Когнитивная метафора как одна из форм концептуализации

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

Глава 1 Общие теоретические положения термина метафора

1.1 Что такое метафора?

1.2 Когнитивная метафора как тип языковой метафоры

Глава 2 Роль когнитивной метафоры в вербализации эмоций

Заключение

Библиография

Введение

Рассматривая когнитивную метафору как одну из форм концептуализации, Е. С. Кубрякова в «Кратком словаре когнитивных терминов» определяет ее как «когнитивный процесс, который выражает и формирует новые понятия и без которого невозможно получение нового знания». По своему источнику когнитивная метафора отвечает способности человека улавливать и создавать сходство между разными индивидами и классами объектов.

При наиболее общем подходе метафора рассматривается как видение одного объекта через другой и в этом смысле является одним из способов репрезентации знания в языковой форме. Метафора относится не к отдельным изолированным объектам, а к сложным мыслительным пространствам (областям чувственного опыта). В процессе познания эти сложные непосредственные ненаблюдаемые мыслительные пространства соотносятся через метафоры с более простыми или с конкретно наблюдаемыми мыслительными пространствами.

Нам кажется интересным рассмотреть в данной работе проблему когнитивной метафоры эмоций, на конкретном рассмотрении концепта Счастье. По словам Е. С. Кубряковой, «обращение к намеченной проблеме обусловлено успешным развитием когнитивного направления в современной лингвистике, которое предполагает связь языка с познавательными процессами, со всеми способами обработки, фиксации и хранения информации о мире» Краткий словарь когнитивных терминов / Сост. Е. С. Кубрякова, В. З. Демьянков, Ю. Г. Панкрац, Л. Г. Лузина. М., 1997..

Актуальность данного исследования состоит в том, что, с одной стороны, это насущные потребности современной науки в целом. Она достигла значительных успехов в освоении действительности, окружающей человека, но при этом очень мало узнала о его внутреннем мире. Это отмечают многие исследователи, утверждая, что «на самом деле наиболее актуальным и даже настоятельно необходимым в настоящее время является исследование внутреннего пространства человека».

Исходя из вышесказанного, цель работы определяется как изучение смысловых особенностей когнитивных метафор эмоций, ее задачи как:
1) проанализировать понятие когнитивной метафоры и когнитивные аспекты использования метафор;

2) продемонстрировать примеры когнитивных стратегий;

3) охарактеризовать некоторые примеры когнитивных метафор, в частности метафору концепта счастье.

В работе широко применялись такие исследовательские методы, как анализ словарных дефиниций, компонентный анализ и контекстный анализ, позволяющие полнее и глубже постичь значение слов.

Курсовая работа состоит из введения, двух глав, практической части, заключения и библиографии. В первой главе говорится об общих теоретических положениях метафоры, это анализ теоретических источников по данной проблеме. Во второй главе рассматривается роль когнитивной метафоры в вербализации эмоций. И в практической части приведены примеры англоязычных авторов, использовавших концепт Счастье в своих произведениях.

Глава 1. Общие теоретические положения понятия метафора

1.1 Что такое метафора?

Метафоры занимают немалую долю слов и выражений в нашей речи. Мы пользуемся ими, создаем их незаметно для себя. Метафоры играют, бесспорно, важную роль в языке пополняя недостаток слов для обозначения новопоявившихся понятий, что особенно важно для языка науки, а также выполняют и многие другие функции.

Рождение и первое определение термину «метафора» дал Аристотель: «Метафора - перенесение слова с изменением значения из рода в вид, из вида в род, или из вида в вид, или по аналогии». Метафора по Аристотелю дает право «говоря о действительном, соединять невозможное» Аристотель. Поэтика. Риторика. СПб., 2000. с. 156.

Некоторые современные определения также говорят о метафоре, как о переносе: троп, перенесение свойств одного предмета (явления) на другой на основании признака, общего или сходного для обоих сопоставляемых членов («говор волн», «бронза мускулов»). http://ru.wikipedia.org.

