Вопрос о влиянии этнических меньшинств на внешнюю политику государства можно рассматривать с нескольких точек зрения. Согласно одной из них, этнические меньшинства влияют на внешнюю политику государства путем формирования групп давления, которые продвигают интересы и взгляды этнической группы. Ambrosio T. Ethnic Identity Groups and U.S. Foreign Policy. In: Ethnic Identity Groups and U.S. Foreign Policy. London: Praeger Publishers, 2002. P. 2 Целью подобных групп интересов (или этнических лобби) является изменение внешней политики государства в пользу той страны, которая является исторической родиной для данного этнического меньшинства. Там же

Многие исследователи приводят в качестве примера этнические диаспоры в Соединённых Штатах Америки: американские политологи Патрик Хани и Уолт Вандербуш исследовали вопрос влияния кубинской диаспоры в США на введение санкций против Кубы в 1960 году Haney P. and Vanderbush W. The Role of Ethnic Interest Groups in US Foreign Policy: The case of the Cuban American National Foundation. International Studies Quarterly, Vol. 43, No. 2, 1999. pp. 341-361., Джон Миршаймер и Стивен Уолт говорили о существовании "израильского лобби", которое побуждало правительство США и американскую общественность оказывать материальную поддержку Израилю и поддерживать его политику. Mearsheimer J. & Walt S. The Israel Lobby and US Foreign Policy. New York: Farrar, Straus and Giroux, 2008. P. 113.

Таким образом, этнические меньшинства могут повлиять на внешнюю политику государства, если они смогут организовать группу давления, которая будет иметь политическое влияние на формирование курса внешней политики государства.

Литература, которая изучает влияние групп интересов этнических меньшинств на внешнюю политику, концентрируется, в основном, на контексте Соединённых Штатов Америки, что объясняется спецификой самой страны. Как пишет Томас Амбросио, американский политолог, "в США, в стране, которая была основана и заселена иммигрантами, всегда проживали люди, которые имеют значительные эмоциональные и политические связи со своей исторической родиной", что потенциально могло привести к столкновениям интересов между нацией (культурно-историческая принадлежность) и страной (в данном контексте, США, где этническая группа проживает). Кроме того, американская общественность признала, что этнические группы имеют право на политическую мобилизацию. Всё это, в совокупности, привело к росту политической активности этнических групп и формированию различных этнических лобби. Ambrosio T. Ethnic Identity Groups and U.S. Foreign Policy. In: Ethnic Identity Groups and U.S. Foreign Policy. London: Praeger Publishers, 2002. P. 2-3

В случае с Китаем и этнической группой уйгуров говорить о формировании группы интересов, которая могла бы влиять на внешнюю политику КНР, не приходится. Это связано, в первую очередь, с национальным составом КНР: подавляющее большинство (91,5%) населения составляют этнические китайцы (ханьцы). ЦР№ъ2010ДкИЛїЪЖХІйЧКБП "Чжунго 2010 нянь жэнькоу пуча цзыляо" (Данные о переписи населения Китая за 2010 год). // Национальное статистическое бюро Китая, 2010 [электронный ресурс]. URL: http://www.stats.gov.cn/tjsj/pcsj/rkpc/6rp/indexch.htm (дата обращения: 4.01.2020). Кроме этого, ядро Коммунистической партии Китая состоит исключительно из этнических китайцев, и важнейшие позиции в автономных районах КНР также занимают этнические китайцы (должность секретаря партийного комитета КПК в Синьцзян-Уйгурском автономном районе занимает Чэнь Цюаньго, в Тибетском автономном районе - У Инцзе). Местные правительства в автономных районах не имеют реальной власти в регионах, что связано с унитарным государственным устройством Китая. Ho Chung J. China's Local Governance in Perspective: Instruments of Central Government Control. The China Journal, no. 75, 2016. p. 42. [электронный ресурс]. URL: https://doi.org/10.1086/683210 (дата обращения: 4.01.2020). Таким образом, возможность формирования этническими меньшинствами групп интересов, которая могла бы оказывать влияние на внешнюю политику КНР и имела бы политическое влияние, сильно ограничена.

Другая группа исследователей занималась изучением влияния "этнических связей" на внешнюю политику государства. Этнические связи появляются в тех случаях, когда одна или несколько близких этнических групп находятся в разных государствах, и в одной из стран этническая группа составляет либо доминирующее большинство, либо привилегированное меньшинство. Moore W.H. Ethnic Minorities and Foreign Policy. SAIS Review, vol. 22, no. 2, 2002. P. 79. [электронный ресурс]. URL: https://doi.org/10.1353/sais.2002.0043 (дата обращения: 4.01.2020).

