Современное состояние и тенденции развития русской лексикографии

Размещено на http://www.allbest.ru/

37

Федеральное агентство по образованию

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«Курский государственный технический университет»

Кафедра теоретической и коммуникативной лингвистики

Курсовая работа

по дисциплине «Лексикография»

Современное состояние и тенденции развития русской лексикографии

Курск 2009



Оглавление

Введение

Глава 1. Современное состояние лексикографии

1.1 Место лексикографии среди лингвистических дисциплин

1.2 Лексикография как наука о языке

Глава 2. Тенденции развития лексикографии

2.1 Пути развития лексикографии

2.2 Типы существующих словарей

Заключение

Список использованной литературы



Введение

Современная лексикография оформилась в самостоятельную науку. Необходимо различать ее объект (языковая система во всей ее полноте и многоаспектности: лексико-семантическая, морфологическая, фонологическая системы, фразеологическая, словообразовательная подсистемы) и предмет (теория и практика составления словарей). Растет количество и улучшается качество словарей. Совершенствуются специальные методы и метаязык лексикографии.

Исследования данной темы актуальны в целях постоянного и обоснованного решения проблемы данной работы. Роль словарей велика в современном мире. Словарная форма подачи материала (удобная для оперативного получения необходимых сведений) становится все более и более популярной в наш динамический, информационно насыщенный век. Становятся "словареподобными", дополняются лексикографическими компонентами многие издания, прежде не связанные со словарями. Эту тенденцию еще в XVIII веке отметил Вольтер: "Многочисленность фактов и сочинений растет так быстро, что в недалеком будущем придется все сводить к извлечениям и словарям". Французский лексикограф Алан Рей назвал современную цивилизацию цивилизацией словарей. Сегодня все больше осознается роль словарей в духовной жизни общества, в осмыслении культурного наследия народа. Как замечают Козырев В.А. и Черняк В.Д., «тревожное снижение общего уровня речевой культуры заставляет особенно остро осознать роль словаря как самого важного и незаменимого пособия, формирующего навыки сознательного отношения к своей речи».

Анализ лексикографии как науки о языке актуален и представляет научный и практический интерес.

Научная значимость данной работы состоит в оптимизации и упорядочивании существующей научно-методологической базы по исследуемой проблематике - еще одним независимым авторским исследованием.

Практическая значимость темы состоит в анализе проблем как во временном, так и в пространственном разрезах.

С одной стороны, тематика исследования получает интерес в научных кругах, в другой стороны, как было показано, существует недостаточная разработанность и нерешенные вопросы.

Теоретико-методологическую базу исследования составили учебная литература (учебники и учебные пособия, справочная и энциклопедическая литература, комментарии к законодательству), научные статьи в периодических журналах по исследуемой проблематике.

При проведении исследования были использованы следующие методы исследования:

ь анализ существующей источниковой базы по рассматриваемой проблематике (метод научного анализа).

ь обобщение и синтез точек зрения, представленных в источниковой базе (метод научного синтеза и обобщения).

ь моделирование на основе полученных данных авторского видения в раскрытии поставленной проблематики (метод моделирования).

Объект работы - система реализации лексикографии как прикладной дисциплины.

Предмет исследования - теория и практика составления словарей.

Цель работы - изучение темы Лексикография как прикладная дисциплина. Внутренняя и внешняя типология словарей как с российской, так и с зарубежной точек зрения.

Поставленная цель определяет задачи исследования:

1. Выявить место лексикографии среди лингвистических дисциплин;

2. Рассмотреть лексикографию как науку о языке;

3. Показать и проанализировать пути развития лексикографии.

4. Изучить типы существующих словарей.

Работа состоит из введения, 2 глав основной части, выводов (заключения), списка литературы.



Глава 1. Современное состояние лексикографии

1.1 Место лексикографии среди лингвистических дисциплин

Слово «лексикография» греческого происхождения, lexikos - относящийся к слову, словарный и grapho - пишу. Следовательно, лексикография означает: «пишу слова» или «пишу словари». В современном значении лексикография - это теория и практика составления словарей, главным образом языковых, лингвистических, в отличие от неязыковых, энциклопедических.

Лексикография как научный термин появилась в широком обиходе сравнительно недавно. Например, в энциклопедическом словаре Брокгауза и Эфрона (1896, т. XVII) нет статьи на слово «лексикография», однако есть статья на слово «лексикология». Справедливости ради следует отметить, что в статье «словарь» этого же справочника имеется слово «лексикография», где оно является синонимом словосочетания «словарная техника».

В энциклопедическом словаре братьев А. и И. Гранат (1916, т. 26) уже есть статья на слово «лексикография», которая определяется как «научные способы обработки словесного материала языка для составления лексикона». Отметим в этом определении акцент на «научные способы обработки».

В первом издании «Большой советской энциклопедии» (1938, т. 36) в статье на слово «лексикография» дано: «Лексикография (греч.), работа по составлению словарей». И только во втором (1953, т. 24) и третьем (1973, т. 14) изданиях этот термин толкуется достаточно современно: «Лексикография - раздел языкознания, занимающийся практикой и теорией составления словарей» (БСЭ, 3-е изд. 1973, т. 14).

С другой стороны, статьи на слово «лексикография» нет ни в энциклопедии «Британика», ни в энциклопедии «Американа», хотя в обеих есть статьи на слово «словарь». Отсутствие термина «лексикография» в таких солидных современных справочниках, как британская и американская энциклопедии, отнюдь не случайно. Это объясняется, во-первых, молодостью лексикографии как науки и, во-вторых, тем, что даже среди самих языковедов до сих пор еще идет спор, является ли лексикография наукой, точнее, частью науки о языке, или же она просто техника составления словарей, в лучшем случае, искусство их составления.

