Выражение благодарности, благопожелания и положительной оценки в русском языке

Размещено на http://www.allbest.ru/

Выражение благодарности, благопожелания и положительной оценки в русском языке

Введение

Человек рождается, растет и очень быстро овладевает языком, не зная его строения. Но потом, уже в школе, он знакомится и с тем, как устроен язык, из чего состоит и как функционирует. Если же человека этому не учить, в его осмыслении, понимании культуры вообще, и своей национальной культуры в частности, наступит глубокое зияние. Маленький ребенок, интуитивно овладевая языком, очень рано вступает в общение с окружающими. Впоследствии, поступая в школу, он продолжает все тот же интуитивный процесс общения, совершенствуя его в себе как придется. Где и когда нас профессионально учат общению? Учат ли общению будущих продавцов или, скажем, медсестер? А будущих должностных лиц или общественных деятелей, которые поведут прием трудящихся и будут беседовать с ними по разным, часто жизненно важным вопросам? Совершенно необходимо срочное широкое, массовое обучение людей тем аспектам и направлениям в языкознании, которые уже имеют более или менее надежную научную базу, -- культуре речи, стилистике, риторике, теории общения (здесь разработок меньше). Необходимо продолжить дальнейшие научные поиски в теории общения с участием специалистов разных и смежных областей знания, нужно создать учебники по общению, как общие, так и ориентированные на студентов различных специальностей, в структуре деятельности которых общение -- непременный элемент. Это врачи, юристы, журналисты, учителя, продавцы, да и вообще работники всей широкой сферы обслуживания...

Не оскорблять человека, не унижать его достоинство, а, напротив, выражать ему уважение, проявлять доброжелательство и помогает речевой этикет, которому посвящена эта книга. Он -- существенная часть культуры общения. Но прежде чем перейти к рассмотрению этих явлений, коснемся немного сущности самого общения и связанных с ним понятий.

Правила ведения речи

Правила ведения речи, или этикет речи, описываются учеными. Наверное, важнее всего выделить правила для говорящего и слушающего, так как в устном контактном непосредственном общении текст рождается спонтанно, т.е. неподготовленно, к нему нельзя вернуться, его нельзя исправить. Поэтому надо быть особенно внимательным к соблюдению таких правил и постираться ввести их в привычку. речевой этикет вежливость

Итак, правила для говорящего.

Первое правило. Говорящему предписывается доброжелательное отношение к собеседнику. Запрещается своей речью наносить адресату разного рода ущерб: обиду, оскорбление, пренебрежение. Следует избегать прямых негативных оценок личности собеседника. Все эти: ты дурак, растяпа, бестолочь, перестаньте пороть глупости, еще никогда не встречал такого бестолкового сотрудника и т.д. и т.п. -- не способствуют достижению коммуникативной согласованности, благоприятным взаимодействиям, а значит, и успешной работе. Ведь и в семейных отношениях мужа и жены, родителей с детьми важно это учитывать! Нанесенные дома оскорбления трудносмываемы, из-за бытового "сам дурак" могут распадаться семьи! Дети от неуважительного отношения родителей привыкают с детства к речевому безобразию и потом, вырастая, при случае воспроизводят его, множат, распространяя поле недоброжелательности и в своей собственной семье, и в трудовом коллективе. И получаются начальники-грубияны и грубияны-подчиненные. Просит инженер молодую сотрудницу приложить еще одно усилие, а она в ответ: Да вы что! Еще чего не хватало! Кто из нас не наблюдал подобного?!

Итак, первое правило -- уважительность, доброжелательность к адресату.

Второе правило. Говорящему предписывается, осуществляя доброжелательность, проявлять уместную в данной ситуации общения (обязательно уместную, "сообразную и соразмерную", а не преувеличенную) вежливость. Это значит, что необходимо учесть возраст, пол, служебное или общественное положение адресата и другие его социальные позиции и роли и соразмерить свои собственные социальные признаки с этими показателями партнера. Что можно сказать хорошо знакомому, младшему или равному в непринужденной обстановке, то не подойдет старшему, малознакомому, в официальной обстановке. Необходимо стараться смягчать свою речь, снимать излишнюю категоричность. Так, начальник подчиненному может адресовать свое требование в виде просьбы; отказывающийся человек может избежать прямого отказа, а выдвинуть вместо этого аргумент своей занятости (К сожалению, не могу, приезжает сестра, и я буду занят). Надо не забыть поблагодарить и извиниться, поздравить в нужный момент и одобрить... Впрочем, о речевых действиях, связанных с речевым этикетом, мы будем говорить специально.

Третье правило. Говорящему не рекомендуется ставить в центр внимания собственное "я", предписывается быть скромным в самооценках, не навязывать собеседнику, упорно и категорично, собственных мнений и оценок (но это не значит -- не убеждать!), уметь встать на точку зрения партнера, проникнуться так называемой эмпатией. Это понятие, взятое из области психиатрии, применяют и в лингвистике текста, когда рассматривают языковое выражение солидаризации с каким-либо участником описываемой ситуации. Так, например, об одном и том же событии мы можем сказать: Лекция прочитана профессором и Профессор прочитал лекцию. Выбор речевого построения будет зависеть от того, как мы оценили ситуацию и "чью сторону приняли", что посчитали выдвинутым на первый план. Вот пример, когда мой собеседник в диалоге не следовал правилам эмпатии. Встретив в коридоре института коллегу и поздоровавшись. я сказала: Я недавно вернулась из Киева. Видимо, у меня была цель что-то рассказать о поездке. Значит, я ожидала вопрос вроде: И как вы съездили? А мой партнер произнес: Я тоже недавно там был. Я там видел... и пошло-поехало все про себя. Естественно, что мое желание рассказывать угасло. Сделаем вывод: хорошо бы в разговоре с другим приглушать немного собственное "я".

Четвертое правило напрямую связано с третьим. Говорящему предписывается поставить в центр внимания слушающего, учитывая его социальные роли, его личность и осведомленность в теме, предмете речи, степени его заинтересованности. Следует не скупиться на языковые средства адресации, постоянно поддерживая контакт внимания, понимания, интереса. Все эти: вам, наверное, интересно узнать...; вы, конечно знаете..., повторные обращения, мимические и жестовые знаки внимания -- очень важны для ведения речи. Если говорящий не смотрит на собеседника, в его глаза, не "прочитывает" в нем понимания и заинтересованности, как бы забывает о своем партнере, значит, он сосредоточился на себе, а таким путем благоприятного для обоих коммуникативного результата достичь трудно.