Американские политологи Уилл Мур и Дэвид Дэвис ввели понятие транснациональные этнические альянсы, которые, согласно их теории, влияют на отношение двух государств и на внешнюю политику этих государств по отношению друг к другу. Davis D.R., Moore W.H. Ethnicity Matters: Transnational Ethnic Alliances and Foreign Policy Behavior. International Studies Quarterly, Vol. 41, No. 1. 1997. P. 172. [электронный ресурс]. URL: http://www.jstor.org/stable/2600911 (дата обращения: 4.01.2020). Политический статус этнической группы в двух государствах оказывает существенное влияние на состояние их отношений, особенно, если политика по отношению к этой этнической группе отличается. Транснациональные этнические альянсы формируются, когда одна или несколько близких этнических групп находятся в разных государствах (преимущественно в соседних). Из-за существования между этими группами этнических связей, которые могут служить каналом информации, и, если этническая группа испытывает репрессии или иные притеснения со стороны государства А, при этом эта же или близкая к ней этническая группа в государстве Б является подавляющим большинством или привилегированным меньшинством, то это, как пишут исследователи, может привести к ухудшению отношений между государствами А и Б. Там же, p. 173 Moore W.H. Ethnic Minorities and Foreign Policy. SAIS Review, vol. 22, no. 2, 2002. P. 79-80. [электронный ресурс]. URL: https://doi.org/10.1353/sais.2002.0043 (дата обращения: 4.01.2020).

В контексте Синьцзяна и проживающих там уйгуров этнические связи, в первую очередь, формируются с турками и народами Центральной Азии - казахами, узбеками, киргизами и другими, что во многом связано с идеями пантюркизма и создания единого государства тюрков - Восточного Туркестана. Основой для формирования этнических связей с этими народами служит общая культура и идентичность как тюркоязычного мусульманского народа. Важными маркерами идентичности уйгуров является принадлежность к тюркоязычному миру и ислам. Gladney D.C. The ethnogenesis of the Uighur. Central Asian Survey, 9:1, 1990. P. 12. [электронный ресурс]. URL: http://dx.doi.org/10.1080/02634939008400687 (дата обращения: 6.01.2020). Уйгурское население из-за общности религии, языка, истории и этнических обычаев ассоциируют себя с народами Центральной Азии. Кроме того, в Турции весьма распространено мнение, что турки являются выходцами из Восточного Туркестана Там же, p. 18, что служит важной основой для формирования этнических связей турков и уйгуров.

В данной главе были рассмотрены две точки зрения на влияние этнических меньшинств на внешнюю политику государства, в котором они проживают. Часть исследователей говорят о формировании этнических лобби, и групп интересов, которые имеют политическое влияние в государстве влияние на изменение курса внешней политики государства в пользу той страны, которая является исторической родиной для данного этнического меньшинства. Вторая группа исследователей рассматривает вопрос влияния этнических меньшинств через понятие транснациональных этнических альянсов. Транснациональные этнические альянсы формируются, когда одна или несколько близких этнических групп находятся в разных государствах (преимущественно в соседних) и сталкиваются с принципиально разным отношением со стороны государства: в одной из стран они составляют либо доминирующее большинство, либо привилегированное меньшинство, а в другой стране они испытывают репрессии или иные притеснения. Как пишут Уилл Мур и Дэвид Дэвис, подобный неравный статус может привести к ухудшению отношений между государствами. Также в данной главе был рассмотрен вопрос формирования этнических связей уйгуров с турками и народами Центральной Азии и важные маркеры идентичности уйгуров.

Глава 2. История "уйгурского конфликта"

В этой главе рассмотрена политика китайского правительства в Синьцзян-Уйгурском автономном районе, а также раскрыта суть уйгурского конфликта. Прежде чем перейти к изучению вопроса влияния "уйгурского фактора" на внешнюю политику КНР, необходимо понять, в чем заключается "уйгурский фактор".

Несмотря на то, что в статье 36 главы II Конституции КНР от 1982 года было закреплена свобода вероисповедания каждого гражданина ЦР»ЄИЛГс№ІєН№ъПЬ·Ё "Чжунхуа Жэньминь Гунхэго Сяньфа" (Конституция Китайской Народной Республики) [электронный ресурс]. URL: http://www.gov.cn/guoqing/2018-03/22/content_5276318.htm (дата обращения: 10.02.20), правительство Китайской Народной Республики противодействовало националистическим и религиозным движениям в регионах, в том числе и в Синьцзян-Уйгурском автономном районе с целью ассимиляции с ханьским населением. В период с конца 1970-х по начало 1990-х наблюдались некоторые послабления в политике Китая в регионах, в результате чего этнические меньшинства, в том числе уйгуры, более открыто заявляли об экономической, политической и религиозной дискриминации со стороны властей. Van Wie Davis E. Uyghur Muslim Ethnic Separatism in Xinjiang, China. Asian Affairs, Vol. 35, No. 1, 2008. P. 17. [электронный ресурс]. URL: http://www.jstor.org/stable/27821503 (дата обращения: 10.02.2020). транснациональный этнический уйгурский

1990-е годы стали периодом большого количества вооруженных выступлений в Синьцзян-Уйгурском автономном районе, и всего за 1990-е годы произошло более 60 вооруженных выступлений. Начавшаяся в 1996 году кампания по борьбе с преступностью стала ответом на данные выступления. Результатом кампании стали множественные аресты и смертные приговоры участникам выступлений. Кроме того, исследователи отмечают, результатом кампании стало заметное сокращение религиозной свободы. Castets R. The Uyghurs in Xinjiang - The Malaise Grows. China Perspectives, 2003. [электронный ресурс] URL: https://journals.openedition.org/chinaperspectives/648 (дата обращения: 11.02.2020).