Видный испанский лексикограф X. Касарес в своей широко известной книге «Введение в современную лексикографию» (которая переведена на русский язык) утверждает, что лексикография - это техника и искусство составления словарей. (Вспомним определение «лексикографии» в первом издании БСЭ: «работа по составлению словарей».)

Известный английский лексикограф, автор знаменитых справочников по английскому и американскому сленгу Эрик Патридж, посвятивший всю свою жизнь составлению словарей, не случайно назвал свою последнюю книгу, плод многолетних разысканий в области словарного дела, так: «Благородное искусство лексикографии как объект занятий и опыт страстного его приверженца».

Таким образом, можно сделать вывод, что постепенно, шаг за шагом, лексикография оформляется и самостоятельную лингвистическую дисциплину, становясь равноправной среди других языковедческих наук. Являясь частью науки о языке, лексикография тесным образом связанна с такими лингвистическими дисциплинами, как лексикология, семантика, стилистика, этимология, фонология. С этими дисциплинами лексикография имеет общую проблематику. Порой она использует результаты их исследований, а часто и опережает их в решении некоторых проблем.

1.2 Лексикография как наука о языке

Лексикография - это не просто техника, не просто практическая деятельность по составлению словарей и даже не искусство, а самостоятельная научная дисциплина, имеющая свой предмет изучения (словари различных типов), свои научные и методологические принципы, свою собственную теоретическую проблематику, свое место в ряду других наук о языке.

Впервые эту точку зрения на лексикографию со всей определенностью высказал известный советский языковед академик Л. В. Щерба. В предисловии к русско-французскому словарю (1936 г.) он писал: «Я считаю крайне неправильным то пренебрежительное отношение наших квалифицированных лингвистов к словарной работе, благодаря которому почти никто из них никогда ею не занимался (в старые времена это за гроши делали случайные любители, не имевшие решительно никакой специальной подготовки) и благодаря которому она получила такое нелепое название «составление» словарей. И действительно, наши лингвисты, а тем более наши «составители» словарей просмотрели, что работа эта должна иметь научный характер и никак не состоять в механическом сопоставлении каких-то готовых элементов».

Развивая выдвинутые в 1936 г. положения, Л. В. Щерба публикует и 1940 г. статью (ставшую потом широко известной и за рубежом), в которой на большом фактическом материале начинает разрабатывать основные теоретические вопросы лексикографии. Л. В. Щерба мыслил написать несколько статей (этюдов, как он их называл) по общей теории лексикографии, в которых намеревался обсудить такие важные проблемы, как основные типы словарей, природа слова, значение и употребление слова, построение словарной статьи в связи с семантическим, грамматическим и стилистическим анализом слова и др. Однако преждевременная смерть помешала осуществлению этого замысла. П. В. Щербой был написан лишь первый этюд «Основные типы словарей», который начинался следующим хорошо известным сейчас положением: «Одним из первых вопросов лексикографии является, конечно, вопрос о различных типах словарей. В основе его лежит ряд теоретических противоположений, которые и необходимо вскрыть». С тех пор тезис о том, что лексикография - это не только практика составления словарей, но и теоретическая научная дисциплина, прочно вошел в ряд отправных положений советской лексикографической школы.

Основными и важнейшими чертами науки, любой научной дисциплины являются следующие: наличие системы знаний и необходимость их объективного исследования. Эти две существенные черты взаимосвязаны, тесно переплетены, ибо только тогда можно строить адекватную действительности систему знаний, когда эта действительность будет объективно изучена. В применении к лексикографии это выглядит следующим образом.

Если принять тезис о том, что лексикография есть искусство, то тогда открываются двери субъективному пониманию задач и предмета лексикографии, приемов и методов ее исследования, субъективному решению ее проблем. Вряд ли такой подход будет плодотворен и уж никак не научно объективен. Если же принять тезис о том, что лексикография есть просто техника составления словарей, некий вид сугубо практической деятельности, то тогда придется передать другим наукам (лексикологии, семантике, стилистике, этимологии и т. п.) решение всех теоретических вопросов, и лексикография должна будет использовать лишь готовые решения этих наук. Вряд ли это будет плодотворно, ибо другие науки о языке недостаточно хорошо знакомы с положением дел в лексикографии. Они, следовательно, будут решать вопросы лексикографии со своих позиций, со своих точек зрения, а потому ущербно для лексикографии. Таким образом, тезис о том, что лексикография есть наука, является единственно правильным и наиболее плодотворным. Из этого следует, что лексикография как наука имеет свой собственный предмет исследования, свои специальные методы исследования, свою структуру, свое место в ряду других лингвистических дисциплин.

Как и всякая наука, лексикография имеет две стороны: научно-теоретическую и практически-прикладную. Первая (теоретическая лексикография) ставит общие теоретические проблемы и работает над их решением. Вторая (практическая лексикография) занимается непосредственно составлением словарей различных типов на базе теоретических решений основных проблем. Конечно, деление лексикографии на две части в высшей степени условно. Эти две стороны лексикографии идут всегда вместе, они взаимосвязаны: лексикограф-теоретик не может заниматься голым теоретизированием без работы над конкретным материалом, без участия в какой-то практической лексикографической работе; и, наоборот, никакой лексикограф-практик не может окунуться только в свою чисто эмпирическую работу, не зная новейшей проблематики лексикографии как науки. Тем не менее, принципиальное разграничение двух сторон лексикографии чрезвычайно важно.

