Лексика, отражающая крестьянский быт, в мордовских языках (этнолингвистическое исследование)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата филологических наук

Лексика, отражающая крестьянский быт, в мордовских языках (этнолингвистическое исследование)

Специальность: 10.02.22 - Языки народов зарубежных стран Европы, Азии, Африки, аборигенов Америки и Австралии (финно-угорские и самодийские языки)

Асанова И.П.

Йошкар-Ола 2007

Работа выполнена в ГУ «Научно-исследовательский институт гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия»

Научный руководитель - доктор филологических наук

Кочеваткина А.П.

Официальные оппоненты: доктор филологических наук

профессор Исанбаев Н.И.

кандидат филологических наук

доцент Рузанкин Н.И.

Ведущее учреждение: Государственное гуманитарное научное учреждение при Правительстве Республики

Марий Эл «Марийский научно-исследовательский институт языка, литературы и истории им. В.М. Васильева» (МарНИИЯЛИ)

Общая характеристика работы

Актуальность исследования

Всестороннее изучение словарного состава является одной из важнейших проблем в языкознании. Поэтому он был и остается ценным объектом научных исследований. Для народов, этносов характерны постоянное изменение, развитие, выражающиеся в этнических процессах. Они в эволюционном (протекая главным образом в области культуры и быта) и в трансформационном виде (завершая изменение этнического самосознания) охватывают, по существу, все стороны жизни, в том числе язык, хозяйство, а также все компоненты материальной и духовной культуры, тесно связанные с развитием хозяйства и - шире - с производством материальных благ, составляющих основу жизнеобеспечения этноса.

Заметное место в любом языке занимает лексика, относящаяся к быту данного народа. В ней, как ни в какой другой ее части, получают сконцентрированное отражение наиболее важные предметы и явления. Изучение бытовой лексики мордовских языков представляет интерес не только для специалистов в области истории языка, но и для всех, кто занимается историей, этнографией, психологией мордовского народа, так как при скудости данных о прошлом мордовского народа лексика может дать сведения о местах обитания и хозяйственных особенностях этноса в дописьменную эпоху.

Исследованием языковых единиц в культурно-историческом и этнографическом контексте занимается этнолингвистика. Под этнолингвистикой понимается направление в языкознании, рассматривающее соотношения и связи языка с духовной культурой, с народным сознанием и народным творчеством, в их взаимозависимости.

Диссертационная работа рассматривает лексику крестьянского быта мордовских языков, опираясь на данные двух смежных наук - лингвистики и этнографии. Являясь ценным материалом для этногенетических и лингвистических исследований, жилище, хозяйственные постройки, традиционная кухня как часть материальной культуры, позволяют восстановить реалии жизни народа в прошлом, его отношение к окружающему, к своим национальным обрядам и поверьям.

В настоящее время этнические признаки в сфере материально-бытовой, духовной культуры народов постепенно стираются. Однако в словах, обозначающих жилище, пищу и обряды, связанная с ней этнографическая специфика сохраняется дольше, чем в других сферах материальной культуры.

Цель и задачи исследования

Целью диссертации являются уточнение границ категории повседневно-бытовой лексики, отражающей крестьянский быт в рамках современного состояния мордовских языков и систематизированное ее исследование. Такая постановка проблемы определяет конкретные задачи, которыми выступают:

- сбор и систематизация бытовой лексики, используемой в современных мордовских языках;

- классификация бытовой лексики, выделение лексико-семантических групп;

- описание семантической структуры единиц бытовой лексики;

- изучение способов образования бытовой лексики;

- уточнение и анализ заимствованных названий предметов быта.

Научная новизна работы. В исследовании впервые на основе богатого фактического материала сделан системный анализ бытовой лексики мордовских языков. Собраны и классифицированы народные и литературные названия предметов быта. Уточнены основные признаки названий, характерные для каждой лексико-семантической группы. Подробно рассмотрены структурные особенности лексических единиц и способы их образования.

Методы исследования. Ведущим в диссертации является метод этнолингвистического описания повседневно-бытовой терминологии как метод целостного анализа. В исследовании применены описательный, сравнительно-исторический и сравнительно-сопоставительный методы. При этнолингвистическом описании лексики использованы исторические, мифологические, фольклорно-этнографические данные. В работе нашли отражение также приемы структурно-семантического, частично историко-этимологического анализа лингвистического материала.

Источники исследования. Материалом исследования явились данные этимологических, орфографических, тематических и двуязычных словарей мордовских, марийского и других финно-угорских языков; описательных, нормативных и исторических грамматик мордовских языков; личных полевых наблюдений и диалектных записей, сделанных в ряде населенных пунктов Республики Мордовии и за ее пределами; картотеки лексики мокшанского и эрзянского языков лаборатории «Финноугристика» при филологическом факультете Мордовского государственного университета имени Н.П.Огарева.