Доминирующим дискурсом китайского правительства в этот период был дискурс о сепаратизме, национализме уйгуров и преступности Dwyer A.M. The Xinjiang Conflict: Uyghur Identity, Language Policy, and Political Discourse. Policy Studies, No. 15, Washington, D.C.: East-West Center, 2005, p. 54. [электронный ресурс]. URL: https://www.eastwestcenter.org/publications/xinjiang-conflict-uyghur-identity-language-policy-and-political-discourse (дата обращения: 11.02.2020)., однако после событий 11 сентября 2001 года произошла смена риторики китайского правительства. Борьба с этническим сепаратизмом в Синьцзяне была объявлена Китаем частью глобальной войны против терроризма. В опубликованном в 2002 году докладе правительства об организации "Восточный Туркестан" правительство описывает вооруженные выступления в Синьцзяне в 1990-е годы как террористические акты, которые "поставили под угрозу жизнь и имущество людей всех этнических групп, а также социальную стабильность в Китае". "¶«Н»"їЦІАКЖБ¦ДСНСЧпФр "Дунту" кунбу шили нань тоцзуйцзэ (Террористические силы "Восточного Туркестана" не могут остаться безнаказанными) // Embassy of the People's Republic of China in the Republic of Island, 2004 [электронный ресурс]. URL: http://is.china-embassy.org/chn/xwdt/t95760.htm (дата обращения: 11.02.2020). Происходит секьюритизация конфликта: террористическая природа событий легитимизирует политику китайского правительства в регионе.

В период с 2008 по 2014 годы в разных частях Китая (большинство - на территории Синьцзян-Уйгурского автономного района) произошло 16 инцидентов, которые имели связь с уйгурским конфликтом. Наиболее крупными из них были: волнения уйгур в Урумчи в 2009 году, в результате которых погибло более 180 человек, и более 1500 были ранены Shan W. and Chen G. The Urumqi Riots and Ethnic Policy in Xinjiang. East Asian Policy 1 (3), 2009, p. 15. [электронный ресурс]. URL: http://www.eai.nus.edu.sg/publications/files/Vol1No3_ShanweiChenGang.pdf (дата обращения: 12.02.2020) , теракт в Кашгаре в 2011 году, в результате которого погибли 18 человек Deadly Violence Strikes Chinese City Racked by Ethnic Tensions // The New York Times, 2011 [электронный ресурс]. URL: https://www.nytimes.com/2011/08/01/world/asia/01china.html (дата обращения: 12.02.2020)., беспорядки в Ечэне в 2012 году, которые закончились смертью 15 мирных жителей Guo R. China's Spatial (Dis)integration. Political Economy of the Interethnic Unrest in Xinjiang. Elsevier Asian Studies Series, 2015. P. 54. , беспорядки в уезде Пичан в 2013 году, закончившиеся по меньшей мере смертью 27 человек 27 Die in Rioting in Western China // The New York Times, 2013 [электронный ресурс]. URL: https://www.nytimes.com/2013/06/27/world/asia/ethnic-violence-in-western-china.html (дата обращения: 12.02.2020). и теракт в Куньмине в 2014 году, в результате которого погибли 29 человек и более 140 были ранены. Kunming train station attack leaves dozens dead // CBS News, 2014 [электронный ресурс]. URL: https://www.cbc.ca/news/world/kunming-train-station-terrorist-attack-leaves-dozens-dead-1.2556302 (дата обращения: 12.02.2020) Ответственность за эти инциденты была возложена на уйгурские сепаратистские движения, в частности, на организацию "Исламское движение Восточного Туркестана".

Реакцией правительства КНР на данные события стало усиление мер безопасности в СУАР: значительно увеличился штат полицейских и количество камер наблюдения Trйdaniel M. & Lee P.K. Explaining the Chinese framing of the "terrorist" violence in Xinjiang: insights from securitization theory. The Journal of Nationalism and Ethnicity, 2017, pp. 11-12. [электронный ресурс] URL: https://www.tandfonline.com/doi/full/10.1080/00905992.2017.1351427 (дата обращения: 13.02.2020).. В 2014 году начался новый виток борьбы против терроризма, который был направлен на изъятие религиозных текстов и усиление цензуры, вплоть до проверок мобильных телефонов, компьютеров и иных носителей информации.

В 2015 году был принят закон о противодействии терроризму. Согласно статье 84 закона, телекоммуникационные компании и интернет-провайдеры обязаны оказывать техническую поддержку органам общественной и национальной безопасности, в частности предоставлять коды шифрования. Кроме того, их обязали внедрить систему контроля за информацией с целью недопущения экстремистских и террористических материалов в интернет, и, в случае обнаружения подобных материалов, удалять их. ЦР»ЄИЛГс№ІєН№ъ·ґїЦІАЦчТе·Ё "Чжунхуа Жэньминь Гунхэго Фань кунбучжуи фа" (Закон Китайской Народной Республики о противодействии терроризму) [электронный ресурс]. URL: http://www.gov.cn/zhengce/2015-12/28/content_5029899.htm (дата обращения: 13.02.2020). Также стоит заметить, что определение терроризма, которое дается в статье 3 закона, допускает самые разные толкования, что критикуется правозащитными организациями, в частности, Human Rights Watch China: Disclose Details of Terrorism Convictions // Human Rights Watch, 2017 [электронный ресурс]. URL: https://www.hrw.org/news/2017/03/16/china-disclose-details-terrorism-convictions (дата обращения: 13.02.2020). Терроризм определяется как действие или убеждение, которое посредством насилия, разрушения и устрашения вызывает панику в обществе, создает угрозу общественной безопасности, нарушает права личности и собственности, угрожает правительственным органам и международным организациям с определенными идеологическими или политическими целями. ЦР»ЄИЛГс№ІєН№ъ·ґїЦІАЦчТе·Ё "Чжунхуа Жэньминь Гунхэго Фань кунбучжуи фа" (Закон Китайской Народной Республики о противодействии терроризму) [электронный ресурс]. URL: http://www.gov.cn/zhengce/2015-12/28/content_5029899.htm (дата обращения: 13.02.2020).

