Условия и факторы преодоления пространственно-временного неравенства в национальном и глобальном экономическом развитии

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Условия и факторы преодоления пространственно-временного неравенства в национальном и глобальном экономическом развитии

Рустамбеков Г.Б.

В статье анализируются институциональные условия и значимость человеческого фактора в преодолении социально-экономического неравенства как в глобальном масштабе, так и в отдельных странах и регионах. В институциональные условия включаются не только формальные правила рыночного хозяйствования, но и неформальные культурологические компоненты человеческой деятельности. В этой связи рассматривается роль человеческого капитала в национальном пространственном и геоэкономическом временном измерении. Пространственно-временной подход позволяет выявить неординарный спектр исследования проблем социально-экономического неравенства в странах и между ними в современном мире.

Ключевые слова: неравномерность развития стран, экономические интересы, институциональная матрица, человеческий капитал.

CONDITIONS AND FACTORS OF OVERCOMING SPACE - TIME TEMPORARY INEQUALITY IN NATIONAL AND GLOBAL ECONOMIC DEVELOPMENT. Rustambekov H.B.

Abstract: the article analyzes institutional conditions and the significance of human factor in overcoming socio-economic inequality both globally and in particular countries. Institutional conditions include not only formal rules of market management, but also informal cultural components of human activity. In this regard, the role of human capital in the national spatial and geo-economic temporal development of separate countries is considered. The space-time approach allows us to identify an extraordinary spectrum of research on the problems of socio-economic inequality in and between countries in the modern world.

Keywords: unequal development of countries, economic interests, institutional matrix, human capital.

Экономика каждой страны существует в определённом пространстве и во времени и, не учитывая данный объективный факт, практически невозможно построение каких-либо реальных теоретических конструкций социально-экономического развития. В этой связи предлагаемый в статье пространственно-временной подход позволяет более четко определить взаимодействие глобальных трендов и локальных (национальных) парадигм развития в противоречивом мировом хозяйстве современности. Понятие времени в данном аспекте предстаёт в виде геоэкономического времени, то есть уровня мирохозяйственного развития, достигнутого человечеством в каждом определённом периоде, а пространство - как совокупность ареалов продвинутого или отстающего от этого уровня экономического и социального прогресса. Темпоральность динамике современной мировой экономики, как известно, задаётся индустриально-технологически развитыми странами, неравномерность в уровнях развития, которых по сравнению с развивающимися странами не только поляризует мировую экономику, но и тормозит глобальное экономическое время.

Институциональные условия преодоления экономического и социального неравенства.

Отставание в геоэкономическом времени большей части стран мира приводит к неравенству в продвижении прогрессивных производственно-технологичных и социально-экономических достижений в планетарном масштабе. Это создаёт новые вызовы для человечества, поиск ответов на которые по-разному обозначены в многочисленных научных публикациях и документах международных организаций. В большинстве из них в той или иной форме акцентируется имитационный или имплантационный подход к ускорению социально-экономического развития стран, отстающих от геоэкономического времени. При этом решающее значение придаётся институциональным преобразованиям в развивающихся странах в соответствии с лекалами развитых стран. Как отмечается авторами Московского центра Карнеги, и сами развивающиеся страны, когда решаются на масштабные реформы, часто любят копировать те институты, которые уже функционируют в развитых государствах. Но результаты такого механического заимствования часто не оправдывают надежд реформаторов. Дело в том, что в развивающихся странах часто не хватает тех или иных важных институциональных ингредиентов, без которых такая калька с развитых институтов не способна работать так, как планировалось [11].

