Исследование семантических, структурных и функциональных особенностей разрешения и запрещения в современном английском языке

Итак, опишем основные черты «языковой игры» разрешения:

1) Г не хочет, не намерен добиться, чтобы А не делал Р (условие искренности);

2) А может сделать Р (в смысле объективной, физической возможности);

3) А выбирает (хочет, намерен) сделать Р, если Г разрешит ему сделать Р, = произнесет определенные слова;

4) А не имеет права сделать Р, если Г не разрешит ему сделать Р (не произнесет определенные слова).

2) -- 4) представляют собой условия уместности (успешности, или, в другой системе терминов, презумпции (пресуппозиции) этих РА как РА разрешения, так и РА запрещения. Бессмысленно разрешать или запрещать то, что А не может сделать, или не хочет сделать, или может, = имеет право делать без всякого разрешения.

Существенное, конституирующее правило этой игры:

5) произнесение Г «магических» (перформативных) слов, адресованных А:

Я разрешаю тебе сделать Р (или их эквивалентов), порождает, каузирует, дает А-у право сделать Р (= Я даю тебе право сделать Р).

Языковая игра запрещения:

1) Г хочет, намерен добиться, чтобы А не делал Р (условие искренности);

2) Произнесение слов Я запрещаю... , порождает, каузирует то, что А не имеет права сделать Р.

“No one comes into my dressing room without my permission.” (H. Crawley The lovers and the loved). Никто не входит в мою уборную без моего разрешения.

Получается «порочный круг», когда внутри толкования разрешить и запретить мы встречаем в свою очередь слова если не разрешит, разрешаю и т.д. Стремлением избежать этого круга обусловлены выражения в толкованиях разрешать и запрещать у М.Я. Гловинской: “X говорит Y-у, что делать Р нельзя” [2, 188]; “X говорит Y-у, что можно делать Р” [Гловинская, 1993: 189] и их английских коррелятов у А.Вежбицкой:

“I say: I don't want you to do it” (толкование forbid) [Wierzbicka, 1987: 90];

“I say: I don't want to say that I don't want you to do it” (толкование allow) [Wierzbicka, 1987 111], и т.п.

Но обойти эти слова невозможно. Этот круг в конечном итоге неизбежен, причем во всех типах РА, потому что описание правил языковой игры, создающей тот или иной РА, принципиально не закончено, пока не сказано, какими именно словами он совершается. В то же время сущность, эффект этих слов проистекает только из того, что они произносятся по определенным правилам, составляющим сущность данной игры.

Гловинская М.Я. отмечает, что РА акты разрешения и запрещения «не вполне симметричны» [Гловинская, 1993: 189]. Эта несимметричность связана с различными отношениями с дискурсом. Разрешение в его первичной форме практически всегда реакция на предшествующую просьбу разрешить Р.

И.Б. Шатуновский приводит типичный сценарий разрешения [Шатуновский, 2000: 322]: просьба А о разрешении -- разрешение Г / отказ дать разрешение -- действие / недействие, воздержание от действия А (или действие «не по правилам» -- вопреки тому, что Г не разрешил А делать Р).

Иное дело с запрещениями. Понятно, что А не будет обращаться к Г с просьбой запретить ему делать то Р, которое он, А, хочет совершить. Поэтому запрещения в типичном случае делаются превентивно. Например, ребенок взял книгу, и отец, ругая его за это, говорит:

Look! Don't take this book!

С этим связано и следующее различие. Разрешение чаще касается конкретных, единичных действий. На каждое производство действия этого типа требуется отдельное, свое разрешение, равно как и на каждое разрешение - свой отдельный запрос. Запрещения обычно касаются типа действия, действий данного типа вообще. Т. е. запрещение касается вообще совершения действий определенного рода; разрешения касаются действий такого рода, которые иногда разрешается совершать, а иногда нет, в этом смысл существования разрешений, в противном случае эта «игра» лишилась бы своего содержания. Поэтому разрешение непосредственно противопоставлено не запрещению, а отказу в разрешении.

Отсюда распространенность в русском языке запрещать в пассиве и в безличной форме для формулировки общего, исходящего неизвестно от кого (импликатура: некоторых весьма авторитетных органов, распоряжения которых обязательны для исполнения), касающегося всех (или оговоренного типа, класса лиц) запрещения [Шатуновский, 2000: 323]:

Купаться запрещено!

Ходить по полю воспрещается!

Запрещается продавать сигареты детям до 18 лет!

В англиском языке в таком случае используется герундиальный оборот:

“No smoking! “Не курить!

“No parking!” Нет стоянки!

