Размещено на http://www.allbest.ru/

Оглавление

Введение

1. Понятие об окказионализмах

2. Метафоричность окказионального слова

3. Окказионализм как средство выразительности художественной речи

4. Велимир Хлебников

5. Окказионализмы В.Хлебникова

6. Владимир Маяковский

7. Окказионализмы в творчестве В. Маяковского

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Одной их «вечных» проблем лингвистики является проблема взаимодействия языка и речи как всей языковой системе в целом, так и на её лексическом и словообразовательном уровне в частности.

А одной из важнейших сторон этой проблемы является рассмотрение соотношения и взаимодействия между каноническими словами (узуальными) и окказиональными, а также потенциальными. Причем стоит учитывать то, что канонические слова - это единицы языка, а окказиональные (или их вид - потенциальные) - это единицы речи. Потенциальные окказиональные слова представляют собой интересную и очень своеобразную категорию лексических единиц, находящихся в зоне наиболее интенсивного взаимодействия между языком и речью и обладающих целым рядом только им присущих свойств и особенностей.

Стилистико-изобразительное использование потенциальных слов в речи вообще и в художественной речи в частности - очень важная и интересная, но ещё малоисследованная область науки. Полный и всесторонний анализ современного русского языка, а особенно таких его разделов, как лексика и словообразование, невозможен без теоретического осмысления потенциальных слов, которые занимают в системе речи значительное место как весьма своеобразное изобразительное средство.

Ф.П. Филин писал, что “слово передает информацию о чем-либо, закрепляет накопленные знания, доставляет наслаждение и вызывает неудовольствие, лечит и убивает, воодушевляет и разочаровывает, приказывает и выражает какое-либо желание…” В полной мере это относится и к потенциальному слову, которое заслуживает к себе должное внимание. Лингвистическая реальность есть факт, возникший из возможности на основе определенной закономерности. Существование потенции само по себе ещё вовсе не означает, что возможность обязательно превратится в реальность. Потенциально могут существовать не одна, а несколько возможностей, реализуются же не все возможности.

1. Понятие об окказионализмах

От языковых неологизмов необходимо отличать неологизмы контекстуальные, или индивидуально-авторские. Индивидуально-авторские неологизмы (окказионализмы - от лат. occasionalis `случайный') - это слова, которые образуются художниками слова, публицистами и т.д. с целью усиления экспрессивного текста. В отличие от языковых неологизмов индивидуально-авторские неологизмы выполняют не номинативную, а экспрессивную функцию, редко переходят в литературный язык и получают общенародное употребление. Как и языковые неологизмы, окказионализмы образуются по законам языка, по моделям из морфем, имеющихся в языке, поэтому, даже взятые вне контекста, они понятны: многоэтажиться, развезувиться, чемберленить (Маяковский); просинь, ворожбиные (травы), звонный, шишкопёрый, разрыхлеть, пенность, волнующий (Есенин); везушный, холоднозмей, безружье, безлюбовье (Евтушенко). Эти авторские преобразования, строятся в разговорной или художественной речи с нарушением словообразовательных закономерностей и поэтому чётко противопоставленные как “реальным” словам (системные дериваты - построенные в строгом соответствии со словообразовательными законами языка и формируются в словарях: прочитать, самозабвенный, писатель), так и потенциальным (что делает окказионализмы ярким стилистическим средством): прошампаненный, самонадгробная (речь), крематорно, вседолампочество (Евтушенко).

Окказионализмы создаются специально, нарочно (этим они отличаются от спонтанно совершаемых нарушений нормы - речевых ошибок), всегда “привязаны” к определённому контексту, ситуации, понятны на фоне данного контекста, ситуации и той модели или единичного образца, которые послужили базой для их создания, например газетный заголовок Убизнес возник в связи с серией заказных убийств бизнесменов на базе существительного бизнес и основы глагола убить. Окказиональные образования в принципе возможны при использовании единиц каждого языкового уровня.

Окказионализмы обладают повышенной выразительностью в силу своей необычности на фоне канонических, нормативных образований. Они, как правило, экспрессивно окрашены (за исключением окказионализмов в сфере терминологической лексики). Окказионализмы образуются преимущественно в разговорной речи, используются в художественной литературе, в публицистике.

Более всего окказионализмы встречаются в сфере лексики и словообразования (это обусловлено ролью номинации в структуре речевой коммуникации). Здесь выделяется особый пласт слов - окказиональные слова. Их называют химерическими образованиями, “словами - однодневками”, т.к. они обслуживают сиюминутные надобности речевой коммуникации, например: оратель - `тот, кто орёт' (по аналогии с оратор от омонимичной основы инфинитива глагола орать + суффикс производителя действия - тель), сравните писатель - писа (ть) + тель, или по аналогии с конкретным словом, например: первоопечатник (И.Ильф и Е.Петров) по аналогии с первопечатник, а также на основе конкретного сочетания слов, например: снимать пенки-пенкосниматель (М.Е.Салтыков - Щедрин); носить, таскать вещи на себе - насебетасканция; не подавать руки - нерукоподаваемы.

