Нарушение закона исключённого третьего в публицистических текстах: ошибка, приём манипуляции, стилистическое средство

Размещено на http://www.allbest.ru/

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования "Хакасский государственный университет им. Н.Ф. Катанова"

Нарушение закона исключённого третьего в публицистических текстах: ошибка, приём манипуляции, стилистическое средство

Вольф Олеся Александровна

аспирант, старший преподаватель

кафедра стилистики русского языка и журналистики

Сегодня, в условиях лавинного нарастания объёмов информации, ежедневно обрушивающейся на человека, крайне актуальными становятся вопросы информационной экологии и безопасности. Важные акторы мировых коммуникационных процессов - журналисты, сотрудники традиционных СМИ и работники мультимедийных редакций. Социологи, ещё недавно говорившие о нежелании интернет-человека читать длинные тексты и предсказывавшие аналитической журналистике скорую смерть, отмечают возрождение интереса массовой аудитории к качественным публицистическим материалам. Люди вновь хотят читать лонгриды и получать объективную, логически выверенную, достоверную информацию. Как следствие, возрос и научный интерес к факторам, влияющим на развитие (прогресс или деградацию) журналистики.

Требование соблюдать правила логики при создании текста является, на наш взгляд, одним из основных в профессии журналиста. Умение правильно мыслить и, далее, правильно транслировать свои мысли означают наличие у журналиста важнейших профессиональных качеств - способности к аналитическому мышлению и стремления к объективной передаче информации. Как утверждает известный исследователь А.А. Тертычный, «неточное мышление порождает неправильные выводы и оценки, к которым приходит журналист, что, несомненно, дезориентирует и аудиторию» [16, с. 6]. Достоверность фактов и мнений, излагаемых в публицистических материалах, напрямую зависит от следования автора логическим законам.

Традиционно в логике особое место занимают четыре закона формальной логики, которые большинство исследователей считают основными: закон тождества, закон непротиворечия (противоречия), закон исключённого третьего и закон достаточного основания.

В настоящей работе мы обратимся к нарушениям закона исключённого третьего (ЗИТ) в публицистических текстах. Цель данной работы заключается в определении лингвистического статуса и особенностей реализации осознанных и неосознанных отступлений от закона исключённого третьего в медиа-дискурсе. Методологической основой исследования стали принципы системного, структурного и комплексного анализа. В качестве методов использованы систематизация и различные методы анализа (интерпретация, классификация, прагматический и контекстуальный анализ, а также контент-анализ). Речевые примеры в количестве 258 единиц взяты из материалов региональных средств массовой информации (Республика Хакасия).

Прежде всего необходимо дифференцировать два логических закона, близких друг к другу по содержанию, - закон непротиворечия и закон исключённого третьего.

В четвёртой книге «Метафизики» Аристотель приводит суть закона непротиворечия: «невозможно, чтобы одно и то же в одно и то же время было и не было присуще одному и тому же в одном и том же отношении» [1, с. 125].

Закон исключённого третьего в формулировке Аристотеля звучит следующим образом: «…ничего не может быть посредине между двумя противоречивыми суждениями об одном, каждый отдельный предикат необходимо либо утверждать, либо отрицать» [1, с. 141].

Наиболее чётко и аргументированно, по нашему мнению, разграничение указанных феноменов представлено в исследовании Я.А. Слинина, посвящённом принципу противоречия Лейбница [15]. Я.А. Слинин указывает на то, что для понимания разницы между понятиями, к которым применяются два упомянутых закона, существуют термины «противоположность» и «противоречие».

Для интерпретации закона непротиворечия можно использовать обе характеристики, т. е. закон распространяется и на контрарные, и на контрадикторные логические отношения между понятиями. Например, суждения «Человек высокий » и «Человек низкий » могут быть одновременно ложными (если человек среднего роста), однако они не могут быть одновременно истинными. В данном случае прилагательные «высокий » и «низкий » находятся в контрарных отношениях: они расположены на разных концах шкалы, обозначающей рост человека, и между ними, безусловно, есть другие звенья («не очень низкий », «среднего роста », «чуть выше среднего » и т. п.). Понятие «противоречие» можно проиллюстрировать следующим примером: утверждения «Человек жив » и «Человек мёртв » не могут быть одновременно истинными, как и не могут быть одновременно ложными. Между двумя членами контрадикторной оппозиции не может быть срединного звена.

Что же касается закона исключённого третьего, то он действует только для противоречащих друг другу понятий, находящихся в контрадикторных отношениях (как в последнем примере).

