Специфика вербального выражения сочувствия в английском коммуникативном дискурсе

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Актуальность дипломного исследования определяется, в первую очередь, усилением в последние десятилетия исследовательского интереса к проблемам вербального выражения эмоций в рамках языка, которое играет весьма разнообразную и значительную роль в раз-личных коммуникативных процессах. Понимание и восприятие эмоций, обозначаемых словом, формируется под влиянием национальной культуры и традиций. Сохраняется интерес к исследованию выражения сочувствия в рамках английского языка с учетом двух уровней языка, находящихся в тесной связи между собой с выходом на две сферы исследования - лингвистику языка и лингвистику речи.

Целью данной дипломной работы является выявление специфики вербального выражения сочувствия в английском коммуникативном дискурсе.

В связи с поставленной целью в дипломной нами решаются следующие задачи:

1. Изучить лингвистический статус понятия дискурс в лингвистике;

2. Рассмотреть специфику коммуникативного дискурса в английском языке;

3. Подробно остановиться на понимании сочувствия как выражения эмоций и настроения;

4. Обратить особое внимание на вербальное выражение эмоций в английском языке;

5. Выявить специфику выражения сочувствия в английском языке;

6. Рассмотреть специфику выражения сочувствия в художественном тексте.

Предметом дипломного исследования является английский коммуникативный дискурс.

Объектом дипломного исследования послужило вербальное выражение сочувствия в коммуникативном дискурсе в английском языке.

Обширность темы дипломной работы определила использование разнообразных методов ее исследования. Для решения поставленных задач с учетом специфики изучаемого вопроса использовались следующие методы исследования:

1. изучение и теоретический анализ лингвистической и методической литературы по проблеме исследования,

2. метод лингвистического описания,

3. контекстный анализ,

4. констатирующий эксперимент.

Глава 1. Классификации и модели коммуникативного дискурса

1.1 Лингвистический статус понятия дискурс в лингвистике

Состояние языковедческой науки за последнее столетие характеризуется бурным развитием и сменой аспектов, попадающих в центр лингвистических исследований. Начиная с середины XIX века языковеды пытались выявить законы языка по образцу естественно-научных и логико-математических дисциплин. Центром изучения лингвистов стал язык как система знаний, включающая лингвистический тезаурус, грамматические и фонетические законы построения языковых единиц в синхроническом и диахроническом планах.

Таксономический подход, предполагающий анатомирование языка, способствовал возникновению и развитию структурных дисциплин: грамматики, типологии, компаративной грамматики, экспериментальной фонологии, трансформационной грамматики и т.п. Однако исследование отдельных признаков и сведение их в классы, системы, так называемое сциентистское языкознание, не указывало на то, как использовать эту систему знаний в практике общения индивидуумов [Урысон Е.В. Некоторые проблемы описания эмоциональной лексики / Е.В.Урысон // Русская и сопоставительная филология: состояние и перспективы: Международная научная конференция, посвященная 200-летию Казанского университета (Казань, 4-6 октября 2004 г.): Труды и материалы: / Под общ. ред. К.Р.Галиуллина.- Казань: Изд-во Казан. ун-та, 2004.- C.245-246.].

Во второй половине прошлого столетия академическая наука, занятая изучением языков, осознала, что изучаемый ею язык есть фактически некая научная абстракция или фикция, не имеющая прямого отношения к реальным процессам коммуникации. Изучение законов о языке не затрагивало пользователей языка. Отсутствие правил использования накопленных знаний о языке привело к возникновению функциональных дисциплин, ориентированных на человеческий фактор. Включение в научную парадигму производителей языковых единиц, различных параметров речевых ситуаций способствовало раз-витию теории коммуникации и речевого взаимодействия, что обусловило возникновение новых направлений в лингвистике (теории речевых актов, теории текста, теории высказывания, теории дискурса), новых объектов исследования, новой языковой единицы - дискурса. С появлением коммуникативно-функциональных или коммуникативно-прагматических моделей были введены многие новые понятия, в частности, речевое действие, речевой акт и его структура, коммуникативная интенция, иллокуция, прагматическая функция высказывания, коммуникативная и языковая компетенция, перформативные высказы-вания и др. Человек как субъект языкового общения, творец и "пользователь" языка становится одним из центральных ас-пектов коммуникативно-прагматического языкознания, получившего приоритет за последние тридцать лет [Шаховский В. И. Текст как способ экспликации эмоциональности языкового сознания Тезисы докладов Международного симпозиума по психолингвистике и теории коммуникации "Языковые сознания: содержание и функционирование". М.,2000].

На изучение языкового общения оказали влияние такие направления в науке, как психология, философия, логика, куль-турология, этнография, эстетика, семиотика, герменевтика и др. При этом резкой критике подвергались идеи Фердинанда де Соссюра и Ноэма Хомского, внесших большой вклад в развитие теоретического языкознания прошлого века. Следует, одна-ко, заметить, что уже в то время особое внимание уделялось лингвистике речи, что обосновывается в трудах И.А. Бодуэна де Куртенэ, Л.В. Щербы, Р.О. Якобсона, Л.П. Якубинского, В.Н. Волошинова, М.М. Бахтина и др., выступавших за широкое по-нимание языка, опирающееся на культурно-деятельностное и социально-психологическое его представление, восходящее к идеям В. фон Гумбольдта и А.А. Потебни. Для коммуникативно-прагматического языкознания недостаточно знаний о языке, оно стремится к пониманию и исследованию коммуникативных процессов, где учитываются такие факторы, как время и ме-сто протекания коммуникативного акта, возраст и социальный статус его участников, намерения и мотивы языковых действий и др [ Сусов, И.П. Коммуникативно-прагматическая лингвистика и ее единицы / И.П. Сусов // Прагматика и семантика синтаксических единиц; Калинин. гос. ун-т. - Калинин, 1984. - С. 3 - 12.].

