Концепции построения языков

2. При таком анализе придется отказаться от процедур оценки истинности, противное противоречило бы приравниванию значений таким условиям: ведь тогда пришлось бы принять, что можно знать значение пропозиции и не знать, истинна ли эта пропозиция (знание об этом было бы доступно только после выполнения процедуры оценки истинности). Так, предложение «В 2056 году будет конец света» для нас имеет значение, даже если мы не можем оценить его истинность. Плюс к этому: неясно, имеется ли в виду откомпилированная процедура (хранимая при слове в качестве его значения, уже готовая к работе) или процедура на метаязыке.

3. Использование условий истинности предполагает окончательную оценку истинности относительно множества абстрактных денотаций, а абстрактные процедуры для этого определяются так: это те, которым не мешает необходимость искать нужные объекты в множествах, необозримых в реальном времени. Функции значения, заданные в терминах значения истинности, не могут быть во многих случаях вычислены. Так, практически невозможно проверить процедурным путем для каждой коровы истинность или ложность суждения «Все коровы смертны».



5. Прототипичность ситуации: «фреймовая семантика» и аналогичные ей подходы (frame semantics, frame-and-scene analysis)

5.1 Общие замечания

«Фреймовый подход» - общее название для очень разных типов формализованного описания деятельности человека в контексте ситуации. В качестве лингвистической концепции предложена Ч.Филлмором в работах [43], [44] и явилась продолжением падежной грамматики. Исходное положение: значения (слов, словосочетаний, предложений, текста) соотнесены со сценами.

Фреймовый подход как «всеохватывающая теория структур контекстов, постулирующая качественно и количественно новые представления семантического знания» [122, c.143] активно используется в грамматическом описании, в искусственном интеллекте и особенно в компьютерной лексикографии.

Основные положения [54, c.28-29]:

1. Разумность (intelligence) - проявление работы небольшого количества механизмов общего (логического) вывода с большими объемами весьма конкретных и специальных знаний.

2. Этот процесс сопровождается использованием «библиотеки фреймов», пакетов знаний, дающих описания типовых объектов и событий. Такие описания содержат и абстрактную схему - скелет для описания произвольного единичного случая,- и множество «действий по умолчанию» (defaults) для типовых членов класса.

Действия по умолчанию позволяют информационной системе восполнять отсутствующие детали, строить ожидания и замечать отклонения от рутинных состояний дел, что призвано моделировать добавление свежих знаний в базу данных [56, c.56] при учете текущего состояния системы знаний в целом. Формальный аппарат фреймов включаает метаязык системы, на котором по ходу логического рассуждения вырабатываются суждения о состоянии системы.

Понятие фрейма, под разными названиями, использовалось и раньше, в частности [43, c.124]:

1) как «схема» в когнитивной психологии [8],

2) в работах по искусственному интеллекту, особенно детально в концепции М.Минского [87],

3) в концепции «ассоциативных связей» у психологов, особенно в работе [19], 4) в исследованиях семантических полей.

Во фреймовой семантике предполагается, что сцены ассоциированы с определенными языковыми фреймами. Под сценой понимаются не только зрительные, но и иные виды внутренних мысленных образов (по [116, c.612], любые сенсорные и концептные формы): межличностные процессы общения, стандартные сценарии поведения, предписываемые культурой, институциональные структуры и др. [43, c.124].

Нет единообразия в понимании термина «фрейм». Общее во всех определениях - сходство фрейма с модулем технического устройства и с рамкой в кино.

В концепции Ч.Филлмора термин «модуль» (module) как синоним термина «фрейм» ассоциирован с секционной («модульной») мебелью: фреймы комбинируются в более крупные модули, или рамки. Обладает термин «фрейм» и ассоциациями с предназначенностью, с нацеленностью на нечто [43, c.130]. Можем так сгруппировать понимания термина:

1. Это любая система языковых выборов, в частности, в грамматике - выбор грамматических правил, лексических единиц, языковых категорий - все, что имеет статус прототипа сцены.

Кроме связей внутри фрейма, есть еще и межфреймовые отношения, существующие в памяти как результат того, что разные фреймы включают один и тот же языковой материал, а элементы сцен сходны, определяются одним и тем же репертуаром сущностей, отношений или субстанций, а также контекстов употребления в жизни человека [43, c.124].

