Узуально-стилевой комплекс как механизм порождения инвективного высказывания в сфере газетной публицистики

Размещено на http://www.allbest.ru/

Алтайский госуниверситет

Узуально-стилевой комплекс как механизм порождения инвективного высказывания в сфере газетной публицистики

Чернышова Т.В.

Установка исследователя на определение степени инвективности (оскорбительности) публичной речи (в частности - газетной) в современном русском языке непосредственно связана с проблемой нормативности, которая, в свою очередь, проистекает из соотношения устной и письменной разновидностей литературного языка.

В конце 70-х годов К.С. Горбачевич, опираясь на свидетельства выдающихся предшественников и современников (Л.В.Щербы, Г.О.Винокура, Л.Блумфильда, Ф.П.Филина и др.), констатирует, что “разговорная речь…перестает служить “кузницей” языковых изменений”, так как социальные преобразования последних десятилетий укрепили примат письменной основы норм литературного языка над устной [Горбачевич, с.39]. Однако новое десятилетие ознаменовалось усилением разностилевых тенденций в некоторых языковых стилях. В частности, в языке газетной публицистики 80-х годов, по замечанию М.В.Панова, “ и книжный стиль, и разговорный живут рядом”, “книжный, разговорный и другие окрашенные стили цветут в современной газете” [Панов, с.11, 15].

По нашим наблюдениям /см. об этом: [Чернышова, с.172-173]/, в современной газетной публицистике, особенно в тех изданиях, которые отличаются “языковой раскованностью, многокрасочностью и эмоциональной остротой” [Панов, с.5], наряду с нейтральной лексикой соседствуют разговорные, просторечные, грубо-просторечные, просторечно-бранные языковые единицы. Исследователи отмечают также, что в последние годы “в сферу книжной речи мощным потоком вливается значительная масса речевых явлений (в том числе, конечно, и инвективного характера), традиционно…функционировавших на периферии речевой коммуникации, исключительно в ее устной форме” [Понятия чести и достоинства, оскорбления и ненормативности в текстах права и средств массовой информации, с.67]. Распространение подобных языковых элементов в сфере массовой коммуникации является объективной реальностью, обусловленной рядом факторов.

Во-первых, причину стилистического “газетного сдвига” от нейтральной речи к разговорной некоторые исследователи видят в новом отношении к понятию “языковая норма” в современном обществе. Если до 70-х годов к норме относились как к запрету, то сейчас норма расценивается как выбор какого-либо варианта в зависимости от целей и условий общения [Панов, с.27]. инвективность публичный газетный речь

Во-вторых, “нормативность” стилистического узуса в силу коллективности навыков стилистически значимого употребления отличается от общей культурно-речевой нормы тем, что допускает регулярное взаимодействие литературных и нелитературных пластов для достижения выразительности [Стилистика русского языка. Жанрово-коммуникативный аспект стилистики текста, с.25-26]. Следовательно, использование в газетно-публицистических текстах просторечно-жаргонной речевой стихии можно рассматривать как одно из проявлений этой нормы.

В-третьих, категория стилистического узуса отличается от всех прочих узуальных категорий. Стилистический узус понимается “как прагматическая норма феномена употребления, как закономерности, из которых складывается самый процесс употребления” [Там же, с.16-17]. Изучение стилистического узуса современной газетной публикации через категорию узуально-стилевого комплекса позволяет выявить языковые и неязыковые причины порождения инвективных (конфликтогенных) текстов.

Что же представляет собой узуально-стилевой комплекс как механизм языкового употребления, как “работает” этот механизм в современных газетно-публицистических текстах и какая “деталь” этого механизма при определенных условиях предопределяет появление в тексте инвективных языковых элементов, выводящих его за пределы официально принятых в обществе морально-этических отношений?

Узуально-стилевой комплекс состоит из нескольких элементов: стилистическое средство, стилистическое значение, стилистический прием, стилистическое задание / эффект, которые взаимосвязаны и в перечисленной последовательности демонстрируют механизм употребления языка в речи, порождающий стилистическое значение. Средства языка, в процессе употребления приобретшие стилистическое значение, становятся стилистическими средствами, выполняя роль смыслового и конструктивного центра стилистического приема, который организует стилистически значимое высказывание, имеющее соответствующее экспрессивное задание /подробнее об этом см.: [Стилистика русского языка. Жанрово-коммуникативный аспект стилистики текста, с.16-39]/.