Метафора (греч. «перенос»), троп или фигура речи, состоящая в употреблении слова, обозначающего некоторый класс объектов (предметов, лиц, явлений, действий или признаков), для обозначения другого, сходного с данным, класса объектов или единичного объекта; например: волк, дуб и дубина, змея, лев, тряпка и т.п. в применении к человеку; острый, тупой - о свойствах человеческого ума и т.п. В расширительном смысле термин «метафора» относят также к другим видам переносного значения слова.

В словаре русской политической метафоры, метафора определяется с точки зрения когнитивной теории как «сложный когнитивный феномен, возникающий в результате взаимодействия двух смысловых комплексов - содержания/фокуса/цели» Словарь русских политических метафор, 1994. с. 1026. Это определение опирается на терминологию М. Блека, который «фокусом» (“focus”) называет слово в выражении, используемое в переносном смысле, т.е. метафорически, а «рамой» (“frame”) слова или слово, окружающие «фокус», употребляемые в обычном смысле M. Black. Models and Metaphor. Studies in language and Philosophy. Ithaca-London: Cornell University Press, 1962.

Метафора - один из основных приемов познания объектов действительности, их наименования, создания художественных образов и порождения новых значений. Она выполняет когнитивную, номинативную, художественную и смыслообразующую функции.

В создании метафоры участвуют четыре компонента: две категории объектов и свойства каждой из них. Метафора отбирает признаки одного класса объектов и прилагает их к другому классу или индивиду - актуальному субъекту метафоры. Когда человек называют лисой, ему приписывают признак хитрости, характерный для этого класса животных, и умение заметать за собой следы. Тем самым одновременно познается сущность человека, создается его образ и порождается новый смысл: слово лиса приобретает фигуральное значение льстец, хитрый и лукавый обманщик. Наделенный таким свойством человек может получить прозвище Лиса, Лис, Лиса Патрикеевна (нар.-поэт.) или фамилию Лисицын. Таким образом, все отмеченные выше функции метафоры оказываются реализованными. Характеристика той категории объектов, которая обозначена метафорой, национально специфична. Она может принадлежать фонду общих представлений о мире носителей языка, мифологии или культурной традиции. Так, например, в русском языке осел в метафорическом смысле означает «упрямый дурак», а в испанском словом el burro (букв. «осел») называют трудолюбивого человека.

Можно выделить следующие типы языковой метафоры:

1) образная метафора, являющаяся следствием перехода идентифицирующего (многопризнакового, описательного) значения в предикатное (характеризующее) и служащая развитию синонимических средств языка;

2) номинативная метафора (перенос названия), состоящая в замене одного описательного значения другим и служащая источником омонимии;

3) когнитивная метафора, возникающая в результате сдвига в сочетаемости предикатных (признаковых) слов (прилагательных и глаголов) и создающая полисемию;

4) генерализирующая метафора (как конечный результат когнитивной метафоры), стирающая в значении слова границы между логическими порядками и создающая предикаты наиболее общего значения.

Таким, образом, метафора - это новое использование уже существующего ранее в языке слова или словосочетания, для обозначения какого-либо понятия с целью наделения его частью предыдущего смысла.

1.2 Когнитивная метафора как тип языковой метафоры

Рассмотрим подробнее когнитивный тип метафоры. Когнитивная метафора - это механизм, позволяющий новую мысль (сферу) представлять через другую, известную мысль (сферу), другими словами, это способ думать об одной содержательной области посредством понятий о другой области, уже освоенной человеком. В лингвистике используют разные термины по отношению к «когнитивной метафоре»: «концептуальная метафора» (В.Н. Телия, Е.О. Опарина), «базисная метафора» (Дж. Лакофф, М. Джонсон), «метафорическая модель» (А.Н. Баранов), «образ-схема» (Дж. Лакофф), «модель регулярной многозначности» (Ю.Д. Апресян), «метафорическое поле» (Г.Н. Скляревская), «образная парадигма» (Н.В. Павлович), «ассоциативно-образное лексико-семантическое поле» (Е.А. Юрина).

