Особенности политического терроризма в России

Размещено на http://www.allbest.ru/

Особенности политического терроризма в России

политический репрессия террористический самодержавие

Неудачи «хождения в народ» и усиление политических репрессий привели к тому, что тайное общество народников, возникшее в 1876 г. под старым названием «Земля и воля», в 1879 г. распалось на две группы. Организация «Народная воля» встала в основном на путь терроризма, а члены группы «Черный передел» предпочитали продолжение революционной пропаганды и критиковали методы террора. «Черный передел» под влиянием обстановки к 1882 г. распался на отдельные кружки, а «Народная воля» вскоре превратилась в боевую централизованную организацию, ядро которой составляли профессиональные революционеры, готовые к самопожертвованию.

Исполнительный комитет «Народной воли», большинство членов которого находилось на нелегальном положении, направлял деятельность целой сети местных, студенческих, рабочих и военных групп. Исполком состоял из 44 человек, исполнителей терактов было около тридцати человек, военная организация насчитывала 67 офицеров. Многие группы насчитывали в своем составе десятки человек и умело конспирировали свою деятельность. Организация выпускала подпольно издаваемые газеты тиражом до трех тысяч экземпляров, значительное количество революционных прокламаций. В 1880-х гг. народовольцу Н. В. Клеточникову удалось получить сведения о 386 полицейских агентах, среди них 115 являлись постоянными сотрудниками политического сыска². Были и иные случаи предательства, утечки оперативной информации, которые приводили к раскрытию агентов и их гибели³. Под влиянием неудач «хождения в народ» среди революционных групп возникают идеи, с одной стороны, необходимости отхода от анархизма и перехода к политической борьбе, а с другой -- насильственного государственного переворота, главным образом с помощью террора. Терроризм стал рассматриваться как средство завоевания авторитета революционными организациями в глазах народа. Социальная обстановка в стране обострилась.

В то же время народовольцы в заявлении от 23 октября 1881 г. осудили убийство анархистом американского президента Д. Гарфилда: «В стране, где свобода личности дает возможность честной идейной борьбы, где свободная народная воля определяет не только закон, но и личность правителей, -- в такой стране политическое убийство как средство борьбы есть проявление того же духа деспотизма, уничтожение которого в России мы ставим своею задачею. Деспотизм личности и деспотизм партии одинаково предосудительны, и насилие имеет оправдание только тогда, когда оно направляется против насилия».

Народовольцы считали самодержавие главным тормозом на пути общественного прогресса в России. По их мнению, его достаточно уничтожить, чтобы обезвредить привилегированные сословия (дворянство и буржуазию) и дать «совершенно новое направление в народном духе всей нашей истории». Главный способ реализации этих идей народовольцы видели в политическом заговоре с целью захвата власти, который они надеялись произвести собственными боевыми силами партии.

Череда террористических актов застала власти врасплох: выстрел Веры Засулич в градоначальника Петербурга Ф. Ф. Трепова 24 января 1878 г. и оправдание ее судом присяжных 31 марта 1878 г.; убийство 25 мая 1878 г. в Киеве жандармского следователя барона Г. Э. Гейкинга. Смертельное ранение от удара кинжала террориста Сергея Кравчинского, будущего писателя С. М. Степ- няка-Кравчинского, получил 4 августа шеф жандармов Н. В. Мезенцев. Причем незадолго до случившегося начальник Киевского губернского жандармского управления В. Д. Новицкий предупреждал его о возможном покушении. Но Мезенцев отвечал, что «власть шефа жандармов так еще велика, что особа шефа недосягаема.». Террор «Народной воли» привел к серьезнейшему политическому кризису.

В таких условиях политическая власть попыталась приспособить свои полицейские структуры для решения возросшего объема задач борьбы с революционными организациями. Главное место среди них занимали совершенствование и усиление оперативного розыска преступников. В сентябре 1878 г. вводятся Временные правила, расширившие административные права общей полиции в розыскном процессе. Это привело к тому, что губернские жандармские управления в основном стали заниматься производством дознаний по политическим делам, а политический розыск (внутреннее и наружное наблюдение) был возложен на городскую полицию. Разделение дознания и розыска между двумя ведомствами вызывало обильную переписку, что значительно замедляло проведение розыскных операций. Полиция не имела подробных сведений о революционерах, полученных в ходе дознаний. Жандармское управление держало эти сведения в тайне, лишая тем самым общую полицию «надежных способов к безошибочному направлению розыска».

