Манипулятивная фигура обольщения в религиозном дискурсе

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Манипулятивная фигура обольщения в религиозном дискурсе

Объектом нашего исследования являются дискурсивные средства, имеющие манипулятивное значение. Материалом исследования послужили 136 оригинальных русских и 124 западноевропейских житий XV-XVII веков. Цель настоящей статьи - сопоставление дискурсивных средств выражения обольщения в церковнославянском и латинском языках. Актуальность исследования обусловлена тем, что впервые рассматривается вопрос о связи семиотической категории манипуляции с языком.

Настоящая статья является частью исследования манипуляции в религиозном дискурсе на материале житий. Жития были выбраны на том основании, что в них представлены все виды манипуляции, в отличие от проповеди, поучения или молитвы. Первоначально была выбрана эпоха домонгольской, Киевской Руси, то есть XII век, но никаких расхождений в материале не было выявлено, и объем материала был недостаточен, было найдено очень мало оригинальных русских житий.

Мы исходим из следующего определения манипуляции¹, предложенного Парижской семиотической школой: «Манипулятор может осуществлять свое убеждающее действие, опираясь на модальность «мочь»: тогда в прагматическом измерении он предложит манипулируемому положительные объекты (культурные ценности) или отрицательные объекты (угрозы): в других случаях он убедит получателя благодаря знанию: в когнитивном измерении он сообщит ему, что он думает о его модальной компетенции в форме положительных или отрицательных суждений. Таким образом, очевидно, что убеждение в плане «мочь» характеризует искушение (когда предлагается объект положительной ценности) и запугивание (представляющее собой негативный дар), убеждение в плане «знать» присуще провокации (с отрицательным суждением «Ты не способен…») и обольщению (проявляющемуся в положительном суждении)»².

Искушение, запугивание, провокация и обольщение рассматриваются в работе как манипулятивные фигуры. Понятие «фигура» ввел в лингвистику Луи Ельмслев. Он называл так либо единицы плана содержания, не имеющие плана выражения (например, метафора), либо единицы плана выражения, не имеющие плана содержания (фонемы). Таким образом, фигура, по Ельмслеву, не является знаком³. Мы же под фигурой понимаем ментальную единицу содержания, имеющую относительно регулярный план выражения. Представляется, что в основе манипулятивных фигур (дискурсивных образований) лежат архетипы (ментальные образования).

Понятие «архетип» после длительного перерыва ввел К.Г. Юнг вслед за Платоном. Он обозначал им формальный прообраз психических представлений⁴. Ю.А. Шрейдер обращает внимание на важное различие двух научных понятий - «тип». Первое определяется как наиболее характерное единичное явление, с наибольшей полнотой выражающее сущность; второе - как прообраз, основная форма, допускающая отклонения (архетип)⁵. Архетип позволяет представить объекты путем описания, эксплицитно указывающего на общее и особенное объектов данного типа. По мнению Ю.А. Шрейдера, если архетип невозможно предъявить через один типичный образец, его воплощающий, как обстоит дело с нашим материалом, его приходится рассматривать как образ (гештальт), заданный многообразием типических образцов (типическим многообразием)⁶. Нами было установлено, что в церковнославянском религиозном дискурсе преобладают манипулятивные фигуры искушения и обольщения: на материале из 3200 страниц церковнославянского текста было обнаружено 1436 манипуляций. Из них 610 примеров (42,5%) являются искушениями, 478 примеров (33,3%) - обольщениями. Затем следуют запугивание (208 примеров, или 14,5%), предписание (82 примера, или 5,7%), провокация (39 примеров, или 2,8%) и запрет (19 примеров, или 1,4%).

В латинских текстах житий был проанализирован тот же объем материала, но ситуация несколько отличается: была обнаружена всего 351 манипуляция. Такой разительный контраст, использование манипуляций в четыре раза реже, может быть объяснен преобладанием в западноевропейских житиях косвенной речи, а косвенную речь мы не рассматривали. При этом в латинском религиозном дискурсе доминирует обольщение (173 примера, или 49%), затем идут искушение (117 примеров, или 33,3%), запугивание (29 примеров, или 8,3%), предписание (23 примера, или 6,6%), провокация (6 примеров, или 1,7%) и запрет (3 примера, или 0,9%).