Поскольку закон непротиворечия распространяется в некоторых случаях на тот же тип высказываний, к которым приложим и закон исключённого третьего, возникает вопрос, как соотносятся речевые примеры, содержащие нарушения этих законов, и возможна ли их дифференциация.

Исследователь Н.В. Сафонова, изучающая роль логических законов в создании смешного, провела исследование 500 анекдотов, в которых не обнаружила ни одного случая, когда механизмом формирования комического послужило бы только нарушение закона исключённого третьего. Автор пришла к выводу, что «нет смешных ситуаций, где нарушен только закон исключенного третьего и нельзя было бы применить закон непротиворечия» [12, с. 271].

Отталкиваясь от результатов, полученных Н.В. Сафоновой, мы предположили, что во всех высказываниях, построенных на нарушении закона исключённого третьего (не только вызывающих комический эффект), этот закон будет контаминироваться с законом непротиворечия. Данную гипотезу подтверждают примеры, которые приводят другие исследователи в своих трудах. Например, Г.А. Копнина, составлявшая таблицу отклонений от логических законов в учебном пособии «Русский язык и культура речи (базовые компетенции)», объединила законы непротиворечия и исключённого третьего и проиллюстрировала ненамеренное отступление от них следующим высказыванием из разговорной речи: «Честное слово, я никому об этом не скажу. Только Насте » [11, с. 327]. В таком высказывании одновременно истинными постулируются противоречащие суждения «Я никому не скажу » и «Я скажу Насте », что нарушает оба рассматриваемых нами закона.

В то же время полное отождествление отступлений от закона непротиворечия и закона исключённого третьего, на наш взгляд, не целесообразно, поскольку в случае соединения в одном контексте противоположных понятий наблюдается нарушение только закона непротиворечия. См. пример: «Дураков на самом деле немного, но они так ловко расставлены, что на них постоянно натыкаешься » (http://bibo.kz/kipa/343204-durakov-na-samom-dele-nemnogono-oni-tak-lovko.html, дата обращения 04.06.18). Анекдот построен на соединении противоположных понятий «немного » и «постоянно », между которыми возможны другие варианты (например, «часто »), поэтому к ним закон исключённого третьего неприложим.

Соотношение отступлений от законов непротиворечия и исключённого третьего представлено в таблице 1.

Таблица 1

В речевой практике, таким образом, нарушения закона исключённого третьего встречаются только «в содружестве» с законом непротиворечия.

В лингвистике отступления от логических законов могут иметь различный статус в зависимости от причин их возникновения. Если логическое правило нарушено неосознанно, вследствие невнимательности или неумения правильно производить логические операции, то в тексте появляется логическая ошибка. В противном случае, когда автор намеренно идёт на повреждение логической структуры высказывания, такое отступление принято считать приёмом. В свою очередь, цели адресанта предопределяют деление приёмов на манипулятивные (в случае, когда реципиент не должен заметить логического «подвоха») и стилистические - тропы и фигуры (которые призваны воздействовать на адресата открыто). На это обращала внимание исследователь Е.Е. Ермакович, которая предложила дифференцировать осознанные логические отступления («паралогизмы») на манипулятивные (софизмы, уловки) и стилистические, опираясь на категорию «искажённости - неискажённости передаваемой информации» [4, с. 3].

Рассмотрим названные виды нарушений закона исключённого третьего в публицистических текстах.

Неосознанные нарушения - ошибки. Изучая современную речевую культуру в России, М.Н. Крылова заметила, что «особое внимание всегда привлекает к себе речь журналистов, обращающихся к широкому кругу читателей, слушателей или зрителей; им очень важно осознавать: их слово влияет на речь огромного количества людей, а допущенная ошибка способствует распространению, тиражированию неправильного словоупотребления, формообразования, ошибочных ударений, просторечий, грубых слов и т. д.» [6, с. 13]. Это замечание, безусловно, справедливо и по отношению к логике мышления, отражённой в каждом журналистском тексте в виде логической организации текста - чёткой и последовательной композиции, проверенных аргументов, обоснованных выводов и т. д.

Логические ошибки в СМИ не раз становились объектом исследования; им посвящены труды таких учёных, как Е.Е. Ермакович [4], Е.П. Невельская-Гордеева [8], М.Б. Шохиён [17]. Однако в указанных и других работах почти не встречается упоминаний о законе исключённого третьего в общем и о конкретных механизмах допущения таких ошибок в частности. Постараемся восполнить этот пробел.

При мониторинге средств массовой информации нами обнаружены следующие типы нарушений закона исключённого третьего, которые мы посчитали целесообразным типологизировать в соответствии с тем ярусом языковой структуры, на котором они реализуются.

1) Отступления от ЗИТ на уровне текста.

