Коммуникативно-прагматическая специфика эвфемизации и дисфемизации в газетно-публицистическом экономическом дискурсе

Размещено на http://www.allbest.ru/

10.02.19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата филологических наук

Коммуникативно-прагматическая специфика эвфемизации и дисфемизации в газетно-публицистическом экономическом дискурсе

Сидельникова Екатерина Алексеевна

Майкоп 2013

Работа выполнена в федеральном государственном автономном

образовательном учреждении высшего профессионального образования «Северо-Кавказский федеральный университет»

Научный руководитель доктор филологических наук, профессор Серебрякова Светлана Васильевна

Официальные оппоненты:

Грушевская Татьяна Михайловна - доктор филологических наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Кубанский государственный университет» / кафедра французской филологии / заведующий кафедрой

Малащенко Марина Валентиновна - доктор филологических наук, профессор, ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет» / кафедра английского языка гуманитарных факультетов / профессор

Ведущая организация:

ФГБОУ ВПО «Калмыцкий государственный университет»

Защита состоится 30 октября 2013 года в 09.00 часов на заседании специализированного диссертационного совета ДМ 212.001.09 по филологическим наукам при ФГБОУ ВПО «Адыгейский государственный университет» по адресу: 385000, Республика Адыгея, г. Майкоп, ул. Первомайская, 208, конференц-зал.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. Д.А. Ашхамафа ФГБОУ ВПО «Адыгейский государственный университет» по адресу: 385000, Республика Адыгея, г. Майкоп, ул. Пионерская, 260.

Автореферат разослан «27» сентября 2013 г.

Учёный секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент А. Ю. Баранова

Общая характеристика работы

экономический эвфемизм дисфемизм

Реферируемая диссертация посвящена изучению коммуникативно-прагматических аспектов эвфемизации и дисфемизации в газетно-публицистическом экономическом дискурсе как разножанровом и тематически разноплановом текстовом пространстве.

Актуальность работы обусловлена важностью исследования экономического дискурса как текстовой деятельности особой прагматической направленности ввиду актуальности информации об изменениях глобального характера в финансово-экономической сфере.

Вплоть до настоящего времени определение эвфемизации и дисфемизации как самостоятельных явлений и их взаимодействия остается дискуссионным. Так, неоднократно предпринимались попытки определить эвфемизм как троп, состоящий в непрямом прикрытом обозначении какого-либо предмета или явления (Ахманова, 2005; Вандриес 1937; Розенталь, 1976; Шмелев, 1979 и др.). Классификации эвфемизмов по социальным разрядам (Крысин, 1994), по тематическим блокам (Бердова, 1981; Кацев, 1988), по способам эвфемизации (Босчаева, 1989; Видлак, 1967; Шейгал, 1997 и др.), по способам образования эвфемизмов и их функциям (Москвин, 2007) осуществлялись главным образом на материале разножанровых художественных текстов, политического дискурса и лексикографических источников. Обращение к экономической проблематике позволит расширить и дополнить новыми аспектами исследовательское поле эвфемизации и дисфемизации.

Особый интерес для данного исследования представляют работы, посвященные разграничению сфер применения эвфемистических средств выражения (Крысин, 2000), выявлению прагматического и манипулятивного потенциала эвфемизмов (Баскова, 2006; Заботкина, 1989), трактовке явления эвфемии английского языка с точки зрения стилистически маркированных способов передачи информации (Кужим, 2003), контекстуальной эвфемии и прагматическим аспектам эвфемизмов и дисфемизмов в современном английском языке (Босчаева, 1989; Бушуева 2005), комплексной характеристике эвфемистической лексики в современном русском языке (Мейриева, 2006), выявлению когнитивных механизмов формирования скрытых смыслов в русском и английском языках (Алексикова, 2010; Саакян, 2010; Жукова, 2011). Наиболее детально изучено функционирование эвфемизмов в политическом дискурсе (Миронова, 2012; Шейгал, 2000), в СМИ (Бойко, 2006; Прядильникова, 2007; Темирбаева, 1991), художественной литературе (Рутер, 2007).

В меньшей степени изучены лингвопрагматическая сущность и дискурсивное поведение дисфемизмов. Так, проводилось описание дисфемизмов по лексико-семантическим разрядам на материале англоязычных СМИ (Резанова, 2008), изучался прагматический аспект дисфемизмов в современном английском языке (Бушуева, 2005), выявлялась функциональная вариативность эвфемизации и дисфемизации как реноминативных приемов в публицистическом дискурсе (Пташник, 2010), отмечалась семантическая близость дисфемизма с такими понятиями, как сленг, жаргон и табу.

Таким образом, можно констатировать, что широкое комплексное исследование коммуникативно-прагматического потенциала эвфемизации и дисфемизации как стратегий представления информации в газетно-публицистическом пространстве англоязычной и русскоязычной прессы, ограниченном экономическим дискурсом, в лингвистике не проводилось. Особую актуальность приобретает в связи с этим изучение планируемой непрямой коммуникации, реализуемой, в том числе и эвфемистическими средствами, требующими дополнительных интерпретационных усилий со стороны адресата.

Объектом исследования являются эвфемизмы и дисфемизмы в современном газетно-публицистическом экономическом дискурсе в лингвокультурном пространстве английского и русского языков.

Предмет исследования составляют коммуникативно-прагматичес-кие особенности эвфемизмов и дисфемизмов в газетно-публицисти-ческом экономическом дискурсе.

Цель исследования заключается в выявлении коммуникативно-прагматической специфики процессов эвфемизации и дисфемизации на материале газетно-публицистического экономического дискурса.

Достижение поставленной цели потребовало решения следующих задач:

1) дать рабочее определение газетно-публицистического экономического дискурса;

2) выявить функциональную прагматику и вывести рабочее определение понятий «экономический эвфемизм» и «экономический дисфемизм»;

3) установить корреляцию эвфемизмов и дисфемизмов по содержательно-тематическим блокам и стилистическим способам реализации;

4) обосновать статус эвфемизации / дисфемизации как прагматически разнонаправленных стратегий передачи информации в газетно-публицистическом экономическом дискурсе;

5) определить речежанровую обусловленность реализации стратегий эвфемизации / дисфемизации;

6) установить номенклатуру тактик и специфику реализации процессов эвфемизации и дисфемизации в нарративе кризиса.

