Язык науки как форма фиксации знаний

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

1. Научный язык и его особенности. Механизмы формирования и развития научных понятий

2. Терминология и концепты - основы научного дискурса языка

3. Слова-концепты

4. Как определяются концепты и как они взаимодействуют в языке науки

5. Знаки разных уровней в языке науки

6. Формализация

Заключение

Список литературы

Введение

Язык выступает одним из важных средств познания. Язык позволяет фиксировать результаты познания, объективировать их, переводить в общедоступную и общезначимую форму. Хотя наука в процессе познания и пользуется естественным языком, но она не может только на его основе описывать и изучать свои объекты. Во-первых, обыденный язык приспособлен для описания и предвидения объектов, вплетённых в наличную практику. Наука же нередко выходит за её рамки. Во-вторых, понятия обыденного языка нечетки и многозначны, их точный смысл чаще всего обнаруживается лишь в контексте языкового общения, контролируемого повседневным опытом. Наука же не может положиться на такой контроль, поскольку она преимущественно имеет дело с объектами, не осваиваемыми в обыденной практической деятельности. Чтобы описать изучаемые явления, она стремится как можно более чётко фиксировать свои понятия и определения. Это привело к формированию языка науки - системы понятий, знаков, символов, создаваемой и используемой той или иной областью научного познания для получения, обработки, хранения и применения знаний. В качестве специального языка конкретных наук обычно используется некоторый фрагмент естественного языка, обогащенный дополнительными знаками и символами. Язык науки отличается точностью и однозначностью своих понятий. Даже те понятия, которые заимствуются наукой из повседневного языка, например «сила», «скорость», «тяжесть», «звезда», «стоимость» и т. п., получают гораздо более точное и порой даже парадоксальное с точки зрения здравого смысла значение. Если на первом этапе своего развития наука в основном пользуется понятиями естественного языка, то по мере углубления в предмет исследования появляются теории, вводящие совершенно новые термины, относящиеся к абстрактным, идеализированным объектам, к обнаруживаемым объектам, их свойствам и связям. В целом язык науки возникает и формируется как орудие познания определенной области явлений, и его специфика определяется как особенностями изучаемой области, так и методами ее познания. Язык науки стараются строить, чтобы избежать недостатков естественного языка: многозначности терминов, расплывчатости и неопределенности их содержания, двусмысленности выражений, семантической замкнутости и т. п. Это обеспечивает ясность, точность и понятность выражений языка науки.

1. Научный язык и его особенности. Механизмы формирования и развития научных понятий

Проблему языка науки впервые ясно поставили участники «Венского кружка» (логические позитивисты). Их действия были направлены на логический анализ научного языка. Их доктрина состояла в следующем. Естественный язык имеет слабости: многозначность выражений; нечёткая логическая структура фраз, которая скрывает мысль; обременённость психологическими ассоциациями. Примеры Рассела: «глухой» -- человек, стена, тайга; «есть» -- включение в класс, утверждение существования. Научный язык должен быть однозначен. Поэтому существующий содержательный язык науки надо заменить формализованным языком, идеальным и логически совершенным. Например, языком математической логики. Он должен нейтрализовать слабости языка естественного. Основные элементы нового языка -- имена -- простые символы, однозначно соответствующие определённым объектам. Имена объединяются в элементарные -- атомарные -- предложения. А из них с помощью логических связок строятся более сложные -- молекулярные -- предложения. Значения истинности молекулярных предложений сводятся к значениям истинности атомарных высказываний, которые, в свою очередь, задаются чувственными указаниями. То есть атомарные высказывания ссылаются непосредственно на реальность.

Достоинства искусственного языка:

1. Позволяет выявить и фиксировать элементы мысли, которые в естественном языке слиты.

2. Способствует экономизации предложений -- сжатости, ёмкости, оперативности.

3. Открывает дорогу для построения формализованных аксиоматических теорий, позволяя представить элементы мысли в виде логических шагов. В результате получается взаимно согласованная и прозрачная теория.

Научный логический язык -- это скорее недостижимый идеал, к котором надо стремиться. Обнаружились следующие особенности научного языка:

1) Сменяющие друг друга теории зачастую дают разные определения одному и тому же понятию.