С назначением Чэнь Цюаньго на должность первого секретаря КПК Синьцзян-Уйгурского автономного района в 2016 произошло значительное усиление правоохранительных мер: возросло число полицейских (за 2016-2017 гг. их число увеличилось на 90 тыс. человек Zenz A., Leibold J., Quanguo C: The Strongman Behind Beijing's Securitization Strategy in Tibet and Xinjiang. China Brief Volume 17 Issue 12. 2017 [электронный ресурс]. URL: https://jamestown.org/program/chen-quanguo-the-strongman-behind-beijings-securitization-strategy-in-tibet-and-xinjiang/ (дата обращения: 15.02.2020).), началась регулярная проверка удостоверений личности и содержимого смартфонов на предмет наличия экстремистских материалов. Население Синьцзяна также обязали сдать паспорта в полицейские участки с целью контроля их передвижения за границу. Зуенко И. Перегибы Шелкового пути: как Китай решает уйгурский вопрос. Московский центр Карнеги, 2018 [электронный ресурс]. URL: https://carnegie.ru/commentary/76013 (дата обращения: 15.02.2020) В 2017-2018 годах стали появляться первые сведения о "лагерях перевоспитания" на территории Синьцзян-Уйгурского автономного района. Правозащитные организации, в частности, Human Rights Watch, обвиняли Китай в систематических задержаниях и арестах тысячи уйгур и помещении их в "лагеря перевоспитания" Eradicating Ideological Viruses': China's Campaign of Repression Against Xinjiang's Muslims. Human Rights Watch, 2018 [электронный ресурс]. URL: https://www.hrw.org/report/2018/09/09/eradicating-ideological-viruses/chinas-campaign-repression-against-xinjiangs (дата обращения: 16.02.2020).. Позже на данную ситуацию обратили внимание и другие государства, в частности, сенатор США Марко Рубио и член Палаты Представительства США Крис Смит направили письмо послу США в Китае с просьбой как можно скорее посетить Синьцзян-Уйгурский автономный район в связи с сообщениями о массовых арестах. Chairs Urge Ambassador Branstad to Prioritize Mass Detention of Uyghurs, Including Family Members of Radio Free Asia Employees // Congressional-Executive Commission on China, 2018 [электронный ресурс]. URL: https://www.cecc.gov/media-center/press-releases/chairs-urge-ambassador-branstad-to-prioritize-mass-detention-of-uyghurs (дата обращения: 16.02.2020) Правительство КНР называет эти "лагеря" образовательными центрами, и цель их создания заключается в "устранении зачатков экстремизма и терроризма". НвГЅЈєЦ°ТµЅМУэЦъБ¦РВЅ®°ІИ«ОИ¶Ё ј«¶ЛЦчТеµГµЅУРР§¶фЦЖ "Ваймэй: чжие цзяоюй чжули Синьцзян аньцюань вэньдин цзидуаньчжуи дэдао юсяо эчжи" (Иностранные СМИ: профессиональное образование помогает эффективно сдерживать экстремизм в Синьцзяне) // Baidu.com, 2018 [электронный ресурс]. URL: https://baijiahao.baidu.com/s?id=1614630278305808211 (дата обращения: 16.02.2020).

Параллельно с усилениями мер безопасности китайское правительство продолжало поддерживать дискурс о террористической природе уйгурской проблемы. Спустя несколько месяцев после событий в Урумчи в 2009 году правительство КНР опубликовало Белую Книгу "Прогресс и развитие Синьцзяна", где ответственность за события была возложена на террористов, целью которых было "нанесение ущерба жизни и стабильности людей всех этнических групп". РВЅ®µД·ўХ№УлЅшІЅ "Синьцзян Дэ Фачжань Юй Цзиньбу". (Белая книга "Прогресс и развитие Синьцзяна"), 2009 [электронный ресурс]. URL: https://www.scio.gov.cn/zfbps/ndhf/2009/Document/418337/418337_1.htm (дата обращения: 15.02.2020). В марте 2019 года вышла еще одна Белая Книга "Борьба с терроризмом и экстремизмом и защита прав человека в Синьцзяне", где утверждается, что "три силы зла" (терроризм, экстремизм, сепаратизм) стали причиной "тысячи террористических событий" в Синьцзяне, которые нанесли существенный ущерб собственности людей и привели к гибели "большого количества невинных жителей" и "сотен полицейских". Ў¶РВЅ®µД·ґїЦЎўИҐј«¶Л»Ї¶·ХщУлИЛИЁ±ЈХПЎ·°ЧЖ¤Кй ""Синьцзян дэ Фанькун, цюй цзидуаньхуа доучжэн юй жэньцюань баочжан" Байпи шу" (Белая книга "Борьба с терроризмом и экстремизмом и защита прав человека в Синьцзяне"), 2019 [электронный ресурс]. URL: http://www.scio.gov.cn/zfbps/ndhf/39911/Document/1649848/1649848.htm (дата обращения: 15.02.2020).