Пятое правило. Говорящему необходимо уметь выбрать тему для разговора, уместную в данной ситуации, интересную, понятную партнеру. Ясно, что в семье и в учреждении мы избираем разные темы, хотя есть и общие. Во время обеденного перерыва, в транспорте или поликлинике, в гостях или на конференции -- везде мы ориентируемся в выборе темы. Есть и такой интересный аспект, как национальная специфика типичной в ситуациях общения тематики. Так, например, в Англии часто беседуют о погоде. Недаром у Бернарда Шоу в "Пигмалионе" Элиза Дулитл разучивает произношение фразы, которую она должна употреблять в салонах: Сегодня прекрасный день! В странах с устойчивым, благоприятным климатом такая тематика не принята. Разговоры о семейных отношениях не ведут малознакомые люди, в странах же Ближнего Востока вопрос другу о его жене (ее здоровье и т.д.) считается неприличным. Разговоры в гостях наполнены так называемой "пустой" болтовней, но в ней нуждаются, так как она несет социальную информацию о желательности контакта. А в Японии даже деловой разговор должен предваряться ничего не значащим, как бы пустым разговором о погоде, здоровье и т.д. Это установка на контакт, принятое проявление внимания к собеседнику. Однако в целом говорящий должен стремиться к нетривиальным сообщениям. Мы не имеем в виду малосодержательные разговоры, например о погоде, которые все же несут социальную функцию поддерживания контакта. Вспомним, как умело А.П. Чехов характеризует неинтересного в общении, скучного, занудного человека, вкладывая в его уста выражения типа: Волга впадает в Каспийское море; Лошади кушают овес; Раньше я был неженат и жил один, а теперь я женюсь и буду жить вдвоем и т.д. Эти самоочевидные сообщения вызывают раздражение слушателя.

Шестое правило. Говорящий должен следовать логике развертывания текста, следить за тем, чтобы вывод не противоречил посылке, чтобы следствия вытекали из причин. Недаром же в народе о нелогичной речи говорят: Начал за здравие, а кончил за упокой; В огороде бузина, а в Киеве дядька. Композиция текста, следование одного за другим, разбиение текста на смысловые куски особенно важны в публичной речи, научной и ораторской.

Седьмое правило. Говорящий должен помнить, что порог смыслового восприятия и концентрации внимания у слушающего ограничены. Исследования показывают, что наиболее благоприятная длина устного высказывания равна семи словам плюс/минус два слова (т.е. 5--9 слов), а время устного сообщения без паузы может длиться от 45 секунд до полутора минут и не превышать существенно это время. Значит, рекомендуется употреблять короткие фразы и не превышать среднюю длину непрерывного (без пауз) говорения. Необходимо также следить за тем, чтобы слушатель не устал, давать ему передохнуть, вновь сосредоточиться. Кроме пауз, есть другие средства пробуждения внимания: это повторные обращения, разного рода средства авторизации и адресации текста, иначе говоря, указаний на себя, говорящего, и на слушающего, апелляции к нему. Особенно важны они в публичной речи, когда говорящий вынужден удерживать внимание целой аудитории. Тогда он время от времени вводит в свою речь те языковые средства, которые в лингвистике называют метакоммуникативными, т.е. такими, которые информируют о намерении автора ввести новый кусок текста, о построении текста, последовательности мыслей, направленности адресату мыслей говорящего и т.п.: Мы уже раньше говорили с вами о...; Вы, конечно, знаете, что...; Хочу еще раз остановиться на...; Вернусь к сказанному ранее...; Теперь мы с вами рассмотрим...; Вы убедились, что...; Вам, наверное, интересно узнать... Таких высказываний много, и именно они берут на себя функцию концентрировать, возбуждать, организовывать внимание слушателя.

Восьмое правило. Говорящий должен постоянно вести отбор языковых средств в соответствии с избранной стилистической тональностью текста, ориентируясь не только на адресата, но и на ситуацию общения в целом, на официальность или неофициальность обстановки. В одних случаях мы общаемся в обиходно-бытовой среде, с близкими людьми (дома, с друзьями), в других -- в нейтрально-обиходной среде, с незнакомыми людьми (в магазине, транспорте, поликлинике, на улице и т.д.), иное дело -- научное, учебное, профессиональное общение. Каждый раз у говорящего рождаются стилистически разные тексты, которые если и допускают иностилевые вкрапления, то специально внесенные, оправданные. Но нельзя себе представить, чтобы лектор употреблял что-то вроде: Сейчас перекрутим все с ног на голову и как жахнем по этой теории! Или дома за семейным обедом говорили такое: Нет альтернативы -- борщ или рассольник. Прибегнем к референдуму и сделаем справедливый выбор, -- если, конечно, говорящий не иронизирует или пародирует специально.

Девятое правило. Говорящий должен помнить, что в устном контактном непосредственном общении слушатель не только слышит, но и видит его, следовательно, принимает от него множество сигналов невербальной (несловесной) коммуникации: жесты, позы, мимику, общую манеру держаться. всю культуру поведения и культуру речи. Прежде всего, необходимо сохранять принятую в данной национальной и социальной культуре дистанцию между собой и партнером (если, конечно, оратор не отделен кафедрой от аудитории). Известно, что, например, латиноамериканцы любят меньшую для общения дистанцию, нежели англичане.

Необходимо ограничивать свою жестикуляцию принятыми мерками, не размахивать излишне руками и т.д. У жестов также есть своя стилистика. Слушатель должен чувствовать, что говорящий посылает ему доброжелательные жестовые и мимические сигналы, дополнительно пробуждает в нем контакт внимания, контакт понимания, ритмизуя с помощью жестов свою речь, жестами выделяя главное.

А теперь -- о правилах для слушающего

Первое правило. В сравнении с другой какой-либо деятельностью слушание выдвигается на первый план, когда люди хотят достичь согласованности в действиях. Если кто-либо обратился к вам с речью, необходимо прервать дела и внимательно выслушать, о чем он вам сообщает. Конечно, и вступивший в контакт должен чувствовать, можно ли сделать собеседником занятого чем-то человека. Так, в служебных отношениях прерывать сосредоточившегося работника неэтично, в транспорте лучше обратиться с вопросом не к тому, кто занят чтением, а к стоящему просто так, но уж коль скоро к вам обратились, непременно нужно оставить свои занятия и выслушать. Может быть, то, о чем говорит ваш собеседник, настолько важно для него, или для вас, или для общего дела, что не выслушать просто невозможно. Так в обществе вырабатывается правило: отдай предпочтение слушанию перед всеми видами деятельности.

