Речевая толерантность в билингвистическом тексте (на материале русскоязычной казахской художественной прозы и публицистики)

Следует отметить, что национальная лексика религиозной сферы активизируется в газетных публицистических текстах в дни религиозных праздников. Обратим внимание на интерпретацию хаджа - опоры мусульманской религиозной жизни: Обряды и ритуалы хаджа были установлены для мусульман пророком Мухамедом в 632 году (Оразаева). Введение национально-специфического понятия сопровождается конкретным темпоральным сигналом (в 632 г.), характеризующим определенный исторический этап в жизни мусульман. Использование прецедентного имени (пророк Мухамед) свидетельствует о достоверности данного события. Наблюдается открытая авторская оценочность, которая проявляется в противопоставлении временных планов, в использовании риторических вопросов, в привлечении различных точек зрения, связанных с отношением к хаджу: Сложно ли совершить хадж сегодня? Если есть деньги, человек обращается в туристическую фирму. Его не только доставляют самолетом в Мекку, но и помещают в специальную гостиницу, объясняют куда идти и что делать. Хадж перестал быть испытанием души и тела, он превратился в индустрию, в религиозный туризм (Наумова); Существует обывательское мнение, что хадж из-за удобств современного мира несколько теряет свой смысл. Если раньше паломники добирались до священных мест кто пешком, кто на лошади, верблюдах и повозках, то теперь процесс передвижения занимает гораздо меньше времени, соответственно, из-за этого сам путь якобы менее выстрадан (там же). Темпоральные сигналы раньше - теперь обостряют точку зрения представителей разных групп к данному явлению. Очевидно авторское отношение к хаджу, проявляющееся в осмыслении духовной составляющей религиозного ритуала в прошлом (хадж как испытание души) и настоящем (хадж как индустрия бизнеса, своеобразный религиозный туризм, теряющий свое истинное предназначение). Таким образом, проблема возрождения религиозной самобытности не всегда сопряжена с возрождением духовным, а ритуал оказывается лишь демонстрацией религиозного рвения, а не очищением и просветлением духа.

В разделе «Национальные традиции» рассматривается активно разрабатываемая журналистами проблема национальной специфики культуры, связанная с определенной средой обитания, укладом жизни, спецификой быта, культуры. Известно то, что среда обитания определяет национальный характер, привычки, формирует отношение к окружающей действительности. В публицистическом тексте, как и в художественном билингвистическом тексте, русское слово степь выступает как ключевой пространственный сигнал и сигнал национальной идентичности (идея национальной идентичности охватывает всю проблематику, связанную с национальной самобытностью). Концепт «степь» (и его русское имя) задает формируемое автором отношение к миру, выстраивает фундамент отношений между различными социальными и этническими группами, участвует в формировании своего круга, обусловливает выбор критериев эстетического осмысления действительности, выступает как связующее звено между поколениями.

В ходе анализа выделены наиболее частотные постоянные эпитеты к слову степь по признаку протяженности: бескрайняя, открытая, широкая: Кочевая жизнь наших предков и так слилась в едином ритме с окружающей природой, растворилась в ней. В бескрайних степях человек искал не уединения, а встречи (Муканова); В стародавние времена предусмотрительные и осторожные казаки свои более или менее крупные поселения строили именно в таких местах, а не в открытой степи (Кудайбергенов).

Отмечены эпитеты, характеризующие климатические особенности страны: маловодная, безводная, засушливая, голодная: А если учесть, что кочевать по огромным просторам маловодных засушливых степей, пышущих то зноем, то трескучими морозами, не ради удовольствия, а ради вживания, строго соблюдая при этом все пять заповедей Ислама, - не так легко и просто! (Кудайбергенов). Выразительные средства русского языка используются для интерпретации геосоциальных особенностей изображаемого.

Публицист характеризует специфику природных условий, влияющих на растительный мир региона. Суровые климатические условия определяют существование определенных видов растений, характерных для данной местности. Так своеобразно автор объясняет специфику звучания отдельных наименований растений: Березы в Западном Казахстане встречаются крайне редко, скорее их и нет. Основная здешняя древесная порода - карагач. Но как они по-разному звучат. Береза - звонко и радостно, музыкально. А карагач - навевает тоску и безысходность (Кудайбергенов). Малая парадигма включает казахское и русское наименования растений. При этом употребление лексических единиц сопровождается оценочными предикатами, определяющими специфику степного края.