Новая тактика антиправительственной борьбы и вновь возникшие организационные формы революционного движения поставили полицию в тупик. Дерзкие покушения террористов указывали, с одной стороны, на беспомощность органов сыска, слабость внутренней агентуры, а с другой -- на раскол в обществе и наличие социального напряжения. Попытки полиции обнаружить террористов были недостаточными и неэффективными. Власть пыталась осуществлять жесткие репрессии, стремясь снизить экстремистский настрой: 23 января 1878 г. закончился процесс «193-х»; 2 августа 1878 г. в Одессе был расстрелян И. М. Ковальский; 15 апреля 1879 г. в Петербурге был казнен офицер В. Дубровин, 14 мая 1879 г. в Киеве -- В. А. Осинский и два его товарища.

Женевская агентура заблаговременно сообщила о поездке в Россию Ипполита Мышкина с целью освободить и вывезти за рубеж Н. Г. Чернышевского. Мышкин подготовил поддельные документы на имя жандармского офицера с предписанием на конвоирование Чернышевского. В результате он был задержан и осужден к каторжным работам⁹. В апреле 1880 г. М. Т. Лорис- Мелихов командировал за рубеж сотрудников Верховной распорядительной комиссии: М. Н. Баранова во Францию, В. М. Юзефовича в Пруссию. Они получили задание собрать сведения о русской политической эмиграции, проверить работу зарубежной агентуры, составить проект ее реорганизации, ознакомиться с проблемами взаимодействия с местными правоохранительными органами. В результате деятельность заграничной агентуры была признана малоэффективной: слишком большой акцент делался на наблюдении за личной жизнью политэмигрантов, а не на изучении планов их террористической деятельности.

В августе 1880 г. появился царский указ о ликвидации III отделения «с передачей дел оного в ведение Министерства внутренних дел», при этом предписывалось образовать «особый, для заведования им в составе Министерства внутренних дел, Департамент государственной полиции». Одновременно упразднялась Верховная распорядительная комиссия.

В открытом письме исполкома «Народной воли» императору Александру III от 10 марта 1881 г. говорилось: «Революционеров создают обстоятельства, всеобщее неудовольствие народа, стремление России к новым общественным формам... Страшный взрыв, кровавая перетасовка, судорожное революционное потрясение всей России завершит этот процесс разрушения старого порядка. Из такого положения может быть два выхода: или революция, или добровольное обращение верховной власти к народу. Мирная идейная борьба сменит насилие, которое противно нам более чем вашим слугам и которое практикуется нами только из печальной необходимости». Выдвигались два условия для прекращения политического террора: общая амнистия по всем политическим делам и созыв представителей от всего русского народа для пересмотра существующих форм государственной и общественной жизни путем свободных выборов¹⁰. В правящих кругах начались паника и замешательство. Заверениям руководителей полиции о том, что организация практически разгромлена, не верили.

Убийство царя стало высшей точкой народнического движения, за которым начался спад. Надежды на то, что покушение приведет к революции в стране или как минимум к окончательной деморализации правящих верхов, не оправдались. Народ интеллигенцию не поддержал, что привело к определенной деморализации самих революционеров. Внутри «Народной воли» нарастала критика политического терроризма. Один из ее руководителей И. И. Попов писал впоследствии: «Изучая историю террористической борьбы, мы приходили к выводу, что террор нецелесообразно губил революционные силы, вводил в борьбу элемент случайности и требовал в организационном отношении самого строгого централизма... Для террора рабочие организации не нужны и, может быть, вредны».

Таким образом, одной из основных особенностей терроризма в России было искушение для радикальных организаций покончить с деспотизмом самодержца одним ударом -- осуществить на него покушение. Поэтому обеспечение его безопасности являлось одной из приоритетных задач государства.

Литература

12.Народовольцы после 1 марта 1881 года : сб. ст. и материалов. М., 1928. С. 53-54.

Размещено на Allbest.ru