Таким образом, на основе данной главы можно сделать вывод, что "уйгурский фактор" во внешней политике КНР заключается в существовании на территории Синьцзян-Уйгурского автономного района "уйгурского конфликта". Политика Китайской Народной Республики, направленная на ассимиляцию уйгурского населения, вызвала недовольство среди уйгурского населения, которые воспринимали меры КНР как экономическую, политическую и религиозную дискриминацию. Это вылилось в череду вооруженных восстаний в период с 1990 по 1999 годы, а затем в период с 2008 по 2014 годы. Ответные меры со стороны властей КНР заключались в усилении мер безопасности в СУАР: значительное расширение штата полиции, массовые аресты уйгурского населения и усиление цензуры. Происходила также секьюритизация конфликта: после событий 11 сентября 2001 года китайское правительство заявило о террористической природе событий в СУАР, что легитимизировало меры правительства КНР. Из-за существования этнических связей между уйгурами, турками и тюркоязычными народами Центральной Азии, о чем было сказано в первой главе, происходит интернационализация уйгурского конфликта, и его влияние прослеживается и во внешней политике КНР. Кроме того, политика КНР в Синьцзян-Уйгурском автономном районе также вызывает много критики со стороны западных государств, что также способствует переносу уйгурского конфликта в сферу внешней политики. Вопрос влияния "уйгурского конфликта" на внешнюю политику КНР будет более подробно рассмотрен в следующей главе.

Глава 3. "Уйгурский фактор" во внешней политике

Данная глава посвящена влиянию "уйгурского фактора" на внешнюю политику. Подробно рассмотрены отношения Китая с Турцией, странами Центральной Азии и место "уйгурского фактора" в них в рамках концепции транснациональных этнических альянсов, описанной в главе I настоящей работы.

Отношения Китая и Турции

Отношения Китая и Турции представляют большой интерес в рамках данного исследования по нескольким причинам. Во-первых, между турецким и уйгурским населением существуют этнические связи, которые основаны на принадлежности и турков, и уйгуров к тюркской этноязыковой общности. Согласно официальной версии истории Турции, сформированной в начальный период Турецкой Республики, территория Восточного Туркестана, на которой сейчас располагается Синьцзян-Уйгурский автономный район, является исторической родиной современных турков Sengupta A. Political Dynamics in Eurasia: Background and Context of the Turkish Model. In: Myth and Rhetoric of the Turkish Model: Exploring Developmental Alternatives. 2014, p. 2. . Во-вторых, Турция является одним из главных центров возрождения пантюркизма - идеи объединения всех тюркских народов - в том числе уйгуров - на основе языковой, культурной и этнической принадлежности Там же, p. 70. Турция была первым государством, которая признала пять центральноазиатских республик в 1991 году после распада СССР, а также оказывала новым государствам поддержку в различных вопросах, вставших перед центральноазиатскими государствами, таких как безопасность, образование, реорганизация экономики Kostem S. When Can Idea Entrepreneurs Influence Foreign Policy? Explaining the Rise of the "Turkic World" in Turkish Foreign Policy. Foreign Policy Analysis, Volume 13, Issue 3. 2016, p. 730. URL: https://doi.org/10.1093/fpa/orw016 (дата обращения: 22.02.2020).. Третья причина заключается в том, что Турция была главной конечной точкой миграции уйгуров после включения территории современного Синьцзян-Уйгурского автономного района в состав КНР в 1949 году. Турция стала также местом политической активности видных уйгурских политических деятелей, в частности, Исы Альптекина, в результате чего правительство Турции стало больше придавать значение ситуации в Синьцзяне. Интерес к этой проблеме усилился "возрождением" пантюркизма в политических кругах Турции и распадом СССР в 1991 году, и, как следствие, образованием пяти новых государств на территории Центральной Азии, состоявших преимущественно из тюркоязычного населения.

Интерес Турции к ситуации в Синьцзяне принял несколько форм. После распада СССР в 1991 году состоялась встреча Исы Альптекина и премьер-министра Турции Сулеймана Демиреля, во время которой турецкий политический деятель заявил, что "не позволит Китаю ассимилировать этнических братьев в Восточном Туркестане и доведет дело до ООН и других международных институтов". Eastern Turkestan Union in Europe. Isa Yusuf Alptekin Meets Turkish Prime Minister and Party Leaders. East Turkestan Information Bulletin, 1991 [электронный ресурс]. URL: http://caccp.freedomsherald.org/et/etib/etib1_4.html#2 (дата обращения: 22.02.2020). Использование словосочетания "этнические братья" отсылает к концепции транснациональных этнических альянсов: Турция, обеспокоенная политикой Китая в Синьцзяне, высказывает критику по отношению к КНР. В 1992 году в газете "Жэньминь жибао", официальном печатном издании ЦК КПК, вышла статья, критикующая позицию Турции в отношении уйгуров. В частности, автор статьи заявил, что Китай будет вынужден принять меры, если Турция продолжит оказывать поддержку "сепаратистским настроениям" в Синьцзяне. В·зь. ЦР№ъНБ¶ъЖдєПЧч·ґ"¶«Н»"Рю»ъ "Лу Янь. Чжунго Туэрци Хэцзо Фань "Дунту" Сюаньцзи" (Тайна сотрудничества Китая и Турции по борьбе с "Восточным Туркестаном") // Ў¶·п»ЛЦЬїЇЎ· "Фэнхуан Чжоукань", 2012 [электронный ресурс]. URL: http://m.kdnet.net/share-8286277.html

