Русский национальный язык XVIII-XIX веков. Речевой этикет

Размещено на http://www.allbest.ru/

ГОУ СПО

Нижегородское областное училище олимпийского резерва №1

3 курс VI семестр

Дисциплина: Русский язык и культура речи

РЕФЕРАТ

Тема: Русский национальный язык XVIII-XIX веков. Речевой этикет

русский язык речевой культура

г. Нижний Новгород

2010 г.

1. Русский национальный язык 18-19 веков

Сохранение языка, забота о дальнейшем его развитии и обогащении - гарантия сохранения и развития русской культуры.

Положение русского языка в 18 веке. Особую роль в укреплении распространении русского языка в этот период сыграл М. В. Ломоносов.

Важнейшими трудами этого рода Ломоносова были: «Российская Грамматика» (1755 - 1757г.), «Рассуждение о пользе книг церковных в российском языке» (1757г.) и «Письмо о правилах российского стихотворства», или «Рассуждение о нашей версификации» (1739г.).

Труд Ломоносова «о пользе книг церковных в российском языке», главным образом, посвящён вопросу о взаимных отношениях элементов церковно-славянского и русского в языке литературном, - известному учению о «штилях». От степени влияния на русский литературный язык элемента церковно-славянского получается, по взгляду Ломоносова, тот или другой оттенок в языке, так называемый «слог» или «штиль». Ломоносов намечает три таких оттенка или «штиля»: «высокий», «средний» и «низкий».

Деление на три стиля в старой риторике доломоносовского периода ориентировалось на овладение особенностями литературных жанров, на недопущение нарушений традиции использования языковых средств в разных жанрах. Какой-то отзвук этого основного назначения схемы сохранился и у Ломоносова. Он указывает, что «высоким» стилем надо писать торжественные оды, героические поэмы, прозаичные речи о важных материях (в основе устанавливает русский язык с примесью славянского); что в «среднем» стиле (практически исключительно славянские языки) пишутся театральные сочинения, стихотворные дружеские письма, эклоги, элегии; а «низким» стилем надо излагать комедии, увеселительные эпиграммы, песни, прозаические дружеские письма, описывать обыкновенные дела.

То есть сущность этого учения сводится к утверждению церковнославянских элементов и элементов живой народной речи в нормах литературного языка.

Церковнославянские элементы извлекались из источников, которые имели широкую, массовую распространённость и были благодаря этому всем известны и общепонятны. Ломоносов воспользовался элементами русского разговорного языка, языка верхов тогдашнего общества, и, где, было нужно, поднял его, соединив с элементами церковнославянского языка.

Ломоносов объявляет, что в литературе нет и не может быть конкуренции между славянским и русским языками. Славянский язык дал очень много ценного русскому языку, вошел в него органически, но все же единственно возможным, допустимым языком литературы является русский язык, а не славянский. Поэтому в определении трёх стилей речь идёт только о том, в какой дозе можно допускать славянский язык в сочинениях того или другого рода. Даже определяя высокий стиль, он говорит о том, что и в нём нельзя употреблять весьма обветшалых славянских слов: «обываю», «рясны», «овогда»; также настаивает на необходимости исключать из литературы бранные, грубые слова и выражения, что вполне понятно.

Определение среднего стиля, наиболее подробное и обстоятельное, совершенно ясно показывает, что именно средний стиль Ломоносов считал основным, если не единственным, типом русского литературного языка, имеющего будущее.

Таким образом, Ломоносов создал строгую и стройную стилистическую теорию, которая сыграла выдающуюся роль в становлении и формировании новой системы русского национального литературного языка.

Стилистическая теория Ломоносова органически связана с важнейшими культурно-историческими потребностями русского общества XVIII века и носит глубоко национальный характер.

Рассмотрим важнейший труд Ломоносова о «Российской грамматике».

К изучению русской грамматики М.В.Ломоносов впервые применил строгие научные приёмы, впервые определённо и точно наметив отношение русского литературного языка к языку церковно-славянскому. Этим он положил начало тому преобразованию русского литературного языка, которое круто повернуло его на новую дорогу и обеспечило его дальнейшее развитие.

Сведения о начале работы Ломоносова по русской грамматике мы имеем с 1751 года, до этого Ломоносов собирает богатейший материал для создания «Российской грамматики». Его «Российская Грамматика» впервые проводит резкую грань между языками русским и церковно-славянским, между речью разговорной и «славянщиной»; языку церковно-славянскому, языку «церковных книг» впервые противопоставляется язык русский, «гражданский», живой говор народа, или, как выражается Ломоносов, «простой российский язык», «слова простонародные», «обыкновенные российские».

