Актуальные проблемы текстологии

Размещено на http://www.allbest.ru/

Актуальные проблемы текстологии

Доклад посвящен актуальным проблемам текстологии. Он задуман в связи с теми исследовательскими возможностями, которые, по нашему мнению, имеет текстология. В заглавии книги А.Л. Гришунина «Исследовательские аспекты текстологии» (1998) отразилось понимание специфики этой части филологической науки, которое по сей день разделяется не всеми, возможно, из-за общего снижения интереса к такого рода работе с текстом или, как он сам полагал, из-за «снижения филологической культуры». Во всяком случае, в словах А. Рейтблата, писавшего о литературоведах, которые «поглощены Гоголем и Достоевским, Булгаковым и Ахматовой, а то, что читается большей частью населения, презрительно именуется «чтивом», не заслуживающим траты времени и исследовательских усилий», - слышится упрек в «научном «снобизме»»: «…разыгрываются целые дискуссии о том, чихнул или не чихнул Пушкин в том или ином месте, ставить или не ставить запятую при публикации его стихотворения, а издающиеся миллионными тиражами книги, вызывающие споры современников, отвечающие на их интеллектуальные и эстетические запросы, остаются вне исследовательского внимания».

Думается, и «чтиво», т.е. произведения массовой литературы, и произведения литературы «высокой», и литература древняя, и медиевистика, и классика, оказываясь объектом исследовательского внимания, могут быть лучше и вернее поняты, если их осмысление начинается с работы текстологической. И расстановка знаков пре - пинания в стихотворениях Пушкина, и цензурные изъятия из произведений советской литературы, и источники акунинских текстов в таком смысле получают одинаковый статус. Другое дело, что не всякий текст требует усилий подобного рода. «Было бы неразумно и нерасчетливо, - говорил А.Л. Гришунин, - тратить силы и средства на изучение истории и научное установление текстов, которые не представляют ценности и создавались при безразличном отношении автора, при участии иногда даже не одного и не двух, а целой бригады редакторов и советчиков. Самое понятие» точности» и критерии установления текста были бы в этом случае неопределенны и практически неприложимы».

Б.В. Томашевский в монографии «Писатель и книга» (1928) за - давался вопросом о том, «чего ждет историк литературы от истории текста»: «Историк литературы изучает литературную эволюцию.

<…> Чтобы установить факторы эволюции, необходимо изучить форму движения. Между тем, объектом изучения являются «произведения», явления сами по себе статические и не всегда сравнимые между собою. Мы имеем как бы моментальные снимки объекта, находящего в непрерывном движении, снимки разрозненные или уда - ленные друг от друга». Работу историка литературы он сравнивал с деятельностью механика или астронома, обследующих свойства какого-либо тела, поскольку они учитывают его положение и форму «за пределами изучаемого мгновения». Перед историком литературы стоит подобная же задача. Он «должен примышлять и угадывать в произведении следы движения», ведь его объекты изучения обычно статичны. «История текста (в широком смысле этого слова) дает историку литературы материал движения, который не лежит на поверхности литературы, а скрыт в лаборатории автора».

Перефразируя известное название телевизионной передачи, можно сказать, что каждый литературовед - «сам себе текстолог». Приступая к решению какой-либо научной задачи, он в том или ином объеме поначалу выполняет работу текстолога, если понимать ее как изучение истории текста, на чем настаивал в дискуссии середины 1960-х гг. Д.С. Лихачев. И выполняет ее, не обязательно надеясь установленный и выверенный текст опубликовать. Так, например, задавшись целью осмыслить с современных позиций пьесу М. Горького «Васса Железнова», какой текст следует выбрать для анализа? Такие вопросы стоят и перед литературоведами, имеющими дело с «Записками охотника» И. Тургенева, текстами произведений И. Гончарова или Н. Лескова, не подвергавшимися проверке. Сколько ложных утверждений о Пушкине порождено «Записками А.О. Смирно - вой», опубликованными Л. Гуревич и принятыми пушкинистами за подлинные? Это стало понятно только после выхода в свет выверенного текста, подготовленного С.В. Житомирской. А ведь они вошли в статьи авторитетных специалистов по творчеству Пушкина, стали, так сказать, достоянием пушкиноведения. Одной из первых «жертв» ложных «Записок» был Д.С. Мережковский как автор статьи «Пушкин». Как быть с осмыслением наследия академика А.И. Белецкого и установлением места его трудов в истории литературы, если обнаружилась «Докладная записка о Воскресении Христовом», ему приписываемая? Когда деятельность литературоведа оторвана от работы текстолога, «вся историческая и проблемно-теоретическая часть литературоведения не находит опоры в той конкретно-фактической и методической основе, которую могла бы предоставить ей текстология, если бы в полной мере проявлялись ее возможности».