Интересно, что категория стилистического узуса неоднородна по составу входящих в нее элементов: стилистические средства и приемы, обладающие стилистическим значением, отражают внутренние закономерности стилистически отмеченного употребления языка, в то время как стилистическое задание и стилистический эффект представляют собой социально-психологический комментарий к речевой коммуникации. Таким образом, в узуально-стилевом комплексе заложено противопоставление внутриязыкового и внеязыкового, соотносящихся между собой как стилистическое значение и стилистическое (экспрессивное) задание. Противопоставленность антитетических начал, их взаимодействие, взаимообусловленность и взаимозависимость являются той “деталью” узуально-стилевого комплекса, которая в газетно-публицистических текстах определяет отбор стилистически значимых языковых средств и, следовательно, “отвечает” за появление инвективных высказываний.

Газетно-публицистические тексты в современных условиях ориентированы не столько на выполнение информативной функции, сколько на борьбу за умы и сердца читателей, то есть на воздействие. В природе узуально-стилевого комплекса содержатся все негативные и позитивные тенденции формирования стилистического узуса, которые, в зависимости от условий и целей общения, при создании текста развертываются в том или ином направлении. Предполагаем, что, с позиций стилистики, конфликтогенные тексты представляют собой реализацию негативной тенденции формирования стилистического узуса газетного текста, которая в итоге ломает привычные рамки газетной речи и переходит в речь бранно-разговорную. Носители языка, в свою очередь, тонко чувствуют грань общественно допустимого высказывания, поэтому выход за его пределы фиксируется воспринимающей стороной и служит поводом для возбуждения судебного иска. В то же время в рамках газетно-публицистического текста границы общественно допустимого высказывания несколько шире и менее четко нормированы, чем в языке в целом. Одна из причин этого - в особых условиях общения.

Сферой общественной деятельности, обслуживаемой газетно-публицистическим стилем, является сфера политико-идеологических общественных отношений. Взаимодействие адресата и адресанта в этой сфере отличается от всех прочих и обусловлено направленностью на воздействие и убеждение. Исследователи отмечают ее императивный характер: она призвана не только сообщить о чем-то, не только выразить отношение к сообщаемому, но и внушить это отношение адресату [Шмелев, с.63-64]. Таким образом, газетно-публицистическая речь обладает экспрессивным заданием с установкой на воздействие, то есть стремится заразить адресата сопереживанием. Чем сознательнее установка на воздействие со стороны адресата, тем глубже противоречие между нормативностью и распространенностью языкового явления и его стилистической уместностью с позиций экспрессивно значимого общения. Постоянная установка на выразительность, экспрессивное воздействие в сфере массовой коммуникации, а также (в силу неоднократного употребления наиболее удачных конструкций) тенденция к штампообразованию вынуждают авторов использовать все большее количество стилистически и эмоционально окрашенных языковых средств. Последние же, ввиду неязыковых причин (общий культурный уровень, культура общения участников коммуникации, условия жизни, политическая ориентация и т.п.), подчас носят абсолютно ненормативный характер, отличаются ярко выраженной отрицательной окраской и напоминают надписи на заборе.

Таким образом, противопоставленность антитетических основ узуально-стилевого комплекса в сфере газетной публицистики приводит к конфликту между планом выражения (экспрессией) и планом содержания (стилистическим значением), что в свою очередь может привести к разрушению газетно-публицистического стиля и поглощению его разговорно-просторечным. Видимо, в сфере газетной публицистики этот межстилевой разрыв и воспринимается получателем информации как нарушение границ общественно допустимого высказывания, требующее общественного осуждения.

Проиллюстрируем сказанное на примере публикации Т. Шнайдер “Энгельс хотел провалиться сквозь землю” (“Neue Zeit” / “Новое время”, 1998, № 41). Иск о причинении морального ущерба личности героини статьи был предъявлен журналистке на основании третьего и четвертого абзацев:

“…Сомневаюсь, что Ольга Щербинина, лаборант пивзавода, криком прерывающая выступавших, старавшаяся превратить собрание в базарную склоку, жила когда-либо в лучшем колхозе. Беда сейчас везде - и она общая. Странно было слушать обвинения в адрес руководителя колхоза из уст сытой лаборантки теплого местечка, упакованной в кожу. Хотелось услышать мнение доярок, механизаторов, зоотехника. Честное мнение, а не фальшивый, провокационный и откровенно безграмотный фарс истеричной особы, пытавшейся заострить внимание собрания только на проблемах конкретного пивзавода.