Относительно хозяйственного пространства каждой страны можно говорить, как о системе институтов, связывающих экономику в целостный организм взаимодействия производственных субъектов. При этом речь идёт не только о формальных, но и неформальных институтах, которые оригинальны, являются результатом длительной эволюции в пределах национальных общностей. Таким образом, выстраивается своеобразный институциональный механизм, который передаёт экономическим субъектам информацию о наиболее приемлемых формах организации и направлениях развития процесса производства. Межстрановой трансферт формальных институтов только в своей адекватности по отношению к неформальным институтам, сложившимся в стране, способен выступать как позитивный внешний эффект, обеспечивающий экономический рост и социальный прогресс. Другими словами, внешний эффект в виде институционального трансфера должен оцениваться в органической связи с традициями, ценностями, правилами общения, складывающими основу идентифицированного развития экономики. В этой связи сохраняют свою актуальность положения немецкой исторической школы экономических учений и, прежде всего, Фридриха Листа, который ещё в начале XX века обосновал идею о невозможности создания общезначимых экономических законов в силу различий в «...национальной природе каждого народа». Он писал, что «раз признано существование наций с их условиями бытия и их интересами, необходимо допустить и изменения экономики человеческого общества согласно им» [5, 116]. А Вильгельм Рошер прямо подчёркивал, что «экономику следует рассматривать как часть национальной культуры - как хозяйственную культуру» [10, 134].

В наше время, когда процесс глобализации сопровождается усилением потоков практически всех факторов производства между странами, учитывать специфику народов и их культур особенно значимо. В этой связи каждую национальную экономику следует рассматривать в ходе её собственной эволюции, что вовсе не отрицает наличия мега-трендов, обозначающих общечеловеческие способы приспособления к окружающей среде и организации общественного производства (разделение и кооперация труда, формы собственности, фазы воспроизводства). Они имеют интерактивное значение и закрепляются формальными институтами в хозяйственной системе каждой страны. Но вопросы о том, какие институты, в какой форме, комбинации и цепочке ценностей эффективны в условиях того или иного общества, решаются их комплементарностью (пространственной адекватностью) сообразно с экономическими интересами людей, их ассоциативных групп, охватывая всех членов социума - нацию. Связано это в первую очередь с тем, что «отношения индивида к вещественным ценностям, равно как и к другим людям, никогда не остаются одни и те же, а географически и исторически непрерывно меняются» [3, 19]. В этой изменчивости особое значение имеют неформальные институты, приводящие экономические закономерности всеобщего (мега-тренд) плана в согласование с реальной обстановкой конкретной пространственной среды.

Формальные институты рыночной экономики интернациональны, неформальные - национальны. Вопрос их органической совместимости, возможно, самый главный в обеспечении более равномерной картины мировой экономики. Это очень важно для современного постиндустриального общества, в котором материально-техническая составляющая производства перестаёт быть доминантно значимой. Наука, культура, традиции - все они, являясь воплощением человеческого сознания и поведения, представляют всё более действенный сплав источников роста производства. В результате хозяйственным субъектам становится доступным прогнозирование реакции контрагентов на их собственные действия и, соответственно, формируется более ясная парадигма взаимодействия между людьми. Этот аспект действия неформальных институтов является координационным, поскольку согласует правила и нормы рыночной экономики с социально-культурными и мировоззренческими аспектами человеческой жизнедеятельности.

Практически все экономически развитые страны мира обладают достаточно устоявшейся системой взаимодействия формальных и неформальных институтов, позволяющих субъектам хозяйствования минимизировать риски и ограничивать транзакционные издержки. Структура целей человека, производственной структуры и государства, а также средств их достижения, оказываются, таким образом, во всё более тесной корреляции с национальной спецификой. В этой связи нельзя не согласиться с мнением, что «национальный характер воздействует на весь комплекс отношений, образующих пространство социального опыта индивида, в частности, на хозяйственный менталитет и экономическое поведение» [9, 139].

Однозначный материально-потребительский постулат в современной экономике ограничен не только по целевым установкам, но и результатам. Ограничиваясь мотивацией индивидуальных доходов, этот постулат индифферентен к потенциалу роста этих же доходов благодаря их формальной и неформальной институциональной корреляции.

Сравнительный анализ международной статистики фиксирует экономики стран по рейтингу доходов, демонстрируя их позиции на тот или иной момент времени. Однако сама эта позиция складывается в национальном пространстве материальных и человеческих ресурсов. Это пространство представляет собой по классическому определению Т. Веблена, совокупность обычаев как орудий приспособления человека к окружающему миру в виде определённых привычек поведения, образа мысли и образа жизни, передаваемых из поколения в поколение [2, 79]. Представители нового институционального течения, уточняя эти «орудия приспособления», приходят к выводу о том, что таковыми служат «институализированные интересы».