2) Одно и то же понятие может работать в нескольких дисциплинах, в каждой из которых складывается своя традиция определения этого понятия.

В связи с этим к концу 1930 годов Витгенштейн поменял предсталение о языке. Его новое представление в дальнейшем оказало влияние на постпозитивистов. Логические позитивисты внесли изменения в доктрину. Вторая половина 50-70 годы XX века -- период постпозитивизма (Кун, Фейерабенд, Тулмин). Постпозитивисты рассматривали науку в развитии.

Концепция (принцип, теория) «языковых игр» («языков-игр», «значения как употребления», «семейного сходства») («Поздний» Витгенштейн). Языковые мыслительные акты вплетены в форму социокультурной деятельности, и значения языковых предложений находятся в зависимости от этой формы. Например, «элементы стула» для мебельщика и физика. Слово может получить дополнительное значение. Сказанное имеет место и в обыденном, и в научном языках, причём в последнем -- на уровне фундаментальных понятий. Все понятия прошли несколько стадий изменений своего значения. Всегда сохраняется элемент неопределенности понятия. Примеры привели Кун и Фейерабенд. Хрестоматийный пример -- «масса» в классической и релятивистской механиках. Витгенштейн дополнил принципом «семейного сходства» теорию абстракций. Традиционная (классическая) теория абстракций (Платон) состоит в следующем: значение слова -- это общее свойство, которым обладают все предметы, обозначаемые данным словом. Ей соответствует монотетическая классификация. Но зачастую понятие отсылает к вещам, которые сходны в одном и несходны в другом. Оно охватывает ряд самых различных явлений. В каком-то отношении они похожи, но общее найти затруднительно. Монотетические классификации -- класс, который обнимает ряд предметов и внутри этого класса предметы имеют один общий признак. Политетические классификации -- класс характеризуется набором элементов, которые сходны в одном, но не сходны в другом, общего нет. Принцип «семейного сходства» приводит к политетической классификации. Учёный и методолог Нидэм отметил эвристичность принципа «семейного сходства» и удобство использования политетических классификаций в эмпирических науках: они гибки, не являются взаимоисключающими, обнаружение новых признаков не ломает классификацию.

Слова приобретают свое значение лишь в контексте определенной деятельности -- такова центральная идея, выражаемая в понятии языковой игры. Языковые игры -- это формы, в которых язык, по выражению Витгенштейна, «живет». Тогда как рассмотрение языковых выражений, вырывающее их из контекста употребления в определенных предметных практиках, способно порождать серьерные затруднения и ложные представления. Дело в том, что значением слов является именно их употребление. Когда же рассматривается не работающий, т. е. не употребляющийся язык, а язык «на отдыхе» (как выражался Витгенштейн), тогда и создается иллюзия, что значение слова есть некий независимо от языка существующий (реальный или идеальный) объект, а связь языкового выражения с обозначаемым им предметом осуществляется в своеобразном акте «крещения» данного объекта. Показывая, что значение слова есть его употребление, Витгенштейн приводит ставший классическим пример слова «игра». В самом деле, есть ли такая определенная сущность (или род объектов), которая составляет объект, «крещенный» словом «игра»? Можно ли назвать все признаки, свойственные играм, и только им? Или же «игра» -- это просто все то, что принято называть игрой? Так что «игры» не существует вне и помимо различных употреблений этого слова?

Специфика научного понятия двояка: оно определённо, однозначно, но свойства языка позволяют преодолеть это. Карнап в 1960 годах писал о правилах соответствия: термин должен иметь привязку к теоретическому материалу, но не жёсткую, не полную. То есть всегда можно расширить правила соответствия. О двоякости специфики научного понятия писали и сторонники «сильной социологической программы» (Блур): понятие «дрейфует» от «семейного сходства» к однозначности. Строгость языка не позволяет делать нововведения, понятия должны быть открыты.