Под "модное" в настоящее время понятие дискурс (фр. discours, англ. discourse, нем. diskurs от лат. discursus - беседа, разговор, речь, процесс языковой деятельности) подводятся в ряде гуманитарных наук, предмет которых прямо и опосредованно предполагает изучение функционирования языка, различные понятия. Следует отметить, что устной речевой продук-цией, в частности, формами речи или диспутов, больше в нормативных, чем в дескриптивных целях, первоначально занималась риторика. Истоками анализа дискурса в современной лингвистике считаются работы З. Хэрриса работавшего в рамках проекта университета Пенсильвании. В 1952 году в статье "Discourse Analysis" З. Хэррис ввел понятие дискурс-анализа как метода изучения движения информации в дискурсе.

Четкого и общепринятого определения понятия "дискурс", охватывающего все случаи его употребления, не существует. Об этом свидетельствует и поныне не устоявшееся ударение в нем: чаще оно встречается на втором слоге, но и на первом слоге ударение не является редкостью. Семантическая неоднозначность данного термина прослеживается с момента его использования в целях языковедческого анализа. Так, во французском языке слово "discours" означает динамическую речь.

Многозначность термина "анализ дискурса" М.Л. Макаров объясняет сопоставлением трех подходов к его изучению:

1) "Анализ дискурса в самом широком смысле как интегральная сфера изучения языкового общения с точки зрения как его формы, так и функций;

2) анализ дискурса (в узком смысле) как наименование традиций анализа Бирмингемской исследовательской группы;

3) анализ дискурса как "грамматика дискурса, близкое, но не тождественное лингвистике текста направление" [Сусов, И.П. Коммуникативно-прагматическая лингвистика и ее единицы / И.П. Сусов // Прагматика и семантика синтаксических единиц; Калинин. гос. ун-т. - Калинин, 1984. - С. 3 - 12.]

Словарь Т. Левандовского различает дискурс как процесс и как результат: в "Кратком словаре терминов лингвистики текста" Т.М. Николаевой "дискурс" характеризуется как многозначный термин лингвистики текста, употребляемый рядом авторов в значениях, почти омонимичных. Важнейшие из них:

1) связанный текст;

2) устная разговорная форма текста;

3) диалог;

4) группа высказываний, связанных между собой по смыслу;

5) речевое произведение как данность - письменная или устная

Сусов И.П. характеризует анализ дискурса как совокупность ряда течений в его исследовании [Бобырева, Е.В. Системообразующие и системоприобретенные признаки религиозного дискурса / Е.В. Бобырева // Языкознание и литературоведение в синхронии и диахронии: межвуз. сб. науч. ст. - Тамбов, 2006.]. Чернявская В.Е. сводит понимание дискурса к двум типам:

1) конкретное коммуникативное событие, фиксируемое в письменных текстах и устной речи, осуществляемое в определенном когнитивно и типологически обусловленном коммуникативном пространстве;

2) "совокупность тематически соотнесенных текстов [Чернявская, В.Е. Дискурс как объект лингвистических исследований // Текст и дискурс. Проблемы экономического дискурса: сб. науч. тр. / С.-Петерб. гос. ун-т экономики и финансов. СПб., 2001.].

Значении употребление термина "дискурс" само по себе весьма разнообразно, но в целом здесь просматриваются попытки уточнения и развития традиционных понятий языковых и речевых единиц.

Дискурс - тоже текст, но такой, который состоит из коммуникативных единиц языка - предложений и их объединений в более крупные единства, находящиеся в непрерывной внутренней смысловой связи, что позволяет воспринимать его как цельное образование. Дискурсами можно считать, например, текст рассказа, статьи, выступления, стихотворения [Бобырева, Е.В. Системообразующие и системоприобретенные признаки религиозного дискурса / Е.В. Бобырева // Языкознание и литературоведение в синхронии и диахронии: межвуз. сб. науч. ст. - Тамбов, 2006.].

В последние годы, когда развитие коммуникативной лингвистики показало необходимость синтеза идей, разработанных в языкознании, социологии, психологии, этнографии, философии, культурологи термин "дискурс" вышел за пределы лингвистики текста. Для анализа общения, коммуникативного взаимодействия индивидуумов недостаточно изучения языка как системы знаков. Равно как и разработанные в теории речевых актов типы прагматических высказываний не дают полной характеристики речевой стратегии говорящего и не дают ответа на то, как достичь наибольшей эффективности речи, какие языковые средства надо использовать для достижения поставленных целей. Вполне вероятно, что ответ на этот вопрос возможно получить, осуществив полный анализ дискурса как языковой единицы, расположенной выше уровня текста, однако значительно сложнее организованной, чем нижестоящие единицы, включая при этом в парадигму дискурсивных единиц социальные, психологические, кинетические, этнографические моменты. В рамках этого направления исследуется речевое взаимодействие адресанта и адресата, а не высказывание отдельного субъекта. Дискурс здесь "текст в совокупности с экстралингвистическими, прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами" [Арутюнова, Н.Д. Типы языковых значенийМ.: Наука, 1988] "коммуникативное событие, порождающее текст, соотносящееся, во-первых, с определенной ментальной сферой/определенными знаниями, и, во-вторых, с конкретными моделями- образцами, прототипами текстопорождения и восприятия" [Апресян, Ю.Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики / Ю.Д. Апресян. - М.: Просвещение, 1966.]. При этом говорящий в коммуникативной ситуации производит свое речевое произведение, опираясь на общую с адресатом денотативную ситуацию, учитывая свои интенции, эмоции, оценки, связывает высказывания по текстовым законам смысловой и структурной целостности, завершенности, когезии и когерентности, оформляя таким образом "некий результат - текст, т.е. "упаковывая" дискурс в текст" [Формановская, Н.И. Соотношение интенционального и пропорционального компонентов в высказывании / Н.И. Формановская // Русский язык за рубежом. - 2000а. - № 3. - С. 42 - 47.].