Помимо прямых, перформативных разрешений и запрещений, производимых посредством перформативов разрешаю, не разрешаю, даю разрешение, запрещаю, запрещено, запрещается, воспрещено, воспрещается, позволяю, не позволяю, имеется набор стандартных косвенных разрешений и запрещений, разрешительных, неразрешительных и запретительных формул. Наиболее распространены из них выражения с можно и нельзя. В работе М. Я. Гловинской понятия «можно» и «нельзя» вообще кладутся в основу толкования запрещений и разрешений. «В основе всех запретов, -- пишет М.Я.Гловинская со ссылкой на [1, 424], -- лежит понятие нельзя» [Гловинская, 1993: 188] и далее толкует запрещать (его главный, перформативный компонент) через нельзя: “Х говорит Y-у, что делать Р нельзя. Аналогично, разрешение толкуется через можно: “X говорит Y-у, что можно делать Р” [Гловинская, 1993: 189]. Однако высказывания с нельзя и можно в первичном и буквальном значении являются дескриптивными (констативными, репрезентативными) высказываниями, говорящими о невозможности или возможности в каком-либо смысле делать Р. Причем имеется целый ряд возможных видов возможности и невозможности, которые могут выражаться этими высказываниями [Шатуновский, 1996: 200-202]. Высказывание с можно или нельзя может констатировать

а) объективную, физическую (не)возможность делать Р):

Назовите меня каким угодно инструментом, вы можете расстроить меня, но играть на мне нельзя! (Шекспир. Гамлет; пер. Б.Пастернака);

б) утилитарную, т.е. обусловленную соображениями вреда или пользы для субъекта Р, (не)возможность:

You cannot drink this water, it's dirty.

в) деонтическую: Здесь нельзя / можно переходить улицу.

No entrance. No smoking.

г) этическую (не)возможность: Воровать нельзя!

You cannot take it. It's mine.

В то же время высказывания с разрешать и запрещать, как было отмечено, порождают деонтическую возможность и невозможность делать Р. Конечно, высказывания с нельзя и можно (можете, можешь) можно употреблять и они часто употребляются как запрещения и разрешения. Однако в этой своей функции они:

1) являются косвенными, переносными РА, и поэтому не могут быть экспликацией прямых, однозначных РА, выполняющих эту функцию независимо от контекста и ситуации; как и в других случаях косвенных РА, то, что это запрещение или разрешение, должно быть понято, выведено из ситуации и контекста;

2) как все косвенные РА, они отличаются от прямых разрешений и запрещений. А именно: высказывания с нельзя и можно являются гораздо более широкими и диффузными актами: если запрещаю и разрешаю (не разрешаю) опираются только на личный авторитет и право Г, то нельзя и можно апеллируют или могут апеллировать одновременно и к каким-то общим моральным или юридическим правилам, и к утилитарным соображениям, и, среди прочего, к авторитету Г. Поэтому Я запрещаю... (разрешаю, не разрешаю) является само по себе произвольным актом, не требующим никаких дополнительных мотивировок (и поэтому часто вызывающим протест и избегаемым), в то же время нельзя (можно) предполагает ту или иную мотивировку, которая может быть эксплицирована в тексте. В этом смысле высказывание с нельзя является более сильным, веским актом, чем запрещаю, наверное, поэтому ребенку чаще говорят нельзя, чем запрещаю. Нельзя грязь в рот брать! Я запрещаю тебе брать грязь в рот, потому что это плохо, это вредно, это вообще нельзя никому делать и т.д. или Недопустимо вообще брать грязь в рот, потому что это вредно, можно заболеть от этого, и я лично тоже запрещаю тебе это делать.

Если запрещения, как было отмечено выше, наиболее близки к отрицательным приказам, то разрешения из побудительных актов наиболее близки к одному из видов предложений (назовем их предложения₃). Особенности этого типа предложений:

(а) А хочет, выбрал сделать Р;

(б) Г со своей стороны так или иначе контролирует возможность совершения Р (например, он собственник объекта или распоряжается объектом, необходимым для совершения Р), поэтому без санкции Г А не может совершить Р; произнося перформативную формулу предложения₃, Г дает А право, санкцию совершить Р. И разрешения, и предложения₃ могут выражаться одними и теми же способами, в частности, формой повелительного наклонения и констатирующими высказываниями с можете, можно. Разграничение этих двух типов РА обеспечивается в таких случаях контекстом. Если это реакция на предшествующую просьбу о разрешении, то это разрешение:

Можно войти? Разрешите войти? - Входите!;

May I come in? - Come in!

Если Г дает право А совершить Р по своей инициативе, не дожидаясь просьб А, то это предложение:

Входите! Проходите, садитесь! Пейте чай! Можете налить себе коньяку. Come in! Take a sit! и т.д.

Еще одно сохраняющееся невидимое отличие между предложением и разрешением в этих случаях: общее, рамочное правило, которое предписывает А не делать Р без санкции Г в ситуации разрешения относится, как было отмечено выше, к области этики; в ситуации предложения аналогичное правило относится к более низкому уровню этикета.

2.2 Способы выражения разрешения в английском языке

Необходимость понимания коммуникативного поведения представителей других лингвокультур как важнейшей составляющей межкультурной коммуникативной компетенции делает актуальным изучение вопросов, связанных с национально-культурной спецификой общения, доминантными чертами коммуникативного поведения, национальным стилем коммуникации.

