Модусные концепты как часть метаконцепта "духовность" в текстах элитарных, качественных и массовых изданий: аксиологические доминанты

Размещено на http://www.allbest.ru/

Статья по теме:

Модусные концепты как часть метаконцепта «духовность» в текстах элитарных, качественных и массовых изданий: аксиологические доминанты

В.В. Антропова, Челябинский государственный университет

Аннотация

Abstract

The article deals with the texts of three types of print media, which are ranked by the level of quality, using different strategies of value identification.

Keywords; axiology of journalism, elite press, quality media, mass media, spiritual values, concept, value meanings, cognitive strategies.

Ценностный кризис во всех сферах жизнедеятельности и кризис журналистки в частности актуализируют аксиологический вектор общегуманитарного научного дискурса. Пытаясь определить основные тенденции аксиологической динамики, социологи, например, приходят к выводу о «дифференциации и плюрализации нормативно-ценностных систем» в современной России [1, 120]. Ценностно-журналистская рефлексия неизбежно приводит медиаисследователей к той же идее -- ценностной плюрализации, фрагментации, дискретизации журналистского поля. В основе категоризации ценностно-смысловой сферы лежат, как правило, две идеи, различающиеся степенью конфликтогенности,-- «разнообразие» и «конфликт/противостояние», например: «разнообразие ценностей» [2, 125], «значительный конфликтный потенциал» [2, 122], «глубинный внутренний конфликт» [3, 23], «ценностная разорванность» [4, 30], «ценностные конфликты», «ценностные разрывы» [5, 28], «яростное противостояние полярных ценностей» [6] и т.д. Одним из проявлений все углубляющейся аксиологической дистанцированности (в силу экономических, политических, социальных и других причин) можно признать наличие множественных дискурсивных журналистских практик, по-разному осуществляющих ценностно-смысловое конструирование контента, находящихся в конкурентных отношениях. В нашем исследовании журналистское поле представлено тремя типами печатных СМИ, ранжированных по уровню качества: 1) элитарными (журнал «Знамя», представляющий собой, как и все «толстые» журналы, уникальное явление современной медиакультуры); 2) качественными (еженедельник «Русский репортер»); 3) массовыми (газета «Комсомольская правда»).

Следуя за большинством ученых (Т. И. Фролова, В. В. Тулупов, Е. Л. Вартанова, И. М. Дзялошинский, В. А. Сидоров, В. Д. Мансурова и мн. др.), «настаивающих на общественном статусе журналистики» [7, 155], определяющих примарность гуманистических, духовных ценностей (идеалов, смыслов) в деле усиления институционализации, социализации журналистики, гуманизации деятельности СМИ и журналистов, журналистского образования, диалогизации социально-публичной коммуникации, мы рассматриваем концептосферу «духовность» как знаковое, аутентичное, релевантное запросам времени основание ценностной идентификации журналистских дискурсивных практик.

Исследуя ранее концептосферу «духовность» как совокупность концептов [8], мы, опираясь на труды философов, культурологов, социологов, психологов, выделили в ее структуре, наряду с другими группами, три модусных концепта: «воля», «свобода» (часто воспринимаемые как дублетные, но имеющие свою специфику) и «ответственность». Они определяют сложную природу духовности как метаценности, задающей смысложизненные ориентиры, через способы/меру ее проявления, а также характеризуют носителя духовности («духовную» личность) через две важнейшие экзистенциальные ситуации: выбор и поступок в их бахтинском понимании. Таким образом, концепт как «дискретное ментальное образование, являющееся базовой единицей мыслительного кода человека, обладающее относительно упорядоченной внутренней структурой, представляющее собой результат познавательной (когнитивной) деятельности человека и общества» [9, 34] стал методологическим инструментом анализа ценностного содержания журналистских текстов, ранжированных по уровню качества контента. Признавая ядерно-периферийную организацию концепта (З.Д. Попова, И.А. Стернин, В.И. Карасик, С.Г. Воркачёв и мн. др.) [9; 10; 11], мы реконструировали общеязыковые (так называемые узуальные) и дискурсивные модели трех модусных концептов с целью их сравнения и определения ценностно-смысловой динамики данных ментальных конструктов в разных типах журналистского дискурса. Появление новых когнитивных признаков в содержательной структуре концептов, изменение состава центра и периферии, смысловая рекомбинация отдельных компонентов будут продиктованы определенными когнитивными стратегиями концепирования (концептуализации) аксиологической реальности в журналистских текстах, подчиняющимися правилам того или иного дискурса. Под когнитивной стратегией условимся понимать ментальные процессы, направленные на переработку информации. Были проанализированы все журналистские и публицистические тексты за 2016 г., вербализующиемодусные концепты в указанных СМИ (604, 251 и 306 текстов в изданиях элит-, миддл- и массуровня соответственно, всего 1161 текстовая единица).