Вместе с тем следует отметить, что понятие "дискурс" этого направления со времени своего возникновения претерпел определенные изменения.

Сравните дефиницию дискурса, предложенную В.В. Петровым и Ю.Н. Карауловым, аккумулирующую воззрения на дискурс Т.А. Ван Дейка, "дискурс - это сложное коммуникативное явление, включающее кроме текста, еще и экстралингвистические факторы (знания о мире, мнения, установки, цели адресанта), необходимые для понимания текста" [Петров, В.В. Вступительная статья / В.В. Петров, Ю.Н. Караулов // Дейк Г.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация; пер. с англ. - М., 1989.].

Демьянков В.З. на основе работ по зарубежному языкознанию усугубляет предыдущие дефиниции, включая в них ха-рактеристики, относящиеся к разным дисциплинам - семиотике, теории коммуникации, социологии, модальной логике и др.: "Discours - дискурс, произвольный фрагмент текста, состоящий более чем из одного предложения или независимой части предложения. Часто, но не всегда, концентрируется вокруг некоторого опорного концепта, создает общий контекст, описы-вающий действующие лица, объекты, обстоятельства, времена, поступки и т.п., определяясь не столько последовательно-стью предложений, сколько тем общим для создающего дискурс и его интерпретатора миром, который "строится" по ходу развертывания дискурса, - это точка зрения "этнографии речи"… "Исходная структура для дискурса имеет вид последова-тельности элементарных пропозиций, связанных между собой логическими отношениями конъюнкции, дизъюнкции и т.п. Элементы дискурса: излагаемые события, их участники, перформативная информация и "несобытия", т.е.:

а) обстоятельства, сопровождающие события;

б) фон, поясняющий события;

в) оценка участников события;

г) информация, соотносящая дискурс с событиями" [Демьянков, В.З. Англо-русские термины по прикладной лингвистике и автоматической переработке текста / В.З. Демьянков // Методы анализа текста: тетради новых терминовМ.: ВЦП, 1982]. Это определение отмечается как наиболее полное в современной теории языкознания. Дискурс в данной дефиниции определяется как "величина", не адекватная, не синонимичная тексту, а значительно более широкая.

По мнению П.В. Зернецкого, пространство дискурса четырехмерно. "Его воздействие строится по осям одномоментно действующих сигматической, семантической и прагматической координат, а также по оси действующей протяженно во времени и речевом пространстве координате синтаксической. Каждая последующая единица речевой деятельности, в особенности тематическая (топикальная), создает свое микропространство. Таким образом, пространство дискурса имеет квантованную, прерывистую и в то же время непрерывную (с учетом связи сигматической, семантической и прагматической координат единиц речевой деятельности в речи) природу коммуникативного воздействия на адресата. Речедеятельностное пространство конкретного дискурса языковой личности рассматривается как соответственно развернутая по данным координатам интеграция элементарных речевоздействующих сил: аргументирующей (семантика), мотивирующей (сигматика), прагматической (прагматика) и аккумулирующей (накопляющей) - синтактика" [Зернецкий, П.В. Четырехмерное пространство речевой деятельности / П.В. Зернецкий // Язык, дискурс, личность; Твер. гос. ун-т. - Тверь, 1990]. Таким образом, в дискурсе воплощается пространство социального взаимодействия, опосредуемое средствами того или иного языка. Оно порождается и оформляется на основе динамического взаи-модействия разноуровневых категорий - понятийных, прагматических, семантических, грамматических и т.д.

Во втором значении слово дискурс употребляется для обозначения текущей речевой деятельности в какой-либо сфере (например, политический дискурс). Сравните: "…дискурс - это первоначально особое использование языка, в данном случае русского, для выражения особой ментальности, в данном случае также особой идеологии [Степанов, Ю.С. Альтернативный мир. Дискурс. Факт и принцип причинности / Ю.С. Степанов // Язык и наука конца XX века: сб. ст.; под ред. Ю.С. Степанова. - М., 1995].

Вышедший за рамки науки и ставший популярным в публицистике "дискурс" в этом случае восходит к французским структуралистам и постструктуралистам, и, прежде всего, к М. Фуко. За употреблением термина "дискурс" здесь просматривается стремление к уточнению традиционных понятий стиля и индивидуального языка. Понимаемый таким образом термин "дискурс" описывает способ говорения и обязательно имеет определение какой или чей дискурс. Исследователей в данном случае интересует не дискурс вообще, а его конкретные разновидности, чисто языковые отличительные черты, стилистическая специфика. Немецкий философ и социолог Ю. Хабермас предложил для изучения социальных практик такие термины, как: практический дискурс, критический дискурс, этический дискурс. Первостепенной задачей в исследовании дискурса этого направления является изучение коммуникативного своеобразия субъекта социального действия.

В связи со сложностью формализации дискурсивных процессов, "дискурс" в третьем направлении не является центральным объектом формальной лингвистики. Тем не менее, отдельные языковеды пытаются использовать дискурсивные понятия в арсенале генеративной грамматики.

Теперь поговорим о дискурсе и лингвистике.

Лингвистика началась как дискуссия: Гераклит и Демокрит, номиналисты и физикалисты, "имена даются свыше" или являются результатом общественного договора, Платон и его диалог "Кратил" - "спор об именах" предопределил и направление, и характер последующего развития науки. "Спор об именах" стал сутью лингвистики (не путать со схоластикой!) как формы научного знания.

Спор об именах" имманентно присутствует в становлении каждой новой парадигмы: с одной стороны, происходит создание нового категориального аппарата, с другой - переосмысление существующих понятий и терминов.