В качестве гипотезы выдвигается следующее положение: определение набора приемов реализации эвфемизации / дисфемизации как стратегий, блокирующих нежелательную / порождающих прагматически релевантную информацию в газетно-публицистическом экономическом дискурсе, обусловлено коммуникативной интенцией адресанта.

В методологическом плане отправными пунктами исследования послужили философские положения о взаимосвязи мышления и языка, формы и содержания, причины и следствия, а также общенаучный принцип антропоцентризма и интергративный междисциплинарный подход к исследованию различных видов планируемой массовой коммуникации.

Теоретическую основу исследования дискурса составили работы по теории дискурса Т.М. Грушевской (2002), С.В. Гусаренко (2007),

Т.А. ван Дейка (1981, 1998), В.В. Дементьева (2006), В.З. Демьянкова (1982), В.И. Карасика (2000, 2002, 2004), В.Г. Костомарова, Е.С. Кубряковой (2000), Г.Н. Манаенко (2006), В.Е. Чернявской (2002),

Е.И. Шейгал (1998), Т.А. Ширяевой (2006), D. Schiffrin (1994, 2006) и др. При исследовании коммуникативно-прагматических аспектов газетно-дискурсивной деятельности мы обращались к работам Т.В. Булыгиной (1981), В.Г. Гака (1982), С.Г. Кара-Мурзы (2001), Л.А. Киселевой (1978), Ч.У. Морриса (1983), Дж.Л. Остина (1986), Ю.С. Степанова (1981),

П.Ф. Стросона (1982), И.П. Сусова (2006), G. Leech (1985), J.R. Searle (1975) и др.

Сущность понятий коммуникативная стратегия и тактика изучалась с опорой на работы И.Н. Борисовой (1999), О.С. Иссерс (1999), О.Л. Михалевой (2004), А.В. Олянича (2004), Г.Г. Почепцова (2001), С.Ф. Чистой (2004) и др. При определении прагматического контекста и его составляющих мы обращались к трудам И.К. Архипова (2001), Н.С. Валгиной (2003), E.M. Верещагина, В.Г. Костомарова (1980), В.С. Виноградова (2001), Е.В. Владимировой (2003), С.В. Гусаренко (2007), Е.С. Кубряковой (1999, 2004), М.В. Малащенко (2003) и др.

Явления «табу», «эвфемизм», «дисфемизм», их значение для современной коммуникации были изучены с привлечением трудов

Г.Б. Антрушиной (2001), Н.Ц. Босчаевой (1989), А. Вежбицкой (1999), К.С. Видлака (1967), И.Р. Гальперина (1981), В.В. Дементьева (2006), М. Дуглас (2000), А.М. Кацева (1986, 1988), В.Б. Кашкина, Е.М. Смоленцевой (2005), В.Г. Костомарова (2005), Л.П. Крысина (1994, 2000, 2008), В.П. Москвина (2007), А.Н. Резановой (2008), Л.Н. Саакяна (2010), Н.И. Формановской (1998), Л.О. Чернейко (1997), А.R. Radcliffe-Brown (1939) и др.

Для решения поставленных задач в работе использовались как общенаучные (наблюдение, описание, сопоставительный анализ, сплошная выборка, количественный, системно-классификационный анализ), так и лингвистические методы анализа (дефиниционный, контекстологический, функционально-семантический, коммуникативно-прагматический, интерпретативный и экспериментальный методы), позволившие осуществить комплексное исследование процессов эвфемизации и дисфемизации в заданном текстовом корпусе.

Эмпирическим материалом исследования послужили печатные и электронные версии газет и журналов разного статуса на английском и русском языках: The Times, The Guardian, The Economist, The Independent, USA Today, The New York Times, The Newsweek, The Daily Telegraph, The Moscow Times, The Sun, The Star, The wall street journal, The Daily Express, Harvard Business Review, The Mirror, The Observer, Форбс, Коммерсантъ - Деньги, Прямые инвестиции, Экономика и жизнь, Известия, Независимая газета, а также электронные версии газет РБК daily, Новая газета, Жизнь, Аргументы и факты, Газета, Комсомольская правда и Вести за 2006-2011 гг. Исследовательская картотека составила 4200 контекстов. Перевод иллюстративных контекстов, не снабженных ссылками, выполнен автором диссертационной работы.

Положения, выносимые на защиту:

1. Газетно-публицистический экономический дискурс - это разновидность дискурса, представленная интегративной совокупностью газетно-публицистических текстов, содержательно связанных экономической проблематикой, объединенных в коммуникативном и функционально-целевом отношении, оценочно отражающих / рефлектирующих опосредованно (через журналиста / специалиста в области экономики) относительно актуальных экономических событий и социально значимых явлений с целью воздействия на массового адресата и формирования общественного мнения.

2. Экономический эвфемизм - это слово или выражение, являющееся результатом прагматической обработки информации журналистом / специалистом, планируемая непрямая номинация экономического понятия / явления, вуалирующая нежелательную для соответствующего периода экономического развития информацию во избежание социально-экономических конфликтов, дающая смягчающее / затемненное обозначение неоправданным действиям в сфере экономики с целью создать благоприятные условия для бесконфликтного диалога и обеспечить тем самым манипулятивное воздействие.

3. Противоположное экономическому эвфемизму по прагматической функции понятие «экономический дисфемизм» есть слово или выражение, появляющееся в результате прагматической обработки информации с целью привлечь внимание читающей аудитории к нежелательному / запретному, вуалировавшемуся ранее экономическому понятию, придать экономическому событию негативно-разоблачитель-ную смысловую нагрузку, усилить экспрессивность речи и осуществить целенаправленное воздействие на читателя.