Под доминантными чертами вербального коммуникативного поведения той или иной лингвокультурной общности понимаются речевые особенности, характерные для ее представителей, которые проявляются в разных, но однотипных коммуникативных ситуациях. Под доминантными чертами вербального коммуникативного поведения той или иной лингвокультурной общности понимаются речевые особенности, характерные для ее представителей, которые проявляются в разных, но однотипных коммуникативных ситуациях. Для удобства предлагаем также более краткий термин для данного понятия - коммуникативные доминанты или, что точнее, коммуникативные вербальные (или речевые) доминанты. Коммуникативные доминанты формируют национальный стиль коммуникативного поведения, или коммуникативный этностиль. На взгляд Ларина, они теснейшим образом связаны с категорией вежливости, характерной для конкретной лингвосоциокультуры. Более того, они формируются на ее основе в результате регулярного использования предписываемых ею коммуникативных стратегий и тактик, что позволяет считать категорию вежливости регулятором коммуникативного поведения [Ларин,2007: 71].

В английском языке существует несколько способов выражать разрешение. Прежде всего, разумеется, можно воспользоваться глаголами permit, allow, let и существительным permission.

Will you permit (allow) me to use your bicycle?

Вы разрешите (позволите) мне воспользоваться вашим велосипедом?

The manager gave his typist permission to leave early.

Заведующий разрешил машинистке уйти пораньше.

My doctor won't let me get up yet.

(Мой) доктор - еще не разрешает, мне вставать.

Глаголы allow и permit часто употребляются в прошедшем и будущем времени:

During the curfew nobody was allowed to be out after sunset.

При чрезвычайном положении никому не разрешалось выходить на улицу после захода солнца.

Shall we be allowed (permitted) to stay up late on New Year's Eve?

Разрешат (позволят) нам лечь спать попозже в ночь под новый год?

При выражении ДРА разрешения участвуют два модальных глагола -- саn и may, различие между которыми заключается в коммуникативном контексте употребления: may чаще встречается в официальной обстановке общения - при далекой социальной дистанции между коммуникантами, саn -- в нейтральной или непринужденной обстановке и при близкой социальной дистанции.

“You may nurse it a bit, if you like!” (L. Carroll Alice in Wonderland). Ты можешь его немного понянчить, если хочешь!

“It may kiss my hand if it likes,” said the King. (L. Carroll Alice in Wonderland). Он может поцеловать мне руку, если хочет.

“A cat may look at a king,” said Alice. (L. Carroll Alice in Wonderland). «Кот может смотреть на короля», сказала Алиса.

“Then you may sit down…You may go”, said the King. (L. Carroll Alice in Wonderland). «Тогда вы можете сесть... Вы можете идти», сказал король.

“You can come in - you can come in.” Вы можете войти - Вы можете войти. (A. Christie The witness for the prosecution).

То же относится и к вопросительным предложениям, выражающим запрос о разрешении.

“May we really tell you all about it?” Мы можем действительно сказать Вам все об этом? (A. Christie Strange jest).

Как известно, ДРА разрешения имеет в основе своей пресуппозицию желания, намерения адресата совершить действие. Говорящий в данном случае не побуждает, а реагирует на некоторый импульс, исходящий от адресата [Храковский, Володин, 1986: с. 168].

В тех случаях, когда такой импульс отсутствует, т. е. адресат не намерен совершать действие и ему не требуется санкция говорящего, форма с саn имеет иллокутивную силу предписания в коммуникативном контексте приоритетной позиции говорящего.

Хозяин слуге: “You can go to bed, Parfitt”, said old Jolyon (J. Galsworthy The man of property).

Мать дочери: You can do a bit of washing after dinner.

При равных отношениях между коммуникантами, когда решение об исполнении действия принимает адресат, такие высказывания имеют иллокутивную силу совета, предложения [Беляева, 1992: 80-81].

“You may take a little walk -- nothing like fresh air for keeping the nerves in tune”. “Thank you very much” (M.Alexander).Вы можете немного прогуляться, ничто так не укрепляет нервы как свежий воздух - Большое спасибо

“You may speak freely before Captain Hastings” said my friend, nodding to me to remain. Вы можете говорить свободно перед Капитаном Гастингсом,” сказал мой друг, кивая мне, чтобы я остался (A. Christie The kidnapped Prime Minister).

Беляева относит вопрос-разрешения к формам выражения РА просьбы [Беляева, 1992: 90] и приводит следующие формы вопросов-разрешений:

Could I have/ do X?

Can I have/ do X?

May I do X?

Is it OK if I do X?

Вопрос-разрешение широко используется в функции просьбы при обращении к старшему, поскольку, как пишет Эрвин-Трипп, в этой структуре происходит смещение фокуса с «донорского» действия адресата на собственную деятельность говорящего как реципиента [Ervin-Tripp, 1976].

