Проблема взаимоотношений крупного бизнеса и нацизма в Веймарской Республике в историографии США и Великобритании

Размещено на http://www.allbest.ru

Проблема взаимоотношений крупного бизнеса и нацизма в Веймарской Республике в историографии США и Великобритании

И.Ф. Сергеенкова

Сергеенкова Инна Фёдоровна, кандидат исторических наук, доцент ФГБОУ ВО «Удмуртский государственный университет»

г. ИжевскF. Sergeenkova

THE PROBLEM OF RELATIONS BETWEEN BIG BUSINESS AND NAZISM IN THE HISTORIOGRAPHY OF THE UNITED STATES AND GREAT BRITAIN

The article presents an analysis of the works of American and English historians devoted to one of the key problems in the history of Nazism - the problem of relations between the NSDAP and big business during the Weimar Republic. The collapse of the first democratic republic and the rise of the Nazis to power were a great tragedy for world history. What forces destroyed the Weimar Republic, and who is responsible for it, this question has always aroused the interest of historians. The literature on this topic is very large, so the main attention is paid to the works of the most famous American and English specialists. The article traces the evolution of historians' assessments of the role of the monopolistic bourgeoisie for the rise of the Nazis to power from the 1930s to the present day, highlights the stages in the development of American and English historiography, due to the change of research paradigms and generations of historians. Most American and British historians reject the definition of fascism given at the XIII Plenum of the ECCI on fascism as an open terrorist dictatorship of the most reactionary, most chauvinistic and most imperialist elements of financial capital. However, in most of the works, the responsibility of the business elite for the collapse of the Weimar Republic is more or less recognized. The article draws conclusions about the prospects and directions of further study of this problem.

Keywords: big business, Hitler, Nazism, Nazi ideology, historiography, Weimar republic.

В статье анализируется освещение американскими и английскими историками одной из ключевых проблем истории нацизма - отношения НСДАП с крупным бизнесом в годы Веймарской республики. Крах первой демократической республики в Германии и приход нацистов к власти стали большой трагедией для мировой истории. Какие силы погубили Веймарскую республику, и кто несет за это ответственность, всегда вызывал интерес у исследователей. Число научных публикаций по этой теме очень велико, поэтому основное внимание уделено работам наиболее известных американских и английских специалистов. В статье прослеживается эволюция взглядов историков на роль монополистической буржуазии в приходе нацистов к власти, начиная с 1930-х гг. вплоть до сегодняшнего дня, обусловленная сменой исследовательских парадигм и поколений историков. Большая часть американских и английских историков, отвергают определение фашизма, данное на Х111 Пленуме ИККИ о фашизме как открытой террористической диктатуре наиболее реакционных, наиболее шовини- стичбеских и наиболее империалистических элементов финансового капитала. Однако в большей части работ ответственность бизнес-элиты за крах Веймарской республики в той или иной степени признается. В статье делаются выводы о перспективах и направлениях дальнейшего изучения данной проблематики. нацизм веймарская буржуазия

Ключевые слова: крупный бизнес, Гитлер, нацизм, нацистская идеология, историография, Веймарская республика, американские историки, английские историки.

Введение

Роль немецкого крупного бизнеса в европейских делах в первой половине ХХ века навсегда останется зловещей. Немецкие промышленники и банкиры способствовали приходу Гитлера к власти. В 1939-1945 гг., когда нацисты предприняли попытку поработить большую часть стран Европы, они создавали вооружение, которое опустошило Европу и привело к гибели миллионы людей. Заводы производили артиллерию, самоходки, боеприпасы, обеспечивали техникой бронетанковые подразделений вермахта, которые прошли через Польшу, Францию в 1939 г. и вторглись в Советский Союз в 1941 г. Компания «Хейнкель» снабжала Люфтваффе боевыми самолетами, концерн Сименса был неотъемлемой частью производства электрооборудования для армии и флота; химический фармацевтический гигант И.Г. Фарбениндустри производил синтетический каучук, синтетический бензин и газ «Циклон В», применявшийся для массовых убийств в газовых камерах концлагерей. Все эти корпорации дополнительно использовали рабский труд военнопленных и заключенных концлагерей, тесно сотрудничая с СС. Например, лагерь смерти Освенцим был разделен на несколько подразделений, одно из которых предназначалось специально для военного производства. Оно находилось недалеко от польского города Моновиц, где трудились заключенные концлагеря Освенцим. Лагерь Освенцим также поставлял рабочую силу для ряда других немецких фирм, включая Круппа, Борзинга и Сименса. После окончания войны в Нюрнберге на скамье подсудимых оказались 32 собственника и сотрудника концернов Крупа, Флика (сталелитейная и угольная промышленность) и члены правления И.Г. Фарбениндустри. На процессах были представлены многочисленные документы, свидетельствующие о соучастии лидеров ведущих германских монополий в военных преступлениях нацизма и преступлениях против человечности. Казалось бы, что все точки расставлены, оценки даны, однако рассматриваемая проблема по-прежнему находится в русле одного из наиболее актуальных направлений исторической науки. Споры о связи нацизма и крупного бизнеса не утихают по сей день, так как решение этой проблемы является одновременно предпосылкой и важным критерием для интерпретации природы фашизма.

Целью данного исследования является анализ концепций о роли крупного бизнеса в установлении нацистской диктатуры, представленных в исследовательской литературе США и Великобритании. Наряду с ФРГ эти страны стали важными научными центрами изучения фашизма. В 1976 г. в Лондоне был основан Германский исторический институт. Аналогичный институт появился в США в 1987 г. Оба института являются крупными научными центрами по изучению истории Германии и организационно объединяют ученых США, Великобритании и ФРГ. Большую исследовательскую работу по истории Германии ведут университеты Великобритании и США.

В отечественной исторической науке тема взаимоотношений крупного бизнеса и нацизма в Веймарской республике в американской историографии частично представлена в работах российского историка А. А. Богдашкина [1-4].

В основу исследования положены хронологический принцип, метод сравнительного анализа и системного подхода. Сравнительный метод предоставляет возможность выявить общее и особенное в оценках исследователей проблемы «нацизм и монополии». Системный подход позволяет исследовать историографию как систему взглядов на избранную проблему.