Не стал исключением возникший и утвердившийся к концу ХХ в. коммуникативный подход. Присущий коммуникативной лингвистике доминантный интерес к языковой личности обогатил традиционную систему лингвистических терминов новыми понятиями, характеризующими язык в его функционировании - от "speaker`s and hearer`s situation" /Л.Блумфилд/ до "коммуникативных регистров" /Г.Золотова/. Коммуникативная перспектива исследования предопределила и появление в качестве одного из основных такого понятия, как "дискурс". Трактовка дискурса как речи, "погружённой в жизнь", без сомнения, восходит к предложенной Ф. де Соссюром триаде "язык - речь - речевая деятельность" и противопоставлению внутренней и внешней лингвистики: "Язык (langue) Соссюра и Бенвениста …является пресуппозицией любого дискурса и, в то же время, предопределяет условия "превращения в дискурс" (т.е. условия функционирования акта высказывания)" /Греймас А.Ж., Курте Ж. Семиотика. Объяснительный словарь теории языка//Семиотика. М.,1983, с.525/. Дискурсивный подход - по определению лингвистика "внешняя": анализ речи, погружённой в жизнь, предполагает учёт гетерогенных экстралингвистических факторов, вплоть до паралингвистических / жест, ритм и т.д./. Учёт подобных факторов - яркий пример переосмысления традиционного для французской лингвистики употребления термина discourse для обозначения речи вообще.

Развиваясь в недрах коммуникативистики, дискурсивный подход породил ряд направлений, углубивших и видоизменивших понятие дискурса, прежде всего когнитивную лингвистику. Когнитивная лингвистика обогатила анализ дискурса учётом ментальной сферы языковой личности. Дискурс для когнитивистов - прежде всего совокупность мыслительных операций по обработке языковых данных и экстралингвистической ситуации при порождении речи. В недрах когнитивной лингвистики зародилось и представление о дискурсе не только как о динамическом процессе, но и как о единице анализа. При всей закономерности такого метонимического переосмысления очевидно, что оно ставит перед исследователем ряд проблем. Отсюда вытекает стремление многих учёных выделить в качестве единицы анализа текст, что, в свою очередь, приводит к необходимости разграничения понятий "дискурс" - "связный текст".

1.2 Специфика коммуникативного дискурса в английском языке

Научное осмысление такого объемного объекта, как дискурсивное пространство, требует, с одной стороны, четкого ограничения исследовательской сферы, а с другой - предполагает разработку рабочего определения конкретной единицы дискурсивного анализа.

В настоящее время многие исследователи признают чрезвычайную актуальность изучения культурной компетенции как составляющей коммуникативной компетенции. Для успешной коммуникации оказывается необходимым понимание и использование того комплекса знаний, которым обладают носители языка, участники речевого взаимодействия. Важность лингвистически ориентированных исследований в этой области неоднократно обосновывалась и подчеркивались в специальных работах. Концептуально значимым в рамках данного обзора представляется подход В.Н. Телии, согласно которому "культура имеет дело с недискретным мышлением, она "говорит" языком целостных и в то же время нелинейных размытых категорий; концептуальное осмысление категорий культуры находит свое воплощение в естественном языке" [В. Н. Телия Метафоризация и ее роль в создании языковой картины мира].

В связи с постоянно расширяющимся международным обменом в разных сферах профессиональной деятельности особую актуальность приобретают вопросы межкультурной (профессиональной) коммуникации. Специфика и сложность возникающих здесь проблем связана с тем, что коммуникация осуществляется в условиях несовпадающих (в большей или меньшей степени) национально-культурых стереотипов мышления и поведения, в том числе и в ситуациях профессионального взаимодействия.

Под коммуникативным поведением в самом общем смысле предлагается понимать реализуемые в коммуникации правила и традиции общения той или иной лингвокультурной общности. Т.Астафурова выделяет типы коммуникативного поведения, проявляющиеся:

а) в специфике коммуникативного поведения иносоциума в целом (общезначимые нормы: правила и традиции);

б) в особенностях коммуникативного поведения представителей делового социума нормы профессионального коммуникативного поведения, его правила и традиции [Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство 2000]. К основополагающим понятиям коммуникативного поведения относится также понятие "коммуникативная культура" как умение общаться в разных ситуациях. В этом смысле культура - это "система кодифицированных образцов и норм поведения, деятельности, общения и взаимодействия людей, несущая релятивную и контрольную функцию в социуме. [Кох В. А. Предварительный набросок дискурсивного анализа семантического типа // Новое в зарубежной лингвистике, Вып. VIII. Лингвистика текста. М.: Прогресс, 1978. С. 149-171]

В английском языке дискурс определяется как корпус текстов, относящихся к специфической социальной сфере, объединенных общей тематикой и общими лингвостилистическими особенностями и прагматическими характеристиками.

Отсутствие явно выраженной системы ценностей, полагаемых как невозможность формулирования целей в равной мере как индивидуального, так и общественного развития, есть один из существенных лейтмотивов современной этики, основанной на "постклассической" или "постметафизической философии". Одним из ярких примеров такой этики является "этика дискурса", исходным положением которой в этическом плане выступает идея А. Макинтайра "Разум исчислителен; он может определять истины факта и математические отношения. В практической области он может говорить только о средствах". Речь идет о разделяемой как Хабермасом, так и Макинтайром идее (при всех различиях в их отношению к ней) о том, что современные представления о рациональности не позволяют формулировать представления о целях ни в отношении природы, ни в отношении развития общества. То, что в природе нет целей, ради которых все существует, то, что природа существует не "для того, чтобы…", а "потому что…" является методологическим основанием современной научной рациональности, начиная в философии и науки Нового времени. В отношении же общественного развития подобные представления есть результат более позднего осознания, относящегося в большей степени в ХХ веку. Будучи предметом теоретических философских дискуссий, констатация этой идеи имеет значительные практические следствия, связанные с организацией человеческой жизни, поскольку предполагает, что не только ни один человек, но и ни один социальный институт, в том числе и государство не имеют монополии на установление целей и ценностей развития общества. Говоря о современности в нравственном отношении, то можно отметить, что она сформировала следующую основную нравственную ценность: свободного и автономного индивида, в том смысле, что каждый человек в состоянии самостоятельно (т. е. свободно и независимо) выбирать цели собственной деятельности, а значит и собственные нравственные цели, идеалы, нормы и ценности, а так же стратегию нравственного поведения.