Следует отметить, что только по одному типу манипуляции - обольщению имеется качественное отличие: если в церковнославянском дискурсе доминирует искушение, то в латинском дискурсе доминирует обольщение. Рассмотрим этот ключевой тип манипуляции.

Представляется, что в случае обольщения речь идет о предложении контракта. Первая часть архетипической манипулятивной фигуры содержит положительную оценку адресата (выраженную либо оценочным прилагательным с положительной семантикой, либо ограничительной конструкцией, либо существительным с положительной семантикой) и представляет собой мерон, содержащий логическую предпосылку. Вторая часть содержит побуждение манипулятора (адресанта) к какому-либо действию и также является мероном описания. Обольщение имеет архетипическую структуру, состоящую из двух меронов.

Обольщение в церковнославянском религиозном дискурсе. Мы различаем трансцендентный уровень общения, то есть выход на иной уровень, общение с трансцендентным Отправителем (Богом, Святым духом) и его делегированными представителями (Богоматерью, умершими святыми и апостолами, ангелами), и имманентный уровень, то есть общение с живыми людьми.

В церковнославянском религиозном дискурсе манипулятивная фигура обольщения уступает фигуре искушения. Всего было выявлено 478 примеров обольщения, 347 на трансцендентном уровне (72,5% от общего числа обольщений) и 131 на имманентном уровне (27,5%).

К Богоматери обращаются следующим образом: пречистая и всемилостивая еси госпоже, дево Богородице, пречиста# мати христа кога моего, ходатайце и заспУпниц^, крепка# помофнице роду человеческому, Владычице моя, пресвятая Богородице: «w пресвята# Дево Владичице, помози ми грешному»⁹. Следует отметить, что в церковнославянском религиозном дискурсе, в отличие от латинского религиозного дискурса, часто подчеркивается греховность адресанта, как видно в процитированной молитве.

Как правило, в отличие от латинского дискурса, действия адресанта комментируются редко, и при этом употребляется только два глагола: молю ти, молюся ти. Напротив, здесь доминирует императив, поэтому распространены агентивные глаголы в повелительном наклонении: не презри моления моего, услыши молитвУ мою: «Господи Боже вседержителю, оуслыши молитвУ мою, недостойнаго рака своего»¹⁰.

На имманентном уровне обычно святые общаются с другими монахами и прихожанами, прихожане обращаются с просьбами к святым при их жизни. В таких случаях часто используются апеллятивы господїе и кратїе, отче, честный отче, чадо, пастУше наш до - крый, отче духовный, възлюкленне, чада дУховнаа, крате, например: «честный отче, съгр^шихом прости ны»¹¹.

Как правило, 97,6% обольщений являются успешными, что видно из последующего повествования, например: «w всемилостива# еси госпоже дево когородице, ты еси їе наше и покровъ, и прик^жище вс^мъ христїанwм: т^мже и азъ грешный на т# над^юс#, мо - лис# да не ГОлУчени кУдУ в^чны# жизни: и да сподокиши ихъ воспрї#ти клагий гаремъ монашескїй окразъ, да причтени кУдУтъ изкранномУ стадУ сына твоегю. Богъ же услыша молитвУ угодника своегюга»¹².

Обольщение в латинском религиозном дискурсе. В латинском религиозном дискурсе манипулятивная фигура обольщения преобладает. Всего было выявлено 173 фигуры, 132 на трансцендентном уровне (76,3% от общего числа обольщений) и 41 на имманентном уровне общения (23,7%).

Рассмотрим общение на трансцендентном уровне. Как правило, всегда присутствуют оба мерона манипулятивной фигуры: «Tu autem Domine virtutis, Rex gloriae, virtus et sapientia Patris, Sanctorum splendor, mihi timido et insueti… aggredienti materiam,… assiste…»¹³. - «Ты же, Бог добродетели, Царь славы, сила и мудрость Отца, величие святых, помоги мне, робкому и неумелому, приступающему к материалу…».