Изучение проблемы «нацизм и монополии» в 1930-е годы

Изучение нацизма уходит своими корнями в публицистику предвоенных и военных лет. Тогда появились многие оценки, которые сохраняют свою актуальность и в настоящее время. В США и Великобритании, в отличие от ФРГ, практически не было работ, в которых бы грубо искажалась история фашизма, содержалось прославление нацистского господства [9. С. 8].

Проблема «нацизм и монополии» находилась в центре внимания историков с момента прихода Гитлера к власти. В декабре 1933 г. на Х111 пленуме ИККИ в тезисах «Фашизм, опасность войны и задачи коммунистических партий» впервые было дано марксистское определение фашизма: «Фашизм есть открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических и наиболее империалистических элементов финансового капитала. Фашизм пытается обеспечить за монополистическим капиталом массовый базис среди мелкой буржуазии, апеллируя к выбитому из колеи крестьянству, ремесленникам, служащим, чиновникам и, в частности, деклассированным элементам крупных городов, стремясь проникнуть также в рабочий класс» [11. С. 589]. Определение фашизма, данное Коминтерном, не вызвало в то время категоричного отрицания у значительной части исследователей США и Великобритании, что объясняется тревогой общественности США и Великобритании за события, происходящие в Германии. В США «общественные группы и слои вовлекались в антивоенноантифашистскую борьбу. Активности масс способствовали кампания за расследование роли военной промышленности и распространение антивоенной литературы» [10. С. 180]. Большую роль в формировании антифашистского общественного мнения сыграла пресса. Например, редактор журнала Opinion Д. Вайзе и обозреватель газеты New York Evening Post Л. Лоур опубликовали свои статьи в сборнике «Нацизм: нападение на цивилизацию», где они характеризовали нацизм как «последнюю уловку капитализма сохранить свой экономический и политический status quo» [39. P. 47]. Следует отметить и американских и английских журналистов, которые работали в Германии и сообщали общественности своих стран о политике, проводимой нацистами. В Великобритании активизация деятельности Британского союза фашистов привела к ответной реакции леворадикальной интеллигенции [63].

Одним из первых на появление фашизма откликнулся известный американский интеллектуал философ Рейнгольд Нибур. В работе «Моральный человек и аморальное общество» он характеризовал фашизм как выражение коллективного эгоизма и жадности привилегированных классов [41].

Профессор экономики Калифорнийского университета Роберт Брэди в работе «Дух и структура германского фашизма» рассматривал фашизм как диктатуру монополистического капитала, который был осведомлен о сущности этого движения и стремился направить его против профсоюзов, использовать для «...извлечения экономической выгоды внутри страны и на международной арене» [16. P. 22]. По мнению Р. Брэди, «нацистская антикапиталистическая риторика была просто прикрытием реальных интересов бизнеса»: «Короче говоря, цель - это прибыль. Если в организованной экономике необходимо убедить сообщество в том, что служение превыше всего, можно утверждать, что прибыль - не более чем справедливая награда за успех в этом труде на общественное благо. Но для посвященных не может быть заблуждений; единственной и доминирующей целью обязательно является получение прибыли» [16. P. 22].

Аналогичной точки зрения придерживался английский политолог, философ, теоретик лейбористской партии Гарольд Ласки, написавший предисловие к книге Р. Брэди; он считал, что «сущность фашизма, будь то в немецкой или итальянской форме, заключается в использовании привилегированными классами преступников для защиты от требований справедливости со стороны трудящихся масс» [31. P. 349].

По мнению профессора Чикагского университета Фредерика Шумана, автора книги «Германия с 1918 года», победа фашизма «не была результатом влияния масс, а была конспиративным заговором крупных монополистов и юнкерства, которые готовились использовать вождя мелкой и средней буржуазии для разрушения демократии, истребления пролетарского радикализма и защиты собственных привилегий». «Национал-социализм, также как итальянский фашизм, - пишет Ф. Шуман, - оказался прекрасным средством для обогащения богатых и обнищания бедных» [49. P. 92].

Большое влияние на американских и английских интеллектуалов оказали работы немецких исто- риков-эмигрантов. Артур Розенберг, историк, член СДПГ, сумевший выехать из Германии в 1934 г., получил грант в Ливерпульском университете на исследование массовой базы фашизма. Результаты проведенного им анализа были опубликованный в виде брошюры «Фашизм как массовое движение» под псевдонимом Historikus: «Споры о теориях фашизма - это не просто развлечение для людей, которые сидят за письменными столами и размышляют о социологии. Это горькая и серьезная проблема чрезвычайной практической и политической важности для рабочего класса. Если вы хотите сокрушить своего врага, вы должны, прежде всего, точно знать его». И далее: «Сегодня рабочим как никогда необходимо не позволять себя запутать и деморализовать. Когда рассеивается туман, создаваемый фашизмом во всех странах, за ним видна слишком знакомая фигура. Этот персонаж, конечно, не является ни чудесным, ни загадочным, он не несет никакой новой религии и уж тем более золотого века. Он не принадлежит ни к молодежному движению, ни к мелкобуржуазным массам, даже если он знает толк в обмане обеих этих групп. Он контрреволюционный капиталист, закоренелый враг всех сознательных рабочих. Фашизм - не что иное, как современная форма буржуазно-капиталистической контрреволюции в народной маске» [47. P. 146].

Британский писатель, журналист и публицист Дж. Оруэлл, не понаслышке знавший, что такое фашизм, пройдя через горнило гражданской войны в Испании, где он воевал на стороне республиканцев, писал: «Фашизм, по крайней мере в немецкой версии, - это форма капитализма, которая заимствует у социализма те особенности, которые делают его эффективным в военных целях...» [42].

В своем обращении 1938 года президент США Ф.Д. Рузвельт утверждал, что суть фашизма заключается в «росте частной власти до такой степени, что она становится сильнее, чем само демократическое государство» [46].