Концептуальная метафора не равнозначна понятию языковая метафора. По словам А. Ченки, «в когнитивных исследованиях принято отличать метафору как термин от метафорического выражения. Под метафорой подразумевается концептуальная метафора (conceptual metaphor) - способ думать об одной области через призму другой, например, «любовь - это путешествие»… Метафорические выражения - это отражения метафор в языке (например, Our relationship has hit a dead-end street «Наши отношения зашли в тупик»). Важно заметит, что, согласно данной теории, метафоры могут быть выражены разными способами - не только языком, но и жестами, и культурными обычаями. Изучение метафор, поэтому, может пролить свет на более широкую тему: связи между языком и культурой» А. Ченки. Семантика в когнитивной лингвистике. М.: 1996 г. С. 157.

Жестами могут быть выражены разнообразные концептуальные метафоры. Так, носители русского языка жестом, который обозначает как «прижать руки к груди, сердцу, обнять», передают концептуальную метафору «тело - дом». Концептуальные метафоры могут соотноситься с языковыми выражениями таких метафор (ср.: пригреть на груди). В русской языковой картине мира грудь - вместилище сердца - представляется в метафорах очага, печи (пригреться у груди/у сердца). Тело человека в разных языках описывается метафорами дома (во мне живут воспоминания; чердак - голова), сердце при этом метафорически предстает как символический центр дома - очаг, печь (греться у сердца). В английском языке лексемы heart «сердце» и hearth «очаг» имеют общую этимологию.

Обычно метафору обозначают как перенос из области источника в область-мишень. Область-источник (которую еще называют донорской зоной) - это та основа, признаки, свойства и значимые характеристики которой переносятся на другую область описания (реципиентную зону, область-мишень). Человеку не нужно придумывать слова; он пользуется теми ресурсами, которые есть в языке. Метафора позволяет увидеть в незнакомом уже известное, в менее очевидном - очевидное. По сравнению с областью-мишенью, область-источник понятнее, конкретнее, она может быть воспринята физически (большую часть информации, как считается, мы воспринимаем благодаря зрению и осязанию), она известна в детальных подробностях, знания о ней легче передаются от одного человека другому. В метафорах заключен парадокс. Используя метафору, мы утверждаем, что А=В и при этом понимаем, что А#B. Метафора образуется на избранных признаках сравнения или отождествления. Например, метафора «деньги - сор», характерная для русской культуры (сорить деньгами, копейки именуются мелочью; ср.: разбрасывать всюду мелочь, мелочь валяется на полу/на земле/повсюду), основана на аспекте отношения к ним (не в деньгах счастье), а не на функциональном или физическом аспекте.

Чрезвычайная продуктивность когнитивных метафор приводит к тому, что их образное значение стирается, а основание переноса утрачивает свою актуальность. Метафора выступает как основная ментальная операция, которая объединяет две понятийные сферы: сферу-источник и сферу-цель.

Отечественные лингвисты (А.Н. Баранов, Ю.Н. Караулов, А.П. Чудинов) определяют прямую зависимость креативных возможностей метафоры от богатства ассоциативно-семантического поля сферы-источника. Таким образом, внимание уделяется преимущественно центробежной тенденции функционирования метафорических моделей.

Метафоры функционируют на разных уровнях конкретности, некоторые из них на высшем, а другие на конкретном. Такие метафоры описаны М. Джонсоном и Дж. Лакоффом Лакофф Д. Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем. - М.: Едиториал УРСС, 2004. - с. 97-110. Между общими и конкретными метафорами наблюдаются иерархические отношения: метафоры более «низкого» уровня наследуют свойства метафор более «высокого» уровня. То есть в языке, в его концептуальной системе заложена модель создания той или иной метафоры, которая, воплощаясь в языке, преобразуется в соответствии с языковыми схемами. Э. МакКормак определяет термин схема как «стереотипную модель, с помощью которой организуется опыт, и в более специфическом значении - модель, которая диктует способ расчленения определенного большого эпизода на меньшие» МакКормак Э. Когнитивная теория метафоры // Теория метафоры. М., 1990. с. 230.. Например, метафоры исследование - это путешествие и выборы - это путешествие представляют собой конкретные варианты метафоры «высокого» уровня событие - это перемена местонахождения. Метафоры «низкого» уровня используются для описания разных аспектов. Так, об исследовании в русском языке говорят испытание (прибора/механизма) прошло успешно, двигаться вперед в своих изысканиях, достичь успеха в своем исследовании, где исследование изображается как целенаправленное путешествие (исследование - это путешествие). В описании выборов эта метафора тоже употребляется (выборы прошли успешно), но языковые схемы ее воплощения ограничены.