В журнальном публицистическом тексте используются различные наименования населенных пунктов. Я не знаю, сколько месяцев и лет Нагимжан жил в мелькавших в моей памяти, словно кадры кинохроники, аулах, селах, хуторах, поселках. Однако в своем последнем доме в поселке Чингирлау он прожил почти двадцать лет. Там и умер (Кудайбергенов). К парадигматическому ряду русских номинаций населенных пунктов село, хутор, поселок присоединяется казахское вкрапление аул. География страны связывается автором с пестрым национальным составом ее жителей. Формула населенный пункт + казахское название, чередуется с формулой колхоз / совхоз + название-советизм. Создается образ «общежития» народов: Это потом появился в Джамбейтинском районе знаменитый на всю страну совхоз «Правда», где основное население состояло из немцев. Как и когда они попали туда, я не знаю. Ведь их выселяли в сорок первом! А Западно-Казахстанский край в те годы был прифронтовой зоной (Кудайбергенов).

В бытовых зарисовках активизируется употребление наименований казахских блюд: бесбармак, казы, шужык, жая, карта, коже, баурсаки, сорпа. Публицисту важно подчеркнуть, что традиции приготовления национальной пищи передаются из поколения в поколение, гости получают удовольствие от национального блюда, приготовленного так, как в былые времена. Самое вкусное блюдо - то, которое готовила бабушка, мама. Человек сохраняет ощущение домашнего уюта, вкус пищи, знакомый с детства: Когда мама приносила пышущий ароматом бешбармак, восторгу стариков не было предела. Уже насытившись и засыпая, они шептали друг другу: - Я такого бешбармака никогда не ел даже в детстве - да откуда в то время такой бешбармак, - поправлял его кто-то. - Варили ведь одно мясо. Тесто, картошка, лук и всякая приправа появились уже потом! (Кудайбергенов). В тектсе присутствуют темпоральные сигналы в детстве, потом, сопровождающие использование национально специфического понятия. Понятие родины связывается не с этнической принадлежностью, а с местом рождения и вкусом пищи, которая знакома с детства. В парадигматически однородном ряду оказываются наименования казахских блюд, которых не смогут забыть казахские немцы. Именно подобные идентификаторы (казахские русские, казахские евреи) выражают суть бикультуры: Как им (немцам) живется на новой родине? Не всегда желания совпадают с реальностями. Наверное, тоскуют по родным казахским просторам, особенно старшее поколение. Вспоминают вкус казы, карта, шужык, жая? (Кудайбергенов). Парадигматический ряд казахских номинаций, связанных с наименованиями пищи, включает четыре единицы: казы, карта, шужык, жая. Оксюморонный по отношению к немцам характеризатор родные, казахские передает эмоциональное отношение бывших некоренных граждан страны к родине.

Важную роль в освещении проблемы национальной самобытности играют традиционные праздники, обряды и обычаи. Журналисты часто обращаются к истокам народной жизни, рассказывая об этой части духовной культуры народа, обращают внимание читателей на важность многочисленных обычаев, обрядов, многие из которых забыты. Это способствует возрождению национальных традиций, помогающих осмыслить природу коллективной идентичности. Речевые практики толерантности обеспечиваются соединением описательно-интерпретационного и денотативно-оценочного способа изображения национального ритуала. Например: После рождения ребенка первой роженицу посещает родная мать. Это установившийся веками обычай и вместе с тем обязательный долг каждой матери. Приезд матери к дочери-роженице - древний обычай, называемый корису (Жидекова); При первом купании ребенка - шилде суы - его опускают в воду, где находятся вещи и монеты из чистого серебра и золота. После купания новорожденного женщины, совершившие обряд первого купания, делят между собой эти украшения и монеты. Этот обычай назывался бесикке салады (Жидекова). Автор использует казахское наименование ритуала на фоне русского родового понятия. Цепочка ритуализированное действие - его обозначение в казахском языке свидетельствует о стремлении напомнить о забытой традиции, расширить культурную эрудицию читателей.