4. Анализ дисфемизмов по номинативному параметру позволил выявить единые в своей основе стилистические способы формирования противоположных по оценочному признаку эвфемизмов и дисфемизмов: оксюморон, олицетворение, метонимия, метафора, сравнение, эпитет, ирония и аллюзия. Самым частотным и коммуникативно значимым приемом реализации прагматического потенциала дисфемизма в российской прессе является метафора, в зарубежных СМИ наряду с метафорой активно используется ирония.

5. Явления эвфемизации / дисфемизации рассматриваются в качестве стратегий газетно-публицистического экономического дискурса, так как основной целеустановкой авторов сообщений является блокирование нежелательной / порождение прагматически релевантной информации, что соответствует функциям экономических эвфемизмов / экономических дисфемизмов как способов прагматической обработки передаваемой информации.

6. В российских СМИ 2008-2011 гг. количество контекстов с дисфемистичной формой представления информации со знаком «+» по степени открытости изложения материала превалирует в ситуативно-аналитических жанрах; в диалогических жанрах, отличающихся большей степенью вуалирования информации, преобладают контексты с использованием стратегии эвфемизации со знаком «-». Немногочисленное и относительно равное между собой в количественном отношении использование стратегий эвфемизации / дисфемизации в сообщениях позволило определить жанр «новостная информация» как показатель «0» (нулевой) отметки, стремящийся к «минусу», т.е. к эвфемистичному способу изложения информации.

7. При реализации стратегий эвфемизации и дисфемизации в нарративе кризиса в качестве основных были выделены фактологическая, прогнозо-футуристическая и фактологически-ретроспективная тактики. В качестве вспомогательных выступают тактики угрозы, обвинения, перекладывания вины, обвинения ради оправдания, иронизации, инспирации, предупреждения, сравнения, критики и разоблачения, частотность которых зависит от информационной политики издания, причин возникновения финансово-экономических проблем в той или иной стране.

Научная новизна исследования определяется следующими моментами:

- уточнено определение газетно-публицистического экономического дискурса, дефинированы понятия «экономический эвфемизм», «экономический дисфемизм», установлены когнитивные составляющие и коммуникативно-прагматическая природа данных явлений;

- конкретизирована функциональная специфика жанровых реализаций экономического дискурса в научном, официально-деловом и газетно-публицистическом дискурсах;

- уточнены и дополнены классификации эвфемизмов и эвфемистических смыслов по тематике и номинативным способам образования, выявлены стилистические способы реализации дисфемистических смыслов на материале газетно-публицистического экономического дискурса;

- установлена корреляция между экономическим эвфемизмом и стратегией эвфемизации и, соответственно, между экономическим дисфемизмом и стратегией дисфемизации;

- обобщена посредством схемы условная последовательность тактик, реализующих стратегию дисфемизации при описании экономической проблемы, установлена речежанровая специфика стратегии дисфемизации;

- на материале нарративного континуума такого явления, как финансово-экономический кризис, обоснована манипулятивная обусловленность выбора способа стратегического представления концепта «кризис» в газетно-публицистическом экономическом дискурсе.

Теоретическая значимость настоящей работы состоит в дальнейшем развитии теории дискурса в целом и экономического дискурса в частности, в уточнении понятий «эвфемизм» и «дисфемизм» в приложении к газетно-публицистическому экономическому дискурсу, в обосновании их прагматического потенциала и жанровой обусловленности, в разработке проблем планируемой непрямой коммуникации, теории нарратива на материале газетно-публицистического экономического дискурса на английском и русском языках. Работу можно считать определенным вкладом в теорию дискурса, теорию текста, политическую лингвистику, стилистику, прагмалингвистику, теорию межкультурной коммуникации.

Практическая значимость исследования определяется возможностью использования его отдельных положений, материалов и выводов в учебном процессе высшей школы, в частности, при чтении курсов лекций по общему и специальному языкознанию, стилистике, лингвистике текста, прагмалингвистике, журналистике, в самостоятельных исследованиях в рамках курсовых, дипломных и магистерских работ.

Апробация результатов диссертационной работы обеспечена обсуждением ее материалов на заседаниях кафедры теории и практики перевода Северо-Кавказского федерального университета, на международных (Ростов н/Д, 2009, 2010; Белгород, 2010; Волгоград, 2011; София, 2011; Ставрополь, 2011, 2013), межвузовских (Санкт-Петербург, 2011, 2013) конференциях, публикациями в сборниках научных трудов (Москва, 2009; Пятигорск, 2010, Краснодар, 2013),

а также в изданиях, рекомендованных ВАК РФ (Екатеринбург, 2011; Москва, 2012; Тамбов, 2013; Санкт-Петербург, 2013).

Структура работы определяется спецификой и целеустановками исследования. Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения, Библиографического списка, включающего 255 наименований, 4 таблиц, 5 схем, 8 диаграмм и 2 Приложений.

Содержание работы

Во Введении обосновывается актуальность и научная новизна работы, ее теоретическая значимость и практическая ценность; освещается степень разработанности проблемы, определяются цель, основные задачи, материал и методы исследования, очерчиваются рамки объекта и предмета исследования; формулируются основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Теоретические основания изучения эвфемизмов / дисфемизмов в газетно-публицистическом экономическом дискурсе» рассматриваются научные подходы к интерпретации дискурса, определяются теоретические основания исследования процессов эвфемизации и дисфемизации в текстовом пространстве газетно-публицисти-ческого экономического дискурса.

Критический обзор исследований по различным типам дискурса,

в том числе и по явно недостаточно изученному экономическому дискурсу, позволил вывести рабочее определение экономического дискурса (далее - ЭД) как специализированного взаимодействия коммуникантов, концентрирующегося вокруг базовых экономических концептов и создающего общий / ситуативно обусловленный социально-экономический контекст, включающий идеологические, социальные, психологические факторы, систему когнитивных и прагматических установок адресанта, взаимодействующего с адресатом в целях как оптимизации экономической деятельности, так и формирования общественного мнения.