Логическая организация текста предполагает соблюдение правил построения композиции речевого произведения и его частей, а также наличие предметно-смысловых связей между этими частями. В журналистских материалах встречаются нарушения закона исключённого третьего, когда в одной части текста что-либо утверждается, а в другой то же самое отрицается. Проиллюстрируем сказанное на примере статьи «Зима близко» из газеты «Шанс» (орфография и пунктуация источников здесь и далее сохранены - О.В.):

«ШАНС» не привык сыпать пустыми, неподтвержденными документально фактами, поэтому сделал запрос в администрацию. Ее сотрудники открещиваться от нас не стали (за что им наше огромное человеческое) и в установленный законом срок прислали заверенную печатями и подписями копию протокола собрания прихожан Петропавловского храма. <…>

После того, как «ШАНС» начал свое расследование в каратузском приходе, многие пользователи интернета поспешили обвинить нас в необъективном освещении ситуации, мол, мы не показываем другую сторону конфликта. Да мы бы рады! Но как ее показать, уважаемые, если эта вторая сторона не идет на контакт? <…> Администрация района и вовсе ушла в глухую оборону (http://shans.online/zima-blizko/, дата обращения 04.06.2018).

Автор материала, обвиняя в конце статьи администрацию Каратузского района Красноярского края в нежелании содействовать журналистскому расследованию, словно забыл о том, что ранее выражал работникам этой же структуры благодарность за оперативное предоставление информации. Суждения «Администрация помогает» и «Администрация не помогает» одновременно утверждаются как истинные, что невозможно в случае соблюдения исследуемого нами логического закона.

2) Нарушения ЗИТ на синтаксическом ярусе.

Противоречия на уровне предложений и словосочетаний проявляются в отступлении от правил конструирования указанных языковых единиц, в нарушениях синтаксических связей. См.:

Пользователям предложено четыре варианта ответа, каждый из которых страннее другого (http://shans.online/eto-fiasko-bratany/, дата обращения 04.06.2018).

В высказывании сталкиваются суждения «Каждый из четырёх вариантов страннее другого» и «Если один из вариантов более странный, то остальные должны быть менее странными». Журналист не смог правильно сконструировать словосочетание («один страннее другого»), из-за чего возникла логическая ошибка.

3) Ошибки, связанные с отклонениями от ЗИТ на лексическом уровне.

Логические ошибки часто возникают из-за нарушений лексико-семантической валентности или смешения в речи слов, связанных парадигматическими отношениями (синонимов, антонимов, омонимов и т. п.). К отступлениями от закона исключённого третьего относятся нивелировка антонимов и смешение энантиосемантов. Проиллюстрируем сказанное цитатами из журналистских статей:

(1) Первоначально Варламовых не ставили на очередь как нуждающихся в получении жилья. - Потому что нужно минимум 7 квадратов на человека, а у нас 23, - говорит Елена (http://shans.online/a-kuda-uzhe-pisat/, дата обращения 04.06.2018).

В статье поясняется, что в комнате на 23 квадратных метрах проживают 3 человека, следовательно, на одного приходится около 7,6 квадрата. А чтобы встать в очередь на получение другого жилья, на одного человека должно быть не более 7 кв. метров. В данном примере вместо слова «максимум » употреблён его антоним, что делает высказывание алогичным.

(2) Как следует из все того же прошения прихожан Петропавловского храма патриарху Кириллу и митрополиту Пантелеймону, зимой температура в храме не поднималась выше 8-10 градусов тепла. Прихожане заболевали, а те, кто работал в церкви, не успевали уходить на больничные (http://shans.online/zima-blizko/, дата обращения 04.06.2018).

Во втором предложении наблюдается внутреннее противоречие, обусловленное контекстуальной энантиосемией выражения «не успевали ». С одной стороны, информацию, представленную в тексте, можно трактовать как то, что работники церкви не успевали уходить на больничные из-за работы. С другой стороны, контекст позволяет предполагать, что автор имел в виду иное: сотрудники не успевали выйти с одного больничного, как приходилось брать другой.

На всех рассмотренных языковых ярусах неосознанные нарушения закона исключённого третьего возникают из-за слабого владения автором текстов нормами русского литературного языка и незнания правил логики.

Осознанные нарушения - приёмы манипуляции. Различные аспекты манипуляции общественным сознанием через СМИ уже довольно давно изучаются лингвистами, см., например, труды И.Г. Катеневой [5], А.П. Сковородникова и Г.А. Копниной [13], Р.Р. Газизова и Т.А. Наговицыной [18] и многих других. При анализе манипулятивных технологий обычно упоминаются и отступления от законов формальной логики. Например, красноярские учёные А.П. Сковородников и Э.А. Королькова, исследуя стратегии и тактики информационной войны, отдельно описывают тактику «искажения логических, в том числе причинно-следственных, отношений» [14, с. 166].