До недавнего времени лексикография считалась одной из наиболее консервативных областей лингвистики. Это объяснялось не только спецификой предмета (словарь, который призван обеспечивать преемственность «языковых состояний», требует многолетнего труда), но и известной технической отсталостью и методическим несовершенством словарного дела. Для лексикографии до сих пор были характерны трудоемкие ручные методы:

1) сбор языкового материала путем эксцерпирования письменных источников (т. е. расписывания текстов на карточки) с целью создания словарной картотеки;

2) использование наличных словарей и их картотек;

3) сбор и обработка данных устной разговорной речи, которые необходимы при составлении синхронных словарей (в особенности диалектных и словарей разговорного языка).

Преодолевая негативные традиции прошлого, современная лексикография приобретает индустриальный характер.

Переход на новые рельсы вызван расширением масштабов исследований и задачами научно-технической революции. Новые, более эффективные методы постепенно «завоевывают» и лексикографию.

1. Применение ЭВМ обеспечивает автоматизацию словарной работы, делая возможным сбор, хранение, накопление и переработку разнообразной лексикографической информации, создание специальных машинных словарей. Без современной вычислительной техники немыслимы статистическая лексикография и лексикометрия - новая вспомогательная дисциплина, которая занимается измерением различных параметров лексико-семантической системы.

2. Использование фотокопирования и микрофильмирования словарных карточек в целях расширения картотеки.

3. Различные методы анкетирования (опрос информантов, проводимый также по радио и телевидению, социо- и психолингвистические тесты и эксперименты, магнитофонные записи устной речи и др.).

4. Новое в технологии производства, в оформлении и распространении словарей (многоцветная и офсетная печать, ротапринт, ормиг, ксерокс; словари, выходящие отдельными выпусками; «журналы-лексиконы», приложения к большим словарям, «служба слова» и др.).

Из изложенного выше можно заключить, что термин «лексикография» имеет в настоящее время три значения: 1) наука, точнее, особая область языкознания, изучающая принципы составления словарей разных типов; 2) сама практика словарного дела, т.е. составление словарей; 3) совокупность словарей данного языка.

Современная лексикография стремится к четкому разграничению таких понятий, как лексика (лексикосемантическая система языка) и словарь (модель этой системы). Лексика языка - это конечное (в каждый данный момент) множество языковых элементов, открытая динамическая знаковая система, которая носит потенциально коммуникативный характер. Словарь - конечное подмножество (это всегда какая-то часть словарного состава), закрытая статическая система информативно-номинативного типа, которая представляет собой незнаковый способ организации лексики. Важнейший признак, присущий и лексике, и словарю, заключается в системном характере элементов и отношений между ними.

Таким образом, проанализировав и обобщив материал, можно сделать вывод, что лексикография сформировалась во 2-й трети 20 века. Первую научную типологию словарей создаёт советский учёный Л. В. Щерба (1940). Дальнейшее развитие она получила в трудах многих советских и зарубежных лингвистов.

Для современной лексикографии характерны:

а) представление о лексике как о системе, стремление отразить в строении словаря лексико-семантическую структуру языка в целом и семантическую структуру отдельного слова (выделение значений слов по их связям с другими словами в тексте и внутри семантических полей);

б) диалектический взгляд на значение слова, учёт подвижного характера связи означающего и означаемого в словесном знаке (стремление отмечать оттенки и переходы в значениях слов, их употребления в речи, различные промежуточные явления);

в) признание тесной связи лексики с грамматикой и другими сторонами языка.



Глава 2. Тенденции развития лексикографии

2.1 Пути развития лексикографии

лексикография словарь номинация энциклопедический

Во всем есть свои шаблоны и штампы. В словарном деле наметились свои традиции определения жанров. Их ассортимент довольно стабилен и держится в языкознании довольно стойко. Между тем резервы расширения типов словарей далеко не исчерпаны. Только о них не принято говорить. Насколько можно судить по довольно обширной лексикографической литературе, посвященной будущности словарей, обычно затрагивается проблема совершенствования техники их составления, а не их типы.

В лексикологии существуют два подхода к номинациям: семасиологический (от слова к референту) и ономасиологический (от референта к слову). Словари строятся на одном из этих принципов. Ономасиологический (понятийный) практикуется значительно реже. Ономасиологическая трактовка в лексикографии представлена недостаточно, особенно для детальной презентации отдельных полей и тематических групп. Для этого направления открываются широкие перспективы, прежде всего для отдельных сторон повседневной коммуникации и обиходного языка.

Общим недостатком ономасиологических словарей является их удаленность от сферы общения, от речевого применения зарегистрированных слов. Напрашивается пожелание в адрес ономасиологических словарей, чтобы они были подальше от номенклатурной инвентаризации и поближе к коммуникативной оправданности преподносимого материала.

Лексикографирование единиц крупнее слова связано с дополнительными осложнениями. Если для фразеологизмов, пословиц, крылатых выражений, примет и т.п. все же разработана методика их подачи в словарях и для них созданы особые лексиконы, то такие явления, как коммуникативные клише, команды (военные, спортивные, "детские", альпинистские, "хирургические" и прочие профессиональные) в словарях представлены совершенно недостаточно. Одна сторона проблемы - это постараться подобные стереотипы общения включить в общие словари, а другая - создать особые специализированные одно- и двуязычные справочники речевых формул. Существующие разговорники обычно слишком элементарны, неполны и примитивны, так что поставленную задачу они выполняют только в очень ограниченной мере.

Нет словарей идиоматичных синтаксических конструкций.

Разве не нужны следующие типы словарей:

Словари обращений, особенно их лексического наполнения в различных языках в официальных условиях и обиходно-разговорной среде, с применением званий и титулов и без них, с учетом возможности и невозможности анонимного обращения, с использованием эмоциональной окраски (родненький, лапочка) и без нее, с применением особых морфологических форм, не исключая словообразовательных преобразований имен собственных и привлечения прозвищ, с принятием во внимание модификации синтаксической позиции в высказывании (начальной и вводной), лексической безэквивалентности стереотипов сравниваемых языков.