ЭД, реализуемый в газетно-публицистическом текстовом пространстве, трактуется в работе как самостоятельное дискурсивное образование в числе других типов дискурса. Исследования показали, что газетно-публицистический экономический дискурс (далее - ГПЭД) представляет собой разновидность информационно-ориентирующего институционального дискурса, реализуемого посредством СМИ во взаимодействии

с культурно-историческими, идеологическими, социальными, психологическими факторами, с системой коммуникативно-прагматических и когнитивных целеустановок автора, осуществляющего с установкой на адресата отбор и организацию языковых единиц при освещении экономического события / явления (см. работы: Арутюнова, 1998; ван Дейк, 1998; Карасик, 2000; Кубрякова, 2000; Манаенко, 2006 и др.).

Как отмечает С.В. Гусаренко, когнитивно-процессуальный подход к интерпретации речевого произведения в ходе дискурсивного взаимодействия требует раздельного понимания дискурса, с одной стороны, как типологической разновидности речи со всем многообразием ее социокультурных и коммуникативно-прагматических параметров и, с другой стороны, как фрагмента речевого произведения

в его когнитивной репрезентации, выступающего в коммуникативной функции в каждый определенный момент дискурсивного взаимодействия (Гусаренко, 2007: 17).

Социокультурно обусловленный запрет на использование определенных именований и правила корректного речевого поведения можно считать причиной пополнения лексического состава языка эвфемизмами как эквивалентными номинациями с нейтральной оценочной нагрузкой, способными обеспечить благоприятные условия для бесконфликтного диалога (Radcliffe-Brown, 1939; Дуглас, 2000; Кара-Мурза, 2008; Кацев, 1986; Солганик, 2002). Об универсальном характере эвфемии свидетельствуют исследования природы эвфемизации, выполненные на материале современного русского, английского, испанского, немецкого и других языков (см. работы: Базарская, 1988; Видлак, 1967; Шахжури, 1956; Allan, Burridge, 2006; Cooper, 1993; Holder, 2007; Kany, 1960; Ullmann, 1962), что можно считать свидетельством многоаспектности и дискурсивной специфики изучаемого явления.

Важно отметить, что необходимым условием достижения манипулятивного эффекта при использовании эвфемистических единиц является отсутствие в тексте прямой номинации, способной разоблачить усыпляющее бдительность реципиента действие эвфемизма. Эвфемизмы реализуются по своей сути, как правило, посредством приемов нарочито двусмысленной, неясной, неточной речи, метономазии как фигуры ассоциативно нейтральной речи, иноязычных слов, фразеологизмов и др.

Изучение теоретических концепций в приложении к газетно-публицистическому материалу экономической направленности позволило сформулировать рабочее определение экономического эвфемизма: слово или выражение, являющееся результатом прагматической обработки информации журналистом / специалистом в области экономики, непрямая и планируемая номинация экономического понятия / явления, заключающего в себе социально-опасные негативные последствия, вуалирующая нежелательную для соответствующего периода экономического развития информацию во избежание социально-экономических конфликтов, дающая смягчающее / затемненное обозначение неоправданным действиям в сфере экономики с целью создать благоприятные условия для бесконфликтного диалога и обеспечить тем самым манипулятивное воздействие. Отметим, что в нашу картотеку наряду со словами-эвфемизмами были включены и высказывания, реализующие эвфемистический смысл целостно, без участия собственно эвфемизма, которые были обозначены нами как «имплицитные эвфемистические высказывания». Речь идет в данном случае о контекстуально реализованном непрямом эвфемистическом смысле.

Дисфемизм как прагматически противоположная эвфемизму единица номинации трактуется в работе как слово или выражение, появляющееся в результате прагматической обработки информации с целью привлечь внимание аудитории к нежелательному / запретному, вуалировавшемуся ранее понятию, придать экономическому событию негативно-разоблачительную смысловую нагрузку, усилить экспрессивность речи, обеспечить желаемый прагматический эффект и осуществить целенаправленное воздействие на читателя. Аналогично эвфемизмам привлеченные к анализу контексты не всегда включают исследуемую единицу - дисфемизм как эксплицитную реализацию смысла, в картотеку включены также контексты, целостно реализующие дисфемистичный смысл и обозначенные нами как «имплицитные дисфемистические высказывания».

Во второй главе «Прагматические аспекты эвфемизации и дисфемизации в газетно-публицистическом экономическом дискурсе» исследовательское внимание сфокусировано на выявлении коммуникативно-прагматических особенностей эвфемизмов и дисфемизмов.

С опорой на общепринятую лексико-семантическую классификацию эвфемизмов (Кацев, 1988: 30-38) нами была осуществлена приводимая ниже классификация экономических дисфемистичных номинаций: дисфемизмы, связанные с различными религиозными событиями; дисфемистические наименования смерти, болезни, физических и умственных недостатков в приложении к экономической сфере; дисфемизмы, относящиеся к криминальной среде и связанные с экономическими и финансовыми махинациями; дисфемизмы, характеризующие имущественный статус; дисфемизмы, обозначающие пороки и недостатки экономической сферы; дисфемизмы, маркирующие политико-экономические взгляды; дисфемизмы, номинирующие природные катаклизмы в экономической сфере; дисфемизмы, маркирующие эмоциональное состояние субъектов экономической деятельности; дисфемистические номинации профессий / рода занятий. Следует отметить, что дисфемизмы, находясь в оппозитивных отношениях с эвфемизмами по признаку оценочного ассоциата, обладают способностью придать денотату большую степень негативной характеристики, будучи ориентированными на отрицательное речевое воздействие на реципиента.