Второе правило. Слушая, необходимо доброжелательно, уважительно и терпеливо относиться к говорящему. Уж коли вы выступили в роли слушающего, имейте такт, терпение, приложите старание выслушать внимательно и до конца. Даже если вам приходится слушать, с вашей точки зрения, не вовремя, даже если, с вашей точки зрения, говорящий мелет чепуху, умейте выслушать -- таковы правила хорошего тона. Если же в данный момент выслушать совершенно невозможно, тактично перенесите время беседы, указав аргументы вашей занятости. Все это особенно важно учитывать тем, кто с точки зрения социальных признаков старше по возрасту, положению. Не выслушать младшего -- в семье, на работе -- значит нарушить важнейшую заповедь культуры общения. О старших и не говорим, так как не выслушать старшего -- это проявить элементарную грубость. Итак, уважительность к партнеру во время слушания -- важнейшее правило общения.

Третье правило. Доброжелательно, уважительно выслушивая собеседника, постарайтесь не перебивать его, не сбивать с мысли, не вставлять неуместных или колких замечаний, не переводить слушание в собственное говорение.

Четвертое правило связано со вторым и третьим. Выслушивая, поставьте в центр внимания говорящего и его интересы. Дайте ему проявить себя в речи. Подчеркивайте заинтересованность в нем, в его словах -- взглядами, мимикой, жестами, междометными и жестовыми "поддакиваниями" (кивками головой), подтверждайте контакт внимания, понимания. В телефонном разговоре, например, когда мы не видим собеседника и не получаем от него жестово-мимических подтверждений контакта, постоянно приходится проявлять контактную связь многочисленными междометиями: Ага; Угу; Да-да; А-а-а... и т.д. Если же таких сигналов не поступает, на другом конце провода обнаруживается беспокойство: Алло, алло! Ты меня слышишь? Ты что молчишь? Куда ты пропала? Таким образом, не прерывая, не перебивая собеседника, можно и нужно постоянно проявлять свою коммуникативную роль слушателя с помощью междометий, жестов, мимики.

Пятое правило. В роли слушателя надо уметь вовремя оценить речь собеседника, согласиться или не согласиться с ним, ответить на поставленный вопрос, на побуждение среагировать действием и словесно. Иначе говоря, необходимо сочетать в себе роль слушающего с ролью говорящего, умело вступая в диалог, но при этом не забывать, что не следует занимать все временное пространство беседы собственным говорением. Итак, в диалоге дай говорить другому, не уходи от роли слушающего. Именно в этом случае "слово -- серебро, а молчание -- золото".

Шестое правило. Если слушающих больше, чем два, не следует отвечать на вопрос, заданный другому собеседнику, вообще реагировать на речь, направленную не к тебе. В этом случае в народе одергивают неуместно вступившего в беседу: Тебя не спрашивают; Не встревай; Тебе бы помолчать и т.п. Но если тот, к кому направлены слова, не реагирует, что, конечно, вне правил ведения речи, то другой, как бы сторонний, слушающий может взять на себя ответ, тем самым спасая положение в общей беседе и организуя тот тип речи, который называют полилогом.

Как видим, правила для говорящего и для слушающего теснейшим образом связаны, и это естественно, так как говорящий и слушающий -- две неразрывные стороны общения.

Речевой этикет и вежливость

Будьте взаимно вежливы -- призывают нас надписи в магазинах. Надо быть вежливым -- поучают родители детей... Что это значит -- быть вежливым, почему нас к этому приучают с раннего детства, зачем это нужно? Для ответа на эти вопросы прежде всего рассмотрим соотношение таких явлений, как этикет и вежливость. Напомним, что этикет и речевой этикет -- это принятые в том или ином обществе, кругу людей правила, нормы поведения, в том числе и речевого поведения (в соответствии с распределением социальных ролей в официальной и неофициальной обстановке общения), которые, с одной стороны, регулируют, а с другой стороны, обнаруживают, показывают отношения членов общества по таким примерно линиям: свой -- чужой, вышестоящий -- нижестоящий, старший -- младший, далекий -- близкий, знакомый -- незнакомый и даже приятный -- неприятный. Вот пришел в кружок паренек, говорит своим приятелям: Здорово, парни! В данном случае он избрал такие знаки речевого поведения, которые ставят его наравне с другими, демонстрируют грубовато-фамильярную тональность общения, так свойственную подросткам, эти знаки говорят окружающим: "Я свой, близкий". Руководителю же кружка, даже и молодому, он не может сказать: Здорово, парень, поскольку в этом случае будут нарушены нормы ролевых отношений -- ведь старшему по положению надо отдать знаки внимания, соответствующие старшинству. Не сделав этого, человек проявит невежливость. Значит, невежливость -- это такое проявление, когда адресату отводят роль ниже той, которая ему принадлежит в соответствии с его признаками. Следовательно, нарушение норм этикета всегда оборачивается невежливостью, неуважением партнера. Ну, а вежливость? Поскольку это одно из понятий нравственности, обратимся к "Словарю по этике", который определяет вежливость так: "...моральное качество, характеризующее человека, для которого уважение к людям стало повседневной нормой поведения и привычным способом обращения с окружающими". Значит, вежливость -- это проявление уважения. Вежливость -- это и готовность оказать услугу тому, кто в ней нуждается, и деликатность, и такт. И конечно же, своевременное и уместное речевое проявление -- речевой этикет -- неотъемлемый элемент вежливости. Раз вежливость -- форма проявления уважения к другому, то само по себе уважение предполагает признание достоинства личности, а также чуткость, деликатность по отношению к другому. Если с этой точки зрения взглянуть на тот пример, которым мы начали: Здорово, парни! -- по отношению к знакомым подросткам со стороны сверстника, -- то можно отметить, что в этом приветствии и обращении нет специального отражения уважительности, есть лишь знак вступления в речевой контакт "своего", "равного" при отношениях раскованных, фамильярных. Значит, и особой вежливости здесь нет.