С началом войны в США и Великобритании усилилась политическая риторика, связывающая нацизм с монополизацией и картелизацией промышленности в Германии. Зимой 1943-1944 гг. подкомитет сената США по военной мобилизации Комитета по военным делам провел слушания о влиянии немецких картелей и монополий на приход Гитлера к власти и их содействие американской промышленности.

Проблема ответственности монополий за нацизм в трудах представителей Франкфуртской школы В 1934 году в США эмигрировали немецкие ученые из Института социальных исследований при университете во Фракфурте-на-Майне, представлявшие ведущее неомарксисткое направление в социологии. С 1939 года Институт социальных исследований стал работать при Колумбийском университете. Наиболее известными участниками Франкфуртской школы были Макс Хоркхай- мер, Герберт Маркузе, Эрих Фромм, Теодор Адорно, Франц Нойманн и другие. Франкфуртцы были убеждены, что между фашизмом и капитализмом существует тесная взаимосвязь. Макс Хоркхаймер метко заметил: «Кто не хочет говорить о капитализме, должен молчать и о фашизме» [28. P. 115].

Представители Франкфуртской школы внесли большой вклад в изучение проблемы «нацизм и монополии» и оказали большое влияние на последующие научные исследования в США, Великобритании и ФРГ. Один из представителей этой школы Э. Фромм в своей знаменитой книге «Бегство от свободы», вышедшей в 1941 году и ставшей бестселлером, касаясь роли крупной монополистической буржуазии. пишет: «Без их поддержки Гитлер никогда не смог бы одержать победу». И далее: «Фашизм у власти. отвечал интересам наиболее могущественных групп немецкой индустрии» и был «прямым продолжением предвоенного империализма» [22. P. 242, 243].

Выдающимся исследователем нацизма среди представителей Франкфуртской школы был Франц Леопольд Нойманн (Franz Leopold Neumann, 1900-1954), принадлежавший к левому крылу Социал-демократической партии Германии, руководивший организацией студентов-социалистов во Франкфурте, участвовавший в Ноябрьской революции 1918-1919 гг. Еще в Германии он получил степень доктора юридических наук в Университете Франкфурта-на-Майне. Ф. Нойманн был практикующим адвокатом, специалистом в области трудового права и в судебных процессах представлял интересы профсоюзных организаций. Он также был главным консультантом СДПГ по юридическим вопросам. Когда в 1933 г. Гитлер пришел к власти, Ф. Нойманну пришлось бежать из Германии. Он переезжает в Лондон, где изучает политологию и социологию в Лондонской школе экономики. Здесь Ф. Нойманн работал под руководством известного политолога, экономиста, теоретика Лейбористской партии Великобритании Гарольда Ласки и в 1936 г. защитил вторую диссертацию, связанную с проблемами верховенства закона. Отсутствие работы заставляет Ф. Нойманна переехать в Нью-Йорк. Здесь он стал сотрудником Института социальных исследований. В 1942 году Ф. Нойманн вместе с Гербертом Маркузе и Отто Кирххаймером был приглашен на работу в аналитическое Управление стратегической службы (позже ставшее Центральным разведывательным управлением). В их функции входило подробное изучение событий, происходивших в нацистской Германии, и подготовка аналитических материалов для органов государственной власти США. Материалы, подготовленные Ффранкфуртской группой, были рассекречены только в середине 1970-х годов и опубликованы в 2013 году [52]. Участники группы имели доступ к широкому спектру материалов, получаемых из Германии, включая газеты, записи нацистских радиопередач, секретные разведывательные документы, рапорты командиров прифронтовых воинских частей, стенограммы прослушанных телефонных разговоров и записи допросов военнопленных немецких военнослужащих. Некоторые рекомендации Франкфуртской школы соответствовали общим установкам правительства США, другие - нет, что вызывало «настоящие «политические» баталии внутри администрации» - битвы, которые Ф. Нойманн и его коллеги почти всегда проигрывали [52. Р. 7-8].

Одна из этих «битв» касалась вопроса о степени виновности немецких бизнесменов за нацистские преступления, об их месте в системе управления Третьим рейхом. По мнению Ф. Нойманна и его коллег, представители бизнеса играли ключевую роль в нацистской государственной системе, и следовательно, должны рассматриваться как «экономические военные преступники» и после поражения нацизма должны предстать перед судом. Франкфуртская группа призывала союзников по антигитлеровской коалиции к проведению радикальной денацификации, декартелизации, демократизации и демилитаризации Германии после окончания войны. Г. Маркузе составил список, в который входили 1800 промышленников и банкиров, которые сыграли решающую роль в подъеме и поддержке нацизма. «Франкфуртцы» утверждали, что наказать руководителей промышленности и финансов гораздо важнее, чем найти тех стариков, ответственных за культуру «прусского милитаризма», которую, как заявили Ф.Д. Рузвельт и У. Черчилль, они стремились уничтожить.

После окончания войны Ф. Нойманн участвовал в подготовке обвинительных актов для Нюрнбергского процесса. Еще в 1942 году он издал свою диссертацию, защищенную в Колумбийском университете и посвященную исследованию национал-социализма («Бегемот: структура и практика национал-социализма»). В 1944 году вышла обновленная и расширенная версия книги [40]. По мнению автора, национал-социализм был неизбежным следствием развития монополистического капитализма. Ф. Нойманн объясняет большую часть неудач Веймарской республики противодействием немецкого монополистического капитала: «Чем больше росла мощь монополий, тем больше она становилась несовместимой с политической демократией. ... Тресты, комбинаты и картели покрыли всю экономику сетью авторитарных организаций. Организации работодателей контролировали рынок труда, а лобби крупного бизнеса стремилось поставить законодательные, административные и судебные механизмы на службу монополистическому капиталу. В Германии никогда не существовало ничего подобного популярному антимонопольному движению, имевшему место в Соединенных Штатах при Теодоре Рузвельте и Вудро Вильсоне» [40. Р. 14-15], - заключает автор.