Несмотря на наличие ряда учебных пособий, нет словарей этикетных фраз, стереотипных для самых различных жизненных ситуаций.

Отсутствуют словари хоноративов (выражений вежливости) и гумилативов (выражений хамства), а также связанных с этическим аспектом выражений лести, антипатии, самоподачи, оценки адресата и т.п.

Крайне необходимы особенно для практического изучения иностранного языка словари метакоммуникативных выражений, которые, за пределами самого предмета (содержания) разговора, касаются "техники" ведения беседы: способа выражения мыслей, формы изложения, отношения собеседника к избираемому оформлению речи, т.е. внешних моментов участия в общении, "обслуживания" бесперебойности и надежности "канала связи". Метакоммуникативные высказывания следят за понятностью, нормативностью, соблюдением выдерживания необходимых параметров речи (тема, громкость, четкость артикуляции, ясность изложения), регулируют ведение диалога и управление им: захват инициативы и ее отстаивание, ввод и подготовка собственных слов, прерывание, контроль внимания и понимания, исправление ошибочности и оценка избранных средств выражения, замечания по поводу настроения, физического и психического состояния собеседника и его речевых умений и способностей, а также уместности темы, сосредоточенности на ней и учета условий протекания разговора.

Очень важны словари фатических выражений (служащих установлению, поддержанию и прекращению речевых контактов). Какие словари учитывают такие выражения, как "Знаешь что, давай мы лучше пойдем вот этой дорогой". // "Пойми ты, твое предложение не пройдет". // "Подумать только! Он своего добился!" // "Учти, больше я об этом говорить не буду" и т.д. Лексикографирование этих клише должно состояться.

Нет словарей речевых стимулов и реакций, поддакиваний, согласий, возражений, опровержений, отрицаний, аргументаций.

Интересны для прагмалингвистики, но очень сложны для составления словари манипулятивных речевых техник, типовых конструкций осуществления разных типов обмана, введения в заблуждение, моделей лицемерных, ханжеских высказываний и т.п. Словари многих других разновидностей коммуникативных стереотипов перечислить здесь в полном объеме не представляется возможным.

Итак, какие же словари еще не родились? Нет словарей отдельных ЧАСТЕЙ РЕЧИ. Соотношение частей речи в сравниваемых языках может быть различным. Особенно важны двуязычные словари частей речи. Отразить строевые закономерности, не обращаясь к словарю, можно только очень поверхностно. Установление границ наречий, предикативов, категории состояния, модальных слов, частиц за пределами лексикографирования без полноты количественного представительства классов слов не может быть уточнено.

Сложность идентификации частеречной принадлежности неизменяемых слов, наряду с другими причинами, тормозит их лексикографирование. Пропорция частей речи изменяется в зависимости от сферы применения языка: в научном стиле больше существительных, в разговорном их процент сильно снижается, там функционирование глаголов приобретает большую частотность и своеобразие. Пока в этом направлении словари своей задачи не решили.

Синсематические части речи представлены в особых, предназначенных для каждой из них словарях еще реже. Нет комплексных словарей местоимений, служебных, полуслужебных незнаменательных слов, хотя есть словари и близкие к ним словари, частично уже решившие эту задачу.

Нет словаря счетно-количественных слов.

Нет словарей междометий, стереотипных восклицаний (экскламативов), звукоподражаний.

Лексическая семантика так сложна и разнообразна, что отражение ее в словарях продолжает оставаться вечной темой.

Нет словаря пространственных и временных номинаций.

Нет словаря лексики причинно-следственных отношений.

Нет идеографического словаря мир ребенка с кругом понятий, актуальных для детского возраста, с так называемыми "детскими" словами, с коммуникативными клише общения с ребенком (обращенные к нему речевые стимулы - команды, предостережения, советы, порицания - и реакции-ответы на них со стороны ребенка).

Недостающих словарей идеографического профиля множество.

Бедой многих исторических словарей оказывается то, что они скорее фиксируют отдельные диахронические срезы, чем прослеживают становление современной семантики лексической единицы. Еще жив академический взгляд в прошлое, оберегающий от невзгод всего сегодняшнего, уводящий от необходимости осмыслить современное состояние лексики.

Конфликт денотативного и этимологического значения, дезориентирующая внутренняя форма должны были бы вызвать к жизни пособия лексикографического направления и дидактически (в основном для изучения языка как родного, так и иностранного) оправданные.

У нас нет словарей этимолого-ономасиологических, связанных с особым ключевым понятием, например: лошадь: слав, конь, конница, тюрк, лошадь, франц. шевалье, шваль, грен, ипподром, гиппология, гиппопотам, итал. кавалер, кавалерия или земля: русск. (индо-евр.) со значениями планета, суша, поверхность, почва, материал, страна, участок пользования и др.: лат. terra incognita, террариум, терренкур, терьер, терраса, теллур (химический элемент), гумус, homo (человек, т.е. "вышедший из земли - библ. образ), гомункул, гуманизм, гуманный, гуманитарный, грея, апогей, перигей, география, геометрия, геология, Георгий, автохтон (местный, связанный с землей), нем./англ. ландшафт, Голландия, Исландия, компьютерленд, ландскнехт, ландтаг, лендлер (танец), слав, змея (ползущая по земле).

Словарь-справочник "Занимательная этимология" обязательно нашел бы своего читателя с курьезами конфликта этимологического и денотативного значения, с паронимическими заменами подлинной этимологии словами, бардак (беспорядок) - бардачок (в автомобиле) скрипка - скрипит, водка - вода, синильная кислота не синяя, белка не белая, полковник командует не только полком и т.п.?