Человек, нарушающий элементарные правила общения, заслуживает у окружающих самых суровых оценок, хотя бы таких: "... она зашагала прочь, со сладострастием привычного презрения вспоминая Приходько. Как поутру к ним в отдел писем влезает сначала выдающийся живот зама, а лишь затем -- он сам и вместо освященного веками "здравствуйте" одышливо диктует свою державную волю..." (Д. Беляева. Роман с чемпионом).

Были взяты две группы крысят, одну из них сотрудники поглаживали. Эти крысята выросли в более крупных, умных, устойчивых к заболеваниям животных, нежели те, которых не ласкали. Ученые сделали вывод, что потребность в прикосновении, ласке у животных столь же значима, как и другие жизненно важные потребности.

А у человека? Психиатры и психологи неоднократно наблюдали случаи, когда отсутствие ласки со стороны взрослых вызывало у грудных детей сильное отставание в развитии и даже тяжелое заболевание. Поэтому то, что интуитивно делает мать, -- разговаривает с грудничком, улыбается ему, берет на руки, гладит и т.д. -- совершенно необходимо для ребенка.

Но ведь и для взрослого тоже! Вот жена, в который уже раз спрашивает мужа: Скажи, ты меня любишь? Мужчины над этим смеются, а порой и сердятся, но ведь женщины (наиболее эмоциональная часть человечества) стремятся удовлетворить свою жажду "поглаживаний". А как расцветают мужчины от похвалы, одобрения (хотя нередко и пытаются это скрыть)!

Над всем этим задумались языковеды и обнаружили, что язык откликнулся на такую потребность, создал систему словесных "поглаживаний". Важное место принадлежит здесь речевому этикету. Ведь у всех приветствий, осведомлении о жизни, здоровье, делах, у всех благодарностей, извинений, поздравлений и пожеланий нет другого назначения, кроме как служить "поглаживаниями".

-- Привет, как дела?

-- Все в порядке! А у тебя?

-- Тоже ничего. Ну, всего!

-- Пока! -- вот и обменялись "поглаживаниями"! Все дело в том, что речевой этикет реализуется в ситуации непосредственного общения, когда "здесь" (в точке встречи) и "сейчас" (в момент встречи) "я" и "ты" открыто обмениваются "поглаживаниями". Именно поэтому выражения речевого этикета задевают нас лично (радует "исполнение" и огорчает "неисполнение" по отношению к нам). Благодарю вас! -- во фразе, в ее структуре, грамматике, семантике отражены "я" и "ты", фраза равна доброму поступку "здесь" и "сейчас". А передаваемая информация носит социальный характер типа "я тебя замечаю, уважаю, вступаю с тобой в контакт, желаю тебе добра..." Недаром выражения речевого этикета по своему происхождению (в своей этимологии) означают доброжелательство: здравствуйте -- будьте здоровы, то же и поздравляю; благодарю -- благо дарю (за вашу услугу); извините -- признаю свою вину и прошу простить; спасибо -- спаси бог (за добрые дела) и т.д. Заметка в газете под заголовком "Не сказали "спасибо"" -- о конфликте на производстве. Заметка в другой газете "Волшебное слово "спасибо"" -- о ликвидации конфликта. "Комсомольская правда" рассказала о том, как ученики 10-го класса одной из школ весь учебный год враждовали друг с другом: одни были на стороне юноши, обидевшего девушку, другие на ее стороне. Наконец решили закончить дело миром. "И Оля сказала: "Я его прощаю". А потом, сквозь слезы: "Да я б в тот же день простила, если б он подошел да извинился по-хорошему..."

"Волшебство" речевого этикета и в том, что он действительно открывает двери к нашим человеческим взаимодействиям. Попробуйте-ка сказать, например, в транспорте: Подвиньтесь! Ваш адресат, скорее всего, истолкует это как грубое требование и будет вправе не выполнить действие: с какой стати вы приписываете себе роль требующего "начальника", а ему отводите роль подчиненного?! Ведь требуют-то вышестоящие! А добавьте волшебное пожалуйста -- и императивная форма уже выражает просьбу, и только просьбу, достаточно уважительную, направленную к равному партнеру. И еще есть много способов "поглаживания" в этой ситуации: Вам не трудно подвинуться?; Если вас не затруднит, подвиньтесь, пожалуйста и мн. др.

В научном мире впервые обратил внимание на неотвратимость, например, в гостях "пустой болтовни" английский этнограф Б. Малиновский, который назвал этот уровень общения фатическим, т.е. контактоустанавливающим. С тех пор фатическое общение исследуется лингвистами, устанавливается типичный круг тем, характер текста, участников общения и т.д. Особенно активны здесь специалисты по преподаванию иностранных языков, потому что при обучении языку научить вступлению в речевой контакт и поддержанию такого контакта очень важно! Иначе человек, и выучивший саму систему языка, окажется беспомощным во множестве житейских ситуаций. Конечно, в наш век стремительных скоростей и делового отношения к работе обидно впустую тратить время, но фатическое общение оказывается вовсе не пустой болтовней: оно, с одной стороны, снимает стрессы, дает "поглаживания", с другой стороны, ритуально обозначает, что мы вступили в контакт и теперь можем побеседовать по существу, вот как в репортаже: "За четвертой пиалой наш разговор принял деловой настрой. Собственно, традиции мы не нарушили. За дастарханом говорят не только о погоде и гостеприимстве хозяев дома. Настоящий чай должен быть с горчинкой, и доверительная беседа не исключает острых вопросов..." (Из газеты) -- о погоде, о гостеприимстве... а потом и о делах! Кстати, о погоде. Мы уже упоминали, что это (для некоторых стран) типичная тематика бесед и занимает эта беседа именно фатическую зону общения. А в Японии даже деловое письмо должно начинаться примерно так: Сейчас дуют сильные ветры, но мы надеемся, что плохая погода не влияет на Ваше здоровье и не помешает нашим деловым контактам... -- а уж после этого идет сама суть делового письма. Поздравительная же открытка -- вся этикетна, вся заполнена фатической информацией! Конечно, стандарт, ритуал... Но как обидно не получить поздравительной открытки по торжественному случаю!