Фреймовая семантика в начале 1980-х гг. представлялась как программа исследований в области эмпирической семантики, была одновременно и представлением результатов такого исследования, ср: «Фреймовая семантика дает определенный взгляд на значения слова, а также способ охарактеризовать принципы создания новых слов и предложений, для добавления новых значений слов, а также для сборки значений элементов текста в целое значение текста» [46, c.111].

Этот проект ближе по замыслу к обычной описательной семантике, чем к формальным моделям, и наиболее близок к «этнографической семантике», к работе антрополога, вживающегося в чужую культуру и задающего аборигену вопросы с целью выяснить категории опыта, закодированные членами данной группы носителей языка с помощью тех или иных выборов из репертуара языка.

Фреймовая семантика подчеркивает непрерывность, а не разрывы, в переходе от языка к опыту [46, c.111], и может быть квалифицирована как предформальная [46, c.111]. В работе [64] такой фреймовый подход к описанию глаголов движения соединяется с концепцией «теории катастроф» Р.Тома: фреймовая семантика идентифицирует различные уровни аномалии относительно конкретного контекста.

Для формализации используется «граф взаимодействия». Метафорическое употребление глаголов движения проявляет регулярные связи с буквальным смыслом этих глаголов. Граф взаимодействия выделяет инвариантные элементы и отражает, кроме того, варьирование внутри падежной рамки глагола.

2. В концепции Э.Гоффмана [53, c.7] (где понимание термина берется у Г.Бейтсона [12], см. также [10], [11]) фрейм ассоциирован с английским словом frame-work (каркас) и указывает на «аналитические леса» - подпорки, с помощью которых мы постигаем свой собственный опыт. В этой концепции, лежащей далеко за пределами искусственного интеллекта и относящейся к этнологии речи, «фреймы» - базисные элементы, которые исследователь в состоянии идентифицировать в рамках ситуаций.

Ситуации подчинены организующим принципам, «генерирующим» те или иные события, среди них, социальные события. Эти же принципы генерируют и наше субъективное участие в событиях [53, c.10-11]. Первичные структуры отношений внутри социальной группы составляют центральный элемент культуры, особенно в той степени, в какой они проявляют основные классы схем, взаимоотношения этих классов и общую сумму сил и действующих лиц, которым в интерпретации социолога приписывается свобода выбора действий [53, c.27]. У Гоффмана же находим и социологическую типологию «фрейминга» [53, c.497 и след.].

3. Система понятий, соотнесенных таким образом, что для понимания одного из них приходится понять целую структуру, в которую оно вписывается. Когда в такую систему, в текст или в разговор вводится новый элемент, все остальные элементы автоматически становятся доступными. Итак, фрейм - общее родовое обозначение набора понятий типа: «схема», «сценарий», «когнитивная модель», «народная теория» (folk theory) [46, c.111].

Фрейм - система категорий, структурированных в соответствии с мотивирующим контекстом. Некоторые слова существуют для того, чтобы обеспечить коммуникантам доступ к знанию таких фреймов, а одновременно категоризуют опыт в опоре на систему понятий. Мотивирующий контекст, в свою очередь,- корпус пониманий, структура практик или история социальных установлений, на фоне которых нам кажется постижимым создание конкретной категории в истории языкового коллектива [46, c.119].

4. Единица знаний, организованная вокруг некоторого понятия, но, в отличие от ассоциаций, содержащая данные о существенном, типичном и возможном для этого понятия. Фрейм обладает более или менее конвенциональной природой и поэтому конкретизирует, что в данной культуре характерно и типично, а что - нет.

Особенно важно это по отношению к определенным эпизодам социального взаимодействия - поход в кино, поездка на поезде и вообще по отношению к рутинным эпизодам. Фреймы организуют наше понимание мира в целом, а тем самым и обыденное поведение, (скажем, когда мы платим за дорогу или покупаем билет привычным для нас образом) [36, c.219-220].

Фрейм при таком подходе - структура данных для представления стереотипной ситуации (типа: нахождение в комнате, ритуал детского дня рождения), соответствующая обычно частотным, но иногда и непродуктивным стереотипам. С каждым фреймом связаны несколько видов информации: об его использовании, о том, что следует ожидать затем, что делать, если ожидания не подтвердятся и т.п. Формально фрейм представим как структура узлов и отношений.

Вершинные уровни фрейма фиксированы и соответствуют вещам, всегда справедливым по отношению к предполагаемой ситуации. Ниже этих узлов - терминальные узлы, или слоты (от англ. slot). Родственные соотнесенные фреймы связаны фреймовыми системами. Фреймы хранятся с каким-то значением «по умолчанию» (default meaning) при каждом терминальном узле.