В качестве источников по этимологии были привлечены: «Этимологический словарь чувашского языка» В. Г. Егорова (1964); «Краткий этимологический словарь эрзянского языка» («Эрзянь келень нурькине этимологической словарь») Д.В. Цыганкина, М.В. Мосина (1977); «Краткий этимологический словарь мокшанского языка» («Мокшень кялень нюрьхкяня этимологическяй словарь») М.А. Келина, М.В. Мосина, Д.В. Цыганкина (1981); «Этимологический словарь марийского языка», Т.1 - 11, Ф.И. Гордеева (1979; 1983); двуязычные словари мордовских и марийского языков: «Эрзянско-русский словарь» Р.Н. Бузаковой, Р.С. Ширманкиной, Е.Н. Лисиной (1974); «Эрзянско-русский словарь» М.Н.Коляденкова, Н.Ф.Цыганова (1949); «Эрзянь-рузонь валкс» («Эрзянско-русский словарь») Б.А.Серебренникова, Р.Н. Бузаковой, М.В. Мосина (1993); «Мокшанско-русский словарь» С.Г.Потапкина, А.К.Имярекова (1949); «Мокшень-рузонь валкс» («Мокшанско-русский словарь») Б.А.Серебренникова, А.П.Феоктистова, О.Е.Полякова (1998); «Русско-марийский словарь» И.Ф. Андреева, Л.П. Васиковой, Ф.И. Гордеева (1966); «Марийско-русский словарь» А.А. Асылбаева, В.М. Васильева, П.Г. Рыбаковой (1956); «Словарь марийского языка» А.А. Абрамовой, И.С. Галкина, А.С. Ефремова (1990 - 2005).

Методология и методика исследования. Методологической и теоретической основой исследования являются достижения современной лингвистики и научные труды ученых-финноугроведов, посвященные проблемам лексикологии.

При работе над диссертацией использованы научные труды отечественных и зарубежных финноугроведов: Х. Паасонена (1917), Н. Ф. Цыганова (1947:142 - 145), Д. В. Бубриха (1948), А. П. Феоктистова (1966:172 -220), Б.А. Серебренникова (1965: 237 - 257; 1967:165 - 180); (1989:8 - 20, 133 - 174), В.Н. Белицер (1965), И. С. Галкина (1958:121 - 136; 1978:5 - 12, 1967:203 - 210), Л.П. Грузова (1967: 214 - 230; 1970:14 - 25), Г.А. Архипова (1967:36 - 52), К.Ю. Марка (1967:106 - 110), Ф.И. Гордеева, (1967: 180 - 203; 1983: 280; 1985), Д.Е. Казанцева (1967:230 - 250; 1976; 1979:79 - 106; 1980:90 -119, 1985), Н.Ф. Мокшина (1967: 125 - 129), И.Г. Иванова (1975), Н.И. Исанбаева (1989; 1994), Д.В. Цыганкина (1974:38 - 41; 1977: 3 - 120; 1981:3 - 90, 1980:41 - 52, 1995), В. И. Лыткина (1974: 108 - 213), Я. Гуя (1974), М.В.Мосина (1977:3 - 120; 1976, 1979: 65 - 81; 1980:20 - 32; 1989:35 - 41; 1985), Е.А. Хелимского (1979), Д.Т. Надькина (1979:81 - 103); (1980), М. А. Келина (1981:3 - 90), К.Е. Майтинской (1964; 1969; 1979; 1989: 175 - 263).

Практическая значимость работы. Обобщенный в работе материал и сделанные выводы будут способствовать дальнейшим изысканиям в области сравнительно-исторической лексикологии и семасиологии финно-угорских языков. Многие положения найдут применение при разработке отдельных разделов описательной и исторической грамматики, составлении различных словарей, учебных пособий и программ по истории языка и современным мордовским языкам, а также при чтении спецкурсов по лексике финно-угорских языков.

Апробация работы. Основные результаты исследования докладывались и обсуждались на внутривузовских конференциях, аттестациях отдела мордовского языкознания НИИГН при Правительстве РМ. Главные положения диссертации отражены в опубликованных работах.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списков использованной литературы и условных сокращений. Работа изложена на 178 страницах компьютерного текста.

Содержание диссертации

Во введении обосновываются выбор темы, ее актуальность, определяются цель и задачи диссертации, излагаются методы и методика исследования и указывается материал, использованный автором.

В первой главе «История изучения бытовой лексики мордовских языков» даются общие теоретические сведения, обзор трудов мордовского языкознания по избранной теме.

В лексике мордовских языков отразился большой исторический путь народа со времени образования общемордовского языка, а затем выделения мокшанского и эрзянского языков. Это прослеживается в работах лингвистов, освещающих многие стороны их развития. В 70 - 80-е годы XX века они неоднократно обращались к вопросам отраслевой и терминологической лексики. Лексике флоры посвящены публикации А. М. Гребневой, лексике фауны - В. А. Рябова, терминологии отдельных ремесел и инструментов - М. В. Мосина, ткачества - А. Н. Келиной и др. В трудах мордовских ученых большое внимание уделяется выделению лексико-семантических групп и классификации терминов различных отраслей (Р.В. Бабушкина, С.Д. Николаев, М.В. Мосин, Д.В. Цыганкин, В.А. Балашов, М.Е Митрофанова и др.).