В текстах описываются инонациональные варианты культурного сценария, так, например, обряд приглашения на свадьбу, принятый в культуре казахских украинцев: Несмотря на то, что успеновские украинцы давно оторвались от своих корней, в те годы они еще соблюдали свои удивительно красивые национальные обычаи, которые я запомнил навсегда. Ближе к вечеру две или три нарядно одетые девушки с венками на голове и с разноцветными лентами ходили по селу. Останавливались, кланялись, привечали всех подряд, в том числе и меня-сопляка с Маратом. И красиво так, по-украински: - Мама, тату запрошуют вас на веселье! - Мама с папой приглашают вас на свадьбу! (Кудайбергенов). Прием контактного употребления национальной формулы и ее перевода облегчает понимание формулы приглашения. Использование оценочных эпитетов удивительно красивые, нарядно одетые способствуют эстетическому восприятие ритуала. Заметим неточность воспроизведения украинского слова весiлля (свадьба). Ошибка, однако, не уничтожает коммуникативный эффект межкультурной толерантности, к которому стремится автор. Бикультура (в данном случае - это соединение казахского + украинского) и вошедшее в журналистский обиход слово толерантность в значении «принимающий чужие обычаи, традиции» - жизненный принцип казахского народа: Маленькое пыльное село на берегу Илека. Всего две улицы. Вербы, хаты, огороды и … свадьба по своему, по народному обычаю. Такое можно увидеть только у толерантного народа! На его земле (там же).

В текстах активизируются казахизмы, обозначающие предметы быта, в том числе посуды, домашней утвари, Казахские прецедентные тексты, национальная лексика и фразеология сопровождает описание культурных бытовых сценариев. Однако и на данном участке картины мира есть общее, что объединяет обе культуры - русскую и казахскую. Опыт длительного совместного проживания двух народов создает условия для взаимопроникновения культур и приобщения к особенностям другой культуры. Извлеченные журналистом из естественной коммуникативной среды речевые практики толерантности формируют модели толерантного отношения к другому, демонстрируют возможности приобщения к чужому и трансформации чужого в свое. Так осуществляется механизм создания диалога.

В разделе «Самобытность искусства» рассматривается специфика культурно-языкового воплощения в тексте музыкальной жизни народа. Выделены лингвоспецифические единицы, обозначающие носителей казахского музыкального и поэтического искусства: акын, жырау, жырши, кюйши. Наиболее употребительным является освоенное русским языком слово акын: Песня стала спутником в дальних переходах акына. Песня кормила и отогревала бродячего поэта. Участвуя и побеждая в многочисленных айтысах (состязания в песнях), оттачивал свое мастерство акын (Жидекова). Употребление национального слова акын сопровождается русским функциональным аналогом поэт.

Менее частотно лингвоспецифическое слово кюйши - «сказитель, исполнитель кюев». Публицисты передают национальную специфику семантики данного казахизма: Великим композитором-кюйши, искусство которого было пронизано лирико-эпическим восприятием действительности, вошел Даулеткерей в художественную память казахского народа (Муканова). Постоянный эпитет великий задает оценочное восприятие конкретного лица, оставшегося в культурной памяти народа. В текстах широко представлены наименования музыкальных инструментов. Следует отметить, что данную группу представляют как общеизвестные номинации, так и номинации малоизвестные. Ср.: домбра и кобыз, сыбызга, жетышек. кыл-кобыз, сазсырнай, шанкобыз, ульдек. В публицистических текстах часто используется общеупотребительное слово домбра - инструмент, особо важный в казахской музыкальной культуре. В одном линейном ряду встречаем наименования музыкальных инструментов, не менее значимых в русской культуре: Габит по натуре человек малообщительный. Молчун. Хотя прекрасно играл на домбре и аккордеоне. К слову, квартира, которую мы снимали, была полна всяких музыкальных инструментов: баяны, аккордеоны, гитары. Не квартира, а музыкальный склад! (Кудайбергенов). Парадигматический ряд номинаций музыкальных инструментов включает в основном русские лексические единицы (аккордеон, баян, гитара) с вкраплением национального слова домбра. Шутливое использование метафорического сочетания музыкальный склад создает образно-оценочное восприятие изображаемого.