К трансцендентному Отправителю обращаются обычно со следующими апеллятивами: Domine Iesu Christe (Господи Иисусе Христе), Rex omnipotens (всемогущий царь), Deus omnipotens (всемогущий Бог), Deus amantissime (Возлюбленный Боже), Jesu piissime (Боже милостивый), altissime Deus (высочайший Боже), Domine Deus meus (Господи Боже мой), например: «Domine Iesu Christe Saluator meus, ab inimico me defende»¹⁴. - «Господи Иисусе Христе, Спаситель мой, защити меня от врага». Как мы видим, необходимое действие адресата «defende» (защити), будучи побуждением, стоит в Imperativus praesentis. Часто при побуждении в молитве используются агентивные глаголы sucurre (спаси), da (дай), miserere (помилуй), adiuva (помоги), sustine (поддержи).

Адресант часто называет в молитве свое действие при помощи агентивных глаголов oro (молю), obsecro (прошу, умоляю), quaeso (прошу), rogo (прошу), supplico (умоляю), peto (прошу), например: «Amantissime Domine, quaeso mecum edas mi Domine Iesu, benedic obsecro cibum hunc, et uno cum seruulo tuo inde accipe»¹⁵. - «Возлюбленный Боже, прошу, поешь со мной, Господи мой Иисусе, молю, благослови пищу эту и затем вместе с рабом Твоим прими». В таком случае зависимый глагол (edas) употребляется в Praesens conjunctivi.

На имманентном уровне обычно святые общаются с другими монахами и прихожанами, прихожане обращаются с просьбами к святым при их жизни: «Gloriose Confessor Dei Wilhelme, redde nobis filium nostrum»¹⁶. - «Славный исповедник Божий Вильгельм, верни нам нашего сына».

Почти всегда обольщения в латинском религиозном дискурсе являются успешными: в 98,3% случаев, например: «Mulier quaedam Senensis, B. Amrosio plurimum deuota, per annum fere quartana grauiter vexata, dum ad praedicationem viri Dei deuenisset, et tunc temporis multum febre torqueretur, ad Deum mentem eleuans orauit, dicens: Ha! Domine Deus, te deprecor ut per merita serui tui Ambrosij ab hac febre me liberare digneris, u team amplius non patiar: oratione facta et praedicatione completa, febrim de cetero passa non est»¹⁷. - Некая женщина из Синена, очень почитающая блаженного Амвросия, за год обычно каждые четыре дня тяжело мучилась, пока не догадалась обратиться к Божиему человеку, тогда она очень страдала от лихорадки, Богу помолилась, сказав: О! Господи и Боже, умоляю тебя, чтобы Ты за заслуги раба Твоего Амвросия соизволил избавить меня от этой лихорадки, чтобы я от нее больше не страдала: когда она помолилась и воздала хвалу, лихорадка больше не возобновлялась.

Таким образом, мы рассмотрели дискурсивные реализации манипулятивной фигуры обольщения в церковнославянском и латинском религиозных дискурсах. Мы выявили два важных различия: во-первых, при одинаковом объеме материала в латинском религиозном дискурсе к манипуляции и, соответственно, к обольщению прибегают в четыре раза реже. Этот факт может быть объяснен тем, что в данном дискурсе преобладает косвенная речь, которую мы не рассматривали. Во-вторых, в латинском религиозном дискурсе преобладает фигура обольщения, тогда как в церковнославянском религиозном дискурсе - фигура искушения. Это качественное различие можно объяснить тем, что в первом дискурсе доминирует манипуляция на уровне модальности знать, а во втором дискурсе - на уровне модальности мочь¹⁸.