Окказиональные слова - результат, как правило, индивидуального словотворчества (часто на основе каламбурного переосмысления существующих в языке номинаций, например завиральный - завиральные идеи), языкового новаторства, поэтому их нередко называют словами - самоделками. Они - реализация потенциальных возможностей системы языка. Лишь единицы из окказиональных слов становятся достоянием литературного языка, например громокипящий (Ф.И. Тютчев), лимонничать (Ф.М. Достоевский), помпадур, головотяп (Салтыков-Щедрин), сиюминутный (В.В. Маяковский).

Окказиональные слова могут быть заимствованы из других языков, становясь международными, например: лилипут (Дж. Свифт), газ (Я.Б. ван Гельмонт), робот (К. Чапек).

Окказиональные слова чаще всего встречаются в разговорной речи, в детской речи, “в домашних разговорах”, в частных письмах, в шуточных стихах, например “юфанствовать” в речевом обиходе семьи Л.Н.Толстого, “Чуконкала” - в обиходе семьи К.И. Чуковского.

Окказиональные слова создаются также в поэзии (И.Северянин, В. Хлебников, В. Маяковский и др.) и в прозе. В силу присущей окказиональным словам повышенной экспрессивности (как следствие необычности их образования на фоне “обычных” слов, созданных в соответствии с нормами, правилами, законами современной деривации, Окказиональные слова - характеристическая черта жанров юмора и сатиры (Салтыков - Щедрин, Ильф и Петров), пародии (И.П.Мятлев, А.Г. Архангельский).

Среди окказиональных слов выделяют два разряда: так называемые потенциальные слова (термин Г.О. Винокура) и собственно окказиональные слова.

Потенциальные слова создаются по действующим словообразовательным моделям, но несколько модифицированным. В результате расширяются возможности реализации таких моделей, их использование в речи, например джельтменствовать, сравните рыцарствовать. Окказиональные слова расширяют список открытых рядов однотипных производных слов. Сравним «китиха» от «кит» у Маяковского по аналогии со «слониха» от «слон» в соответствии с действующей моделью. «В каждом языке… существуют своего рода “потенциальные слова”, т.е. слова, которых фактически нет, но которые могут быть, если бы этого захотела историческая случайность» (Г.О. Винокур).

Собственно окказиональные слова образуются под влиянием контекста по аналогии или образцу конкретного слова, например нагише - сравните неглиже; кюхельбекерно (А.С. Пушкин) - от фамилии декабриста В.К. Кюхельбекера + модель наречия типа печально, меланхолично; слоностоп - по аналогии с автостоп. Окказиональные слова всегда производны и, как правило, не обладают всей парадигмой форм.

Немало окказионализмов встречается в произношении (в том числе ударении) в обиходно - бытовой непринуждённой (особенно шутливой) речи - как проявления языковой игры, например: очепятка (сравните опечатка), овосчи (сравните овощи), пальтишко (сравните пальтишко), а также в речи стихотворной (например, зефир при нормативном зефир; рифма Лермонтова: евнух - пастух при нормативном евнух). В сфере грамматики окказионализмы чаще появляются среди словоформ (например: “Что веришь, товарищ? Из оха и аха Уху”, Хлебников; “Сегодня возбужду вопрос с точки зрения”, Зощенко), чем среди синтаксических единиц (здесь глагольные образования в сфере управления, например: “Тихо мне”, Евтушенко; Его ушли). Грамматически окказионализмы особенно употребительны в разговорной и художественной речи, в том числе в качестве языковой игры и поэтической вольности. В современной русистике исследуется использование окказионализмов в языке художественной литературы и других функциональных разновидностей литературного языка.

2. Метафоричность окказионального слова

Может ли окказиональное слово уже в момент своего возникновения обладать метафоричностью? Ведь метафорическое значение возникает в итоге переноса названия одного предмета (предмета в широком смысле, предмета как объекта мысли) на другой предмет, сходный с первым по форме, по функции или связанный с ним ассоциациями, - сравним: (тормозной) башмак, бородка (ключа); (финансовые) пирамиды, (синие, красные, зелёные) чернила; (да будет тебе) каркать; (эх, ты) шляпа и т.п. А в случае с окказиональным словом, только что возникшим, у которого, можно сказать, и истории-то ещё нет, о каком переносе этого окказионального названия одного предмета на другой можно говорить?

Возьмём строчку Маяковского “сливеют губы с холода” (“Рассказ Хренова о Кузнецкстрое”). Это что - перенос названия одного действия на другое: сливеть на синеть? Синеть здесь - это `становиться, делаться синим', а сливеть - `становиться, делаться синим, как спелая слива'. Переноса названия нет. Или вот у Маяковского же: “В норах мистики вели ему мышиться” (“Мысли в призыв”), “…не летим, а молньимся” (“150 миллионов), “…звенят, молнятся цепи брелоков” (“Человек”), “…канителью исходящей нитясь” (“Фабрика бюрократов”), “Обфренчились формы костюма ладного” (“Дачный случай”), “Разлунивши лысины лачки” (“Четырёхэтажная халтура), “…этих Ротшильдов, от жира освиневших” (“Жид”), “То розовым, то голубым акварелит небо хрусталик Араратика” (“Пятый Интернационал”), “Публика сидит и тихо шейдеманит” (“Мистерия - буфф”, 2-й вариант, ремарка) - и т.д.