Анализ эмпирического материала позволяет констатировать, что дисфемизм, являясь семантически и прагматически противоположным эвфемизму явлением, характеризуется, преимущественно, теми же приемами номинации: 1) оксюморон: Для совладельцев государственно-воровской группировки под названием «Россия» мы действительно быдло («Новая газета», 14 января 2011); 2) олицетворение: Jean-Luc Mйlenchon, leader of the French leftist Front, said Europe is now marching to Germany's drum and «headed for disaster», a view gaining ground across Europe's Left («The Telegraph», 2011 Oct 27th). - Жан-Люк Меланшон, лидер французского левого фронта, заявил, что сегодня Европа марширует под дудку Германии по «направлению к катастрофе», такое мнение укрепляется среди членов европейского левого движения; 3) метонимия: While the global economy will certainly continue to struggle for growth, well-positioned companies with little to no debt on their balance sheets should benefit from growing pockets of strength («The Star», 2012 Aug 27th). - В то время как глобальная экономика несомненно будет продолжать борьбу за рост, положительно позиционирующие себя компании, почти не имеющие долгов по бухгалтерским отчетам, должны извлекать прибыль от растущих источников стабильности; 4) метафора: Эти фирмы, чтобы отмыть чужие капиталы, входят в многочисленные, разной длины цепочки, гоняя между собой липовые контракты до тех пор, пока нал не станет безналом, а безнал хоть в какой-то степени перестанет пахнуть («Новая газета», 21 июля 2011); 5) сравнение: The financial world's equivalent of Paris Hilton - named as worst actress, worst supporting actress and half of the worst screen couple in this year's Razzies - will be revealed on October 7th («The Economist», 2009 Sep 26th). - В финансовом мире эквивалент Перис Хилтон - самая плохая актриса, самая плохая актриса второго плана и самая плохая партнерша на экране, согласно премии «Золотая малина» этого года, - будет назван 7 октября; 6) эпитет: - Да, по мере ослабления кризиса ситуация в российской экономике все более напоминает докризисную, и возникает «макроэкономическое дежавю» («Коммерсанть-Деньги», 12 апреля 2010); 7) ирония: Add all this together and the truth is that economists are flying blind… But policymakers looking for precise estimates are deluding themselves («The Economist», 2009 Sep 24th). - Сложите все это вместе, и правда будет состоять в том, что экономисты действуют вслепую… Но разработчики политической стратегии ищут точные оценки, вводя в заблуждение самих себя; 8) аллюзия:

В случае второй волны кризиса весь их бюджет летит в тартарары («Новая газета», 23 октября 2009); 9) вульгаризм: They (British companies) are salivating over tomorrow's prospects, not today's profits («The Telegraph», 2010 Aug 23rd). - Они (британские компании) пускают слюни в отношении перспектив завтрашнего дня, а не текущей прибыли.

Приведенные контексты наглядно демонстрируют широкую палитру стилистических средств, которые используются в текстах ГПЭД для порождения прагматически релевантной информации. Считаем, что намеренное отклонение от стандартной речи, реализуемое дисфемистичными номинациями, используется авторами сообщений с целью завладеть вниманием читателей, оказать манипулятивное воздействие на их чувства и сознание, заставить их задуматься, увидеть многоплановость коммуникативной ситуации и, в конечном счете, глубже понять авторскую интенцию. Перечисленные приемы дисфемизации позволяют представить экономические реалии и события в художественно-публицистическом ключе.

Разработанные в ходе анализа содержательно-тематические блоки и выявленные стилистические способы образования дисфемизмов в корреляции с классификацией эвфемизмов на материале текстов экономической направленности послужили отправной точкой последующей когнитивно-прагматической интерпретации двух основных коммуникативных процессов в ГПЭД, значимых для осуществления общения с определенной целевой установкой, а именно: порождение прагматически релевантной информации (со знаком «+» по степени открытости изложения информации) и блокирование нежелательной информации (со знаком «-» по степени открытости изложения информации). Анализ эмпирического материала позволяет констатировать, что указанные процессы непосредственно коррелируют со стратегиями дисфемизации и эвфемизации соответственно. Однако газетно-публицистический экономический дискурс представляет информацию и в нейтральной, непредвзятой форме, для которой характерно отсутствие субъективного авторского отношения к сообщаемому, так же, как и отсутствие преднамеренного воздействия, что соответствует знаку «0» - нулевой отметке как отправной точке для представления автором информации по степени открытости ее изложения. Жанровую обусловленность реализации стратегий эвфемизации / дисфемизации (по количественному показателю превалирующих контекстов с общим эвфемистическим / дисфемистическим смыслом) можно наглядно представить в виде следующей шкалы:

Схема 1. Жанровая обусловленность реализации стратегий эвфемизации / дисфемизации в российских СМИ

Отметим, что рассмотренный нами эмпирический материал характеризуется значительным количественным преобладанием контекстов, включающих исследуемую единицу - дисфемизм или целостно реализующих дисфемистический смысл (3275 из 3600). Поэтому далее исследовательская работа была сфокусирована преимущественно на дисфемизации как процессе порождения прагматически релевантной информации. В результате лингвопрагматического анализа материала была установлена градация степени дисфемизации экономических понятий и событий с точки зрения адресата-читателя. В порядке ослабления эксплицитно выраженного эмоционального значения контекста с дисфемистическим смыслом первая степень дисфемизации определяется нами как «прямая дисфемизм-номинация объекта высказывания с негативной коннотацией»; вторая степень - как «пресуппозиция + дисфемистично-контексту-альный комментарий автора сообщения»; третья степень - как «осознание дисфемистично негативной информации».

Ключевым для проводимого исследования является понятие стратегии, под которой с прагмалингвистической точки зрения понимается «совокупность речевых действий» (Труфанова, 2001: 58), «цепочка решений говорящего, его выборов определенных коммуникативных действий и языковых средств» (Макаров, 2003: 192). Речевое действие, которое направлено на внедрение в сознание адресата целей и установок манипулятивного характера и соответствует определенному этапу в реализации той или иной стратегии, принято определять как манипулятивную речевую тактику. Мы разделяем положение о том, что «соотношение между тактикой и приемом характеризуется как асимметричное: с одной стороны, один и тот же прием может подчиняться разным тактикам, т.е. одна структурная единица может передавать разные смыслы, а с другой - одна манипулятивная тактика может вербализоваться с помощью разных приемов» (Попова, 2002: 276-288).

