Миграция как реальность и как элемент политической мифологии

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Российская академия народного хозяйства и государственной службы

при Президенте Российской Федерации

Миграция как реальность и как элемент политической мифологии

В.С. Малахов, А.С. Мотин

Аннотация

Предмет статьи - мифологизированные представления о феномене глобальных миграций, циркулирующие в обыденном сознании и в медиа. Критический разбор этой мифологии авторы считают важным по двум причинам. Во-первых, воспроизводство негативных стереотипов по поводу миграций позволяет правопопулистским партиям и движениям аккумулировать политический капитал, провоцируя новые волны антимиграционных настроений. Во-вторых, эти настроения прямо или косвенно оказывают влияние на лиц, принимающих решения. В итоге процесс принятия решений в сфере миграционного регулирования попадает под давление факторов, лежащих за пределами рациональной калькуляции. Обращаясь к распространенным заблуждениям по поводу международных миграций, авторы, в частности, показывают, что: а) механическая экстраполяция современной демографической динамики на долгосрочную перспективу и вера в каузальную зависимость между демографическими показателями и миграционными процессами научно не обоснована; б) между объемами населения в регионах с низким уровнем жизни и интенсивностью миграционного оттока из этих регионов в индустриально развитые страны нет прямой связи; в) международная миграция не является однонаправленным процессом («Юг» - «Север»); г) представление о миграционной политике стран условного Севера как о благотворительности принципиально неверно, поскольку основано на игнорировании такой характеристики современного мира, как комплексная взаимозависимость.

Кроме того, авторы демонстрируют несостоятельность образа «миграционного цунами», грозящего затопить Европу.

Ключевые слова: международная миграция, миграционная статистика, антимиграционные настроения, миграционная политика, правопопулистские партии, политические мифы

Migration as a Reality and a Part of Political Mythology

Vladimir S. Malakhov, Alexander S. Motin

The Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration

Abstract

The article is focused on the mythologized photos of the global migration phenomena circulating in the ordinary consciousness and in the media. Authors consider deconstruction of this mythology important for two reasons. Firstly, the reproduction of negative stereotypes about migration allows the right-wing populist parties and movements to accumulate political capital, provoking new waves of anti-migration sentiments and creating a vicious circle. Secondly, these sentiments directly or indirectly influence the decision-makers. As a result, decision-making process in the field of migration regulation become influenced by irrational factors. Turning to common misconceptions about international migration, authors show that: a) the mechanical extrapolation of modern demographic trends into the distant future and causal relationship between demographic indicators and migration processes are not scientifically justified; b) there is no direct correlation between the size of the population in less developed regions and the intensity of migration flows from these regions to industrialized countries; c) international migration is by no means a one-way “South - North” process; d) perception of “North” countries' migration policies, as charity, is fundamentally wrong because it doesn't take into account the complex interdependence of modern world. In addition, authors demonstrate inadequacy of the image of a “migratory tsunami” threatening to flood Europe.

Keywords: international migration, migration statistics, antimigration sentiments, migration policy, rightwing parties, political myths

Введение

Рациональные решения в сфере миграционного регулирования принимаются лишь в тиши кабинетов [1; 2]. Как только тема миграции политизируется, такие решения крайне затрудняются, поскольку правящие элиты вынуждены не только считаться с взбудораженным общественным мнением, но и активностью правопопулистских сил. Соответствующие движения и партии, капитализируя антимиграционные настроения, расширяют площадку для продвижения своей повестки в парламенте и центральных СМИ. Чем больше кресел в органах законодательной власти они получают, тем больше у них возможностей для навязывания стране антилиберального курса в иммиграционной политике - как прямых (через лоббирование антимиграцион- ных законопроектов), так и косвенных - через мобилизацию общественного мнения [3; 4].

Антимиграционные партии, однако, не смогли бы успешно продвигать свою повестку, если бы не опирались на определенный набор стереотипов по поводу феномена миграции, циркулирующих в обыденном сознании. Более того, эти стереотипы подчас легитимируются членами академического сообщества, имеющими доступ к СМИ. В результате формируется своего рода политическая мифология¹, в воспроизводстве которой участвуют самые разные акторы - от активистов ультранационалистических организаций до журналистов и экспертов [7-9].