Вопрос-разрешение с модальным глаголом can, may может использоваться в своем прямом значении для выражения запроса на разрешение совершить действие. Различие между саn и may состоит в различной оценке статуса адресата: may выражает большее почтение к адресату, оценку говорящим своего отношения к нему как младшего к старшему. Например:

Женщина обращается к своему жениху сотруднику Министерства иностранных дел:

“And I can paint?” - “And you can paint. Painting is perfect for the Foreign Office” (H.Crawley The lovers and the loved). «И я могу рисовать?»- «И ты можешь рисовать. Рисование превосходно для Министерства иностранных дел».

Молодая девушка обращается к своему старшему товарищу и руководителю партизанской группы:

Can I go, Pilar? (...) May I go, too? (E. Hemingway).

Первый вопрос относится к Пилар-товарищу, второй к Пилар-командиру.

Вопрос-разрешение может употребляться для выражения просьбы или предложения в коммуникативном контексте непринужденной обстановки, но при далекой социальной дистанции между коммуникантами [Беляева, 1992: 87-88].

Молодой человек девушке (в гостях): May I ask you for Tosti's “Good buy, summer”? (M. Alexander).

Молодой человек новому знакомому: May I offer you a cocktail or a glass of sherry? (J. Galsworthy The man of property).

May употребляется также в вопросительных предложениях такого рода:

And how much did you pay for your new car, if I may ask? А сколько вы заплатили за свой новый автомобиль, если можно спросить?

Выражение if I may ask -- если позволите задать вам этот вопрос (если можно спросить) как бы представляет собой извинение спрашивающего.

Might (по сравнению с may) выражает нерешительность, робость, неуверенность просящего. Поэтому конструкция с might является более вежливой. Сочетание might с инфинитивом употребляется главным образом в просьбах вместо повелительной формы глагола [Хорнби, 1992: 287 - 289].

Might I borrow your pen (for) a minute? Можно мне взять на минутку вашу ручку?

При равных отношениях и близкой социальной дистанции вопрос-разрешение является более вежливой формой выражения просьбы по сравнению с вопросом-побуждением, так как опускает указание на исполнителя действия [Leech, 1983: 134].

Ср.: Could I borrow this electric drill? Could you lend me this electric drill?

В разговорной речи вместо may и might нередко употребляется can и could.

Can I go for a swim this afternoon, mother? Мама, можно мне пойти купаться сегодня?

Can I go out and play? - No, you can't. Можно мне пойти на улицу поиграть?- Нет, нельзя.

Tom asked his father whether he could go to the cinema. His father said he could. Том спросил у своего отца, можно ли ему пойти в кино. Отец ответил, что можно.

За пределами разговорного просторечия такая замена недопустима [Хорнби, 1992: 287 - 289].

2.3 Способы выражения запрещения в английском языке

Как негативная вежливость, так и сформированная на ее основе коммуникативная неимпозитивность являются отражением на коммуникативном уровне такой важнейшей культурной ценности, как автономия личности, для наименования которой в английском языке существует специальное слово - “privacy”. Автономия личности (privacy) относится к важнейшим концептам английской культуры и дает ключ к пониманию многих особенностей английского коммуникативно поведения. Одна из важнейших задач, стоящих перед английски коммуникантами, состоит в том, чтобы не допустить вторжения в эту свято оберегаемую зону и продемонстрировать свое уважение к личной автономии собеседника, именно поэтому стратегии, нацеленные на дистанцирование играют в английской коммуникативной культуре особо важную роль

Наряду со значительной горизонтальной дистанцией, характерной для английской культуры, и такой культурной ценностью, как privacy, коммуникативную неимпознтивность предопределяет также свойственная ей относительно небольшая вертикальная дистанция. Даже при наличии социальной асимметрии лица, обладающие большей властью, избегают прямого коммуникативного давления на собеседника, они стремятся не демонстрировать, а напротив, завуалировать свою власть, соблюдая принцип социального равенства:

Could you please come to my office for moment? - буквально: Вы могли бы, пожалуйста, зайти на минутку ко мне в кабинет? (начальник - подчиненному).

Would you mind repeating that, please? - буквально: Ты бы не возражал повторить это, пожалуйста? (учитель - ученику).

Ср.: Зайдите, пожалуйста, ко мне в кабинет. / Повтори это, пожалуйста.

Для снижения коммуникативного воздействия на собеседника в тех речевых актах, где это воздействие приходится оказывать, английские коммуниканты используют целую систему разнообразных стратегий: выражают побуждение не прямо, а косвенно; проявляют большой интерес к возможности, желанию, заинтересованности адресата в совершении действия; выражают сомнение в возможности его осуществления, предоставляют выбор (хотя бы на уровне формы) и др., для чего используются определенные языковые средства [Ларин, 2007: 72].

Ярким примером проявления коммуникативной неимпознтивности на вербальном уровне является стремление англичан избегать употребления императива. Исследователи особенностей английского языка отмечают тот факт, что нормы английского коммуникативного поведения накладывают строгие ограничения на употребление этой грамматической формы, которая выражает прежде всего прямое воздействие на собеседника, они указывают, что императив является грамматическим средством, которое может самым разным образом влиять на распределение ролей коммуникантов [Cheepen, Monaghan, 1990: 70-71]. Делается предупреждение о том, что его следует употреблять с максимальной осторожностью, обращая внимание на то, чтобы был сохранен статус каждого из коммуникантов, Так как, употребляя императив, говорящий изначально ставит себя выше своего собеседника, опуская его на более низкую статусную позицию.

