Размещено на http://www.allbest.ru/

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы курсовой работы объясняется тем, что в последнее время возник повышенный интерес к исследованию эмотивности с точки зрения современной лингвистики. В большей степени это связано с многочисленными исследованиями в различных областях науки, с появлением возможности изучать чувственную сферу человека. Общепризнанным является психологические определение и классификация понятия «эмоции», т. к. основополагающей наукой в разработке данного понятия является психология. Эмоции - это «особый класс психических процессов и состояний (человека и животных), связанных с инстинктами, потребностями, мотивами и отражающих в форме непосредственного переживания (удовлетворения, радости, страха и т. д.) значимость действующих на индивида явлений и ситуаций для осуществления его жизнедеятельности» [6]. Жизнь без эмоций невозможна, так как любые действия человека сопровождаются эмоциональными переживаниями. Благодаря эмоциям мы лучше понимаем друг друга, можем, не пользуясь речью, судить о состояниях друг друга и лучше настраиваться на совместную деятельность и общение.

Проблема изучения эмоционального фактора остается одной из наиболее сложных и дискуссионных. Споры, связанные с возможностью отражения эмоционального в языке, уже имеют свою историю. Рассмотрению этого вопроса посвящены труды философов

Споры об эмотивности и эмоциональной тональности продолжаются и сегодня, но общепризнанным в современном языкознании является тот факт, что исследование данного феномена не может ограничиваться традиционными единицами языка.

Текстологи давно обратили внимание на проблему эмоций в тексте. Способность текстов волновать, воздействовать, заставлять переживать содержание, доставлять удовольствие всегда признавалось их имманентным качеством. Но как языковое воплощение эмоциональности эмотивность и сегодня остается одним из наиболее неопределенных качеств текста.

Недостаточно определенным в современной текстолингвистике является статус текстовой эмотивности: она часто отождествляется с экспрессивностью, оценочностью, рассматривается в составе одного из планов текста.

Наиболее привычными в обиходе лингвистической литературы являются сочетания: экспрессивно-эмоциональный, эмоционально-психологический, эмоционально-прагматический планы. Однако включение эмотивности в состав других планов текста неоправданно расширяет или сужает объем понятия «текстовая эмотивность».

Существование в лингвистической литературе многочисленных терминологических и метафорических обозначений эмотивных явлений (эмоциональная нагрузка, эмоциональная окраска, эмотивный план, эмотивный тон, эмоциональный "ореол", эмоциональная "дымка", чувственный фон) затрудняет понимание исследуемого явления и делает необходимым выявление единых характеристик текстовой эмотивности.

Неразличение понятий «эмотивность текста» и «эмотивный текст», обусловленное тем, что эмоциональность долгое время признавалась свойством исключительно художественных текстов, стало причиной недостаточной исследованности эмотивных особенностей текстов других функциональных стилей. В то же время, изучение функциональных особенностей текстовой эмотивности является важным для установления общих свойств данного феномена.

Цель курсовой работы - рассмотреть эмотивность стилистики современного жанра интервью.

Для достижения поставленной цели подлежат решению следующие задачи:

- охарактеризовать понятие и значение категории «эмотивности» в современном жанровом и стилистическом пространстве;

- изучить особенности интервью с точки зрения стилистической и лингвокультурологической основы;

- охарактеризовать эмотивность различных видов интервью в современном медиадискурсе.

Объектом исследования является эмотивность.

Предметом исследования выступает эмотивность стилистики современного жанра интервью.

Методы исследования: аналитический, эмпирический, статистический.

Структура курсовой работы определена поставленной целью и решаемыми задачами и включает в себя введение, две главы, заключение и список использованной литературы.

эмотивность стилистика интервью жанр

Глава 1. КАТЕГОРИЯ ЭМОТИВНОСТИ И ЕЕ РОЛЬ В СОВРЕМЕННОМ ЖАНРОВОМ ПРОСТАНСТВЕ МЕДИАДИСКУРСА

1.1 Понятие эмотивности текста

Идея о двоякой обусловленности эмоций (со стороны мотивов и со стороны объективных воздействий, ситуаций), предопределяет существование в структуре целостных эмоциональных явлений как некоторого отражаемого предмета, так и собственно переживания, субъектного и объектного компонентов. Данное положение позволяет рассматривать эмоции в двух аспектах: как особый объект отражения и как один из способов отражения действительности.

Однако сводить эмоциональное отражение лишь к личностным образованиям было бы слишком упрощенно. Субъективные переживания являются носителями психических образов, источником которых служит та культурная среда, в которой происходит формирование индивидуального сознания.

Одна из основных особенностей эмоций связана с их динамическим характером: эмоциональные состояния и переживания изменчивы, континуальны, быстротечны.

Исследование эмотивной стороны языка позволяет понять базовые характеристики, обусловленные общими лингвистическими и психолингвистическими закономерностями самой языковой способности носителей языка. С точки зрения лингвистики эмотивность соответствует антропоцентрической направленности современного языкознания, т. е. текст рассматривается не только с позиции говорящего и мыслящего субъекта, но так же и чувствующего человека. В лингвистике нет единства в трактовке понятия эмотивности. Фундаментальные исследования лингвистического описания эмоций принадлежит Н.Д. Арутюновой, Е.М. Вольфу, В.И. Шаховскому, Е.С. Кубряковой, В.Н. Телия, которые достаточно полно представили структуру оценки эмотивной лексики. Большинство отечественных исследователей связывают понятие эмотивности с оценочностью и часто ограничивают эмотивную лексику словами, выражающими эмоции. Термин «эмотивность» в отечественной лингвистике был введен В.И. Шаховским для противопоставления эмотивности как языковой категории эмоциональности, как категории неязыковой, экстралингвистической, относящейся к явлениям внутреннего мира человека. Он рассматривает эмотивность как коммуникативную категорию, называя ее экспрессивной категорией речевого акта [8]. Исследование эмотивных компонентов единиц языка начались В.И. Шаховским с изучения эмотивной семантики слова, поскольку слово является наиболее подвижной единицей.

