Размещено на http://www.allbest.ru/

О нулевых аффиксах и девербативах

Доклад является продолжением цикла работ, посвященных критическому анализу теорий так называемой "нулевой аффиксации". В предлагаемой работе речь пойдет о "нулевых аффиксах", используемых при образовании девербативов. На мой взгляд, утверждение о их существовании основывается не столько на анализе конкретно - го языкового материала, сколько стремлением "причесать все факты под одну гребенку". Например, существование безаффиксных существительных типа лёт, ход противоречат нашей убежденности в том, что все производные существительные должны иметь словообразовательный аффикс. Поэтому в большинстве исследований и вводится понятие "находящегося на периферии языковой системы" нулевого аффикса - странного явления, противоречащего самой природе знака, который, как известно, выступает в качестве материально-идеального образования, репрезентирующего предмет, свойство и т.д. Я напомню, что аффикс является знаком-маркером, указывающим на конструкт семантики производной номинативной единицы. Это предполагает, что его план выражения является элементом, субституирующим указанный конструкт, причем эта способность к субституции и является сущностью знака. Если же у знака нет плана выражения, то отсутствует и способность к субституции, и, следовательно, отсутствует и сам знак.

Это не смущает ученых - они считают, что оправдать отсутствие плана выражения у знака можно за счет констатации того, что знак данного типа находится на периферии системы. При этом существование нулевых аффиксов обосновывается не столько внутренними закономерностями существования системы, сколько необходимостью заполнения парадигматических лакун: "Под нулевой суффиксацией понимается нами показательное отсутствие формального знака при наличии четкой соотнесенности с производящей основой в системе родственных суффиксальных образований" [5, с.102]. Иначе говоря, у слова, например, ход выделяют нулевой суффикс только потому, что суффикс есть в других номинатемах, образованных от глагола ходить и имеющих тождественное или близкое значение слову ход (хождение, ходка).

Как известно, система - это "объединение некоторого разнообразия в единое и чётко расчленённое целое, элементы которого по отношению к целому и другим частям занимают соответствующие им места" [2]. Следовательно, если какой-то факт системы противоречит нашему представлению о ней, виновата в этом не она, а именно наше представление. В этом случае нужно хотя бы попытаться поискать другой подход к определению статуса этого "внесистемного" факта в системе. Если говорить о нулевых аффиксах, следует констатировать возможность иной интерпретации статуса отглагольных имен со значением процессуальности, устраняющей необходимость выведения данного феномена и, следовательно, апелляции к "внесистемной периферии".

Напомню, что девербативы чаще всего трактуют как производную номинацию "с пересекающимися глагольными и именными свойствами как в семантическом, так частично и в синтаксическом плане" [3, с.84]. Уже здесь констатируется наличие признаков глагольности у номинатем данного типа. На мой взгляд, именно глагольные семы процессуальности являются не просто превалирующими, а базовыми в семантике указанных имен. Меня не устраивает определение отглагольных существительных как единиц "со значением опредмеченного процесса действия" [6], поскольку само понятие "опредмеченного процесса действия" не может быть определено. Как справедливо пишет О.В. Блюмина, "действие не может являться предметом" [1, с.141]. Именно в работе последней предлагается иной путь трактовки "безаффиксного словопроизводства", по крайней мере, для зоны образования девербативов. Как считает О.В. Блюмина, "разница между значением глагола и существительного со значением процессуальности является только синтаксически обусловленной" [1, с.141]. Вполне очевидно, что отглагольное имя и глагол обозначают одно и то же: и ходить и ход указывают на процесс хождения, и лететь и лет - на процесс полета и т.д. Различие состоит только в статусе процесса в пределах предложения, вербализующего гештальт. Если глагол выполняет функцию целостной объективации последнего, то имя указывает только на актанта этой целостно объективированной глаголом ситуации. Например, во фразе Он полетел в Киев глагол полетел является обозначением гештальта с объективированными в пределах фразы гештальт-агентом (по Дж. Лакоффу - ответственным за возникновение ситуации [4, с.161]) Он и аллативом в Киев. В предложении же Полет проходит нормально имя полет выполняет функцию гештальт-агента, а в предложении Он думал о полете - каузатива действия и т.д.

Однако "синтаксическая позиция не является компонентом ономасиологической структуры номинатемы - микрознака. Она настроена на реализацию номинативного значения макрознака - предложения. Поэтому девербативный <…> субстантив является, в сущности, именной глоссой глагольной номинатемы, приспособленной для реализации его макрознаковых функций" [1, с.142]. Этот, на пер - вый взгляд, парадоксальный вывод позволяет, во-первых, отказаться от придуманной и абсолютно неприемлемой трактовки семантики девербатива как семантики опредмеченного действия и констатировать возможность обозначения существительным чистого действия, а во-вторых, определить процесс образования отглагольных имен не как деривацию, а как формообразование. В этом же случае следует говорить уже не о словообразовательных, а о формообразовательных аффиксах, каковыми у имени являются именно флексии. Напомню, А.И. Смирницкий, который, правда, считал образование имен данного типа конверсией, утверждал, что "данный тип деривации" отличает полная замена системы грамматических аффиксов [7]. Уточним только - не деривации, а именно формообразования, поскольку смена парадигмы свидетельствует только о смене грамматического (в данном случае - синтаксического) значения. Словообразовательный аффикс здесь просто не нужен - он не несет в себе никакого значения. А если нет ни формы, ни значения - нет и знака.

Таким образом, на мой взгляд, понятие "нулевой аффикс" неприменимо в приложении к девербативам. Задачей последующих студий является определение возможности его использования при описании других моделей безаффиксного слово - и формопроизводства.

нулевой аффикс девербатив безаффиксный

Литература

1. Блюмина О.В. Субстантивные композиты со значением процессуальности в русском языке: дисс. кандидата филол. наук: 10.02.02 - русский язык. / О.В. Блюмина. - Горловка, 2011. - 341 с.

2. Губский Е.Ф. Философский энциклопедический словарь / Е.Ф. Губский, Г.В. Кораблева, В.А. Лутченко. - М.: Инфра-М, 1997. - 576 с.

3. Кубрякова Е.С. Части речи в ономасиологическом освещении / Е.С. Кубрякова. - М.: Наука, 1978. - 115 с.

4. Лакофф Дж. Лингвистические гештальты / Дж. Лакофф // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып. Х. Лингвистическая семантика. М.: Прогресс, 1981. - С.350-368.

5. Марков В.М. Явления нулевой суффиксации в русском языке / В.М. Марков // Избранные работы по русскому языку. - Казань, 2001. - 274 с.

6. Пономарева Л.Ф. Семантические ограничения в девербативном словопроизводстве класса глаголов деятельности / Л.Ф. Пономарева, Л.Т. Штефан. - Режим доступа: http://www.rusnauka.com.

7. Смирницкий А.И. Так называемая конверсия и чередования звуков в английском языке / А.И. Смирницкий // Иностр. яз. в школе. 1953. - № 5. - С. 20-31.

Размещено на Allbest.ru