Наименование музыкального инструмента сазсырнай (слово отсутствует в русском языке) вводится с пояснением: Сазсырнай - духовой инструмент, много лет назад найденный археологами во время раскопок в городище Отрар. (Доброта). Толкование национального слова проводится с использованием русской родовой номинации. Наличие темпорального ретроспективного сигнала много лет назад и пространственного сигнала в городище Отрар сосредотачивает внимание читателя на ценности древнего инструмента. С происхождением музыкального инструмента жетыген (слово отсутствует в русском языке) связана легенда, которая кратко пересказана журналистом: Акбопе по силам и по душе оказался и очень сложный инструмент - жетыген. О его происхождении существует много легенд. Одна из них рассказывает об отце, у которого погибли на войне семь сыновей. В их честь он и создал жетыген. Внешне он похож на арфу, а душа у него, как считает Акбопе, лиричная (там же). Речевая практика толерантности обеспечивается использованием русского (интернационального) функционального аналога и включением текстовых извлечений из казахского фольклора. В следующем тексте параллельно используются прецедентные казахские и русские собственные имена: Благодарные потомки воздвигли в честь автора песни «Дударай» Марии Егоровны Рекиной - Мариам Жагоркызы не ахти какой, но монумент, который возвышается при въезде в поселок Кургальджино. Ноты этой песни были записаны не менее легендарным А.В. Затаевичем, который собрал и сохранил для казахов мелодии тысячи кюев. Фантастика! (Кудайбергенов). Обращает на себя внимание прецедентное название песни «Дударай». Песня «Дударай», сочиненная русской девушкой и повествующая о любви русской и казаха, сохранилась в памяти народной как гимн любви, не знающей препятствий. Вечные ценности объединяют людей разных национальностей. Обращает на себя внимание упоминание имени фольклориста А.В. Затаевича. Человек другой культуры сумел оценить красоту, мелодичность, лиричность казахской песни и посвятил свою жизнь изучению музыкального наследия казахского народа. Искусство объединяет языки, стирает различия между людьми по национальным, религиозным, социальным и другим признакам. Осознание этой истины важно в поликультурном обществе, объединяющем разные этносы. Принять чужое как свое и воспринимать это как свое - основа межкультурного взаимодействия, создания диалога культур.

По материалам современной русскоязычной казахской публицистики можно составить необходимый для толерантного русско-казахского коммуникативного взаимодействия билингвистический и бикультурный минимум, включающий перечень слов, выражений, прецедентных единиц, описаний актуальных культурных сценариев, ритуалов.

Можно сказать, что русскоязычный публицистический текст направлен на осмысление толерантного межкультурного диалога: наблюдается стратегически обусловленное стремление публициста выявить природу национальной идентичности, продемонстрировать характер межкультурной коммуникации, выявить корни последней. Современный билингвизм и бикультуризм в публицистическом тексте выполняет функцию лингвистической терапии. Ритмическая организация журналистского текста, его тональная композиция отличаются национальным своеобразием. Национальная лексика в большинстве случаев используется по типу атомарного вкрапления; реже в текст внедряются малые парадигмы национальных лингвоспецифических номинаций, получающих соответствующие авторские разъяснения; активно внедряется практика описательно-интерпретационного и денотативно-оценочного изображения национальных ритуалов. Обращение журналистов к историческому прошлому можно объяснить их стремлением нейтрализовать текущие конфликтные столкновения, выявить корни острых проблем, оживить забытые традиции. Авторы нередко уходят от оппозиции раньше-теперь, стремятся спроецировать глубокую ретроспекцию на реально проживаемое настоящее.