И тут никакого переноса названия. Многие исследователи отказывают окказионализмам в возможности быть метафоричными, но ошибаются. Они могут быть метафоричны. Но каким образом? Ясно, что не путём переноса названия, т.е. не названием окказиональным словом иного предмета, напоминающего своей формой, функцией или по ассоциации тот, что обозначен лексическим окказионализмом.

Всякая метафора, как известно, - скрытое сравнение. У слов языка, получивших метафорические значения, сравнение плохо, так сказать, спрятано. И потому, толкуя в словарях эти значения, обычно не упоминают тех предметов, сравнением с которыми они обязаны своим появлением. А попробуйте истолковать приведённые примеры из Маяковского без включения в число сем (составных частей лексического значения) основ тех слов, от которых образованы эти лексические окказионализмы. Обфренчились - `стали как у френча', молньимся - `летим со скоростью молнии', молнятся - `сверкают молнией' и т.п.

Метафоричность окказионального слова порождается не переносом названия, а употреблением производящей основы как обозначения объекта сравнения, уподобления. Иначе говоря, метафоричность окказионального слова возникает вместе с ним. Поэтому вряд ли корректно говорить о лексическом окказионализме, обладающем метафоричностью, как о слове с переносным значением: у этого слова, никогда не было прямого значения, потому что не было у него переноса. Оппозиция: прямое - переносное - здесь, видимо, неуместна.

Теперь зададимся вопросом: как соотносится метафоричность окказиональных слов с фактом существования языковых и авторских метафор? Различают языковые (узуальные) и авторские (окказиональные) метафорические значения слов языка. Например, голова (сыра), голова (колонны), тяжёлый (взгляд) и т.д. - языковые метафорические значения. Зачастую носители языка и не сознают их метафоричности - ср.: ручка (двери), ножка (стола), хвост (самолёта) и др. Авторские метафорические значения не принадлежат языку. Они - факт речи. В числе языковых значений данного слова нет значения (значений), в котором (в которых) его может употребить автор. Например: лермонтовское степью лазурною; есенинские увял головы моей куст; ветер мокрыми метлами чистит ивняковый помёт на лугах; изба - старуха челюстью порога жуёт пахучий мякиш тишины и т.д.

Авторские метафорические смыслы известных языку слов и метафорические значения известных языку слов - явления, различающиеся механизмом порождения: первые создаются переносом уже существующих названий, вторые возникают вместе со словом.

И последний вопрос. Каждое ли окказиональное слово метафорично? Нет, не каждое. Например, у Маяковского иззахолустничается (“Мрак”) имеет значение `превратится, сделается захолустьем' (ср. истрепаться, испоганиться, истаскаться). Здесь нет сравнения: основа слова захолустье употреблена не как название объекта сравнения. Пересоперничать (“Как я рассмешил”) употреблено в смысле `победить в соперничестве'; сеятьба (“150 миллионов”) - как синоним сева (ср.: молотьба, косьба).

3. Окказионализм как средство выразительности художественной речи

Одновременно с акмеизмом и тоже как реакция на символизм возникло ещё одно модернистское течение - футуризм.

Эмоциональная основа футуризма - бунтарство, пафос ненависти к прошлому и активной борьбы с ним. Одной из главных своих задач футуристы считали «освобождение от засилья людей прошлого». Футуристы боготворили активного, творческого, созидающего человека. Вражда с прошлым носила весьма абстрактный в социальном отношении характер: речь шла об антагонизме поколений (старшие - молодые), пространства и времени, обычаев, вкусов.

Полем своей борьбы футуристы избрали искусство. Почему? «Только мы - лицо нашего времени», заявляли футуристы, «наше время» - время «мощного интереса к искусству».

Чтобы утвердить новое искусство, требовалось разрушить старое («Бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и проч. и проч. с Парохода Современности» и современное искусство. Прежние эстетические идеалы отвергались как идеалы помещиков, лабазников, портных. Борьба с прошлым вылилась в борьбу с искусством прошлого.

Преобладающий и исключительный интерес у футуристов был связан с языком, поэтическим словом. Они испытывали «непреодолимую ненависть к существовавшему до них языку», к слову, которое «знает правила приличия». Так, свобода футуристов подразумевала прежде всего свободу творчества нового языка.

Для нового искусства нужно новое слово, новизна поэтического видения мира должна выражаться в творчестве нового языка. Стремясь повысить информативность поэтического слова, преодолеть стёртость языка, футуристы провозгласили лозунг «самовитого слова». В слове важна, по мысли футуристов, внешняя сторона - звуковой состав (артикуляция) и буквенное начертание. В футуризме существовало два течения: эгофутуризм и кубофутуризм.

С группой кубофутуристов связано раннее творчество замечательных поэтов Маяковского и Хлебникова.

4. Велимир Хлебников

окказионализм речь творчество

Велимир (Виктор Владимирович) Хлебников ( 1885 - 1922 ) - поэт - романтик философского склада, рыцарь жизни, весь открытый природе и людям, мечтал «стать звонким вестником добра». Из стихов, поэм, «сверхповестей» и статей Хлебникова встаёт величественная натурофилософия - «восстание (явление) природы». В стихотворениях у Хлебникова растения подобны животным («дерево - зверь», «золотая мать - и - мачеха золотой черепашкой ползёт»). Всё в природе подчинено единым ритмам, одно есть часть другого. Всё в природе слито со временем, а само время предстаёт то в образе птицы («пролетели, улетели // Стая лёгких времирей), то становится растениями и камнями:

Времыши - камыши

На озера береге,

Где каменья временем,

Где время каменьем…

Велимир Хлебников искал законы времени, то есть математическую закономерность в повторяемости событий.