В случае необходимости запрещение оформляется в виде просьбы: (учитель обращает внимание на шум в классе) Would you stop that noise, please? (букв.: Вы бы перестали шуметь, пожалуйста?);

(водитель автобуса - закурившему пассажиру) Would you kindly stор smoking, please? Thank you. - букв.: Вы бы любезно перестали курить, пожалуйста. Спасибо.

Ср.: Перестаньте разговаривать / слушайaйme внимательно /(Немедленно) Прекратите курить.

“Dominic, will you please stop this.” (H.Crawley The lovers and the loved). Доминик, ты бы прекратил это, пожалуйста.

Для выражения деонтической модальности в английском языке регулярно используются модальные глаголы, отражающей необходимость и возможность, обусловленную социальными нормами или волей субъекта модальности. Находясь на периферии поля волеизъявления, модальные глаголы не теряют в большинстве случаев своего конкретно-лексического значения, которое, накладываясь на значение побуждения, способствует дифференциации последнего, обогащению его различными оттенками: вежливости, категоричности, настойчивости, экспрессивности. Директивная иллокутивная семантика выражается высказываниями с must, have to, be to, should, ought, shall:

You should better not to do that again! (L. Carroll Alice in Wonderland). Тебе лучше больше этого не делать.

Синтаксической особенностью таких высказываний является их прямая адресованность собеседнику и эксплицитная выраженность адресата местоимением [Беляева, 1992: 76].

Мust является самым частотным из всех модальных глаголов и может употребляться в равной степени для выражения всех типов ДРА. В английском языке общевопросительные предложения с модальным глаголом must выполняет коммуникативную функцию вежливого побуждения к прекращению действия, выполняемого адресатом [Беляева, 1985: 23]:

Must you make so much noise? = Stop making so much noise.

Для выражения запрещения (что сильнее, чем просто отказ в разрешении) употребляется must not.

Reference books must not be taken away from the Reading Room.
Воспрещается выносить справочники из читального зала.

Основным семантическим компонентом выражаемых с его помощью ДРА является сема субъективного волеизъявления [Palmer, 1979; Swan, 1982: 285]. Если have to сигнализирует о том, что обязательство накладывается извне, в силу действия внешних деонтических сил, то must означает, что обязательство накладывается самим говорящим:

You must stop smoking. (I want you to);

You have to stop smoking. (The doctors say so).

You употребляется в случаях эмфазы или особой эмоциональной окраски (раздражение, нетерпение и т. п.) [Хорнби, 1992: 264].

You mind your own business! Вы не в свое дело не лезьте!

Mind your own business, you! Эй, вы, не лезьте не в свое дело!

Для выражения запрещения употребляется также must not.

“Cars must not be parked in front of the entrance.” Воспрещается ставить автомобили на стоянку напротив входа.

Добавление don't также превращает приказание в запрещение:

“Don't talk. I want to hear what happens” (F. S. Fitzgerald The great Gatsby). Не разговаривайте. Я хочу послушать что случилось.

“Don't mention it,” he enjoined me eagerly. “Don't give it another thought, old spot.” (F. S. Fitzgerald The great Gatsby). “Не упоминайте это, «приказал он мне нетерпеливо. “Не придавайте этому другую мысль, старик”.

“Don't speak so loud.” (F. S. Fitzgerald The great Gatsby). Не разговаривай так громко.

“Don't argue with me” (A. Christie Where there is a will) Не возражайте мне.

“Don't splashing paint over me like that!” (L. Carroll Alice in Wonderland).

“Please don't tell me what to do. … Don't make me angry, Eleanor”. (H.Crawley The lovers and the loved). «Пожалуйста, не говори мне что делать. ... Не серди меня Элеонор».

…”I have to leave you here.” - “No, you don't,” interposed Tom quickly. (F. S. Fitzgerald The great Gatsby). … ”Я должен покинуть Вас”. - “Нет, не делаете этого”, вставил Том быстро.

Для выражения запрещения употребляется также сочетание глагола let с инфинитивом.

“Don't let the dog worry the sheep”. He позволяйте собаке беспокоить овец.

“Your hands shakes. I wouldn't let you operate on me!” (F. S. Fitzgerald The great Gatsby). “У Вас трясутся руки. Я не позволил бы Вам оперировать меня!”

В повелительных предложениях don't присоединяется даже к глаголу be (чего в других случаях не бывает).

“Don't be late for school!” He опоздайте в школу!

“Don't be impertient”, said the king, “and don't look at me like that!” (L. Carroll Alice in Wonderland). Не будь нахальной, сказал король, и не смотри на меня так!

“Don't be pushed. Come on now.” (H. J. Boyle The luck of the Irish).