По мнению ученого, имена эмоций, наряду с лексикой, описывающей и выражающей эмоциональные состояния, составляют систему лексических эмотивных средств, поэтому в понятие эмотивности включается как эмотивная лексика, так и лексика эмоций.

Мы, вслед за В.И. Шаховским, понимаем эмотивность как семантическое, т. е. присущее языку отображение эмоций, или, применительно к речи, как выражение эмоций средствами языка разных уровней прямой номинацией (happiness), непосредственным выражением (междометиями и др.) и описанием (позы, особенностей речи и голоса, взгляда, движений) [8]. Эмоции отражают отношение личности к окружающему миру и событиям в нем происходящим, а также то, что она узнает, понимает, «открывает» относительно самой себя и других [3]. Эмоции обеспечивают нам способность к переживанию и сопереживанию, поддерживают интерес к жизни, к окружающему миру. Эмоции составляют часть нашей психической деятельности, часть нашего «Образа Я». В лингвистике до сих пор не решен вопрос - как эмотивный компонент входит в лексическое значение слова, поскольку неясным остается вопрос соотношения понятий эмоции и экспрессии. Однако следует принимать во внимание то, что эмоциональная жизнь человека преломляется в языке и его семантике, в речи практически любое слово может стать либо эмотивным, либо нейтральным. Знания о национально-культурной специфике картины мира необходимы как для перевода с одного языка на другой, так и для межъязыковой коммуникация. Эмоции - общечеловеческая универсалия, но их отражение в языке национально специфично, поэтому эмотивный компонент семантики языка естественно рассматривать также в составе его культуроведческого аспекта. Эмоции универсальны, а структура эмотивной лексики не совпадает в разных языках, имеет национальную специфику. А.А. Леонтьев в своих трудах отмечает, что «язык входит в сложное единство, он - факт одновременно социальный, предполагающий коммуникацию, гносеологический, психический, семиологический, имеющий логико-понятийный и прагматический аспекты» [4]. Человек выражает эмоции различными средствами языка, поэтому, при анализе его функций, необходимо выделять и эмотивную функцию, которая отражает его эмоциональное отношение в отношении какого-либо явления, событию, факту, предмету и т. д. Это отношение является одним из коммуникативных признаков общения, одним из средств удовлетворения потребности человека в общении. Любое высказывание является эмоционально окрашенным, переживается человеком всегда, и, естественно, отражается в речи. Текст в коммуникативной лингвистике считается коммуникативной единицей, поскольку человек общается при помощи текста, а не при помощи предложений. При этом, следует учитывать, что коммуникативный акт состоит из нескольких компонентов текста, среди них: говорящий, слушающий, время, место, цель, а также эмоциональный компонент, который регулирует соотношение всех других компонентов текста с человеческим фактором коммуникантов: их психическим состоянием в момент общения, общим эмоциональным настроем, взаимоотношениями.

В связи с этим, выделяются универсальные эмотивные смыслы в лексической семантике.

Эмотивность, как психолингвистическая категория, присуща также художественному тексту, текстам таких функциональных стилей как научный, официально-деловой, публицистический. Эмотивность в каждом из перечисленных стилей может определяется через соотношение эмотивного фона, эмотивной тональности, эмотивной окраски и регламентируется функционально-стилевыми нормами.

В современной лингвистике накоплен большой опыт по изучению лингвистических и стилистических средств репрезентации эмоций в англоязычных аутентичных текстах различных жанров.

Художественные произведения, а особенно поэзия содержат обращения к миру чувств, описание эмоционального состояния человека. Изучение представленных в литературных произведениях следует изучать с точки зрения различных наук: психологии, лингвистики текста, стилистики, литературоведения, прагмалингвистики, когнитологии и других.

В различных лингвистических направлениях исследования эмоций в языке производятся на различных уровнях языка. Для нас наибольший интерес представляют исследования Л.А. Пиотровской, которая рассматривает эмотивность с точки зрения коммуникативного апекта, на уровне высказывания, основываясь на положениях теории речевых актов. Исследование в данном аспекте являются, на наш взгляд, наиболее важными, поскольку коммуникативная эмотивная семантика характеризуется большой способностью реагировать на сиюминутную ситуацию общения и психологические особенности коммуникантов. По мнению исследователя, необходимо рассматривать эмотивное высказывание как коммуникативное поле эмотивности, пересекающееся с другими коммуникативными полями, содержание которых включает эмотивный или эмотивно-оценочный компонент [6]. Совершая речевой акт, говорящий осуществляет два действия: собственно произнесение высказывания - локутивный акт, и иллокутивный акт, например, выражение утверждения, обещания, просьбы, то есть реализация коммуникативного намерения говорящего. Кроме того, высказывание может быть предназначено для осуществления того или иного воздействия на слушателя (например, оскорбить, напугать), т. е. иметь перлокутивный аспект.

1.2 Эмотивно окрашенная лексика в различных стилистических жанрах медиадискурса

В лингвистке уже стало традицией выделять в лексиконе языка особую группу эмотивно окрашенной лексики. Участие эмотивно окрашенных слов в речи способствует созданию коммуникативных аспектов, что обуславливает коммуникативную значимость лексики.

Наша статья раскрывает эмоционально-оценочное содержание лексических единиц. Поскольку они выполняют в высказывании функцию сообщения, то можно предположить, что именно лексика является вершиной эмотивной информации в содержании высказывания и является наиболее типичной. Однако лексика является самым подвижным и открытым пластом языка, что затрудняет ее фиксацию. Так, те слова, которые в наше время воспринимаются как обладающие эмоционально-оценочным компонентом, в ряде словарей не имеют таких помет (Д. Н. Ушаков). И наоборот, имеющая в наше время нейтральное значение лексика, употреблялась раньше в отрицательном эмоционально-оценочном значении.

Тем не менее, субъективный компонент большинства лексических единиц, имеют общепринятую основу для носителей языка и используются как не нейтральные.