Для понимания нацистского режима и роли в нем монополий Ф. Нойманн разрабатывает концепцию государства-«Бегемота», бросающую вызов традиционной теории государства Гоббса как «Левиафана». Если в теории Гоббса государство является единственным источником «права» на применение насилия, то в «Бегемоте», утверждает автор, отсутствуют основные элементы современного государства, в первую очередь это касается единого аппарата, контролирующего применение принуждения. Ф. Нойманн описал нацистский режим как состоящий из четырех правящих групп, управляющих Германией: нацистская партия, вермахт, государственная бюрократия и промышленные монополии. Этим четырем корыстным блокам власти не хватало системной согласованности и верховенства закона, каждая группа стремилась расширить свою власть. Решения лидера - всего лишь результат компромисса между четырьмя правящими группами. В сильном гоббсовском государстве промышленные компании подчинены государству, следовательно, они не несут прямую ответственность за преступления, совершенные нацистским режимом. В концепции Ф. Нойманна промышленники были равными партнерами с другими группами, такими как нацистская партия и вермахт, в решении начать войну и в практике грабежа и порабощения народов оккупированных стран. В соответствии со схемой Ф. Нойманна бизнес должен был разделить ответственность наравне с другими правящими группами за преступления против человечества.

Ф. Нойманн рассматривал нацистскую экономическую систему как пример монополистического капитализма, который отвечал интересам крупных компаний и картелей. Нацизм сокрушил профсоюзные организации рабочего класса, обеспечил «полную занятость» и насаждал расистскую массовую идеологию, установив полный контроль над обществом. Таким образом, по мнению исследователя, нацисты подчинили трудящихся крупной буржуазии, получавшей огромные прибыли за счет милитаризации экономики.

Подготовка к процессу против промышленников шла в трудных условиях, правительство США преднамеренно осложняло ее, создавая различные проблемы. В знак протеста ушел в отставку американский обвинитель Абрахам Л. Померанц. Возвратившись в США, в интервью журналистам он сообщил следующее: «Я видел таких людей, как Геринг, Риббентроп, Штрейхер и Заукель, и знаю их преступления. Однако - что еще важнее - я видел более тихих, но более опасных нацистов - немецких промышленников. Это те самые нацистские промышленники, которые финансировали Гитлера и привели его к власти, давали ему деньги и оружие. Это они проводили агрессивную войну, или, точнее, массовое убийство, это они присвоили украденное у евреев имущество, это они использовали как рабов миллионы и миллионы мужчин, женщин и детей, издевались над ними и посылали потом своих истощенных невольников в газовые камеры. Я видел документальные доказательства всего этого и сверх того - свидетельства еще не получивших огласки дел немецких промышленников... Немногие из них предаются суду и, возможно, будут осуждены. Остальные останутся безнаказанными» [13. Р. 166-167].

Администрация Президента США Г. Трумэна не хотела расширять список немецких промышленников, которые должны были предстать перед судом в Нюрнберге. Обвинения были выдвинуты только против концернов Флика, Круппа и «ИГ Фарбениндустри». О причинах такой позиции откровенно написал судья Р.Х. Джексон: «Особый процесс специально над промышленниками создаст впечатление, будто они преследуются лишь потому, что они промышленники. Это тем вероятнее, что, преследуя их, мы оказались бы в союзе с советскими коммунистами и французскими левыми» [13. С. 163]. Во время судебных процессов в Нюрнберге американская прокуратура старалась изображать судебное разбирательство не как нападки на рыночную экономику, а, скорее, как попытку наказать конкретных лиц, совершивших преступления. Но, несмотря на все старания американских властей, было ясно, что установлена прочная связь между немецкой промышленностью и нацистским режимом, и в том числе между немецким бизнесом и преступлениями национал-социализма.

Будучи не согласным, с официальной позицией правительств США и Великобритании по отношению к представителям бизнеса, Ф. Нойманн подал в отставку. В 1948 г. он был назначен профессором политологии Колумбийского университета, в то время как многие промышленники, которых он помог идентифицировать как «экономических военных преступников», заняли ответственные должности в послевоенной экономике Германии.

Принятие антимонопольного законодательства в США и Великобритании. Проблема «нацизм и монополии» в работах Дж. Мартина

Государственные лидеры США и Великобритании еще до вступления в войну выражали озабоченность проблемами монополизации и картелизации экономики Германии, в которых они видели коренные причины установления нацистской диктатуры. В Потсдамском соглашении, подписанном в августе 1945 г., предусматривалось, что «в ближайшую возможную дату экономика Германии будет децентрализована с целью устранения нынешней чрезмерной концентрации экономической власти, примером которой являются, в частности, картели, синдикаты, тресты и другие монополистические соглашения». Управление военного правительства Соединенных Штатов Америки (ОМОИ8) разработало масштабный проект по декартелизации Германии. Тем не менее лишь разделение «ИГ Фарбе- ниндустри» на 12 компаний стало одним из достижений программы. «Хотя проект был закрыт в 1949 году и не принес значительных результатов на немецкой земле, исследования и документация, выполненные командой Decartelization, способствовали усилению антимонопольного законодательства в Соединенных Штатах и Европе» [20. P. 1321]. В 1948 г. парламент Великобритании принимает «Закон о монополиях и ограничительной практике». В США в 1950 г. по инициативе конгрессмена Эммануэля Целлера и сенатора Эстеса Кефора Конгресс США принял Акт Целлера-Кефовера, дополнивший закон Клейтона о запрете слияния фирм путем приобретения активов, результатом чего могло явиться ослабление конкуренции. Инициаторы Акта обосновывали необходимость его принятия, ссылаясь на недавние события в Германии, где был достигнут высокий уровень концентрации экономики и где «промышленные монополии ... привели Гитлера к власти»; то же самое, по их мнению, может произойти в Соединенных Штатах [20. P. 1317].

Разработчики программы декартелизации в Западной Германии в оказали полезную услугу историкам, предоставив в их распоряжение важные источники информации о монополизации немецкой экономики и роли крупной буржуазии в подъеме и укреплении нацистского режима.