Повелительное let употребляется также в глагольной конструкции с наречием:

“Don't let the dog out.” Не выпускайте собаку на улицу

Для выражения запрещения употребляется также сочетание личной формы глагола be с отрицательной частицой not с инфинитивом.

“You're not to come into my room without knocking.” Вы не должны входить в мою комнату без стука.

“Mother told me I was not to speak to strange men.” Мама сказала мне, чтобы я не разговаривал с чужими людьми.

В торжественном стиле (в библейских заповедях) глагол shall (в старинной форме 2-го лица единственного числа shalt) с отрицательной частицей not выражает запрещение.

“Thou shalt not steal.” Не укради!

Запрещение выражается часто герундиальными оборотами.

“Smoking not allowed.” Курить воспрещается.

“Parking prohibited between 8 a. m. and 6 p. m.” С 8 часов утра до 6 часов вечера автомобили (на стоянку) не ставить.

Отрицательные высказывания с модальным глаголом can участвуют в оформлении ДРА запрещения основанного на деонтических нормах и базирующегося на субъективном волеизъявления говорящего:

“The trial cannot proceed”, said the King in a very grave voice, “until all the jurymen are back in there proper places - all,” he repeated with great emphasis, looking hard at Alice as he said so. (L. Carroll Alice in Wonderland). «Суд не может продолжаться,- сказал Король очень серьезным голосом, - пока все присяжные не вернутся на свои места - все», он повторил с большим значением, строго смотря на Алису, при этом..

“You can't take it” Eleanor said. (H.Crawley The lovers and the loved). «Вы не можете ее забрать (картину)», сказала Элеонора.

В официальном стиле may not употребляется в значении не разрешается.

Borrowers may not (are not permitted to) take out of the library more than two books at a time.

Читателям абонемента нельзя (не разрешается) брать из библиотеки одновременно более двух книг.

Для смягчения выражения запрета в официальной речи может употребляться cannot. Например, чиновник Министерства иностранных дел говорит посетителю, желая смягчить запрещение:

“Mr. Chen, your mother cannot stay in London without a visa”. (H.Crawley The lovers and the loved). «Мистер Чен, Ваша мать не может остаться в Лондоне без визы».

Запрет также может быть выражен в императивном предложении:

“No room! No room!” they cried out when they saw Alice coming. (L.Carroll Alice in Wonderland). « Мест нет! Мест нет», закричали они, увидев входящую Алису.

“Hold your tongue!” said the Queen, turning purple. (L. Carroll Alice in Wonderland). «Придержи язык!» (не разговаривай), сказала королева багровея.

“Stop, Sir, stop!”(V. Woolf Between the Acts) «Хватит, сэр, хватит!».

Выводы по главе

Акт коммуникации не есть способ осуществления интенции говорящего, но результат взаимодействия интенции всех участников коммуникации. Хотя интенция говорящего по преимуществу активна, направлена вовне, а интенция слушающего рецептивна, тем не менее, коммуникативный акт необходимо изменяет тем или иным образом психическое, ментальное состояние как первого, так и последнего. Вышеизложенное в полной мере относится к директивному коммуникативному акту, а значит и к РА разрешения и запрещения.

Адресат - такой же человек, как и говорящий, и его интенция в коммуникативном акте не менее важна, чем интенция говорящего. Только при удачной комбинации этих двух интенций (благоприятной для говорящего) возможен ожидаемый говорящим результат - совершение адресатом того или иного действия. Именно поэтому, хотя директивное высказывание актуализируется одним из участников коммуникации, этой актуализации предшествует диалог говорящего со слушающим (диалог в самом широком смысле слова, вербальный и невербальный, непосредственно предшествующий данному директивному высказыванию и охватывающий весь опыт личного и заочного общения коммуникантов).

Актуализируемое говорящим, директивные высказывания разрешения или запрещения является сложным продуктом, в образовании и функционировании которого принимают участие оба участника коммуникации, непосредственный ситуативный контекст высказывания, социальная и языковая среда, к которой принадлежат коммуниканты и общий для них культурно-исторический фон.

Коммуниканты, находящиеся в конкретной социокультурной и языковой среде, а также при наличии еще более или менее значительного количества общих для них, а частью и индивидуальных обстоятельств и условий (к числу последних можно отнести внутреннее состояние коммуникантов, их личный опыт, знания, социальный статус и пр.), вступают в общение, которое актуализируется в большинстве случаев в форме вербальной коммуникации (наряду со вспомогательными такими как мимика, жесты, положение тела и пр.).

Если говорить о функциональном аспекте, то интенции разрешения и запрещения могут быть выражены и с помощью повествовательных и с помощью вопросительных предложений.

Заключение

ДРА можно рассматривать как функционально-прагматическое целое, в котором объединены разноуровневые средства выражения директивного коммуникативного намерения. План выражения ДРА отличается обилием и разноплановостью форм, которые различаются как по модальной семантике, так и по степени эксплицитности выражения директивной иллокутивной цели. Принимая во внимание вариативность средств и способов выражения иллокутивной семантики речевого акта, термины «прямой» и «косвенный» речевой акт используются для обозначения способа оформления речевого акта, а не для характеристики типа речевого акта.