Итак, исследуя реализацию концепта «воля» в дискурсе элитарного журнала «Знамя», мы можем говорить о трансформации его структуры, поскольку узуальная и дискурсивная модели на уровне ядра совпали лишь отчасти (наблюдается один общий смысловой элемент -- «возможности, способности для осуществления чего-либо», 31 контекст), однако возникает новый признак, мигрировавший из периферии языковой модели в ядро дискурсивной,-- «все, что связано с представлениями индивида о фатальности, предопределенности, случайности; непротивление обстоятельствам» (30 текстовых единиц). Таким образом, издание ретранслирует стереотип национального менталитета -- веру в судьбу, неотвратимость происходящего, надежду на высшие силы, непротивление обстоятельствам; более того, ценностные смыслы «желание, хотение, требование», «упорство, настойчивость в достижении чего-либо» оказались периферийными в дискурсивной модели, в связи с чем выделяем фаталистичность и пассивность как когнитивные стратегии концепирования этой ценности. Приядерные зоны обеих моделей совпали («отсутствие каких-либо препятствий, ограничений, обязательств») с той лишь разницей, что в узусе смыслов оказалось гораздо больше. Поэтому ценность «воля» в дискурсе элитарного издания амбивалентна, что выражается в ее противоречивости: это начало, которое инициирует в равной степени и активное, и пассивное поведение «духовной» личности.

Ядерным признаком второго модусного концепта -- «свобода» -- стал смысл «экзистенциальное условие для жизни, самовыражения, в том числе ментальной деятельности» (42 контекста), в околоядерной части наблюдается элемент «пространство для творчества» (30), в то время как в наивной картине мира базовым остается компонент «способность, возможность человека действовать в соответствии со своими интересами и целями, не причиняя вреда другим и не нарушая законов». Можно наблюдать смысловые трансформации этого концепта: во-первых, если в наивной картине мира «свобода» является способностью, возможностью, то в дискурсе «Знамени» она становится необходимым условием жизни, поэтому выделяем когнитивные стратегии дискурсивного модифицирования концепта -- дебитивность (долженствование) и экзистенциальную кондитивность (жизненно важное условие); во-вторых, возникает новый приядерный смысл, связанный с творчеством, поэтому можно говорить о креативности как еще одной стратегии концепирования этой ценности.

Семантический центр третьего модусного концепта «ответственность» в дискурсе «Знамени» совпал с ядром узуальной модели («объективная обязанность отвечать за поступки и действия, а также их последствия», 35 контекстов), что позволяет говорить, с одной стороны, о ретрансляции ценностных смыслов: юридическая и морально-этическая ответственность по-прежнему являются главным регулятором поведения личности. С другой стороны, в ядерной зоне наблюдается новый компонент -- «реакция, отклик на что-либо; социально-коммуникативное действие, выражающее отношение к чему-нибудь, инициирующее диалог» (33). Такие трансформации обусловлены коммуницированностью -- когнитивной стратегий концептуализации, которая констатирует не только юридический и повседневно-бытовой статус «ответственности», но и коммуникативный, диалогический (в том понимании диалога, которое вкладывал в него М. М. Бахтин).

Перейдем к качественному изданию «Русский репортер», представляющий в нашей типологии печатных СМИ миддл-уровень. Структура концепта «воля» тоже модифицируется. Во-первых, перемещение важнейшего общеязыкового компонента «возможности, способности для осуществления чего-либо» в дальнюю периферию дискурсивного поля актуализирует модальность желательности и необходимости (когнитивная стратегия -- оптативность и дебитивность ценности). Во-вторых, приядерный смысл, связанный с проявлением инициативы («оценка деятельности с точки зрения проявления собственной инициативы», 12 контекстов), мигрирует в ядро дискурсивного поля -- таким образом качественные СМИ декларируют идею активного преодоления тех или иных препятствий, обстоятельств, решения затруднительных ситуаций, в которых оказываются герои публикаций, поэтому выделяем активность и инициативность как единую когнитивную стратегию концепирования.