Наиболее распространённая трактовка институтов, принадлежащая Д. Норту, находит в них правила и нормы поведения, которые структурируют повторяющиеся взаимодействия между людьми, обеспечивая реализацию интересов. Таким образом, институты выступают формой нормативно-правового и духовно-нравственного упорядочения разнонаправленных интересов экономических субъектов. Если «старый» институционализм выделяет такие признаки института как привычность, устойчивость и распространённость, то представители нового течения подчёркивают, что институты возникают непосредственно из взаимодействия людей, движимых интересами. Их фокусирование в национальном масштабе создаёт функциональную способность не только создавать, но и контролировать условия, на основе которых складывается экономический потенциал государства. Функцию, в данном случае, надо понимать, как интегрированное взаимодействие, которое имеет общие принципы и конкретные формы. Ограничиваясь знанием первых можно строить экономику всех стран по единой шпаргалке или общему лекалу [7, 12]. Например, экономические интересы в каждом обществе непосредственно связаны с институтом собственности как условием их реализации. Но это формальный институт, сущность которого заключается в правовой фиксации отношений между людьми по поводу отношения к факторам производства как своим, или чужим. Но уже во взаимодействии по поводу реализации собственности одного факта его формально-институционального субъектного закрепления оказывается недостаточно. Этот процесс будет существенно отличаться не только по форме, но и методам осуществления в различных национальных моделях экономики, в которых активную роль играют неформальные институты. С данной точки зрения утверждение институтов рынка в тех или иных странах не есть самая сложная задача. Гораздо труднее создание в них национально- идентифицированного механизма экономических действий. Без этого практически невозможно определить основные направления модельных характеристик хозяйственного строя развивающихся стран в нестандартном, а естественном процессе национальной эволюции. Таким образом складывается так называемая институциональная матрица, обеспечивающая экономическую интеграцию институтов на базе рыночных мотиваций и социально-культурных ценностей в целях реализации национальных экономических интересов.

Национальные экономические интересы представляют собой детерминированное выражение хозяйственных и социально-культурных факторов развития. В результате складывается иерархическое пространство интересов, в котором реализация индивидуальных интересов находится в причинной связи и зависимости с функциональным благополучием микроэкономических структур более высокого уровня (партнерства, корпорации и др.). Реализация интегрированных интересов последних и их эффективное функционирование, в свою очередь, зависит от макроэкономической институциональной среды и экономической политики (уровень инфляции, валютный курс, процентная ставка, налоговая и таможенная политика и др.) От макроэкономического уровня зависит и реализация индивидуальных интересов инкорпорированных предпринимателей и домашних хозяйств. В гармонизации выделенных трех уровней интересов выкристаллизовывается национальный экономический интерес. Эти интересы имеют множественные сферы и формы правления, но самым главным из них выступает на наш взгляд корреляция экономического роста в стране и снижение уровня неравенства в доходах граждан для разрешения фундаментальной задачи - как все граждане, а не отдельные индивиды или хозяйственные структуры достигают благополучия. Другими словами, национальные экономические интересы формируют пространство, в котором хозяйственные и социальные процессы представляют собой органическое целое, направленное на стимулирование усилий личности, семьи, фирм и государства на достижение не только единичных, но и общественных результатов. В данном контексте вопрос об оптимальной равномерности распределения доходов приобретает важнейшую роль.