В Заключении подводятся итоги проведенного исследования. Подчеркивается, что ситуация естественного билингвизма служит основой для развития билингвизма художественного и публицистического. В художественных и публицистических текстах регулярно реализуются целенаправленно отобранные авторами языковые средства, организация которых способствует формированию внутрикультурного и межкультурного диалога. Толерантность является стратегически обусловленной категорией билингвистического текста.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ ОТРАЖЕНО В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ

Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК РФ

1. Художественный билингвизм: к определению понятия // Известия Уральского университета. Гуманитарн. науки. Вып. 10. №39, 2005. - С. 198-207.

2. Билингвистическая ситуация в современном Казахстане // Русский язык за рубежом. 2007. №3. - С. 97-102.

Монография и главы в коллективных монографиях

3. Билингвистический текст сквозь призму категории толерантности: Изд-во Казахского агротехнического ун-та; Изд-во Урал. ун-та, Астана - Екатеринбург, 2007. - 179 с.

4. О межъязыковой толерантности в постсоветском Казахстане // Культурные практики толерантности в речевой коммуникации: Коллективная монография / Под ред. Н.А. Купиной и О.А. Михайловой: Изд-во Урал. ун-та, Екатеринбург, 2004. - С. 125-130.

5. Язык вражды и язык примирения в медиапространстве Казахстана //Язык вражды и язык согласия в социокультурном контексте современности: Коллективная монография / Под ред. И.Т. Вепревой, Н.А. Купиной, О.А. Михайловой: Изд-во Урал. ун-та, Екатеринбург, 2006. - С. 245-258.

Учебные и учебно-методические пособия

6. Учебное пособие по культуре речи: Изд-во Аграрного ун-та, Астана, 2001.- 65 с.

7. Учебно-методическое пособие по русскому языку. Ч. 1 - 11 (Соавт.: Гончарова Н.Н., Емец Л.И.): Изд-во Аграрного ун-та, Астана, 2002. - 246 с.

8. Сборник упражнений по русскому языку (Соавт.: Прикмета А.Г., Иванова А.В.): Изд-во Аграрного ун-та, Астана, 2003. - 68 с.

9. Культура речи. Сборник заданий: Изд-во Аграрного ун-та, Астана, 2005. - 100с.

Статьи и тезисы

10. Функциональная значимость ключевого элемента в «Словах назидания» Абая // Абай и проблемы нравственного воспитания и гуманитарного образования молодежи. Сборник статей. Ч.2.: Изд-во Караганд. ун-та, Караганда, 1995. - С.135-137.

11. О специфике преподавания русского языка казахам из Монголии // Русский язык в контексте современной культуры. Тезисы докл. междунар. конференции: Изд-во Урал ун-та, Екатеринбург, 29-31 октября 1998 г. - С 136-137.

12. О специфике использования художественного слова в билингвистическом тексте // Вестник науки Акмолинского аграрного ун-та. Астана, Т.2, №7-8, 2000. - С. 298-301.

13. Русский язык как средство межнационального общения в Казахстане в новых социальных условиях // Культурно-речевая ситуация в современной России: вопросы теории и образовательных технологий. Тез. докл. Всероссийской научно-метод. конференции: Изд-во Урал. ун-та, Екатеринбург, 19-21 марта 2000 г. - С. 173-175.

14. О неизбежности межъязыковой толерантности: Тез. докл. Междунар. конференции: Изд-во Урал.ун-та, Екатеринбург, 24-26 октября 2001 г. - С. 133-135.

15. К проблеме толерантности в условиях интернационализации обучения // Глобализация и интернационализация высшего образования. Междунар. научн. конференция 21 декабря 2001 г. Астана: Изд-во Института управления, 2001.- С. 127-131.

16. Об эксплицитном и имплицитном смыслах выражения национального в апеллятивной и неапеллятивной лексике (на материале произведений Г. Мусрепова и С. Муканова) // Евразийская культура: генезис развития, особенности, будущее. Материалы междунар. научн. конференции: Изд-во Аграрного ун-та, Астана, 12-13 апреля 2002г. - С. 36-40.

17. Оппозиция свой - чужой в контексте русско-казахского двуязычия // Коммуникация и толерантность: теоретические и прикладные аспекты. Программные материалы междунар. научн. конференции. 15-18 мая 2003 г.: Изд-во Урал. ун-та, Екатеринбург, 2003. - С. 14.