Пращуры сказываются в правнуках, в современном человеке живёт древняя языческая мифология. Совремнный человек хранит подспудно опыт предков «славянщину». Поэзия Хлебникова во многом опирается на фольклор, свободносочетает неологизмы и архаизмы. (Футуристов он называл «будетлянами», заменяя иностранное слово русским неологизмом.)

Кому сказатеньки,

Как важно жила барынька,

Нет, не важная барынька,

А, так сказать, лягушечка:

Толста, низка и в сарафане,

И дружбу водила большевитую

С сосновыми князьями.

И зеркальные топила

Обозначали следы,

Где она весной ступила,

Дева ветреной воды.

Если природа едина, а человек - часть природы, то и люди в будущем объединятся в одно человеческое братство. Хлебников мечтал о создании единого Государства Времени, противопоставлял шовинизму и истреблению народов в первой мировой войне идею Мирового правительства, в которое будет входить 317 Председателей Земного шара. Объединению людей будет служить новый, «заумный» язык. Хлебников считал, что «умные» языки разъединяют народы, а «заумный» (т.е. подсознательный) их сплотит. Хлебников ищет общие для всех славянских языков корни и создает на их основе неологизмы. Затем пытается обнаружить общее для всех языков значение согласных звуков, начинающих слово. Так, по его мнению, «ч» означает пустоту одного тела, заполненную объемом другого; поэтому все виды обуви можно назвать «Че - ноги». Графически вид пространства, обозначаемый буквой «ч», можно представить в виде чаши. Проделав подобные операции со всеми остальными звуками и буквами, мы получим единый «заумный» язык, «общий для всех народов третьего спутника Солнца».

Языковая утопия Хлебникова не осуществилась. Но в его собственной поэзии она порождала порой интересные художественные образы. С артикуляцией звука действительно связаны какие-то подсознательные пространственные ощущения, и путем умелого их подбора можно нарисовать струящийся, не имеющий жестких контуров, но все же обаятельный портрет:

Бобэоби пелись губы

Вээоми пелись взоры

Пиээо пелись брови

Лиэээй - пелся облик

Гзи-гзи-гзэо пелась цепь,

Так на холсте каких-то соответствий

Вне протяжения жило Лицо.

Губной звук «б» ассоциируется с губами, эта ассоциация поддержана аллитерацией - звуковой перекличкой слов (бобэоби - губы). Используется и звукоподражание («гзи-гзи-гзэо» - звон металла), обыгрывается длина слова (протяженное «лиэээй» вызывает представление о длинной линии, очерчивающей облик).

Доброй шуткой проникнуты хлебниковские «фантазии будетлян»: разводить в озерах съедобных, невидимых глазу существ, дабы каждое озеро было котлом готовых, пусть еще сырых озерных щей; закончить мировую войну первым полетом на луну; исчислять труд ударами сердца вместо денег. Мечтая о будущем свободном человеке, живущем в светлых городах-«солнцестанах» с необычайными домами (то в виде книги, то с садом или солярием на крыше), Хлебников ненавидел мещанство.

Сущность мира, проявляющаяся в живой и неживой природе, в прошлом и будущем, в любом народе и человеке, в каждом языке и в развитии общества, имеет творческий, созидающий характер. Поэтому весь мир может быть прочитан как «единая книга». Отсюда - высокая миссия Поэта, ради которой можно отказаться от житейских благ: читать книгу природы и вести людей к будущему, быть «звонким вестником добра».

5. Окказионализмы В. Хлебникова

Потенциализмов у Хлебникова не так много. (В отличие, например, от Игоря Северянина, который чаще использовал именно эту продуктивную модель словотворчества). Зачастую он использует корни с совершенно разным лексическим значением, например из двух таких разных слов как вечер и грива (которые не совместимы по смыслу) Хлебников образует новое слово вечерогривы. А вот как звучит это слово в контексте:

Что было - в водах тонет.

И вечерогривы кони,

И утровласа дева,

И нами всхожи севы.

Как видим, Хлебников использует еще одно окказиональное слово, построенное по такой же модели. Такие слова помогают нарисовать более яркую картину окружающего мира, например, “ На берега озер черниловодных”, “печальнооких жен”, “в степях глубокожирных”.

Чаще в творчестве Хлебникова встречаются собственно окказионализмы, созданные по индивидуально-авторским моделям или с нарушением каких-либо условий по узуальным моделям. Например, он предлагал создавать парадигмы слов, зная значение отдельных звуков. “Найти, не разрывая корней, волшебный камень превращения всех славянских слов одно в другое…” Если слово “Днепр” - поток с порогами, “Днестр” - быстрый поток, тогда “Мнепр”(вводится местоимение мне) - поток личного сознания, преодолевающий препятствия, а “Мнестр” - быстрый поток мыслей, “Гнестр” - быстрая гибель, “Снестр” - сон и т.д.

Хлебников создал целую “периодическую систему слова”. Беря слово с неразвитыми, неведомыми формами, сопоставляя его со словом развитым, он доказывал необходимость появления новых слов. Если развитый “пляс” имеет производное слово “плясунья”, - то развитие авиации, “лёта”, должно дать - “летунья”.

