Современная ситуация в Арктике и на Каспии: сравнительный анализ и перспективы сотрудничества в решении глобальных проблем

Размещено на http://www.allbest.ru/

СОВРЕМЕННАЯ СИТУАЦИЯ В АРКТИКЕ И НА КАСПИИ: СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ И ПЕРСПЕКТИВЫ СОТРУДНИЧЕСТВА В РЕШЕНИИ ГЛОБАЛЬНЫХ ПРОБЛЕМ

Алина Николаевна Порох

Людмила Михайловна Решетникова

Арктический и Каспийский регионы: анализ общей ситуации и усиление интереса к ним

Арктический и Каспийский регионы, несмотря на географическую удаленность друг от друга, характеризуются многими общими признаками развития, позволяющими сравнить их и расставить жизненно важные акценты на дальнейшую перспективу. В качестве метода исследования предлагается сравнительный анализ международного сотрудничества в Каспийском регионе и вновь формирующемся регионе Арктики с точки зрения международной нормотворческой, институциональной и функциональной составляющих. Это позволит создать модель механизма эффективного развития нескольких государств с обязательным условием сохранения региона как единого природного комплекса, выполняющего свои экологические функции и обеспечивающего стабильность и безопасность для населения, проживающего в нем.

Современная Арктика может повторить судьбу Каспия, где отмечается одна из сложнейших геополитических ситуаций в мире. Чтобы не допустить этого, важно не замалчивать, а заострять внимание на существовании аналогичных и пока еще неразрешенных проблем Каспия, анализировать их для создания успешных условий развития и сотрудничества столь важных и во многом похожих регионов.

Каспийский регион, как целостная система со своей природно-биологической средой, адаптированной к мировой хозяйственной политике, образовался в процессе глобализации, которому способствовал распад Советского Союза. До 90-хгодов ХХ века Каспий был ареной взаимодействия всего лишь двух стран, после чего на стыке Европы и Азии образовался гигантский регион, объединивший пять государств (Азербайджан, Иран, Казахстан, Россия и Туркменистан) с населением более 240 млн человек с уникальным мировым водным бассейном, с запасами углеводородного сырья и биоресурсов, где сосредоточено 90% мировых запасов икры осетровых [57].

Это понятие несет на себе, в основном, стратегическую нагрузку, определяемую положением региона на стыке трех геополитических частей мира: Европы, Азии и расширенного Ближнего Востока. После распада СССР ведущие государства проявили повышенный интерес к нефтегазовым ресурсам региона, что привело к сложным и зачастую конфликтным межгосударственным отношениям в этом районе мира. В настоящее время нарастают усилия ведущих стран и межгосударственных союзов, таких как США, Евросоюз, НАТО, Китай, по расширению и укреплению своих политических, экономических и военных позиций в зоне Каспийского моря, Центральной Азии, Южного Кавказа и Среднего Востока [5].

В современном мире наблюдается активное формирование и Арктического региона со своей региональной политикой, населением десятков этносов, разнообразием культур и суверенитетом пяти государств: России, Канады, США, Норвегии и Дании, имеющих непосредственные выходы к морям Северно-Ледовитого океана (СЛО) [24].

Несмотря на различные обстоятельства образования двух регионов, отчетливо прослеживаются их общие черты, позволяющие выявить и сходные тенденции в развитии, к которым можно отнести: - взаимозависимость государств;

-единство природной среды;

-важнейшие экологические функции экосистем, обеспечивающие необходимые параметры для поддержания жизни на земле;

-повышенная чувствительность к антропогенным воздействиям и ощутимое загрязнение регионов;

-уникальное географическое положение на пути транзитных маршрутов;

-колоссальные запасы углеводородного сырья и других природных ресурсов; - геополитическое значение регионов;

-неопределенность правового статуса;

-военно-политическое противостояние, ведущее к конфронтации;

-общее историческое прошлое малочисленных народов и необходимость сохранения их культурной самобытности и др.

Общее пространство приарктических и прикаспийских государств, включенное в понятие «регион», кроме территориальной близости имеет тесные культурные связи, искусство, традиционные способы ведения хозяйства, адаптированные к природным условиям, древнюю цивилизацию.

На примере этих двух регионов можно наблюдать слияние национальных проблем в общемировые с одновременной объективизацией образования единого пространства по принципу общности ресурсов и необходимости сохранения устойчивости и обеспечения безопасности. На данном этапе пока не приходится говорить о создании макрорегиона глобального социума, об общей цивилизации, некой интернациональной общности, однако шансы реализации этого процесса обозначены. Идет формирование многополярного мира с новыми экономическими и политическими центрами [26, с. 9].

Одновременно рождается необходимость формирования сбалансированной политики международного сотрудничества в регионах повышенного интереса со стороны сильнейших государств мира, территориально не связанных с ними.

Природный потенциал Арктики и Каспия

Пять приарктических государств, расположенных на побережье Северного Ледовитого океана, как и пять прикаспийских, выходящих к Каспийскому морю, объединены одним водным пространством, которое, с одной стороны, обуславливает их взаимозависимость и необходимость сотрудничества, а с другой - является причиной конфликтов и взаимных претензий, связанных с дележом природных богатств. И Каспий, и Северный Ледовитый океан содержат огромные запасы углеводородов, разработка которых определяет будущее энергетики, т.к. в структуре потребления энергоресурсов за нефтью пока еще сохраняется доминирующее положение.

Потенциальные запасы нефти в Арктическом регионе составляют 90 млрд баррелей, газа - 47, 3 трлн куб. м, газового конденсата - 44 млрд баррелей [12]. Каспийский бассейн также относится к малоосвоенному нефтегазовому источнику. Разведка нефтяных месторождений каждого из пяти суверенных прикаспийских государств осуществляется в строгой секретности. Тем не менее, можно говорить о суммарных нефтяных запасах в размере 15 млрд т, хотя потенциал бассейна некоторыми экспертами оценивается почти в 40 млрд т. Каспий причисляют к крупной газовой кладовой, хранящей примерно 10 трлн куб. м газа [28, с. 24].