Язык изменяется с разной скоростью. Она обычно увеличивается в эпоху социальных преобразований. Наше время характеризуется ускорением развития лексики. Каждый день, раскрывая газету, мы оказываемся озадаченными новыми словами, некоторые из которых даже трудно расшифровать. Косная, ленивая лингвистика не поспевает фиксировать и интерпретировать новое. Словарь как особая форма описания языка (и прежде всего, наглядная, доказательная) недооценивается.

Аксиологический аспект языка лексикографически представлен недостаточно. Нет словарей лексических единиц с положительной, а также средней оценкой (посредственной) и с отрицательной (правда, много словарей бранной лексики).

Нет словаря номинации социальных ролей (правительство - народ, начальник - подчиненный, врач - пациент, актер - зритель, продавец - покупатель, родители -дети и т.п.) и слов и выражений, типичных для каждой роли с учетом главенствующего и подчиненного положения и отношения "равноправия" внутри определенной среды (членов семьи, сверстников, учеников, студентов, коллег, солдат, участников одной компании, уголовников). Тип зависимости, как и солидарности, может быть постоянным и временным (ситуативным). Симметричность и ее нарушение в рамках социолингвистики - богатое поле деятельности для лексикографов. В традиционной лексической парадигматике этим типам отношений не уделяется внимания.

Сложнейший вопрос сопутствующих содержательных характеристик лексических единиц едва ли будет решен без сведения их воедино в рамках словаря прагматических оценок и "установок": идеологических, материалистических, идеалистических, религиозных, большевистских, фашистских, расистских, антисемитских, популистских, завышающих и занижающих оценку, оптимистических и пессимистических и т.п. Ведь до сих пор такие противопоставления как шпион - разведчик, мятежник - борец за свободу, опаздывать - задерживаться, кинуться в разврат - оступиться и многое другое остаются во всей их противоречивой природе не описанными ни в лексикологии, ни в лексикографии.

В советское время многие слова были заменены другими (не всегда новыми), однако социолингвистически иначе окрашенными, ср. жалованье - зарплата, прислуга - домработница, господа! - товарищи!., служба - работа или отдавалось предпочтение молодым поколением других номинаций тем, которые были более привычны старшим, ср. ничего - нормально, не могли бы Вы сказать? - не подскажете!, уборная - туалет, (кино)картина - фильм. Нет словаря, который бы учитывал подобные обновления лексики.

Если уже "феминистский аспект" (учет "женских" параллелей разных номинаций) имеет под собой какую-то почву, то это следовало бы отразить в специально посвященном этому словаре.

Нет словарей с выражениями неопределенности, неточности, приблизительности, референтной расплывчатости (нечеткости границ), преуменьшения, сбавленности и смягчения признака, так называемых мейозисов, и скрытой, завуалированной оценки.

Из не рожденных семантических словарей для примера можно обратить внимание на следующие. Поскольку метафора и метонимия являются основными средствами создания переносных и производных значений слов и представляют собой очень многочисленный, разнообразный и мобильный фонд, их лексикографирование еще долгое время будет продолжать оставаться одной из центральных задач словарной практики, несмотря на уже достигнутое в этом направлении. Хотя словарей словосочетаний довольно много, работы в этом жанре больше, чем можно было ожидать, как по составлению двуязычных, так и одноязычных словарей. Нет, например, словарей словосочетаний школьного и университетского обихода, словоупотреблений разных тематических групп в рамках этого идеографического поля.

В двуязычной лексикографии большой практический интерес для изучения иностранного языка представляют приемы передачи безэквивалентной лексики. Это прослеживается на материале самых различных пластов словаря. Немалые трудности возникают в лингвострановедческой тематике, когда обнаруживаются уникальные реалии, не имеющие прямого соответствия в сравниваемом языке.

Нет словарей упорядоченной парадигматики полисемии, напоминающих Толково-комбинаторный словарь русского языка И.А. Мельчука, А.К. Жолковского и др. (Вена, 1984).

Нет словарей мультисемичных (с очень большим количеством сем) слов. Они требуют особой методики. Известно, как полифункциональные слова "тонут" в общем словаре и доставляют много хлопот желающему разобраться в их многочисленных коллокациях. Интересен был бы и словарь однозначных слов, своеобразных "холостячков", сторонящихся лексических контактов.

Хорошие (достаточно полные) двуязычные словари уже являются в известной степени параллельными для так называемых "ложных друзей переводчиков", однако был бы не лишним специальный словарь псевдопараллелей не заимствований и интернационализмов, а слов исконных (автохтонных).

Из области лексической парадигматики следует отметить отсутствие таких словарей, как:

Словари градуальных рядов;

Словари эвфемизмов;

Словари пейоративов (хотя этот пробел в значительной степени восполнен серией словарей бранной лексики);

Словари вариантов, нет словарей гиперонимов и гипонимов, словарей партонимов, словарей паронимического словообразования ("народной этимологии"), парономазии, каламбуров. Паронимические этимологии далеко не всегда учитываются толковыми словарями. Чтобы привлечь к ним внимание, было бы желательно составить из них специальный словарь.

Языковой юмор ситуативен и по всему своему существу не подходит для лексикографирования. Однако фондовые шутливые номинации (кабысдох, от горилка два вершка, сверху шелк - внутри щелк, метр с кепкой и т.п.), обычно сопровождаемые пометой шутл., поддаются выделению в особый словарь, что было подтверждено на немецком материале. Нет словаря иронизмов, многие из которых гораздо распространеннее, чем это принято полагать. Взять к примеру характерологическую лексику (ты у нас самый умный, такой сообразительный, аккуратный, пунктуальный, отзывчивый, самоотверженный, вежливый и т.п. в противоположном смысле).