Президент Турции Халиль Тургут Озал заявил, что Турция желает видеть Восточный Туркестан свободной независимой страной, такой же, как и бывшие советские республики в Центральной Азии. Eastern Turkestan Union in Europe. Isa Yusuf Alptekin Honors Ozal. East Turkestan Information Bulletin, 1994 [электронный ресурс]. URL: http://caccp.freedomsherald.org/et/etib/etib4_2.html#2 (дата обращения: 22.02.2020). Тогдашний мэр Стамбула Реджеп Эрдоган в 1995 году назвал участок нового парка в районе Султанахмет в Стамбуле в честь Исы Альптекина. Китай потребовал от Турции переименовать парк, на что Эрдоган ответил, что переименование парка будет оскорблением не только Турции, но и всех тюркских народов мира. Eastern Turkestan Union in Europe. China Pressures Turkey on Isa Yusuf Alptekin Park. East Turkestan Information Bulletin, 1995 [электронный ресурс]. URL: http://caccp.freedomsherald.org/et/etib/etib6_1.html#2 (дата обращения: 22.02.2020). Министерство иностранных дел КНР заявило, что "ситуация в Синьцзяне - внутреннее дело КНР, и нет нужды делать заявления по этому вопросу" Shichor Y. Ethno-diplomacy: The Uyghur Hitch in Sino-Turkish Relations. Policy Studies, No. 53, Washington, D.C.: East-West Center, 2009, p. 34 [электронный ресурс]. URL: https://www.eastwestcenter.org/publications/ethno-diplomacy-uyghur-hitch-sino-turkish-relations (дата обращения: 22.02.2020).

С 1996 года происходят изменения в позиции Турции по уйгурскому вопросу, что объясняется развитием турецко-китайских отношений и негативном влиянии уйгурской политической активности на отношения с Китаем. После визита в Пекин турецкого президента Сулеймана Демиреля в 1995 году правительство Турции выпустило постановление, которое запрещало правительственным чиновникам посещать какие-либо мероприятия, организованные уйгурской диаспорой Турции. Tao Z. An Alternative Partner to the West? China's Growing Relations with Turkey. In: Horesh N. (eds) Toward Well-Oiled Relations?, 2016, p. 22 [электронный ресурс]. URL: https://link.springer.com/chapter/10.1057/9781137539793_3 (дата обращения: 22.02.2020) Также в ответ на протесты в Турции, вызванные Кульджинскими событиями 1997 года, министерство иностранных дел Турции заявило о поддержке Китая в вопросе принадлежности Синьцзяна Китаю. В 1999 году президент Турции Сулейман Демирель добавил, что турецкое правительство против любых сепаратистских и террористических движений в Китае. Shichor Y. Ethno-diplomacy: The Uyghur Hitch in Sino-Turkish Relations. Policy Studies, No. 53, Washington, D.C.: East-West Center, 2009, pp. 34-36 [электронный ресурс]. URL: https://www.eastwestcenter.org/publications/ethno-diplomacy-uyghur-hitch-sino-turkish-relations (дата обращения: 22.02.2020)

После событий 11 сентября 2001 года Турция, вслед за США и ООН, также признала "Исламское движение Восточного Туркестана" террористической организацией. Отстранение от ситуации в Синьцзяне и принятие Турцией дискурса Китая о существовании террористических сил в Синьцзяне ограничили политическую активность уйгурской общины в Турции, вследствие чего центр уйгурской диаспоры сместился из Турции в США и Германию, где в 2004 году в Мюнхене была образована международная организация уйгуров "Всемирный Уйгурский Конгресс".Newly founded World Uyghur Congress calls for peaceful solution in East Turkestan. UNPO, 2004 [электронный ресурс]. URL: https://unpo.org/content/view/547/236/ (дата обращения: 22.02.2020).