Безусловно, нефтяные и газовые месторождения должны обеспечить рост экономики, однако наиболее прогрессивная научная мысль связывает будущее энергетики с альтернативными источниками получения энергии. Нет адекватного понимания серьезности последствий использования углеводородов в плане загрязнения атмосферы с неизбежным потеплением климата, а также нарушением экологической устойчивости экосистем в связи с разработкой месторождений и мощнейшим антропогенным воздействием на них.

Арктический и Каспийский регионы богаты и другими ресурсами. Во всей Арктике, по мнению экспертов, «сосредоточена третья часть запасов полезных ископаемых планеты» [20, с. 601]. Ресурсы Каспия, кроме углеводородных, представлены такими месторождениями химического сырья как сульфат натрия, мирабилит и эпсомит, калийная и каменная соли. Там обнаружены и добываются золото, никель, ртуть, полиметаллы, сера, имеются богатые ресурсы гелио и ветровой энергии [9, с. 24, 315, 368].

В рассматриваемых регионах отмечаются значительные запасы биоресурсов. Так, Северный бассейн сохраняет роль одного из ключевых биоресурсных водоемов международного значения. Арктическая морская среда является ареалом распространения множества уникальных видов животных и более 150 видов рыб [18]. Здесь имеются значительные запасы водорослей и беспозвоночных, обитают около 20 видов морских млекопитающих [51, с. 74].

Славится своими уникальными биоресурсами и Каспий, которые в «рыночном» выражении оцениваются приблизительно в 6 и более млрд долл. США ежегодно, что не идет ни в какое сравнение с доходами от продажи нефти. Прежде всего, это рыбные ресурсы, общая масса которых составляет 2900 тыс. т, из них 80% приходится на запасы осетровых рыб, дающие до 90% черной икры на мировые рынки [22, с. 118]. Редчайшим видом фауны является каспийский тюлень, поголовье которого резко сокращается в связи с ухудшением экологической ситуации на Каспии.

Существующие серьезные экологические проблемы Каспия признаются самими государствами. Однако, несмотря на понимание проблемы, конкретные действенные меры по улучшению экологической ситуации в Каспийском море до сих пор не предприняты. Возможно, одной из причин такого безответственного отношения к ресурсам является низкий уровень жизни граждан прикаспийских государств, побуждающий идти на нарушение экологических норм при разработке нефтяных месторождений, ведущее к загрязнению Каспия и катастрофическому сокращению биоресурсов.

Особенности географического положения регионов

Географическое расположение Каспийского и Арктического регионов характеризуется многими идентичными признаками, ставшими причиной появления сходных проблем. Прежде всего, анализируемые регионы объединяют государства, что предполагает развитие транспортных коридоров как для перевозки природных богатств, так и для сообщения между людьми, различными структурами бизнеса, отраслями, заинтересованными в совместных проектах и инвестициях, налаживании международных связей. В частности, предоставляются новые возможности для регулярного судоходства в Северном Ледовитом океане, который в перспективе может стать «уникальным коммуникационным пространством, способным связать практически все экономически наиболее развитые и динамично развивающиеся регионы планеты» [29]. До настоящего времени навигация по Арктике затруднена из-за длительного ледостава, но потепление климата может привести к тому, что уже к 2020-2025 гг. плавание по Северному морскому пути (СМП) станет круглогодичным. Такая возможность существенно сократит транспортные евроазиатские коридоры (почти на 5 тыс. км), в результате чего значение СМП резко возрастет. Реализация этих планов не возможна без серьезных инвестиций в СМП, направленных, в первую очередь, на возрождение ледокольного и арктического транспортного флота и северных портов России, требующих серьезной модернизации [2]. В настоящее время этот маршрут не пользуется популярностью из-за существующего риска и нежелания заключения контрактов страховыми компаниями. Неудовлетворительное состояние транспортного сообщения по СМП и отсутствие финансовых возможностей для проведения его реконструкции стали причиной необходимости его интернационализации и создания трансарктического консорциума для эффективного управления и использования. Главный аргумент сторонников подобных проектов состоит в том, что артерии общемирового значения не могут быть «прерогативой одной страны». Возникшая ситуация вокруг СМП является важнейшим вопросом в повестке дня российско-американских отношений. США продолжают настаивать на том, что покрытые льдом проливы СМП являются международными и представляют собой субъект транзитных перевозок [43, с. 49, 50].

Похожая ситуация сложилась и с Северо-западным проходом (СЗП), принадлежащим Канаде, что активно оспаривается США, которые, как и в случае с СМП, пытаются отстоять его общемировое значение. Тем не менее, техническое состояние Северо-Западного прохода вызывает серьезные опасения. И если СЗП в связи с глобальным потеплением климата все-таки станет судоходным и приобретет совсем иной статус, то по финансовым соображениям для Канады становится выгоднее управлять режимом пролива вместе со своими союзниками. Поэтому в ближайшем будущем нельзя исключить ситуацию, когда Канада объединится в этом вопросе с США и даже может передать этот проход под управление Вашингтона, т.к. вряд ли сможет освоить его самостоятельно [45, с. 31].

Каспийский регион располагается на важнейшем перекрестке трех геостратегических частей мира: Европы, Азии и расширенного Ближнего Востока. Транзитный потенциал региона, по мнению многих экспертов, является одним из наиболее привлекательных в мировой системе транспортных коридоров. После распада Союза актуализировалась борьба за пути транспортировки энергоносителей. В 1993 г. Европейский Союз развернул масштабный проект евроазиатской магистрали, проходящей через зону Каспийского моря, под названием TRACECA (Transport Corridor “Europe - Caucasus - Asia”) для создания транспортного коридора по оси «запад-восток/восток-запад» между Европой и Центральной Азией через Кавказ [36].