Полной равномерности в доходах не бывает и не должно быть, поскольку это, прежде всего, экономически неэффективно и не мотивирует рост производительности труда. В то же время неприемлема и контрастная картина неравенства в доходах, вызывающая не только экономические, но и социальные противоречия. В этой связи чаще всего обращаются к индексу Джини как показателю степени неравенства в распределении доходов, которая строится по шкале от 0 (полное равенство) до 100 (полное неравенство). Хотя и нет полной ясности в вопросе об оптимальной величине указанного индекса, которая отражала бы реальную картину благосостояния и уровня жизни в каждой стране, статистически определяется прямая корреляция между ростом экономики (ВВП) и снижением индекса Джини. Во всяком случае она отчётливо прослеживается в прилегающих постсоветских странах Кавказского региона:

Табл. 1

Иногда более высокие показатели неравенства, пусть и кратковременно, в состоянии стимулировать производственные инвестиции как со стороны частных лиц, так и корпораций, и государства. Например, в Китае индекс Джини равен 51,00 в то время как за указанный период ВВП увеличилось на 2162 %. Однако, этот феномен можно характеризовать как временный этап, который со временем проходит, поскольку инвестиции в условиях глобализации призваны обеспечивать не экстенсивный рост за счёт ресурсов природы и неквалифицированного труда, а конкурентоспособность национальной экономики, что невозможно без развития человеческого фактора. экономический неравенство производственный социальный

Человеческий фактор преодоления экономического неравенства.

Человеческий фактор всегда выступал в качестве составного элемента триады классических факторов производства (материальный и финансовый капитал, труд, земля), не приобретая первостепенной значимости. Всё изменилось с началом в середине XX века научно-технической революции, в результате которой ведущую роль в возрастании доходов приобрели знания, квалификация, интеллект, культура человека. Факторный алгоритм экономического развития изменился, что нашло отражение в теории человеческого капитала, доказавшего что «инвестиции в человеческий капитал являются главным фактором, способствующим экономическому росту». [1, 596]. Этот вывод, опирающийся на теоретические и эмпирические исследования на примере многих стран, представляет сегодня универсальный тренд социально-экономического прогресса и приобретения странами передовых позиций в геоэкономическом временном измерении. Подтверждением этому служит практика резкого скачка в сфере экономических достижений целого ряда стран Юго-Восточной Азии. Даже среди базовых элементов теории о социализме с китайской спецификой выдвигается человеческий фактор, когда говориться, что поспевать за временем возможно только развивая людей [12]. Вместе с тем, развитие людей непосредственно связано с повышением заинтересованности человека в эффективной деятельности и наличии равных условий для приобщения к предпосылкам и результатам этой деятельности. При этом вырисовывается очевидная картина того, что неравенство в доходах негативно сказывается на накоплении и реализации как индивидуального, так и корпоративного, а в целом, и национального человеческого капитала.

Экономический анализ департамента по экономическим и социальным вопросам ООН одним из важнейших препятствий на пути к осуществлению повестки дня в области устойчивого развития на период до 2030 года отмечает высокий уровень неравенства. При этом отмечается, что для преодоления этого препятствия решающую роль играет расширение доступа к образованию и повышение его качества [13]. Одновременно возникает проблема и недостаточных ресурсов для развития человеческого капитала в странах, где основные макроэкономические показатели не в состоянии обеспечить даже минимальные потребности населения. По данным Всемирного Банка на 2018 год почти половина населения мира - 3,4 миллиарда человек - все еще борется за удовлетворение основных потребностей [14]. Но даже при таких обстоятельствах, на наш взгляд, имеет значение, не исключая и внешние заимствования, наращивать инвестиции в образование, здравоохранение, социально-культурную сферу. Дело в том, что неравенство в современном мире связано не только с различиями в доходах, но и с неравенством в доступе к факторам формирования и реализации человеческого капитала.

Аксиоматично, что человек, имеющий образование, получает больше преимуществ благодаря не только своему более качественному труду, но и социальной активности, расположенности к поиску и инновациям, предприимчивости в нахождении новых, более рентабельных форм приложения собственного человеческого капитала. Отсюда проистекает и значимость предоставления людям возможностей для производительного и затребованного на рынке труда. Для этого недостаточно рассчитывать на индивидуальные доходы, которые в развивающихся странах существенно отстают от общемировых, что можно проиллюстрировать по показателям ВВП на душу населения.