М. Джонсон является автором термина образная схема (или образ-схема, image-schema). Образ-схема - это схематическая структура, вокруг которой организуется наш опыт; «образная схема - это повторяющийся динамический образец (pattern) наших процессов восприятия и наших моторных программ, который придает связность и структуру нашему опыту» Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем: Пер. с англ. / Под. ред. и с предисл. А.Н. Баранова. М., 2004.. Одним из примеров образной схемы можно назвать источник-путь-цель. Физическое движение предполагает, что есть место направления (назначения) и отправления, а также ряд мест, определяемых как этапы такого передвижения. Наш опыт подсказывает, что чем дальше мы ушли от места отправления, тем больше времени прошло с момента начала пути. Эта образ-схема включает в себя цель движения: цель - это место назначения, достижение целит воспринимается как прохождение пути от начала до конца, включая этапы такого передвижения. Поэтому мы говорим, что кто-то далек от мысли что-то сделать, уводить разговор в сторону, работа не движется/стоит на месте, препятствовать кому-то в работе. Сложные события понимаются нами как некий путь, у которого есть точка исходного положения (источник), ход промежуточных событий (путь) и конечное положение (цель); это связано с тем, что время описывается часто в терминах пространства.

Метафоры высокого уровня отличаются большей универсальностью, они встречаются в разных языках и культурах, метафоры низкого уровня, скорее, культурно специфические. Метафору политика - это борьба можно найти в разных культурах и языках, однако метафоры политика - это стряпня и политика - это место приготовления пищи характерны для русского языка (ср.: стряпать законы, как блины; готовить выборы/готовить законы на скорую руку; ср. также: политическая кухня) Словарь русских политических метафор, 1994. с. 1145. Это означает, что в метафорах выражается культурная специфика моделей, при помощи которых описываются абстрактные области.

Метафора образует фундамент концептуальной системы, она определяет способ человеческого осознания событий, фактов, способов действий. Человек обладает способностью без особых усилий, зачастую бессознательно, проецировать одно явление на другое. Система общепринятых концептуальных метафор главным образом неосознаваема, автоматична и употребляется без заметного усилия. Если мы говорим, что кто-то в плохом настроении, то не задумываемся и сознательно не фиксируем, что настроение мы уподобляем вместилищу. Человеческий опыт организуется с помощью некоего стереотипного образа - когнитивной модели, которая проявляется в языке в виде метафоры или метонимии. Образование той или иной метафоры похоже на цепную реакцию, когда, выбрав один из элементов системы, человек использует и соответствующие ему другие элементы.

В языке метафоризация происходит на основе некоторого исходного образа, который в лингвистике называют корневой или концептуальной метафорой, в психологии - архетипом. Некоторые архетипы берут начало в технических изобретениях. В Древней Греции были изобретены водные часы. Во многие языки вошла метафора время - вода. Например, время в русской языковой картине мира переосмысляется в образах водного потока - время течет, утекает, иссякло или некоего ресурса - тратить свое время, время закончилось, время - деньги, деньги представляются через образы песка - сыпать деньгами, рассыпать мелочь, или воды - деньги утекают сквозь пальцы, деньги потекли к нему рекой, которая понимается как освоенная область стихийного мира: деньги - это водный поток, находящийся под контролем человека - регулировать/контролировать денежные потоки.