В современной лингвистике не существует однозначного решается в вопросе об отнесении к эмоциональной лексике слов, называющих эмоции. Под эмоциональной лексикой понимают такую лексику, которая выражает чувства, настроение, субъективное отношение говорящего. Существует множество классификации эмоциональных единиц, опирающихся на разные основания. Так, одни ученые не разграничивают семантический и грамматический подходы (А. Д. Григорьева и Е. М. Галкина-Федорук). А. Д. Григорьева выделяет слова с суффиксами уменьшительности, увеличительности; переносные употребления нейтральных слов; слова, заключающие эмоциональность в своей семантике. Е.М. Галкина-Федорук выделяет такие типы эмоциональной лексики как слова, выражающие чувства, переживаемые самим говорящим («любовь», «ненависть», «злость», «love», «hatred»);слова, выражающие лексическую оценку явления с точки зрения говорящего («добрый», «злой», «жестокий», «kind», «ruthless»); слова, в которых понятие о чувстве обозначается не лексически, а по-средством суффиксов и приставок эмоциональной оценки («цветочек», «doggy»).

С точки зрения В. И. Шаховского, к экспрессивной лексике относит междометия, эмотивно-усилительные наречия, бранные и ласкательные слова, эмотивно-оценочные прилагательные. Д. Э.Розенталь, И. Б. Голуб, М. А. Теленкова несколько иначе разграничивают группы. Они выделяют: слова с ярким коннотативным значением, содержащие оценку фактов, однозначную характеристику людей, например: small-minded; многозначные слова, нейтральные в основном значении, получающие качественно-эмоциональный оттенок при переносном употреблении: goat; слова с суффиксами субъективной оценки, передающие различные оттенки чувств: girly.

Учитывая вышеизложенное можно констатировать, что не существует единства в классификациях эмоциональных единиц. Рассмотренные классификации отражают различные подходы к градации эмоциональной лексики, что создаёт несколько размытое представление о ней? вообще.

Оценочная лексика - это лексика, содержащая положительное или отрицательное отношение говорящего к предмету, объекту или ситуации. Н. А. Лукьянова и В. И. Шаховский не разграничивают понятия «оценочность» и «эмоциональность». По их мнению, оценка предполагается всегда, когда речь идет об эмоциях [5], [9]. Е.М. Вольф считает, что оценочность и эмоциональность - это различные понятия, ссылаясь на то, что отдельным подклассам эмоциональных явлений функция оценки свойственна не всегда [2]. Рассмотрим подробнее языковые средства реализации эмотивности лексического аспекта, опираясь на классификацию В.И. Шаховского, а именно три типа эмотивной лексики, описывающие и номинирующие эмоции.

Прямая номинация является наиболее частым способом репрезентации эмотивности, к ней относятся различные части речи и различные синтаксические конструкции. Эмоции могут выражать:существительные (Heisanabsolute Louse), прилагательные (Ifeelsodisappointed), эмотивные глаголы (to upset, to regret, to hate, to love).

Второй способ репрезентации эмоционального состояния в языке - это непосредственные слова, выражающие, например, благодарность: Thank you so much!. Могут встречаться такие междометия, как oh, ach, причем они могут выполнять различную эмотивную функцию в зависимости от контекста.

Третий способ репрезентации эмотивности - описание, например, чувств, внешности, движений. Например: Her eyes were red and swollen with crying, and her mouth was rectangular with complaint,like the mouth of a letter box. Все перечисленные способы могут реализовываться в рамках одной ситуации.

Таким образом, учитывая вышеизложенное, можно констатировать, что в последнее время возрос интерес к исследованию эмоций в различных научных дисциплинах, в том числе и в лингвистике. Существует большое количество различных классификаций эмоций, т. к. чувства человека многочисленны и разнообразны. В силу этого, невозможно создать универсальную классификацию, удовлетворяющую всем требованиям. Эмотивная лексика тесно связана с оценочной. Чувства и эмоции практически невозможно выразить с помощью только одного языкового средства. Эмоциональное состояние может быть выражено в языке различными средствами: прямой номинацией, непосредственным выражением и описанием.

Проблема эмотивного смысла требует исследование на уровне текста, поскольку эмотивный текст - это, прежде всего, текст для восприятия и понимания его эмоционального содержания. Совершая речевой акт, говорящий осуществляет два действия: собственно произнесение высказывания - локутивный акт, и иллокутивный акт, например, выражение утверждения, обещания, просьбы, то есть реализация коммуникативного намерения говорящего.

1.3 Интервью, как эмотивный жанр медиапространства

Наблюдение за процессом речевого общения неоднократно ставило перед исследователями проблему, связанную с отнесением конкретных речевых произведений к тому или иному жанру. К какому жанру отнести интервью?

Решение данного вопроса предполагает определение основных жанровых характеристик интервью, которые проявляются при анализе реализации параметров, выделенных М.М. Бахтиным, а именно: 1) деление РЖ на первичные (простые) и вторичные (сложные); 2) разграничение стандартизированных и более «свободных» жанров (Бахтин 1986, 271-272). Г.Р. Шамьенова относит публичный диалог (интервью) к информативному речевому жанру (далее - РЖ), предназначение которого «различные операции с информацией: ее предъявление или запрос, подтверждение или опровержение». Однако сразу отмечает, что запрос информации, который реализуется в жанре вопроса (как составляющей части интервью), испытывает влияние императивных жанров (особенно - просьбы). При этом официальные условия общения требуют большего соблюдения правил вежливости, что приводит к использованию этикетной оформленности вопроса (Шамьенова 2000,143-145). Развивая идею М.М. Бахтина о первичных и вторичных РЖ М.Ю. Федосюк предлагает различать элементарные и комплексные РЖ (Федосюк 1997, 104). Комплексными РЖ следует считать такие типы текстов, в которые входят компоненты, репрезентирующие, в свою очередь, элементарные РЖ. Комплексные жанры, кроме того, могут быть как монологическими (например, утешение, уговоры), так и диалогическими (беседа, ссора). Ст. Гайда наряду с простыми и сложными жанрами выделяет также жанры примерные (в условиях «лицо в лицо» при параметрах «Я - здесь - сейчас») и жанры секундарные (производные) - в условиях высокоразвитой культурной коммуникации (дневник, дискуссия и др.) С этой точки зрения интервью является комплексным (вторичным) секундарным (газетное интервью) диалогическим речевым жанром, сочетающим в себе различные простые РЖ с их коммуникативными целями (оценочными, этикетными, информативными и императивными) (Гайда, 1986). Ю.З. Кантор выделяет 5 групп основных мини-жанров интервью, которые имеют соответствующие «лексические сигналы»:

1) обозначающие ментальные процессы, «озвученные» благодаря организации диалога журналистом (мнение, проблема и идея, убеждение и др.);

2) собственно коммуникативные процессы (сообщение, согласие, слухи, объяснение-аргументация, нарратив-воспоминание и др.);

3) выражающие волюнтативные намерения (намерение, желание);

4) выражающие чувства (удивление, потрясение, опасение, обида и др.);

5) выражающие оценку (собственно оценка, эталон-оценка, шутка и др.) (Кантор 2001,119-132).

В интервью наиболее ярко реализуется диалогичность в понимании М.М, Бахтина. В большинстве классификаций наблюдается недооценка коммуникативной функции языка. Язык рассматривается с точки зрения говорящего без необходимого отношения к другим участникам речевого общения. Если роль другого и учитывалась, то, как роль слушателя, который только пассивно понимает говорящего. Однако в интервью «слушающий, воспринимая и понимая значение речи, одновременно занимает по отношению к ней активную ответную позицию: соглашается или не соглашается с ней, дополняет, применяет ее и т.п., и эта ответная позиция слушающего формируется на протяжении всего процесса слушания и понимания с самого его начала. Всякое понимание живой речи ... носит активно-ответный характер» (Бахтин 1986,259). Что касается определения интервью с позиций фатического и информативного общения, то все жанры коммуникации располагаются в пространстве, координаты которого составляют информатика и фатика (подробнее см.: Дементьев, Седов 1998). Интервью - это сложный жанр, который сочетает в себе черты фатики и информатики: по глобальному коммуникативному намерению и по некоторым входящим в него субжанрам (вопрос, информирование, рассказ, описание событий, аргументация) его следует отнести к информативным по преимуществу жанрам; однако природа центральных составляющих его субжанров - колкость, комплимент - заставляет увидеть в нем черты фатаческой речи.

Принадлежность к различным семантическим зонам пространства коммуникации предполагает в развитии интеракции интервью многообразие внутри жанровых стратегий и тактик речевого поведения. Это, в свою очередь, делает интервью полем, где происходит высвечивание черт языковых личностей участников коммуникации. Вопрос об отнесении интервью к определенному типизированному РЖ также является проблематичным. В своей работе М.М. Бахтин отмечает, что «жанры соответствуют типическим ситуациям речевого общения, типическим темам» (Бахтин 1986, 282). Развивая данное положение, К.Ф. Седов пишет, что жанры общения есть речевое отражение многократно встречающихся в жизни видов социального взаимодействия людей. Следовательно, структура жанра соответствует структуре коммуникативной ситуации, и для понимания своеобразия жанровой природы речевого поведения необходимо обратиться к рас-смотрению социально-психологических аспектов общения. «Для этого, - как справедливо отмечает К.Ф. Седов, - языковед должен выйти за пределы своих узкоцеховых пространств в область смежных гуманитарных знаний» (Седов 1997, 189). Одним из важных аспектов проблемы изучения РЖ ученый считает рассмотрение степени свободы языковой личности в рамках коммуникативной ситуации, соотношения в речевом поведении внутри жанра произвола и предопределенности, индивидуального и общепринятого. При всей повторяемости видов социального взаимодействия, каждый конкретный случай общения уникален. Его единичность обусловлена неповторимой комбинацией социально-психологических элементов, определяющих характер взаимоотношений именно этой ситуации. Языковое сознание говорящего индивида отражает накопленные в течение всей его жизни социально-психологические впечатления. Каждое социальное взаимодействие людей, каждый коммуникативный акт, при всей его типичности, - явление столь же уникальное, сколь неповторим облик языковой личности. «В этом своем качестве, - пишет Б.М. Гаспаров, - он вбирает в себя и отражает в себе уникальное стечение обстоятельств, при которых и для которых он был создан: коммуникативные намерения автора, всегда множественные и противоречивые и никогда не ясные до конца ему самому; взаимоотношения автора и его непосредственных и потенциальных, близких и отдаленных, известных ему и воображаемых адресатов; всевозможные «обстоятельства» крупные и мелкие, общезначимые и интимные, определяюще важные или случайные, так или иначе отпечатавшиеся в данном сообщении; общие идеологические черты и стилистический климат эпохи в целом, и той конкретной среды и конкретных личностей, которым сообщение прямо или косвенно адресовано, в частности; жанровые и стилистические черты как самого сообщения, так я той коммуникативной ситуации, в которую оно включается; и, наконец, множество ассоциаций с предыдущим опытом, так или иначе попавших в орбиту данного языкового действия: ассоциаций явных и смутных, близких или образных, относящихся ко всему сообщению как целому или отдельным его частям» (Гаспаров 1996, 10). Существуют устоявшиеся нормы поведения людей в разных общественно значимых условиях контакта, но в рамках этих норм субъект свободен. Более того, он свободен в стремления иногда нарушить осознанные и усвоенные нормы. Жанр интервью в этой связи уместно сравнить со сценарием комедии дель арте, в которой роли актеров заданы достаточно четко, однако развитие действия предполагает различную меру импровизации. Нормы речевого поведения в рамках коммуникативной ситуации включают разные варианты, которые также можно и нужно объединять в типы. Такие варианты развития общения внутри жанра называются внутри жанровыми речевыми стратегиями.