2. Терминология и концепты - основы научного дискурса языка

Нарождающейся после Ренессанса современной науке потребовались более точные знаки (соответственно, более абстрактные) для ведения дел. Стали плодиться многочисленные науки, отпочковываясь одна от другой, а они выясняли свое содержание, делая это с помощью специального языка. Основой нового языка стали терминология и слова-концепты. И то, и другое оформлялось как нечто специфическое для той или иной области знания. Иначе говоря, язык, общий для всех граждан страны, уже не годился для научной беседы, в каждой науке стал возникать свой особый язык для ее адептов. Так что возникло множество, а не один язык науки. Общим для науки был самый факт неудовлетворенности обыденным языком и стремление упорядочить собственную номенклатуру для каждой отдельной отрасли знания.

Во-первых, в каждой науке возникла своя терминология. Термины - это слова, обозначающие специфические вещи в той или иной отрасли знания: специфические объекты исследования, орудия их изучения и, главное, концепты, направляющие работу ученого по определенным векторам. Естественно, что в каждой науке были свои объекты изучения, использовались свои собственные орудия, приемы и методы исследования; они, главным образом, и обозначались словами, которые получили название терминов.

Астрономия интересовалась небесными телами, каждое из них получило свое наименование. Там же использовались подзорные трубы и телескопы, применялись свои методы расчетов и наблюдений. Химия заимствовала многие имена элементов от алхимии, но прибавила к ним множество других имен со специфическими характеристиками. У нее были свои орудия и инструменты исследования. И так далее, и тому подобное. Каждая наука обзаводилась своей собственной терминологией. Для каждой науки составлялись свои терминологические словари, так это продолжается вплоть до нашего времени. Эти словари постоянно пополняются по мере добавления новых фактов и событий, все более совершенных методов и приемов работы.

Естественно тот или иной термин в связи с другими терминами, к нему примыкающими. Они соединяются с родственными терминами, обозначающими что-то близкое в той же науке. Наиболее популярные термины также переплетаются с обычно употребляемыми словами и находят место в общих словарях. Скажем, молоток или рубанок являются терминами в языке столяров, но они же помещаются в словари по столярному делу. Поскольку они являются еще и общераспространенными словами, им отводится место в общих словарях того или иного языка. Названия деревьев и цветов являются ботаническими терминами, но некоторые из них неотторжимы от общей лексики в толковых и двуязычных словарях. Так что термины являются своего рода мостиком между общей и чисто научной лексикой. Но конечно, большинство терминов принадлежат исключительно к специфически научной терминологии в каждой отдельной отрасли знания и не показываются в общих словарях.

Например, в словаре Абрама Эвен-Шошана, который до сих пор считается наиболее полным словарем современного иврита, можно встретить заимствования из языков ботаники, математики, археологии и ряда других наук. Всего указанный автор обработал около двадцати научных отраслей, выбирая из них слова, достойные, по его мнению, быть помещенными в общем словаре иврита. Любой более или менее полный словарь использует несколько десятков научных терминологий; и по тому, сколько таких областей он сумел обработать, можно судить о качестве его подготовки. Чем больше, тем лучше, если, разумеется, слова-термины действительно нашли место в распространенной речи носителей данного языка.

Этот факт важен потому, что он показывает, что языки терминов и языки обыденных слов в некотором смысле пересекаются, и что обработка тех и других проходит, в основном, одинаково. Только малая часть терминов находит себе место среди слов общего языка; большая же их часть помещается (вместе с их определениями) лишь в терминологическом словаре для той или иной области науки. Если в общую лексику из науки входят несколько десятков или сотен терминов, то терминологические словари включают десятки тысяч слов. Например, компьютерная лексика, которая исторически сложилась в течение нескольких последних десятилетий, уже включает более тридцати тысяч и даже больше слов-терминов, а компьютерные словари являются наиболее емкими среди других терминологических словарей.

В чем же специфика словарей терминологии? Во-первых, термины в них группируются по разделам, а не подаются в едином и сквозном массиве всех собранных в словаре слов. Разделы же выделяются строго по критериям, которые приняты в той или иной науке. Это очень важное отличие: помещение термина в тот или иной раздел сразу добавляет ему важные характеристики, ясные для специалистов, пользующихся словарем.