Хлебников мог образовать множество слов от одного корня. В его стихотворении “Заклятие смехом” мы встречаем 16 окказиональных слов, созданных на основе корня “смех”:

Заклятие смехом.

О, рассмейтесь, смехачи!

О, Засмейтесь, смехачи!

Что смеются смехами, что смеянствуют смеяльно,

О, засмейтесь усмеяльно!

О, рассмешищ надсмеяльных - смех усмейных смехачей!

О, иссмейся рассмеяльно, смех надсмейных смеячей!

Смейево, смейево,

Усмей, осмей, смешики, смешики,

Смеюнчики, смеюнчики.

О, рассмейтесь, смехачи!

О, засмейтесь смехачи!

Только на основе одного корня Хлебников рисует целую картину: это и смехачи (слово образовано по типу циркач - циркачи), которые не просто смеются, а смеянствуют смеяльно; это и смеюнчики (используется уменьшительно-ласкательный суффикс юнч); и смешики (также используется суффикс ик); и т.д.

Встречаются у Хлебникова и другие словообразовательные модели, например:

Сыновеет - безличный глагол, созданный по образцу глагола такой же структуры вечереет.

Красотинцы - одушевление неживых предметов. По этой же модели созданы такие слова как: смеюнчики, смехачи, времири, времыня, жарирей, поюны. Такие слова можно воспринимать только в контексте:

Там, где жили свиристели,

Где качались тихо ели,

Пролетели, улетели

Стая легких времирей.

Где шумели тихо ели,

Где поюны крик пропели,

Пролетели, улетели

Стая легких времирей…

И дальше, в этом же стихотворении, он образует от слова поюны совершенно новое - краткое причастие поюнна (“Ты поюнна и вабна…”).

Достоевскимо, пушкиноты, чингисхань, ниагарится - модель образования нового слова от имени собственного, когда нормальными, обычными для данного суффикса являются образования от нарицательных существительных.

Сложные слова: бесповеликая, предземшарвеликая (земной шар + великий), хорошеуки (хороший +наука), лебедиво (лебедь+диво), Перунепр (Перун+Днепр). Создавая новые слова, Велимир Хлебников нередко использует древнерусские основы слов, например окопад.

Таким образом, можно сделать вывод, что Велимир Хлебников создавал окказионализмы по новым, ранее неизвестным моделям или же с использованием традиционных способов, но с нарушениями и отступлениями.

6. Владимир Маяковский

17 ноября 1912 года в петербургском артистическом кафе "Бродячая собака" впервые выступил перед публикой начинающий поэт Владимир Маяковский. Через месяц его имя появилось под вызывающим манифестом, открывающим футуристический альманах "Пощечина общественному вкусу", рядом с именами Д. Бурлюка, А. Крученых и В. Хлебникова. В этом же сборнике впервые были представлены читателям его стихотворения. Пройдет не больше года, и Владимир Владимирович Маяковский займет одно из центральных мест в русском футуризме. Первому выступлению в печати предшествовали учеба в кутаисской и московской гимназиях, участие в революционной работе, три ареста, поступление в Училище живописи, ваяния и зодчества. Здесь произошло знакомство Маяковского с Д. Бурлюком, открывшим в нем поэта и взявшим его под свою опеку. "Пришлось писать, - вспоминал позже Маяковский. Я и написал первое (первое профессиональное, печатаемое) - "Багровый и белый" и другие".

Маяковский вошел в русскую литературу резко и решительно. "С Маяковским произошло так, - писала М. Цветаева. Этот юноша ощущал в себе силу, какую - не знал, он раскрыл рот и сказал: "Я!" Его спросили: "Кто - я?" Он ответил: "Я: Владимир Маяковский", "А Владимир Маяковский - кто?" - "Я!" И больше, пока, ничего. А дальше, потом, - всё".

В 1913 году выходит первая книжка Маяковского "Я!", включившая цикл из четырех стихотворений и отпечатанная излюбленным футуристами литографическим способом. Произведения Маяковского публикуются во многих футуристических изданиях. Он много выступает перед публикой, дерзость его стихов, вызывающее поведение и эпатирующий внешний вид (знаменитая желтая кофта) часто приводили к тому, что выступления заканчивались скандалами и даже вмешательство полиции. Не случайно позже Ю.Тынянов писал, что Маяковский "был уличным происшествием. Он не доходил в виде книги". Этапным для истории русского футуризма стали постановки в декабре 1913 года трагедии "Владимир Маяковский", зимнее турне 1913--1914 годов по городам юга России, в котором Маяковский принимал участие, и выход в свет поэмы "Облако в штанах" (Пг., 1915). Не удивительно, что критики по Маяковскому часто оценивали футуризм в целом и ему, "Далай-Ламе от футуризма", адресовали претензии, предназначенные для всего футуристического движения: "Ныне вся Россия знает, что есть на свете такой Маяковский, Крученых и подобные им. Для них важно, что к их тусклым характеристикам прикреплен ярлык руководителей нового движения, скандалом и рукоприкладством прокладывающего путь сквозь пеструю беспринципность нашего века.

«И во имя Геростратовой славы, во имя хотя какой-либо известности вот уже третий год поджигаются зловонные петарды безобразнейших скандалов, заваливают нечистотами не только свое, но и вообще всякое искусство».