Способы прагматической обработки информации, передаваемой журналистом читателю, отличаются особой прагматически обусловленной вариативностью. Наглядно ее можно представить в виде условной схемы последовательности использования тактик, реализующих стратегию дисфемизации, которая применяется журналистом с момента первого упоминания об экономической проблеме во вводной части газетно-журнального текста экономической тематики до ее окончательной оценки в заключительной части этого же текста. Однако анализ конкретных газетно-журнальных текстов 2009-2011 гг. показал, что границы между включенными в условную схему тактиками являются размытыми, а некоторые из них могут выпадать.

Схема 2. Условная последовательность тактик, реализующих стратегию дисфемизации при описании экономической проблемы

Коммуникативно-прагматический потенциал обнаруженных тактик позволяет утверждать, что СМИ не скрывают текущие события от аудитории, поскольку предпринимаемые властями меры по ликвидации последствий экономических потрясений не изменили кризисную ситуацию ни в 2007 году (первые сигналы кризиса), ни в последующие годы (вплоть до 2011 года), когда нерезультативные дейстия уже невозможно представить обществу в виде эвфемизирован-ной информации.

Прокомментируем несколько показательных эвфемистичных/дисфемистичных контекстов из нашей картотеки, реализованных посредством различных тактик:

Тактика разоблачения: But as Lehman executives tried to keep the floundering bank afloat in 2008, they used these troubled investments to raise quick cash that helped mask the extent of the firm's troubles («The NY Times», 2010 Mar 15th). - Так как в 2008 году руководство Леман пыталось удержать на плаву банк, испытывающий серьезные трудности, оно использовало эти сомнительные инвестиции, чтобы получить легкие деньги, что на первых порах помогло скрыть всю драматичность положения компании.

Факты статьи, связанные с состоянием экономики: tried to keep the floundering bank afloat (пыталось удержать на плаву банк), troubled investments (сомнительные инвестиции), the firm's troubles (драматичность положения компании), разоблачают экономическое состояние иностранного банка, который из кредитора органов власти превратился в должника. Таким образом, автор предупреждает (дисфемизация второй степени конвенционального класса) вкладчиков о возможных рисках вложения валюты в иностранные банки.

Тактика сарказма, цель которой - дать иронично-критический комментарий по поводу рассматриваемого события, представлена в следующем контексте из статьи «Пенсию будут выдавать в конвенциях?»: В общем, как бы ни злословили остряки, а конвенцию № 102 МОТ можно ратифицировать хоть сейчас. Но с отсрочками по основным статьям, включая пенсионные. Лет на 10. А там, может, новые экспортные товары найдутся. Лес, например, чернозем или воздух. Обложим всех новым налогом и займемся перераспределением воздушных денег. Одним словом, не ударим в грязь лицом перед мировым сообществом («Новая газета», 17 марта 2011).

Сарказм данного контекста однозначно просматривается в метафорах воздушные деньги и не ударим в грязь лицом. Автор дисфемистично (стратегия дисфемизации второй степени конвенционального класса) представляет способы пополнения государственного бюджета за счет налогоплательщиков, подразумевая, что такое развитие событий не пополнит доходы государственного бюджета.

Фактологическая тактика: И касалось бы это всех членов богатых семей. Но истоки богатства в современной России чаще всего покрыты густым туманом. В этой мгле при введении налога на роскошь есть большой риск ошибиться и заставить платить вовсе не самых безбедных («Аргументы и факты», 21 июля 2010).

Во избежание социально-экономических конфликтов политолог Георгий Бовт в статье «Роскошь в тумане. Или почему в России никак не могут “пощипать” богатых» вуалирует денотат выражения истоки богатства покрыты густым туманом, что позволяет говорить об использовании стратегии эвфемизации, реализованной при помощи фактологической тактики. Наличие в данном контексте выражения вовсе не самых безбедных подтверждает желание адресанта ослабить интенсивность описываемого явления и посредством стилистического приема мейозис, обеспечивающего эвфемизацию высказывания, прогнозирует возможные негативные последствия введения налога на роскошь.

В ходе анализа материалов газетно-публицистического экономичес-кого дискурса было установлено, что для представления событий в период с 2009 по 2011 гг. российские и зарубежные средства массовой информации отдают предпочтение стратегии, порождающей инфор-мацию, т.е. дисфемизации (преимущественно второй степени конвенционального класса). Реализация данной стратегии осуществля-ется посредством использования целого арсенала прагматически релевантных тактик, которые, в свою очередь, реализованы при помощи различных стилистических приемов. По сравнению со стратегией эвфемизации можно констатировать более высокий прагматический потенциал стратегии дисфемизации, способной открыто акцентировать кризисные явления в экономике Европы, России и США.

В третьей главе «Коммуникативно-прагматические особенности эвфемизации / дисфемизации в нарративе финансово-экономического кризиса» рассматриваются особенности дискурсивного представления кризиса в динамике. Концепт «crisis», избранный в качестве ключевого понятия текстового пространства СМИ, освещающих сложившуюся негативную ситуацию в мировой экономике в период с 2008 по 2011 гг.,

будучи социально значимым информационным поводом, послужил базовым понятием изучения коммуникативно-прагматической специфики исследуемых стратегий и реализующих их тактик.

Результаты квантитативного анализа, представленные в таблице 1, и коммуникативно-прагматическая специфика глобальных стратегий в сообщениях о финансово-экономическом кризисе демонстрируют стремление авторов к преимущественно дисфемистичному представлению информации на протяжении всего исследуемого периода, т.е. в период первых сигналов о кризисе (II этап - 2008 г.), его обострения (III этап - 2009 г.) и IV- хронического этапа (2010-2011 гг.)