Признавая близкую взаимную связь обоих языков, Ломоносов устанавливает полную самостоятельность каждого из них и впервые подвергает специальному строго научному изучению законы и формы языка собственно русского. В этом и заключается величайшее значение филологических трудов Ломоносова.

В предисловии к «Грамматике» М.В.Ломоносов говорит, что из общих философских позиций в вопросе о языке вытекает определённое отношение к русскому языку: «Кто от часу далее в нём углубляется, употребляя предводителем общее философское понятие о человеческом слове, тот увидит безмерно широкое поле или, лучше сказать, едва пределы имеющее море».

Язык должен выражать понятия реальной действительности и, в частности, служить правильному научному представлению о природе. Русский язык, закрепивший громадный практический опыт народа, способен передать самые сложные научные построения, если эти построения отвечают действительности.

«Российская грамматика» состоит из шести глав или «наставлений». В первом наставлении - «О человеческом слове вообще» даны основы фонетики русского языка.

Ломоносов вполне сознаёт значение так называемой фонетики, то есть необходимость идти в изучении языка от живой речи.

Приёмы научного исследования, которым следует в своих философских изучениях русского языка Ломоносов - приёмы естествоиспытателя. Выводы свои он основывает на ближайшем, непосредственном обследовании самих фактов языка: он даёт длинные списки слов и отдельных выражений русского языка, сравнивает, сопоставляет группы фактов между собой, и лишь на основании таких сличений делает выводы.

Вообще, в принципе, лингвистические приёмы Ломоносова те же, которых наука держится и в настоящее время. Изучая живой русский язык, Ломоносов всё разнообразие русских наречий и говоров сводит к трём группам или «диалектам»:

1. московское

2. северное или поморское (родное для Ломоносова)

3. украинское или малороссийское

Решительное предпочтение Ломоносов отдаёт московскому, «не токмо для важности столичного говора, но и для своей отменной красоты».

Он даже в стихах воспевал московское благозвучное аканье:

Великая Москва в языке толь нежна,

Что А произносить за О велит она… .

Но не только красота московского говора полюбилась Ломоносову.

Он понимал, что «московское наречие» связывает воедино черты северных и южных диалектов, что в Москве происходит естественный процесс слияния русских говоров в единый национальный язык.

Начало, которое должно объединять различные русские говоры, Ломоносов видит в языке церковно-славянском. Язык церковных книг должен служить главнейшим средством очищения русского литературного языка от наплыва слов иностранных, иноземных терминов и выражений, чуждых русскому языку, этих «диких и странных слова нелепостей, входящих к нам из чужих языков».Вопрос об иностранных словах справедливо кажется Ломоносову особенно важным в виду страшного наплыва в русский язык, за период петровских реформ, иностранных слов. Этим вызывается специальное исследование Ломоносова: «О пользе книг церковных в российском языке».

Второе наставление в «Российской грамматике» озаглавлено «О чтении и правописании российском» и содержит нормы русской орфографии, удержавшиеся в основных своих чертах в практике до второй половины XIX века.

Правописание, прежде всего, должно служить «к удобному чтению каждому знающему российской грамоте».

Орфография должна служить орфоэпии, придерживаться «чистого выговору», указывать и закреплять его в правописании, но и не закрывать «произвождения слов», то есть морфологической основы.

Заботясь о доступности правописания, Ломоносов указывал на ненужность «твёрдого знака» - Ъ - говоря «немой место занял, подобно как пятое колесо». Он указывал, что этот знак, употреблявшийся при написании всего лишь нескольких слов, загромождал русский алфавит.

Недоволен был Ломоносов и «вновь вымышленным» Э, доказывая, что буква Е всё равно имеет несколько разных произношений, а, следовательно, по его мнению, может «служить и в местоимении этот, и в междуметии ей», а «для чужестранных выговоров вымышлять новые буквы весьма невыгодное дело, когда и для своих разных произношений нередко одною пронимаемся». Это, по его убеждению, так же смешно, как если бы в какой-либо чужестранный язык ввели букву «Ы» для лучшего выговора заимствованных из русского языка слов. И Ломоносов упрямо писал: ефир, електричество, поезия и т.д.