Во-вторых, составители терминологических словарей не чураются важнейших определителей, принятых в данной науке, но непонятных неспециалистам. Так, в определении слова «птица» встречаются слова «животное из класса позвоночных». Неспециалисты, лишь приблизительно могут понять эти слова. Но для орнитолога (специалиста по птицам)каждое из используемых слов имеет огромное значение - более точное и более насыщенное, чем для непрофессионалов. Он имеет представление о том, чем животное отличается от других видов живых существ, на какие классы подразделяются типы животных и чем отличается каждый из этих классов. Иначе говоря, для него такое определение приобретает иное наполнение за счет того, что все эти слова - слова-концепты. Именно концепты и представляют обычно названия разделов терминологических словарей.

Возникновение концептов является важнейшей характеристикой языка науки.

3. Слова-концепты

Когда появилось истинно научное знание, основанное на наблюдениях и эксперименте, а не на априорных рассуждениях, начал возникать и новый лексический слой в национальных языках. Ученых уже не устраивали общие понятия с размытым значением, им нужны были твердые и недвусмысленные точки опоры для общения между собой и для построения научного базиса в той или иной области знания. Поэтому в язык стали внедряться концепты. Концепты отличаются от других слов двумя признаками: во-первых, они определяются более жесткими, чем понятия, способами, а во-вторых, они разделяют свое «понятийное пространство» (поле) между связанными по смыслу концептами на возможно более точные и взаимодействующие между собой слои или объемы. Кроме того, концепты могут относиться (в отличие от терминов) как к отдельным разделам данной науки, так и к цельному корпусу знаний.

Начнем со способов определения концептов. В середине прошлого столетия издательство «Дуден» (Германия) выпустило шеститомный толковый словарь немецкого языка. Поскольку такого типа словарь является общим, он должен был включать в основном понятия, что и было сделано. Но в такой большой словарь непременно включаются и специальные термины из разных областей знания. Составители словаря поставили перед собой задачу заранее объяснить, каким образом они будут определять термины в отличие от слов-понятий. Им не удалось четко отделить одну группу слов от другой, но для себя они вывели следующее оперативное правило, изложенное в предисловии к словарю: «Определения в этом словаре - результат лингвистического анализа… в противоположность определениям в лексиконах (имеются в виду словари терминологии - А.С.) или энциклопедиях… Так, например, слово “пламя” (Flamme) определяется как “верхняя часть огня, длинные, выбивающиеся вверх языки голубоватого или желто-красного цвета” (синонимично словам “огонь” - Feuer или “вспышка” - Lohe, или “жар” - Glut)».

Представленное выше определение является типичным для слов-понятий. Оно использует неопределенные общежитейские признаки “пламени” - “верхняя часть огня”, “языки голубоватого или желто-красного цвета”, а также приводит синонимы к определяемому слову. Такие признаки, действительно не включаются в терминологические словари, а тем более, в энциклопедии. В последних слово “огонь” атрибутировалось бы по мнению составителей Дудена так: «Отбрасывающий свет и тепло горящий газ, выделяющийся при сжигании твердых материалов, содержащихся в угле, углеводороде или водороде». Тут речь идет уже о научных терминах и концептах. “Газ” и “твердые материалы” - химические концепты, а “уголь”, “углеводород” и “водород” - термины. Но почему слова “газ” и “твердые материалы” отнесли к концептам, а остальные слова к терминам? Да потому, что эти слова определяют демаркационные линии исследований в химии, в то время как вторая группа слов относится к номенклатуре наименований отдельных химических элементов. Газы и твердые тела, наряду с жидкостями и плазмой делят все химические соединения на четыре категории, которые только и встречаются в мире, и все химические элементы относятся либо к одной, либо к другой из этих категорий. Они - не просто наименования; они еще и определители состояний любых встречающихся веществ. Вот почему они оцениваются не просто в качестве некоторых химических терминов, а в качестве ориентиров в химической науке, то есть ее концептов. Равным образом, деление всех химических веществ на органические и неорганические относится к ведущей линии развития этой науки (в природе встречаются либо те, либо другие). Стало быть, и эти два слова являются концептами. Именно поэтому концепты и используются в названиях разделов любого терминологического списка или словаря, а внутри разделов мы обнаруживаем термины.