Теоретические основы изучения лексического состава языка как системного явления даются в трудах Ф.П. Филина, А.А. Уфимцевой, Д.Н. Шмелева, Л.А. Новикова, В.Н. Прохоровой, М.М. Покровского и др. При обосновании концепций они отмечают, что во многих случаях словам, объединенным логической общностью, соответствуют семантические группы.

Одними из первых в мордовском языкознании в сравнительно-историческом плане исследуются лексико-семантическая общность и различие языков, роль других финно-угорских языков в формировании мордовских языков. Делается основательный лингвистический анализ многих лексических разрядов. Эти научные исследования, основанные на достижениях современной лингвистики, истории, этнографии, фольклористики, стали движущей силой в сравнительном изучении лексики мордовских языков.

Важные материалы для сопоставления бытовой лексики мордовских языков содержатся в трудах Д.В. Цыганкина. В работах Р.Г. Ахметьянова, раскрывающих духовную и материальную культуру народов Среднего Поволжья, заметное место занимают факты, отражающие бытовую лексику. М. В. Мосиным наряду с профессиональными терминами с лингвистической точки зрения анализируются широко употребляемые в быту названия одежды, обуви и орудий труда.

Однако до настоящего времени повседневно-бытовая лексика мордовских крестьян не была предметом специального изучения. Какая-то ее часть нашла выражение в словарях, вышедших в 1993, 1998 гг., и в отражающих духовную и материальную культуру мордовского народа исторических, этнографических и археологических трудах. Выявление ее системности дает возможность для углубления знаний о лексическом составе языка.

Совокупность семантических групп образует семантическую и тематическую классификацию лексики. В современном мордовском языкознании нет отдельного труда монографического характера, посвященного повседневно-бытовой лексике, но некоторые ее проблемы обсуждали в своих работах Н. Ф. Цыганов, Д. В. Цыганкин, М. В. Мосин и др.

Несмотря на определенные достижения нельзя не констатировать, что многие лексико-семантические группы остаются недостаточно изученными.

Вторая глава «Лексико-семантические, структурные особенности и способы словообразования разговорно-бытовой лексики» посвящена словообразовательной структуре бытовой лексики.

Словарный состав языка находится в постоянном развитии. Реагируя на изменения в общественной и производственной сферах, он утрачивает отдельные лексические единицы, изменяет семантику слов, пополняется новыми терминами. Обогащение его осуществляется обычно двумя путями: заимствования из других языков слов, выражающих актуальные понятия, и создания новых слов на базе собственного материала. Значение и удельный вес их в процессе увеличения лексики далеко не одинаковы. Первый путь занимает сравнительно небольшое место и затрагивает лишь вполне определенные категории лексических единиц. Даже в период активного восприятия заимствований в мордовские языки перешло не так много иноязычных слов. Второй способ играл и играет существенную роль. В настоящее время он остается ведущим.

Важно заметить, что словообразование не приводит к появлению в языке совершенно новых слов. Оно использует общеизвестные слова и словообразовательные элементы, которые были известны носителям языка и раньше, комбинируя их в соответствии с правилами соединения в словесные единства.

Как и другие структурные ярусы языковой системы, словообразовательный уровень имеет разносторонние внутриязыковые связи, в первую очередь с морфологией как совокупностью частей речи, словоформ, грамматических категорий и способов их выражения.

Опираясь на последние исследования ученых-языковедов, мы выделили следующие способы словообразования названий в области крестьянского быта: 1) суффиксальный; 2) сложения основ; 3) фонетический; 4) лексико-грамматический; 5) лексико-семантический. Степень продуктивности неодинакова. Самыми продуктивными считаются суффиксальный и сложение основ (сложные слова, композиты).

1. Суффиксальный способ

Суффиксация - наиболее простой и упорядоченный способ, так как новое слово создается в формальном плане по аналогии с имеющимися производными. Отличается его активность в производстве слов рассматриваемой нами категории. При этом используются различные аффиксы. Бытовые названия образуются от имен существительных, прилагательных, глаголов и реже - наречий.

1. Суффикс -кс, -кш. Данный суффикс может сочетаться с производящими основами имен существительных, прилагательных и глаголов. Он не отличается стабильностью значений.

При помощи суффикса -кс, -кш образуются производные, означающие:

1) предмет, являющийся носителем, источником другого предмета, обозначенного производящей основой: м., э. мастор «земля» - мастор-кс «пол»; м. шапама, э. чапамо - м. шапа-кс, э. чапа-кс «тесто»; э. сиве «ворот» - сиве-кс «хомут»; м. недь «черенок», нетькс «ботва» (подобие черенка); м., э. сур «палец», м., э. суркс «кольцо» (предмет для пальца); м., э. ям «каша» - м., э. ям-кс «крупа, пшено»; ал «низ» - ал-кс «постель, основание», м. кштирь, э. штере «веретено» - м. кштирял-кс, э. штерял-кс «прясло, часть прялки» и др.