Как правило, в обоих дискурсах оба мерона фигуры необходимы, так как они всегда фигурируют вместе. В церковнославянском религиозном дискурсе чаще употребляется императив при обозначении необходимого действия адресата, тогда как в латинском религиозном дискурсе, наряду с императивом, распространены агентивные глаголы oro (молю), obsecro (прошу, умоляю), quaeso (прошу), rogo (прошу), supplico (умоляю), peto (прошу), требующие употребления зависимого глагола в Praesens conjunctivi. Следует также упомянуть характерное для церковнославянского религиозного дискурса подчеркивание в молитве греховности адресанта, что помещает его на более низкий иерархический уровень по отношению к адресату.

Примечания

дискурс манипуляция религиозный житие

1 Мы используем термин «манипуляция» без негативного коннотативного значения, которое отмечается в лингвистической и психологической литературе. Согласно А.-Ж. Греймасу и Ж. Куртесу, если термин «операция» означает воздействие на вещь, то «манипуляция» означает воздействие на человека См.: Greimas, A.J. Semiotique: dictionnaire raisonne de la theorie du langage / A.J. Greimas, J. Courtes. P.: Hachette Superieur, 1993. P. 220. Т.А. ван Дейк считает, что манипуляция нарушает принципы общения Грайса (см.: Dijk, T.A. van. Discourse and manipulation // Discourse & Society. 2006. Vol. 17 (3). P. 359-383), семиотическая же категория манипуляции, на наш взгляд, оформляет контрактные отношения и только в случае провокации противоречит принципу кооперации.

2 Greimas, A.J. Указ. соч. P. 221.

3 См.: Ельмслев, Л. Пролегомены к теории языка // Новое в лингвистике. Вып. 1. М.: Изд-во иностр. лит., 1960. С. 264-389.

4 См.: Юнг, К.Г. Душа и миф. Шесть архетипов: пер. с англ. Киев: Гос. б-ка Украины для юношества, 1996. 355 с. Юнг, К.Г. Об архетипе, в особенности о понятии «Анима» // Юнг, К.Г. Структура психики и архетипы / пер. с нем. Т.А. Ребеко. М.: Акад. проект, 2007. С. 24-43. Юнг, К.Г. Психологические аспекты архетипа матери» // Юнг, К.Г. Структура психики и архетипы / пер. с нем. Т.А. Ребеко. М.: Акад. проект, 2007. С. 44-79.

5 См.: Шрейдер, Ю.А. Типология как основа классификации // Науч.-техн. информ. 1981. Сер. 2, №11. С. 1.

6 См.: Там же. С. 2.

7 Житие Корнилия Комельского // Санкт - Петербургский корпус агиографических текстов. URL: http://project.phil.spbu.ru/scat/page. php? page=project.

8 Свт. Макарий. Великие Минеи Четии // Святитель Макарий, митрополит Московский и всея Руси (1482-1563). СПб.: Аксион эстин, 2009. 1 CD-ROM: Святоотеческое наследие. Вып. 1. Т. 9-3-1.

9 Там же. Т. 15.2. С. фш.

10 Там же. Т. 16.2. С. фі.

11 Житие Дионисия Глушицкого // Санкт - Петербургский корпус агиографических текстов. URL: http://project.phil.spbu.ru/scat/page. php? page=project. С. 24.

12 Житие Кирилла Новоезерского // Санкт - Петербургский корпус агиографических текстов. URL: http://project.phil.spbu.ru/scat/page. php? page=project. С. 10.

13 Acta Sanctorum aprilis [Reprod. en fac.-sim.]. T.I. Societe des Bollandistes. 1675. 910 p. URL: http://documentacatholicaomnia.eu. P. 423.

14 Acta Sanctorum martii [Reprod. en fac.-sim.]. T. III. Societe des Bollandistes. 1668. 918 p. URL: http://documentacatholicaomnia.eu. P. 185.

15 Acta Sanctorum januarii [Reprod. en fac.-sim.]. T. II. Societe des Bollandistes. 1643. 1160 p. URL: http://documentacatholicaomnia.eu. P. 658.

16 Acta Sanctorum aprilis [Reprod. en fac.-sim.]. T.I. Societe des Bollandistes. 1675. 910 p. URL: http://documentacatholicaomnia.eu. P. 642.

17 Ibid. P. 192.

Размещено на Allbest.ru