Глава 2. АНАЛИЗ ЭМОТИВНОЙ СТИЛИСТИКИ ТЕКСТА ИНТЕРВЬЮ

2.1 Эмотивная стилистика жанра интервью

Интервью по природе самого жанра присуща интерактивность, которая характеризуется дискурсивным аспектом речевого взаимодействия. При этом мы имеем в виду не только интерактивные взаимодействия между интервьюером и собеседниками, но и между интервьюером и частью читательской аудитории журнала, газеты и т.д. В жанре интервью выбор языковых средств участниками коммуникации определяется конкретными речевыми стратегиями, каждая из которых "предстает как когнитивный процесс с конкретным языковым выражением".

Языковое выражение той или иной речевой стратегии можно определить в виде реализации "тактик речевого поведения", или "коммуникативных тактик", которыми в прагмалингвистике называют "совокупности практических способов реализации коммуникативного намерения в процессе речевого взаимодействия" [5: 7].

Концептуальные характеристики высказываний, вопросов и ответов, определяют выбор тактик того или иного способа реализации коммуникативных намерений интервьюера и интервьюируемого. На концептуальном уровне, на уровне априорных смыслов, "представлений о тех сущностях ментального мира, которые лежат за понятиями" [6: 44], т.е. предшествуют логическому осмыслению, - участники коммуникации реконструируют некоторые смыслы из привычных представлений о ситуации для формирования осознанных коммуникативных интенций.

В коммуникативных интенциях воплощаются мотивы говорящих. Эмоциональные и образные характеристики вопросных и ответных высказываний являются следствием выбора того или иного способа реализации интенций, т.е. частью речевой коммуникативной тактики. Эта взаимосвязь речевых стратегий, тактик и их языкового воплощения прослеживается при анализе различных типов вопросов интервью на основе принятых в журналистике классификаций вопросов и во взаимодействии вопросов и ответов. При этом те или иные типы вопросов могут иметь разный информативный и воздействующий потенциал. Так, например, элемент воздействия в большей степени присутствует в провокативных вопросах, ущемляющих имидж собеседника, чем, например, в открытых вопросах с вопросительным словом.

Примечательно, что интервью входит в одну жанровую группу с репортажем. Мы можем отметить, что интервью является составным элементом репортажа, частью его композиции, жанром, близким по основному принципу построения. Как и репортаж, интервью создается в "живой" ситуации с помощью непосредственных участников, в координатах "здесь" и "теперь". Одновременно интервью является методом получения информации и, таким образом, может участвовать в формировании других жанров, например, даже таких традиционно монологичных жанров, как жанр биографии.

Если говорить о функциональных стилях (или функциональных разновидностях литературного языка), имеющих, как правило, трехъярусную структуру, то после верхнего уровня макросистемы функционального стиля (например, макросистемы массовой коммуникации) и следующего уровня микросистем (подстилей языка газеты, журнальной публицистики, радио, телевидения) низший ярус образует первичный "строительный материал" функционального стиля - "textsorten" (например, газетные жанры текстов - информационное сообщение, комментарий, интервью и т.д.) [7: 10-11]. Некоторые авторы пишут о соответствии термина "textsorte" речевому жанру или "типу текста" и об употреблении его в прагматической типологии для обозначения "совокупности текстов, обладающих сход-ной коммуникативно-речевой целеустановкой" [8: 5].

В 1970-80-е годы разные авторы предпринимали попытки переосмысления традиционного понятия литературных жанров с ориентацией на коммуникативную ситуацию и речевые акты. Текст трактуется как форма коммуникации, письменной или устной, типология текстов строится на основе коммуникативно-речевых признаков, характеризующих коммуникативную ситуацию и речевое оформление. Изменения в типологии текстов и в самих жанрах происходят параллельно с изменениями самих условий их функционирования. Например, в немецкой лингвистике приводится 20 оппозиций коммуникативно-речевых признаков, комбинация которых создает речевые жанры.

Эти признаки, например, устный письменный, подготовленный спонтанный, монологический диалогический, наличие отсутствие акустического контакта при коммуникации, равноправие неравноправие партнеров по коммуникации, отражаются в языковом оформлении текстов.

Речевой жанр "интервью" характеризуется следующим набором признаков: диалогический, устный, непрерывный во времени, наличие акустического контакта, употребление 2-го лица. Очевидно, что данная характеристика применима лишь к устному интервью, однако важнейшим принципом данной характеристики является выделение диалогичности первым в данном ряду признаком.

Исходя из нашего исследования, диалог как элементарная первичная форма речевого общения, уподобляемая "обмену мыслями", не растворяется во вторичных жанрах, но преобразуется так, что жанры речи оказываются пронизаны диалогичностью в той степени, в которой на любую реплику возможен ответ.

О вторичном характере признака диалогичности в интервью свидетельствует и тот факт, что роль слушателя как партнера-собеседника берет на себя читатель. В этом смысле такой тип интервью, как "интервью-монолог", т.е. развернутый ответ-сообщение собеседника на вопрос корреспондента, поставленный в начале материала, также не лишен диалогичности. Диалогическим взаимодействием пронизана всякая воспринимаемая информация. Так, по М.М.Бахтину, и реальный диалог, и диалогичность целого произведения своею направленностью на ответ определяют ответные позиции других, влияют на читателей и на критику.

Диалогичность взаимоотношений текстов-высказываний различается в зависимости от жанра. Интересно, что к наиболее творческим жанрам, которым свойственна диалогичность, М.М.Бахтин относит научные жанры, связывая это с их относительной завершенностью, открытостью для вкраплений, цитат и комментариев из других научных текстов, с их наименьшей предметно-смысловой исчерпанностью. Напротив, в меньшей степени диалогичность должна проявляться в газетно-публицистических текстах, т.к. они более информативны, а предметно-смысловая исчерпанность характерна в особенности для информационного интервью.