Таблица 1. Частотность использования стратегий эвфемизации/дисфемизации при описании различных этапов финансово-экономического кризиса

Стратегии	2006	2007	2008	2009	2010	2011
Эвфемизация (российская пресса)	12	8	4	1	4	2
Дисфемизация (российская пресса)	38	42	46	49	46	48
Эвфемизация (зарубежная пресса)	11	1	2	4	7	2
Дисфемизация (зарубежная пресса)	39	49	48	46	33	38

Согласно нашим наблюдениям, на начальной стадии развития кризиса журналисты, будучи в неведении, что описываемое событие повлечет за собой, предпочитают эвфемизировать отрицательную нагрузку концепта. Однако, как показало исследование, на более поздних стадиях развития кризиса авторам сообщений нет необходимости скрывать что-либо, так как сложившаяся ситуация непосредственно отражается на уровне жизни массового читателя.

С целью осуществления планируемых манипулятивных интенций и достижения заданного прагматического эффекта адресант пользуется ограниченным набором тактик, варьирующимся в зависимости от национальной принадлежности и качества издания, как это показано в таблице 2.

Таблица 2. Частотность тактик, реализующих стратегии эвфемизации / дисфемизации в нарративе кризиса российской и зарубежной прессы

Тактики в российской прессе	Относительное количество	Тактики в зарубежной прессе	Относительное количество
фактологическая	33,90 %	фактологическая	34,30 %
прогнозо-футуристическая	30,70 %	фактологически-ретроспективная	22,70 %
угрозы	12,20 %	критики	9,60 %
фактологически-ретроспективная	5,90 %	прогнозо-футуристическая	8,70 %
обвинения	4,50 %	угрозы	8,30 %
инспирации	4,10 %	обвинения ради оправдания	5,30 %
перекладывания вины	3,20 %	иронизации	5,30 %
предупреждения	3,20 %	сравнения	3,90 %
разоблачения	2,30 %	инспирации	1,90 %

Согласно данным, приведенным в таблице, фактологическая тактика обнаружила наибольшую частотность как в российской, так и в зарубежной прессе. Прогнозо-футуристическая тактика в российской прессе занимает вторую позицию, в зарубежной - четвертую, и, наоборот, фактологически-ретроспективная в российской прессе занимает четвертую позицию, а в зарубежной - вторую. Эти данные позволяют констатировать, что для реализации стратегии дисфемизации, отвечающей за выполнение информативной функции в нарративе кризиса, авторы сообщений чаще прибегают к фактологической, прогнозо-футуристической и фактологически-ретроспективной тактикам, которые были обозначены нами как основные.

Компонентный анализ концепта «кризис» позволил выявить следующие релевантные для нашей эмпирики семы: процесс наступления, существования, преодоления определенного этапа; сфера существования; темпоральность; хронологически обусловленные стадии; масштабность оказываемого влияния; интенсивность развития процесса; формы проявления.

Центральную часть семантического поля концепта «кризис» сформировали следующие синонимичные номинации, ранжированные нами с опорой на лексикографические источники: calamity, disaster, tragedy, catastrophe. Значение синонима emergency практически идентично значению изучаемого понятия crisis, поэтому мы считаем возможным причислить обе единицы к ядру семантического поля исследуемого концепта.

Периферийный синонимический ряд (согласно контекстуально-прагматическому анализу эмпирического материала) заполнили: turning point, break, decrease, fall, collapse, default, destabilization, inflation, recession. Противоположный по значению антонимический ряд составили: development, progress, advance, revival. Контекстуальный анализ позволил также выявить структурные схемы (формулы) сочетаемости базовой номинации концепта: Adj+N; N+of+Оbject; N+V; V+N. Анализ показал, что концептуальное наполнение понятия «кризис» зависит в значительной степени от экстралингвистических условий, которые во многом определяют актуализацию его периферийных концептуальных признаков, обусловливающую выбор языковых средств.

Фразеологический фонд языка дополняет представление о концепте «кризис», формируя его образную составляющую: Великая рецессия, невидимая рука рынка, черный вторник, the Great Depression, the Black Monday. Негативная оценочность понятия «crisis» («кризис») и его последствий частично нивелируется журналистами при помощи эвфемизированных имплицитных образных описаний.

Анализ нарратива кризиса с точки зрения презентации информации позволил определить коммуникативную обусловленность вербализации концепта «кризис» в ГПЭД: продуцент сообщения, целью которого является блокирование нежелательной информации, прибегает к использованию концептов-гипонимов, составляющих группу «эвфемизмы». Порождение прагматически релевантной информации побуждает адресанта обратиться к реализации в сообщении концептов-гипонимов группы «дисфемизмы». Концепт «кризис» выступает, в свою очередь, в роли гиперонима.

В Заключении подводятся итоги проведенного исследования и формулируются следующие выводы.

1. При осуществлении прагматической обработки информации экономической тематики с целью создания благоприятных условий для бесконфликтного диалога и обеспечения манипулятивного воздействия на читателя журналист / специалист в области экономики прибегает к использованию экономических эвфемизмов.

2. С целью привлечь внимание читающей аудитории к прагматически нежелательному понятию, придать экономическому событию негативно-разоблачительную смысловую нагрузку и осуществить целенаправленное воздействие на читателя журналист использует экономический дисфемизм.

3. Эвфемизмы и дисфемизмы, противоположные по прагматической функции, коррелируют по содержательно-тематическим блокам и основным стилистическим способам реализации.

4. Прагматический механизм реализации экономического эвфемизма соответствует стратегии эвфемизации как процессу и выступает одной из стратегий блокирования нежелательной информации в ГПЭД.

5. Прагматический механизм реализации экономического дисфемизма соответствует стратегии дисфемизации как процессу и выступает одной из основных стратегий порождения прагматически релевантной информации в ГПЭД. В текстах экономической направленности за 2008-2011 гг. данная стратегия является преобладающей.

6. Стратегии эвфемизации и дисфемизации в ГПЭД реализуются посредством основных (фактологическая, прогнозо-футуристическая, фактологически-ретроспективная) и вспомогательных тактик (угрозы, обвинения, перекладывания вины, обвинения ради оправдания, иронизации, инспирации, предупреждения, сравнения, критики и разоблачения).