При этом важным оказывается то, что в этом отношении свободы самоопределения предполагается принципиальное равенство индивидов. Любые моральные (и не только моральные) нормы и ценности могут быть подвергнуты критике и пересмотру, но только не свобода, которая может быть названа "богом" современности. Культом свободы пронизано все современное общество: начиная от индивида и заканчивая различными формами социальных общностей. Как следствие, в современном обществе господствует убеждение: то, что является важным и существенным для жизни, не может быть установлено директивным способом, а есть результат своеобразного согласия всех членов общества или, по крайней мере, тех, кого это затрагивает. Моральная идеология современного общества предполагает, что никакое благо не может быть навязано человеку помимо его воли. Проблема состоит, прежде всего, в том, что индивидуальные представления о том, что хорошо или плохо, могут вступать в конфликты и противоречия друг с другом, что затрудняет формирование представлений об общих нормах и ценностях, без которых невозможна никакая совместная деятельность. Именно такая теоретико-методологическая позиция является основанием этики дискурса Ю. Хабермаса: "Вступая в моральную дискуссию, ее участники развертывают в рефлексивной установке свои коммуникативные действия с целью восстановления нарушенного консенсуса. Следовательно, аргументированные моральные дискуссии служат улаживанию конфликтов на базе консенсуса. Конфликты в области, регулируемой нормами интеракции, бывают напрямую вызваны нарушениями нормативного согласия. Восстановительные действия могут, следовательно, состоять лишь в том, чтобы обеспечить интерсубъективное притязание на значимость, которое сначала представлялось спорным, а впоследствии уже не вызывало проблем, или другому притязанию, выдвинутому вместо первого. В согласии подобного рода выражается некая общая воля. Но если согласие такого рода должно порождать моральные дискуссии, то недостаточно, чтобы отдельный индивид раздумывал над тем, может ли он согласиться с той или иной нормой. Недостаточно даже, чтобы все поотдельности и каждый сам за себя предавались таким раздумьям, прежде чем отдать свои голоса за то или иное решение. Скорее, требуется так сказать, "реальная" дискуссия, в которой принимали бы совместное участие все заинтересованные лица. Только процесс достижения интерсубъективного взаимопонимания может привести к согласию, рефлективному по своей природе: только тогда его участники смогут осознать, что совместными усилиями друг друга в чем-то убедили"

Следует отметить, что предложенное Хабермасом описание этики дискурса оказывается значимым не только для разрешения собственно нравственных проблем. Быстрое развитие современного общества породило целый ряд социально-политических, экономических, культурных и технологических проблем, в отношении которых нет однозначных и четко выработанных способов решений, в том числе и потому, что нет однозначно установленных перспектив развития общества. Подобная ситуация требует от специалистов не только совокупности знаний и навыков профессиональной деятельности, но и способности к восприятию этих проблем и поиску адекватных решений

Одной из существенных сложностей, которую справедливо отмечают критики этики дискурса Ю. Хабермаса, является то, что предлагаемый им способ обсуждения проблем и способов их решений носит слишком идеальный характер, идеальный в том смысле, что его практически невозможно осуществить в действительности. "Моральный дискурс вообще не допускает никакой организации, ибо любая форма организации так или иначе нарушит идеальное равенство и полную свободу его участников, в том числе - вступать в дискуссию и выходить из нее, когда им заблагорассудится, равно как и в любой момент возвращаться к любому из ранее обсужденных вопросов… Не говоря уже о том, что "коммуникативное сообщество" в принципе не действует - "действует только политическая система", та самая, которая административной властью пронизывает это "сообщество".

Правда, следует отметить, что указанный действительный недостаток этики дискурса Хабермаса не отменяет тех принципиальных методологических достоинств, которые в ней содержатся. В качестве аналогии можно привести следующий пример. Одним из существенных принципов социально - политического и правого устройства современного общества является концепция прав человека, в центре которой находится идея о равенстве всех людей вне зависимости от пола, расы, национальности, социального и имущественного положения и т. д. С фактической же точки зрения подобная идея не выдерживает критики - в реальности люди различаются по всем указанным признакам и во многом именно эти различия являются основанием их самоидентификации в жизни, от которой во многом зависит характер и способы их поведения. Более того, как и в случае с "моральным дискурсом" Хабермаса, который в строгом смысле никогда не может быть полностью осуществлен на практике, общество столь не различающихся друг от друга людей никогда не существовало и в принципе не может существовать, кроме как в виде антиутопии О. Хаксли "О дивный, новый мир" и ей подобных. Но такая констатация, во-первых, не отменяет ценности вышеуказанного принципа, во-вторых, и это очень важно, не лишает его практической значимости.