18. Образная доминанта в картине мира писателя-билингва // Вестник. Евразийский национальный университет им. Л.Н. Гумилева. Астана, 2005. №5 (45). - С. 143-147.

19. Концепт «гостеприимство» в казахской картине мира (на материале произведений писателей-билингвов) // Материалы научн. конференции. «6 Сатпаевские чтения» в 20 томах: Изд-во ПГУ им. С.Торайгырова, Павлодар, 2006. Т.1. - С. 331-336.

20. К вопросу о межкультурной коммуникации в столице Казахстана // Актуальные проблемы науки в исследованиях молодых ученых. Материалы междунар. научно-практич. конференции. 20 декабря 2005 г. Астана: Ассоциация молодых ученых Казахстана, 2006. - С. 21-24.

21. Оппозиция «свой-чужой» в газетном тексте // Материалы междунар. научно-практич. конференции молодых ученых. 23 декабря 2005 г. Астана: Ассоциация молодых ученых Казахстана, 2006. - С. 87-90.

22. Человек в картине мира А.Алимжанова // Вестник Евразийского гуманитарного института, Астана, 2006. №1. - С. 229-234.

23. Типы фоновой информации в билингвистическом тексте (на материале произведений А.Алимжанова) // Вестник Евразийского гуманитарного института, Астана, 2006. №3. - С. 178-183.

24. О специфике публицистического стиля // Вестник науки Каз ГАТУ. Астана, 2006. №3. - С. 248-253.

25. Концепт «дом» в казахской языковой модели мира (на материале произведений А. Алимжанова и С. Санбаева) // Казахстановедение: познавательные, оценочные и прикладные проблемы. Междунар. научн. конференция. Материалы конференции. Астана, 2006. Т.3. - С. 366-371.

26. Особенности речевой коммуникации в поликультурном пространстве Казахстана // Речевые конфликты и проблемы современной языковой политики. Всероссийская научная конференция. Тез. докл.: Изд-во Урал. ун-та, Екатеринбург, 2006. - С.64-66.

27. Вещный мир А. Алимжанова (на материале произведений А. Алимжанова) // Вестник Каз ГАТУ. Астана, 2006. Т.5. №1. - С. 287-293.

28. Казахская женщина в произведениях писателей-билингвов // Вестник педагогического ун-та. Сер. Филол. науки. Алматы, 2007. №5. - С. 125-131.

29. Пространство как категория билингвистического текста // Вестник КазНУ. Серия филологическая. Алматы, 2006. №5 (95). - С.81-84.

30. Лингвокультурный типаж «казахский кочевник» (на материале произведений писателей-билингвов) // Вестник КазНУ. Серия филологическая. Алматы, 2006. №6 (96). - С. 122-126.

31. Типы национальной лексики в билингвистическом тексте // Вестник университета «Кайнар». Алматы, 2006. №1/2. - С. 64-69.

32. О специфике создания межкультурного диалога в билингвистическом художественном тексте // Язык, время и пространство 111. Материалы республ. научно-теоретич. конференции: Изд-во ун-та «Лингва», Караганда, 2007. - С. 140-151.

33. Механизмы формирования толерантного взаимодействия в билингвистическом художественном тексте // Язык и толерантность. Материалы научно-теоретич. конференции. Ахановские чтения: Изд-во КазНУ, Алматы, 2007. - С. 67-72

34. Толерантность как категория билингвистического текста // Вестник Евразийский национальный университет им. Л.Н.Гумилева. Астана, 2006. №3 (53). - С. 143-148

35. Проблема национальной идентичности в публицистическом тексте // Вестник Каз ГАТУ. Астана, 2007. № 2 (45). - С. 364-369.

36. Русский язык как фактор формирования толерантного межкультурного диалога // Русский язык в Казахстане. Сборник трудов, посвященный Году русского языка в Казахстане. Астана, 2007. - С. 244-251.

37. Русское слово в роли транслятора культурно-фоновой информации в билингвистическом сверхтексте // Русский язык в Казахстане. Сборник трудов, посвященный Году русского языка в Казахстане. Астана, 2007. - С. 252-260.

Размещено на Allbest.ru