В третьем наставлении говорится «О имени». В нём сообщаются правила словообразования и склонения имён существительных, прилагательных и числительных.

Четвёртое наставление - «О глаголе» содержит классификацию и правила спряжения глаголов. Однако, М.В.Ломоносова часто упрекают в том, что он очень плохо справился с классификацией глаголов, глагольных времён. Он насчитывает десять времён русских глаголов - восемь от глаголов простых и два - от сложных. Его видовые категории не противопоставлены категориям собственно временным. Ломоносов в своей «Грамматике» верно отразил то переходное состояние, когда формы времени и формы вида ещё не дифференцировались в полной мере. В начальных главах «Грамматики» сказано, что у русских глаголов три времени: настоящее, прошедшее и будущее, а не десять. Следовательно, Ломоносов не смешивает категории вида и времени.

Наставление пятое посвящено «служебным частям слова» - местоимениям, причастиям, наречиям, предлогам, союзам и «междуметиям».

И, наконец, в шестом наставлении говорится «О сочинении частей слова», где излагаются основные правила синтаксиса.

Отличительной особенностью «Российской грамматики» является её нормативно-стилистический характер. В ней употребление различных грамматических форм связывается с разными стилями русского литературного языка. Ломоносов стремился в своей «Грамматике» дать основные правила и нормы литературного языка и очистить его от «худых примеров», столь часто встречавшихся в литературной практике.

Большими достоинствами «Российской грамматики» считается полная ясность и доступность изложения.

«Российская грамматика» - это замечательный трактат середины XVIII века, который, несомненно, во многом опередил современные ему грамматики западноевропейских языков и определил развитие русского языкознания почти на сто лет.

Желая поднять престиж русского языка и сделать лекции понятными для большинства студентов, М. В. Ломоносов доказывал, что в первом русском университете преподавать должны российские профессора и на русском языке. Русских профессоров было всего двое: Н.Н. Поповский и А.А. Барсов. Н.Н. Поповский стал читать лекции на русском языке. В художественной литературе, официально- деловых документов, научных трактатах широко использовали славяно-русский язык. В 18 веке происходит обновление, обогащение русского языка за счёт западноевропейских языков: польского, французского, голландского, итальянского, немецкого. Особенно это проявилось при формировании научного языка, его терминологии: философской, научно- политической,юридической,технической.

В 1771 г. В Москве учреждается Вольное Российское собрание. Его членами становятся профессора, студенты, писатели и поэты. Основная задача общества - составление словаря русского языка. Оно стремилось привлечь внимание к русскому языку, способствовать его распространению и обогащению.

К концу 18 века предпочтительное использование в устной и письменной речи русского языка становиться признаком патриотизма, уважительного отношения к своей нации, своей культуре.

В 19 веке на всём протяжении столетия продолжаются споры о том, что считать основой русского национального языка. Н.М. Карамзин считал, что русский язык слишком тяжел для выражения мыслей и нуждается в обработке. Преобразование языка, по мнению карамзинистов, требует его освобождения от последствий церковнославянского языка. Ориентироваться следует на новоевропейские языки, особенно на французский. Русскому языку необходимо придать лёгкость, сделать его простым и понятным широкому кругу читателей. С другой стороны, язык нуждается в создании новых слов, в расширении семантики старых слов для обозначения вводимых в обиход, в основном светского,общества,понятий. Славянофилы, их вдохновитель А. С. Шишков, рассматривали старославянский как первобытный язык всего человечества и считал, что именно он должен стать основой русской литературной речи. По его представлению, между церковославянским русским языками существуют только стилистические различия.

Показательно творчество великих писателей первой половины 19 века Грибоедова и Крылова, которые доказали, какими неисчерпаемыми возможностями обладает живая народная речь, насколько самобытен, оригинален, богат язык фольклора.