Может быть, как протест против понятия формального, стереотипного возникает подчас отрицание самой вежливости: оставьте эти формальности, к чему такие условности и т.п. Может быть, это и протест против опасного явления -- за вежливой формой скрывать безобразное отношение к человеку, его делу. Что греха таить, это ведь тоже бывает: вежливо, с улыбкой нам отказывают в элементарном. Вежливо могут твориться и беззакония. Вот газетный пример: "В полдень на улице ко мне подошли сотрудники милиции и спросили: "Что несете?" Я показал фанерный щит, на котором было написано "Гласность -- оружие перестройки!" Не представившись, не спросив моего имени и не объяснив причин, сотрудники милиции сказали, что я задержан, заломили мне руки и попытались втолкнуть в милицейский фургон. Как человек, не чувствующий за собой вины, я возмутился и попытался оказать сопротивление грубому насилию. Тогда подошел подполковник милиции и вежливо предложил мне сесть в машину. Меня доставили в районное отделение милиции, где составили протокол как на "нарушителя" общественного порядка, шедшего по улице с транспарантом "Гласность -- оружие перестройки!"" Вот так -- и грубо, и вежливо, но результат один.

Здесь уместно сказать, что вежливость, будучи формой проявления уважения, может обернуться двояко -- это может быть вежливость-искренность и вежливость-маска. Из-за того, что кто-то использует вежливость как маску, кто-то скрывает за ней свою скверную суть, не будем огульно отрицать положительное моральное качество людей -- их способность (и привычку) выражать людям свое уважение, свое благопожелание. А то ведь встречается и такое: "Машину вел пожилой таксист. На переднем сиденье сидел парень лет двадцати двух.

-- Мне тут, -- произнес он, когда "Волга" поравнялась с кинотеатром.

Машина остановилась. Парень небрежно бросил деньги на подставку между сиденьями,

-- Самое главное забыл, -- доброжелательно, как сыну, сказал таксист.

-- Что еще? Или на чай надо?

-- Спасибо сказать, вот что, -- сразу посуровел таксист. Парень хмыкнул.

-- Было бы за что. Это ваша работа!" (Из журнала). Значит, за работу сказать спасибо не положено? Вот и еще одно свидетельство. Это уже не журнальный пример, это говорит писательница Л. Либединская: "Вся моя, теперь уже долгая, жизнь прошла в Москве, и всегда наш город славился гостеприимством, вежливостью, отзывчивостью. Что же случилось?

Пытаюсь на остановке выйти из троллейбуса, вежливо прошу стоящую впереди меня женщину: "Разрешите, пожалуйста, сойти!" Она оборачивает ко мне негодующее лицо и возмущенно восклицает: "Из троллейбуса выходят без разрешения!"

Признаюсь, я не нашлась, что ответить ей, но потом долго размышляла: вероятно, она считает, что я должна была просто оттолкнуть ее, и моя вежливость ее обидела... Впрочем, один молодой человек в автобусе, когда я попросила его передать деньги за билет, сказав при этом "будьте добры", так прямо мне и заявил: "Да бросьте вы ваши вежливости!"

А здесь описываются события почти невероятные -- люди предпочитают отказаться от выгодной работы, только бы не быть вежливыми: "Директор модной хозрасчетной фирмы, гордясь нестандартной продукцией, интеллигентным обращением своих работников с клиентами, жалуется мне: "Вот только с кадрами плоховато обстоит..." -- "Да почему же? Разве зарплата меньше?" -- "Что вы, зарплата в полтора-два раза больше!" -- "В чем же дело?" Директор мнется: "В обращении с клиентом. Ведь надо примерить. Иногда несколько моделей, поблагодарить за покупку". -- "Ну и что?" -- удивляюсь. "Они говорят: "Чем я буду каждому "дерьму" кланяться: "спасибо" да "приходите", -- лучше я получать буду меньше, а этих "спасибо" мне не надо!" (Из газеты). Это, между прочим, в статье "Какие мы, женщины?". Вот такие мы, женщины. А ведь именно женщине по природе ее свойственны и мягкость, и обходительность, и деликатность, и такт... Что-то случилось со всеми нами, за многое предстоит бороться, многое восстанавливать, в том числе и вежливость, ее форму. А.В. Эфрос в статье "О благородстве" писал: "Мне кажется, мы слишком опростились. Мы слишком опростили искусство, мы слишком опростили собственную жизнь, мы потеряли форму" 6. Приходится с горечью согласиться: мы во многом потеряли форму, особенно форму поведения и форму общения. Вежливость как форму речевого поведения приходится отстаивать. Потому что она нужна и тому, кто вежлив, и тому, с кем вежливы; здесь выигрывают обе стороны -- и "я", и "ты". Говорящий вежливо сохраняет свое собственное достоинство и оберегает достоинство адресата. А достоинство человека -- это уже достояние всего общества. Так что за вежливость стоит бороться.

Ведь если не бороться, все мы просто перестанем быть вежливыми, так просто и незаметно перестанем. Но, как говорят, свято место пусто не бывает -- это место будет занято всем тем, чему противостоит вежливость -- проявлением неуважения к человеку. Здесь и высокомерие, и заносчивость, и спесь, и грубость, и хамство -- попрание достоинства гражданина.

И вот еще что важно: в наш практический век очень высоко начинают ценить вежливость, в деловых кругах! Как свидетельствует американский промышленник, он с удовольствием имеет дело с японцами: они деловиты, трудолюбивы, вежливы, умеют выслушивать собеседника. Как видим, вежливость (как и умение слушать!) перечисляется уже в ряду деловых качеств.

Что мы делаем, когда говорим: Благодарю вас?

В человеческой деятельности много самых различных действий, состояний. Для их осуществления не нужна речь в качестве орудия соответствующего действия. Так, например, для того, чтобы произошли действия "рубить", "резать", "ходить", "жить", "бегать" и мн. др., мы не должны что-либо говорить, так как они, естественно, совершаются вне зависимости от речи, иначе говоря, речь не является инструментом для выполнения этих дел. И сколько бы мы ни говорили: Я рублю, действие "рубить" от этого не произойдет. Человек с помощью языка способен назвать такое действие, способен описать его производство в определенной ситуации, например: Саня рубил, во дворе березовые дрова. Но, как видим, описание действия, сообщение о нем еще не есть само действие "рубить".

Однако есть в жизни человека такие действия, которые возможно совершить только с помощью речи, иначе говоря, речь является единственным инструментом для их исполнения. В самом деле, как выполнить такие действия, как "обещать", или "благодарить", или "приветствовать", или "советовать"? Во всех этих случаях необходимо произнести: Обещаю...; Благодарю...; Приветствую...; Советую... (или употребить эквивалентные высказывания). Здесь, как видим, действие и речь оказываются равными, т.е. перед нами речевое действие, или речевой акт.