Осваивающий мир человек во многом воспринимал его по аналогии с собственной деятельностью. Д. Вико был одним из первых европейских мыслителей, кто утверждал, что человек понимает только то, что сделал он сам. Такая способность человеческого сознания обусловила появление антропоморфных метафор, позволяющих человеку упорядочить свои представления о мире, перенося на него принципы структурирования форм собственности собственного организма (витальные, соматические, перцептивные метафоры), своей личности (эмоциональные, ментальные метафоры, метафоры волеизъявления, характера, занятий), социального уклада (интерперсональные, религиозные, национальные метафоры).

Глава 2. Роль когнитивной метафоры в вербализации эмоций

метафора вербализация эмоция

Одним из самых сложных объектов для осмысления и концептуализации в языке являются эмоции. Являясь более древней формой отражения действительности, чем опосредованные речью познавательные процессы, эмоции служат определенным критерием положительного или отрицательного восприятия внешнего мира. В настоящее время в психологии экспериментально обосновано существование эмоциональной «первооценки», которая предшествует окружающей действительности.

Относя чувственно воспринимаемые признаки к отвлеченным и непосредственно не наблюдаемым объектам, метафора выполняет гносеологическую (познавательную) функцию. Она формирует область вторичных предикатов - прилагательных и глаголов, характеризующих непредметные сущности, свойства которых выделяются по аналогии с доступными восприятию признаками физических предметов и наблюдаемых явлений.

Признаковая метафора регулярно служит задаче создания лексики «невидимых миров» - духовного начала человека, его внутреннего мира, моделей поведения, нравственных качеств, состояний сознания, эмоций, поступков.

Внутренние свойства человека могут быть охарактеризованы такими физическими признаками, как горячий и холодный, мягкий и твердый, открытый и замкнутый, легкий и тяжелый, темный и светлый, глубокий и поверхностный, яркий и серый и многими другими. Приведенные атрибуты относятся к разным аспектам человека: яркая (светлая) личность, тихий нрав, глубокий ум, легкий характер, низкий поступок и т.д. метафоры такого рода обычно опираются на аналогии, образуя своего рода «метафорические поля». Так, в основе метафор эмоций лежат аналогии: с жидким, текучим веществом (страсти кипят, прилив чувств, хлебнуть горя, испить чашу страдания, волна нежности), с огнем (гореть желанием, любовный пыл, пламя любви, чувства обуревают), с болезнью, отравой (лихорадка любви, переболеть любовью, зависть отравляет душу), с живым существом (чувства рождаются, живут, говорят, умирают, пробуждаются) и др. Метафоры отрицательных эмоций часто основываются на аналогии со всем тем, что причиняет боль путем внешнего, механического воздействия. Негативные чувства грызут, терзают, гложут, кусают, ранят, точат, режут по сердцу, пронзают сердце, колют; например:

Разлука их обоих съест, тоска с костями сгложет.

Такого рода метафоры создают тонко семантически дифференцированный язык чувств и вместе с тем обнаруживают тенденцию к семантическому сближению; например, значение «разлюбить» может быть предано следующими метафорами: любовь потухла, угасла, умерла, смолкла; к сильному чувству применимы такие метафоры, как буря (пожар, вихрь, кипение, накал) страстей. Образность метафоры в этом случае ослабевает. Это подтверждается скрещением, контаминацией образов, например, Недремлющий голос совести не переставал грызть меня (Л.Толстой), Любовь, отрава наших дней, беги с толпой обманчивых мечтаний (А.Пушкин).

Роль эмоций в жизни человека чрезвычайно велика и многолика. Эмоции регулируют аффективные процессы жизнедеятельности и оказывают существенное влияние на рационально-логические ее стороны. Путем экспериментальных исследований доказано, что эмоции, сопровождающие мыслительные процессы, способствуют более быстрому и качественному их протеканию. Так, например, при запоминании не только существенно увеличивается воспроизведение слов, но даже бессмысленные слоги (крайне сложный материал для репродукции) в сочетании с явно привлекательными или непривлекательными лицами на фотографиях запоминаются значительно лучше.