7. Продуцент сообщения реализует стратегию эвфемизации посредством концептов-гипонимов, составляющих группу «эвфемизмы». Адресант, порождающий прагматически релевантную информацию, прибегает к концептам-гипонимам, которые относятся к группе «дисфемизмы».

В качестве перспективы дальнейшего изучения эвфемизации / дисфемизации видится возможность применения разработанной модели исследования к различным речевым жанрам, институциональным дискурсам и другим нарративам экономического дискурса с привлечением материала на нескольких языках.

Основное содержание работы отражено в следующих публикациях

1. Сидельникова, Е. А. Коммуникативно-прагматическая специфика эвфемизации / дисфемизации в нарративе финансово-экономического кризиса / Е. А. Сидельникова // Политическая лингвистика / Гл. ред. А. П. Чудинов; ФГБОУ ВПО «Урал. гос. пед. ун-т». Вып. 4 (38). - Екатеринбург, 2011. - С. 253-258. (0,7 п.л.). - [Издание из списка ВАК].

2. Серебрякова С. В., Сидельникова, Е. А. Коммуникативная обусловленность вербализации концепта «кризис» в экономическом дискурсе / С. В. Серебрякова, Е. А. Сидельникова // Вестник МГОУ. Серия «Лингвистика». №3 / 2012. - С. 64-70. (0,5 п.л.). - [Издание из списка ВАК].

3. Сидельникова, Е. А. Сontextual variation of polysemantic terms / Е. А. Сидельникова // Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2013. № 7 (25) 2013 - С. 180-183. (0,5 п.л.). - [Издание из списка ВАК].

4. Сидельникова, Е. А. Прагматический потенциал тактик, реализующих стратегии эвфемизации / дисфемизации / Е. А. Сидельникова / Филология. Востоковедение. Журналистика / Вестн. С.-Петерб. ун-та. Сер. 9. Выпуск 2, 2013. - С. 166-174. (0,7 п.л.). - [Издание из списка ВАК].

5. Сидельникова, Е. А. К определению понятия «эвфемизация» и его коммуникативно-прагматического потенциала в экономическом дискурсе / Е. А. Сидельникова // Лингвистика: традиции и современность: Материалы Международной научной конференции. - Ростов н/Д: ИПО ПИ ЮФО, 2009. - С. 238-241. (0,4 п.л.).

6. Сидельникова, Е. А. Подходы к определению понятия «современный экономический дискурс» / Е. А. Сидельникова // Журнал научных публикаций «Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук». - Москва: Литера, 2009. - С. 230-235. (0,5 п.л.).

7. Сидельникова, Е. А. Явление «табу» и его роль в современной коммуникации / Е. А. Сидельникова // Международный сборник научных трудов «Актуальные проблемы коммуникации и культуры - 10». - Москва-Пятигорск: ПГЛУ, 2010. - С. 212-217. (0,3 п.л.).

8. Серебрякова С. В., Сидельникова, Е. А. Коммуникативно-прагматические особенности фразеологических дериватов как компонентов экономического дискурса / С. В. Серебрякова, Е. А. Сидельникова // Фразеология, познание и культура: Сб. докладов 2-й Междунар. науч. конф. - Белгород: Изд-во БелГУ, 2010. - Т. 2. Дискурсивные и дидактические проблемы фразеологии. - С. 279-282. (0,3 п.л.).

9. Сидельникова, Е. А. Специфика воспроизведения прагматики эвфемизмов и эвфемистических оборотов в англо-русском переводе / Е. А. Сидельникова // Прагмалингвистика и практика речевого общения: Материалы IV международной научно-практической конференции. Вып. 4. - Ростов н/Д: ИПО ПИ ЮФУ, 2010. - С. 190-194. (0,3 п.л.).

10. Сидельникова, Е. А. Экономические эвфемизмы и метафоры в аспекте непрямой коммуникации / Е. А. Сидельникова // Современные проблемы лингвистики и лингводидактики: концепции и перспективы: материалы Международной заочной научно-методической конференции. - Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2011. Ч. II. - С. 216-225. (0,6 п.л.).

11. Сидельникова, Е. А. Pragmatic aspect of metonymy actualization in the language style of feature articles in newspapers and journals with economic orientation / Е. А. Сидельникова // Герценовские чтения. Иностранные языки: Материалы межвузовской научной конференции. - СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2011. - С. 119-121. (0,1 п.л.).

12. Сидельникова, Е. А. К вопросу о дихотомичных характеристиках некоторых понятий прагматического контекста / Е. А. Сидельникова // Материали за 7-а международна научна практична конференция, «Образованието и науката на XXI век», 17-25 октомври 2011.

Том 8. Философия. - София: «Бял ГРАД-Б» ООД. - С. 14-16. (0,2 п.л.).

13. Сидельникова, Е. А. К определению понятия «дисфемизация» в экономическом дискурсе: коммуникативно-прагматический аспект / Е. А. Сидельникова // Материалы II международной научно-практической конференции «Современная наука: теория и практика». Том третий. Общественные и гуманитарные науки. - Ставрополь: СевКавГТУ, 2011. - С. 329-332. (0,3 п.л.).

14. Сидельникова, Е. А. Стратегии эвфемизации / дисфемизации в русскоязычных разножанровых текстах экономической направленности / Е. А. Сидельникова // Филология как фундаментальные гуманитарные знания: Сб. науч. тр. Книга 3. - Краснодар: Просвещение-Юг, 2013. - С. 144-147. (0,2 п.л.).

15. Сидельникова, Е. А. Стилистические способы образования дисфемизмов в сопоставлении с эвфемизмами в газетно-публицистическом экономическом дискурсе / Е. А. Сидельникова // Материалы I международной научно-практической конференции Северо-Кавказского федерального университета «Университетская наука - региону». - Ставрополь: ТЭСЭРА, 2013. - С. 145-148 (0,3 п.л.).