2) названия плодовых деревьев и некоторых кустарников: м. чивге - чивго-кс, э. чевге, чевгель - чевге-кс «калина» (дерево); м. пизел - пизел-кс, э. пизёл - пизёл-кс «рябина» (дерево); м. лаймарь, э. лёмзёр - м. лаймарь-кс, лёмзёр-кс «черемуха» (дерево); м. комля - комля-кс, э. комоля, комуля - комоляв-кс, комуляв-кс «хмель»; м., э. вишня - вишня-кс «вишня» (дерево); м. инези - инези-кс, э. инзей - инзей-кс «малина» (куст);

3) предмет, находящийся в пространстве, в смежном положении с тем, что означает мотивирующая основа: м. пяле, э. пель «половина, половинка» - м. пяль-кс, э. пель-кс «часть, отрезок», м. потма, э. потмо «нутро» - м., э. потма-кс «дно»; м., э. пиле «ухо» - м. пиль-кс, э. пиле-кс «серьга»; м. ланга, э. ланго «поверхность» - ланга-кс «наволочка; оболочка; сливки».

Суффикс -кс занимает довольно заметное место в образовании имен существительных от глагольных основ. С его помощью производятся имена существительные, обозначающие:

а) результат действия (результатность). Данное деривационное значение проявляется в многочисленных производных типа э. ламбавту-кс «тесто для кваса» - ламбавтомс «ударить, расквасить»; м., э. порь-кс «жвачка» - поремс «жевать»; м., э. паморькс «крошка» - паморемс «крошиться»;

б) назначение предмета: м., э. трям-кс «домашнее животное» - трямс «кормить; воспитывать»; м., э. петь-кс «приправа» - петемс «разбавить; очистить; исправить»; э. мень-кс «исцеление, лекарство» - менемс «освободиться, отделаться», м., э. тават-кс «крышка» - тавадомс «крыть».

Отдельные отглагольные существительные с конкретным значением формально отличаются от названий действий, образованных этим же суффиксом -ма: м., э. ваномс «смотреть» - м. вано-ма «зеркало», э. пивсемс «мять, молотить» - пивсе-ма «мялка».

Присоединяясь к именам, суффикс образует наименование носителя признака, названного производящей основой: м. якстерь, э. якстере «красный» - якстерь-ка «свекла»; э. ризана «кисло-сладкий» - э. ризан-ка «щавель»; русск. прыгать - э. прыгал-ка «стрекоза»; э. петькель «пест» - петькель-ка «хвощ полевой»; э. кендял «клоп» - кендял-ка «клоповник» (растение); э. пеель «нож» - э. пеель-ка «пиявка».

2. Суффикс -ка, -га. Исконный -ка типологически тождествен иноязычному русскому -ка, содержащемуся в ауслауте заимствованных слов: э. пецька «печка», э. ножолка «ножовка», э. скамика «скамейка» и др. В этих случаях заимствованные слова, финалы которых содержат -ка, способствуют усилению продуктивности исконного аффикса -ка.

Путем соединения к основе глагола суффикса -ка образованы имена существительные, обозначающие предметы быта и хозяйства: м., э. навсемс «макать» - навсем-ка «горячее молоко с добавлением в него сливочного масла, в которое обмакивают блины во время еды»; м. шаромс, э. чаромс «вертеть» - м. шарам-ка, чарам-ка «вертушка», э. ёзамс «тереть» - ёзам-ка «мочалка»; э. шочамс «застегнуть» - шочам-ка «застежка»; э. чалгамс «наступать» - э. чалгам-ка «мялка».

3. Суффикс -ня. Суффикс русского происхождения (ср. колокольня, часовня). В эрзянском диалектном языке выявлен ряд слов, имеющих в ауслауте -ня: э. зобу-ня «лукошко», зоб-ня «обжора», полов-ня «половник», цёка-ня «кочедык».

4. Суффикс -о. Данный суффикс образует от некоторых глагольных основ имена существительные со значением предмета, имеющего определенное назначение, состояние, отвлеченного действия, выраженного производящей основой: э. чап-о «зарубина» - э. чапомс «рубить», штер-о «веретено» - штердемс «прясть».

5. Суффикс -жа, -за. Суффикс образует имена существительные, обозначающие предметы быта и хозяйства: м. лав-жа, э. лау-жа «мутовка, взбивалка для теста».

2. Способ сложения основ

Способ получения слов путем их сложения в образовании бытовых названий считается одним из самых продуктивных. Компоненты сложных слов могут быть между собой равными, самостоятельными или один из них главным, другой - зависимым. В состав бытовой лексики входит много лексем, образованных без изменения основ: м. шяймарь, э. чейумарь «клюква» (м. шяй, э. чей «болото» и м. марь, э. умарь «ягода», буквально «болотная ягода»); м. къргапарь, э. кирьгапарь (м. кърга, э. кирьга «горло» и парь «кадушка», буквально «шейная кадка»); м. сургуд, э. сургудо «наперсток» (м., э. сур «палец» и м. куд, э. кудо «дом», буквально «дом пальца») и т.д. лексика крестьянский бытовой мордовский

Целый ряд значений, обозначающих лиц по их профессии, роду занятий, происхождению, свойствам и качествам и т. д., в мордовских языках не имеют суффиксов для своего выражения. Чтобы компенсировать этот пробел, язык прибегает к другим средствам выражения.