В 2000 г. подписано соглашение о международном транспортном коридоре (МТК) «Север-Юг», созданного для привлечения транзитных грузопотоков из Индии, Ирана и других стран Персидского залива на российскую территорию через Каспийское море и далее в Северную и Западную Европу. В настоящее время маршрут «Север-Юг» работает преимущественно в направлении с юга на север для перевозки товаров из Индии в Россию. Транзитный грузопоток с севера на юг по МТК в Индию практически отсутствует [30].

Предпринимаемые шаги региональных государств и мировых держав сводятся не столько к получению прибыли от транзита нефти и газа, сколько к геополитическому доминированию в Каспийском регионе. Это ведет к противостоянию государств и усилению политического влияния на них, что подтверждается вводом в строй нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан. Планируется строительство газопровода «Набукко», по которому каспийский газ будет доставляться в страны ЕС через Турцию и Кавказ, минуя участие России в качестве основного поставщика газа для стран Западной Европы [4, с. 15].

Геополитическое доминирование в регионе складывается из наличия ресурсов и возможности их транспортировки, без учета интересов людей, проживающих там. Обладая Каспийским регионом, можно влиять на внешнюю и внутреннюю политику таких мировых политических субъектов как Россия, Иран, Индия, Китай, страны Ближнего Востока, т.е. на пространство, где проживает 5/6 населения мира [23].

Стратегическое назначение регионов

Природные богатства Арктического и Каспийского регионов составляют резерв топлива и сырья для развития мировой экономики, что определяет их стратегическое назначение и одновременно - утилитарное в виде ресурсной базы.

И Россия, и Канада на государственном уровне приняли программные документы по освоению Арктического региона: в марте 2009 г. обнародованы «Основы государственной политики РФ в Арктике на период до 2020 г. и на дальнейшую перспективу», а летом 2009 г. - “Statement on Canada's Arctic Foreign Policy” (Северная стратегия Канады).

В этих программах подчеркивается важность Арктики как стратегической ресурсной базы и не только для страны, но и мира в целом. Вместе с тем особое внимание уделяется укреплению суверенитета соответствующего арктического сектора, в том числе путем наращивания военного присутствия в регионе. Анализ арктических стратегий России и Канады, по убеждению Ю. Ф. Лукина, позволяет сделать вывод о том, что основным приоритетом для стран является защита своих национальных интересов, получение максимальной выгоды при разделе арктического шельфа и водного пространства Арктики [26, с. 10].

Важно поменять сложившееся направление вектора на взаимовыгодное сотрудничество, что возможно только при изменении отношения к региону как к ресурсной базе мирового значения. Прежде всего, Арктика выполняет свои экологические функции по обеспечению определенных условий для жизни северных народов с самобытной культурой, хозяйством и особым почитанием земли своих предков.

Стратегическая важность Каспийского региона обусловлена не только географическим положением и коммуникациями, наличием углеводородного сырья и биоресурсов, но и многочисленными народами, для которых основной задачей является сохранение стабильности и безопасности, что многократно подтверждалось официальными заявлениями разного уровня. Так, например, президент Казахстана Н. Назарбаев на Третьем прикаспийском саммите подчеркнул, что «уникальность этого водоема (Каспийского моря) обусловлена не только значительными запасами углеводородных ресурсов, но и тем, что на протяжении тысячелетий Каспий оставался морем дружбы и стабильности, объединяя народы, населяющие его побережья» [7].

Несмотря на заявления о значимости Каспийского бассейна, прибрежные государства так и не смогли сформулировать единую концепцию комплексного развития Каспия, объединяющую страны и народы.

(Тегеранская декларация 2007 г. и Соглашение о сотрудничестве в сфере безопасности на Каспийском море 2010 г. содержат общие принципы интеграции без конкретных согласованных решений) [10].

Вполне очевидно, что все политические решения или действия, предпринимаемые односторонне, не могут не затрагивать интересы соседних стран по Каспию, и поэтому необходимо согласование всех прикаспийских государств. Отсутствие коллективной платформы сотрудничества прикаспийской «пятерки», тем не менее, не мешает рассматривать Каспий как стратегическую зону в контексте собственных государственных границ.

Неопределенность правового статуса

В рассматриваемых регионах ситуация повторяется и в отношении отсутствия четких границ в акватории между соседними государствами. Пять приарктических государств - Россия, Канада, Норвегия, США и Дания - имеют непосредственный выход к побережью морей СЛО, границы между которыми были проведены по результатам «первой арктической гонки» рубежа XIX-ХХ веков на основе признания исторических прав и практики делимитации пространства. Поэтому ни Арктика, ни СЛО не являются объектами Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., считающейся ключевым документом регулирования межгосударственных отношений в сфере морской деятельности на современном этапе [14, с. 23].

Вопрос о границах приарктических государств не вызывал интереса со стороны международного сообщества, но только до тех пор, пока Арктика была покрыта ледяным панцирем. Потепление климата способствовало обнаружению огромных запасов нефти и газа, что привело к взаимным претензиям приарктических государств, возбудило интерес к региону со стороны других стран, и даже было заявлено признать арктическую зону общим достоянием человечества.

Международная конвенция по морскому праву 1982 г. ограничила владения каждого арктического государства территорией в 200 морских миль, а Северный полюс и прилегающие к нему территории были объявлены нейтральными водами. В таком случае все государства мира имеют равные права на разработку природных ресурсов, и любое из них может подать в ООН и др. специализированные международные органы заявку на разработку глубоководных ресурсов морского дна [15].

В 1997 г. Россия ратифицировала Конвенцию, отказавшись от «особых прав» на владения в Арктике на основе секторального разграничения арктического пространства, потеряв при этом суверенные права на 1, 7 млн кв. км своего арктического сектора [25]. Канада ратифицировала Конвенцию с большим опозданием в 2003 г., но, в отличие от России, продолжает придерживаться секторального принципа деления Арктики и границы своего сектора признает как государственные, официально употребляя термин «Канадская Арктика» [48]. Сенат США до сих пор не ратифицировал Конвенцию.