Важнейшим источником преодоления подобного неравенства выступают государственные и корпоративные затраты на обеспечение качественного образования и здравоохранения, поскольку большая часть населения в развивающихся странах не в состоянии в достаточной степени самостоятельно инвестировать в человеческий каптал. Очень важно, чтобы в накоплении образовательного потенциала была и личная заинтересованность людей, для чего необходимо вводить систему высоких зарплат для лучших работников, обладающих не только знаниями, но и умеющих применять их на практике. Такая система распределения доходов с самого начала преобразований была введена в Сингапуре, по этому пути прошли практически все страны, совершившие рывок в своём экономическом развитии (Япония, Южная Корея). В Сингапуре и в настоящее время государство оплачивает самую крупную долю затрат на обучение населения. Не менее существенно и то, что значительную часть затрат на здравоохранение и образование осуществляют работодатели. Этот момент очень значим для структурно-уровневой институциональной взаимосвязи в процессе формирования человеческого капитала как фактора роста доходов и для работников, и для бизнеса, и для всего общества. В результате возникает глубинный экономический, а не идеологический формат не только преодоления неравенства в доходах, но и превалирования роли благосостояния человека всех граждан страны. Вместе с тем, складывается общность взаимно обусловленных интересов всех субъектов хозяйственной деятельности, причастность к достижениям своей страны, увеличивая мотивацию человека к креативу.

Табл. 2

Немецкий экономист Вернер Зомбарт еще в начале XX века в качестве условия прогресса страны считал отождествление человеком самого себя и своих достижений с государством (can make progress only by identifying itself with the State) [4, 21]. Эта формула отождествления со временем перешла и на корпоративный уровень, что нашло эффективное применение в японской модели экономического развития. Уже в 70-80-х годах прошлого века в Японии начала широко распространяться практика «Кайдзен» (kaizen), в котором по мере того как «пирог» доходов растёт, увеличиваются и доходы как плоды усилий всех - и собственников, и менеджеров, и работников фирмы. В подобных условиях люди сами стремятся к самосовершенствованию, а роль государства и бизнеса состоит в обеспечении равных возможностей и создании условий, способствующих к реализации этой мотивационной установки.

Примечательно, что основатель концепции «кайдзен» Масаики Имаи ставит во главу производственной деятельности не сиюминутную прибыль, а корпоративную культуру, обеспечивающую долгосрочный успех фирмы. При этом главное значение имеет поддержка и признание усилий, направленных на то, чтобы на рабочем месте человек мог реализовать свои жизненные цели. В подобной конструкции корпоративной культуры вознаграждение за работу для всех непосредственно и прозрачно связывается с успехами или неудачами всей фирмы. [6]. В практике Кайдзен, которая широко распространяется по всему миру, наряду с формально-рыночными установками важную роль играют такие неформальные (национально-культурные) традиции японцев как склонность к сотрудничеству, акцент на общее благополучие, восприятие себя как части целого. Всё это приводит к обеспечению равных возможностей для всех членов общества и созданию мощных стимулов для развития человеческого капитала.

Решению проблемы неравенства на различных уровнях общественного производства, как и в отношении отдельных слоёв населения стран уделяется достаточно большое внимание. Популярной в последнее время стала книга французского экономиста Томас Пикетти «Капитал в XXI веке», в которой борьба с закручиванием спирали неравенства предлагается при помощи глобального прогрессивного налога на капитал, позволяющего «установить верховенство общественного интереса над частным, сохраняя при этом открытость экономики и действие сил конкуренции» [8, 469]. Однако, думается, что не фискальная политика перераспределения доходов, а сама объективная траектория возвышения роли человеческого капитала в наращивании производительности труда и росте богатства народов является основой для преодоления неравенства в современном мире.