Русский язык значительно эмоциональнее многих других (английского или немецкого например). Это исключительно важное свойство русской лексики и идиоматичного синтаксиса обязательно следовало бы отразить в специальных словарях.

Нужны были бы словари аллюзий, образов (не только фразеологических), эпитетов. Нет словарей фразеологизмов, лишенных образности.

При очень разветвленной системе фразеологических словарей нет словарей ситуативно обусловленных реагирующих фраз, прибауток, иногда пошловатых, довольно прочно удерживающихся в речи: Люблю повеселиться, особенно поесть // Бывают в жизни огорченья - хлеба нет, так ешь печенье // Не дрова везешь! -критическое замечание неосторожному водителю // Мало каши ел! // С лица не воду пить // Народу, что людей! Обыгрывание банальностей, переиначивание и контаминация пословиц создают богатую почву для речевого озорства. Изощрения языка рекламы в значительной своей массе остаются не охваченными словарями. Есть попытки придать собраниям шуток и анекдотов вид словаря. Только это довольно далеко уводит от данного профиля - словник может состоять в таком случае из слов-топиков (тем острот), и считать это словарем уже едва ли возможно.

Словари перифраз пока немногочисленны, и в этом направлении можно многое сделать. Например, города, достопримечательности, театры, музеи, памятники, площади, улицы, знаменитые здания, парки, сады, тюрьмы, психиатрические больницы, известные ученые, писатели, деятели культуры, национальности и народности имеют шутливые названия, прозвища, замены разного характера - город Петра, Северная Пальмира; тюрьмы - Кресты (СПб.), Бутырки, Таганка (Москва); "Птичка" (рынок животных в Москве); Канатчикова дача (сумасшедший дом в старой Москве) и т.п.

Нет словарей отдельных стилистических пластов: поэтизмов, возвышенной и торжественной лексики, книжно-письменной, манерной или сопоставленности разных слоев (например, официального, высокого, разговорного, фамильярного и сильно сниженного. Трехслойная медицинская лексика (латинский термин, его стилистически нейтральное соответствие и принятое в народной медицине или обиходном языке название), например, могла бы дать интересный материал терминов и профлексики, с подключением жаргонизмов, в их сопоставлении.

Серьезным тормозом в создании словарей оказываются всевозможные промежуточные категории. В их числе трудность решения, отнести ли уменьшительные образования к словообразованию или к словоизменению. Например, парадоксом диминутивов можно считать употребление в разговорной речи слов точно отмеренного количества в уменьшительной форме: годик, часик, неделька, килограммчик, сантиметрик и т.п. Имеют ли они право на словарное существование? Несмотря на бесспорную продуктивность и регулярность словообразовательной модели, они слишком ситуативны в своем конкретном проявлении и связаны с определенной социальной средой, скованы в своем распространении. Пока этот вопрос остается открытым.

Ставшее сейчас обычным невнимание к истории языка не могло не сказаться на лексикографии - исторические словари оказались отодвинутыми на задний план.

В сложном процессе модернизации языка важно установить слой неологизмов, обозначающих новые явления и переименовывающих известные, старые. Очень необходим словарь модных слов. Только при замедленном изготовлении словарей есть опасение, что он выйдет, когда его материал уже в какой-то степени устареет. Нет словаря устаревающих слов (не архаизмов, а слов вышедших и выходящих) из активного употребления.

При общем катастрофическом падении духовной культуры было бы отнюдь нелишне посвятить словари таким темам, как "Активизация уголовной лексики в языке" (так называемой "дезарготизации" и "нейтрализации сниженности"). Если воровской, тюремной в последние годы были посвящены многие словари, то ее роль в языке обыденном, общем, далеком от условий преступного мира, выявлена (и особенно словарно) пока недостаточно.

В исследовании русского языка существует давняя, ведущая свое начало еще от В.И. Даля и A.A. Шахматова традиция уважительного отношения к языку, создаваемому народом. М.И. Глинка говорил о музыке, что ее творит народ, а композиторы ее только аранжируют. Это безусловно правильно. Когда же, однако, дескриптивная лингвистика уходит от каких бы то ни было оценок и критики положения в языке, перекладывая заботу о норме на специальную отрасль - культуру речи, это трудно принять. Идеи совершенства и чистоты языка должны, по нашему убеждению, пронизывать любое описание его строя. В этой связи нельзя не выразить несогласия с господствующей в русистике позицией толерантности по отношению к сниженности лексики. Не умея бороться со злом (это при современных средствах массовой коммуникации!), теоретики спокойно устраняются, считают неправильной нормализаторскую позицию и предпочитают просто инвентаризировать стихийно возникшие "номинативные безобразия"

Ортологический (нормативный) аспект довольно полно представлен серией словарей трудностей, культуры речи, спорных и сомнительных вариантов употреблений. Особенно в интересах культуры речи был бы необходим словарь введения в узус того, что прежде считалось ошибкой, к примеру, такого порядка, как мода двадцатых (годов), чувствовать (себя) хорошо; в Одинцово; из Орехово-Зуево; попасть как кур во щи, снятие табуированности сильно сниженных слов (мандраж, бардак - беспорядок, "блин!").

В реальной речи, как известно, звуковой облик слова сильно преображается - происходят разного рода редукции, стяжения, всякие деформации. Представляется целесообразным составить словари разговорно звучащих слов (словоформ) хотя бы для самых типичных и частотных случаев.

Еще одно положение уже почти из области фантастики - словари "несуществующих слов", вернее, вполне сложившихся, важных понятий, для которых пока нет простых номинаций. Язык - гибкое устройство. Описательно, средствами словосочетаний, перифраз и даже пространного описания всегда можно для выражения мысли выйти из положения, однако компактная, практичная номинация куда как удобнее, если она не грешит против точности.