А. С. Пушкина по праву считают создателем современного русского языка. О реформаторском характере творчества Пушкина писали его современники: Н.В.гоголь, В.Г. Белинский и И.С. Тургенев. А.С. Пушкин в своём поэтическом творчестве и в отношении к языку руководствовался принципом соразмерности и сообразности. 19 век - серебряный век русской словесности и русского языка. В это время происходит небывалый расцвет русской литературы. Всеобщую признательность приобретает творчество Гоголя, Лермонтова, Гончарова, Достоевского, Л. Толстого, Салтыкова - Щедрина, Островского, Чехова и др. Необыкновенных высот достигает русская публицистика: статьи Белинского, Писарева, Добролюбова, Чернышевского. Мировое признание получают достижения русских учёных Докучаева, Менделеева, Пирогова, Лобачевского, Можайского, Ковалевского, Ключевского и др. Развитие литературы, публицистики, науки способствует дальнейшему становлению и обогащению русского национального языка. Научная и публицистическая литература увеличивает запас интернациональной терминологии. Художественная литература служит базой для пополнения русской фразеологии и образования новых слов. Одним из важнейших признаков литературного языка как высшей формы общенародного языка является его нормативность. На протяжении всего 19 века идёт процесс обработки общенародного языка с целью создания единых грамматических, лексических орфографических, орфоэпических норм. Богатство и разнообразие словарного состава русского языка находит отражение в словарях (исторических, этимологических, синонимических, иностранных слов), которые появляются в 19 веке. Самым крупным событием было издание в 1863-1866гг. четырехтомного «Толкового словаря живого великорусского языка» В.И. Даля. Словарь был высоко оценен современниками. Его автор в 1863 г.

Получил Ломоносовскую премию Российской императорской академии наук и звание почётного академика.

2. Этические нормы речевой культуры (речевой этикет)

Одно из самых больших достояний человечества и самых больших удовольствий человека - общаться с себе подобными. Немаловажных целей в общении человеку помогает достичь речевой этикет.

Этикет по происхождению французское слово. Первоначально оно обозначало товарную бирку,ярлык.

Под речевым этикетом следует понимать выработанные обществом правила речевого поведения, систем речевых формул, систем речевых формул общения.

Речевой этикет имеет национальную специфику. Каждый народ создал свою систему правил речевого поведения. Знание особенностей национального этикета, его речевых формул, понимание специфики делового общения той или иной страны, народа помогают при ведении переговоров, установлении контактов с зарубежными партнерами. Наше общество, еще во многом не пришедшее к нормам общежития, уже почувствовало потребность в культуре поведения и общения. То и дело встречаются объявления, сообщения, реклама о том, что в лицеях, колледжах, гимназиях, школах открываются факультативы с названиями “Этикет”, “Деловой этикет”, “Дипломатический этикет”, “Этикет делового общения” и т.д. Это связано с потребностью людей познать, как нужно вести себя в той или иной обстановке, как правильно устанавливать и поддерживать речевой, а через него и деловой, дружеский и т.д. контакт.

Широкое понятие культуры непременно включает в себя то, что называют культурой общения, культурой речевого поведения. Чтобы владеть ею, важно понимать сущность русского речевого этикета.

В коммуникативном общении люди передают друг другу ту или иную информацию, что-то сообщают, к чему-то побуждают, о чем-то спрашивают, совершают определенные речевые действия. Однако прежде чем перейти к обмену логико-содержательной информацией, необходимо вступить в речевой контакт, а это совершается по определенным правилам. Мы их почти не замечаем, поскольку они привычны. Заметным становится как раз нарушение неписаных правил: продавец обратился к покупателю на “ты”, знакомый не поздоровался при встрече, кого-то не поблагодарили за услугу, не извинились за проступок. Как правило, такое неисполнение норм речевого поведения оборачивается обидой, а то и ссорой, конфликтом в коллективе. Поэтому важно обратить внимание на правила вступления в речевой контакт, поддержания такого контакта - ведь без этого деловые отношения невозможны. Ясно, что осознание норм общения и речевого поведения полезно всем, а особенно людям тех профессий, которые связаны с речью. Это и педагоги, и врачи, и юристы, и работники сферы обслуживания и бизнесмены, и, конечно, родители.

Правила речевого поведения регулируются речевым этикетом -сложившейся в языке и речи системой устойчивых выражений, применяемых в ситуациях установления и поддержания контакта. Это ситуации обращения, приветствия, прощания, извинения, благодарности, поздравления, пожелания, сочувствия и соболезнования, одобрения и комплимента, приглашения, предложения, просьбы совета и многие другие. Речевой этикет охватывает собой все, что выражает доброжелательное отношение к собеседнику, что может создать благоприятный климат общения. Богатый набор языковых средств дает возможность выбрать уместную для речевой ситуации и благоприятную для адресата ты- или вы форму общения, установить дружескую, непринужденную или, напротив, официальную тональность разговора.