Дискурсивная структура концепта «свобода» в целом коррелирует с наивной картиной мира, однако ядерный элемент «снятие каких-либо ограничений, отсутствие препятствий, давления на личность» (27 текстовых единиц) констатирует эту ценность не через утверждение, а через отрицание реалий социального бытия (в качестве когнитивной стратегии выделяем дерестрективность «свободы» -- противоположное тенденции ограничения). Мы можем сделать предположение о том, что подобная модель сложилась из-за ориентации еженедельника как качественного издания на конфликтно-конвенциональную форму подачи актуальных социальных и политических вопросов.

В объективации концепта «ответственность» качественное издание проявило солидарность с элитарной прессой, отметив два главных когнитивных признака: 1) «объективная обязанность отвечать за поступки и действия, а также их последствия» (33 контекста); 2) «реакция, отклик на что-либо; действие, выражающее отношение к чему-нибудь» (21). Второй признак -- новый, уникальный, он свидетельствует о трансформации структуры, которая обусловлена коммуницированностью (когнитивной стратегией).

Наконец, обратимся к массовому изданию «Комсомольская правда». В структуре концепта «воля» наблюдаем миграцию ядерного признака «возможности для осуществления чего-либо» на периферию массмедийного дискурса и, напротив, возникновение нового смыслового компонента «основополагающее качество сильной личности, проявляющей твердость характера» (17). Вновь, как и в предыдущих типах СМИ, актуализируется оптативная модальность (желательность) и дебитивная (необходимость). Выделяем следующие когнитивные стратегии: 1) оптативность и дебитивность «воли»; 2) активность и стеничность «воли». В приядерной зоне отмечается новый компонент «проявление социальной, политической активности» (10), что было бы более характерно для качественного издания, нежели массового. Однако контекстуальный анализ свидетельствует о том, что массовая газета транслирует этот смысл исключительно с помощью презентационной (не конвенциональной) стратегии, то есть освещает явления и события как свершившиеся факты, которые не подлежат обсуждению и которые необходимо просто принять к сведению (в журналистских текстах не выявлены какие бы то ни было аффективные противоречия). Более того, массовое издание таким образом конструирует имидж демократического издания, создавая видимость социально-политического дискуссионного поля.

В полевой организации концепта «свобода» также наблюдаем изменения. Главный содержательный признак -- «вольная жизнь вне тюрьмы, плена» (16 контекстов) -- связан исключительно с уголовно-юридическим и военно-конфликтным дискурсом (отмечаем юридичность «свободы»). Все приядерные смыслы, обнаруженные нами в узусе, не актуальны для дискурсивной модели массовой газеты, что обедняет структуру концепта, однако периферия содержит много уникальных, новых и даже провокативных смыслов: «то, что становится предметом манипулирования общественным сознанием» (4); «пространство для творчества» (3); «жизненно необходимое условие или качество, которое достигается ценою борьбы; то, за что следует бороться» (3); «понятие, чуждое для русской ментальности, но все же необходимое для современной России» (3). Однако они, повторимся, оказываются на периферии массмедийного дискурса, а значит, выполняют имитирующую функцию объективности, по сути, играют роль идеологического симулякра.

Говоря о концепте «ответственность», надо отметить два уникальных когнитивных признака: первый (ядерный) -- «негативные последствия для человека, нарушившего некие правила, законы» (71 контекст), который в узусе находится на периферии, и таким образом концепт репрезентируется через уголовно-правовую парадигму; второй (приядерный) -- «реакция, отклик на что-либо; действие, выражающее отношение к чему-нибудь» (39). В соответствии с этим выделяем когнитивные стратегии концепирования -- юридичность и одновременно коммуницированность (диалогичность) «ответственности», при этом коммуницированность не подкрепляется морально-этической семантикой, поскольку ядерные узуальные смыслы морально-этического характера («объективная обязанность отвечать за поступки и действия, а также их последствия») ушли на периферию дискурсивной модели массового издания.

В целом, если говорить о модусных концептах в журнале «Знамя», то элитиздание продемонстрировало дуальность в интерпретации ценности «воля»: это свойство человеческого сознания одновременно является катализатором активного и пассивного поведения «духовной» личности, поскольку обнаруживает активно-преобразовательную и фаталистично-пассивную семантику. Таким образом, издание поддерживает стереотип национального менталитета -- надежду на высшие силы, веру в неотвратимость происходящего. Дублетный концепт «свобода», в большей степени социально ориентированный, нежели «воля», не обнаружил национальной детерминации, напротив -- продемонстрировал влияние западных либеральных традиций. Свобода -- это необходимое условие для полноценной жизни, социально и личностно значимая ценность, которая сопровождается модальностью необходимости, поскольку в узуальной модели свобода -- это наличествующая возможность, а в дискурсивной -- только потенциальная, а потому -- крайне желательная и даже необходимая. В структуре концепта «ответственность» (помимо узуальной модальности долженствования, необходимости) актуализировался новый ядерный смысл -- «реакция, отклик на что-либо; действие, выражающее отношение к чему-нибудь», что является подтверждением не только юридического, повседневно-бытового статуса «ответственности», но и, что гораздо важнее, коммуникативного, диалогического.