Между тем, такой подход и сегодня оказывается не бесспорным, и в ушедшем веке вызывал немало возражений. После выхода в свет «краткого очерка» «Текстологии» Д.С. Лихачева (1964) развернулась дискуссия, со всей очевидностью продемонстрировавшая проблемные моменты, особенно актуальные в годы преодоления идеологического в своей основе подхода к работе с текстами. Б.Я. Бухштаб настаивал на том, что ни история текста, ни история произведения не являются науками самостоятельными. По его мнению, текстология - это не изучение истории текста произведения, а «деятельность, состоящая в установлении текста произведений (чаще всего в связи с изданием их), а также наука, обобщающая принципы и методы этой деятельности». Как известно, Д.С. Лихачев полагал необходимым отделить текстологию от процесса издания текста как разные этапы работы с ним. По его мнению, это освободило бы деятельность литературоведа от тех регламентаций, которые всегда сопровождают процесс подготовки к изданию, и делает возможным говорить об изучении истории самого текста. Он настаивал на том, что «наброски фабулы, записки к роману, к отдельным его главам или сценам толь - ко тогда имеют отношение к изучению истории текста, когда в них получает более или менее ясное отражение будущее языковое выражение замысла автора. Текст - это языковое выражение замысла его создателя». Такой взгляд обусловил понимание истории текста как «предваряющей изучение творческого процесса» и повышал статус текстологии как науки: ее предметом является история текста, она имеет свою специфическую методику.

Нельзя сказать, чтобы взгляд Д.С. Лихачева на задачи текстологии безоговорочно закрепился. Об этом свидетельствовала и полемика 1965 г. на страницах журнала «Русская литература», и монография Е.И. Прохорова (1966), и известная книга С.А. Рейсера «Основы текстологии» (1978). Позиция Д.С. Лихачева, которого С.А. Рейсер прямо не называл, но которого имел в виду, не находила его поддержки. Задачами текстологии С.А. Рейсер считал установление точного текста произведения, организацию (кодификацию) этих текстов и комментирование текста, которое призвано «сделать произведение понятным для самых различных читательских групп».

«Исследовательские аспекты текстологии» стали попыткой «показать текстологию как дело живое, творчески выполняемое филологами, а не нотариальной конторой». А.Л. Гришунин полагал, что «научный, исторический подход к памятнику требует установления его подлинности (критика происхождения), качества доносящих текст источников, обнаружения и исправления ошибочных чтений, восполнения пропусков, отсечения произвольных добавлений, уяснения смысла произведения в целом, а также отдельных непонятных («темных») мест; установления времени (датировка) и места (локализация) создания памятника или какой-либо его редакции; установления автора, если он неизвестен (атрибуция) <…> Кроме устанавливаемого основного текста, изучению подлежат редакции и варианты, образовавшиеся вследствие того, что произведение многократно переделывалось, пока не приняло окончательный вид». В его книге последовательно представлены все этапы работы текстолога над текстом.

Б.В. Томашевский, как известно, очень ясно и доказательно утверждал, что «за историей текста остается роль вспомогательной научной отрасли», потому результатами усилий текстолога «могут пользоваться для самых различных целей». К мнению великих предшественников присоединяться легко и приятно, особенно если у тебя была возможность у них учиться. А.Л. Гришунин думал, что «различия в понимании предмета и задач текстологии обусловливается еще не завершившимся развитием ее от вспомогательной дисциплины, тесно связанной с практикой издания текстов, к относительно самостоятельной и к интеграции в общем составе литературоведения». Может быть, способствовать этому будет осмысление тех возможностей, которые открывает филологическое прочтение текстов одного писателя.

текстология прочтение писатель проблема

Литература

1. Гришунин А.Л. Исследовательские аспекты текстологии. - М.: Наследие, 1998. - С. 4.

2. Рейтблат А. Русский извод массовой литературы непрочитанная страница // Новое литературное обозрение. - 2006. - №77. - С. 405.

3. Гришунин А.Л. Исследовательские аспекты текстологии. - С. 88.

4. Томашевский Б. Писатель и книга. Очерк текстологии. - Л.: Прибой, 1928. - С. 133 - 134.

5. Записки А.О. Смирновой (Из записных книжек. 1826-1845 гг.) (СПб., изд. ред. «Северного вестника», 1895, ч. 1).

6. Смирнова-Россет А.О. Дневник. Воспоминания / Изд. подг. С.В. Житомирская. - М.: Наука, 1989.

7. Гришунин А.Л. Исследовательские аспекты текстологии. - С. 3.

8. Бухштаб Б.Я. Что такое текстология? // Русская литература. - 1965. - №1. - С. 66.

9. Лихачев Д.С. По поводу статьи Б.Я. Бухштаба // Русская литература. - 1965. - №1.

10. Гришунин А.Л. Исследовательские аспекты текстологии. - С. 6.

Размещено на Allbest.ru