Особое положение Маяковского в футуризме подтверждала первая книга о поэте "Стихи В. Маяковского: Выпыт" А.Крученых (Спб., 1914), носившая декларативный характер и касавшаяся общих вопросов движения:

"Маяковский - заговорившая жестяная рыба!

у него не душа, а футуристский оркестр.

где приводимые в ход электричеством молотки колотят в кастрюли! так жутко видеть не сердце, а барабан водосточную трубу и трещотку.

и он дурит он пугает, когда изображает безумие

в этом то наше (я говорю о будетлянах, т. наз. "кубо-футуристах") спасение!

безумие нас не коснется хотя, как имитаторы безумия, мы перещеголяем и Достоевского и Ницше!

хотя мы знаем безумие лучше их и заглядовали в него глубже певцов полуночи и хаоса!

ибо Хаос в нас, и он нам не страшен!.."

Однако некоторые критики, напротив, противопоставляли творчество Маяковского футуристической эстетике. Особенно настойчив в этом был К.Чуковский, писавший, что "Маяковский иллюзионист, визионер, Маяковский импрессионист, он им (футуристам.-Прим.) чужой совершенно, он среди них случайно, и сам же Крученых не прочь похихикать над ним"; что город для Маяковского "не восторг, не пьянящая радость, а распятие, Голгофа, терновый венец, и каждое городское видение -для него словно гвоздь, забиваемый в самое сердце"; что Маяковский "это кликуша, неврастеник, горластый, ему бы метаться по площади и кричать, рыдая: гниды вы! Его синтаксис бессвязан, его слова сумасшедшие, но в них ударность, надрыв. И его косноязычие только придает ему мощь. Никогда не шепчет, не поет, всегда кричит из последнего голоса, до хрипоты, до судорог - и когда привыкнешь к его надсадному крику, почувствуешь здесь подлинное".

Исключительность места Маяковского в истории русского футуризма отмечал в своих воспоминаниях Б.Пастернак: "Между тем в воздухе уже висела судьба гадательного избранника. Почти можно было сказать, кем он будет, но нельзя было еще сказать, кто будет им. По внешности десятки молодых людей были одинаково беспокойны, одинаково думали, одинаково притязали на оригинальность. Как движенье новаторство отличалось видимым единодушьем. Но, как в движеньях всех времен, это было единодушье лотерейных билетов, роем взвихренных розыгрышной мешалкой. Судьбой движенья было остаться навеки движеньем, то есть любопытным случаем механического перемещенья шансов, с того часа, как какая-нибудь из бумажек, выйдя из лотерейного колеса, вспыхнула бы у выхода пожаром выигрыша, победы, лица и именного значенья. Движенье называлось футуризмом. Победителем и оправданьем тиража был Маяковский".

Революция 1917 года многое изменила во взглядах Маяковского на роль искусства в обществе, но многое он, главным образом поначалу, и унаследовал от футуризма. В 1918 году в "Открытом письме рабочим" он пишет: "Революция содержания - социализм-анархизм - немыслима без революции формы - футуризма".

В последний период творчества (1924-1930), создавая искусство государственного назначения, Маяковский от футуризма практически отказался.

7. Окказионализмы в творчестве В. Маяковского

Потоком льются окказионализмы в творчестве Маяковского: «Дикий обезумлюсь»; «лица не выгрущу», «Чиновность в мозгах» («Хорошо»), «Бронзы многопудве»(« Во весь голос»), «амурно-лировой охоте» (там же), «дом Ксишинской, за дрыгоножество» («В.И. Ленин), «планов наших люблю грамодье» («Хорошо»), «вызвоня лирово»(«Про это»), « мир огромлю мощью голоса»(«Облако»).Сих помощью конкретное становиться обобщенным, отвлеченным, одухотворяется. Маяковский требовал от поэзии «навыков и приемов слов, бесконечно индивидуальных». «Способы выделки образа бесконечны» Он создает необыкновенные определения: «быкомордая», «многохамая», «мясомассовая». Неологизмы Маяковского поражают именно необыкновенностью и изобретательностью.

«Я,

Златоустейший,

Чье каждое из слов

Душу новородит,

Именит тело,

Говорю вам…» («Облако в штанах»)

Окказионализмы Маяковского не претендуют на то, чтобы выйти в обиходный язык, но в поэтическом контексте они всегда понятны. Неудачи сравнительно редки. Когда создание неологизмов превращается в самоцель автора они становятся порочным явлением в литературе.

Заключение

В разные периоды развития литературы поэты и писатели уделяли большое внимание слову, старались сделать его более емким, ярким. Нередко авторы прибегали к созданию новых слов - окказионализмов.

Как уже было сказано, особенно богатым на языковые эксперименты был серебряный век русской литературы. Наиболее “революционной” стала группа кубофутуристов, которая проводила преобразования на всех уровнях языка.

На примере нескольких авторов мы попытались проанализировать, какие же модели словообразования чаще всего используются. Можно сделать вывод, что большая часть новообразований - собственно окказионализмы, созданные по индивидуально-авторским моделям. Автор не только создавал слова для данного контекста, но старался объединить их в единый язык.