Однако здесь диалогичность имеет ряд специфических особенностей, которые необходимо исследовать в лингвистическом и когнитивном аспектах. Кроме того, информативность в интервью не всегда является очевидным или доминирующим жанровым признаком. В частности, отдельный тип представляет собой аналитическое интервью, которое не столько информирует, сколько предлагает оценку и анализ уже известных фактов, и этот объективный анализ фактов не возможен без ссылок на компетентные источники, без приведения различных комментариев и разных точек зрения. Одной из трудных задач анализа коммуникативной ситуации интервью является выделение всех - помимо непосредственных коммуникантов, спрашивающего и отвечающего - участников диалогичной по внутреннему характеру коммуникации.

2.2 Исследование эмотивности стилистики интервью на примере политико-информационного медиадискурса

В научной литературе существует множество классификаций видов интервью, выделяемых на различных основаниях - от формы подачи материала до тематики беседы. Однако такой спектр жанровых вариаций - примета только современной (начиная с 1980-ых годов) прессы. Например, как отмечает Е.И. Голанова, для 50-ых годов характерна только одна разновидность жанра интервью - интервью-рассказ[4]. Постепенное расширение видового разнообразия жанра связано прежде всего с изменениями социального характера, раскрепощением общества. Трансформации жанра интервью отражаются в жанрообразующих признаках, «таких, как наличие авторского начала, цель сообщения, предметное содержание, стандартность средств выражения, объем…»[5].

Наличие авторского начала - один из важнейших признаков любого жанра публицистики. В интервью автор выступает не только как организатор текста, подачи информации, но и как непосредственное действующее лицо. Это вносит дополнительные сложности в описание стилистики данного жанра.

Сложность представляет разграничение таких понятий, как образ автора и авторское «я». Проблема образа автора как семантико-стилистического центра литературного произведения впервые была поставлена и разработана в 1930-х годах В.В. Виноградовым. У некоторых ученых происходит смешение понятий «автор» и «образ автора» и «авторское «я»: «В газетно-публицистическом стиле характерно совпадение автора и рассказчика. Это составляет главное отличие публицистической речи - ее «открытость», документальность, эмоциональность. Хотя в публицистике журналист - создатель произведения - и его авторское «я» полностью совпадают, образ автора как композиционно-речевая категория сохраняется, однако, наполняется иным содержанием. Образ автора в публицистике - авторское «я» журналиста, характер его отношения к действительности»[6]. Мы же будем придерживаться точки зрения В.И. Конькова, разделяющего автора и его речевое выражение: «Во-первых, образ автора - категория поэтики, позволяющая дать интерпретацию содержательной и речевой целостности текста. Во-вторых, авторское «я» - категория лингвистическая, речевое воплощение автора как одного из персонажей текста, речевая партия автора, противопоставленная речевым партиям других персонажей текста. В-третьих, автор, реальная личность, категория экстралингвистическая, автор как реальная личность всегда стоит за газетным аналитическим текстом <…>. Так как автор текста - категория экстралингвистическая, а образ автора и авторское «я» - категории текстовые, то ни о каком совпадении автора с его образом или с его текстовым «я» не может быть и речи»[7].

Однако, ученые сходятся в том, что авторская позиция, как бы она ни называлась, в интервью все же присутствует, выражаясь в авторском стиле, манере речи, его речевой позиции.

Речевые позиции, или «речевые партии», связаны с несколькими определяющими их факторами - темой, личностью собеседника, языковой компетенцией, языковым обликом говорящих[8]. Е.И. Голанова выделяет две основные речевые позиции интервьюера:

1) интервьюер традиционно вежлив, корректен, придерживается норм публичного общения, вопросы, как правило, подготовлены заранее;

2)интервьюер - представитель «новой волны» журналистов, обладает своей «языковой маской», психологической раскованностью и свободой в выборе языковых средств, интервью протекает в форме вольной беседы, вопросы часто не готовятся вовсе[39].

Эти речевые позиции - характерная черта публицистики двух-трех последних десятилетий, поскольку раньше, в эпоху, когда журналистика была «прописана» в учебниках и рекомендациях и отступление от правил было практически невозможно, роль журналиста сводилась к роли стенографиста и не более. Только в последнее время интервьюер стал активным участником коммуникации, что ярко отражается в появлении второго типа речевой позиции журналиста.

Основное коммуникативное задание, прагматическая цель интервью - «получить в результате общения журналиста с участником (участниками) той или иной встречи важные, полезные, интересные сведения и передать их через масс-медиа для широкой публики»[4]. Еще одной целью интервью является задача побудить читателя ознакомиться с текстом беседы[1]. Подобная двойная целенаправленность обуславливает стилистические особенности жанра интервью. Вторжение рекламы на страницы газет привело к появлению нового вида интервью - рекламного, основной целью которого становится стремление заставить читателя купить товар или услугу после прочтения текста интервью. Таким образом, целевая установка также становится важным фактором в стилистике разных видов интервью.

Тесно связанным с целью сообщения является следующий жанрообразующий признак - предметное содержание. М.И. Шостак в своей книге «Журналист и его произведение» выделяет, в первую очередь, по признаку предмета разговора, следующие виды интервью:

1. информативные (главный предмет беседы - новые факты, интерес к личности собеседника предельно ослаблен);

2. экспертные (ценность - в точности формулировок, мнение авторитетного человека - самое важное);

3. проблемные («главный предмет обсуждения - мнения и сопоставление источников мнений»[2]);

4. интервью-«знакомства», делящиеся, в свою очередь, на портретные, разоблачающие (с «антигероем») и «звездные» интервью (предметом является личность собеседника)[3].

Эта классификация отражает мнение действующего журналиста и, соответственно, реальное положение дел в современной российской прессе.

Предмет беседы тесно связан с логической схемой текста интервью, «Особенностью логической схемы интервью является возможность наличия в ней двух смысловых центров»[4]. По этому признаку можно выделить два типа интервью: интервью с одним смысловым центром и интервью с двумя смысловыми центрами.

Обратимся к субъектной организации текста интервью как к носителю жанра, имеющему важнейшее значение для текстов. Интервью имеет трехсубъектную организацию: автор (журналист), адресат (массовый читатель), интервьюируемое лицо (респондент).