Неопределенность правового статуса Северного Ледовитого океана и прибрежных арктических морей обусловлена различными подходами к их определению. С одной стороны, это открытое море, и тогда вполне справедливы все международно-правовые нормы в отношении такого понимания этого участка земного шара. Но с другой стороны, большая часть пространства все еще покрыта льдом, и поэтому предположительно рассматривать её в составе государственной территории, имеющей свои, исторически сложившиеся полярные сектора [13].

И совершенно иную проблему представляют закрытые моря (inland seas), не имеющие выхода в Мировой океан, к которым относится Каспийское море. Конвенция ООН по морскому праву не дает четкого определения его правового статуса, что создает правовые коллизии для дискуссий и споров в отношении моря и не позволяет адекватно применять международные нормы по отношению к морским территориям, принадлежащим этим странам.

Неопределенность статуса океанических пространств обострила соперничество за раздел приполярных территорий. Для снижения вероятности конфликтов 27-29 мая 2008 г. представители арктических стран подписали на саммите Арктического совета в городе Илулиссат (Гренландия) декларацию по проблемам Арктического циркумполярного региона [6]. Подписанное Соглашение направлено на прекращение борьбы за Арктику, точнее, за её запасы нефти и газа, доступ к которым открывают тающие полярные льды. Однако в Арктике остались противоречия, для решения которых необходимо устанавливать коммуникации, деловые контакты на всех возможных уровнях, встречаться, обсуждать, договариваться, принимать согласованные решения с учетом не только своих национальных интересов, но и общей судьбы глобального Арктического макрорегиона. Сегодня можно говорить лишь о том, что приарктические страны объединяет общее стремление получить как можно больше национальных преимуществ и выгоды при разделе водного пространства Арктики [26, с. 10].

В Каспийском регионе до 1991 г. никаких спорных вопросов в зоне Каспия, находящегося во владении двух государств - Советского Союза и Ирана, не возникало. Однако после распада Союза появились три независимых государства - Азербайджан, Казахстан и Туркменистан, которые поставили вопрос о переделе Каспия в связи с заявлениями о своих правах на его ресурсы. До настоящего времени проблема не решена из-за существенных различий в подходах к урегулированию его статуса. В частности, Азербайджан, Казахстан и Россия придерживаются мнения о разделе только дна моря при сохранении общей воды. Иран и Туркмения настаивают на делении не только дна, но и воды, с четким определением национальных границ на основе международных норм. Компромиссное решение о секторальном принципе деления Каспия по водной поверхности при сохранении свободы судоходства и общей охраны биоресурсов достигнуто между всеми прикаспийскими государствами, за исключением Ирана. Тегеран продолжает настаивать на необходимости определения правового статуса Каспия. «Бесконечная неуступчивость прикаспийских государств» и, прежде всего, Тегерана может привести к тому, что ситуацией воспользуются соседние или нерегиональные страны, заинтересованные в ресурсах и отнюдь не озабоченные стабильностью и развитием региона [33].

Следует отметить, что конфликтная ситуация вокруг Каспия существует уже несколько десятилетий. И это очень тревожный симптом для Арктики, где также затягивается решение подобной проблемы. Создана Специальная рабочая группа по разработке Конвенции о правовом статусе Каспия, которая провела уже 30 заседаний [40]. Существующие противоречия между региональными государствами Арктики и Каспия создают почву для вмешательства в дела регионов как соседних стран (Турция, Иран в случае Каспия и Швеция, Норвегия, Финляндия в случае Арктики), так и нерегиональных государств, в первую очередь США и Евросоюза. Если прикаспийская и приарктическая «пятёрки» не смогут самостоятельно решить проблемы мирного и взаимовыгодного освоения Каспия и Арктики, тогда, воспользовавшись разногласиями между государствами, это за них сделают другие. Причём сделают так, как это будет выгодно им. Путь к единству лежит через компромиссы, которые впоследствии обернутся колоссальной выгодой и для стран Каспия, и для стран Арктики.

Геополитическая ситуация в регионах

Богатейшие запасы углеводородов в Арктическом и Каспийском регионах и их исключительное значение для развития цивилизации обостряют геополитическую ситуацию, создавая предпосылки конфликтности и опасности для всего мира в целом.

В условиях повсеместного дефицита топлива нефть Каспия является очень привлекательной и относительно недорогой. Каспийский регион вряд ли в перспективе превратится в мировой энергетический центр, тем не менее, соперничество стран вокруг разработки и путей транспортировки нефти и газа в этом регионе не затихает. К освоению месторождений Каспия привлечено большое число зарубежных компаний, в том числе и транснациональных, что отражает проведение целенаправленного курса прикаспийских государств, «стремящихся создать максимально широкий политический фронт международной поддержки своей политики на Каспии и приобрести возможности для политических спекуляций и торга своими возможностями и позициями»

[5]. Следует отметить тот факт, что чем больше разногласий между странами региона, тем удобнее внешним игрокам решать свои проблемы, не считаясь с издержками прикаспийских государств. Проникая в регион под благостным призывом урегулирования ситуации, постепенно начинает звучать требование «законной доли» и «законных прав» [21, с. 65]. Это вполне циничный и, к сожалению, достаточно эффективный подход для внешних игроков. Помимо всего создается мощнейшая разветвленная инфраструктура транспортировки энергоресурсов, однако контроль над нефтегазовыми и транспортными магистралями региона связан не столько с получением прибыли, сколько с геополитическим влиянием, дающим великолепный шанс разыгрывать геополитическую игру по определенному сценарию. Это ведет к усилению стратегического присутствия ведущих держав в регионе и возможности воздействия на политику прикаспийских государств, причем наметившаяся тенденция, по мнению экспертов, со временем будет только усиливаться [1]. Специфику региону придает и тот факт, что объектами «игры» являются бывшие советские республики ЦА и Кавказа, утвердившиеся в качестве полноправных независимых государств, часть из которых к тому же исламизирована. Кроме того в игру вовлечены две крупные региональные державы - Иран и Турция. Причем первая является стратегическим противником США, вторая - американским партнером по НАТО, и обе стремятся к региональной гегемонии на Каспии, тем самым формируя один из сложнейших узлов противоречий в регионе.