Приведём отрывок из статьи в газете «Хакасия», в котором нарушение закона исключённого третьего является манипулятивным приёмом:

Сегодня в Черногорске прошла вторая встреча участников внутрипартийного голосования по определению кандидатур для последующего выдвижения от партии «Единая Россия» на выборах главы республики. <…>

Каждый из участников начал с краткого рассказа о себе.

Первым со своей программой выступил Олег Гавловский. Ее основа - социально-экономическое развитие республики, пути наполнения республиканского бюджета.

Следом выступил Виктор Зимин. Его доклад был объемным по той причине, что он отчитался перед партийцами о деятельности республиканского правительства за минувшие девять лет работы, а от конкретных примеров перебросил мостик в будущее - что еще необходимо сделать, подчеркнул, что реализация действующих программ будет продолжена (http://gazeta19.ru/index.php/v-khakasii/item/12162-v-chernogorske-vstretilis-uchastniki-vnutripartijnogo-golosovaniya-edinoj-rossii, дата обращения 04.06.18).

Не могут быть одновременно истинными или одновременно ложными высказанные в представленном тексте суждения: «Каждый из участников кратко рассказал о себе» и «Доклад одного из участников был не кратким». Журналист использует противоречие, чтобы донести до читателя мысль, что двум предполагаемым кандидатам на пост главы Республики Хакасия практически нечего рассказать о себе по сравнению с третьим кандидатом - действующим главой. Нарушение ЗИТ реализуется на текстовом уровне, актуализируясь не только употреблением противоречивых лексических единиц в разных частях статьи, но и объёмом текста, посвящённого тому или иному кандидату: Олегу Гавлонскому отведён один абзац из двух строк, Валентине Филимоновой - два абзаца в восемь строк, а о Викторе Зимине написано десять абзацев текста (24 строки). По нашему мнению, автор намеренно прибегнул к алогичной композиции, содержащей несоответствующие друг другу по объёму информации части, чтобы скрыто воздействовать на сознание аудитории, заставив читателей поверить в преимущества определённого кандидата.

Осознанные нарушения - стилистические средства. Как отмечают исследователи И.В. Пекарская и А.Ю. Спалевич, «большую значимость вопросы речевого воздействия получают тогда, когда коммуниканты общаются посредством художественного и публицистического текстов» [10, с. 87]. Очевидно, что одним из самых действенных инструментов речевого воздействия в журналистском тексте являются стилистические средства - тропы и фигуры, которые «представляют собой усилители изобразительности речи» [9, с. 106-195].

Некоторая часть стилистических средств основывается на намеренном и целесообразном отступлении от логических правил, в том числе, от закона исключённого третьего, см. пример:

Так что, получается, ФАП в Беренжаке - полнейшая профанация и показуха. Он вроде есть, но на самом деле его нет (http://shans.online/tserkov-kgb-i-svyazi/, дата обращения 04.06.2018).

Журналист использует стилистическую фигуру парадокса - «суждение, высказанное в форме, на первый взгляд кажущейся противоречивой» [7, с. 524], но делающей смысл высказывания более глубоким.

Следуя концепции руководителя абаканской научной школы И.В. Пекарской, мы считаем, что в основе построения стилистических средств лежат определённые принципы - парадигматические и синтагматические, общие и частные [9, с. 176-190]. Одним из принципов является алогизм, подразумевающий под собой осознанное и эффективное отступление в речи от законов формальной логики [2, с. 323]. Ранее мы предположили, что в круг элокутивов, основанных на отступлении от закона исключённого третьего, следует включить такие изобразительно-выразительные средства, как парадокс, абсурд, апофазия, паралепсис и т. д. [3, с. 37-41]. Исследование стилистических средств, построенных по принципу алогизма, целесообразно проводить, на наш взгляд, в опоре на несколько критериев (структурный, семантический, функциональный) в рамках теории поля. В связи с этим, полное описание элокутивов, основанных на отступлениях от закона исключённого третьего станет темой отдельной статьи и позволит в конечном итоге представить системную характеристику всех стилистических средств, базирующихся на намеренном нарушении логических законов.