Для обозначения лиц по роду занятий, свойствам употребляются причастия со значением «делатель». Например, значения, передаваемые в русском языке суффиксами -вец, -ун, -арь в мордовских языках выражаются причастиями: м. сокай, э. сокиця «пахарь» (буквально «пашущий»); м. морай, э. морыця «певец» (буквально «поющий»); э. кортыця, м. корхтай «говорун» (буквально «говорящий»); м. кштий, э. кшитиця «плясун» (буквально «пляшущий») и т. п.

Другой ряд значений, который в русском языке выражается суффиксами -ник, -чик, -щик, выражается причастием в сочетании с существительным: м. пянакуд марай, э. каштом вачкиця «печник» (буквально «печи кладущий»); м. газетань мишенди, э. газетань микшниця «газетчик» (буквально «продающий газеты»); м. ведаркань тии, э. ведрань теиця «ведерник» (буквально «ведра делающий»), м. калмонь шуви, э. калмонь чувиця «могильщик» (буквально «могилы копающий»).

В третьей главе «Лексико-семантическая классификация повседневно-бытовой лексики современных мордовских языков» проведено разделение наименований на лексико-семантические группы и подгруппы.

С лексико-семантической точки зрения выделен ряд групп:

1. Обобщенные названия посуды. Посуда, предназначенная для еды, в мордовских языках не именуется только одним словом: для этого имеются синонимы и диалектные варианты: м. шава, э. вакан «блюдо, чашка, миска - для первых блюд», лапшава «большая миска», м. церямка «небольшой горшок, миска, чашка», м. церяпкя, э. церепка «глиняная миска», м. куцюфт-шаванят, э. пенчть-вакант «посуда», э. ведрат-вакант «посуда».

2. Названия посуды по материалу, из которого она изготовлена. Рассматриваемая терминология делится на несколько подгрупп:

а) названия деревянной посуды и ее элементов: м. карьхкя «ковш, половник», м. куцю, э. пенч «ложка», м. куцю пула «черенок ложки», м. парь «кадка, кадушка, бочка»;

б) названия посуды из липы: м. пяшень парь, э. пекше парь «кадушка из липы»;

в) названия посуды из бересты: м. пенчкорь, э. пенчкирь, пенчпарго «ложкарница» - коробка для хранения деревянных ложек; м. куйме «лукошко», м. куйме, куймоня, э. парго, паргине «кузовок, шкатулка» - для хранения мелких женских вещей. Берестяные изделия, утварь широко распространены в мордовском деревенском быту вплоть до настоящего времени.

г) керамическая посуда: м. сяканя «горшок», кукшень, э. чакш, шакш «кувшин»;

д) бытовой инвентарь из дерева. Наиболее архаичны долбленые сосуды: м. мераня, э. малишка «сосуд для измерения сыпучих тел», м. парга, э. парго «короб» - липовая кадка для хранения нижней одежды малые сосуды для хранения муки, соли. Для приготовления хлеба кроме м. очка, э. очко, применялись и м. шапакс парня, э. чапакс парь - кадка. Для замеса теста использовали мутовку - м. булдома, лавжа, шапакс каймоне, э. лаужа, чапаксонь човордамо лопатка, набирали муку совком - м. савок, э. савок, а просеивали через сито - м. сифтем, э. сувтеме, применение которого дало название ситному хлебу.

д) утварь из лыка, бересты: у древней мордвы было широко развито также изготовление различной утвари из лыка, бересты. Из лыка плели различной величины и формы коробы м. кептерь, э. кептерька. Для сбора ягод использовали сплетенные из бересты корзины, кузовки, туеса. Берестой оплетали горшки, чтобы дольше их сохранить. Плетеные из ивняка коробы, корзины у мокши назывались горабья, горбанят, у эрзи - петлюшкат, горабия.