Большинство новых слов, которые появляются в словарном составе русского языка в определенные периоды его развития, образуются на базе уже существующих русских слов. Есть много способов образования новых слов, но основных более употребительных три:

1. путем словообразовательной деривации -- образования новых слов из существующих в языке морфем по известным (обычно продуктивным) моделям; наиболее распространены такие способы образования окказионализмов (и в частности потенциальных слов):

· суффиксация (тиниться, иззахолустничается, выбряцав, выстеклится),

· префиксация (воркестрована, раструблена, распеснить, взмедведиться, расперегрянуло),

· префиксально-суффиксальный способ (труба-раструбливался, горб-выгорбил),

· сложение основ, часто -- в сочетании с суффиксацией (синеблузится, зарифмоплесть, малокартинье, чужестранство),

· усечение основ, особенно характерное для образования неологизмов в разговорной речи, использование кратких форм глаголов (скрал, опеня, замча, пья, пря);

2. путем семантической деривации, т. е. развития в уже существующем слове нового, вторичного значения на основе сходства вновь обозначаемого явления с явлением уже известным: ниагарится - льется как Ниагарский водопад; проиудить- поступить как Иуда, предать, взмедведиться- неуклюже влезть;

3. путем заимствования слов из других языков (блиндится, файвоклокствуют, и многие другие) или из некодифицированных подсистем данного языка -- из диалектов, просторечия, жаргонов: например, для 1960-х годов неологизмами были заимствованное из диалектов слово умелец, вошедшее в литературный оборот просторечное существительное показуха (и образованное от него прилагательное показушный), в современной речи ощущаются как относительно новые жаргонные по происхождению слова беспредел, разборка, тусовка и под.

Изучение неодериватов необходимо, так как позволяет проникнуть в авторскую “мастерскую” поэта. Без описания подобных явлений нельзя считать картину русского словообразования полной.

Список использованной литературы

1. http://feb-web.ru/feb/kps/kps-abc/kps/kps-1751.htm 10.05.10 13:25

2. http://ru.wikipedia.org/wiki/Маяковский,_Владимир_Владимирович

3. http://ru.wikipedia.org/wiki/Хлебников,_Велимир

4. http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Literat/Index_Lit.php

5. http://www.liveinternet.ru/users/3370050/post108118836/

6. Александрова О.И. Неологизмы и окказионализмы // Вопросы русского современного словообразования, лексики и стилистики: Научн. тр. Куйбышев. гос. пед. ин-та. Куйбышев, 1974. Т.145. С.3.

7. Александрова О.И. Поэтическое словотворчество: К проблеме единиц художественной речи. Л., 1973.

8. Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку. М., 1959. С.392-393.

9. Винокур Г.О. Маяковский - новатор языка. М., 1943.

10. Григорьев В.П. Грамматика идиостиля. В. Хлебников. М., 1983.

11. Лингвистический энциклопедический словарь/ Под ред. В.Н. Ярцева. - М.: “Советская Энциклопедия”, 1990. - 683с.

12. Лопатин В.В. Рождение слова. Неологизмы и окказиональные образования. М., 1973.

13. Лотман, Ю.М. Анализ художественного текста. Л.: Просвещение, 1972. - 271 с.

14. Лыков А.Г. Окказионализм и языковая норма // Грамматика и норма. М., 1977.

15. Маяковский В.В. Собрание сочинений в восьми томах . Москва 1968

16. Путешествие в страну Поэзия. Антология. Ленинград 1975

17. Русские писатели и поэты. Краткий биографический словарь. Москва, 2000.

18. Филин Ф.П. Истоки и судьбы русского литературного языка. М., 1981. С.319.

Окказионализмы, созданные В. Хлебниковым.

(http://www.litera.ru/stixiya/authors/xlebnikov/all.html время посещения сайта 10.05.2010 11:35)

1. Лукает.

2. Свирел.

3. Крылышкуя.

4. Оснегурить.

5. Оснуя.

6. Сыновеет.

7. Гробеем.

8. Прободают.

9. Мотри.

10. Ниагарится.

11. Смеянствуют.

12. Иссмейся.

13. Усмей.

14. Осмей.

15. Пья.

16. Пря.

17. Омамаены.

18. Годую.

19. Волит.

20. Миял.

21. Обезлисили.

22. Обезлосили.

23. Обезлесили.

Окказионализмы, созданные В. Маяковским.

В.В. Маяковский. Собрание сочинений в восьми томах.

24-82- том 1, 82-134-том 2, 135-190-том 3, 191-248- том 4, 249-277- том 5, 278-302- том 6)

24. Графишь

25. Выцелован

26. Зареет

27. Овенчаюсь

28. Деньгит

29. Обабившись

30. Уродился

31. Вплакались

32. Выбряцав

33. Выгрущу

34. Овить

35. Обвыл

36. Развеерился

37. Вымаргивается

38. Изъиздеваюсь

39. Огромив

40. Свылись

41. Громадили

42. Тиниться

43. Выстони

44. Окапав

45. Вымозжу

46. Выхмурясь

47. Вызарю

48. Вырылись(глаза)