Существенным аспектом преодоления неравенства в доходах между гражданами является также борьба с теневой экономикой, бюрократизацией транзакционных операций, коррупцией. Неучтенные в рамках официальной статистики, они невидимо, но серьёзно влияют на неравенство в доходах, снижают стимулы к формированию и реализации человеческого капитала. Но и в данном плане первостепенное значение имеют институциональные перемены. Одним из наиболее эффективных практик, применяемых в данном направлении, можно указать на деятельность службы «АСАН» - государственного агентства по оказанию услуг гражданам и социальным инновациям при Президенте Азербайджанской Республики. Слово «асан» на азербайджанском языке означает «легко, доступно», а само агентство обеспечивает прозрачность и эффективность свободных от коррупции механизмов обслуживания населения в процессе предоставления множества услуг, включая коммунальные, имущественные, наследственные, пенсионные, регистрационные в сфере предпринимательской деятельности, таможенные, консульские. Превратившись в национальный бренд, «АСАН» начал изучаться и применяться в целом ряде стран, демонстрируя одну из оригинальных моделей формирования пространства равных возможностей и преодоления неравенства.

Современный мир представляет собой контрастную картину уровней экономического развития между странами и регионами. В этой связи возникает глобальная проблема пространственного неравенства в уровнях экономического роста и доходов людей, разрешение которой актуально не только для развивающихся, но развитых стран. В данном контексте решающее значение приобретает не гонка за эталонами развития более успешных в экономическом отношении государств, а нахождение национальных моделей роста, сокращающих отрыв от максимальных значений геоэкономического времени. Для этого в первую очередь необходимо определение условий и факторов, влияющих на динамику межстрановых различий в уровнях развития. Первым среди подобных условий выступает формирование институциональной матрицы, в которой взаимодействуют личностные, корпоративные и общественные интересы.

Среди факторов, ускоряющих экономическую динамику, решающее значение приобретает человеческий капитал, уровень образования, состояние здоровья и компонент культуры человека. Приоритет инвестиций в этот капитал способствует преодолению социального неравенства в странах. Одновременно происходит и акселерация национальных экономик, выступая предпосылкой для более равномерной картины мировой экономики.

Список литературы

1. Беккер Гэри. Человеческое поведение: экономический подход. Избранные труды по экономической теории. // М.ГУ ВШЭ.2003. С. 596.

2. Веблен Т.Теория праздного класса. // М.: Прогресс, 1984. 367 с.

3. Гильдебранд Б.Политическая экономия. Настоящее и будущее (пер. с нем. М.П. Щепкина). // СПб. Типогр. В. Безобразова и компания, 1860. 280 с.

4. Зомбарт В. Почему в Соединенных Штатах нет социализма? // С-ПБ. Брокгаузъ - Ефронъ,1907. 110 с.

5. Лист Фр. Национальная система политической экономии». // М. Европа, 2005. С.116.

6. Масааки Имаи. Кайдзен. Ключ к успеху японских компаний. // М. Альпина Паблишер, 2017. 274 с.

7. Национальная экономика. Под ред. П.В.Савченко. // М.: Экономистъ, 2005. 813 с.

8. Пикетти Томас. Капитал в XXI веке. // М. «Ад Маргинем, 2016. 592 с.

9. Подвойский Д.Г. Национальный характер как фактор хозяйственной жизни // Вестник Российской Академии Наук, том 74, 2004, № 2, с. 138-146

10. Рошер В. Начала народного хозяйства. // М.: тип. В. Грачева и К, в 4-х тт., 1854.

11. Как России преодолеть экономическую пропасть в два шага. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://2035.media/2018/01/16/camegie-institutes/ (дата обращения: 14.01. 2020).

12. Реформы и открытость демонстрируют сильную жизнеспособность марксизма. Празднование 40-летия реформ и открытости. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://ru.theorychina.org/xsqy_2477/201808/t20180827_366559.shtm/ (дата обращения: 22.01.2020).

13. Мировое экономическое положение и перспективы, 2019 год: Краткое резюме. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.un.org/development/desa/dpad/publication/ (дата обращения 09.02.2020).

14. Почти половина населения мира живет менее чем на $5,50 в день. ПРЕСС-РЕЛИЗ Всемирного Банка 17 ОКТЯБРЯ 2018. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.vsemimyjbank.org/rn/news/press-release/2018/10/17/nearly-half-the-world-lrves-on-less-than-550-a-day/ (дата обращения: 23.04.2020).

Размещено на Allbest.ru