Для России Каспийский регион имеет геостратегическое значение по обеспечению национальной безопасности на юге страны. Поэтому в сложившейся ситуации Россия стремится соблюсти баланс сил в регионе, укрепить своё военное и экономическое присутствие, дипломатически блокировать возможности принятия многосторонних соглашений по утверждению статуса Каспия вопреки интересам России [32].

Признается огромное геополитическое значение и Арктики, во многом сходное с обстоятельствами на Каспии. Повышенное внимание к Арктике обусловлено богатыми ресурсами углеводородов и неспособностью налаживания диалога между пятью приарктическими государствами для эффективного освоения арктических шельфов, внешние границы которых до сих пор четко не обозначены. Отсутствие международных правовых документов и нерешенность многочисленных проблем, как отмечает А. Ковалев, ведут к интернационализации Арктики, ущемляя национальные интересы приарктических государств [13]. Предпринимаются многочисленные попытки со стороны различных государств усилить свое политическое и экономическое присутствие в Арктике и выразить готовность к разработке месторождений в условиях истощения ресурсов.

В складывающейся ситуации возможность разработки и внедрения новых технологий добычи ресурсов без ущерба природной среде может быть реализована только при доверии между странами региона. В этом плане уже сделаны позитивные шаги, благодаря которым закладываются основные принципы дальнейшего сотрудничества арктических государств в решении спорных вопросов и без участия третьих стран. Речь идет, прежде всего, об Илулиссатской декларации 2008 г. и Договоре между РФ и Королевством Норвегии 2010-2011 гг. Подписанный Договор между Россией и Норвегией еще раз продемонстрировал всему миру возможность мирного решения спорных вопросов на основе взаимовыгодного сотрудничества и с учетом интересов обеих сторон. По мнению Ю. Ф. Лукина, данный «Договор свидетельствует о реальной геополитический возможности мирного передела арктического пространства и постепенного формирования арктической солидарности» [27, с. 10].

Таким образом, если геополитические разногласия в регионах будут решаться взвешенным продуманным курсом именно теми государствами, чьи интересы непосредственно затронуты в Арктике и на Каспии, с использованием стратегии взаимовыгодного сотрудничества, то их успешное разрешение гарантировано.

Военно-политическое противостояние в регионах

Неопределенность границ акватории и взаимные претензии пяти государств на Каспии и Северном Ледовитом океане послужили поводом для нового витка наращивания военной мощи в регионах, способствуя развитию локальных конфликтов и военно-политическому противостоянию.

Осложняет ситуацию то, что все приарктические государства, кроме России, являются членами НАТО. Поэтому противостояние нарастает между Россией и блоком НАТО. Страны-члены НАТО не скрывают своих военных интересов в Арктике. Так, министр обороны «теневого кабинета» Великобритании Л. Фокс заявил, что «четыре из пяти сил, борющихся за Арктику - члены НАТО, и мы должны быть уверены, что НАТО обладает желанием и возможностями, чтобы не допустить действий России в Арктике, идущих вразрез с международными соглашениями» [16]. Не внушает оптимизма и высказывание П. Беркмана, главы Геополитической программы СЛО при Кембриджском университете, который считает, что в нынешних политических условиях главный повод для беспокойства - это арсенал баллистических ракет как российских, так и НАТО [19]. О возможности военного конфликта в арктическом регионе заявляет и глава Европейского командования НАТО Дж. Ставридис [56]. Свои опасения относительно нарастающей агрессии НАТО в Арктике и возможности возобновления «холодной войны» с Россией выражает и профессор С. Козьменко [14, с. 22]. Однако, по убеждению зам. директора Института политического и военного анализа А. А. Храмчихина, вероятность вооруженного конфликта в Арктике скорее носит гипотетический характер [50, с. 13-14].

Россия не поддерживает усиление милитаризации в регионе. Поэтому еще во второй половине ХХ в. по инициативе СССР прозвучало обращение к мировому сообществу объявить этот регион зоной мира. Россия активно проводила ремилитаризацию на Севере и практически вывела вооруженные силы с арктических территорий. Но кардинально изменившаяся ситуация в начале XXI в. вновь привела к необходимости наращивания российского военного присутствия. Сегодня силы общего назначения ВМС приарктических стран НАТО сравнимы с потенциалом Северного флота РФ [14, с. 22]. Основные интересы России в Арктике сводятся к использованию её в качестве стратегической ресурсной базы, обеспечивающей социально-экономическое развитие страны, и сохранению зоны мира и сотрудничества. На данном этапе очень важно не завести отношения в регионе в тупик, а сосредоточиться на необходимости заключения межгосударственного соглашения об ограничении военной деятельности блока НАТО и России в Арктике. Россия готова к конструктивному диалогу с другими приарктическими странами о ремилитаризации Арктики. Теперь дело за НАТО [52].

Развитие военно-политической ситуации в Арктике удивительным образом коррелируется с событиями в

Каспийском регионе, подтверждая их общий стратегический замысел по установлению контроля над углеводородными ресурсами с одновременным подавлением воли к суверенитету и независимости.

На протяжении 2000-х годов борьба за нефтяные месторождения в условиях неопределенности статуса Каспийского моря привела к наращиванию военной мощи. Этот факт свидетельствует о том, что прикаспийские страны не заинтересованы в полноценной региональной интеграции, а напротив, готовы использовать методы военного давления, устрашения или сдерживания для утверждения своих национальных интересов.