Базовые конструкты этой мифологии и выступают предметом настоящей статьи.

Четыре заблуждения относительно феномена международных миграций

Заблуждение первое: экстраполяция современной демографической динамики на десятилетия вперед и вера в каузальную зависимость между демографическими показателями и миграционными процессами.

Авторы, которые механически переносят сегодняшние темпы прироста населения на отдаленное будущее, игнорируют тот факт, что репродуктивному поведению людей свойственно меняться. Там, где сегодня нормой является 5-7 детей в семье, завтра может утвердиться другая норма Концепт «политическая мифология» далее будет употребляться в значении коллективного производства представлений, основанных на ненаучной картине мира. См.: [5; 6]. Такая норма, кстати, была характерна для России (в деревне и малых городах) еще в 1920-1930-е.. Явление, которое ученые именуют «демографическим переходом» В новейшей истории их было уже два [10]., носит объективный характер. Высокая рождаемость, характеризующая бедные общества с высокой детской смертностью и низкой продолжительностью жизни, сменяется низкой рождаемостью по мере того, как общество достигает определенного уровня социально-экономического развития (и, в частности, когда доля горожан начинает превышать долю сельских жителей) [10-11].

Заблуждение второе: вера в причинно-следственную связь между объемами населения в регионах с низким уровнем жизни и интенсивностью миграционного оттока из этих регионов. Иными словами, это вера в то, что десятки и даже сотни миллионов людей, страдающих от нищеты и политических турбулентностей в своих странах, в будущем непременно переселятся в более благополучные страны К числу таких предсказателей принадлежит, в частности, Гуннар Хайнзон - автор, который снискал немалую популярность в России, но академические кредиты которого в междуна-родном научном сообществе близки к нулю. См.: [12]..

Такой взгляд неверен в силу следующих обстоятельств. Это (а) бедность, (б) отсутствие необходимых сетей взаимопомощи и (в) ограничительная иммиграционная политика стран «золотого миллиарда». Остановимся на каждом из этих обстоятельств подробнее.

(а) Для того чтобы индивид мог решиться на переезд в регион, отделенный от места его проживания тысячами километров, необходимы немалые ресурсы: деньги на дорогу, оплата услуг перевозчиков (или контрабандистов, если речь идет о нелегальной миграции), деньги на первое время в стране назначения, пока не найдется работа и т.д. У подавляющего большинства жителей бедных стран таких средств попросту нет.

(б) Как показывают многочисленные исследования, необходимым условием решения человека мигрировать является наличие сети взаимопомощи - круга родственников или знакомых, уже находящихся в стране назначения. Относительно невысокое количество мигрантов с глобального Юга на глобальном Севере объясняется как раз тем, что число пионеров (или, если угодно, квартирьеров) из того или иного района той или иной бедной страны весьма невелико То, что внешнему взгляду представляется манифестацией «африканской» миграции, на деле может оказаться миграцией вполне определенного этнического сообщества. Так, значитель-ная часть африканских торговцев в Европе являются мюридами - представителями религи-озного меньшинства из Сенегала, которому благодаря целой цепочке культурно-историче-ских обстоятельств удалось наладить прочную сеть финансовой взаимопомощи. Начало складывания этой сети восходит к 1880-м годам. См.: [13: 303-305].. А без тех, на кого можно опереться и кому можно доверять в чужой стране, миграция невозможна.

Кстати, в методологическом плане оба вышеописанных взгляда представляют собой проявление мальтузианских - или, если угодно, неомальтузианских - взглядов на демографию и экономику Критику неомальтузианства см.: [14]..