Грамматическое ядро плана выражения ДРА составляет императивная модальность, формы которой являются прямым конвенциональным средством выражения ДРА и употребляются для выражения различных ДРА. Частотность императивных форм в речи уступает частотности косвенных форм.

Исследование директивных высказываний разрешения и запрещения приводит нас к следующим выводам:

- Директивные речевые акты представляют собой отдельный класс РА, относящихся к разряду двусторонних инициативных первичных (неинституализованных) РА, для успешной реализации которых требуется ответная реакция адресата.

- Адресованное побуждение к совершению некоторого действия составляет иллокутивное содержание ДРА и является существенным условием для данного речевого, акта.

- Дифференциация плана содержания ДРА определяется действием следующих прагматических факторов, отражающих существенные признаки директивной ситуации:

а) облигаторность каузируемого действия для адресата;

б)приоритетность/неприоритетность позиции одного из коммуникантов;

в) бенефактивность каузируемого действия для говорящего или для адресата. Эти признаки составляют основу членения плана содержания ДРА.

- Директивность является одной из базовых характеристик высказывания, все высказывания можно по этому критерию разделить на директивные и недирективные.

- РА запрещения и разрешения - сложный продукт коммуникации, зависящий от волеизъявлений коммуникантов, особенностей коммуникативного контекста, социокультурной и национально-языковой среды.

- Успешность РА разрешения и запрещения зависит, прежде всего, от успешности диалога коммуникантов, согласованности их волеизъявлений.

- РА разрешения и запрещения могут выражаться предложениями всех типов.

- Директивное высказывание разрешения или запрещения может содержать одно или несколько предложений, в последнем случае одно из предложений бывает чаще всего собственно директивным, прочие - вспомогательными, то есть усилительно-мотивационными или объяснительными.

- В директивных высказываниях используется большое количество разнообразных грамматических и лексических интенсификаторов для усиления его иллокутивной силы.

Список литературы

1. Апресян Ю.Д. О языке для описания значений слов.- М.: Изд. АН СССР, 1969.

2. Афинская З.Н. Речевое общение: теоретические и дидактические проблемы//Диалог: лингвистические и методические аспекты.- М.: Изд-во МГУ, 1992.- с. 37.

3. Беляева Е. И. Грамматика и прагматика побуждения.- Воронеж: Изд. ВГУ, 1992.- 168 с.

4. Беляева Е.И. Функционально-семантические поля модальности в английском и русском языках.- Воронеж: Изд. ВГУ, 1985.- 180 с.

5. Беляева Е.И. Анализ системы средств выражения модальности вынужденности в методическом плане // Методика обучения иноязычной речи.- Воронеж, 1979, с. 8.

6. Беляева Е. И. Употребление форм со значением желательности
(оптатива) в английском языке // Иностранные языки в школе.- 1983.- №2.- С. 97.

7. Беляева Е.И. Принцип вежливости в речевом общении // Иностранные языки в школе. -1985.- № 2.- С. 12.

8. Беляева Е.И. Функционально-семантический анализ директивной модальности в английском языке // Педагогически ориентированное описание языка. - Воронеж: Изд. ВГУ, 1986, с. 32.

9. Беляева Е.И. Коммуникативная ситуация и речевой акт просьбы в английском языке // Иностранные языки в школе.- 1987.- № 1.- С. 6.

10. Беляева Е.И. Модальность в различных речевых актах // Филологические науки.- 1987.- № 3.- С. 64.

11. Беляева Е.И., Егорова М. А. Ситуативная вариативность реквестива // Всесоюзная конференция «Проблемы вариативности в германских языках». Тезисы докладов.- М., 1988. С. 59.

12. Бирюлин Л.А. Волюнтативные рамки в структуре побуждения // Пропозициональные предикаты в логическом и лингвистическом аспекте: Тезисы докладов рабочего совещания. -М., 1987, с. 17.

13. Бондарко А.В. Функциональная грамматика. - Л., 1984.- 134 с.

14. Вежбицка А. Речевые акты // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. М.: Прогресс, 1985, с. 251.

15. Гак В. Г. Прагматика, узус, грамматика речи // Иностранные языки в школе. - 1982.- № 5.- С. 11.

16. Гак В. Г. К типологии функциональных подходов к изучению языка // Проблемы функциональной грамматики. М., 1985, с. 5.

17. Гладуш Н.Ф. Повествовательные директивы в современном английском языке: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Киев, 1 985.- 22 с.

18. Гловинская М.Я. Семантика глаголов речи с точки зрения теории речевых актов // Русский язык в его функционировании: Коммуникативно-прагматический аспект. М.: Наука, 1993.

19. Грайс Г. П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16.- М.: Прогресс, 1985, с. 217.

20. Демьянков В. 3. «Теория речевых актов» в контексте современной лингвистической литературы // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16.- М.: Прогресс, 1985, с. 223.