Возможны подмены этих значений по ходу «работы» с фреймом [87, c.11]. Каждый терминальный узел может указывать на условия, которым должно отвечать его заполнение. Часто такое заполнение представляется как подфрейм - вложенный фрейм.

«Фрейм» в теории функционирует [56, c.46]:

1) как набор предположений об устройстве формального языка для выражения знаний, в качестве альтернативы для семантических сетей или для исчисления предикатов;

2) как набор сущностей, по предположению исследователя существующих в описываемом мире (метафизическая интерпретация понятия). Фрейм дает представление о том, какой вид знаний существенен для такого описания;

3) как организация хранимых представлений в памяти (человека и/или компьютера) плюс организация процессов обработки и логического вывода, оперирующих над этим хранилищем (эвристическая, или имплементационная интерпретация). Фрейм - структура данных для представления стереотипных ситуаций. Наиболее существенна именно идея организации больших объемов памяти [56, c.58].

То, что в генеративных теориях - особенно в стандартной модели - описывается с помощью правил сочетаемости или ограничений на сочетаемость (селекционные правила и ограничения), во фреймовой семантике рассматривается как отношение между элементами внутри одного и того же фрейма, а также как отношение между фреймом и сценой. Это позволяет определить понятия синонимии, центрального (прямого) и переносного (например, метафорического) значений, семантического поля и т.п. [43, c.129- 130], связывая значения со сценами [44, c.59].

Сцена и фрейм соотносятся посредством «перспективы» [44, c.80]: в сценах и ситуациях можно выделить функции, исполняемые теми или иными участниками. По ходу речи одни участники выдвигаются на первый план, а другие оказываются на втором плане. Иерархия превосходства, или выделенности (saliency hierarchy) предопределяет, что именно в первую очередь является кандидатом на такое выдвижение.

Схемы, или контуры (frame-works) понятий, или термов, соединены в систему, придающую связность тому или иному аспекту человеческого опыта. Эта структура может содержать элементы, одновременно являющиеся частями других таких контуров.

В некоторых случаях область опыта, на которую накладывается такой фрейм, представляется только как прототип. Так, мы знаем,- не ведая, как мы знаем,- те прототипичные способы, которыми наше тело позволяет нам связываться с нашим окружением. Это знание входит в наш образ нашего же тела. Именно поэтому мы понимаем лексемы типа «верх», «низ», «спереди», «сзади», «слева», «справа» [43, c.123].

Соотносение сцен и фреймов часто бывает неоднозначным, когда два или большее количество элементов предложения указывают на одну и ту же часть сцены [116, c.613]. Между элементами сцены могут быть дружественные или конфликтные отношения. В последнем случае необходимо рассматривать процессы разрешения конфликтов в рамках общекогнитивной процедуры «компатибилизации» [116, c.613], т.е. гармонизации сополагаемых частей, примирения противоречий.

Фреймовые концепции позволяют моделировать понимание [27, c.437]. Последнее приравнивается набору следующих действий: активация фрейма, выдвижение на первый план фрейма-кандидата и конкуренция фреймов. Начиная интерпретировать текст, мы активизируем определенную контурную схему, в которой многие позиции («слоты») еще не заняты. Более поздние эпизоды текста заполняют эти пробелы, вводят новые сцены, комбинируемые в различные связи - исторические, причинно-следственные, логические и т.п.

Интерпретатор постепенно создает внутренний мир, с продвижением по тексту все больше конкретизируемый в зависимости от подтверждаемых или отвергаемых ожиданий. Этот внутритекстовой мир зависит от аспектов сцен, обычно (или никогда) в тексте эксплицитно не описываемых [43, c.125]. Прототипические сцены составляют багаж знаний человека о мире. Усваивая значение, сначала как бы приклеивают ярлыки к целым сценам, после чего - к частям знакомых уже сцен, а затем оперируют:

а) репертуаром ярлыков для схематических, или абстрактных, сцен и

б) ярлыками для сущностей или действий, воспринимаемых независимо от тех сцен, в которых они впервые встретились [43, c.127].