В речевом этикете передается социальная информация о говорящем и его адресате, о том, знакомы они или нет, об отношениях равенства/неравенства по возрасту, служебному положению, об их личных отношениях (если они знакомы), о том, в какой обстановке (официальной или неофициальной) происходит общение, и т.д. Так, если кто то говорит другому: Доброго здоровьица! - то нет сомнения, что это пожилой житель деревни или выходец из нее. Если кто то бросает: «Привет!», - значит, обстановка неофициальная, люди находятся в равных, непринужденных, дружеских отношениях.

- Выбор наиболее уместного выражения речевого этикета и составляет правила (да и искусство) вступления в коммуникацию.

Например, ситуация, в которой герой повествования, интеллигент, должен установить деловой контакт (и прежде всего -- речевой) с человеком иной социальной среды, да еще и замешанным в неблаговидных делах:

Я подождал в стороне - пока он освободится, пока отъезжающие скроются в вагоне, а провожающие рассредоточатся вдоль состава по окнам купе. И тут он вышел из тамбура, запыхавшись, суя чаевые в карман. Этакий рыжеватый детина, этакий хитрый кот с бегающими глазами. Я чуть было не допустил оплошность - едва не обратился к нему на “вы” да еще чуть не извинился за беспокойство.

- Привет, Утюг, как дела? -- сказал я ему насколько возможно бесцеремонней.

- Дела как в Польше: у кого телега, тот и пан - бойко ответил он, точно мы с ним сто лет были знакомы. (Ч. Айтматов).

Если бы герой, следуя собственным привычкам, обратился к собеседнику на “вы”, да еще с извинением за беспокойство, адресат сразу понял бы что перед ним чужак, а значит, и говорить с ним не о чем.

Можно сделать вывод, что в языковых знаках речевого этикета заложены, а в речи реализуются социальные сигналы типа свой - чужой, знакомый - незнакомый, далекий - близкий и т.д., с одной стороны, и равный старший - младший по возрасту и/или положению - с другой. Ясно, что любое общество в любой момент своего существования неоднородно, многолико, и что для каждого слоя и пласта есть как свой набор этикетных средств, так и общие для всех нейтральные выражения. И есть осознание того, что в контактах с иной средой необходимо выбирать или стилистически нейтральные, или свойственные этой среде средства общения. Так, если среди подростков возможно обращение Эй, ты!, то к взрослому человеку подросток обратится иначе.

Употребляя выражения речевого этикета, мы совершаем сравнительно несложные речевые действия обращаемся, приветствуем, благодарим… Но почему же в языке существует такое множество способов это делать? Ведь у нас до сорока выражений применяемых в приветствиях (у японцев более пятидесяти!), множество форм прощания, благодарности и т.п. А сколько возможностей осуществить просьбу: Я прошу Вас сделать это; Просьба не шуметь; Сделайте это, пожалуйста; Если Вам не трудно, подвиньтесь пожалуйста; Вы не могли бы подвинуться?; Вам не трудно подвинуться?; У Вас не найдется, чем записать? -- и так до сорока моделей. А все дело в том, что каждое выражение мы выбираем с учетом того, кто - кому - о чем - где - когда - почему - зачем говорит. Вот и получается, что сложная языковая социальная информация заложена как раз в речевом этикете в наибольшей степени.

Почему же выражения речевого этикета обладают «волшебной силой», почему их правильное применение приносит людям удовлетворение, а неисполнение в нужной ситуации ведет к обиде? Можно выделить несколько сущностных признаков речевого этикета, объясняющих его социальную остроту.

Первый признак связан с неписаным требованием общества к употреблению знаков этикета. Хочешь быть “своим” в данной группе -- большой или малой, национальной, социальной,-- исполняй соответствующие ритуалы поведения и общения. Пример такого ритуала:

Издали слышен клаксон, среди гуляющих заметно волнение. Приближается большой лимузин. На одном из крыльев трепещет красный с фиолетовым оттенком флаг с красным же крестом на белом фоне. Все вокруг приседают, а затем садятся на обочине со скрещенными ногами. На заднем сиденье лимузина виднеется массивная фигура - король Тубоу IV. Его положено приветствовать, усевшись со сложенными ладонями. Это не просто обычай, это закон, соблюдение которого строго проверяется местными полицейскими. И точно так же рядовые жители Тонга приветствуют аристократов. (“Вокруг света”).

Социальная заданность ритуальных знаков этикета воспитывается в людях с раннего детства.

