, не осень как временной период (ему они лишь приписываются), а состояние природы (растения, погоду и др.), будучи обобщающим обозначением этапа в цикле развития этих сущностей. Представление об осени как времени года и представления о состоянии природы в это время года объединяются отношениями смежности. Следовательно, слово осень определяется признаками этих смежных реалий (рыжая осень, холодная осень) по метонимической логике, а его дериваты (типа осенний, октябрьский) по той же логике выступают определением для них (осенняя погода, осенние листья).

Связь по смежности между периодом времени и состоянием природы в этот период времени обладает устойчивостью и потому легко выражается - как в одной из своих форм - в фитоморфных, зооморфных, антропоморфных, метеорологических метафорах, возникающих на основе отношений смежности.

Приведём фрагменты поэтических текстов, в которых содержатся примеры концептуализации времени посредством метафорических образов. Основой этих образов служат связанные с ними отношениями смежности представления об эмпирически воспринимаемых признаках состояния природы в этот время - в данном случае речь идёт об осени: Октябрь серебристо-ореховый (Пастернак); ...Под шелест осени седой (Блок); Как грустны сумрачные дни Беззвучной осени и хладной! Какой истомой безотрадной К нам в душу просятся они! (Фет); Уж осени холодною рукою Главы, берёз и лип обнажены, Она шумит в дубравах опустелых... (Пушкин); ...А осень, пахнущая пряно, Даст знак из тучи лить дождю (Шашенкова); Что ж ты, осень, наделала с нами? В красном золоте стынет земля (Заболоцкий); Осень златоглавая, осень шелестящая.... Ты прости, но незачем мне к тебе спешить, Потому что знаю я - ты не настоящая, А пожаров осени нам не потушить! (Прахов); Сентябрь на кончике травинки Повис слезинкою дождя (Прахов).

В этих фрагментах осени «приписываются» типичные для этого времени года признаки природных реалий и человека:

- цвет листвы деревьев, форма их кроны (октябрь серебристо-ореховый; красное золото; пожары осени; осень златоглавая);

- цвет неба в пасмурные дни (осень седая; сумрачные дни осени);

- типичные звуки или беззвучность в природе (шелест осени; осень шелестящая; беззвучная осень; она шумит в дубровах опустелых);

- запахи (прежде всего растительные - осень, пахнущая пряно);

- температурное состояние (осень хладная);

- дождь (сентябрь на кончике травинки Повис слезинкою дождя);

- типичное для человека эмоциональное состояние (Как грустны, дни осени; Какой истомой безотрадной К нам в душу просятся они!).

Ряд образов, концептуализирующих суточное и годовое время, мотивированы в своём генезисе представлениями о солнце как главном показателе динамики суточного времени и одного из основных показателей динамики годового цикла. Подчеркнём ещё раз, что солнце связано с суточным, а также годовым временем отношениями смежности. Приведём здесь ряд фактов, показывающих механизм переноса представления о солнце (движущемся по небу, встающем и заходящем; светящемся, сияющем, пылающем): День уходил; Сиял солнечный день; Догорал вечер; Пылал июльский полдень; В те июльские дни, что катились ни шатко, ни валко... (Городницкий) (вопрос о связи метафоры катящегося предмета в сфере концептуализации суточного и годового времени с солнцем рассматривается в статье Е. В. Резниковой [2]).

Есть контексты, которые буквально обнажают перенос представления о солнце на суточное время и рождение на этой основе метафоры огня: Усталое солнце уходило от мира, спокойно про- пылав свой полдень и утро, и угасающий день пленительно и ярко румянился (Гоголь): солнце пропылало ^ угасающий день.

В других контекстах прямая связь между суточным временем и солнцем выражается в возможности и естественности их взаимозамены: Она вернулась в Кременки на закате дня (Зайцев): закат солнца ^ закат дня; ...Проглянет день как будто поневоле и скроется за край окружных гор (Пушкин): проглянет солнце и скроется за край окружных гор проглянет день и скроется за край окружных гор. Подробнее об этом см. в нашей статье [1].

Аналогичные факты встречаем в сфере концептуализации времён года, см. перенос имён различных явлений, характерных для соответствующего времени года, на это время года, т.е. метонимической номинации времен года (примеры заимствованы из статьи Т.В.Сливы [3]): Падал снег, плыл рассвет, осень моросила... (Дербенёв): дождь моросил; Зима мягко и сыро лежала на крышах (Паустовский): снег лежал; Зима висит на хвойных лапах (Тарковский): снег висит; За осенью - стужа, за вёснами - лето (Светлов): за осенью - зима.

Очевидно, что выбор образов для метафорической концептуализации годового времени также осуществляется на основе отношений смежности. Не приходится удивляться, что в качестве образов выступают те же характерные для каждого времени года процессы и явления: для весны - потепление и яркое солнце, пробуждение растений, прилёт птиц, для зимы - снег и стужа, для лета - солнечный зной, для осени - созревание плодов, похолодание, увядание растений и т.д. (приводимые факты заимствованы из картотеки М. С. Склизковой): Пора пришла, она влюбилась. / Так в землю падшее зерно / Весны огнём оживлено (Пушкин): огонь солнца огонь весны; ...Цветущую весну в садах... (Державин): цветущие растения цветущая весна; ...и посвящённым только зримо / Цветёт весна и красота (Фет); Весна сияла на небе, но лес ещё по-прежнему был засыпан снегом (Пришвин): солнце сияло на небе весна сияла на небе.

Итак, в русской языковой картине мира время года и время суток представлены не как собственно временные периоды, а как этап динамического циклического развития состояния природы и человека. Можно лишь условно обозначить утро или осень как периоды времени, в сознании они представлены как обобщающие обозначения этапов состояния природы и человека. Таким образом, названные периоды суточного и годового цикла могут именоваться астрономическим временем лишь в научной (физической, астрономической) картине мира, а в языковой картине мира они могут считаться астрономическими лишь с известной долей условности, будучи на самом деле одновременно метеорологическими, биологическими, ботаническими и иными феноменами. Это обстоятельство позволяет уточнить механизм образования когнитивных метафор, концептуализирующих знания об астрономическом времени, - эти метафоры возникают на основе отношений естественной смежности между абстрактным временем и чувственно воспринимаемым состоянием природы и человека. Перспективы исследования связаны с проверкой действия данной закономерности в сфере биологического и социального времени.

Список использованных источников

1. Илюхина Н. А. Концептуализация суточного и годового времени: семасиологическая и лингвокогнитивная интерпретация метафорических высказываний / Н. А. Илюхина // Язык - текст - дискурс: проблемы интерпретации высказывания в разных коммуникативных сферах : материалы международной научной конференции / научный редактор Н. А. Илюхина. - Самара, 12 - 14 мая 2011 года. - Самара : Изд-во «Универс групп», 2011. С.138 - 141.

2. Резникова Е. В. Семантический потенциал образа колеса в русской языковой картине мира / Е. В. Резникова // Язык - текст - дискурс: картина мира в свете разных подходов : сб. науч. ст. / под ред. Н. А. Илюхиной. - Самара : Изд-во «Самарский университет», 2013. - С. 154161.

3. Слива Т. В. Образные значения «сезонных» слов / Т. В. Слива // Языковая образность в свете разных исследовательских подходов (Материалы региональной научной конференции с международным участием). Самара, АНО «Издательство СНЦ РАН». С. 52 - 56.

Размещено на Allbest.ru