Выделение концептов является решающим для создания терминологической базы в любой области знания. Концепты выполняют, как было отмечено, две важнейшие функции: во-первых, они обладают содержанием, обозначая некоторые существенные для данной науки вещи (самые существенные из всех, которые в ней имеются), а во-вторых, они распределяют все другие слова языка данной науки по соответствующим категориям и классам. Они служат фильтрами для всех обсуждаемых в конкретной науке объектов, состояний и связей, и потому необходимы для ее поступательного развития. Они также определяют границы всего поля данной науки, его составные части, и ориентиры, по которым изучаются объекты, в эти части включенные. Изменения в конструкциях концептуальных схем ведут за собой революционные потрясения в науке, как это было после открытия Эйнштейном специальной теории относительности в физике. Вот почему они (концепты) и являются центральными опорами всего языка науки.

4. Как определяются концепты и как они взаимодействуют в языке науки

Если, как было сказано, количество слов в обычном естественном языке достигает многих сотен тысяч, то количество концептов в конкретном языке той или иной науки не превышает нескольких десятков. Это объясняет, почему их можно выделить после тщательного отбора, внимательным образом определить и постоянно заниматься уточнением их значения. Каждая наука имеет свой фронт работ, она занимается исследованием специфических объектов и делает это с помощью особых, только ей присущих методов. Кроме того, науки построены таким образом, что они делятся на все более конкретные подразделения, в которых тоже происходит отбор своих направляющих концептов.

Чтобы разобраться, как все это происходит на практике, давайте возьмем какую-нибудь науку и посмотрим, как в ней подразделяется материал, и как в каждом подразделении выделяются ведущие концепты. Например чтобы понять, во что отлилась педагогика в наше время, надо непременно ознакомиться с историей этой науки. Из нее узнаем, как понимали педагогику те ученые, которые в своих трудах ее сформировали, - Ян Амос Каменский, Иоганн Генрих Песталоцци, Джон Дьюи, Николай Григорьевич Ушинский и другие. Именно они в своих теоретических разработках и на практике определили лицо сегодняшней педагогики. И хотя в разных странах педагогический процесс строится по-разному, но общие принципы его не подлежат сомнению.

Их-то и подчеркивают главные концепты данной науки, такие, как обучение, образование и воспитание. Каждый из этих концептов имеет свое наполнение, но лишь вкупе они определяют содержание педагогики в целом. Уже на этом этапе мы сталкиваемся с отчетливой тенденцией в анализе слов-концептов - они должны рассматриваться в группе, где один концепт дополняет остальные/противостоит им. Как в примере, где педагогика состоит из обучения, образования и воспитания, а каждая из упомянутых частей дополняется двумя другими и одновременно им противопоставляется.

Затем уточнение данных концептов идет по нисходящей линии: отдельно рассматривается область применения всех трех выделенных выше концептов.

Каждый из концептов в свою очередь подразделяется на энное количество подчиненных ему и раскрывающих его содержание концептов следующего уровня. И так далее, до полного раскрытия содержания всех концептов во всех разделах данной науки.

Соответственно раскрывается и то, о чем нам следует говорить на каждом выделяемом уровне, почему концепты можно назвать направляющими знаками (каждый на своем уровне).

По-видимому, любая зрелая наука может быть проанализирована подобным образом, а наука в стадии оформления ищет для себя подобное приведенному выше дереву структурное оформление. И пока она успешно не завершит свои поиски, нельзя говорить, что данная область исследований стала зрелой и полноценной наукой. При этом поиски собственной терминологии и собственных ведущих концептов представляют собой неотделимую часть создания парадигмы конкретной науки.

5. Знаки разных уровней в языке науки

Дело в том, что знаки выполняют три функции, а не одну, как это обычно считается. Для знака традиционно выделяется только функция обозначения: знак - это что-то, что воплощает в себе нечто другое, им обозначаемое. Кроме обозначения, которое, действительно, является важнейшим условием существования знака, знак еще и характеризует обозначаемое. Нет знака, который так или иначе не характеризовал бы свое обозначаемое. Даже простое называние предмета чисто конвенциональным словом, характеризует этот предмет с какой-то стороны. Слово «стул» выбрано чисто произвольно, но для русскоговорящих оно не только обозначает, но и характеризует обозначаемый предмет, отделяя его от всех других предметов и приобщая к тем, что нам хорошо известны из жизненной практики.