В практической жизни человек всегда является частью какого-либо сообщества, в котором он осуществляет общение. Коммуникативные практики есть, с одной стороны, те условия, в которых происходит формирование самого человека, во - вторых, тот способ, которым он воспроизводит жизненный мир и себя в нем. Особенность современной жизни человека в том, что он большую часть сознательной жизни (по крайней мере, хронологически) проводит на работе, т. е. осуществляя свою профессиональную деятельность, причем эта деятельность преимущественно осуществляется именно в организациях, в которых имеются разного рода иерархии: начальник - подчиненный, работодатель - наемный работник и т. д. И любая организация для своего успешного существования и реализации имеющихся у нее целей должна иметь некоторое единство коммуникативных практик, существенным элементом которого является общность представлений об общем благе, способах общения и нормах поведения; иными словами, в рамках любой организованной структуры возникает более или менее оформленные и регламентированные этические правила, которые в общем виде могут быть названы корпоративной этикой, становящейся за последнее время все более значимой как в мире.

Говоря о корпоративной этике в рамках коммуникативного дискурса необходимо помнить, что: дискурс английский коммуникативный сочувствие

Во-первых, речь может идти о корпоративной этике так называемых бизнес - сообществ. Все страны при формировании рыночной экономики проходили этап так называемого "дикого капитализма", эпоху "первоначального накопления капитала", когда сиюминутная сверхприбыль была господствующей целью и смыслом почти любой предпринимательской деятельности. В такие периоды мало кто задумывается о стабильности, о каких-либо устойчивых правилах поведения на рынке, как в отношении партнеров, так и в отношении клиентов, главное урвать сегодня, а завтра - хоть трава не расти. Но наступает время, когда эти быстрые сверхприбыли оказываются недоступными, общество и экономика стабилизируются, "короткие деньги" сменяются более "длинными" капиталовложениями, общество снижает степень доверия к соответствующему виду деятельности и возникает потребность в упорядочивании "правил игры", скорее даже, в их выработке. В результате возникают различные сообщества (союзы, ассоциации и т. д.), главные цели которых, во-первых, создать механизмы самостоятельного регулирования соответствующей сферы деятельности, во-вторых, обеспечить взаимную поддержку при решении актуальных и сложных вопросов, в-третьих, создать условия для повышения степени доверия общества к данному виду деятельности, поскольку принадлежность к сообществу выступает своеобразным "знаком качества", взаимным признанием, на которое вольно или невольно ориентируется и общество в целом. И существенным элементом подобных сообществ является определенная "корпоративная этика" (неважно, записана она в виде соответствующих "этических кодексов" или нет), поскольку главным фактором оказывается степень взаимного доверия, уровень порядочности и честности в делах. В изложенном смысле "корпоративная этика" - это этика компаний (корпораций) и ее особенностью выступает то, что она формируется на уровне руководителей соответствующих компаний, входящих в данное сообщество, которые осуществляют выработку и соблюдение этими компаниями этических правил поведения.

Во-вторых, корпоративная этика понимается как профессиональная этика, т. е. этика определенных профессий. В данном случае слова "корпоративная этика" есть наследие средневекового городского общества, когда любой человек для того, чтобы заниматься своей профессией, должен был быть членом соответствующего цеха, гильдии или корпорации, которые не только давали права, но и накладывали обязанности на своих членов, регулировали их профессиональную деятельность. Сегодня цеховое общество ушло в прошлое, но в отношении некоторых профессий корпоративная этика сохранила свою актуальность. Прежде всего, это так называемые "свободные профессии" (название так же сохранилось от средневековья), хотя и не только они. У этих профессий есть много отличительных особенностей, но одной самых существенных является "индивидуализация" профессиональной деятельности, что порождает повышенную личную ответственность. К таким в современном обществе относятся профессии врача, юриста, журналиста, ученого и т. д. Так врач, даже работая в коллективе больницы и консультируясь с коллегами, сам назначает лечение и несет за него личную ответственность, журналист, являясь сотрудником редакции и согласуя свои действия с коллегами и руководством, персонально отвечает за представленный материал. Такая ситуация порождает и особую "корпоративную" этику профессионального сообщества. Ее особенность состоит не в том, что она другая, а в том, что, занимаясь профессиональной деятельностью, люди сталкиваются с рядом специфических проблем, которых нет в повседневной жизни у остальных людей, например, проблема конфиденциальности информации, которая становится им известной в ходе осуществления профессиональных задач. "Персонализм" этих профессий порождает и специфику отношений с коллегами, поскольку все делают совместное дело, вносят в него свой вклад, обмениваются опытом, информацией и т. д., но при этом результаты деятельности и все что с ними связано (слава, почет, гонорары и другие блага) обычно так же персонифицируются. Эти и подобные проблемы требуют специальных способов и правил регулирования, в том числе и нравственного, на что и направлена корпоративная этика в виде профессиональной этики.

В отношении этого вида корпоративной этики следует упомянуть еще одно важное обстоятельство. Специфика "свободных профессий" такова, что как к ним в целом, так и к их представителям общество предъявляет повышенные моральные ожидания. Люди рассчитывают, что врач должен лечить всех без исключения, адвокат обязан защищать любого гражданина вне зависимости от своих личных убеждений, судья должен быть беспристрастным и судить невзирая на лица, журналист обязан предоставлять объективную информацию и т. д. Это то, что нельзя требовать от обычных людей, которые свободны в своих предпочтениях, могут открыто выражать свою привязанность или презрение. Но эта "необычность" приводит к тому, что непорядочность отдельных представителей той или иной профессии порождает негативное отношение ко всей профессии. В связи с этим профессиональное сообщество оказывается перед необходимостью формировать внутри себя повышенные моральные требования и заниматься нравственным регулированием поведения "собратьев по профессии" [Николаева Т.М. Краткий словарь терминов лингвистики текста // Новое в зарубежной лингвистике. Вып.VIII. Лингвистика текста. М.: Прогресс, 1978].