Военно-политические цели России фактически сводятся к ограничению влияния внерегиональных держав на Каспии, усилению собственной морской группировки как фактора противодействия возможным рискам безопасности. С одной стороны, эти меры необходимы для обеспечения полноценной деятельности и охраны российских нефтегазовых компаний на Каспии. С другой, о чем не следует забывать, Каспийская флотилия выступает главным оборонным фактором присутствия РФ в этом регионе с имеющейся полновесной военно-морской базой и укрепленными военными округами. В действительности Россия, наращивая потенциал своих военно-морских сил, стремится защитить не только свои энергетические интересы, но и подтолкнуть другие государства каспийской пятерки к интенсивному решению вопроса о правовом статусе моря, ибо дальнейшее затягивание его может привести к существенному изменению баланса сил в регионе и появлению там новых игроков. По тому же сценарию разворачивается игра и в Арктике.

Процесс милитаризации в Каспийском регионе затрагивает не только проблему увеличения военного потенциала прибрежных государств, но и поднимает ключевой вопрос об участии внерегиональных стран в реализации программ оснащения военно-морских сил Казахстана, Азербайджана и Туркменистана. С начала 2000-х гг. США планомерно предоставляют военную и финансовую помощь для вооружения казахстанских и азербайджанских флотилий, проводят обучение туркменских военнослужащих на Каспии [42; 44; 55]. В ближайшее время нет повода для утверждения о том, что Вашингтон откажется от планов развития ВМС прикаспийских государств. Нарастающий процесс милитаризации можно было бы предотвратить, если бы прикаспийские государства договорились об интеграции в единую военную структуру. В 2005 г. Россия предоставила проект соглашения о создании военно-морской группы оперативного взаимодействия ВМС всех прикаспийских государств «КАСФОР», однако эта идея не получила должного развития [11]. Как полагает директор Института каспийского сотрудничества С. Михеев, милитаризация приводит к тому, что прикаспийские государства вооружаются друг против друга для возможного разрешения споров на Каспии военным путём [34]. Это лишний раз свидетельствует о том, что национальные интересы и конкуренция доминируют над тенденциями сотрудничества, демонстрируя неспособность стран Каспийского региона поставить интересы общей безопасности над национальными. И если в решении региональных проблем Арктики есть все шансы и возможности для интеграции в виде единой представительской организации - Арктического совета, то прикаспийские государства не имеют никакой интеграционной платформы, что осложняет ситуацию и препятствует ведению конструктивного диалога между ними.

Экологические функции Арктики и Каспия

Военно-политическое противостояние в регионах ведет к нарастанию конфронтации между странами и не способствует решению важнейших экологических проблем, связанных с разрушением экосистем, утрачивающих способность выполнения своих экологических функций. Об этом свидетельствует катастрофическое сокращение биоразнообразия и лесных массивов, продолжающееся загрязнение природной среды Арктики и Каспия, расширение хозяйственной деятельности, деградация почв, бедственное положение малочисленных народов и т.д. Все перечисленные проблемы являются результатом противоречия, в котором оказались современная Арктика и Каспий: богатые нефтяные и газовые месторождения, обещающие баснословную прибыль, с одной стороны, и постепенно утрачиваемые экологические функции в связи с новым назначением регионов как «стратегической ресурсной базы», с другой.

Так, Каспийское море, являясь крупнейшим в мире бессточным водоемом, оказывает регулирующее влияние на засушливый климат обширного географического региона от Северного Кавказа до Центральной Азии. В этом и есть уникальность моря: второго такого водоема, не связанного с океаном, но имеющего общие с ним закономерности по регулированию климата, на планете нет [54]. Имеющиеся водно-болотные угодья способствуют сохранению пресной воды, являются прекрасными ловушками углерода, что также важно для стабилизации климата, и попадают под действие Рамсарской конвенции, как водно-болотные угодья международного значения [53, с. 7]. Устойчивым фактором экологической среды Каспия и Арктики является биологическое разнообразие региональной флоры и фауны, где обитают редкие виды рыбы, птицы и млекопитающих.

Моделирует климат Земли и такой уникальный регион планеты как Арктика, которая выполняет роль планетарного «холодильника» по управлению потоками воздуха и поддержанию теплового равновесия. Современное потепление климата ведет к деградации и сокращению площади многолетней мерзлоты, в результате чего функции планетарного «холодильника» утрачиваются. Кроме всего, таяние вечной мерзлоты сопровождается выделением парниковых газов, способствующих ускорению процесса потепления климата, нарушению глобального природного равновесия. Таким образом, приходится иметь дело с обратной связью, когда в ходе одного процесса (в данном случае потепление климата) моделируется другой (выделение парниковых газов), многократно усиливающий первый. Каскад подобных природных процессов и их синергетический характер трудно прогнозировать и потому представляет большую опасность. К сожалению, значение их в полной мере не оценено.

Арктический и Каспийский регионы отличаются повышенной чувствительностью к антропогенному воздействию, связанному с ростом темпов развития минерально-сырьевой и топливно-энергетических отраслей, сопровождающемуся беспрецедентным разрушением природных экосистем и формированием предпосылок экологического кризиса необратимого характера. Только в арктической зоне России выделено 27 «импактных» районов, где отмечается сильнейшая трансформация естественного геохимического фона, деградация растительного покрова, почвы и грунтов, внедрение вредных веществ в цепи питания, повышенная заболеваемость населения [35, с. 13].

Ключевым загрязнителем на Каспии признана нефть, где несколько десятилетий решение проблемы откладывалось на будущее, и в результате Каспий утратил способность к самоочищению и превратился в самое грязное море. Одним из катастрофических последствий освоения Каспийского моря является массовая гибель тюленей и рыбы с большим содержанием тяжелых металлов и нефтепродуктов [37]. Единственный практический путь сдерживания этого загрязнения связан с законодательным ограничением нефтедобычи.