Большую ценность для исследования проблемы «нацизм и монополии» представляет книга Дж. Мартина «Братство бизнеса». Ее автор занимал пост начальника Отдела декартелизации Управления военного правительства США (действовавшего в Германии с 1945 по 1949 год), в задачу которого входил сбор документов о связях нацистов и крупных германских монополий, об их деятельности в годы Второй мировой войны и подготовка рекомендаций по выполнению решений Ялтинской и Потсдамской конференций. Дж. Мартин лично допрашивал Альфрида Круппа, фон Шницлера, фон Шредера и многих других. Эти беседы убедили автора, что утверждение о нацистах как полновластных хозяевах Германии было мифом. «.После того как мы ознакомились с архивами на вилле Хю- гель и порасспросили Альфрида Круппа и директоров его заводов, от этого впечатления не осталось и следа. Гитлеру и его партии никогда не давали забыть, что своим приходом к власти они обязаны промышленникам и что они смогут добиться успеха только с помощью промышленников. В первые годы существования «третьей империи» Гитлер не принимал ни одного важного решения, не заручившись заранее поддержкой Круппов и других промышленников Рура и Рейнской области», - пишет Дж. Мартин [8. С. 115]. Разумеется, всякий раз, когда фашисты приходили к власти, капиталисты в основном соглашались с ними как с наилучшим доступным несоциалистическим решением . Даже гигантский химический комбинат IG Farben, чье восхождение в ранг крупнейшей компании в Европе было основано на мировой торговле [и тесное сотрудничество с американскими капиталистами], нашел способы адаптироваться к автаркии, обусловленной перевооружением...» [8. С. 98-99]. Однако то, что автор называет адаптацией, на деле представляло разработку плана установления «нового порядка» для химической промышленности всех стран мира. Целью этих планов являлось установление контроля над химической промышленностью европейских стран. Руководители IG Farben подготовили план перевооружения, который стал основой для нападения на Советский Союз. Фарбен построил и владел Моновицем, своего рода пристройкой к Освенциму. Фарбен поставлял газ «Циклон» в концлагеря. Компания была одним из основных эксплуататоров рабского труда, поставляемого СС, что давало огромные прибыли. Вот так акционеры и директора IG Farben «приспособились» к фашизму. Они горячо и с энтузиазмом поддерживали его, потому что это служило их интересам.

Таким образом, судебные процессы 1947-1948 годов над руководителями промышленных предприятий Третьего рейха, деятельность Отдела декартелизации Управления военного правительства США оказали сильное влияние на общественное мнение в США и Великобритании, укрепив представление об ответственности крупных монополий за приход нацистов к власти.

Холодная война и трактовки проблемы «нацизм и монополии»

Начавшаяся холодная война, в которой главным противником западных держав стал СССР, вновь сближает представителей прежней германской элиты с оккупационными властями западных держав. По мере того как рос страх перед советским коммунизмом, американские и западноевропейские лидеры стали беспокоиться о продолжающемся заключении в тюрьму немецких бизнесменов, влиятельных фигур, которые считались неотъемлемой частью создания сильной капиталистической экономики в Западной Германии. В январе 1951 г., во время войны в Корее, эти бизнесмены, все еще находящиеся в тюрьме, были освобождены на основании заявления о помиловании Верховного комиссара США по делам Германии Джона Дж. Макклоя, почти все их активы были возвращены им.

Международная напряженность и политическая идеология неизбежно повлияли на то, как ученые стали освещать взаимоотношения представителей ряда крупных монополистических объединений с нацистской партией. Конечно, делать вывод о повороте всей англо-американской историографии «вправо» не следует. Так можно сказать относительно части историков. Политические тенденции автоматически не переносятся на историческую науку. Подтверждением тому стали работы ряда исследователей, в которых немецкие бизнесмены представали во всем своем неприглядном виде.

В 1946 году вышла первая специальная работа, посвященная проблеме «фашизм и монополии», подготовленная профессором экономики университета Индиана Артуром Швейцером «Крупный бизнес и нацистская партия в Германии». В 1964 г. идеи, изложенные в статье, получили дальнейшее развитие в монографии А. Швейцера «Крупный бизнес и Третий рейх» [50].

Работа А. Швейцера основывалась на трофейных немецких документах, к которым он получил доступ. Методологической основой исследования стала теория бюрократии М. Вебера. Автор, проанализировав имеющиеся в его распоряжении документы, пришел к выводу, что союз нацистской партии и консервативных сил (представители индустрии, землевладельцы и верхушка армии), сложившийся в 1931 году, погубил веймарскую демократию и привел к власти нацистов. Ведущие бизнесмены признали диктатуру Гитлера как лучшее решение проблемы экономической и политической нестабильности, активно субсидировали избирательную кампанию НСДАП, вели закулисные переговоры о назначении Гитлера канцлером. По мнению А. Швейцера, немецкое общество состояло из нескольких групп власти: нацистская партия, высшие классы, средние классы, крупные землевладельцы, военные, мелкие ремесленники и т. д. Эти группы он изображает как автономные. Каждая «группа власти», по мнению исследователя, стремилась расширить сферы своего влияния за счет другой. Целью крупного бизнеса является прекращение вмешательства государства в экономику, усиление влияние на государственные органы и разгром рабочего движения. Рассматривая взаимоотношения между армией и крупным бизнесом, А. Швейцер говорит, что военные поддерживали интересы и политические требования крупного бизнеса [51. Р. 237]. Нацистская партия стремилась подчинить все стороны общественной жизни своему контролю. Стержнем работы А. Швейцера является вопрос: Кто кого контролировал? Политический режим в Германии с 1933 по 1937 год, по мнению автора, характеризуется как «частичный фашизм». В эти годы нацистская партия сумела установить контроль лишь в области политики, идеологии, юстиции, полиции и информации. В экономической и военной сферах партийная верхушка не завоевала власть. Она вынуждена была вступать в коалицию с другими группами власти - крупным бизнесом и армией. А. Швейцер положительно оценивает роль крупного бизнеса в эти годы, сумевшего будто бы в союзе с военными ограничить влияние нацистской партии и воспрепятствовать созданию «полного фашизма» [51. Р. 555]. Существование власти партии, с одной стороны, и крупного капитала и военных - с другой создало дуалистическую структуру государства, в котором эти группы были равноправными партнерами. Автор упрекает представителей крупного бизнеса в том, что с 1937 г. они не смогли сплотиться и «оказались близоруки по отношению к опасным намерениям партии». К. А. Швейцер критикует Я. Шахта, который, по его мнению, действовал больше как министр, чем как вождь крупного бизнеса. С принятием четырехлетнего плана возникла новая группа - «сотрудничающего бизнеса», в которую вошли «ИГ Фарбениндустри», концерн Круппа, которые надеялись получить больше прибыли от тесного сотрудничества с нацистской партией. Это привело к тому, что первая фаза фашизма, положительно оцененная К.А. Швейцером, подошла к концу. Дуалистическая модель распалась, а вместе с ней исчезла самостоятельность бизнеса. С 1937 г. наступает фаза «полного фашизма». Воспользовавшись нерешительностью и несамостоятельностью высших классов, НСДАП установила господство над военными и промышленными силами [51. Р. 537, 539]. Таким образом, в соответствие с концепцией К.А. Швейцера вся ответственность за подготовку к войне и ее развязывание ложилась только на руководство нацистской партии. Этот вывод соответствовал решениям Нюрнбергского трибунала, снявшего с промышленников обвинения в преступлениях против мира посредством участия в планировании и ведении агрессивных войн и войн, нарушающих международные договоры, а также обвинение в участии в общем плане или заговоре с целью совершения преступлений против мира ввиду отсутствия доказательств.