Второй признак связан с тем, что исполнение знаков этикета воспринимается адресатом как социальное “поглаживание”. Это можно объяснить на примере из области биологии. В одном из экспериментов ученые хотели выяснить, являются ли в животном сообществе прикосновение, вылизывание, выискивание и т.п. лишь гигиенической необходимостью или это “социальная” потребность животных в контактах. Были взяты две группы крысят, одну из которых сотрудники лаборатории постоянно поглаживали. Эти крысята выросли более крупными, умными, устойчивыми к заболеваниям животными, чем те, которых не гладили, не ласкали. Исследователи сделали вывод, что потребность в прикосновении, в ласке у животных столь же значима, как и другие жизненно важные потребности.

Еще более развита эта потребность у человека. Психологи, педагоги знают, как важно одобрить, вовремя погладить ребенка, да и взрослого! Над этим задумались языковеды и обнаружили, что язык откликнулся на такую потребность и создал систему словесных «поглаживаний» - речевой этикет: Здравствуйте - будьте здоровы; Благодарю - благо дарю. Спасибо - спаси вас Бог за доброе дело; Извините - признаю свою вину и прошу снять с меня грех и т.д. Вот типичный диалог, которым обмениваются приятели при встрече:

- Привет как дела?

- Все в порядке, а у тебя?

- Тоже. Ну всего!

- Пока.

Никакой другой информации, кроме той, что “я тебя замечаю, узнаю, признаю, хочу с тобой контактов, желаю тебе добра”, в таком обмене репликами нет, и тем не менее, это очень важный ритуал “поглаживаний”. Воспринимать это следует именно как знак социальных контактов, и понимать, что вопрос “Как здоровье?” вовсе не предполагает рассказа о болезнях. Это не содержательный вопрос врача или заинтересованного родственника, это знак социального “поглаживания”, контактирования на ходу…

Третий важный признак речевого этикета заключается в том, что произношение этикетного выражения представляет собой речевое действие, или речевой акт, т. е. выполнение конкретного дела с помощью речи. Известно, что для осуществления множества действий, состояний речь не нужна. Человек может сидеть, ходить, выполнять какую-то физическую работу, и для этого ему не надо ничего говорить. Но есть такие действия, которые могут совершаться только с помощью одного инструмента -- языка, речи. Как осуществить действия: “совет”, или “обещание”, или “благодарность”? Для этого надо сказать советую, обещаю, благодарю… Исследования выявили, что зафиксированных в словарях названий речевых действий до тысячи, способов же непосредственного выражения - великое множество. Как уже упоминалось выше, одних приветствий у нас до сорока. В каждой ситуации речевого этикета можно обнаружить высказывания, объединенные в системно-организованную, коммуникативно-семантическую группу. Причем некоторые выражения употребляются преимущественно с Вы-формой, другие -- с ты- и Вы-формами.

Четвертый признак связан с третьим и касается самой структуры высказываний, в которых открытыми оказываются “я” и “ты”: Я благодарю Вас; Извините меня. Это открытое, эксплицитное представлена коммуникантов в грамматике предложения, но может быть и скрытое, имплицитное, семантическое представление их, как в благодарности Спасибо или извинении Виноват, которые, в силу синонимии, функциональной эквивалентности с представленными ранее, содержат в глубинной структуре “я” говорящего и “ты” адресата: (Я говорю Вам) спасибо. Поскольку коммуниканты открыты в структуре выражений речевого этикета, сила его воздействия проявляется ярко.

Пятым важным признаком речевого этикета можно считать его связь с категорией вежливости. С одной стороны вежливость - это моральное качество, характеризующее человека, для которого проявление уважения к людям стало привычным способом общения с окружающими, повседневной нормой поведения. С другой стороны - это абстрагированная от конкретных людей этическая категория, получившая отражение и в языке. Вежливость нужно именно выражать, демонстрировать при общении (как и любовь), потому что если я в душе кого-то уважаю, но никак этого не проявляю, уважительность к человеку окажется нереализованной явно. Особенно важно это в официальной речевой ситуации или при общении с незнакомыми людьми. Вступая в контакт с родными, друзьями, знакомыми, мы, заранее зная “меру” любви и уважения друг к другу, имеем множество способов это подчеркнуть, с незнакомыми же людьми мера хорошего отношения - это вежливость, и здесь речевой этикет незаменим.

Корректный, а под час и подчеркнуто вежливый ответ даже на нанесенное оскорбление, как правило, ставит на место грубияна. Речевой этикет служит действенным средством снятия речевой агрессии

Размещено на Allbest.ru