Также развивались торговые отношения между странами. В 2000-м году объем двусторонней торговли между странами составлял 1.44 млрд долларов США, к 2010 эта цифра выросла почти в 14 раз: объем двусторонней торговли составил 19.45 млрд долларов США. Tao Z. An Alternative Partner to the West? China's Growing Relations with Turkey. In: Horesh N. (eds) Toward Well-Oiled Relations?, 2016, p. 21 [электронный ресурс]. URL: https://link.springer.com/chapter/10.1057/9781137539793_3 (дата обращения: 22.02.2020) По данным 2018 года, объем двусторонней торговли между Китаем и Турцией составлял 23,63 млрд долларов США, что делало Китай третьим торговым партнером Турции после Германии и России. Turkey-People's Republic of China Economic and Trade Relations. Ministry of Foreign Affairs, 2018 [электронный ресурс]. URL: http://www.mfa.gov.tr/turkey_s-commercial-and-economic-relations-with-china.en.mfa (дата обращения: 23.02.2020) С начала XXI века также развивалось сотрудничество в сфере безопасности, что связано с общемировой угрозой глобального терроризма. С конца 1990-х по 2000-е годы Турция приобрела вооружение у Китая на сумму 40 миллионов долларов США. Faruk Isik A. & Zou Z. China-Turkey Security Cooperation Under the Background of the `Belt and Road' and the `Middle Corridor' Initiatives. Asian Journal of Middle Eastern and Islamic Studies, Volume 13, Issue 2. 2019, p. 287 [электронный ресурс]. URL: https://doi.org/10.1080/25765949.2019.1605572 (дата обращения: 23.02.2020) Высшие военные кадры обоих стран обменялись взаимными визитами, начиная с 2001 года. С 2010 года начался период "стратегического сотрудничества" между странами, что также оказалось позитивное влияние на сотрудничество двух стран в области безопасности. Были приняты меры по институционализации военного сотрудничества: Китай и Турция организовали диалог высокого уровня по сотрудничеству в военной области, председателями которого стали начальники вооруженных сил обеих стран. Faruk Isik A. & Zou Z. China-Turkey Security Cooperation Under the Background of the `Belt and Road' and the `Middle Corridor' Initiatives. Asian Journal of Middle Eastern and Islamic Studies, Volume 13, Issue 2. 2019, p. 286 [электронный ресурс]. URL: https://doi.org/10.1080/25765949.2019.1605572 (дата обращения: 23.02.2020) Обе страны также приняли меры по синхронизации собственных крупных проектов - "Пояс и Путь" Китая и "Срединный Коридор" Турции - что стало важным фактором в развитии контртеррористических мер. Там же, p. 292.

В 2017 году министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу во время визита в Китай объявил, что Турция будет содействовать и оказывать поддержку Китаю в борьбе с террористической организацией "Исламское движение Восточного Туркестана". Faruk Isik A. & Zou Z. China-Turkey Security Cooperation Under the Background of the `Belt and Road' and the `Middle Corridor' Initiatives. Asian Journal of Middle Eastern and Islamic Studies, Volume 13, Issue 2. 2019, p. 286 [электронный ресурс]. URL: https://doi.org/10.1080/25765949.2019.1605572 (дата обращения: 24.05.2020).

Несмотря на значительное развитие сотрудничества Китая и Турции в различных сферах и поддержку политики Китая в СУАР, "уйгурский вопрос" все ещё остается проблемным местом в отношениях обеих стран, который может "всплыть" в случае конфликта. Нельзя однозначно сказать, что Турция полностью отстранилась от своей позиции по уйгурского меньшинства. Так, в 2009 году Реджеп Эрдоган прокомментировал действия Китая после событий в Урумчи в 2009 году, назвав меры правительства КНР "практически геноцидом". Министр промышленности Турции также призвал граждан Турции бойкотировать китайские товары. Turkish leader calls Xinjiang killings "genocide". Reuters.com, 2009 [электронный ресурс]. URL: https://www.reuters.com/article/us-turkey-china-sb/turkish-leader-calls-xinjiang-killings-genocide-idUSTRE56957D20090710 (дата обращения: 23.02.2020). Китай ответил на высказывания Турции: китайский правительственный таблоид Global Times опубликовал статью, в которой Турция называлась "осью зла". Lingjiao M. Turkey, another axis of evil!? Global Times, 2009 [электронный ресурс]. URL: http://www.globaltimes.cn/content/445195.shtml (дата обращения: 24.02.2020) Конфликт между сторонами была улажен извинениями министерства иностранных дел Турции.

Другой случай, который свидетельствует о сохранении беспокойства по поводу уйгуров в правительстве Турции, произошел в феврале 2019 года. Министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу призвал китайское правительство "уважать универсальные права человека, включая свободу вероисповедания, и обеспечить защиту культурной идентичности уйгуров и других мусульманских меньшинств Китая" Turkish Foreign Minister Mevlьt Зavuюoрlu Calls Out China on Uyghur Abuses // YouTube.com [электронный ресурс]. URL: https://www.youtube.com/watch?v=43YVL1FJve4 (дата обращения: 24.02.2020) . На следующий день на сайте посольства Китая в Турции вышло заявление, где Турция заявляет, что "надеется, что меры Китая направлены на борьбу с терроризмом и экстремизмом". Ч¤НБ¶ъЖдК№№ЭРВОЕ·ўСФИЛѕННБ¶ъЖдНвЅ»Ії·ўСФИЛ2ФВ9ИХУР№Ш±нМ¬ґрјЗХЯОК "Чжу Туэрци Шигуань Синьвэнь Фаяньжэнь Цзю Туэрци Вайцзяобу Фаяньжэнь 2 Юэ 9 Жи Югуань Бяотай Да Цзичжэ Вэнь" (Пресс-секретарь посольства в Турции в ответ на заявление Министерства иностранных дел Турции от 9 февраля). ЦР»ЄИЛГс№ІєН№ъЧ¤НБ¶ъЖдєН№ъґуК№№Э "Чжунхуа Жэньминь Гунхэго Чжу Туэрци Хэго Дашигуань" (Посольство Китайской Народной Республики в Турции), 2019 [электронный ресурс]. URL: http://tr.china-embassy.org/chn/xwdt/t1636570.htm (дата обращения: 24.02.2020)