Рассмотрению роли представителей крупной промышленности в приходе нацистов к власти посвящены работы Георга Хальгартена. В 1952 г. вышли его статья «Адольф Гитлер и немецкая тяжелая промышленность», а затем монография «Гитлер, рейхсвер и промышленники», опубликованная в 1955 году [26; 27]. Г. Хальгартен - немецкий историк, вынужденный эмигрировать в США после прихода нацистов к власти, принявший гражданство США и читавший лекции в американских университетах в качестве внештатного профессора. На основе широкой документальной базы он показывает, что нацистская партия получила существенную помощь со стороны монополистов, которые давно строили планы уничтожения Веймарской республики и видели в Гитлере союзника в борьбе против рабочего движения. Основная помощь НСДАП, как утверждает автор, стала поступать в кассу НСДАП после 1929 г., а Ф. Тиссен и Э. Кирдорф, поддерживавшие партию еще до 1929 г., были исключением. Г. Хальгартен показывает, что нацисты были на грани финансового краха на протяжении всего Веймарского периода. Только благодаря щедрым пожертвованиям сочувствующих промышленников и бизнесменов они были спасены от финансовых бедствий и политических неудач. По мнению Г. Хальгартена, значимость финансового вклада крупной индустрии в пользу нацистов в критические годы его восхождения заключается в гораздо большем, чем непосредственное наполнение казны партии: «Хотя Гитлеру сильно помогали фонды промышленников, нельзя сказать, что они «создали» его движение. Движение такого огромного размера, контролировавшее в 1932 году 230 мест в Рейхстаге, не было создано каким-либо человеком или группой. Возможно, правильнее было бы сказать, что тяжелая промышленность, в силу самого своего существования и социальной природы, вызвала движение или по крайней мере способствовала его возникновению и, когда оно родилось, пыталась использовать ее в промышленных целях. Механизация и экономическая концентрация, поддержание монопольных цен и монопольных соглашений, в результате чего осуществлялось давление на мелких конкурентов, стали благодатной почвой, на которой вырос массовый фашизм» [26. P. 246]. Работы Дж. Хальгартена были встречены весьма неодобрительно в ФРГ [5. С. 48].

Оправившись от шока, вызванного судебными процессами над представителями крупного бизнеса в Нюрнберге, и в первую очередь против Альфрида Круппа, обвиненного в преступлениях против человечности, деловое сообщества Западной Германии стало согласованно делать заявления о том, что бизнесмены были жертвами тоталитарного режима. Для исправления своего негативного имиджа промышленные компании стали нанимать журналистов и историков в ФРГ и США для написания сочувственных корпоративных историй, которые призваны были освободить компании от обвинений в причастности к преступной деятельности нацистского режима. Было ясно, что большой бизнес не признал своего скомпрометированного прошлого [62. P. 35, 50, 156]. В результате появляется несколько новых версий реабилитации крупного бизнеса.

Одной из заказных работ, оплаченных Ассоциацией черной металлургии ФРГ, была книга известного американского журналиста Луиса Лохнера «Магнаты и тиран: немецкая промышленность от Гитлера до Аденауэра». Л. Лохнер в течение четырнадцати лет был руководителем берлинского бюро Associated Press. Период его работы в Германии пришелся на последние годы Веймарской республики и Третьего рейха до 1941 г., когда США объявили войну Германии, и Л. Лохнер был интернирован в США. Пред автором стояла трудная задача создать версию, которая бы, не искажая реальные факты, придавала им более удобную интерпретацию, «представила промышленников как воплощение основных западных ценностей, которым угрожали нацизм, война и государственное вмешательство в экономику» [62. P. 232]. Л. Лохнер считал, что обвинить немецких промышленников можно лишь в бездействии в тот момент, когда нацисты рвались к власти, но активными партнерами Гитлера они никогда не были. Согласно его концепции, политические взгляды нацистов и представителей крупной промышленности были в чем-то похожи, поэтому до 1933 года НСДАП получала финансовую поддержку от промышленников, но эти пожертвования были незначительны по сравнению с суммами, выделенными другим политическим партиям [32].

О политической близорукости бизнесменов пишет профессор Принстонского университета Луис Снайдер в книге «Гитлер и нацизм». Автор утверждает: «Юнкеры и монополисты верили, что они будут контролировать этого странного лидера, который поможет им держать массы в повиновении, но они очень мало знали об истинной натуре человека, которого они решили поддержать. Они схватили за хвост дракона» [54. P. 41].

Профессор Индианского университета Ли Беннс признает ответственность нескольких групп рейнских монополистов, в частности Г. Стиннеса и Ф. Тиссена, оказывавших помощь нацистам в приходе к власти, отрицая при этом дальнейшее сотрудничество монополий с нацистским режимом [15. P. 256].