Таким образом, можно сделать вывод, что новые типы словарей возникают как под влиянием новых теоретических идей и исследовательских методов, так и в результате синтеза известных лексикографических жанров. Тенденция развития науки о словарях может быть определена следующим образом: активное взаимодействие и сближение между лексикографией и теорией языка (прежде всего лексикологией и семантикой) и как следствие этого - расширение и дифференциация типологии словарей.

2.2 Типы существующих словарей

Все словари делятся на энциклопедические и лингвистические. Чтобы понять различия между ними, надо сравнить эти два типа словарей. Первое, что бросается в глаза при таком сравнении, - различия в составе словников, т.е. в алфавитных списках слов, объясняемых в том и в другом словаре. В словнике энциклопедического словаря - существительные, как нарицательные, так и собственные (имена выдающихся людей, названия стран, городов, рек и т.п.); в словниках лингвистических словарей - слова разных частей речи: существительные (обычно только - нарицательные), прилагательные, глаголы, наречия, предлоги, местоимения, союзы и т.п. Для того чтобы наглядно убедиться в подобном несходстве энциклопедического и лингвистического словарей, сравним два небольших фрагмента, взятых из словников «Большого энциклопедического словаря» (М., 1991. - Т. 2) и «Толкового словаря русского языка» С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой (М, 2006):

Большой энциклопедический словарь	Толковый словарь русского языка С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой
ПА ПААСИКИВИ ПАБЛИК СКУЛЗ ПАБЛИСИТИ ПАБСТ ПАБЬЯНИЩЕ ПАВАНА ПАВЕЗЕ ПАВЕЛ ЮЛИЙ ПАВЕЛ (апостол) ПАВЕЛ I (росс, император) ПАВЕЛ I (король Греции) ПАВЕЛ IV (римский папа) ПАВЕЛ ДИАКОН ПАВЕЛ ИЧ ПАВИАНЫ ПАВИЛЬОН ПАВИЯ ПАВЛЕНКО	ПА ПАВА ПАВИАН ПАВИЛЬОН ПАВЛИН ПАВЛИНИЙ ПАВОДОК ПАГИНАЦИЯ ПАГОДА ПАГОЛЕНКИ ПАГУБА ПАГУБНЫЙ ПАДАЛИЦА ПАДАЛЬ ПАДАНЕЦ ПАДАТЬ ПАДЕЖ ПАДЕНИЕ ПАДЁЖ

Несходство в составе словников объясняется как содержательными различиями энциклопедических и лингвистических словарей, так и целями, для которых они создаются. Энциклопедические словари составляются для того, чтобы сообщить сведения о мире вещей и явлений: они объясняют научные понятия, дают биографические справки о знаменитых людях - ученых, писателях, государственных и общественных деятелях, рассказывают о городах и странах, о выдающихся событиях (скажем, о войнах, революциях) и т. п. В лингвистических же словарях содержится информация о словах. Так, в толковых словарях даются сведения о значении слова, о его написании и произношении, о грамматических свойствах (например, для существительных это род, форма множественного числа, формы родительного и некоторых других падежей, для глаголов - вид, личные окончания, способность управлять другими словами в предложении), о стилистической окраске слова, его способности образовывать производные, о сочетаемости данного слова с другими и т.п.; даются также примеры употребления слова в тексте. Даже одни и те же слова, входящие в словники энциклопедических и лингвистических словарей, как правило, имеют значительно различающиеся описания, скажем, в Большой советской энциклопедии (БСЭ) и в «Толковом словаре русского языка» С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой (М, 2006). Ср.:

КАЗАЧОК, народный танец (украинский К., кубанский К., терский К. и др.). Муз. размер 2/4. Наибольшее распространение получил укр. К. - живой, весёлый танец импровизационного характера. К. исполняется парами. Первая муз. обработка К. приписывается польскому лютнисту и композитору С. Дусяцкому (1-я четв. 17 в.). В рус. рукописных сб. мелодия К. встречается со 2-й пол. 18 в. К. появляется во франц. балетах и особую популярность приобретает в 1820-х гг. (после пребывания рус. войск в Ефиже). В нач. 19 в. в России К. исполнялся как бальный танец. А.С. Даргомыжский написал для симфонич. оркестра «Малороссийский казачок» (1864) (БСЭ).

КАЗАЧОК, -чка, м.

1. Уменьш.-ласк. к казак.

2. В старинном дворянском быту: мальчик-слуга. На звонок явился казачок в синей суконной поддевке, таких же шароварах и красном кушаке. Мамин-Сибиряк, Осенние листья.

3. Народный танец с постепенно ускоряющимся темпом, а также музыка к этому танцу («Толковый словарь русского языка» С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой (М, 2006)).

Следует обратить внимание на то, что в целях экономии места в статья энциклопедического словаря многие слова - особенно те, которые легко узнаются по первым буквам или слогам, пишутся сокращенно, а заголовочное слово обозначается одной начальной прописной буквой (музыкальный -- муз., русский - рус, сборник- сб., казачок - К.).

Многие слова не попадают в словники энциклопедических словарей то, что обозначается этими словами, настолько хорошо известно всем и каждому, что не нуждается в разъяснениях. Сравним, например, названия таких частей тела человека, как голова, рука, нога и под. (но более специфические части и органы тела, например аппендикс, мениск, требуют энциклопедического описания). В лингвистическом же словаре мы встретим все эти названия, поскольку слова голова, рука, нога и др., являясь элементами лексики современного русского языка, должны быть описаны с точки зрения их значений, произношения и ударения (ср. мену места ударения в этих словах в зависимости от падежной и числовой формы слова и от его сочетаний с другими словами: голова, но голову, головы (мн. ч.), (схватиться) за голову; рука, но руки (мн. ч.), на руку, под руку; нога, но (стать) на ноги и т. п.), должны получить грамматические характеристики рода, склонения, числа и т.п.