Для того, чтобы в живом общении реализовалось такое речевое действие, нужны определенные показатели речевой ситуации, в которой есть говорящий ("я"), его адресат ("ты"), точка их встречи ("здесь"), момент контакта ("сейчас"). Глагол с общим значением "говорение", который осуществляет в подобной ситуации речевое действие (речевой акт), в своих формах отражает перечисленные показатели речевой ситуации и поэтому оказывается в 1-м лице, настоящем времени, изъявительном наклонении, действительном залоге: Прошу!; Обещаю!; Благодарю!; Приветствую! При этом, как видим, перед нами уже не просто глагол (его называют перформативным, действием-речью), а своеобразное (перформативное) высказывание, которое почти всегда адресовано: Прошу тебя!; Обещаю вам это!; Благодарю вас!; Приветствую вас! И таких высказываний-действий множество. В их общей семантике отражено, как уже говорилось, значение "говорения" и значение коммуникативного намерения (интенции) говорящего, иначе говоря, мотива и цели, в силу которых действие осуществляется: говоря, обещаю; говоря, соглашаюсь; говоря, отказываюсь; говоря, прошу; говоря, советую и т.д. и т.п.

Обратимся теперь к речевому этикету, его ситуациям и выражениям. Как уже ясно из приведенных примеров, речевой этикет лежит в зоне высказываний-действий: Благодарю вас!; Приветствую!; Поздравляю!; Желаю успехов! и мн. др. -- все это истинные действия словом.

В каких же языковых формах в речевом этикете может выражаться идея речи, равной действию? Понятно, что первый уровень представления такой идеи реализуется в высказывании на основе соответствующего глагола речи-действия в форме 1-го лица, настоящего времени, изъявительного наклонения, действительного залога типа: Благодарю!

Однако в этой же ситуации общения можно сказать: Спасибо! А здесь уже нет грамматической формы лица, времени, наклонения, но сказанное все равно есть действие благодарности. Значит, и Привет!; Салют!; Здорово! (в непринужденном общении) -- тоже формы речи-действия приветствия.

В этой функции могут быть употреблены краткие прилагательные: Согласен!; Виноват! (= Прощу прощения); Рад вас приветствовать и др.

Эту роль способны исполнять и распространители "ядра" высказывания, берущие на себя функцию речи-действия: С праздником! (из Поздравляю с праздником); Успехов тебе! (из Желаю тебе успехов).

Интересно ведут себя стереотипы с глаголом хочу: Я хочу поблагодарить вас!; Я хочу извиниться перед вами!; Хочу посоветовать вам... и т.п. Такие высказывания содержат мысль не о желании совершить действие, а выполняют роль самого действия "здесь" и "сейчас". В самом деле, ведь нельзя же ответить на диалогическую реплику: Я хочу поблагодарить вас! -- следующим образом: Ну благодарите, если хотите. Нельзя потому, что перед нами не просто желание благодарить, а сама осуществленная благодарность, т.е. речь, равная действию в момент говорения. А вне стереотипов речевого этикета как раз такая реплика -- разрешение на соответствующее действие -- будет нормальной реакцией на высказывание с глаголом хочу: -- Я хочу отдохнуть немного. -- Ну отдыхайте, пожалуйста.

Мы уже говорили о том, как интересны стереотипы речевого этикета, образованные с помощью глагола в сослагательном наклонении: Я хотел (а) бы поблагодарить вас!; Я хотел (а) бы извиниться перед вами!; Я просил (а) бы вас (не мешать). Здесь тоже само действие, вполне реальное, речевое, направленное от "я" к "ты", "здесь" и "сейчас". Иначе говоря, высказывание Я хотел бы извиниться перед вами -- и есть реальный акт извинения, тот же, что в высказывании: Прошу прощения! или Извините!, только более подчеркивающий важность извинения за большой проступок (с точки зрения говорящего) и более вежливый.

Теперь о форме повелительного наклонения (императива): Извините! Обычно глагол в повелительном наклонении обозначает действие, еще не совершившееся, к которому адресата побуждают: Сделайте это, сходите, принесите, пожалуйста... А в речевом этикете бывает иначе! Его стереотипы располагают такими формами повелительного наклонения, которые уже ничего не повелевают адресату: Здравствуйте!; Прощайте!; Извините!; Простите! И такими, в которых значение побуждения почти стерто: Позвольте поблагодарить вас!; Разрешите откланяться! И первые, и вторые, ни к чему не побуждая, образуют структуру, обозначающую, как уже ясно, реальное речевое действие в момент речи. Но встречается в речевом этикете форма повелительного наклонения и в прямом своем значении -- как побуждение к действию именно в ситуациях просьбы, совета, предложения, приглашения: Сделайте это, пожалуйста! Здесь реально речевое намерение говорящего (Я прошу, советую...) и потенциально будущее действие адресата. Вот как много разнообразных способов выразить действие с помощью речи в речевом этикете!

А что мы делаем, когда обращаемся к человеку? Обращение -- это самый яркий и самый употребительный этикетный знак. Обращаясь, мы одновременно называем и зовем адресата, привлекая его внимание. Называть того, к кому мы адресуемся, можно по признакам профессии и социальной роли: Товарищ милиционер; Товарищ начальник; по признакам возраста или пола: Молодой человек; Девушка; по тому, чем занят человек в данный момент: Товарищи отдыхающие; Граждане пассажиры; по родству и "дружеству": Мама; Сынок; Дочка; Бабушка; Дружок; по личному имени: Маша; Наталья Петровна; Владислав и мн. др. А если нам неважны признаки адресата, мы лишь привлекаем его внимание: Простите...; Извините...; Будьте добры, скажите, пожалуйста... Обращений в русском языке множество, и о них будем говорить особо. Сейчас же мы сосредоточим внимание на том, какое речевое действие при этом совершается, и установим, что с помощью обращения мы зовем человека (называя его).