Несмотря на то что проблема «фашизм и монополии» стала частично замалчиваться или представляться в более респектабельном виде, в США и Великобритании продолжали выходить исследования, авторы которых давали более объективную картину взаимоотношений крупного бизнеса и нацистов. В 1952 г. известный оксфордский историк Алан Буллок опубликовал первую, основанную на широкой документальной базе, биографию Гитлера «Гитлер: исследование тирании». Эта книга на протяжении многих лет доминировала в биографическом жанре о Гитлере. А. Булок представляет довольно большой список промышленников и банкиров, которые оказывали финансовую помощь Гитлеру. Он подчеркивает, что основная поддержка нацистов исходила от мощной группы производителей угля и стали в Рейнской области и Вестфалии. А. Буллок описывает встречу Гитлера с бизнесменами в Промышленном клубе в Дюссельдорфе 27 января 1932 г. как весьма успешную, цитируя дневник Геббельса: «Денежные дела улучшаются с каждым днем. Финансирование избирательной кампании практически гарантировано». Как справедливо отмечает А. Буллок, кроме финансовой помощи промышленники и банкиры оказали Гитлеру также большую политическую помощь, отправив в ноябре 1932 года совместное письмо к Гинденбургу с призывом предоставить Гитлеру полномочия по формированию президентского кабинета. Среди тех, кто принимал активное участие в сборе подписей, был доктор Я. Шахт, а среди подписавших было много лидеров промышленности Западной Германии [18. P. 244]. А. Булок отмечает, что в это время еще не все представители немецкой промышленности были готовы поддержать нацистов. Чтобы несколько смягчить ответственность крупных промышленников, историк указывает, что большую часть финансовых средств они по-прежнему направляли Немецкой национальной народной партии, Немецкой демократической партии и Немецкой народной партии.

По мнению А. Буллока, несмотря на оказанную поддержку, Гитлер не стал ни политической марионеткой, ни агентом крупного бизнеса. Напротив, те, кто привел его к власти, сами вскоре потеряли независимость. Версия о том, что крупный бизнес помогал нацистам прийти к власти, но недооценил Гитлера, который вышел из повиновения, была в послевоенный период довольно широко представлена в работах консервативных историков ФРГ [9. С. 84].

В более позднем сравнительном исследовании «Гитлер и Сталин: параллельные жизни» [17. С. 192] А. Булок уже иначе описывает попытки Гитлера добиться поддержки деловых кругов: «Он смутил умы и добился определенного успеха у мелких предпринимателей и средних управленцев, но не у крупных бизнесменов ни в Руре, ни в других областях. Единственное исключение составил восьмидесятилетний Эмиль Кирдорф, «одинокий волк», известный некогда как «Бисмарк угольной промышленности», на которого Гитлер произвел столь сильное впечатление, что он передал ему в дар 100 000 марок и попробовал расположить промышленные круги в его пользу. Но через год с небольшим, в августе 1928 г., он вышел из партии, преисполнившись отвращения к выступлениям нацистов против угольного картеля, в создании которого он сыграл в свое время ведущую роль» [17. С. 192-193]. А. Булок также не упоминает о встречах Гитлера с представителями крупного бизнеса 20 февраля 1933 г.

В 1960 г. была опубликована книга известного американского журналиста и историка Уильяма Ширера «Взлет и падение Третьего рейха» [12]. Книга основана на широкой документальной базе: материалы Нюрнбергского процесса, документы государственных учреждений, дневники министра пропаганды Геббельса, дневник генерала Гальдера, отчеты Министерства иностранных дел Великобритании, собственные воспоминания автора, который шесть лет работал в Германии (с 1934 по 1940 гг.) в качестве журналиста, и многие другие материалы. Книга У. Ширера по сей день является самой популярной и читаемой в разных странах мира, но в Западной Германии реакция историков, прессы и даже канцлера К. Аденауэра была крайне негативной. У. Ширера обвиняли в разжигании антигерманских настроений и даже в намерениях вызвать ухудшение отношений между США и ФРГ. Действительно, для Западной Германии книга была очень некстати. В стране возрождались неонацизм, антисемитизм, в 1961 в Израиле начался судебный процесс над нацистским военным преступником А. Эйхманом. Все эти события негативно влияли на имидж ФРГ.