Представления о том, как происходит активация фрейма, менялись; эта эволюция взглядов, по [27, c.438], выглядела как смена четырех периодов:

1. Первые работы ([24] и др.) рассматривали эту активацию как перенос информации между двумя базами данных -

а) долговременной, содержащей все, что известно системе, и разбитой на фреймы, прямой доступ к частям которых невозможен; информация, содержащаяся в активируемом фрейме, переносится во вторую базу данных;

б) оперативной, где каждый факт индивидуально индексирован так, чтобы допускать быструю обработку информации. при деактивации факты лишаются индексов (полученных по ходу активации), на что тратится время, исчисляемое как линейная функция от числа добавляемых фактов. Поскольку активация некоторых понятий требует активации подчиняющих (в иерархии категорий) фреймов, общее число фактов может быть очень большим.

2. Позже [26], [33] был принят на вооружение противоположный прием. По-прежнему есть две базы данных, но фреймовая информация никогда не переносится из одной в другую. Одна база содержит фреймовое знание, а другая - информацию конкретно к данному тексту. Активация требует только добавления имени фрейма к списку уже активированных фреймов и происходит достаточно быстро.

Но скорость обработки довольно велика: чтобы выяснить факт, нужно просмотреть каждый гипотетически предлагаемый фрейм порознь, а требуемое время прямо пропорционально числу активных фреймов.

Эти схемы 1 - 2 динамичны: фреймы переносятся из базы в базу по ходу развития текста. Вместе с развитием идей искусственного интеллекта все более популярными становятся «статические» решения. А именно:

3. Центральная база данных содержит всю фреймовую информацию, как существенную, так и несущественную для воспринимаемого текста [42], [84]. Нет операций непосредственной активации: поиск данных в большой базе поддерживается чисто аппаратными средствами [42] типа параллельных процессоров (аналогично см. [131]). Такие системы гораздо более мощны, чем моделируемые человеческие способности.

4. Все фреймовые данные хранятся в одной и той же базе данных [84], [27].

Типы выдвижения фреймов-кандидатов [27, c.440]:

1. «Внешнее» выдвижение. Фреймовое знание динамически перемещается то вовнутрь, то вовне базы данных. Например, индексируется только внутреннее содержимое фрейма, а активация фрейма заключается в добавлении фрейма к числу текущих активных фреймов. Но тогда нет доступа к знаниям, содержащимся в неактивированных фреймах. Для моделирования способности понимать «намеки» используют указатели (pointers) за пределами фрейма, задающие конкретный фрейм-кандидат.

Например, во фрейме «перепиливание» указывается, что если перепиливаемый предмет - человек, то следует обратиться к фрейму «трюк» [87], [79], [125]. Недостатки этого решения: 1) требуется еще одна структура знания, единственная цель которой - локализовать фреймы-кандидаты; 2) нет системы для определения того, что следует, а что не следует помещать в структуру знаний.

2. «Внутреннее» выдвижение. При статичной активации фреймов все фреймовые знания содержатся в одной-единственной базе данных. В такой базе есть, в частности, констатации типа: «Перепиливание людей пополам - трюк». Тогда высказывание о перепиливании человека понятно даже если в рамках фрейма «перепиливание» фрейм «трюк» еще не активирован [42] и [27].

5.2 Концепция М. Минского

Начиная с 1980-х гг. эта концепция выглядела так. Сталкиваясь с новой ситуацией или существенным образом пересматривая какую-либо проблему, мы ищем в своей памяти структуру, называемую фреймом - хранимую сеть отношений, используемую, при необходимости, для адаптации к действительности в результате изменения деталей [87, c.1].

Фреймы связаны в систему. Результаты значимых действий представляются как трансформации фреймов такой системы. Например, результат анализа зрительных сцен можно представить как систему фреймов, каждый из которых дает некоторый угол зрения, а переходы (трансформации) между фреймами интерпретируются как скольжение точки зрения. Аналогичное - для анализа причинно-следственных отношений и передвижений в рамках концептуальных полей.

Интерпретацию образов, в частности, восприятие текста, можно представить экономным образом, отображающим действия «образов» как изменения эмфазы и фокуса внимания. У различных фреймов такой системы пересекаются множества терминальных узлов. Ст.Розенберг [103, c.97] добавляет к этому: внутри фреймовой системы каждый слот может дальше конкретизироваться в результате использования ассоциированных с ним «фацет», число которых предопределяется факторами пользователя и системы. Фреймовая система представима в виде дерева.

Родовая информация накапливается наверху, а к ней снизу присоединены конкретизирующие подфреймы, добавляющие новую информацию. Родовое знание автоматически наследуется в этом дереве в результате процедур вычисления, но при необходимости может быть и блокировано.