Кстати, подтверждением неискренности рьяной оппонентки стало выступление главного экономиста колхоза В.И.Финка, который дал негативную оценку работе пивзавода, вскрыв факты вывоза с территории предприятия неучтенных емкостей с пивом. Ответом Щербининой стала вылазка на сцену. Снять ее с ораторского подиума удалось только с легкой руки представителя управления сельского хозяйства района… Грамотно и тактично осадив даму, он перевел собрание в рабочее русло…”.

Выделенные нами языковые единицы были расценены субъектом речи как оскорбительные. Причина этого, на наш взгляд, в том, что они не только эмоционально окрашены, т.е. передают душевное переживание, волнение пишущего, но и отражают в речи эмоциональное отношение, вызванное сложившимся мнением о предмете высказывания, иначе - эмоциональную оценку человека. В данном случае эмоциональная оценка имеет ярко выраженную пренебрежительно - сниженную окраску, так как создается на основе стилистически окрашенных языковых элементов. С одной стороны, это пейоративная лексика: склока, фальшивый, провокационный и откровенно безграмотный фарс, неискренность, рьяной, теплое местечко (доходное место), ВЫЛАЗКА; с другой, - разговорно-просторечная: базарная, сытая (живущая в достатке), снять (убрать), осадить (одернуть), оппонентка и др. Данные языковые единицы, будучи стилистически окрашенными, воспринимаются субъектом речи как оскорбительные именно потому, что они употреблены публично и носят субъективно-оценочный характер. Таким образом, они разрушают газетно-публицистический стиль, приближая его к бранно-разговорной разновидности литературного языка, что и приводит к конфликту.

Назовем несколько факторов, в той или иной мере провоцирующих стилевой разрыв в ткани текста. Первая группа связана с личностью пишущего. Отбор экспрессивных средств обусловлен эмоциональным состоянием автора (автор - участник события, заинтересованное лицо); индивидуальным мироощущением (негативное - позитивное восприятие действительности); языковыми и неязыковыми интенциями пишущего (намерение, цель); индивидуальным авторским стилем; уровнем общей культуры и т.п.

Вторую группу составляют факторы, обусловленные личностью субъекта речи: его психофизиологическими характеристиками; поведением; уровнем культуры; социальным, национальным, политическим статусом и т.п. Третья группа факторов характеризует тип издания: языковые и неязыковые интенции и установки, определяющие общий стилистический фон газеты; ее социальный статус, политико-идеологическую ориентацию и т.п. Все эти моменты необходимо учитывать при анализе газетного текста, послужившего поводом для возбуждения иска о защите чести и достоинства.

В заключение хотелось бы сформулировать некоторые требования к пишущему в сфере массовой коммуникации:

1) автор должен воздерживаться от личностных оценок субъекта речи; его позиция должна быть позицией стороннего наблюдателя, верно отражающего действительность и интерпретирующего ее с позиций здравого смысла;

2) необходимо наложить табу на те стилистически маркированные языковые элементы (просторечные, бранные, негативно окрашенные), которые дают оценку субъекту речи или событию от лица пишущего. По нашим наблюдениям, именно они вызывает несогласие субъектов речи и служат поводом для возбуждения иска;

3) необходимы совместные усилия всех заинтересованных лиц и в первую очередь юристов и филологов по созданию свода типологических требований, регулирующих языковое выражение общественно значимых текстов.

Литература

1. Горбачевич К.С. Вариантность слов а и языковая норма: На материале современного русского языка. Л., 1978.

2. Панов М.В. Из наблюдений над стилем сегодняшней периодики // Язык современной публицистики. М., 1989.

3. Понятия чести и достоинства, оскорбления и ненормативности в текстах права и средств массовой информации. М., 1997.

4. Стилистика русского языка. Жанрово-коммуникативный аспект стилистики текста. М., 1987.

5. Чернышова Т.В. Узуально-стилевая характеристика языка современной газеты // Человек - коммуникация - текст. Вып.2. Ч.2. Барнаул, 1998.

6. Шмелев Д.Н. Русский язык в его функциональных разновидностях (к постановке проблемы). М., 1977.

Размещено на Allbest.ru