А еще знак пытается обозначить что-то таким образом, чтобы можно было включить его в систему других таких же знаков для их обработки и получения нового знания по поводу обозначенных вещей. Когда мы решаем проблему о будущем бизнесе, у нас нет тех конкретных вещей, с которыми мы предполагаем иметь дело, но есть представление о них и о том, как мы это дело будем вести. Это представление овеществляется в знаках, которыми мы оперируем: словами, цифрами, схемами и пр. Функция представительства, включение в наши рассуждения не вещей в натуре, а знаков, их обозначающих, является едва ли не основой для существования знаков, знаковых систем, а также и науки в целом.

И это обстоятельство широко используется в языке науки. Не будет преувеличением сказать, что здесь мы касаемся самого существа науки. Наиболее продвинутые области научного знания давно осознали то обстоятельство, что для успешного выполнения поставленных перед ними задач им предстоит представить изучаемые предметы в таких символах, которые бы позволяли удобно с ними работать. Без обозначения концептов физики в виде некоторых символов и помещения символов в соответствующие формулы не было бы возможным их обрабатывать так, как это делается в физике в настоящее время. Возьмем любую формулу, скажем, формулу всеобщего тяготения Ньютона: . Она легко может быть переформулирована в словах: «Сила притяжения прямо пропорциональна массам взаимодействующих тел и обратно пропорциональна квадрату расстояния между ними». И в этом виде она абсолютно понятна, более того, именно в таком виде (а не в формуле) она и становится нам понятной. Да так она и объясняется в учебниках физики. Но расчеты по ней в словесном виде проводить невозможно, поэтому она репродуцируется в формулу, по которой проводятся расчеты.

Из этого следует вывод, что одно и то же явление, событие, предмет в научном контексте могут и должны быть представлены в различном знаковом оформлении (в частности, с помощью знаков и их систем, позволяющих проводить операции с ними). Для понимания существа дела достаточны словесные формулировки, а для конкретных вычислений тех или иных величин требуется их формально-математическое представление.

В истории химии (еще одной высокоструктурированной научной дисциплины) были периоды, когда все химические компоненты выступали в словесных объяснениях, но настало время, когда этого оказалось недостаточным. Тогда химики были вынуждены создать строго оформленную и единую для всех символику, которую можно было бы использовать в химических преобразованиях, не прибегая к словам естественного языка. Лишь после этого они смогли выйти на тот уровень химического знания, каким эта наука характеризуется в настоящее время. Без предложенного Александром Бутлеровым структурного обозначения некоторых органических соединений не представлялось возможным решать проблемы полимеров, которые все представляют собой расширения первичных связей водорода и углерода в одной молекуле. А без изобретения Кекуле бензоловой молекулы в ее циклическом изображении не были бы осуществлены прорывы в других областях органической химии, прорывы, которые преобразовали наш мир.

Вовсе не только словесные или математические коды используются для обработки зашифрованных объектов по законам тех или иных знаковых систем. Для этой же цели применяются различные схемы и диаграммы, а также другие крупные строительные блоки, организующие знаки внутри своих построений. Все зависит от характера обрабатываемого материала. В географии знаки, подвергающиеся обработке, располагаются на карте. Именно карты в наше время используются для предполагаемых поездок или путешествий, по картам проводятся геодезические работы и археологические раскопки, по картам мы ищем те или иные места и местности нас интересующие. География без карт была бы совсем другой, нежели география с картами; и всем, наверняка, известна мучительная и долгая история создания адекватных для изображения географических объектов карт. Не только география пользуется картами и специальными на них изображениями, каждый раз особыми: геология, метеорология, астрономия и другие науки создали свои собственные типы карт.