21. Долинин К. А. Имплицитное содержание высказывания // Вопросы языкознания. - 1983. - № 6.- С. 17.

22. Дорошенко А. В. Побудительные речевые акты и их интерпретация в тексте (на материале английского языка): Автореф. дис. ... канд. филол. наук.- М., 1985. - 26 с.

23. Жармакин О.К. Об основных видах побуждения к действию// Иностранный язык. Вып. 3.- Алма-Ата, 1968, с. 160.

24. Кифер Ф.О роли прагматики в лингвистическом описании // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16.- М.: Прогресс, 1985, с. 333.

25. Кларк Г.Г., Карлсон Т. Б. Слушающий и речевой акт // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16.- М.: Прогресс, 1985, с. 270.

26. Кобозева И.М. «Теория речевых актов» как один из вариантов теории речевой деятельности // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17.- М.: Прогресс, 1986, с. 7.

27. Конрад Р. Вопросительные предложения как косвенные речевые акты // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16.- М., 1985. - c. 349.

28. Косилова М. Ф. К вопросу о побудительных предложениях // Вестн. МГУ. Сер. филол. и журналист.- 1962. - № 4. - С. 48.

29. Кронгауз А. Семантика.- М., 2001, с. 336-339.

30. Крысин Л.П. Речевое общение и социальные роли говорящих. Социально-лингвистические исследования. - М., 1976, с. 42.

31. Ларин Т.В. Доминантные черты английского вербального коммуникативного поведения// Филологические науки.- 2007.- №2.-С.71

32. Остин Д. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17.- М.: Прогресс, 1986, с. 22.

33. Серль Дж. Классификация иллокутивных актов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17.- М.: Прогресс, 1986, с. 170.

34. Стросон П.Ф. Намерение и конвенция в речевых актах// Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17.- М.: Прогресс, 1986, с. 131.

35. Тарасов Е.Ф. Социолингвистические проблемы теории речевой коммуникации // Основы теории речевой деятельности.- М., 1974, с. 225.

36. Хельбиг Г. Проблемы теории речевого акта // Иностранные языки в школе. - 1978. - № 5. - С. 11.

37. Храковский В.С., Володин А.П. Семантика и типология императива. Русский императив. - Л., 1986. 272 с.

38. Хорнби А. С. Конструкции и обороты английского языка/Пер. с англ. А. С. Игнатьева. -- М.: АО “Буклет”, 1992. -- 336 с.

39. Шатуновский И.Б. Семантика предложения и нереферентные слова. М.: Школа “Языки русской культуры”, 1996.

40. Шатуновский И.Б.Речевые акты разрешения и запрещения в русском языке // Логический анализ языка: Языки этики. М.: Языки русской культуры, 2000. С. 319-324.

41. Cheepen Ch., Monaghan. J. Spoken English: a practical guide. London and New York,1990. P. 70-71.

42. Davies E. С. On the semantics of syntax: Mood and Condition in English. - L, 1979.- 205 p.

43. Dijk T. A. van. Studies in Pragmatics of Discourse. The Hague: Mouton, 1981.- 285 p.

44. Ervin-Tripp S. Is Sybil there?: the structure of some American-English directives // Language in Society. 1976. N 5. P. 25--66.

45. Fraser B. Hedged performatives // Syntax and Semantics. Vol. 3: Speech Acts / Ed. by Cole P. and Morgan J. L. N. Y., ВД75. P. 187--210.

46. Levinson S. Pragmatics. Cambridge. XVI.- 1983. - 420 p.

47. Lyons J. Semantics. Cambridge, 1977. Vol. 2. XIV. P. 374--377.

48. Morgan J. L. Two types of covention in inderect speech acts // Syntax and Semantics. Vol. 9: Pragmatics / Ed. by Cole P. N. Y., 1978 P. 261-280

49. Skinner B. J. Verbal behavior. N. Y, H975. XIII. 480 p.

50. Wierzbicka Anna. English Speech Acts Verbs: A semantic dictionary.- Sydney .: Academic Press, 1987.

Список использованных произведений

1. Alexander M.

2. Boyle H. J. The luck of the Irish.- Ontario: The new American library of Canada limited, 1975.- 166 p.

3. Carroll L. Alice in Wonderland.- M.: Progress Publishers, 1967.- 236 p.

4. Christie A. Selected stories.- M.: Progress Publishers, 1969.- 334 p.

5. Crawley H. The lovers and the loved.- London: Mandarin, 1990.- 245 p.

6. Elliot A.

7. Fitzgerald F. S. The great Gatsby.- London: Penguin Books, 1994.- 188 p.

8. Galdwell T.

9. Galsworthy J. The man of property.- M.: Progress Publishers, 1973.- 384 p.

10. Green G.

11. Hemingway E.

12. Monte B.

13. Oleck J.

14. Priestley J.

15. Wodehouse P.

16. Woolf V. Between the Acts.- London: Granada Publishing, 1978.- 159 p.