Наряду с важнейшими экологическими функциями Арктики и Каспия следует отметить и еще один аспект проблемы, связанный с проживанием малочисленных народов на территории регионов и их культурно-этническим наследием, сохранение которого является первостепенной задачей сегодняшнего дня. В результате усиления хозяйственной деятельности в регионах из оборота изымаются охотничье-промысловые угодья, связанные с традиционной деятельностью коренного населения, и тем самым подрываются природные основы развития, создаются все условия для его искоренения. При этом игнорируется этнообразующая функция традиционных ремесел и производств, основанных на экологической целесообразности природопользования, направленной на сохранение уникальных природных систем и их естественное развитие. Для огромного числа коренных народов биоразнообразие - это не только источник благосостояния, но и основа культурной и духовной самобытности, центральный аспект многих религий и культур. Использование традиционных знаний и обычаев землепользования позволяет обеспечивать поддержание уникального и важного биоразнообразия гораздо эффективнее многочисленных акций и мероприятий на государственном уровне. В этом контексте утрата традиционных знаний является невосполнимой, поскольку с их потерей безвозвратно уходят навыки устойчивого управления природными ресурсами. Гармоничное развитие этих важнейших регионов мира невозможно без понимания ключевой роли малочисленных народов в дальнейшей его судьбе, без их непосредственного участия в управлении регионом, соблюдения их интересов и прав. Тем не менее, коренное население регионов находится в тяжелейшем состоянии, причем не только по своему социальному положению, но и в связи с загрязнением биоресурсов на всех уровнях пищевой цепи, ведущим к сокращению их жизни и постепенному вымиранию [46]. Например, прибрежные территории Каспия отличает самобытная этническая среда, представленная такими малочисленными народами как талыши, гилянцы, мазендаранцы, таты, каракалпаки, даргинцы и др. Все традиционные промыслы этих народностей подвержены огромному воздействию со стороны добывающих компаний. Характерным примером недальновидной и безответственной политики по эксплуатации ресурсов является Каракалпакстан - автономная узбекская республика в Прикаспии, измученная бедностью, безработицей и последствиями экологической катастрофы, вызванной высыханием Аральского моря. Рыболовство, кормившее Каракалпакскую автономию в прошлом, уже не восстановится никогда, - это вымирающий регион [47].

Выявленные несметные запасы углеводородов в Арктике и на Каспии не могут сравниться с её богатейшими биоресурсами, выполняющими важнейшие функции жизнеобеспечения. Поэтому игнорирование этого фактора в угоду ожидаемого «золотого дождя» от разработки нефтяных и газовых месторождений привело к ошибочному восприятию и очень опасному развитию событий. Добычу полезных ископаемых можно оставить поколениям будущего, а сохранить биоресурсы - это долг поколения нынешнего. Биоресурсы Арктики и Каспия являются мощнейшим экологическим донором для всей планеты, предоставляя всему человечеству глобальные экологические услуги, которые катастрофически сокращаются. Пути решения: необходимость конструктивного сотрудничества на основе научных достижений и с участием коренного населения

Для сохранения Арктического и Каспийского регионов важно изменить стратегию и тактику в отношении перспектив дальнейшего развития, т.к. существует реальная угроза деградации природной среды и социальной сферы в виде возникновения явлений катастрофического характера. Возросшая активность хозяйственной деятельности должна соизмеряться с негативными последствиями и снижением риска для природы и населения, прогнозированием и обоснованием превентивных мер по защите окружающей среды (ОС), выполнением международных обязательств по обеспечению устойчивого развития. Поэтому необходим детальный научно-технический анализ ситуации с предложениями мер защиты природы и населения от негативного воздействия хозяйственной деятельности.

В современном мире востребованы подходы, базирующиеся на комплексном учете геополитических и геоэкономических факторов, экологической ситуации, способной не допустить приближения системы к точке бифуркации с непредсказуемыми последствиями, а также чрезвычайно необходимы знания нравов и обычаев народов, исторически проживающих в регионах. Важно понимание того, что главным условием стабильного развития являются не ресурсы, а создание новых современных технологий, способных инициировать экономический рост и прогресс на планете. Новый механизм стратегии и тактики в регионах следует переориентировать с наращивания военного противостояния на мирное обеспечение устойчивого развития.

За последние десятилетия в Арктическом регионе работа в этом направлении активизировалась, но, к сожалению, она не является системной и чаще всего приурочена к какому-либо событию. Один из авторов идеи устойчивого развития Арктики американский ученый международник О. Янг уверен в том, что принятая Стратегия защиты ОС Арктики может быть реализована только при плодотворном сотрудничестве арктических государств, не подменяя проблему загрязнения природной среды вопросом разработки и использования важнейших ресурсов Арктики [49, с. 215]. Эффективность международного сотрудничества предполагает создание универсального договора по международно-правовому режиму в Арктике, а также разработку единых экологических стандартов добычи и транспортировки полезных ископаемых, единой системы обеспечения экологической безопасности. Игнорирование необходимости объединения государств приведет к массовому дублированию изыскательских работ, резкому удорожанию проектирования и строительства, несогласованности действий компаний в геоэкологическом мониторинге, к отсутствию стимулов для решения экологических проблем, что резко увеличит вероятность разбалансированности всей экосистемы и возможности саморегуляции, ведущей к дестабилизации природных и социальных процессов.

Международный фонд дикой природы высказывается за необходимость разработки Арктического договора по образцу Договора об Антарктиде (1959), согласно которому над Южным полюсом действует юрисдикция «международного управления» [39]. Этот Договор наложил мораторий на любую практическую деятельность, связанную с разработкой минеральных ресурсов, провозгласив Антарктиду природным заповедником [8].