История как наука пользуется для представления исторических событий панорамами, макетами замков и иных строений, старинной одеждой и оружием, которые можно увидеть в любом музее и в любом учебнике. Социологи широко пользуются диаграммами и схемами, на которых отмечают в процентном отношении те или иные социологические сдвиги и тенденции развития. Словом, для любой развитой науки характерно представление объектов ее изучения в таком виде, которое либо наглядно их демонстрирует, либо предоставляет возможность их обрабатывать и получать новое знание. Семиотическая проблема заключается в правильном подборе знаков, представляющих указанные возможности. Чем более абстрактны знаки, используемые для трансформаций и манипуляций, тем более точной считается наука. Выбором таких знаков и способов работы с ними (алгоритмов) занимаются многие ученые в любой области исследования.

6. Формализация

Необходимым атрибутом научного языка является понятийная точность, строгие определения понятий в соответствии с требованиями формальной логики.

Под формализацией понимается особый подход в научном познании, который заключается в использовании специальной символики, позволяющей отвлечься от изучения реальных объектов, от содержания описывающих их теоретических положений и оперировать вместо этого некоторым множеством символом (знаков).

Ярким примером формализации являются широко используемые в науке математические описания различных объектов, явлений, основывающиеся на соответствующих содержательных теориях. При этом используемая математическая символика не только помогает закрепить уже имеющиеся знания об исследуемых объектах, явлениях, но и выступает своего рода инструментом в процессе дальнейшего их дознания.

Для построения любой формальной системы необходимо:

а) задание алфавита, т. е. определенного набора знаков;

б) задание правил, по которым из исходных знаков этого алфавита могут быть получены «слова», «формулы»;

в) задание правил, по которым от одних слов, формул данной системы можно переходить к другим словам и формулам (так называемые правила вывода).

В результате создается формальная знаковая система в виде определенного искусственного языка. Важным достоинством этой системы является возможность проведения в ее рамках исследования какого-либо объекта чисто формальным путем (оперирование знаками) без непосредственного обращения к этому объекту.

Другое достоинство формализации состоит в обеспечении краткости и четкости записи научной информации, что открывает большие возможности для оперирования ею. Вряд ли удалось бы успешно пользоваться, например, теоретическими выводами Максвелла, если бы они не были компактно выражены в виде математических уравнений, а описывались бы с помощью обычного, естественного языка.

Разумеется, формализованные искусственные языки не обладают гибкостью и богатством языка естественного. Зато в них отсутствует многозначность терминов (полисемия), свойственная естественным языкам. Они характеризуются точно построенным синтаксисом (устанавливающим правила связи между знаками безотносительно их содержания) и однозначной семантикой (семантические правила формализованного языка вполне однозначно определяют соотнесенность знаковой системы с определенной предметной областью). Таким образом, формализованный язык обладает свойством моносемичности.

Возможность представить те или иные теоретические положения науки в виде формализованной знаковой системы имеет большое значение для познания. Но при этом следует иметь в виду, что формализация той или иной теории возможна только при учете ее содержательной стороны. Только в этом случае могут быть правильно применены те или иные формализмы. «Голое» математическое уравнение еще не представляет физической теории, чтобы получить физическую теорию, необходимо придать математическим символам конкретное эмпирическое содержание.

Поучительным примером формально полученного и на первый взгляд «бессмысленного» результата, который обнаружил впоследствии весьма глубокий физический смысл, являются решения уравнения Дирака, описывающего движение электрона. Среди этих решений оказались такие, которые соответствовали состояниям с отрицательной кинетической энергией. Позднее было установлено, что указанные решения описывали поведение неизвестной дотоле частицы -- позитрона, являющегося антиподом электрона. В данном случае некоторое множество формальных преобразований привело к содержательному и интересному для науки результату.

Расширяющееся использование формализации как метода теоретического познания связано не только с развитием математики. В химии, например, соответствующая химическая символика вместе с правилами оперирования ею явилась одним из вариантов формализованного искусственного языка. Все более важное место метод формализации занимал в логике по мере ее развития. Труды Лейбница положили начало созданию метода логических исчислений. Последний привел к формированию в середине XIX века математической логики, которая во второй половине нашего столетия сыграла важную роль в развитии кибернетики, в появлении электронных вычислительных машин, в решении задач автоматизации производства и т. д. Процесс электронно-вычислительной техники, в свою очередь, обусловил появления множества искусственных, алгоритмических языков.