Респондент интервью в ситуации теракта может быть представлен в следующих вариантах: бывший заложник, «альфо-вец», врач, «звезда», политик (мы выделили самые частотные типы респондентов). От типа респондента зависит и функция интервью (в любых технологиях воздействия важно не столько выявление механизма воздействия на сознание адресата, сколько прогнозирование результатов этого воздействия).

Влияние в масс-медиальном дискурсе связывается преимущественно с воздействием на эмоции и подсознание, а не на разум, логическое мышление. Суггестивный момент преобладает над рациональным, а успех коммуникации основан на завоевании симпатии и доверия адресата. «Именно вера - основа риторических манипуляций с людьми» [10].

Если интервьюируемый - бывший заложник: ««Они стреляют в потолок, чтобы успокоить людей» - утверждают первые освобожденные женщины» (КП №166, 2004); «Олег Голуб: «Русские не умеют падать на пол»» (ГП №47, 2002), то основными функциями текста являются: рецептивная, эмотивная, репрезентативная, интегративная. Рецептивная состоит в распознавании и понимании других точек зрения, воздействии языка на формирование различных уровней нашего опыта, благодаря этому повышается чувствительность и восприимчивость адресата. Следующая функция - эмотивная: устанавливается связь с субъективным миром адресанта. Репрезентативная функция «заключается в самопрезентации и психической / коммуникативной разрядке преимущественно посредством тропов» [19]. Интегративная функция способствует объединению нации перед общим горем, что актуализируется эксплицитными маркерами (мы, наше, русские люди и т.д.). Предполагаемой реакцией адресата должно быть формирование общего эмоционального настроя, изменение отношения к говорящему и т.д. Интервьюер и читатель сопереживают участнику событий, мелкие детали помогают создать наиболее яркий образ захватчика, пробуждают ненависть и презрение.

По количественному соотношению задействованных в беседе лиц интервью с бывшим заложником - это, в основном, интервью-беседы (два человека), по предметно-эмоциональной направленности - интервью-зарисовки (вид интервью, в котором реплики собеседника сопровождаются описанием манеры поведения, выражения лица). Заметим, что для такого типа интервью характерны лирические размышления, широкое использование выразительных средств.

Если интервьюируемый - «освободитель» - участник операции по освобождению заложников (см., напр., статьи «Нам не стыдно глядеть в глаза матерям Беслана» - офицер «Альфы» рассказывает об обстоятельствах гибели своих боевых товарищей» (РГ №203, 2004); «СОРБ шел с черного хода» - Герой России, заместитель командира отряда милиции особого назначения Е.В. Кукарин (РГ №208, 2002); «Командиры «Альфы»: «Чистый бой длился 28 минут» (КП от 1.11.2002)), то в тексте реализуются аналитическая, оценочная, инспиративная функции. Аналитическая: специалисты разъясняют ход операции, рассматривают событие в контексте других терактов. Оценочная функция: бойцы дают анализ своим действиям и действиям террористов. Инспиративная функция воодушевляет нацию на предстоящие великие дела и прославляет традиционные ценности.

По количественному соотношению задействованных в беседе лиц интервью с «освободителем» - это, в основном, коллективное интервью: интервью с аудиторией слушателей, пресс-конференция и т.д. Даже если «освободитель» беседует с журналистом один на один, он все равно представляет целый отряд, т.е. выражает коллективное мнение. По предметно-эмоциональной направленности - это интервью-сообщение (в сокращенном варианте, где представлены наиболее значительные фрагменты разговора). Как правило, такое интервью сопровождается экстралингвистической информацией: схемой места событий, фотографиями и т.д. - читатель может представить, как происходило освобождение.

Нередко собеседником журналиста становится «звезда» -певец, режиссер, актер театра и кино (см. текст «Андрей Кончаловский: «России пора взрослеть» (АиФ №36)). Функции, реализуемые в данном тексте, - аналитическая и эвристическая. При

реализации аналитической функции «звезда» дает анализ события в контексте времени бездуховности. Эвристическая функция [пытается ответить на вопрос, «почему» в реальности все происходит определенным образом, получить приблизительное представление о причинах. По количественному соотношению задействованных в беседе лиц интервью со «звездой» - это интервью-беседа (два человека); по предметноэмоциональной направленности - интервью-зарисовка.

Большой интерес у читателей вызывает интервью с политиком, государственным деятелем (см., напр., статьи «Знаки беды: Президент Северной Осетии Александр Дзасохов» (РГ №198, 2004), «У них замкнуло» - председатель Парламента Северной Осетии Таймураз Мамсуров» (РГ №200, 2004), А. Асханов Советник Президента Росси по делам Чечни: «Отец спас сына и упал замертво...» (АиФ №36, 2004), «Взятка пахнет гексогеном» - Генеральный прокурор РФ Вл. Устинов: куда ведут следы террористов» (РГ №203, 2004)). Функции, реализуемые в данных текстах: интегративная, персуазивная, прогнозирующая, интерпретативная, эвристическая, регулятивная. Интегративная функция в данных текстах является основной - это один из РЯ-ходов в кризисной ситуации: призыв объединится перед лицом врага. Персуазивная функция также имеет место быть: убеждение проявляется в сочетании усиленной выразительности с усиленной изобразительностью, что способствует созданию эффекта воздействия, убеждения, особой доказательности. Прогнозирующая функция реализуется посредством коррелирования и интерпретации наблюдаемых явлений, даются рекомендации для реакции на события. Интерпретативная и эвристическая функции в данном случае «работают» на имидж политика: в сознании читателя возникает образ «заботливого барина хозяина».

Необходимо отметить регулятивную функцию данных текстов: текст организует и регулирует процессы, воздействует на аудиторию, контролирует общественное мнение - это «главный инструмент социокультурного контроля и управление с помощью языка». По количественному соотношению задействованных в беседе лиц интервью с политиком -это интервью-беседы (два человека), по предметно- эмоциональной направленности - интервью-зарисовка.