У обращения есть существенное отличие от всех других выражений речевого этикета: оно существует для того, чтобы продолжить начавшийся контакт каким-либо текстом -- сообщением, вопросом, побуждением. Иначе говоря, обращение (в начальной позиции) для того и существует, чтобы с его помощью включиться в речевой контакт, получить возможность сказать что-либо адресату. С этой точки зрения сравним одинаково звучащие стереотипы в ситуации извинения и в ситуации обращения: Простите; Извините. Если это извинение, то после него общение можно не продолжать, т.е. поставить в разговоре точку. Если же это обращение, то точки ставить нельзя. В самом деле, привлекая внимание прохожего с помощью Извините... мы должны продолжить общение каким-либо текстом, например: Извините, где здесь остановка автобуса? А если продолжающего текста не последует, адресат сам начнет нас побуждать сказать что-либо: Вы хотите что-то спросить?; Вы меня?; Вы ко мне?; Я вас слушаю! Как видим, обращение непременно "требует" текста, ради которого мы и привлекли внимание человека. Можно сделать вывод, что обращение -- это речь, равная действию: "называя, зову адресата для того, чтобы спросить о чем-то, или побудить к чему-то, или сообщить о чем-то". Ну, а не в начальной позиции обращение служит поддержанию речевого контакта, активизирует внимание адресата, усиливает вежливость именно тем, что упоминает адресата ("Я говорю именно с вами и помню это"), например, так: Вот я и думаю, Анна Ивановна, как все это сделать... А уж будет ли наш адресат Анна Ивановна, или Анна, или Аня, или Анюта, или Анечка, или Нюра, или... -- это зависит от всех тех сущностных признаков речевого этикета, которые определяются ситуацией общения, ролевыми и личностными отношениями общающихся и т.д.

Следовательно, из всего сказанного ясно, что в каждой речевой ситуации, требующей применения речевого этикета, мы можем выбирать наиболее уместное, приемлемое выражение из того множества форм, которым обеспечил нас язык. Богатый набор "синонимичных" выражений речевого этикета дает возможность, ориентируясь в признаках адресата и в обстановке общения, совершить такое действие с помощью речи, которое окажется наиболее подходящим для данного случая, в наибольшей степени благоприятным для нашего партнера по общению. Кому-то в определенной обстановке можно сказать: Всего!, а кому-то и где-то этого не скажешь; в одном случае обратимся к человеку: Танюша!, а в другом к нему же: Татьяна Сергеевна!; иной раз можно попросить: Передай мне карандаш!, а в другом случае, к другому адресату мы обращаемся с просьбой: Вас не затруднит передать мне карандаш? Не учтя каких-либо показателей в ситуации общения, в нашем собеседнике, мы можем исказить добрую суть речевого этикета и обидеть человека. Так, бросив малознакомому, особенно немолодому, человеку Привет!, назвав его на ты, мы проявим грубость, невоспитанность. Напротив, в дружеском общении с близкими людьми столь же неуместными окажутся и стилистически высокие выражения типа: Разрешите вас поблагодарить; Позвольте откланяться и т.п. Итак, выбирая то, что подходит для официальной или неофициальной обстановки общения, для тех или иных ролевых и личностных отношений людей, мы каждый раз в речевом этикете действуем с помощью речи: приветствуем, благодарим, извиняемся, прощаемся, просим, советуем, соглашаемся, отказываемся, обращаемся, поздравляем, желаем, приглашаем, сочувствуем, одобряем, предостерегаем и т.д. и т.п.

«Почаще улыбайтесь»

Мы всегда распознаем человека, который хочет к нам обратиться, -- распознаем по его позе, которую можно назвать позой адресации, по выражению "вопрошающих" глаз, некоторым движениям рук... Все эти сигналы поданы нам несловесно (невербально), но мы их хорошо понимаем и сами принимаем позу слушателя -- замедляем движение, приостанавливаемся, если куда-то шли, на лице у нас выражение внимания, готовность принять вопрос или просьбу другого. Ясно, что непосредственное контактное общение совершается не только с помощью речи, но и с помощью невербальных средств коммуникации -- жестов, мимики, голосовых, интонационных модуляций речи и т.д.

Невербальные средства и речевой этикет связаны теснейшим образом, И там, и здесь передается богатая гамма социальной информации о партнерах по общению: кто-то кому-то может бросить небрежно Привет! и лишь кивнуть головой, а для какого-то адресата это совершенно неприемлемо, для него требуется полное произношение Здравствуйте! (не Здрась!), улыбка и почтительный поклон... Каждый из нас вместо словесного приветствия или прощания может только пожать собеседнику руку. А может, если он мужчина, приподнять головной убор. Наконец, когда мы просто киваем знакомому, то это значит, что он равный, а не вышестоящий.

Древний обряд рукопожатия демонстрировал партнеру, что к нему обращается человек без оружия в руке (в правой, наиболее "рабочей" и сильной!). И сегодня мы говорим малышу: Поздоровайся правой ручкой! Принято, что мужчина для рукопожатия снимает перчатку, если дело происходит зимой, на улице. Происхождение этого жеста то же -- показать, что рука безоружна. Мужчина приподнял шляпу или снял шапку, войдя в помещение. Что в этом за смысл? Сейчас -- знак вежливости, а раньше мужчина снимал шлем и обнажал голову в знак доверия к собеседнику, хозяину дома.

Вы заметили, что обычай, ритуал не предусматривает таких жестов для женщины? Исторически это понятно: женщины не носили оружия и не надевали шлемов. А вот поклон свойствен и женщинам -- это знак смирения.

Видный психолог В. Зинченко говорит следующее: "Главное в человеческом общении -- это понимание смысла, который нередко находится не в тексте, то есть не в значениях, а в подтексте. В человеческом общении мы к этому привыкли. Смысл ищется не только в словах, а в поступках, выражении лица, в оговорках, обмолвках, в непроизвольной позе и жестах" 1.

Изучением невербальной коммуникации занимаются специалисты разных областей знания: философы, психологи, социологи, лингвисты (социолингвисты, психолингвисты, специалисты по разговорной речи), наконец, те, кто преподает иностранные языки, в том числе русский язык как иностранный. Ведь если не научить невербальной системе в изучаемом языке, то говорящий, например, будет "исполнять" жесты, свойственные родной культуре, вплоть до того, что болгарин при русском слове нет начнет кивать головой вверх-вниз, а при слове да -- из стороны в сторону! В книге Е..М. Верещагина и В.Г. Костомарова "Язык и культура" целая глава посвящена невербальным, или "немым", языкам. В этой книге жестово-мимические коммуникативные знаки описываются с точки зрения методики преподавания русского языка иностранцам, которые должны изучать жестовый язык наряду со словесным. Иначе, не зная национальных особенностей жестов, можно попасть в положение, которое описано авторами: "Стажер курсов русского языка из Швеции хотел доехать на попутной машине из Абрамцева <...> в Москву и встал на обочине шоссе, подняв вверх большой палец сложенной в кулак руки. Если в странах Западной Европы этим жестом просят подвести, то в русской культуре этот жест означает одобрение, поэтому шоферы с удивлением поглядывали на чудака и проезжали мимо" 2. О национальной специфике жестов мы поговорим позже, а сейчас немного о классификации этих средств 3.