В США реакция была иной. В 1961 г. книга «Взлет и падение Третьего рейха» была удостоена Национальной книжной премии за документальную литературу и Премии Кэрри-Томаса за научнопопулярную литературу. Такая высокая оценка была обусловлена не только литературным талантом автора, серьезной документальной базой его исследования, но и тем, что У. Ширер на страницах своей книги представил коллективную память американцев о нацистской Германии и ее преступлениях [48]. У. Ширер не считает, что Гитлер пришел к власти только потому, что ему оказывали помощь представители крупного капитала: «Ни один класс, ни одна группа лиц, ни одна партия не может снять с себя вину за отречение от демократической республики и за приход Адольфа Гитлера к власти. Кардинальная ошибка немцев, настроенных против нацизма, заключалась в том, что они не объединились для борьбы с ним. Даже в июне 1932 года, находясь на гребне популярности, национал- социалисты собрали только 37 процентов голосов. Остальные 63 процента немцев, придерживавшихся антигитлеровской ориентации, были слишком разрозненны, слишком недальновидны, чтобы сообща действовать против общей опасности, которая в противном случае - а они не могли этого не предвидеть - сокрушит их» [12. С. 221]. У. Ширер приводит немало доказательств поддержки нацистской партии крупными баварскими и рейнскими промышленниками, которых устраивала ее антимарксистская и антипрофсоюзная направленность. Особенно на завершающей стадии борьбы Гитлера за власть его щедро финансировал достаточно широкий круг представителей германского делового мира. Сколько денег предоставили нацистской партии банкиры и промышленники за период 19301933 годов - до конца не выяснено [12. С. 178]. «Нередко деньги вручались непосредственно Гитлеру», - пишет У. Ширер [12. С. 166]. С 1930 года после сенсационного успеха на выборах в Рейхстаг, когда нацисты получили 107 мандатов и стали второй партией в парламенте, представители деловых кругов вполне допускали, что Гитлер может захватить контроль над Германией. У. Ширер приводит показания Вальтера Франка на Нюрнбергском процессе, который в то время был редактором немецкой финансовой газеты «Берлинер бёрзенцайтунг» и посредником между партией и рядом крупных предпринимателей: «Мои друзья промышленники и я были убеждены, что приход нацистской партии к власти - дело не столь отдаленного будущего» [12. С. 175]. В. Функ предоставил список представителей крупного бизнеса, которые помогали Гитлеру в 1930-1931 годах. В него вошли: Ф. Тиссен (глава стального треста), Э. Кирдорф («угольный барон»), Георг фон Шницлер (ИГ Фарбен), А. Фег- лер («Объединенные сталелитейные заводы»), А. Ростерг и А. Диен (компания по производству углекислого калия), В. Куно (пароходная компания «Гамбург-Америка») Конти (резиновый магнат), О. Вольф (крупный промышленник из Кёльна), К. фон Шрёдер (банкир из Кёльна), несколько банков, в том числе «Дойче банк», «Коммерц унд приват банк», «Дрезденер банк», «Дойче кредит гезель- шафт», крупнейшая страховая компания «Аллианц». «Список получился длинный, - пишет У. Ширер, - хотя далеко не полный, ибо к тому времени, когда Функа доставили на Нюрнбергский процесс, его стала подводить память» [12. С. 177]. Оказывали помощь Гитлеру и промышленники, входившие в «Кружок друзей экономики», подчиненный шефу СС Гиммлеру. «Кружок, - заявляет У. Ширер, - передал этому гангстеру миллионы марок на исследования в области происхождения арийской расы» [12. С. 177]. Автор, отмечает, что не все германские монополисты после успеха нацистов на выборах в 1930 году поспешили в лагерь Гитлера. «Функ показал, что крупные электротехнические корпорации “Сименс” и “А.Т.Г.” оставались в стороне, как и король оружия, глава корпорации “Крупп фон Болен унд Гальбах” ... однако вскоре понял, что к чему, и быстро превратился, выражаясь словами Тиссена, в “супернациста”» [12. С. 177].

«Супернацисту» Круппу фон Болену и его сыну Альфриду была посвящена вышедшая в 1968 г. книга Уильяма Манчестера «Оружие Круппа» [34]. Автор подробно изложил историю династии Круппов, бывшей основным поставщиком вооружения для германской армии в годы Первой и Второй мировых войн. Выбор темы исследования был неслучайным для У. Манчестера. В годы Второй мировой войны в рядах американской армии с оружием в руках он боролся с фашизмом. Его осуждающие разоблачения в сочетании с великолепным литературным стилем производит сильное впечатление на читателя. Главное внимание У. Манчестер уделил деятельности «пушечных королей» в период Третьего рейха. Автор показывает, что поддержка нацистской партии Густавом Круппом началась уже после прихода нацистов к власти. 20 февраля 1933 года состоялась встреча Гитлера с двадцатью пятью самыми богатыми людьми страны с целью получить от них финансовую помощь для проведения избирательной кампании по выборам в Рейхстаг, назначенным на 5 марта. После того как Гитлер произнес свою речь, старый Крупп «встал и выразил Гитлеру единодушную поддержку всех промышленников», пишет У. Манчестер. Более того он подал пример коллегам, обещав от себя лично передать Гитлеру миллион марок [34. С. 353]. «Порядок в стране сменился “новым порядком”, - констатирует автор, - Густав принял “новый порядок” целиком и полностью, отказываясь выслушивать хотя бы слово против этого» [34. С. 358].

Книга У. Манчестера - это обвинение фирмы «Крупп» в ограблении оккупированных территорий, использовании заключенных концлагерей в качестве рабов на своих предприятиях. Это обвинение в зверствах, включая избиения и пытки в подвале штаб-квартиры компании и «истребление работой», которым подверглись десятки тысяч заключенных, прежде всего евреи и славяне, которых именовали «скотом». У. Манчестер пишет, что использование Альфридом Круппом евреев из концлагерей и других рабов было не просто бизнес-решением. Предприниматель А. Крупп искренне верил в нацистскую расовую доктрину. У. Манчестер показал, что А. Крупп был близким соратником Гитлера, помогал фюреру разрабатывать и осуществлять военные планы и совершать военные преступления.

Автор перефразировал одного из обвинителей Альфрида Круппа на Нюрнбургском процессе и некоторые строки из шекспировского «Ричарда III», который славился своей лживостью: если бы вы сказали, что Крупп не виновен, было бы так же верно сказать, что не было ни завода по производству взрывателей в Освенциме, ни концентрационного лагеря, ни отравленных газом Ротшильдов, ни подвальной камеры пыток, ни детских трупов, ни убитых, ни преступлений, ни войны.

Публикация исследования У. Манчестера вызвала раздражение в деловом мире Германии, и после 1968 г. фирмы стали очень неохотно допускать ученых в свои архивы для исследования нацистского прошлого. Насколько компания Круппа «охотно» сотрудничала с У. Манчестером до публикации его книги, свидетельствует рассказ автора, как представители компании и жители Эссена - места расположения штаб-квартиры концерна «Крупп» - внимательно следили за ним, пока он проводил свои исследования. Однажды историк застал сотрудника фирмы, роющегося в его документах в гостиничном номере [33].

Английский историк Алистер Хорн пожаловался в New York Times на то, что книга испорчена манчестерским «инстинктивным антигерманизмом», а также его «несдержанностью и предубеждениями». Без сомнения, У. Манчестер несдержан, но это естественная реакция честного исследователя на войну, рабство и Холокост. Именно поэтому спустя почти полвека после публикации «Оружие Круппа» переиздается и продолжает хорошо продаваться, и сотни отзывов клиентов на таких сайтах, как goodreads.com и amazon.com, дают ему в среднем 4-4,5 из пяти звезд.