Когда фрейм выдвигается в качестве гипотетической модели распознаваемой ситуации, производится сопоставление, или наложение (matching): каждый терминальный узел получает свое значение таким образом, чтобы текущий результат (все более подробный фрейм) был несамопротиворечивым.

Ход этого сопоставления зависит от информации, хранимой при фрейме (включая указания, как быть в неожиданных случаях), и от знания текущих целей, связываемых с фреймовой системой. Если сопоставление заходит в тупик, ищется альтернативный фрейм, лучше подходящий к данной ситуации [87, c.2]. В общем случае имеем следующие шаги [87, c.5]:

1. Адекватность фрейма, первоначально выдвинутого на основе ожиданий или частичной информации, подтверждается или опровергается в результате тестирования.

Для этого используется постоянно уточняемая информация о признаках, месте, отношениях и вероятных подфреймах. Текущий список целей помогает решить, какими должны быть терминальные единицы и какие условия должны быть соблюдены, чтобы фрейм соответствовал действительности.

2. Затем запрашивается информация, необходимая для присвоения значений тем терминальным элементам, которые при своих стандартных (а потому, вполне вероятно, легко и безболезненно отменяемых) значениях (default) должны быть переоценены. Так, при рассматривании куба может потребоваться описание поверхности С, если соответствующий этой поверхности терминальный элемент еще не получил значения,- но при том условии, что этот элемент еще не маркирован как «невидимая поверхность».

3. Наконец, если известно, какие трансформации следует произвести, устанавливается контроль над подходящим смежным фреймом той же фреймовой системы.

Когда заходят в тупик - т.е., когда не удается выяснить ничего конкретного о целом фрейме или о его составляющих,- вырабатывается сигнал «тревога» и прибегают к помощи базисных механизмов ассоциативной памяти. Это возможно только в относительно простых ситуациях. Чаще же ассоциативные механизмы используются в составе иных тактик [87, c.16]. Этот тупик бывает, в частности, следствием того, что не соблюдены условия, задаваемые фреймом. Тактики аккомодации к тревожным ситуациям включают:

1) сопоставление - как в стандартном случае;

2) «извинение», когда неудача просто получает истолкование. Например, если объект, идентифицируется как стул, но слишком мал, он квалифицируется как игрушечный стул;

3) совет: фрейм содержит эксплицитное знание, что делать в случае неудачи;

4) резюме: если фрейм не может быть завершен или заменен, от него следует отказаться. Но чтобы не повторять элементы проведенного сопоставления каждый раз заново, конструируют требования к будущему фрейму, опираясь на опыт работы в рамках данной гипотезы: последующая верификация альтернатив будет все более четкой и быстрой.

Интерпретация текста - частный, но важный случай обращения с фреймами. В результате ее вырабатывается «сценарий» (scenario): ключевые слова и идеи текста создают тематические, или сценарные, структуры, извлекаемые из памяти на основе стандартных, стереотипных значений, приписанных терминальным элементам.

Индивидуальные утверждения, находимые в дискурсе, приводят к временным представлениям (соответствующим, по мнению Минского, понятию «глубинной структуры»), быстро перестраивемым или усваиваемым по ходу работы над разрастающимся сценарием. Уровни сценарной структуры таковы [87, c.16]:

1. Поверхностно-синтаксический фрейм - обычно структуры вида «глагол+имя». Отвечает, среди прочего, конвенциям о представлении предложных конструкций и о порядке слов.

2. Поверхностно-семантический фрейм: значения слов, привязанные к действию. Это квалификаторы и отношения, связанные с участниками, инструментами, траекториями движения и стратегиями, с целями, следствиями и попутными эффектами.

3. Тематические фреймы - сценарии, связанные с топиком, деятельностью, портретами, окружениями.

4. Фрейм повествования - скелетные формы типичных рассказов, объяснений и доказательств, позволяющие слушающему сконструировать полный тематический фрейм. Такой фрейм содержит конвенции о том, как может меняться фокус внимания, о главных действующих лицах, о формах сюжета, о развитии действия и т.п.

5.3 Скрипты («предписание»)

Теория скриптов нацелена на описание автоматичности, характерной для действий человека [6, c.23]. Сознание (которому подконтрольно не абсолютно все) отделяется от второстепенных мысленных событий. Отражаются также постоянное внутреннее напряжение, эксплицитная проверка содержания интенций или мнений, а также постоянное стремление к самоконтролю [6, c.23].