Ю.Д. Асперсян выделяет восемь групп систем, иерархически выстроенных по степени возрастания сложности:

1. Физическое восприятие (зрение, слух, обоняние и т.д.).

2. Физиологические состояния (голод, боль, жажда).

3. Физиологические реакции на разного рода внешние и внутренние воздействия (бледность, пот, жар и т.п.).

4. Физические действия (работать, лежать, идти, колоть).

5. Желание (хотеть, стремиться, соблазнять).

6. Мышление, интеллектуальная деятельность (думать, понимать, знать).

7. Эмоции (страх, удивление, надежда, радость, отчаяние).

8. Речь (обещать, просить, ругать).

При этом эмоции занимают седьмую, т.е. одну из самых высоких позиций по степени сложности. В качестве критерия сложности указывается неавтономность системы, лингвистически проявляющаяся в том, что лексические единицы разной системы описываются через ссылки на лексические единицы других систем, и, в частности, «в толковании большинства эмоциональных состояний возникает необходимость ссылаться на восприятие, желания, интеллектуальную деятельность и физические действия» Аперсян Ю В. Языковая картина мира и системная лексикография М. Языки славянской культуры. 2006. с. 47-48.

Так, тактильные восприятия - это прямые номинации, например, горячий - «имеющий высокую температуру», скользкий - «совершенно гладкий, не создающий трения»; а эмоции - в большинстве своем метафоры, например, ярость - «сильный гнев, озлобление, лютость, зверство, неистовство; порыв силы бессмысленной и стихийной»Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4-х тт. М., 1955. с. 1560. М. Фасмер полагает, что слово ярость образовано от праславянского jarь было, по-видимому, значение силы. Об этом говорят, с одной стороны, такие свидетельства, как яростный - неутомимый, яровой - ретивый, ярь «растительная сила почвы», ярь - «лютость, свирепость» Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4-х тт. М., 1955. с. 1560. С другой стороны, этот же смысл сохраняется как семантический компонент у таких дальнейших производных этого корня как яръ - огонь, жара, где актуальной является сема температурного воздействия; яриться - разжигать похоть, актуальная сема - проявление эротической силы Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4-х тт. М., 1955. с. 1559. Таким образом, ярость - это буквально сила в отношении чувства.

Попытки метафоричного описания эмоций неоднократно предпринимлись исследователями. Так, например, Дж. Лакофф и М. Джонсон отмечают, что языковые средства выражения эмоций в большинстве случаев метафоричны. Эмоция чаще всего не выражается прямо, а осмысляется по образу некоторой другой системы, уподобляясь чему-либо. Например, эмоции счастье (happy) и грусть (sad) метафорически противопоставлены как верх - низ: счастье - верх, грусть - низ (happy is up, sad is down) Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем: Пер. с англ. / Под. ред. и с предисл. А.Н. Баранова. М., 2004. с. 387-416. При этом, по мнению Лакоффа и Джонсона, данная метафора имеет как физическую основу (человек опускает голову вниз, когда грустит, и поднимает вверх, когда радуется), так и культурную - данная метафора является разновидностью родовой метафоры хорошее - вверх, плохое - вниз.

Такой подход ценен в том отношении ,что отражает семантическую градуированность, слов обозначающих эмоции, но зато между предполагаемой мотивацией и собственно метафорой отсутствует собственно языковое ,семантическое звено.

Анализ специфичности метафор, относящихся к эмоциям, также был произведен В.А. Успенским, рассмотревшим, в том числе существительные горе и радость в составе метафорических выражений типа испить горя, глубокое горе, тяжелое горе, горе придавило его и т.п.; радость разливается в человеке, бурлит, играет и т.п.

Н.Д. Арутюнову интересовало, существует ли некий единый ключевой, мотивирующий их образ. По мнению исследователя, это действительно так. Горе, с его точки зрения, мыслится в русском языке как «тяжелая жидкость, заполняющая некоторый бассейн, на дне которого находится человек», а радость - «это легкая светлая жидкость», «по-видимому, она легче воздуха». Арутюнова Н. Д. Метафора и дискурс. Вступительная статья // Теория метафоры. М., 1990. С. 5 - 32.