49. Вымолоди

50. Вызнакомь

51. Выкосилась

52. Вызолачивайтесь

53. Весеньтесь

54. Вынежим

55. Иззахолустничается

56. Выреву

57. Овазился

58. Всхлобучась

59. Выфрантив

60. Вызлить

61. Взбурить

62. Вытолпила

63. Щетинюсь

64. Выстеклится

65. Изогрей

66. Выласкиваю

67. Июлится

68. Взбубнилась

69. Озакатили

70. Вгудела

71. Обезночел

72. Избредился

73. Высиня

74. Выржу

75. Вырычут

76. Выгорбил

77. Клёшить

78. Изгрохотали

79. Раструбливался

80. Хлебьтесь

81. Дымьтесь

82. Взмолены

83. Сквернили

84. Распластываться

85. Проиудить

86. Испленен

87. Трезвониться

88. Одиночить

89. Вселенься

90. Пехотинься

91. Оглазь

92. Раззолоченный

93. Вьясь

94. Колыбелимые

95. Издинамитить

96. Нажжены

97. Молньимся

98. Выдивить

99. Ветриться

100. Прошелёстывал

101. Пришаблен

102. Иззубренные

103. Сжаревший

104. Процелованный

105. Взголённый

106. Кровавящего

107. Сверльнуло

108. Смолодел

109. Опеня

110. Замча

111. Площить

112. Оралив

113. Вывострив

114. Выфлатено

115. Расфеерили

116. Раструбливая

117. Воркестрована

118. Поднебесить

119. Скрал

120. Пользуй

121. Вздуваемый

122. Множили

123. Веется

124. Повычинят

125. Вытоплен

126. Разнебесилась

127. Разжижено

128. Вытираючи

129. Правительствующий

130. Разабрикосена

131. Косноязычь

132. Раструбливался

133. Каруселить

134. Расстругаем

135. Расчетверившись

136. Вплесниться

137. Выкаймля

138. Зарождествели

139. Звездится

140. Рассиявшись

141. Вплющился

142. Зарифмоплесть

143. Оглазейте

144. Обдрябнет

145. Изгорбясь

146. Взгудев

147. Искрапили

148. Разветривается

149. Скругли

150. Развиделись

151. Колоколил

152. Разбандитят

153. Стуманилась

154. Змейнула

155. Отзмеилась

156. Выметаллизировал

157. Расфееривался

158. Расперегрянуло

159. Поулыбливаюсь

160. Распеснить

161. Взмедведиться

162. Стрезвел

163. Медоветь

164. Размолний

165. Чертись

166. Вызмей

167. Рыхль

168. Раскрылилась

169. Разночится

170. Развоздушенным

171. Вызлена

172. Салится

173. Развоздушены

174. Раскиселиться

175. Впластались

176. Необычайнится

177. Распархивался

178. Выхващиваются

179. Огурятся

180. Оплюйся

181. Раздинамливая

182. Кадилиться

183. Открестила

184. Распеснив

185. Вызвездя

186. Выжужживается

187. Всинясь

188. Горля

189. Вандервельдят

190. Школь

191. Проглазейте

192. Вымчать

193. Зарусофильствовал

194. Блиндированному

195. Заверчивать

196. Сощерено

197. Откнопились

198. Обфестонить

199. Разевая

200. Вымучь

201. Мужиковствующих

202. Выкалил

203. Самоговорящий

204. Разнится

205. Всвистал

206. Пропылясь

207. Распостелилась

208. Рассиянный

209. Раструбливай

210. Изгибаются

211. Развихрь

212. Морщинят

213. Перемогал

214. Прохожен

215. Глыбил

216. Лататься

217. Приплещи

218. Вскипелом

219. Заёжились

220. Лацкая

221. Размозоливая

222. Косимы

223. Припарадясь

224. Созвеньена

225. Пламениться

226. Взбарабанили

227. Взбежа

228. Расфранчен

229. Раздождиться

230. Отземлились

231. Рассмерчились

232. Разиллюминируют

233. Выблестила

234. Расцветоченной

235. Вплющившись

236. Состукаться

237. Размерсился

238. Обревизуйте

239. Разбурлиться

240. Страновеют

241. Миссисипится

242. Облошаделой

243. Проняньчится

244. Разукоризнится

245. Плеснится

246. Тьмутараканясь

247. Разбезалаберненый

248. Ящерься

249. Разлунивши

250. Взрумянились

251. Профамилиен

252. Разыменован

253. Расканарейте

254. Чемберленится

255. Отслюнявливают

256. Расказёньте

257. Вычерствел

258. Развоскресенена

259. Рассиялся

260. Раструбливающий

261. Рассловесить

262. Буквится

263. Синеблузится

264. Выостри

265. Разопри

266. Пионинить

267. Виолончелить

268. Высюсюкивать

269. Разголося

270. Чахотит

271. Розоватит

272. Вызмеив

273. Домерцав

274. Вкуснятся

275. Разизнасиловал

276. Овеевая

277. Расколоколивали

278. Забульбулькало

279. Расканареивались

280. Вытрезвись

281. Раздымясь

282. Расперессорить

283. Освиневших

284. Пингпончиться

285. Помпадурясь

286. Цветочатся

287. Облесочкана

288. Обопушкана

289. Обчулочены

290. Обфренчились

291. Сюжетьтесь

292. Частушить

293. Зафельетоньте

294. Фокстротится

295. Переслюнив

296. Разрозились

297. Въямясь

298. Разызобретался

299. Развезувился

300. Прискульптурив

301. Оглазейте

302. Заюбилеил

Размещено на Allbest.ru