Понятие «скрипт» было введено в исследованиях группы сотрудников Йельского университета, возглавляемой Р.Шенком [111], как вид фрейма, выполняющего некоторое специальное задание в обработке естественного языка [79, c.85]. Привычные ситуации описываются скриптами как стереотипные смены событий [79, c.85].

Большинство скриптов усваивается в детстве, в результате прямого опыта или сопереживания при наблюдении над другими людьми: мало кто лично участвовал в ограблении банка, угоне самолета или в пытках,- но из книг, телевидения и кино почти все примерно представляют себе, как это делается, т.е. обладают соответствующими скриптами.

Первоначально скрипты, планы и т.п. рассматривались как всего лишь структуры данных, удобные для заключений, осуществляемых, по ходу реконструкции причинно-следственных отношений, лежащих в основе какого-либо повествования.

Но затем появилась надежда на то, что таким же образом можно моделировать память и обработку текста [109, c.456],- во всяком случае [111], скриптовые представления рассказов удобны и экономны. Например, рассказ о культпоходе в ресторан можно представить как указатель (pointer) скрипта «ресторан».

Действие «проглотить» мы запомним, если поймем, что «проглатывание» обычно встречается именно в скрипте «ресторан». По ходу чтения рассказа накапливаются множества значений скриптов. Необходимо запоминать только необычные, выдающиеся новые сведения, а не стереотипную информацию. Скрипт РЕСТОРАН(омар, Джон, «Метрополь») достаточен для того, чтобы воспроизвести простенькое повествование о том, как Джон ел омара в ресторане «Метрополь»,- если, конечно, дополнительно к этому указанию о значении параметров при скрипте «ресторан» не даны еще необычные детали.

Скрипты считались разновидностью «схемы» (в смысле когнитивной психологии), проявляющими формальное и функциональное сходство с понятием «поведенческий контекст» [70, c.136]. Скрипт может одновременно представлять и когнитивную репрезентацию такого контекста, и план учитывать этот контекст в своем будущем поведении [70, c.136].

В более поздней концепции скрипты не приравниваются структурам постоянной памяти [109, c.459]. Скриптоподобные представления строятся по мере необходимости на основе общих структур более высокого уровня, по определенным правилам относительно конкретной ситуации, взятой на трех уровнях памяти: на уровнях события, ситуации и намерения.

Иногда события запоминаются в терминах структуры самого высокого уровня. Базисыми единицами памяти являются сцены - кирпичики скрипта [109, c.464]. Скрипты получаются, когда сначала сообщается об одном событии, а потом на этот рассказ накладывается другое повествование, усиливающее области согласия и констатирующее противоречия [109, c.464]. Спутанность воспоминаний и неполная связанность сцен запомненного рассказа - результат того, что «скрипт-времянка», построенный для обработки только конкретного текста, разбит на части.

Все это привело к мысли о том, что скрипт можно определить как набор ожиданий о том, что в воспринимаемой ситуации должно произойти дальше [110, c.7]. Многие ситуации в жизни можно проинтерпретировать так, как будто участники этих ситуаций «играют» свою роль, заранее заготовленную в рамках некоторой пьесы. Официантка следует роли официантки, клиент - роли клиента.

Жизненный опыт означает часто знание того, как поступать и как другие поступят в конкретных стереотипных ситуациях. Вот это-то знание и называется скриптом. Р.Шенк выдвинул поэтому гипотезу о том, что размышление и вообще мышление человека представляет собой применение некоторого скрипта. Мы живем, просто следуя своим скриптам, или предписаниям. Чем больше мы знаем, тем в большем числе ситуаций мы чувствуем себя комфортно, т.е. способны эффективно выполнять свою роль.

Однако чем больше скриптов нам известно, тем в большем количестве ситуаций мы можем почувствовать проблему. Знание скриптов не означает беспроблемность. В то же время скрипты - разновидность структуры памяти и служит для того, чтобы мы могли действовать, даже не догадываясь, что пользуемся ими.

Скрипты служат для хранения знаний об определенных ситуаций, т.е. являются нечто вроде склада наших старых знаний, в терминах которых формируются новый опыт того же типа. Если в ресторане с нами происходит нечто непредвиденное, из чего мы можем пополним свой запас знаний о ресторанах, этот новый опыт мы и помещаем в старое хранилище для того, чтобы воспользоваться в следующий раз.

Скрипты меняются со временем, впитывая все, что мы узнаем. В большинстве случаев мышление - поиск имеющихся скриптов, а не порождение новых идей и вопросов. Но скрипты не дают полных ответов.