Итак, попробуем расклассифицировать все обилие телодвижений, взглядов, поз и т.д. Прежде всего, различают движения чисто физиологические и движения коммуникативно значимые. Вот человек почесал в затылке, потому что чешется -- это только физиология. Но вот он почесал в затылке в знак озадаченности, досады -- это уже передача информации, жест "говорящий". Можно потереть лоб, чтобы снять головную боль, а можно -- в знак припоминания чего-либо: можно приподнять плечи, пошевелив ими, когда они устали, а можно пожать плечами, "сказав" этим: не знаю; можно развести руками на физкультурных занятиях, а можно развести руками, "сказав": ничем не могу помочь; ничего не поделаешь, и т.д. Здесь же выделим непроизвольные реакции организма на какие-то раздражения как симптомы состояний, которые могут принимать на себя долю выражения эмоций, которые "прочитывает" собеседник: мы краснеем от стыда и бледнеем от гнева, и это в некоторых случаях служит для собеседника учитываемым в общении сигналом. Коммуникативных жестов очень много! Мы грозим пальцем и подзываем кого-то кистью руки, прижимаем руку к сердцу и указываем на себя (пальцем в грудь), мужчина целует руку женщине в знак приветствия, кто-то машет рукой, прощаясь... Общение буквально пронизано жестами. Жесты бывают: простые, состоящие из одного движения (например, поднять руку в аудитории, выразив этим желание сказать); составные -- несколько однородных движений (как аплодисменты, например); сложные -- несколько неоднородных движений (например, сплюнуть через левое плечо). Жесты различают по обращенности на себя или на другого, а также взаимные (как рукопожатие). Жесты классифицируют и с точки зрения того, какая часть тела участвует в их исполнении; палец, рука, нога, голова и т.д.

Надо иметь в виду, что типизированные коммуникативные жесты, мимические движения названы в языке, отложились в виде своеобразной фразеологии, которую изучают под наименованием "соматические речения") (сома по-гречески -- тело). В самом деле, читая художественное произведение, мы постоянно сталкиваемся с авторским описанием невербальной коммуникации персонажей, но именно с описанием. Писатель дает словесную картину: он приподнял брови (и мы понимаем, что удивился), она махнула рукой на это (смирилась с безнадежностью усилий), она прищурилась (и мы распознаем долю недоверчивости), он хлопнул себя по лбу (и мы "читаем": понял, нашел, вспомнил). Этим буквально переполнены литературные произведения! И персонажи встают перед нами как живые, во всем богатстве не только речевых, но и жестово-мимических проявлений. А в практике преподавания русского языка иностранцам актуальна такая исследовательская проблема: выбрать существующие в русском языке подобные речения и дать им словарные толкования, потому что ведь при чтении художественного текста на иностранном языке человек нередко затрудняется в понимании названных автором жестов. Так же актуально и составление словаря собственно жестов и мимики с описанием их специфического исполнения.

Различают жест как динамичное движение какой-либо части тела (руки, ноги, головы и т.д.) и позу как статичный, относительно длительный, как бы застывший жест. Вспомним финальную сцену в "Ревизоре" Н.В. Гоголя -- поза изумления, притом массовая.

Различают также мимику как динамичное движение мышц лица и выражение лица как застывшую мимику. С помощью мимики передается вся палитра человеческих эмоций. Недаром психологи уделяют такое внимание изучению мимики как способа выразить эмоциональное отношение. Вот одно из свидетельств, описывающих эксперимент, проведенный на психологическом факультете МГУ: "Мимика и взгляды передают множество оттенков во взаимоотношениях. Не случайно мы пристально вглядываемся в лицо собеседника: невольно ищем подтверждения словам. Мимика безотчетнее, а потому достовернее.

Обычно мимика и слово живут вместе, дополняя друг друга или вступая в противоречие. Когда же в душе человека возникают переживания необычные, трудно передаваемые словами, или чувства страстные, открытое проявление которых ограничено нормами культуры, когда в человеческих отношениях возникает конфликт и позиция, облеченная в слово, может обострить отношения или разрушить их, -- люди нередко отказываются от языка слов. Они изъясняются мимикой и взглядом, интуитивно чувствуя, что в критических ситуациях жизни этот безмолвный язык -- более такчичное средство общения, более тонкий регулятор отношений, чем речь" 4.

А это не менее красноречивое утверждение о значимости невербальных, в частности мимических, средств в общении приводит журнал "Знание -- сила": "В недавно вышедшей книге французского психолога Франсуа Сюлже "Правда о жестах" есть ряд интересных выводов. Оказывается, при разговоре люди придают словам лишь 7 % значимости, интонации -- 38 %, а мимике и жестам -- 55 %. Всего один жест может полностью изменить смысл произнесенных слов". Об интонации мы еще скажем, а сейчас обратим внимание на бесконечное обилие мимических знаков. Смотрите, как можно их перечислить, назвать: он скривился, округлил глаза, вытаращил глаза, скорчил рожу, расцвел улыбкой, уголки губ опустились (приподнялись), вздернул (задрал) нос, надулся, удивленно приподнял бровь, недоверчиво усмехнулся -- и так почти до бесконечности! Ну, конечное их число, несомненно, есть, но все же очень подвижно, очень выразительно наше лицо!

Особого внимания заслуживает взгляд, "язык глаз". Собственно, глазами можно выразить любое чувство: радость, печаль, гнев, восторг, любовь, ненависть, презрение, сомнение, доверие и мн. др. Вот что рассказывают ученые: "Оказалось, что взгляд выполняет при беседе функции синхронизации. Говорящий обычно меньше смотрит на партнера, чем слушающий. Считают, что это дает ему возможность больше концентрироваться на содержании своих высказываний, не отвлекаясь. Но примерно за секунду до окончания длинной фразы или нескольких логически связанных фраз говорящий взглядывает прямо в лицо слушателю, как бы давая сигнал: я кончаю, теперь ваша очередь. Партнер, берущий слово, в свою очередь, отводит глаза.