Кроме того, в лингвистических словарях большое место занимают устойчивые (фразеологические) обороты с тем или иным словом, чего в энциклопедических словарях нет. Особенно богаты фразеологией широко употребительные слова с давней историей существования их в русском языке, например, названия некоторых частей тела (голова, рука, нога), слова, обозначающие жизненно важные действия и состояния (жить, жизнь, спать, сон, есть, ходить и их синонимы), некоторые обозначения цвета (напри мер, белый, чёрный). Так, в словарной статье существительного голова составители толковых словарей указывают и объясняют такие устойчивые обороты с этим словом: дырявая голова, голова садовая, в головах (у кого), очертя голову, сломя голову, голова идёт кругом, голова пухнет, вешать, <повесить> голову, вскружить голову, ломать голову над чем-либо, морочить голову кому-нибудь, оторвать голову кому-нибудь, терять голову, выдать себя с головой, ручаться <отвечать> головой, пришло в голову, в голове вертится, схватиться за голову, без царя в голове, в первую голову, дать голову на отсечение, иметь голову на плечах, как снег на голову, на свою голову, валить с больной головы на здоровую, < головой окунуться <погрузиться> во что-либо, с головы до пят <до ног>, биться головой о стену, хоть кол на голове теши, кровь бросилась <ударила> в голову и др. В словарной статье глагола ходить мы найдем такие устойчивые выражения с этим словом, как ходить ходуном, ходить на голове, ходить на задних лапках, по струнке ходить, все под Богом ходим, ходить по миру и др.

Современная лексикография располагает разными типами лингвистических словарей. Большинству людей хорошо известны словари двуязычные: например, англо-русский, русско-немецкий и т. п. Они создаются для перевода и особенно активно используются при изучении иностранных языков. Среди двуязычных много словарей отраслевых - по той или иной отрасли знания, техники, например: англо-русский словарь по космонавтике, французско-русский биологический словарь и т. п. Важно знать основное различие между русско-иноязычными и иноязычно-русскими словарями. В первых (русско-иноязычных) «входом» является русское слово с необходимыми грамматическими и иными характеристиками, которое переводится на другой язык (например, на английский) и само по себе, и в своих наиболее употребительных сочетаниях. В иноязычно-русских словарях, напротив, «входом» является слово другого языка (например, английского), а переводом его и образованных на его основе сочетаний служат русские слова и словосочетания. Особой разновидностью двуязычных словарей являются разговорники, в которых даются переводы с одного языка на другой не столько отдельных слов (как в обычном двуязычном словаре), сколько наиболее расхожих, употребительных оборотов и конструкций. Разговорниками люди пользуются в зарубежных поездках при общении с иностранцами. Например, русский человек, едущий в Лондон, но при этом плохо знающий английский язык, может воспользоваться русско-английским разговорником, а не владеющий русским языком житель Лондона при поездке в Москву может прибегнуть к услугам англо-русского разговорника.

Одноязычные словари еще более разнообразны. Их можно разделить на несколько групп в зависимости от следующих признаков:

1) какая лексика описывается в словаре;

2) какого рода информация о слове в нем содержится;

3) кому словарь предназначен;

4) каковы информационные носители, на которых находятся сведения о слове.

1. По первому признаку словари делятся на словари литературного языка (иначе они называются нормативными), словари диалектные, жаргонные, специальные (в них содержится лексика и терминология какой-либо отрасли науки или техники), словари языка писателей и некоторые другие.

2. По второму признаку словари делятся на комплексные, или универсальные, и аспектные.

В комплексных дается максимальный объем информации о слове: не только содержатся толкование его значения, сведения о его грамматических и стилистических характеристиках, правила произношения и написания, но и описываются смысловые связи его с другими словами (синонимами, антонимами, словами близких тематических групп), модели его синтаксического управления, его словообразовательные производные, особенности его употребления в разных стилях речи и т. п. Иногда в такие комплексные словари включают и энциклопедические сведения о вещи, которую называет слово.

В аспектных словарях содержится информация только одного вида: например, только о написания слова, или только о его происхождении, или только о сочетаемости слова с другими словами, о его словообразовательных производных и т.д. Так, сведения о правильном написании слова содержатся в орфографических словарях, о правильном произношении и ударении - в словарях орфоэпических. Происхождение слова, его путь в языке, все изменения, которые с ним происходят на этом пути, описываются в этимологических и исторических словарях; словообразовательные возможности слов, с указанием всех возможных производных, фиксируются в словообразовательных словарях. Специально описанию иноязычной лексики посвящены словари иностранных слов. Употребительность языковых единиц, их частоту в тексте регистрируют частотные словари, устойчивые фразеологические обороты - словари фразеологические. Есть словари грамматические, содержащие информацию о морфологических и синтаксических свойствах слов; обратные, в которых слова расположены по алфавиту их конечных букв (а это необходимо для различных специальных целей, в частности для лингвистических исследований); терминологические, словари речевых неправильностей и трудностей. Есть словари, в которых описываются отдельные группы лексики: таковы, например, словари синонимов, антонимов, омонимов.

Этот перечень был бы неполным без двух типов словарей, имеющих наиболее давнюю лексикографическую традицию. Это словари толковые и идеографические. Главное назначение и тех и других - описать значения слов, истолковать их. Но в толковом словаре слова располагаются по алфавиту, а в идеографическом - по группам, которые выделяются на основании некоторых общих смыслов (например, таких: Человек, Животное, Действие, Физические свойства, Чувство.

3. По третьему признаку - кому словарь предназначен - словари делятся на словари для широкого пользования, академические, учебные и специализированные.