Большой практической значимостью обладают интервью с психологами, врачами (см. тексты «Другая Россия: мы больны пофигизмом» считает психолог Е. Шестопал (РГ №194, 2004),

«Неоконченная трагедия в слухах и фактах - руководитель столичной службы здоровья А. Сельцовский» (РГ №208, 2002), Детский доктор, профессор Л. Рошаль: Здоровье детей - в душевном покое родителей»» (АиФ №37, 2004), «Как жить после Беслана. Т. Дмитриева беседует с читателями РГ» (РГ №197, 2004). Функции, реализуемые в данных текстах: гармонизирующая, познавательная. Основной функцией, реализуемой в данных текстах, является гармонизирующая, релаксирующая: снятие напряженности у адресата, создание непринужденной обстановки; дополняет эту функцию познавательная: установление причинно-следственных связей, определение значения опыта, правильное его группирование - врачи говорят о том, как действовать в подобной ситуации, как справиться с эмоциями. По количественному соотношению задействованных в беседе лиц интервью с психологами врачами - это и интервью-беседы, и коллективное интервью (беседа с письмами читателями в руках). По предметно-эмоциональной направленности - это интервью-сообщения.

Анализ фактического материала показал, что эмотивная стилистика текста интервью имеет важнейшее значение для текстов. Нами выявлена прямая зависимость функции интервью от типа респондента.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Итак, развитие жанра интервью привело к появлению различных типов, отраженных в разнообразных классификациях. Анализ этих классификаций через призму жанрообразующих признаков позволяет выявить особенности жанра и его видовые образования. Категория автора в интервью проявляется в наличии двух речевых позиций, которые, в свою очередь, влияют на стилистику жанра. Цель и предмет сообщения отражаются в делении интервью на информационные, экспертные, проблемные, интервью-«знакомства». В зависимости от предмета сообщения находится логическая схема интервью, которая может состоять из одного или двух смысловых центров. Еще одним жанрообразующим признаком является стандартность средств выражения.

Эмотивный текст - это такой текст, который характеризуется наличием элементов высшей степени эмотивности (на уровне референции - эмотивной темы, на уровне прагматики - эмотивной интенции автора в качестве основной задачи, на уровне формы - в высокой степени плотности эмотивной ткани текста).

На основании выявленных закономерностей предлагается выделять следующие типы текстов с точки зрения характера их эмотивности:

тексты преимущественно тонального фонового эмотивного содержания (большинство жанров научного и официально-делового стилей, отдельные жанры публицистического стиля).

Эмотивность текста в работе понимается как особый план (аспект) текста, отражающий эмоциональность человека в виде эмотивных единиц различного статуса: на уровне референции - наличие эмотивных тем или микротем, на уровне прагматики - наличие эмотивных задач разной степени важности, на уровне формы - наличие языковых и речевых маркеров эмоций.

Эмотивный текст - это такой текст, который характеризуется наличием элементов высшей степени эмотивности (на уровне референции - эмотивной темы, на уровне прагматики - эмотивной интенции автора в качестве основной задачи, на уровне формы - в высокой степени плотности эмотивной ткани текста).

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка. - Л.: Просвещение, 1981. - 296 с.

2. Болотнова НС. Лексическая структура художественного текста в ассоциативном аспекте, - Томск: Изд-во Томского ун-та, 1994, - 212 с.

3. Болотов В.И. Эмоциональность текста в аспектах языковой и неязыковой вариативности, Основы эмотивной стилистики текста Ташкент.: Фан, 1981 -116 с.

4. Быдина ИЗ, Поэтический текст как эмотивный тип текста // Язык и эмоции: Сб. науч. трудов. - Волгоград: Перемена, 1995. - С. 220 - 232

5. Бюлер К Теория языка. - М.: Прогресс, 1993, - 528 с.

6. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание М,: Русские словари, 1996 416 с.

7. Волек Б, Типология эмотивных знаков // Язык и эмоции: Сб. науч. трудов. Волгоград: Перемена, 1995. - С. 15 - 24. 8.Воробьева О.П. Эмотавность художественного текста и читательская рефлексия // Язык и эмоции. Сб. науч. трудов. - Волгоград: Перемену 1995. -С, 240 - 246.

9. Горелов И.Н., Седов К.Ф Н Основы психолингвистики. - М.: Лабиринт, 1997. -224 с

10. Дементьев В.В. Изучение речевых жанров; обзор работ в современной русистике // Вопросы языкознания, 1997. -№ 1, -С. 109-121

11. 3меева Т.Е. Имплицитное выражение эмоции в функционально-коммуникативном аспекте. - Автореф. дисс ... канд. филол. наук, - Москва, 1988.-22 с. 12.Кассирер Э. Сила метафоры // Теория метафоры. - М.: Прогресс, 1990. - С. 33-43. 13.Разинкина Н.М. Стилистика английской научной речи: элементы эмоционально-субъективной опенки, - М.; Наука, 1972. -168 с.

14. Коротких Ж.А. Текстообразующне потенции существительных, обозначающих эмоции Текстообразущие потенции языковых единиц и категорий. Межвузовский сборник научных трудов. - Барнаул, 1990 С. 69 -80.

15. Красавский НА. Семантика имен эмоций, функционирующих в разных типах текста// Язык и эмоции; Сб. науч. трудов. - Волгоград: Перемена,1995.-С. 142- 150.

16. Лингвистический энциклопедический словарь. - М: Советская энциклопедия, 1990. - 685 с. 17.Сорокин Ю.С. Текст; цельность, связность, эмотивность IIАспекты общей и частной лингвистической теории текста - М,; 1982. - С. 61 - 74. 18.Малинович Ю.М. Экспрессия и смысл предложения. Проблемы эмоционально-экспрессивного синтаксиса - Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та,1989.-213 с.

19. Маркелова ТВ, Выражение оценки в русском языке // Русский язык в школе, 1995. - № 1. - С. 76 - 82

20. Риготти Ф. Власть и метафоры: о языковых образах политики // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. 21. Реферативный журнал. - Сер. 6: Языкознание. - М? 1997. - № 1. - С. 202 -209