В конце 1970-х гг. терминология теории скриптов широко использовалась не только в работах по искусственному интеллекту, но и в полуформальном анализе дискурса. Так, считалось, что скрипты участвуют в образовании сложных синтаксических структур (в частности, сложноподчиненных предложений) и в таксономиях.

Внутренняя структура скрипта связана с «риторическими предикатами» [98, c.50] (в смысле [55]): скрипт задает риторическую структуру текста, костяк которой отражает смену «риторических предикаций», соответствующих семантическим отношениям между обычными предикациями текста. В скрипт входят [98, c.505]: 1) действующие лица (обычно задаются именами в фокусе внимания), 2) «подпорки» (props), 3) окружение (setting) - локальные и временные реперные точки, обычно задаваемые обстоятельственными оборотами, и 4) сюжет, или фабула (plot). Минимум скрипта составляют действующие лица и сюжет. лингвистический семантика язык скрипт

Варьируясь по сложности, скрипты могут быть очень простыми - состоять исключительно из простой предикатно-аргументной структуры,- и очень сложными, представляя конфигурацию циклов, теорий, симфоний и т.п. Сюжеты могут быть не только повествовательными (дающими развертывание линии рассказа), но и локационными (описывающими реорганизации в пространстве или времени), логическими (показывающими линию размышлений), процедурными, увещевающими и т.п.

Один скрипт связан со стереотипизированной серией других скриптов с общими для них участниками - деятелями [5], [111]. Скрипт позволяет понимать не только реальную или описываемую ситуацию, но и детальный план поведения, предписываемого в этой ситуации [14, c.2]. Есть центральные и зависимые скрипты, иерархизованные и связанные между собой. Все эти события группируются в сцены [14, c.2].

Разные люди (как показано в большом числе исследований) довольно единообразно отвечают на вопрос о том, какие события составляют данный скрипт [113], [96]. Информация, подходящая для активированного скрипта, понимается (схватывается) [13], [35] и вспоминается быстрее [112], [21], [85], чем та, которая для него нерелевантна. Активированный скрипт - обычный источник аберрации памяти [113].

Работая со скриптом, человек заполняет пробелы. Недоконкретизированные события, лица и объекты обрастают деталями или врисовываются в ситуацию целиком, так что интерпретатору бывает трудно вспомнить, что он знал ранее и что вывел логически [14, c.3].

Активация скрипта влияет на удельный вес различных типов внимания. Объем внимания зависит от: а) релевантности информации для родового скрипта, б) количества скриптов, проявленных и конкретизированных в данном эпизоде интерпретации, и в) локализации другой скриптовой информации в данном пассаже текста [14, c.19].

Ожидания можно рассматривать как ограничения на допустимость информации, взятой в качестве наполнителей слотов внутри скрипта. Люди, место и предметы, выведенные из активированного скрипта, но еще не инстанциированные в рамках воспринимаемой информации, рассматриваются как что-то неожиданное, но воспринимаемое в дальнейшем продолжении текста. Скрипт можно поэтому считать структурой когнитивного угадывания: ведь эти компоненты скрипта могут появиться и во время понимания текста, и позже, при припоминании. Такие компоненты позволяют припоминать необычную информацию [14, c.20]. Однако скрипты вряд ли организуют информацию по ходу припоминания тем же образом, как и в категории некторой классификации [14, c.21]. Активированные компоненты низкого (в иерархии скриптов) уровня приводят к более конкретным заключениям, чем компоненты высокого уровня. Чем более конкретны контекстные условия, воспринимаемые человеком, тем более конкретны его ожидания относительно продолжения текста. Активация конкретного скриптового события может привести к более точному предсказанию, чем активация родового скрипта или родовой скриптовой сцены [14, c.20].

К важным характеристикам скрипта относится повторяемость слотов, ролей, единиц и т.п. [63, c.116], входящих в структуры текстообразования. Делались попытки закаталогизировать скрипты изложения. В частности [55, c.145-150], к важнейшим видам скриптов относятся: изложение, сопоставление, контраст, описание, парафраз, оценка, объяснение и список. Менее типичны, но часты: силлогизм и определение (дефиниция).

5.4 Стереотипы

«Итальянцы музыкальны», «Южане вспыльчивы», «Профессора рассеянны», «Женщины - это эмоции» [95, c.37] - подобные высказывания описывают стереотипные представления, «расхожие истины», ведь [93, c.28] «Стереотип - это речевое выражение мнения о социальных группах или об отдельных лицах как представителях этих групп. Стереотип обладает логической формой суждения, в заостренно упрощающей и обобщающей форме, с эмоциональной окраской приписывающего определенному классу лиц определенные свойства или установки,- или, наоборот, отказывающего им в этих свойствах или установках. Имеет форму предложения». Стереотип всегда широко распространен внутри референтной группы - носительницы культуры [94].