Однако подобные заявления - единичные случаи некоторой поддержки уйгуров со стороны турецкого правительства, из чего можно сделать вывод, что "уйгурский фактор" на уровне государственных факторов оказывает малое влияние. Изменение позиции Турции можно объяснить несколькими причинами. Во-первых, на протяжении последних 20 лет между двумя странами значительно возрос объем торговли: если в 2000 году он составлял 1.44 млрд долларов США, то к 2018 году объем двусторонней торговли достиг отметки в 23,63 млрд долларов США, что делает Китай третьим по важности торговым партнером Турции. Кроме того, интеграция турецкой инициативы "Срединный Коридор" и китайского "Пояса и Пути" стимулировала приток китайских инвестиций в турецкую экономику. Guo X., Fidan G. China's Belt and Road Initiative (BRI) and Turkey's Middle Corridor: "Win-Win Cooperation"?. Middle East Institute, 2018 [электронный ресурс]. URL: https://www.mei.edu/publications/chinas-belt-and-road-initiative-bri-and-turkeys-middle-corridor-win-win-cooperation (дата обращения: 25.02.2020) Очевидно, что высказывания турецкого правительства на чувствительную для Китая тему окажут негативное влияние на приток инвестиций в Турцию по аналогии с конфликтом NBA и Китаем осенью 2019 года, когда один из генеральных менеджеров команды NBA высказался в поддержку протестующих в Гонконге, в результате чего Китай бойкотировал игры NBA. Суммарные потери NBA могут составить до 400 млн долларов США.NBA will lose hundreds of millions of dollars due to rift with China, commissioner says. CNBC, 2020 [электронный ресурс]. URL: https://www.cnbc.com/2020/02/16/nba-will-lose-hundreds-of-millions-of-dollars-due-to-rift-with-china-commissioner-says.html (дата обращения: 25.02.2020). Экономическое значение Китая для Турции слишком велико, чтобы Турция позволила себе высказывать негативно о ситуации в Синьцзяне.

Вторая причина связана с наличием у Турции собственной проблемы с курдским населением. Поддержка уйгурского сепаратизма расходилась с позицией Турции о курдском сепаратизме: она означала бы, что курды, как и уйгуры, имеют право на самоопределение, чего Турция позволить не могла. Наличие двойных стандартов по таким вопросам невозможно. Более того, более 66% китайских интернет-пользователей считают, что Китай должен поддержать курдов в их борьбе за самоопределение, по аналогии с тем, как делает Турция. і¬БщіЙНшГс¶ФНБ¶ъЖдіЦёєГжУЎПу ИПОЄНБОЄ¶«Н»МṩʵЦКЦ§іЦ "Чао Лючэн Ванминь Дуй Туэрци Чи Фумянь Иньсян Жэньвэй Тувэй Дунту Тигун Шичжи Чжичи" (Более 60% пользователей Интернета имеют негативное впечатление о Турции, заявив, что Турция оказывает существенную поддержку Восточному Туркестану). »·ЗтНш "Хуаньцюван", 2015 [электронный ресурс]. URL: https://world.huanqiu.com/article/9CaKrnJN8Fg (дата обращения: 25.02.2020).

Третья причина связана с внешнеполитическими проблемами Турции. Отношения Турции с прежними партнерами, такими как ЕС и США, в настоящее время достаточно напряженные, и в этой ситуации конфликт с Китаем привел бы Турцию практически в состояние международной изоляции. Турция в данных условиях обратилась к партнерству с Россией и Китаем, что предполагает компромиссы в позиции по поводу уйгуров Balci B. The Uyghur Tragedy: An Embarrassment for Turkey, OrientXXI, 2019 [электронный ресурс]. URL: https://orientxxi.info/magazine/the-uyghur-tragedy-an-embarrassment-for-turkey,3332 (дата обращения: 25.02.2020).

Таким образом, влияние уйгурского фактора на отношения Китая и Турции в период до конца 1990-х годов можно объяснить через призму концепции транснациональных этнических альянсов. Турция, обеспокоенная политикой Китая в Синьцзяне и притеснениями уйгурского населения, высказывает критику к КНР, что нашло отражение в выступлениях политической элиты Турции. В Турции в этот период большую популярность имеет идея независимости Восточного Туркестана (то есть, Синьцзяна) и создания коалиции тюркских государств в Центральной Азии с главенствующим положением Турции, что отражает общую внешнеполитическую стратегию Турции в Центральной Азии. Однако с 1996 года в Турции происходит смена риторики и некоторое отстранение от ситуации в Синьцзяне. Турция выразила согласие с позицией Китая по Синьцзяну, признав территорию частью Китая. Несмотря на спорадическую критику в адрес Китай, в частности, в 2009 году и 2019 году, Турция отстранилась от "уйгурского вопроса", что связано с несколькими причинами: большой ролью Китая в экономике Турции, наличие собственных проблем с курдами, возможная международная изоляция в случае конфликта с Китаем.