Издание миддл-класса -- «Русский репортер» -- ценности «воля» и «свобода» концепирует через такие когнитивные стратегии, как желательность и необходимость, активность и инициативность, дерестрективность (снятие, отсутствие ограничений, давления), что объясняется абсолютизацией активной жизненной позиции как авторов (журналистов), так и читателей еженедельника. Интерпретация концепта «ответственность» аналогична ее пониманию в элитарном дискурсе.

Газета массуровня «Комсомольская правда» в структуре модусных концептов транслирует ожидаемые, социально поощряемые и одобряемые ценностные смыслы: воля -- «то, что необходимо, к чему надо стремиться»; в то же время имеет место уникальная (характерная только для данного типа изданий) реализация когнитивных признаков через уголовно-юридическую семантику -- речь идет о «свободе» и «ответственности». В этом случае можно сделать предположение об утилитарно-прагматическом, превентивном характере целей, которые преследует массовое издание, предостерегающее читателей от негативных последствий противоправного поведения, равно как и выводы о том, что уголовно-юридический дискурс -- это простой и эффективный способ повышения внимания со стороны аудитории. Таким образом, массовые печатные СМИ (как проводники массовой культуры) выполняют функцию механизма стабилизации социальных структур [12, 13].

Литература

воля издание концепт знамя

1. Мареева С. В. Динамика норм и ценностей россиян /С. В. Мареева // Социологические исследования.-- 2013.-- № 7.-- С. 120-130.

2. Дзялошинский И. М. Толерантность и мультикультурализм -- ценностные ориентиры СМИ / И. М. Дзялошинский // Национальный психологический журнал.-- 2011.-- № 2 (6).-- С. 122-125.

3. Тулупов В. В. Профессиональные ценности и профессиональная компетентность журналистов / В. В. Тулупов // Журналистский ежегодник.-- 2016.-- № 5.-- С. 22-23.

4. Хруль В. М. Религия в текстах массовой коммуникации: структурно-семантические, функциональные и этические аспекты: автореф. дис. ... д-ра филол. наук / В. М. Хруль.-- М., 2018.-- 43 с.

5. Фролова Т. И. Гуманитарная повестка российских СМИ: теоретическая модель, журналистские практики, стратегии развития: афтореф. дис. ... д-ра филол. наук / Т. И. Фролова.-- М., 2015.-- 49 с.

6. Сидоров В. А. Ценностный анализ в журналистике: время и метод / В.А. Сидоров // GlobalMediaJournal. Российское издание.-- Режим доступа: http://www.global-media.pglu.ru/page.php716(дата обращения: 06.04.2019).

7. Тулупов В. В. Журналистика и журналистское образование в современных условиях / В. В. Тулупов // Вестник Воронежского университета. Серия: Филология. Журналистика.-- 2019.-- № 1.-- С. 155-160.

8. Концептосфера «духовность»: трансформация смыслов в медиатизированном социуме: словарь.-- Челябинск: Изд-во ЧелГУ, 2018.-- 310 с.

9. Попова З. Д. Когнитивная лингвистика / З. Д. Попова, И. А. Стернин.-- М.: АСТ, Восток-Запад, 2007.-- 314 с.

10. Карасик В. И. Базовые характеристики концептов в лингвокультурной концептологии / В. И. Карасик, Г. Г. Слышкин // Антология концептов / Под ред. В. И. Карасика, И.А. Стернина.-- М.: Гнозис, 2007.-- С. 12-13.

11. Воркачёв С.Г. «Куда ж нам плыть?» -- лингвокультурная концептология: современное состояние, проблемы, вектор развития / С. Г. Воркачёв // Язык, коммуникация и социальная среда.

12. КостинаА. В. Соотношение и взаимодействие традиционной, элитарной и массовой культур в социальном пространстве современности: автореф. дис. ... д-ра культурологии / А. В. Костина.-- М., 2009.-- 40 с.

Размещено на Allbest.ru