В лингвистических и социально-психологических концепциях стереотипы трактуются как форма обработки информации и состояния знаний [132, c.39]. Функции стереотипов [95, c.40]:

- когнитивная - генерализация (иногда чрезмерная) при упорядочении информации - когда отмечают что-либо бросающееся в глаза. Например, при усвоении чужой культуры на занятиях иностранным языком приходится одни стереотипы (регулирующие интерпретацию речи) заменять другими;

- аффективная - определенная мера этноцентризма в межэтническом общении, проявленная как постоянное выделение «своего» в противовес «чужому»;

- социальная - разграничение «внутригруппового» «внегрупповому»: приводит к социальной категоризации, к образованию социальных структур, на которые активно ориентируются в обыденной жизни. Важную роль играет ориентация по национальному признаку, в наибольшей степени [37, c.37] выражаясь (для стороннего наблюдателя, по крайней мере) как предрассудки и с наибольшей остротой реализуемые при межэтническом общении;

Параметры стереотипов [95, c.46]:

1. Степень необходимости в обыденной жизни: очень необходимые в быту, на одном полюсе, противопоставлены тем, которые обладают деструктивным зарядом.

2. Степень незакостенелости и изменяемости, гибкости в смене перспектив.

3. Содержание стереотипов: отрицающее (а потому агрессивное) противопоставлено утверждающему (безобидному).

Стереотипы ассоциируются с концепцией Х.Патнама, который [92] пытается с помощью этого понятия решать проблемы семантики, представленной как психологическая (а не чисто лингвистическая) теория [123, c.397]. Значение в этой концепции не равно интенсионалу: иначе говоря, не все, что входит в значение слова или предложения, связано с необходимыми и достаточными условиями истинности высказывания. Вместо этих условий фигурируют следующие два понятия:

- отношения кооперированности между членами языкового сообщества; это отношение иногда называют «добропорядочными референциальные намерения» [123, c.398],

- минимальная языковая компетенция, характеризуемая знанием обязательных характеристик некоторого конкретного стереотипа.

Например, слово «вода» характеризуется

- синтаксически - как имя осязаемой массы,

- семантически - как естественный вид «жидкость»,

- как стереотип - «бесцветна», «прозрачна», «безвкусна», «утоляет жажду»,

- как экстенсионал - вещество с определенной и широко известной химической формулой.

Знание экстенсионала не входит в языковую компетенцию, а фиксируется частично знаниями соответствующих специалистов, а частично (когда наука умалчивает о предмете) - природой самого предмета. Общение с помощью имен предметов бывает успешным, когда мы обладаем добропорядочными намерениями совершить референцию: т.е. намереваемся использовать термины для референции к тому, что они исходно должны были именовать в жизни или в науке.

Общие свойства стереотипов таковы [34, c.64]:

1. Признаки и атрибуты, содержащиеся в языковых стереотипах используются говорящими для оценки отнесенности предметов к тому или иному классу на основе «семейных сходств».

2. Разные типы терминов обладают фундаментально различными языковыми стереотипами. Термины цвета основаны на физиологии: термины базовых цветов базируются на конкретных зрительных образах с различными аспектами восприятия, более сложные же термины - на более абстрактном представлении, более близком к картинам, чем к словам. Термины, характеризующие социальные роли, связаны с осознанными мнениями.

3. Для каждого типа термина можно предсказать заранее, какой тип признаков будет включен в семантическую компетенцию. Признаки восприятия для цвета, типичное поведение - для обозначений живого мира, функциональное предназначение - для артефактов, социальные функции, место на социальной шкале, типичные черты или типичное поведение и доход - для терминов социальной сферы.



Заключение

Мы рассмотрели несколько групп концепций, общим внутренним стержнем, ведущей идеей которых является гипотеза о возможности описать свойства употребления человеческого языка не только не вопреки, но даже благодаря расплывчатости понятий этого языка, его семантики и областей референции.

То, от чего пытаются избавиться при построении искусственных языков - внутренняя противоречивость и неясность отношений между семантическими атомами человеческой речи,- стало предметом описания и объяснения в рассмотренных концепциях семантики.

Размещено на Allbest.ru