Арктический и Каспийский регионы являются донорами в экономическом развитии прибрежных государств, поэтому именно они должны выступить основными инвесторами по реализации целевой централизованной программы, способной не только сохранить регион как единую систему, но и обеспечить устойчивое экономическое развитие стран и их прогрессивный рост. Еще одним инвестором являются добывающие компании, владеющие крупнейшими предприятиями в регионе и поэтому заинтересованные в своем гарантированном развитии в ходе мероприятий, способных дать прогноз и рекомендации по снижению риска и угроз в случае влияния дестабилизирующего фактора. Предлагаемый подход уже реализуется в работе такой организации как Северный Форум, который способствует формированию новых отношений в международном сообществе с учетом прав коренного населения и развития бизнеса на основе научной информации и современных технологий, улучшения инфраструктуры и соблюдения международных экологических стандартов, юридической защиты прав инвесторов [3, с. 173, 176]. Поэтому предложенный механизм в рамках этой организации, успешно реализуемый с учетом различных аспектов, следует изучать, совершенствовать и распространять.

Необходимость интеграции государств обосновывают Н. К. Харлампьева и М. Л. Лагутина, рассматривающие Арктику как «уникальную транснациональную среду, в рамках которой перед арктическими странами стоит насущная задача выработки новых подходов и механизмов, новой модели управления - транснациональной, которая позволяла бы учитывать интересы и возможности всех элементов этой уникальной транснациональной среды». По мнению авторов «пока нет единства ни между странами, ни между региональными организациями по коллективному принятию решений проблем охраны ОС, кроме общих намерений и появляющихся новых проблем» [49, с. 213].

В странах прикаспийской пятерки понимают, что региональная интеграция является стабилизирующим компонентом международных отношений, позволяющим разрешать целый комплекс проблем. Одна из первых попыток развернуть интеграционную площадку на Каспии предпринята Ираном в 1993 г., когда было предложено сформировать Организацию каспийского экономического сотрудничества (ОКЭС). Предполагалось, что в рамках этой организации будет развиваться кооперация в области судоходства, использования биологических ресурсов, защиты окружающей среды, которая, к сожалению, так и не реализовалась [17, с. 20].

Определенные шаги в области сохранения ОС и экологической безопасности были предприняты в рамках Каспийской экологической программы, инициированной в 1994 г. пятью прикаспийскими государствами, и Рамочной конвенции по защите морской среды Каспийского моря 2003 г. Однако, по мнению экспертов, несовершенство подобного договорного интеграционного механизма заключается в отсутствии возможности его реального воплощения. «В целом основной недостаток рамочной конвенции - это и есть ее “рамочность”, не налагающая жесткие обязательства на каспийскую пятерку» [41]. Необходима исполнительная организация, которая бы занималась мониторингом и решением вопросов экологии на море в рамках этого документа. В 2007 г. повторно был поднят вопрос о создании ОКЭС, направленной на сотрудничество в области энергетики, транспорта, экологии, водных биоресурсов, финансов, инвестиций и торговли [38].

Интеграционное развитие Каспийского региона признается стабилизирующим фактором. Как отмечает директор Института каспийского сотрудничества С. Михеев, «Воплощение интеграционных проектов позволит самим прикаспийским странам решать свою судьбу. Необходимо сделать так, чтобы доходы от нефти и газа вкладывались в развитие региона. А Каспийское море объединяло нас, в том числе, на базе развития, а не только на базе выкачивания полезных ископаемых» [31, с. 70]. Несмотря на предпринимаемые усилия по объединению государств, встает вопрос о правомерности активной деятельности по разведке, добыче и транспортировке минерально-сырьевых ресурсов региона при отсутствии конструктивного диалога между странами по спорным вопросам, четких границ морского дна и континентального шельфа, внятного международного регулирования при учете хрупкой природной среды, находящейся в угнетенном состоянии.

Важно переосмыслить роль регионов, имеющих мировое значение для сохранения всего человечества. Именно такая позиция должна привести к концентрации усилий всего мирового сообщества на формировании международного универсального договора по сохранению этих уникальных регионов. Альтернативой получения дорогостоящей энергии, которую обещают углеводороды Арктики и Каспия ценой их уничтожения, остаются биологические ресурсы и иные нетрадиционные источники. Только заинтересованное сотрудничество всех приарктических и прикаспийских государств способно привести к созданию эффективного механизма безопасного развития Арктики и Каспия. Без роста доверия государств друг к другу, интеграции и кооперации усилий всего глобального социума сохранить эти уникальные регионы невозможно. Арктика и Каспий должны стать всемирными заповедниками и природными лабораториями. Для этого необходима добрая воля самих народов регионов на дальнейшее цивилизованное безопасное развитие с учетом существующих глобальных вызовов.

международный арктика каспий биоразнообразие

Список литературы

1.Арин О. Россия на обочине мира [Электронный ресурс]. URL: http://olegarin.com/olegarin/Kaspijskij_region.html (дата обращения: 15.01.2012).

2.Арктика: перспективы развития [Электронный ресурс]. URL: http://www.perspektivy.info/rus/ekob/arktika_perspektivy_ razvitija_2009-04-24.htm (дата обращения: 11.10.2011).

3.Боякова С. И., Ширина Д. А. Участие Республики Саха (Якутия) в международных организациях // Суверенная Республика Саха (Якутия): проблемы коренных преобразований: сб. статей. Якутск: ИГИ АН РС(Я), 1999. С. 157-176.

4.Быстрова А. К. Проблемы транспортной инфраструктуры и экологии в Каспийском регионе. М.: ИМЭМО, 2009. 96 с.

5.Гушер А. И. Каспийский регион как арена стратегической конкуренции и противоборства: вызовы, риски и угрозы [Электронный ресурс]. URL: http://www.ru.journal-neo.com/node/1871 (дата обращения: 08.02.2012).

6.Декларация Конференции по вопросам Северного Ледовитого океана [Электронный ресурс]. URL: http://www.mid.ru/bdomp/brp_4.nsf/76bbf733e3936d4543256999005bcbb7/986b38f469167da5c3257458004581fe!OpenDo cument (дата обращения: 07.04.2012).