В нашем исследовании были рассмотрены особенности нарушений закона исключённого третьего в современных публицистических текстах. Соотнесение алогичных речевых высказываний, встречающихся в медиа-дискурсе, показало, что отступления от закона исключённого третьего являются одновременно и нарушениями закона непротиворечия. Анализ иллюстративного материала позволил утверждать, что исследуемые алогизмы функционируют в трёх видах: неосознанные отступления от логического закона (ошибки), осознанные отступления с целью обмануть или запутать адресата (манипулятивные приёмы) и осознанные отступления, допущенные авторами для усиления прагматического эффекта (стилистические средства - тропы и фигуры).

Библиография

исключённый третий лингвистический статус

1. Аристотель. Сочинения: в 4 томах. Т. 1. Метафизика. М.: Мысль, 1976. - 550 с.

2. Вольф О.А. Механизмы образования стилистических фигур алогизма с помощью намеренного нарушения закона достаточного основания // Филологические науки. Вопросы теории и практики. - 2018. - № 4 (82). - Ч. 2. - 428 с. - С. 323-327.

3. Вольф О.А. Фигуры, построенные по принципу алогизма: к проблеме номенклатурного описания // Вестник Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова. Вып. 22. - Абакан: Издательство ФГБОУ ВО «Хакасский государственный университет им. Н.Ф. Катанова», 2017. - 160 с. - С. 37-41.

4. Ермакович Е.Е. Логические ошибки и паралогические приемы манипуляции в СМИ (на материале текстов новостного портала LENTA.RU) // Экология языка и коммуникативная практика. - 2016. - № 1. - С. 1-9.

5. Катенева И.Г. Механизмы и языковые средства манипуляции в текстах СМИ (на примере общественно-политических оппозиционных изданий): автореферат дис. ... кандидата филологических наук: 10.02.01 / И.Г. Катенева. - Новосибирск, 2010. - 25 с.

6. Крылова М. Н. Язык и культура: к вопросу о языковой ответственности современного россиянина // Экология языка и коммуникативная практика. - 2017. - № 2. - С. 9-18.

7. Москвин В.П. Выразительные средства современной русской речи. Тропы и фигуры. Терминологический словарь. - Ростов-н/Д.: Феникс, 2007. - 940 с.

8. Невельская-Гордеева Е.П. Логические ошибки аргументации в СМИ // Язык. Право. Общество: материалы III Международной научно-практической конференции / Под редакцией: О.В. Барабаш, Т.В. Дубровской, Н.А. Павловой. - Пенза: Пензенский государственный университет, 2015. - 440 с. - С. 297-300.

9. Пекарская И.В. Контаминация в контексте проблемы системности стилистических ресурсов русского языка. Часть 1 / И.В. Пекарская. - Абакан: Издательство ХГУ им. Н.Ф. Катанова, 2000. - 248 с.

10. Пекарская И.В., Спалевич А.Ю. Элокутивное воздействие журналистского текста: от типа языковой личности автора ? к выбору средств языковой выразительности // Экология языка и коммуникативная практика. - 2017. - № 4. - С. 86-96.

11. Русский язык и культура речи (базовые компетенции): учебное пособие / под ред. проф. А.П. Сковородникова. - Красноярск: Сиб. федер. ун-т, 2015. - 516 с.

12. Сафонова Н.В. Роль закона исключенного третьего в формировании смешного // Ученые записки Таврического национального университета им. В.И. Вернадского. Серия «Философия. Культурология. Политология. Социология». - 2010. - Том 23 (62).- № 2. - С. 267-272.

13. Сковородников А.П., Копнина Г.А. Тексты СМИ как поле речевых манипуляций и их разоблачений (на материале российской прессы) // Лингвистика речи. Медиастилистика: коллективная монография, посвященная 80-летию профессора Г.Я. Солганика / ред. Г.Я. Солганик. - М: Флинта, 2012. - 526 с. - С. 467-491.

14. Сковородников А.П., Королькова Э.А. Речевые тактики и языковые средства политической информационно-психологической войны в России: этико-прагматический аспект (на материале «Новой газеты») // Политическая лингвистика. - 2015. - № 3 (53). - С. 160-172.

15. Слинин Я.А. Принцип противоречия Лейбница // Логико-философские штудии. - 2016. - Том 13. - № 3. - С. 57-76.

16. Тертычный А.А. Логическая культура журналиста. - М.: «ВК», 2006. - 404 с.

17. Шохиён М.Б. Стилистические и логические ошибки в СМИ // Вестник Таджикского национального университета. Серия филологических наук. - 2015. - № 4-10 (187). - С. 272-275.

18. Gazizov R.R., Nagovitsyna T.A. Features of Manipulative Technologies in Russian Political Discourse (on the Example of the Tatarstan Republic Mass media) // Journal of Organizational Culture, Communications and Conflict. - 2016. - Т. 20. - № Special Issue 2. - С. 14-18.

Размещено на Allbest.ru