В-третьих, под корпоративной этикой понимаются правила поведения внутри организации, иными словами, это - "внутрифирменная этика". В этом случае центральным вопросам оказывается система формальных и неформальных правил и норм поведения, характерных для данной фирмы. К многочисленным вопросам, требующим этического регулирования, относятся: способ распределения власти в компании, процедуры принятия решений, принципы распределения ответственности, приемы включения новых членов в организацию, стиль взаимоотношений на различных уровнях, система поощрений и наказаний, церемонии (чествование героев, символов и легенд фирмы) и т. д. Следует сразу отметить, что эти вопросы находятся не только в компетенции этики, строго говоря, этическое регулирование начинается только тогда, когда все остальные способы регулирования внутри организации сверху, т. е. по властной вертикали (экономические, психологические, управленческие) дают сбои, либо оказываются малоэффективными. В этом смысле корпоративная этика есть существенное дополнение к другим способам стимулирования и регулирования поведения в производственном коллективе, состоящее в самоогранизации коллектива предприятия и формировании приемлемых стандартов поведения.

Следует отметить, что во всех указанных смыслах корпоративная этика есть нечто положительное. Но, как и большинство вещей в этом мире, корпоративная этика имеет и негативный смысл. Здесь так же можно выделить несколько наиболее существенных моментов.

Во-первых, зачастую корпоративную этику подменяют жестко регламентированным внутрифирменным этикетом, состоящим в стиле одежды, формах общения, посещениях корпоративных мероприятий, застолий и т. д. Считается, и иногда это оправдано, что это способствует созданию "корпоративного духа". Нельзя сказать, что это так уж плохо, но это, строго говоря, не всегда имеет отношение к корпоративной этике. Как было показано во всех рассмотренных видах корпоративной этики, она есть способ самоорганизации, и только тогда она этика. Иными словами, это система взаимосогласованных норм и ценностей принимаемых всеми или большинством членов профессионального или бизнес-сообщества. Не в меньшей степени это относится и к внутрифирменной этике, которая оказывается действенной только тогда, когда в ее разработке и обеспечении принимают участие большинство членов коллектива. В том же случае, когда ее основные параметры определяются руководством, которое спускает их в качестве руководящих указаний подчиненным, она оказывается мертворожденной. То же касается и этикетных форм поведения и "корпоративного духа", которые оказываются этикетом и духом руководителей, т. е. их видение мира и система ценностей навязывается всем остальным. Так, например, совсем неплохо, когда к компании поощряется здоровый образ жизни и занятие спортом сотрудников, но это вовсе не означает, что все должны заниматься дзюдо или становиться на горные лыжи. Навязываемые коллективу стандарты поведения могут иметь обратный эффект. Вместо укрепления "копоративного духа" они подрывают авторитет руководства сначала в вопросах, не имеющих прямое отношение к выполнению профессиональных обязанностей, но затем сфера скепсиса все увеличивается. И для сохранения нужного единства коллектива приходится применять весь административный ресурс.

Во-вторых, корпоративная этика по своей сути не может быть средством административного регулирования профессиональной деятельности. В деловой среде этические комитеты выполняют ту же роль, что и присяжные в суде. Они только устанавливают степень виновности или невиновности, и на основании этого решения администратор может применять соответствующие санкции. Немаловажным в подобных ситуациях является и степень проработанности соответствующего этического кодекса. В тех же случаях, когда кодекс и соответствующие комитеты отсутствуют, решение принималось без них или по крайней мере без открытого обсуждения коллег, апелляция к корпоративной этике сама по себе является сомнительной с моральной точки зрения. Конечно, любой человек, в том числе и руководитель, имеет право выносить моральные суждения, одобряющие или порицающие поступки коллег, но это есть исключительно личная точка зрения. Вопрос в том, что они не должны иметь прямых административных последствий (если это не сопровождается непосредственным нанесением ущерба), так как в этом случае руководитель в нравственном контексте "использует служебное положение в личных целях", поскольку использует административный ресурс для реализации собственных представлений о том, что такое хорошо и что такое плохо.

В-третьих, корпоративная этика предусматривает определенные формы солидарности, систему взаимной поддержки, но зачастую она оборачивается так называемым непотизмом, т. е. "семейственностью". Любая этика, в том числе и корпоративная, в качестве своей составляющей имеет принцип публичности и открытости. Нравственные решения не могут быть кулуарными, за исключением редких случаев, касающихся тайны частной жизни, но профессиональная деятельность к ним не относится. Если человек боится, что его действия станут публично известными, это есть один из существенных признаков непорядочности его поведения. Поэтому попытки любого профессионального сообщества скрыть имеющиеся недостатки, призывы "не выносить сор из избы" превращаются в принцип "ворон ворону глаз не выклюет", и корпоративная этика становится способом избегания ответственности, которая порождает ситуацию безнаказанности. В этом случае снижается степень доверия как внутри профессионального сообщества или компании, так и со стороны общества к соответствующим профессиям или видам деятельности.

Приведенный выше анализ корпоративной этики выявил существенное обстоятельство, что она получает негативный смысл именно тогда, когда объявляемые "этическими" нормы и ценности как бы приходят со стороны, т. е. когда нет соучастия членов "корпорации" в их формировании, что возвращает нас в этике дискурса Ю. Хабермаса, правда, несколько в ином контексте. Проблема этической составляющей профессиональной деятельности состоит не в том, как нормы должны получить притязание на значимость в ходе морального дискурса, а в том, что этот дискурс должен быть по возможности организован, и именно в условиях реальных коммукникативных практик совместной деятельности в рамках существующих организованных сообществ, поскольку только в этом случае выработанные нормы окажутся действенными. При этом важным является и то обстоятельство, что и организация такого дискурса не может быть произведена извне, она в буквальном смысле должна быть делом каждого. И в этом как раз и заключается одна из существенных задач современного профессионального образования, которое должно не просто давать некоторую сумму знаний, но и формировать профессионалов, т. е. людей отвественных за то, что они делают. "Нельзя рассматривать образование как придаток функции производителя квалифицированной рабочей силы или судить о чьем-то успехе по количеству детей и взрослых, получивших знания… Если образование считается правом человека, то потому, что оно ведет к развитию творческих способностей человека, углублению участия в экономических, социальных и культурных отношениях в обществе и, соответственно, к более эффективному вкладу в развитие человечества". И пусть трудно себе представить, что каждый будет брать на себя ответственность за будущее развитие человечества, но "привести в порядок" свое рабочее место в состоянии каждый.