Тем не менее, буквальное прочтение метафоры не позволяет найти ответ на ряд важных вопросов, в частности, насколько корректно реконструировать представления об эмоциях на основе непосредственно определяемых характеристик. Например, можно ли считать, что горе обладает реальным весом, имея в виду, что горе придавило его? Не было бы более правильным полагать, что в данном случае работает лишь основание метафоризации - признак сильного воздействия?

Столь разные подходы к описанию эмоций, очевидно, связаны со сложностью их как объекта. Нам представляется, что выход из этого кризиса понимания эмоций обеспечивается глубоким анализом оснований метафоризации и признанием релевантными именно признаков, положенных в основание метафор.

Иными словами, мы видим необходимость осмысления метафорических наименований эмоций не в их данности, а лишь в отдельных признаках. Эта установка обусловлена природой метафоры. «Метафора - фундаментальное свойство языка, посредством метафоры говорящий… вычленяет… из тесного круга, прилегающего к его телу и совпадающего с моментом его речи, другие миры» Степанов Ю. С. В трехмерном пространстве языка. М., 1995. с. 229.

М. Минский утверждает, что аналогии, основанные на когнитивной метафоре, дают нам возможность увидеть какой-либо предмет или идею как бы «в свете» другого предмета или идеи ,что позволяет применить знание и опыт, приобретенные в одной области, для решения проблемы в другой области. Минский М. Остроумие и логика когнитивного и бессознательного // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. С. 291 - 292.

Таким образом, когнитивная метафора позволяет осмыслить концепты, отстоящие сколько угодно далеко от исходно принятых, осмыслить одни концепты с опорой на другие, служащие эталоном. Можно заключить, что когнитивная метафора обеспечивает концептуализацию неизученного объекта по аналогии с уже сложившейся системой понятий.

Библиография

1. Апресян В. Ю., Апресян Ю. Д. Метафора в семантическом представлении эмоций // Вопросы языкознания. 1993. № 3.

2. Аристотель. Поэтика. Риторика. СПб., 2000.

3. Арутюнова Н. Д. Метафора и дискурс. Вступительная статья // Теория метафоры. М., 1990. С. 5 - 32.

4. Арутюнова Н. Д. Предложение и его смысл. М., 1976.

5. Арутюнова Н. Д. Типы языковых значений: Оценка. События. Факт. М., 1988.

6. Арутюнова Н. Д. Метафора в языке чувств // Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. М., 1999. С. 385 - 402.

7. Бабенко Л. Г. Обозначение эмоций в языке и речи (на материале глагольной лексики в художественном тексте). Свердловск, 1986.

8. Баранов А. Н. Очерк когнитивной теории метафоры // Русская политическая метафора (материалы к словарю). М., 1991.

9. Вежбицкая А. Лексическая семантика в культурно сопоставительном аспекте // Семантические универсалии и описание языков. М., 1999. С. 503 - 647.

10. Дэвидсон Д. Что означают метафоры // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990.

11. Лакофф Д. Когнитивная семантика // Язык и интеллект. М., 1995.

12. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем: Пер. с англ. / Под. ред. и с предисл. А.Н. Баранова. М., 2004.

13. Маккормак Э. Когнитивная теория метафоры // Теория метафоры. М., 1990.

14. Мандельштам О.Э Собрание сочинений в 2-х томах. Т.2. Проза. М., 1990.

15. Минский М. Остроумие и логика когнитивного и бессознательного // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII.

16. Степанов Ю. С. В трехмерном пространстве языка. М., 1995

17. А. Ченки. Семантика в когнитивной лингвистике. М.: 1996 г.

18. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4-х тт. М., 1955.

19. Словарь русских политических метафор, 1994.

20. http://ru.wikipedia.org.

Размещено на Allbest.ru