4. Названия традиционной пищи

Традиционная культура питания в наше время уходит из жизни. Вследствие этого утрачиваются связанные с ней лексические единицы, которые являются достоверным источником для изучения истории национальной кулинарии и культуры жизнеобеспечения. Характерные особенности их повседневного рациона питания - доступность и простота приготовления. Праздничную и обрядовую пищу, наоборот, отличают изысканность, выборность, требующий немалого умения и терпения трудоемкий процесс приготовления. Изучение пищи дает прекрасный материал для исследования давних и современных этнокультурных процессов. Взаимосвязь обряда и пищи в религиозных верованиях служит существенным подтверждением историко-культурного слоя эпохи в жизни народа. В приготовлении пищи непосредственно проявляются бытовые традиции и навыки этноса. Даже в тех случаях, когда в меню народов есть кушанья однотипные и со сходным названием, их социальная роль обычно далеко не одинакова. Это ярко прослеживается, например, в отношении к хлебу - м., э. кши, м., э. калаця «калач, пшеничный хлеб» и его использовании в жизни народа. Мордовский народ относится к хлебу с особым уважением. Это подтверждают многочисленные пословицы: м. Аш кшице - стака эрямошице; э. арась кшить - стака эрямочить «Хлеба нет - жизни нет»; м. Аф пяшкодеви пекце валса, а пяшкодеви кшиса-салса; э. А пешкеди пекеть валсо - пешкеди кшисэ -салсо «Желудок не наполнишь словами, а наполнишь хлебом и солью»; м. Кшись-салсь - добрай валсь «Хлеб и соль - это самое доброе слово»; Кшись калацяда питни «Ржаной хлеб дороже калача»; Шобдава стясь Иван-царевич - калацясь ащи шрать лангса (мокш. фольклор) «Утром встал Иван-царевич - на столе калач». Существовали особые приметы, связанные с хлебом. Если голодный человек обронил хлеб, то это к несчастью или испугу; если, покушав, человек уронит хлеб, то это к новостям. То и другое расценивалось как неуважение к хлебу, поэтому даже оброненная крошка обязательно поднималось. При этом виновный должен был извиниться перед Норов-авой - «Богиней хлеба». К числу древнейших и самых распространенных традиционных кушаний относятся «капуста» м., э. капста и «репа» м. ряпс. Без них не обходилась ни одна семья: м. капста лям, э. капста ям «кислые щи с квашеной капустой» - обязательное блюдо на столе мордовской крестьянской семьи в зимний и частично весенний период.

Из напитков у мордвы распространены чай, квас, брага. Чай в мордовской деревне стал повседневным напитком сравнительно недавно, в результате русского влияния. В качестве напитка, подобного чаю, широко использовали отвары из различных трав. Для заварки применялись листья смородины - м. шукштуру лопат, э. шукшторов лопат, ветки малины с листьями - м. инезикст, э. инзей нетькст, душица - м. кару тише, э. карво тикше, липовый цвет - пяшень панчфт и др. Довольно широко мордва использовала отвары травы в народной медицине.

5. Термины, связанные с видами жилья

Жилье, как и любые предметы, относящиеся к разным сторонам быта, с течением времени менялось.

Слова, связанные с жильем и различными надворными постройками, охватывают обширный пласт и отражают лексическое богатство современных мордовских языков.

Лексико-семантическая группа наименований:

1) термины, связанные с понятием «жилой дом».

2) названия, связанные с понятием «крыша».

3) названия, связанные с понятием «окно».

4) названия, связанные с понятием «дверь».

5) названия, связанные с внутренней планировкой жилья

Крестьянская усадьба мордвы первой четверти XX века подразделялась на три части. Одна была занята избой, вторая - двором, третья - усадьбой, огородом вместе с садом.

6. Постельные принадлежности имели очень немногие. Спавшие на полу подстилали чаще всего циновки - м. сенди ацам «камышовый тюфяк», э. сандей ацамо «тюфяк из рогоза», а в головах ставили деревянное изголовье - доду мокорь, э. тодов мукорь, на которое клали подушку или сверток из старой одежды. Общее название постельных принадлежностей - м. вастт-ацапт, э. ацавкс «постель» - м. ацам, э. ацавкс, ацамкс «тюфяк, перина, постель, то, что можно постелить»; м. васта, э. тарка «постель»; м. простынь, э. простыня (заимствовано из русского языка); м. тоду, э. тодов «подушка», м. тоду лангакс, э. тодов лангакс «наволочка»; м. вельхтяфкс, вельхкс, вельхтяма, э. вельтямопель, м., э. одеяла «одеяло».

7. Названия осветительных приборов: м. шявкс пиле, шяв кирдема, э. чев сялгома - светец, подставка, вилка, в которую вставлялась лучина для освещения; м. штатол (образовано путем сложения слов - шта «воск», тол «огонь»), э. свеча (заимствовано из русского языка) - палочка из жирового вещества с фитилем внутри, служащая примитивным источником освещения. В мокшанском языке термин штатол подразумевает свечу, изготовленную не только из воска.

Коптилка (заимствовано из русского языка); м., э. лампа (заимствовано из французского через русский язык без фонетических и семантических изменений). В мордовских языках есть словосочетание семилинейная лампа. Оно образовано из существительного и прилагательного, означает свечу, размер которой равен семи единицам; м., э. пузырь (заимствовано из русского языка) - это стеклянный пузырь для керосиновой лампы; м., э. фитиль (заимствовано из русского языка) - лента, жгут или шнур, служащие для горения в осветительных и нагревательных приборах (керосиновых лампах, свечах, керосинках и т.п.)

Новым наименованиям по времени появления в языке относятся слова: лампочка (заимствовано из русского языка), люстра, абажур, торшер (заимствованы из французского через русский язык без фонетических и семантических изменений), м., э. канделябра «канделябр» (заимствовано из французского через русский язык), наблюдается картина эпентезы, т.е. вставки.

Из быта колхозного крестьянства ушел светец. Лучину заменила керосиновая лампа, а затем электричество, которое проведено во все селения.