Глава 2. Выражения сочувствия в коммуникативном дискурсе в английском языке

2.1 Сочувствие как выражение эмоций и настроения

Сочувствие переводиться в соответствии с греческими корнями (сим и пато), чувствующий вместе с. Следовательно, набор обстоятельств, в которых человек разделяет чувства другого. Как правило, из-за первоначального греческого использования этот термин употребляется только в отношении болезненных или неприятных эмоций.

Сочувствие это - ощущение сострадания или понимания позволяющее человеку интерпретировать или оправдывать действия и/или чувства другого. В значении 1 имеется явная коннотация чувствования вместе с другим, а значение 2 ближе к чувству к другому. Термин, используемый таким образом, может привести к реальной путанице. Трудности возникают из-за тенденции англо-говорящих использовать термин в значении 1, а франко-говорящих (где имеется слово с общим происхождением) использовать его в значении 2. В специальной психологической литературе обычно подразумевается значение 1; в популярных работах или в литературной критике более распространено значение.

Сочувствие есть способность видеть проблему с перспективы другого человека. Это хорошо, когда человек понимает эмоции других людей, отдавая себе, тем не менее, отчет в том, что это - их эмоции, а не его. Сочувствие начинается со способности слушать, что означает установить связь с человеком. Люди, не имеющие способности сочувствовать, более концентрируются на собственных потребностях и уделяют мало внимания - если уделяют вообще - проблемам других. Сочувствие - это связующая масса, что способна превратить группу людей в единое целое, обеспечивая тем самым им успех в работе [Шаховский В. В. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. Воронеж, 1987. С. 6].

Мотив сочувствия, основанный на воспитании идентификационных и эмпатических способностей человека, является второй и весьма существенной смысловой детерминантой альтруизма. Реализация мотива сочувствия невозможна без осуществления мысленной постановки себя на место нуждающегося в помощи человека, без процесса вчувствсвания и сопереживания ему. О мотиве сочувствия речь идет тогда, когда проявление сочувствия в ответ на бедственное состояние другого выступает как устойчивая и закономерная тенденция поведения. Сочувствие предполагает не только понимание другого и сопереживание его состоянию, но и сопереживание возможному улучшению состояния реципиента (объекта помощи), т.е. носит опережающий, предвосхищающий характер, побуждая к совершению акта помощи. Механизм сочувствия основан на идентификационно-эмпатическом взаимодействии, т.е. слиянии, отождествлении внутренних состоянии субъекта в объекта помощи, временном стирании границы между "Я" и "другим Я". Отметим, что носитель мотивации сочувствия может обнаруживать эмоциоцентрическую направленность, когда деятельность сочувствия обрывается на эмоциональном звене и не находит выхода в открытом поведении (сочувствующие, но не помогающие субъекты). В этом случае субъект как бы выходит за пределы своего "Я" и приобщается к жизни и состоянию другого только лишь затем, чтобы вновь вернуться к самому себе и погрузиться в самолюбование своими утонченными гуманными переживаниями (самоценность для человека этих переживаний). В то же время, когда мотив сочувствия играет существенную роль в детерминации реальной деятельности помощи, он лишает ее жертвенного характера, т.к. внутреннее отождествление с объектом помощи предполагает слияние блага для другого и блага для себя [Шаховский В. В. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. Воронеж, 1987. С. 8].

2.2 Вербальное выражение эмоций в английском языке

В низкоконтекстных (западных) культурах основное внимание уделяется содержанию сообщения (что, а не как сказано), предпочитаются ясные, короткие и аргументированные высказывания.

Высококонтекстные (восточные) культуры придают большое значение форме и контексту, что проявляется в расплывчатости речи, преобладании некатегоричных формы ("может быть", "вероятно" и т.д.), отсутствии прямого "нет". Высококонтекстный характер русской культуры прекрасно демонстрирует популярное слово-сорняк последних лет "как бы".

Различные этносы по-разному проявляют эмоции в речи. Этнические особенности коммуникации проявляются как на вербальном, так и на невербальном уровне. Более того, можно говорить о культурно обусловленных правилах демонстрации эмоций. Примеры:

- общение венесуэльцев между собой на родном языке происходит на более близкой дистанции, чем общение на английском языке;

- культуры различаются по допустимости контакта взглядов. Так, японский оратор смотрит обычно куда-то вбок: японский подчиненный, выслушивая выговор начальника, опускает глаза и улыбается. В Англии считается неприличным столь же пристально смотреть в глаза, как это принято - и даже поощряется - в России;

- американцы считают более приемлемым демонстрировать отрицательные эмоции (гнев, страх, отвращение) перед близкими, а положительные (оптимизм, радость жизни) -перед посторонними; в то же время представители Восточной Европы стремятся не расстраивать членов своей группы, но мало интересуются мнением посторонних [Гусарова Н.Ф. Психология общения М.: Владос 2005].

Когнитивная теория эмоций (эмотиология), объединяющая когнитивную психологию и лингвистику, высветила новую проблематику изучения эмоциональных явлений. В исследованиях по эмотиологии используются полученные в других областях знания об эмоциях, в частности, данные когнитологии, и на их основе разрабатывается лингвистическая концепция эмоций. Поэтому вполне логично то, что эмотиологию определяют как науку о вербализации, выражении и коммуникации эмоций [Шаховский В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. Воронеж: изд-во Воронеж. ун-та, 1987.].