Язык современной науки существенно отличается от естественного человеческого языка. Он содержит много специальных терминов, выражений, в нем широко используются средства формализации, среди которых центральное место принадлежит математической формализации. Исходя из потребностей науки, создаются различные искусственные языки, предназначенные для решения тех или иных задач. Все множество созданных и создаваемых искусственных формализованных языков входит в язык науки, образуя мощное средство научного познания.

Вместе с тем следует иметь в виду, что создание какого-то единого формализованного языка науки не представляется возможным. Дело в том, что даже достаточно богатые формализованные языки не удовлетворяют требованию полноты, т. е. некоторое множество правильно сформулированных предложений такого языка (в том числе и истинных) не может быть выведено чисто формальным путем внутри этого языка. Данное положение вытекает из результатов, полученных в начале 30-х годов XX столетия австрийским логиком и математиком Куртом Гёделем.

Знаменитая теорема Гёделя утверждает, что каждая нормальная система либо противоречива, либо содержит некоторую неразрешимую (хотя и истинную) формулу, т.е. такую формулу, которую в данной системе нельзя ни доказать, ни опровергнуть.

Правда, то, что не выводимо в данной формальной системе, выводимо в другой системе, более богатой. Но тем не менее все более полная формализация содержания никогда не может достигнуть абсолютной полноты, т. е. возможности любого формализованного языка остаются принципиально ограниченными. Таким образом, Гёдель дал строго логическое обоснование невыполнимости идеи Р. Карнапа о создании единого, универсального, формализованного «физикалистского» языка науки.

Формализованные языки не могут быть единственной формой языка современной науки. В научном познании необходимо использовать и неформализованные системы. Но тенденция к возрастающей формализации языков всех и особенно естественных наук является объективной и прогрессивной.

Заключение

Итак, подведём итоги.

Главное требование к языку науки - это ясность, не зависящая от личного опыта разных исследователей.

Наука добивается ясности путем использования терминологии. В отличие от слов естественного языка, термин всегда описывает строго определенное, единое для всех, множество материальных объектов или их взаимодействий и отношений. Такое единство достигается благодаря тому, что каждый термин имеет строгое определение, и для понимания термина необходимо знать как его собственное определение, так и определения всех терминов, использованных в его определении, вплоть до базовых, неопределяемых, понятий. Вместе с тем, для понимания термина, необходимо представлять себе ту физическую реальность, которая за ним стоит. Если за термином не стоит никакая физическая реальность, он лишен смысла. И наконец - в науке допустимо только использование ее терминов. Если какое-то отношение или взаимодействие в данной науке не определено, то пользоваться им нельзя. Но ничто не мешает вначале дать определение, а потом использовать полученный таким образом новый термин. Благодаря этой возможности научная терминология не является чем-то застывшим, но развивается вместе с наукой.

В последние десятилетия значительные результаты были достигнуты в области логики науки. Применяя принципы и методы современной формальной логики, которую теперь называют символической, или математической логикой, методология тщательно исследовала структуру научного знания, методы его формализации, способы логического вывода в разных типах рассуждений и т.д.

Выработка наукой специального языка, пригодного для описания объектов, необычных с точки зрения здравого смысла, а также связей и зависимостей между ними, является необходимым условием научного исследования. Язык науки постоянно развивается по мере её проникновения во всё новые области объективного мира.

научный язык терминология

Список литературы

1) Рузавин Г.И. Методология научного познания: Учеб. пособие для вузов.- М.:ЮНИТИ-ДАНА, 2009.

2) Радугин А.А., Радугина О.А. Философия науки: общие проблемы. Учебное пособие для высших учебных заведений. - М.:Библионика,2006.

3) Голубинцев В.О. Философия науки/ В.О. Голубинцев, А.А. Данцев, В.С. Любченко. - Ростов н/Д : Феникс, 2007.

4) http://tolkslovar.ru

5) http://lects.ru

6) http://semiotica.narod.ru

Размещено на Allbest.ru