(в) Не следует преуменьшать результативность усилий стран назначения по сокращению числа нежелательных мигрантов. В распоряжении правительств государств условного Севера немало инструментов по сдерживанию иммиграции. Это и жесткие требования для въездных виз (открываемых в основном для тех, кого считают носителями необходимого «человеческого капитала»), и введение «балльных систем» в оценке претендентов на въезд, опять-таки нацеленных на строгую селекцию потенциальных переселенцев, и двусторонние договоры с правительствами отдающих государств о реадмиссии - приеме обратно их граждан, попытавшихся перебраться в более благополучную страну в обход действующего закона [15-17]. Наконец, в последние годы получили широкое распространение двусторонние и многосторонние соглашения по миграционным вопросам, заключаемые между странами Севера и странами Юга [18-21]. После кризиса беженцев 2015-2016 годов Париж, Берлин и Брюссель заключили целый ряд договоров со странами Африки, суть которых сводится к тому, что правительства последних берут на себя обязательства по сдерживанию эмиграции в обмен на финансовую помощь Эксперты и гражданские активисты не раз указывали на то, что денежные трансферты из Брюсселя и Берлина правящим группам африканских стран вовсе не служат развитию их соци-ально-экономической инфраструктуры и созданию рабочих мест, а представляют собой, по сути, взятку. Большая часть этих денег оседает в карманах местных правителей, а другая часть идет на строительство «центров содержания» (по сути, тюрем) для задержанных мигрантов.. В качестве примеров можно привести французско-африканские пакты по миграции [22], а также ряд договоров между ЕС и государствами региона Сахель - так называемые Spanish agreements on cooperation in migration [23].

Заблуждение третье: представление о международной миграции как однонаправленном процессе («Юг» - «Север»).

Примерно 40 % мировых миграционных потоков приходятся на потоки в пределах условного Юга. Из 272 млн мигрантов, насчитывавшихся в мире в 2019 г., около 152 млн приходилось на развитые регионы и 120 млн - на «развивающиеся страны». При этом начиная с 2005 года «развивающиеся» страны неизменно опережают «развитые» по приросту мигрантов в относительных величинах (табл. 1).

миграция политическая мифология

Речь при этом идет, прежде всего, о трудовой миграции. Люди мигрируют в центры роста, географически находящиеся в относительной близости от места их рождения. Например, из Мьянмы и Лаоса в Таиланд, из Ботсваны и Зимбабве в ЮАР, из Нигера и Чада в Нигерию, из Афганистана и Непала - в Саудовскую Аравию и т.д.

Что касается вынужденной миграции, здесь основное направление потоков вообще не указывает с Юга на Север. Лишь одна шестая часть (~17%) мировых потоков беженцев приходится на индустриально развитые страны условного Севера. Все остальные размещены в странах, соседствующих с точками кризиса (или внутри своих стран в качестве «внутренне перемещенных лиц»). По данным ООН за 2019 год, из общего числа в 28,7 млн беженцев 16 млн размещены в странах Азии, 7,3 млн приходится на Африку.

Заблуждение четвертое: представление о миграционной политике стран условного Севера как о благотворительности. В этой оптике европейцы и американцы предстают великодушными филантропами, впускающими к себе сирых и убогих обитателей отсталых регионов планеты. Тем самым, однако, не учитывается взаимозависимость современного мира. Принимающие страны столь же нуждаются в отдающих, как те - в принимающих. Для стран условного Севера иммиграционный приток - это средство смягчения последствий старения населения и незаменимый источник работников в целом ряде экономических ниш, принципиально не заполняемых местным населением. Часто звучащее утверждение о том, что эту работу могли бы делать «свои», если бы им достойно платили, не выдерживает критики по двум причинам. Первая - экономическая, и упирается она в конкурентоспособность бизнеса. Вторая - связана с развитием человеческого капитала: благодаря тому, что непрестижные рабочие места занимают мигранты, местное население получает возможность приложить свои усилия в более высоко технологичных отраслях экономики [24-26].

О магии цифр, или Почему со статистикой нужно обращаться осторожно

Цифры - особенно цифры, вырванные из контекста и не сопровождаемые аналитическими комментариями, - зачастую служат дурную службу. Так, сообщаемые публике журналистами данные об объемах иммиграционного притока в Европу почти неизбежно наводят на мысль о том, что страны Евросоюза в такой мере открыли свои границы внешнему миру, что недалек тот день, когда они окажутся в меньшинстве по отношению к пришельцам с других континентов.

За этими цифрами, однако, не видно того обстоятельства, что около 50% этих потоков составляют внутриевропейские миграции.

От четверти до трети иммиграционного притока в отдельных странах ЕС - это миграции из других стран ЕС. Это хорошо видно на примере Германии.

Таблица 2 / Table 2

Иммиграция в страны ЕС в 2014-2018 гг., % / Immigration into EU countries 2014-2018, %