В современном быту печь, отапливаемую дровами, стали вытеснять газовые и электрические нагревательные приборы. К ним относятся: духовка для приготовления пищи, камин, плита (электрическая, газовая) и др. Духовка (заимствовано из русского языка без фонетических и семантических изменений); камин (заимствовано из греческого через русский язык) - современная форма мордовского чувала; плита (заимствовано из русского языка); м., э. камфорка «конфорка» (заимствовано из голландского через русский язык с фонетическими изменениями - переход звуков о > а, н > м). Газовая плита - м. газовай плита, э. газонь плита. При заимствовании слова газ из русского языка наблюдается расширение значения. Газом называют газовую плиту, например, м. газса пидеф модамарьхть э. газсо пидезь модамарть (модарькат) «на газе сваренный картофель», м. газса лакафтомс чай, газсо лакавтомс чай «на газе вскипятить чай» и др.

Итак, исследованные в этой микрогруппе термины состоят из исконно мордовских и заимствованных из голландского, греческого, персидского, латинского, французского, немецкого через русский язык.

В четвертой главе «Заимствованная бытовая лексика мордовских языков» данный пласт лексики анализируется с точки зрения происхождения, а также рассматриваются некоторые теоретические вопросы о заимствованиях.

Лексика мордовских языков по своему составу далеко не однородна. Помимо слов общемордовского фонда, преимущественно финно-угорского происхождения, в ней имеется довольно большое количество заимствований, вошедших из разных источников и в различные эпохи. Среди них первое место занимают русизмы (включая и древнерусские слова), второе - тюркизмы.

Интернационализмы перешли в мордовские языки также через русский язык и воспринимаются мордвой как русские слова.

Рассматриваемые заимствования составляют следующие семантические группы:

а) названия одежды, продуктов питания, домашней утвари, посуды, построек и т. д.: брюкат «брюки», костюм, плащ, пальто, м. куфайка, э. фуфайка, м., э. майка, цюлка «чулок», платия «платье», шляпа, картуз, галстук, халат, ботинкат «ботинки», м. коцькарга, э. коцькерьган «кочерга», м., э. тарелка, цюгун «чугун», стакан, поднос, цярка «чарка», простынь «простыня», чердак, подвал, сарай, м. касяк, э. косяк «косяк» и др.;

б) обозначения мер длины, массы, площади, объема, времени, месяцев: миллиметра «миллиметр», метра «метр», километра «километр», сажень, гектар, сотка, тонна, центнер, пуд, грамма «грамм», фунт, литра «литр», минута, сутка «сутки», недля «неделя», январь, февраль и т.д.

В мордовских языках нет параллельных исконных наименований некоторых сельскохозяйственных культур и орудий: м., э. розь «рожь», м.. э. капста «капуста», м. ряпс, э. репс «репа», м. мака, э. мако «мак», м., э. сока «соха», м., э. грабля «грабли» и т.д. В целом заимствований из русского языка так много, что не представляется возможным классифицировать их полностью. Они охватывают все стороны жизни мордовского народа. Важно отметить, что их использование не нарушило специфики, самобытности мордовских языков. Они органически входят в них и подчиняются их фонетическим, грамматическим и семантическим нормам.

В хронологическом отношении наиболее древними в мордовских языках считаются иранский и балтийский пласты индоевропейских заимствований, влившихся в финно-угорскую лексику задолго до образования прамордовского языка, т. е. еще во время существования финно-волжской, финно-пермской и даже финно-угорской или уральской языковой общности. Об этом свидетельствует наличие подобных слов и в других родственных языках: м., э. ведь, мар. вяд, коми-зыр. ва, удм. ву слав, вода «вода»; м. мекш, э. меш, мар. мукш, коми-зыр. мош, удм. муш «пчела» и т.д.

К иранским элементам в мордовской лексике, например, относятся: м., э. ваз «теленок», м. узерь, э. узере «топор», м. върьгаз, э. верьгиз «волк», м. тюжя, э. ожо «желтый, м. сяда, э. сядо «сто», м., э. сазор «сестра», м. сява, э. сея «козел, коза», м. стирь, э. тейтерь «дочь», м. сюва «ость, мякина», м. вероз, э. вирез «ягненок», м. арьсемс, э. арсемс «мыслить, думать», м., э. ажия «оглобля», м., э. мирде «муж, человек», м. урози «боров», м. пурхцоз «поросенок», м. петьколь, э. петькель «пест», э. сырне «золот», м. азор, э. азоро «хозяин, господин, владыка», м., э. юв «мякина», м., э. кшни «железо», м., э. тарваз «серп», м. седь, э. сэдь «мост», м., э. пеель «нож», м. сура, э. суро «просо», м. шна, э. кшна «ремень», м., э. тёжянь «тысяча» и др. Эти заимствования различны по времени, месту и источнику.

В формировании состава бытовой лексики мордовских языков большое место занимают слова из татарского языка: м. бутор «вещи, тряпки» < тат. боктэр «узелок; сверток»; м., э. зепе «карман» < тюрк. зеп «карман; кошель»; м. кесак, э. кесак «моток» < тат. кесак «моток пряжи»; м. пазяй, э. пазе «кудель, посконь» < тат. бази, пэзи «кудель, посконь»; м., э. сумань «зипун, кафтан» < чув. сухман «кафтан», тат. чикмэн «армяк, зипун, чекмень»; м. сяльге, э. сяльге «волокно, прядь» < чув. сулка «метла», тат. (миш) сэлге «волокно»; м. тюшак, э. тёшак «матрац, перина» - тат. тушек «перина»; м. цинзер «цепь, цепочка; кандалы» <тат. зынжар «цепь, цепочка; кандалы».

Тематическая группа включает в себя слова, выражающие товарно-денежные отношения, единицы измерения длины и веса, названия лиц по их социальному положению: м. аршин, э. аршин «мера длины» < тат. аршин «мера длины»; м. батман, э. батман «мера веса (4 фунта)» < тат. батман «мера веса (4 фунта)»; м. тенька «клеймо, мерка» < тат. тамга «клеймо»; м., э. тераза «вес, весы» < тат. таразы «большие весы с коромыслом, ватерпас»; м. шяке, «старинная мера длины» < тат. сэке «старинная мера длины»; м. ярмак, э. ярмак «монета, деньги» < тат., баш. ярмак «мелкая медная монета с квадратным отверстием»; м. калдаз, э. кардаз «скотный двор» < тат. кардаз «загон для скота»; м. корам «двор» < тат. кора «скотный двор»; м., э. парь, «кадушка, бочка» < чув. перне «кузов, корзинка»; м. сюма «корыто» < чув. сюма «сосуд, чаша»; м. тапама, э. тапама «мялка» < тат.(д) тапама «доска, на которой рубят мясо»; э. туло «затычка, задвижка» < тат. тул «затычка»; м. утом, э. утом «гумно, амбар» < чув. йетем «ток, гумно»; э. шаршав «занавеска, полог» < тат. чаршау «полог у кровати, занавеска»; м. шъра «стол» < тат. ширэ «стол» и др.

Тюркские заимствования освоены и адаптированы в мордовских
языках не только фонетически и морфологически, но и семантически. На
протяжении многовекового пользования ими они лишились части своих значений, приобрели иные оттенки значений или стали совершенно новыми лексическими единицами.

В заключении диссертации подведены итоги исследования лексики крестьянского быта в мордовских языках и сформулированы выводы.

Изучение научных трудов, посвященных данной части словарного состава, показало, что она до настоящего времени не исследована в достаточной мере. Поэтому сбор бытовой лексики, систематизирование и научный анализ являются одной из актуальных проблем мордовской лексикологии.

В бытовой лексике мордовского народа, связанной с материальной культурой, сохраняется информация об этнических, культурных и языковых процессах. Чтобы показать семантические связи отдельных лексем, названия, связанные с реалиями быта, анализировались в рамках выделенных групп. При группировке слов за основу брались выполняемая функция, а в некоторых лексико-семантических группах - материал, из которого изготовлен предмет.

Исследование способов словообразования рассматриваемой категории свидетельствует, что продуктивность их не одинакова. Самыми продуктивными оказались присоединение аффиксов и сложение слов.

Изучение развития семантических особенностей мордовских языков выявило, что наряду с общностью в финно-угорской лексике обозначились различия в их семантике, которые возникли под влиянием внешних социально-исторических и внутриязыковых процессов. Внешними факторами, играющими существенную роль в эволюции семантики мордовских языков, можно признать материальную и духовную культуру народов, которая складывалась веками. Проведенное исследование расширяет комплекс информации о бытовой лексике мордовских языков и открывает возможности ее дальнейшего изучения. Результаты его окажут несомненную помощь при решении проблем лексикологии мордовских языков.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях

1. Асанова, И.П. Ритуальная и обрядовая пища мордвы (этнолингвистический анализ)/ И.П. Асанова// Вестник Чувашского университета. Гуманитарные науки. 2007. №1. С. 117 - 122.

2. Асанова, И.П. Названия предметов домашней утвари в мордовских языках (этнолингвистический аспект)/ И.П. Асанова, А.П. Кочеваткина// Од вий: Сб.науч.ст. аспирантов и докторантов. Вып. 2/ НИИ гуманитарных наук при Правительстве РМ. Саранск: Тип. «Красн. Окт.», 2007. С. 141 - 144.

3. Асанова, И.П. Наименования надворных построек в мордовских языках (этнолингвистический аспект)/ И.П. Асанова// Од вий: Сб.науч.ст. аспирантов и докторантов. Вып. 2/ НИИ гуманитарных наук при Правительстве РМ. Саранск: Тип. «Красн. Окт.», 2007. С. 145 - 148.

4. Асанова, И. П. Повседневно-бытовая лексика мордовских языков (этнолингвистический анализ)/ И.П. Асанова// Развитие инновационной экономики региона в условиях глобализации. Материалы Международной научно-практической конференции (Саранск, 25 - 26 апреля 2007 г.). Ч. 2. Саранск: Саранск. Кооп. институт, 2007. С.471 - 475.

Размещено на Allbest.ru